Вот и Татьяна пришла на работу, мой менеджер лучший.
Таня технарь по профессии, долго она инженером
в неком КБ просидела, чертя многоумные схемы
то ль самолетов, а то ли чего-то иного. С распадом
СССР без работы она постепенно осталась
и, наконец, сократили их всех. И пришлось ей сначала
все начинать. В плане только работы конечно. А в личной
жизни у ней все стабильно: есть муж, есть ребенок, есть кошка.
Ум у нее очень цепкий, а это в работе подспорье.
Правда, капризна она и обидчива, но мы все люди.
Нужно уметь приспособиться к минусам, если есть плюсы
в вашем сотруднике. Впрочем, читайте, коль надо, Корнеги
или кого-то еще. Я же их не читал, сам все понял.
Да и претит прагматизм этих книжек, похожий на глупость.
«Как научиться людьми управлять?» Ну не свинство ль в названье?
Что-то мельчаем. И что-то с мозгами людей происходит…
Ладно. Пустое… Пускай все идет как идет. Положися
на волю Божью… Итак, моя Таня уселась на стульчик,
что на колесиках был и вращаться мог, если угодно
было бы вам, и звонить начала по работе. Ну что же,
надо и мне за компьютер садиться печатать для банка
три резюме на начальника ценных бумаг в управленье.
Я наловчился печатать и скорость приличная, правда,
не пятью пальцами, только двумя иль одним. А когда-то
вовсе не мог. Научился сперва на печатной машинке.
Помню, когда в первый раз я приехал к знакомому парню,
что мне машинку доверил свою, то уселся печатать
восемь сонетов своих, так четырнадцать строчек несчастных
первого опуса час я печатал, не меньше. И проклял
это занятье. Но все-таки медленно, тупо, упорно
руку набил. А сейчас почти бегло печатаю тексты.
Даже английский уже шрифт освоил, хотя много хуже.
Опыт любой пригождается в жизни. Ведь разве представить
мог я когда-нибудь, что пригодится и это уменье
бегло печатать в работе, которую жизнь навязала?
Вот потому-то всему обучаться и надо. Открытым
быть ко всему, что нам жизнь преподносит и времени вызов
надо принять из достоинства, пусть это время и жестко.
Вот наконец-то и Юля пришла. Опоздала, конечно.
Я ничего не сказал. Промолчу в этот раз. Неохота
нервы трепать. Догадается позже по тону, с которым
с ней разговаривать буду, холодным и чуть отстраненным.
Юлин характер тусовочный. Любит она пообщаться,
сходится быстро с людьми, разговор поддержать может каждый.
Все б хорошо, но стиль жизни ее КСПешный, а это:
карты, вино-домино, разговоры, пеньё под гитару,
выходы в лес на природу, палатки и прочие игры.
И потому-то разбросанность есть в ней какая-то. Впрочем,
в целом легко с ней. Ее на работу устроил к нам Саша,
что компаньон мой. Они из одной с ним компании были.
Саша и сам под гитару не прочь спеть в свободное время.
Я ж не люблю КСПешников, просто воротит от этих
песенок их, просто розовых сопель каких-то. Коробит.
Время сейчас очень жесткое, так что все эти примочки
шестидесятников кажутся глупостью мне несусветной.
Мне говорят, что романтики были они. Не согласен.
Сам я поклонник романтиков. Лермонтов был мой учитель.
Но настоящий романтик и гибнет совсем молодым уж.
Это цена за их кредо в искусстве. А эти, которых
мы тут имеем в виду, умудрялись лизнуть кому надо
задницу в нужное время и тут же исполнить бунтарский
жест, что, по сути, совсем не бунтарский, а рабский, плебейский.
Бродский не делал ни жестов, ни задниц ни чьих не лизал он.
Просто писал, как писалось, и стал возвышаться над всеми,
что окружали его. Время все по местам расставляет.
Больше скажу: может, Бродский в момент малодушья хотел бы
как-то прогнуться пред властью, но сделать сие не позволил
собственный гений, и строчки ложились лишь так как ложились.
Этим-то гений отличен от просто талантливых малых.
Вот наконец-то и Саша пришел. Как всегда, он ворвался,
словно ужасно спешил на работу и словно чуть-чуть лишь
он задержался, на пару минут, а не на полчаса аж.
Впрочем, когда начинали мы с ним это дело, я думал
чокнусь от злости за все опозданья его. Мы, к примеру,
с ним на одиннадцать встречу назначим, а он вдруг приходит
к часу иль двум и всегда у него есть на то основанья,
чтоб опоздать. То запор у собаки, и он с ней вкруг дома
долго гулял, чтоб покакала, бедная; то наряжался
в банк, когда мы по делам туда с ним собирались, невинно
мне говоря: «Ты же сам мне сказал, посолидней одеться.
Вот и крутился я час перед зеркалом, перебирая
все свои вещи…» При этом одет был в помятые брюки.
В общем, отмазок я всех его даже не помню. Когда уж
Саши фантазия сильно скудела, то он покаянно,
что еще больше меня раздражало, шептал: «Ну, проспал я…»
А иногда начинал возмущаться, что я как начальник
с ним поступаю, в то время как мы компаньоны. На это
я отвечал, что развалится фирма, коль будем работать
кто когда хочет и что есть основа любых отношений
на производстве и мы не кружок макраме, а мы фирма…
В общем, ругались, случалось. Но все-таки есть результаты:
Саша стал меньше опаздывать и уж конечно не больше
чем на полчасика. Впрочем, у Саши достоинства тоже
есть, как имею и я недостатки. И в целом друг друга
мы дополняем. К примеру, в компьютере Саша, конечно,
ас по сравненью со мной. Но одну вещь я твердо усвоил:
в бизнесе, как и в рассказе, поэме, картине иль прочих
видах искусства должна композиция быть. Без нее же
рухнет ваш бизнес, когда удержать вы не сможете плана
или неправильно в вашей работе акценты дадите.
В этом лишь бизнес с искусством и схож. Ну а дальше – различье…
Этого целого Саше порой не хватает. А мне же
знаний порой не хватает в конкретных вполне положеньях.
Тут я без Саши никак. Так что мы дополняем друг друга.
Время к обеду приблизилось. Я же за новую взялся
снова работу: заказ получил на главбуха из банка.
Главный бухгалтер – заказ очень сложный, но платят за эту
должность прилично, поэтому я, потирая ручонки,
стал в базе данных искать подходящих для них кандидатов.
Саша и Юля, и Таня работали каждый отдельно,
каждый вел несколько банков, как, впрочем, и я. Потому-то
каждый свободу имел, что касается выбора банка
или вакансии. Здесь мы навязывать с Сашей девчонкам
(так мы зовем их, хотя сорок лет уже Тане) не вправе.
Каждый и так понимает, где выгода есть, – ведь проценты
Юля и Таня у нас получают с проделанной сделки.
Тут захотелось мне снова отвлечься, поскольку глазами
я пробежал десять строчек последних и снова сомненье
ум посетило: о том ли пишу? И достойна ль поэта
скучная эта материя: банки, компьютер, главбухи?..
Думаю так: это тоже часть жизни. А значит имеет
право она на фиксацию, пусть это я с отвращеньем
иль с холодцой буду делать, но надо ее узаконить.