Я уже сотню раз пожалела, что поленилась и решила срезать путь через тёмный переулок. В окнах домов подозрительно не было огней, чтобы хоть как-то осветить дорогу, но что хуже всего, даже привычные пьянчуги пропали со своей излюбленной точки, а уж эти люди, вообще, ничего и никого не боятся под действием своего креплёного допинга. А раз бравые герои ордена пузыря и баклажки решили в кои-то веки передислоцироваться, то место тут и впрямь гиблое.
Прошла уже полпути и с облегчением посмотрела на одинокий фонарь в конце галереи из мрачных безмолвных пятиэтажек, как вдруг услышала треск сухой ветки. Посмотрела под ноги. Откуда здесь сухие ветки? Я же не в лесу или…
Да ладно! Правда, в лесу! И не в каком-то волшебном с бабочками и лучиками солнца сквозь сочную листву, в наших куцых городских посадках с поваленными трухлявыми деревьями, мусором, торчащим из-под снега. Но как? Это же в противоположной части города!
Из-за узких тропинок и мелких овражков, тут и днём мрачновато, а уж сейчас хотелось визжать и бежать, размахивая руками. Вот только ни руки, ни ноги не слушались, а крик застрял где-то в груди. Почему же не удивлена тому, что эта чертовщина всё-таки приключилась со мной сегодня, и почему три знакомые силуэта, вышедшие из-за деревьев, стали логическим завершениям этого безумного дня.
Снег хрустел под тремя парами ног, и с каждым шагом моё сердце сжималось от страха и ощущения чего-то неотвратимого. Сейчас случиться то, что изменит мою жизнь навсегда. Наши жизни. Зелёные глаза смотрели жадно, пальцы незнакомцев нетерпеливо перебирали в воздухе. Это уже непохоже на розыгрыш или шутку.
Кажется, мне не светит попить горячего чаю в моей унылой однушке. Любимой однушке. Уютной однушке… Хеппи бёздей ту ю… Аллес гуте цум гебуртстаг!