Сказка – это не то, что пишут в красочных книжках для детей, сказка – это то, что произошло с красивой молодой москвичкой Верой Штольц после ее внезапного знакомства с богатым принцем из Санкт-Петербурга.
Степан Надомников – единственный сын олигарха, владеющего финансовыми фондами, промышленными предприятиями, модными журналами и строительными компаниями. Он еще не знает, что вскоре случайно встреченная им девушка стремительно взлетит на вершину славы, для начала победив в конкурсе непрофессиональных моделей, а потом (при участии отца Степана) став сверхновой звездой модного сериала.
Жизнь, как известно, не стоит на месте, отношения главных героев развиваются стремительно, но в итоге они находят утешение друг в друге, хотя и не без некоторых тонкостей. Но с кем не бывает, нас же больше интересует завязка тех самых событий, которые последуют в этой книге.
Итак, Вера Штольц уже в ранге звезды приезжает на один из островов, расположенных недалеко от Таиланда, для съемок в сериале. Здесь ее ожидает не только тропическая красота, теплое чистое море и жаркое солнце, но еще и встреча со Степаном, который, наконец-то, нашел в себе силы разобраться в своих чувствах.
Вскоре на острове и в далекой заснеженной России начинают разворачиваться события, о которых наши главные герои еще несколько месяцев тому назад не могли даже помыслить. В частности, некая таинственная организация, специализирующаяся на охоте за популярными и богатыми девушками, объявляет вознаграждение за соблазнение Веры.
Впрочем, все заканчивается хорошо – но ровно до того момента, пока Степан не предлагает Вере совершить круиз на яхте вглубь океанских просторов. Никто из них не догадывается, что своими деньгами и своим внешним видом они уже привлекли внимание неких зловещих сил, которые способны пойти на все – вплоть до захвата яхты с прицелом на дальнейший гигантский выкуп за головы Степана и Веры…
И события развиваются с немыслимой скоростью. Вера и Степан вступают в схватку со смертью, ежесекундно рискуя и проявляя чудеса находчивости и мужества. Вера – на высоте, и именно благодаря ей все заканчивается наилучшим образом. Хотя, хотя!
Отец Степана Надомникова – всесильный олигарх – решает, что сыну пора подучиться заграницей. Степан думает, что Вера последует за ним в США, но она отказывается. И их такая фееричная, такая огненная связь рвется с оглушительным треском – на зависть многим! Вера пребывает в прострации, но не сдается. А жизнь продолжается, и вот уже – новые события происходят, и они не менее интересны, чем предыдущие!
Привет! Я – Катя Обломова. Это мой журналистский псевдоним. Или «ник». А еще я – Федор Земский, Варвара Галемба и Иванов-Закадычный (без имени). Но вообще-то меня зовут Наталья Андреевна Семенова. Я – русская, живу в Москве, и мне – двадцать восемь лет.
Когда-то в прошлой жизни я с отличием окончила факультет журналистики МГУ, мечтала сделать карьеру в «Интерфаксе», на «России-24» или на худой конец – на НТВ (хоть и лучшие времена этого телеканала позади – закончились вместе с уходом Гусинского). Не вышло.
Сначала перебирала предложения – большинство казались мне неподходящими и явно занижающими мой творческий потенциал. А если с потенциалом было нормально, то зарплата не устраивала – или же далеко от дома ездить на работу! Мне хотелось сразу чего-то особенного – чтобы крылья творчества, расправленные мощным потоком денежных средств, понесли – и таки вынесли. Например, в кресло главного редактора или на худой конец его зама.
Кстати, неплохая рифма: «зама – мама»! Вы не находите? Моя мама – Семенова Евгения Васильевна (завуч младших классов школы-лицея номер 1792) в то время старалась донести до меня простую мысль: «За журавлем в небе лучше охотиться, имея воробья под колпаком!» Или же не воробья, а кукушку, поползня, удода, сорокопута! Главное – не в сорте птиц (пардон, не в виде), а в их конкретном наличии.
Увы и ах! Её непутевая дочь (т. е. я) и слушать ничего не хотела, пребывая в уверенности, что ей (мне) непременно выпадет счастливый билет – весь в стразах и золотых блестках. Сейчас, с высоты прожитых двадцати восьми лет (может, и немного пока, но уже скоро тридцать!) приходится признать – я сильно ошиблась!
Когда первый потный вал предложений («потный» – потому что именно такой вал был у Ильфа и Петрова, а я – истый ценитель «Золотого теленка», хоть и девушка) схлынул, выяснилось – после себя вал оставил лишь тающую на глазах липкую пену нереализованных амбиций, переходящую в неудовлетворенность растревоженного эго. А если проще – то простой и осязаемый облом! Вот так и родился на свет мой первый и основной рабочий псевдоним – Обломова.
Обломова – да! Но, конечно, не Наталья (что я – проститутка на турецком берегу, которых местные гамадрилы всех подряд зовут Наташами?). Нет – я не такая! Поэтому пусть Наталья (Ната) останется для домашнего употребления и для друзей, а на свет родится Катя! Екатерина Обломова – гроза и оглушительный удар грома на ниве журналистских расследований и репортажей на актуальную тему!
Кто-то, наверное, скажет мне фи – дескать: «Что-то я не вижу в тебе фантазии и стремления к оригинальности. И каждый второй в этом мерцающем городе точно выбрал бы себе именно такой псевдоним!» На что я отвечу: «А тогда мне было плевать, и если ты (Вы) такой умный, то где ты (Вы) был (были) в момент выбора?». Задним умом все крепки, как сандаловое дерево (пардон – железное), а вот чтобы подсказать вовремя – так никого и не дождешься!
Но я что-то отвлеклась – продолжу! Что ни говори, а имя накладывает весомый отпечаток на личность человека. Сразу после ухода в небытиё Наташи и появления на свет Кати я обрела несвойственные мне ранее нахрапистость и уверенность в себе (с некоторыми опциями бетонобойной промышленной установки).
Я тщательно перлюстрировала записи от работодателей (Наташа была девушкой въедливой и очень аккуратной, и всё записывала в ежедневник) и принялась обзванивать их по новой – выбрав из всего имеющегося в наличии мусора самые перспективные предложения.
Всего предложений было три. Первое – второй помощник начальника отдела «Сплетен и происшествий мелкого пошиба» в ЖЕЛТУШКУ ЛАЙТ. Если кто не в курсе – это такая навязчивая газетёнка, профиль деятельности которой – сбор, классификация и вынос на люди грязного белья любой мал-мал заметной фигуры. Работают там такие жуки, что навозник по сравнению с ними – синоним чистоты и безупречности. Они не гнушаются ничем – любые, даже самые скотские методы получения информации – в ходу! И кстати, фамилия начальника отдела – Свиньин! Знак!
Предложение number two. Ответственный секретарь в журнал «Посылки и овощи» с зарплатой по ставке безответственного секретаря. Гарантируют постоянное рабочее место, доступ к чайнику и микроволновке, персональную полочку в холодильнике для хранения завтраков (ужинов, обедов, ланчей и перекусов между делом). А после пяти лет трудового стажа обещают (обещали тогда) внезапное стремительное повышение до позиции помощника менеджера с округлением оклада в лучшую сторону.
И, наконец, последняя и самая очаровательная вакансия – свободный (и тем паче, свободомыслящий) репортер в толстый альманах: «Зубры отечественного кино, театра и телевидения. Только новое, только свежачок!». Позиция нормальная – плохо одно: фиксированной ставки не имеет, что ножками набегал – всё твоё! Оплата – исключительно по факту взятия интервью у звезды (или прояснения пикантных подробностей посредством альтернативных источников – как говорят коллеги из ФСБ).
А теперь, ознакомившись с лучшими предложениями от работодателей, представьте – какими были проходные вакансии! Конечно, я вовсе не так представляла себе карьерный рост после окончания университета. Наверное, пойти учиться на газосварщика – специалиста, орудующего ацетиленовой горелкой в инертных газах – было бы куда денежнее и романтичней!
Хотя – если обозреть окрестности с позиции Кати Обломовой – картина выглядела не столь удручающей. А всё потому, что Катя – «человек оторви и выброси», трудностей не чурается, но приветствует (типа, по-американски: «I got good experience!»), намеревается и хочет доказать – и так далее! Кипит энергией и уверена, что когда-то раньше и Стив Джобс головой стены прошибал. За что и поплатился впоследствии – мировой славой и деньгами (хотя и помер молодым – но это уже мелочи).
Катя (т. е. я) всё взвесила и решила начать сразу с «Зубров»:
– А что – закажу визитки с вензелем в виде сломанного перочинного ножа (и со своим вновь приобретенным именем) и пойду на поиски знаменитостей, переодевшись, например, женским вариантом Штирлица – только в мини и без усов! И даже вообще без волос – ну, там! Вы понимаете, где! Сильный мужской пол обязательно клюнет!
Мысль о Штирлице (Эркюле Пуаро, Агате и Шерлоке) была вполне, кстати, здравая! Ничуть не хуже предполагаемого преображения в убогого горбатого фотографа, засевшего где-нибудь в тени акаций в надежде запечатлеть голого Колдуна в момент купания в колодце на арендованной даче. «Смотрите, люди! Он – вон какой! Даром что Колдун, а все как у людей!» И еще бы ему не быть человеком после проваленного Евровидения – куда только вся мистика подевалась! Схлопнулась мистика – и Филя не помог!
«А вот скажите мне, чем искомый Колдун может удивить народ после отнятия у него магической силы?», – такой нелепый вопрос вертелся у меня в голове, когда я набирала заветный номер. Среагировать на вопрос я не успела, потому что на том конце подняли трубку:
– Альманах о кино и об искусствах! Алла! Слушаю Вас!
– Здравствуйте, Алла! Меня зовут Катя. С кем я могу переговорить насчет рабочей вакансии?
– Чего? Чего? – Алла ответила как-то своеобразно. Похоже, не поняла, что от нее требуется!
– На работу хочу устроиться! – пришлось говорить ёмко, сочно и без намёков!
– Минуту! – в трубке зазвучала «Виагра» – «Ошибка номер пять». Старательные девушки, прибывшие из украинской сельской местности, надрывно, с рафинированным московским акцентом, выводили слова песни.
– Как быстро, однако, на людей обрушивается цивилизация! И совсем не скажешь, что еще недавно Алена Винницкая и Надя Грановская вместо членораздельной речи мычали и гхыкали – не в силах связать не то что двух слов по-русски, но и на сельской мове тоже! Невольно возникают подозрения о самой что ни на есть кондовой фанере и подставе!
– Да! – на очередном припеве «теряя независимость» музыка прервалась. Ответил молодой парень (или молодой мужик).
– Здравствуйте! – я быстро затараторила в трубку. – Мне прислали предложение на прохождение собеседования на вакансию «репортер»! Когда и куда мне подъезжать?
– Ух, ты! Какая резвая! – мужик (парень) рассмеялся. – Осади коня! Ты кто?
– Выпускница МГУ, мужлан! – хотелось ответить мне, но «мужлана» я опустила. В итоге осталась только «выпускница». – Красный диплом, факультет журналистики!
– Ага! – парень (мужик), как мне показалось, чем-то поковырялся в зубах. – А чё умеешь-то?
– Всё умею! Работать хочу! – уже во второй раз мне пришлось перейти на подножный стиль общения – чисто конкретный и незамысловатый!
– Ну, тогда подъезжай на собеседование завтра к десяти утра! Нет, подожди, лучше – к двенадцати, в десять никого не будет!
– А куда подъезжать? – успела крикнуть я (пока мужик (парень) не положил трубку). – И кого спросить?
– Подъезжать-то? – я прямо чувствовала, как шестеренки со скрипом проворачиваются в его голове. – Пиши адрес: Третий Колхозный проезд, дом номер восемь, офис… Название знаешь, сама найдешь! А спросить – меня и спрашивай!
– А как Вас зовут? – осторожно прогудела я.
– Ванькой! Ванькой Каином – парень (мужик) громко заржал. – Лесничий я! Запомни – Лесничий! Так на ресепшене и скажешь – я к Лесничему! – и отключился.
– Весёлые дела! – я застыла с телефонной трубкой в руке и не знала, что и думать. – Есть мнение, что завтра мне предстоит поездка в джунгли – напрямую к папуасам из племени Мугабе-Габе или Тумба-Юмба! Впрочем! – я решительно дёрнула головой и скроила зверскую рожу. – Если вы хотели испугать Катю Обломову и остановить её на пути к славе – шиш вам!
Сказано-сделано! К просмотру и прослушиванию нужно было подготовиться – выщипать брови, маникюр-педикюр – и не забыть захватить толстую портфолио-папку, которую я начала собирать еще в университете. В ней хранилось всё – отзывы и рецензии на мои работы, подборка фоторепортажей – естественно, сам диплом, и еще куча всякого мусора, который почему-то так ценят работодатели. Папка была толщиной пять сантиметров и размером пятьдесят на тридцать, и я ею очень гордилась! Одно плохо – нести неудобно.
Я вертела папку из стороны в сторону и прикидывала, каким образом упаковать её так, чтобы провезти через всю Москву (искомые Колхозные проезды находились ровно по диагонали от места моего компактного проживания) – и чтобы не растерять драгоценное содержимое.
По случаю на ум пришел детский стишок:
Если украл ты много —
Думай, прежде чем унести!
Может быть трудна дорога —
В нагрузку к потревоженной совести!
Если украл ты мало —
Душа не позволит спокойно спать!
Тебя заругает злая мама,
Взгреет и отправит некормленой спать!
Кради столько, сколько нужно,
Кради в меру, кради с умом!
Кради, чтоб чувство исполненной службы
Грело и наполняло радостью дом!
– Придётся хорошенько подумать, прежде чем унести! – я перерыла шкаф в поисках достойного, красочно оформленного пакета по размеру папки, но не нашла. И чувство досады накатило на меня.
А вскоре оно сменилось гневом, который требовал выхода. Пришлось взять папку, пробить гвоздем в ней дыры и вставить толстую плетеную тесьму – в виде ручек! Почему я так подробно об этом рассказываю? Потому, что впоследствии ручки от папки сыграли еще роль в моей жизни – ох как сыграли! Расскажу, если не забуду.
Ночью перед собеседованием я спала крайне чутко – сказывалось возбуждение, в которое я сама себя загнала. Я была еще совсем молоденькой – а первый выход на конкретный разговор с работодателем – это, конечно, не первое замужество – но некоторое сходство всё же имеет!
Колхозный тупик (или проезд) оказался даже в еще более глубокой заднице, чем я изначально предполагала – примерное там, где и положено быть колхозу в период расцвета индивидуализма и поголовного фермерства.
Само собой разумеется, я долго петляла и не могла выйти к цели, а после полчаса искала офис. Я возблагодарила Лесничего, что он назначил мне собеседование на двенадцать – трех часов (я вышла из дома в девять) мне едва хватило, чтобы прибыть вовремя!
На пороге офиса меня встретила та самая секретарь – Алла – и указала на дверь с табличкой: «Кабинет подготовки к введению». Устрашающе звучит – не правда ли?
Я, чувствуя серьезные вибрации внутри, открыла дверь, ожидая увидеть перед собой распахнутое гинекологическое кресло и сурового Лесничего с большим увеличительным стеклом (предназначенным для кропотливого рассматривания), но – ура! Обычный канцелярский офисный стол, компьютер, слегка потертый кожаный диван в углу и пустота – зримое свидетельство отсутствия хозяина кабинета на рабочем месте.
Я зашла внутрь и села на диван, закинув одну ногу на другую. Плашмя бросила папку-портфолио – за время дороги она мне так осточертела своим неподъёмным весом – глаза б на нее не смотрели!
– И что дальше? – вопрос повис в настороженной тишине (а какая еще может быть тишина в хозяйстве лесничего?)
– Сначала пришли немцы и выгнали наших из леса! Потом пришли наши и выгнали немцев из леса! А потом пришел лесник и выгнал к чертовой бабушке и наших, и немцев из леса! – я вспомнила бородатый, но актуальный анекдот. – Как бы со мной такого не произошло!
– Привет! – дверь отворилась, и в комнату вошел молодой парень с прической, как у Си Си Кетч из восьмидесятых (только в мужском исполнении). Голова парня напоминала шар или одуванчик в период цветения. И, кстати, тоже была желто-белой.
– Привет! – честно, у меня отвисла челюсть. В наши серые дни увидеть такое раскрашенное чудо – редкость.
«И если даже это «чудо» не примет меня на работу, следует испросить у него разрешения сфотографироваться вместе! Кину в «В контакте» – вот будет прикольно!», – подумала я, и, видно, мои мысли четко отразились у меня на лице. Потому что собеседник расплылся в довольной улыбке:
– Ага! Вижу, что понравился! Я такой нарядный, потому что частенько приходится испытывать на себе лакокрасочные и моющие средства из модных парикмахерских, чтоб быть реально в теме! А то этим дубоголовым экспертам и рекламщикам, норовящим впарить тухлую продукцию, веры нет совсем! А моему мнению люди доверяют!
– Т. е. Вы сами краситесь? – вопрос был из разряда «блондинка сказала», но простите – глядя на «одуванчик», я протупила!
– Именно! Чем и горжусь, и зарабатываю! – парень сел рядом со мной на диван и протянул руку. – Давай знакомиться! Я – Лесничий! Зовут Марк. Отчество! Впрочем, пока можно и без него! А ты, стало быть, кто?
– Наташа! – я ойкнула. – Нет, Катя! Катя с факультета журналистики МГУ!
– Катя! – Лесничий повторил вслух моё новоприобретённое имя. – Катя – лучше Наташи. Сейчас такое заплесневелое имя вообще не катит! И ты хочешь у нас работать?
– Да! – я развела руками. Дескать: «Неужели не понятно? И стала бы я тащиться в такую даль просто так! Чтобы на тебя, что ли, бесплатно посмотреть?»
– Хорошо! – Лесничий Марк встал с дивана и сел за стол. – А что умеешь?
– Всё! – безапелляционно заявила я.
– Отлично! – Марк выдвинул верхний ящик тумбочки и достал оттуда листок с напечатанным текстом. – Если уверена в своих силах, давай для начала проверим тебя на орфографическую грамотность и пунктуацию! Времени тебе – пять минут чтобы исправить ошибки!
Я молча взяла листок и внутренне рассмеялась. Так просто! Вот не ожидала, что экзамен на грамотность пройдёт в такой теплой и дружественной атмосфере!
«Сначало бог создал небо и землю. Но, была тьма.
Потом бог создал свет но стала слишком светло.
Затем бог создал Солнце и Луну, чтобы регуллировать потоки света.
Потом он немного перикусил и взялся за антураж – птиц, зверей и чад человеческих!
Птицы получились на славу, звери получились такими же, но с людьми вышла прамашка. Люди никак не хотели соответствовать божественному замыслу – и внешни и внутренни!
И тогда бог скомандовал самому себе: «Поднатужься бог! Ты должен выправить положения вещей. Иначе придется тебе выгнать человечество взошей!»
«Пять минут! Они здесь что, дебилов проверяют?», – я быстро подчеркнула карандашом пропущенные (или лишние) знаки препинания и написала сверху правильные буквы в словах с ошибками. И отдала листок Лесничему.
Тот посмотрел, пошевелил губами и зачем-то почесал в затылке – кажется, удивленно:
– Всё правильно! Ну, надо же! Вот не думал!
«Сэр, Вы, вероятно, намеревались меня смертельно оскорбить!», – могла бы возмутиться я, но нет! Я лишь широко улыбнулась и потупила глаза. Как покорить потенциального работодателя? Правило первое: улыбайся и снова улыбайся! (читала где-то, а, может, в кино видела!)
– Ладно! – Марк ловко сложил из листочка с текстом самолетик и запустил его по кабинету. – Смотри, сколько пролетел – добрый знак!
Я мелко кивнула – дескать, да – надеюсь, добрый!
– Тест номер два! Сочинение на тему! – Лесничий снова полез в тумбочку за бумагой. – По ходу – если тебе интересно, почему я не прошу предоставить диплом и всё прочее, знай – ксивы можно подделать! А знания – никогда! Бери карандаш – заголовок сочинения таков: «Что я буду делать, если завтра нос к носу столкнусь с кинозвездой – при условии, что я – репортер!». Времени тебе – полчаса. Работай, а я пока пойду перекурю и пообедаю!
Я проследила, как Лесничий бойко выпрыгнул из-за стола прямо за дверь, поразилась его прыти и ловкости и задумчиво уставилась на лист бумаги. А затем начала:
«Я – репортер! У меня – фото и кино-, и телекамера, и шпионские очки, чтобы добывать информацию! Я не просто работаю над репортажем, я его создаю, лелею и точно знаю: он будет – ну словно малахольный огурчик под водочку на Красную горку.
Я иду в редакцию через помойки и заброшенный рынок стройматериалов. Еще недавно здесь тусили бомжи, но вот – мэрия приняла решение обустроить на месте рынка новые современные кинопавильоны, оборудованные по последнему слову техники и технологии.
Поэтому немудрено, что сейчас на рынке под полуразрушенными павильонами сплошь и рядом – кинозвезды! Вот, например, в пределах досягаемости – Шурочка Овечкина из сериала «Прифронтовая дева», в шубке, длинных велюровых ботфортах и с сопровождающим мужчиной грузинской внешности. Хотя – насчет внешности я могу ошибаться.
Я бросаюсь к ней, как дикий кобель при виде скромной болонки. Нет – не рвать и не мять, брать интервью – профессионально, четко, громко! Я вытягиваю вперед микрофон в надежде дотянуться до рта Шурочки (в ином случае, звук будет смазанным и неудобоваримым). Кроме того, нужно сделать так, чтобы она его не укусила – поскольку я не в курсе, что у кинозвезды на уме.
Грузин кидается мне под ноги в целях преградить путь и завалить на обледенелый асфальт. Но не тут-то было – я вовремя замечаю опасность, перепрыгиваю грузина и ловко падаю на одно колено, зафиксировав микрофон в двух сантиметрах ото рта Шурочки.
– Пааааааааааа-звольте взять у Ваааааааааааас интервью! – я замираю, на лице – надежда, в глазах – призыв!
– Ёпсель-мопсель! – Шурочка удивленно смотрит на катящегося по льду грузина. Тот всё никак не может затормозить, поскольку налакировал ботинки до состояния восковых полосок для пилинга (и не отрастил ногти – а с короткими ногтями тяжело уцепиться за лед!) – Ты куда, Гоги?
Гоги не слышит – и я пытаюсь переключить внимание Шурочки на себя:
– Ах! Какая удача! Только сегодня и только сейчас – бесплатное интервью на первой полосе еженедельника «Грезы и лакомые сны!». Скидки и купоны прилагаются! Всего пара слов, и Вы не пожалеете! Какая роль, по Вашему мнению, подходит Вам больше всего?
Шурочка переводит на меня скорбный взгляд (грузин укатился – тоска и печаль!), некоторое время молчит, но потом лицо ее светлеет:
– Как, ты говоришь, называется журнал?
«Грезы и лакомые сны!», – с готовностью отвечаю я.
– Ах, грезы! – голос Шурочки становится томным и одновременно мечтательным. – Грезы – это хорошо, и я бы хотела сыграть Беллу Свон в «Сумерках». Страсть как люблю кровь и вопли убиваемых жертв! Я бы внесла непередаваемый колорит в рутину съемочных будней!
– А сны? Сны – это хорошо? – торопливо спрашиваю я, понимая, что грузин вот-вот остановится и побежит обратно – защищать звезду от пронырливого(ой) журналиста(тки).
– О, да, да! – интонации Шурочки живо напоминают мне немецкую порнуху времен позднего СССР, в которой голые дамы (в одних только туфельках на высоком каблуке), лежа на кроватях, обнимают голых мужчин (в одних только полосатых носках) и громко стонут: «O! Ja, Ja!» – Да, сны – это так волшебно! Во сне мы можем вообразить себя кем угодно – да вот хотя бы Беллой Свон из «Сумерек»! А лично я могу вообразить так качественно, что просыпаюсь утром с ощущением, что вампирские клыки сами лезут изо рта, и нужно срочно бежать в магазин за новой зубной щеткой – а то прежняя уже мала!
– А что вы скажите о режиссере Горшечникове? – задаю я наиболее интересующий меня вопрос. – Говорят, Вы с ним крутите тру-ля-ля, и именно за этим делом вас застали в ложе одного из московских ресторанов!
– Пустое! – горячо и очень искренне отмахивается Шурочка. – Вам, как начинающему репортеру, я готова дать ценный совет: не верьте всему, о чем клевещет желтая пресса. Почему не верить? Вот вам пример из того же Горшечникова! Если бы Вы владели информацией, то знали бы, что он голубой! Натуральный голубой! Т. е. ненатуральный, а голубой! В смысле – не натурал, а чистый педик! Да – именно так! А посему мне с ним не по пути – тем более, он меня недавно отговорил пробоваться на роль Беллы Свон из «Сумерек». Скотина! Так и напишите там у себя – скотина и педик!
Я напрягаюсь. За спиной слышатся жуткие звуки, издаваемые елозящим по льду грузином – он не оставляет попыток вернуться назад и даже помогает себе руками.
Грузин уже близко! Сейчас-сейчас последует страшный удар ногой мне в поясницу – но я оказываюсь быстрее! В последний момент я отпрыгиваю в сторону, и нога грузина с размаху бьет в живот Шурочке. Звезда падает на колени, а я бегу прочь из павильонов, понимая, что свидетелю (т. е. мне) нет никакого шанса уцелеть! Зато если я спасусь, назавтра будет такой шикарный репортаж, что остальные обзавидуются! И поделом!»
– Фу, рука устала! – я отложила мелко исписанный с двух сторон листок. – Хорошо, что серьезная практика письма за плечами – иначе не справилась бы!
Последнюю фразу я проговорила вслух – ее и услышал Лесничий, вошедший с довольным видом в кабинет:
– Ты о чем? О сочинении? Ух-х! – он посмотрел на объем творения и удивленно дернул головой. – Да тут целая поэма в прозе – интересно, каким будет содержание?
– Не хуже, чем у Гоголя в «Вечерах на хуторе близ Диканьки»! – сказал бы на моем месте Гоголь, но я опять промолчала. Не хотела лишать человека возможности насладиться высоким слогом и оригинальным сюжетом!
И правильно сделала. Лесничий читал, не отрываясь, иногда подкрякивая – и я надеялась, что от смеха. Похоже, ему нравилось – хотя вероятность того, что прямо сейчас меня с треском вышвырнут, всё же существовала.
Когда же он закончил, я затаила дыхание и скрестила пальцы – на всякий случай! Потому что – пан или пропал! Конечно, я могла бы нарисовать чернилами что-нибудь скучное – пойти по пути образцовой девушки-абитуриентки без фантазии на приемном экзамене. Но, честно, мною завладел азарт создателя! Азарт творческой личности, которая требует самореализации, признания, хлесткого слога!
В придачу к скрещенным пальцам я слегка прикусила губу. Числится за мной такая привычка – и, говорят, от нее мое лицо становится более естественным, более живым – хотя, я считаю, оно и так не мертвое!
Лесничий посмотрел на меня и подмигнул сразу двумя глазами. Громко засмеялся, покачал головой, взял мой листочек и куда-то ушел. Через несколько секунд я услышала, как за тонкой гипсокартонной стенкой гогочет мужской хор – с вкраплениями визгливых девичьих нот. Похоже – читали мой опус! Что ж – повеселила народ – будет не так противно возвращаться домой не солоно хлебавши!
– Но как же хочется кофе! – я представила, что передо мной стоит огромный кофейник с капучино, и сглотнула слюну. – Интересно, если предложить секретарше-Алле денег, она сделает мне кружечку? А может, лучше попросить Лесничего? Ведь не чувырле будет наливать, а мне! А я – девушка привлекательная, почему бы девушку и не побаловать? Для поддержания разговора, так сказать!
Тут дверь отворилась.
– Добрый день! – в кабинет вошел помпезного вида высокий мужик в кремовом костюме. – Меня зовут Аристарх Геннадьевич! Я тут самый главный!
– Здравствуйте! – я резко соскочила с дивана и отвесила Аристарху книксен (ну, или что-то вроде того). И, кстати, подходит ли «отвесила» к книксену? Всё-таки, не пощечина, а гораздо приятнее!
«Видно, что главный – в таком-то костюмчике! И в метро явно не ездит – опять же, в таком костюмчике заплюют на первой же станции! – характеристика директору мною была дана мгновенно и мастерски – простите за нескромность. Хотя нет, не прощайте! В профессии репортера отсутствие скромности – признак опыта, и в прощении не нуждается. – И где они только такие имена берут? Наверное, по каталогу заказывают!»
– Здравствуйте! – повторила я. – А я – Катя! У меня – красный диплом, и я хочу у вас работать!
– Работы у нас полно! – Аристарх Геннадьевич секунду помолчал, а потом оглушительно крикнул. – Алла, два кофе быстро!
За дверью засуетились – пожелание шефа не осталось неуслышанным.
«Зачем так орать, ведь есть же телефон! – наверное, сия простая мысль была написана у меня на лице (но в коронную фразу аналогичного содержания она не воплотилась). – Да пусть хоть обрушатся стены от ударов звуковых волн – я буду молчать и заранее преданно пожирать директора глазами!»
– Марк показал мне твое сочинение! – Аристарх, само собой, обращался ко мне на «ты» (как и Лесничий – и как все вокруг). – Очень, очень нестандартно. Веет мужским стилем. Вопрос – почему ты решила написать именно так и не иначе? Ведь от тебя ожидали серьезности! Или, может, ты думаешь, что профессия репортера – это такой балаган?
– Нет, не думаю! – я приняла у вошедшей Аллы кофе (быстро же она управилась!) и благодарно кивнула. – Совсем нет, никак нет! И если вы меня примите, я обязуюсь трудиться серьезно на благо общего дела!
– Тогда почему? – Аристарх скользнул взглядом по моим голым (в колготках) коленкам, и мне даже показалось, он хотел положить на них руку. Но сдержался.
– Честно? На меня нашло вдохновение! Но если вы сейчас скажете – я всё быстро перепишу!
– Пожалуй, не стоит! – Аристарх задумчиво взъерошил волосы. У него их было прилично – лысины пока не намечалось. – Вдохновение – это такая штука, против которой не попрешь! А душить вдохновение нельзя – в следующий раз в гости не нагрянет! Тебе это еще предстоит понять! Хорошо! С этим разобрались. Расскажи мне, пожалуйста, о своей учебе в университете! Ты ведь МГУ заканчивала?
«Да, я заканчивала МГУ – не заборостроительный и не институт неблагородных девиц!», – я гордо кивнула головой и открыла папку-портфолио. Вот он – мой звездный час! Одну за другой выложила фотографии, кучу резюме, список самостоятельных и творческих работ, отзывы и т. д. В общем, всю подноготную, которая характеризовала меня исключительно с лучшей стороны!
Аристарх взял наугад несколько бумажек, по быстрому их просмотрел и удовлетворенно кивнул головой:
– Отрадно видеть, что соискатели ответственно готовятся к собеседованию! А вот скажи мне, чему равен квадратный корень из четырех?
Я чуть не поперхнулась кофе от неожиданности, но потом собралась, провернула в голове все возможные варианты и испуганно выпалила:
– Два!
– Браво! – Аристарх захлопал в ладоши. – Тогда последний на сегодня вопрос – какой оклад и какие условия работы ты готова рассматривать?
– Хотелось бы получше! – из всех возможных вариантов ответов («много денег – мало работы», «много денег, работу не предлагать», «денег немеряно, а работа чтоб – не бей лежачего») я остановилась на самом нейтральном.
– «Получше» – в смысле, много работать, много зарабатывать? Или «получше» – сидеть сиднем, протирать штаны, и без копейки в кармане?
– Первое! – твердо сказала я, понимая, что «денег много, работу не предлагать» – здесь не тот случай!
– Хорошо! – Аристарх поднялся с дивана. – Когда готова приступать?
– Завтра! – от радости я чуть не совершила непоправимую ошибку.
Аристарх сморщился:
– А почему не сегодня?
– Простите, т. е. сегодня! – какова реакция? На загляденье! И ведь не обвинишь в лености и нежелании меняться в соответствие с генеральной линией партии! А все потому, что я – легкая и скорая на подъем! – Я бы только чуть-чуть перекусила, и можно окунаться в работу!
– Вот и славно! – Аристарх широко и зазывно улыбнулся. – Твоя должность будет называться просто: «Репортер». Для начала – совсем неплохо! Тем более что с твоими способностями тебе не составит большого труда взобраться, вскарабкаться, вбежать по карьерной лестнице – и тогда репортер может стать начальником, главным редактором, а то и целым хозяином бизнеса! Но всё, конечно, зависит от тебя.
– Можно вопрос? – наверное, мне следовало излить оптимизм и облучиться восторгом, выслушав такую эпохальную речь, но все же главное…в деньгах.
– Ах, да! – Аристарх по моему скорбному лицу слёту угадал, что меня больше всего интересует. – Оклад – двадцать тысяч рублей в месяц на шляпки плюс проценты от каждой сделки (механизм их формирования тебе объяснят). Работа начинается с девяти ноль-ноль и продолжается до упора. На ночь остаются редко! Все остальные нюансы узнаешь у Лесничего – он твой новый начальник!
– Катюха! – в мой отдельный персональный загончик влетел Марк. Он в очередной раз покрасил волосы – краска от одного узнаваемого производителя наложилась на краску от другого (не менее узнаваемого) и в результате произошло примерное то же самое, что и с Кисой Воробьяниновым – жертвой «Титаника» с малой Арнаутской. Единственное отличие – шевелюру Марк сбривать не стал.
– Катюха, срочно бросай все дела и на выезд! Я нашел нам такого клевого парнишу – готов платить лавэ за раскрутку по полной программе!
– Нам? Ты говоришь «нам»? – я опешила. – С каких это пор ты решил поделиться со мной процентами от рекламы?
– Ну! – Марк потупил глаза (в его исполнении сей трюк смотрелся особенно цинично). – Видишь ли! Парниша – старых взглядов, с мальчиками общаться отказывается наотрез, хочет, чтоб его девушки облизывали! Ты как раз подходишь! А коль скоро он мой клиент, мы с тобой составим джентельменско-дамское соглашение – после оплаты четверть моя! Твои семьдесят пять процентов – и, понятно, вся работа!
– Ага! Всё понятно! – я сделала пару глотков остывшего, еще утреннего кофе (у меня замечательная кружка – она может по моему, щучьему, велению менять объем, и это совсем не шутка), схватила сумку, набитую рекламными проспектами и прочими относящимися к делу бумагами. – Веди меня, мой талисман! И, кстати, не жирно ли тебе на халяву двадцать пять процентов, если вся работа моя?
– Не жирно! – Марк набычился – причем набычился даже спиной. Он шел впереди меня, обозреть его реакцию на лице мне не удалось – но и задней проекции хватило. – Очень даже по-дружески, по-свойски!
– А скидка для дамы на роскошную жизнь? – я не собиралась отступать после первой неудачной попытки поторговаться. – Сам бог велел! А взамен я тебя расцелую и расскажу стишок собственного сочинения!
– Стишок? – Марк открыл двери «Ниссан Теана». – Даже если ты прочитаешь мне нового «Царя Салтана и Петушка», ничего не получишь!
– Да, братец! Тебе никто не говорил, что жадность – не порок, а путь к расстройству нервной системы? Ладно, уговорил – даю тебе восемнадцать с половиной процентов, читаю стишок, презентую книгу известного писателя с личной подписью, и на Новый год – белый танец с моей стороны! Обязуюсь прийти в облегающем платье и в кружевных чулочках! Зуб даю! По рукам?
– Всё вышеперечисленное и двадцать процентов! – Марк вдавил педаль газа в пол, и машина рванула со двора. – Соглашайся, пока я добрый!
– Deal! – я протянула руку Марку, и он ее пожал. – Начинаю исполнять обязательства прямо сейчас. Итак, стишок:
На новый год
Собрался офис пить,
Купили водки, пива,
Хлеба, огурцов, икры,
Хлопушек, фейерверков,
Ёлку, дождиков цветных,
Навесили игрушек —
Лисичек, ёжиков, снегурок сексуальных разбитных,
Накрыли стол,
Бутылки в ряд стоят,
Девчонки мастерски соорудили разносол,
Стаканчики и рюмочки призывно так звенят!
Начальник первый взял рюмашку,
Немного покряхтел, немного посопел, уставился в бумажку,
Написанную им для речи,
Ее толкнул и выпил – начинайся вечер!
За ним пустились в путь и остальные —
Задорно, рьяно, с огоньком в глазах,
Дерябнули, бухнули, накатили —
Бах, бах – и снова бах, бах, бах!
И вот – уж музыка
И танцы на столах,
Девчонки – в миниюбочках,
Мальчишки – в розовых трусах.
А впереди веселья – лично главный,
Не старый он еще, подтянутый и славный,
И, кроме прочего, при деньгах и квартире,
Красавицы, понятно, все его – а остальных еб…т в сортире!
На последней коронной фразе Марк поперхнулся и так резко крутанул баранку, что мне на мгновение показалось, что он врежется во встречный автомобиль. А это, между прочим, был «Камаз», груженый мусором по самую крышу. Я взвизгнула – Марк вырулил – мусор промчался мимо со скоростью сто двадцать километров в час (наши шестьдесят плюс его столько же) – и я заткнулась.
Марк сбросил скорость и лихо припарковался к обочине. Схватился руками за лицо – оно было красным (как лицо бабы Новодворской, стоило ей вспомнить коммунистов). Марка сотрясала дрожь – не было никакого сомнения, источник и первопричина дрожи – я. Ведь не мог же он сам по себе впасть в состояние приступа!
– Катя! Я тебя когда-нибудь убью, мамой клянусь! – Марк закончил трястись и вновь взялся за руль (звучит почти, как взялся за гуж). – И прошу, минимум три месяца не читай мне стихи! А то я за себя не ручаюсь!
– Хорошо! – я не возражала. – Нужно поберечь Марка, а то он с таким настроем не довезет меня до брутального мачо – любителя девушек!
– Кстати, а как его зовут? – минут пять поглазев в окно и осознав, что в тишине ехать скучно, я решила возобновить непринужденную беседу. – Заказчика рекламного банкета?
– А я что, не говорил? – Марк выдавил из себя недоумение. Получилось весьма фальшиво. – Если нет – то вот держи: Лукерий!
– Ого! – я даже чуть-чуть (негромко) присвистнула – а потом тут же сложила пальцы в виде фигушки, дескать: «Свист в помещении – не отнимешь ты у меня деньги, не отнимешь!» Креститься и плевать три раза через левое плечо не стала: фига – лучший оберег! – Таких у меня еще не было!
– Ну, надо же когда-нибудь начинать! – Марк перестроился в левую полосу и остановился на разворот. – Уже приехали! Минуты через две будем. Можешь пока поспать!
– Поздно! – я вытащила из сумочки зеркальце и косметичку. – Ты случайно не в курсе, Лукерий – он кого больше любит: блондинок, брюнеток или рыженьких? Я могу быть разной!
– Не знаю! – Марк скосил на меня правый глаз и подмигнул им. – Мне кажется, что никого. Сама увидишь!
Мы припарковались возле девятиэтажного офисного здания с помпезной вывеской на фасаде: «Бизнес-центр Стела Мира». Марк тут же рванул в сторону проходной, но я его остановила.
Я вытащила из пачки «Dunhill» сигарету с ментолом и закурила. – Погоди, Маркуша, не спеши, не гони коней – дай чуть-чуть подышать кислородом!
Марк (который бросил курить полгода назад) мрачно посмотрел, как я затягиваюсь, и отвернулся. Вожделение читалось в нем – хоть он и пытался это всячески скрывать.
– Ты не особенно-то дыми! Помни, что смолы и никотин не выведешь и «Ариэлем»!
– Я не в затяжку! – дежурно открестилась я. Бросила бычок в огромную пепельницу в виде урны, закинула в рот подушечку Orbit и вытерла руки влажной ароматической салфеткой. – Всё, дама жаждет приобщиться к денежным потокам!
В холле бизнес-центра нас пристально осмотрели с ног до головы, сняли копии с наших паспортов и занесли в базу данных – и только после этого соизволили пропустить внутрь. Суровый охранник с газовым баллончиком на ремне проводил нас до лифта и сурово предупредил: «Проследовать на нужный этаж, а по ненужным – не шариться!». Нас ждал офис номер 63.
Заказчиком рекламной кампании оказался хозяин офиса (или же арендатор, что принципиально сути дела не меняло). Худая дерганая секретарша провела нас прямо к нему.
– Здравствуйте! – навстречу нам из-за рабочего стола поднялся Лукерий. Увидев его, я с трудом подавила желание лягнуть Марка между ног – почему он сразу не предупредил меня, что заказчик – голубой? Хотя, почему не предупредил? Честно и открыто сказал, что Лукерию никто не нравится! А мой гнев не к месту!
– Добрый день! – я протянула ему руку. – Меня зовут Катя!
– Катя, Катерина! – Лукерий томно закатил глаза. – Ах, сладкие воспоминания о годах бурной молодости! Но присаживайтесь, пожалуйста! Приступим сразу к делу.
Хозяин офиса нажал кнопку на селекторе и произнес:
– Три латте со сладкими сливками и сиропчиком! Очень, очень оригинально и вкусно – уверен, нам всем понравится!
– А я вот не уверена! – хмыкнула я в одну восьмую от моего обычного нежного тембра (так, что никто не услышал). – Вместо сиропчика я бы сейчас жахнула крепкий эспрессо с сигаретой, но увы! С таким мужчиной не забалуешь!
– Итак, дамы! – Лукерий, видимо, решил не обращать на Марка никакого внимания, переключившись на разговор тет-а-тет между мной самой и ним самим. – Мы, как дамы, поймем друг друга! Перейду сразу к делу – мне нужна максимальная, ах, максимальная раскрутка! И по минимальной, ах, минимальной цене!
«Что ж, это не ново!», – я зазывно улыбнулась куда-то вдаль и натянула на лицо понимающее выражение.
– Конечно, у вас, как у настоящих профессионалов, есть все способы придать моему имени флёр и запах раскрученности! – Лукерий проследил, как в кабинет вошла секретарша с подносом, поставила кофе на стол и удалилась. В глазах Лукерия на секунду появилось скорбное выражение, тут же сменившееся равнодушием. – А вот и наш латте – попробуйте!
Кофе был сервирован в высоких узких бокалах (диаметром два сантиметра, высотой – двадцать пять) – очень необычно! Выглядит потрясающе – как слоистый коктейль. Я взяла и осторожно сделала первый глоток! Класс! Беру свои слова насчет эспрессо обратно – может, Лукерий и голубой, но латте у него – сверх всяких похвал!
– Вижу по вашим лицам, что вы в экстазе! – хозяин кабинета широко осклабился, явив ровные белые фарфоровые зубки. Между прочим, даже во Вьетнаме (а там цены – скромнее не бывает) за такой идеальный зубастый оскал берут двадцатку тонн зелени! А если делать у нас – станет все восемьдесят! – А иного и не стоило ожидать – по части разных вкусностей, наша Милаша (судя по всему, секретарша) – богиня!
– Итак! – Лукерий откинулся на спинку бежевого кожаного кресла и сцепил руки на животе. Потом нервным жестом сорвал шелковый шарфик с шеи и начал его исступленно мять – то ли изображая удушливые эмоции, то ли на самом деле пребывая у истоков истерики. Да, забыла сказать – на нем (после смятого шарфика) всё еще оставались сиреневого цвета костюм с блестками, глубоко-изумрудная рубашка и дорогущие туфли из пупырчатой кожи – охристо-оранжевые. Пупырышки живо напомнили мне крокодила – а если так, то клиента можно выдоить на такие бабки, что хватит на целую железнодорожную цистерну молока!
– Я по роду своей деятельности связан с музыкальным бизнесом! – Лукерий протянул мне папку с фотографиями. – В основном, начинающие boys-bands с мальчиками! Сейчас эта тема весьма востребована, особенно среди высшего сословия (но до него еще нужно достучаться!).
Лукерий зажмурился, скроил архи-недовольную рожу, но взял себя в руки и продолжил уже почти без надрыва:
– Среди тузов все жёстко! Всё расписано от и до – согласно табели о рангах. Если ты – в первой гильдии, можешь участвовать в приносящих громадную прибыль проектах, во второй – будешь жить на крылечках богатых домов и подбирать, что перепало после вкусного жирного обеда других, довольствуясь немногим, а в третьей или еще ниже – таскать шлейф боярских платьев даром. Я, конечно, выражаюсь фигурально, но принцип понятен!
Мое положение – во второй! В принципе, это неплохо, но я рассчитываю на большее. Мне нужен качественный скачок, мне нужен поворот, мне нужен рывок и предельное ускорение, мне нужна известность – и лучше, всеобщая! Но еще раз говорю – за минимальные деньги! Сами понимаете, время на дворе – кризисное, шоколад остался только у нефтяников и у газовиков, да и те уже скоро перестанут вкладываться в перспективных мальчиков! А теперь – давайте мне варианты!
Я посмотрела на Марка, он посмотрел на меня. Я еле сдерживала смех, Марк еле сдерживал смех. Но по нашим лицам ничего такого сказать было нельзя!
Чтобы выиграть немного времени, я приняла папку от Лукерия и стала внимательно изучать ее содержимое. Внутри оказались фотографии и коллажи boys-bands. Участники групп были как на подбор – с женственными фигурками, с подведенными глазками и накрашенными губками. Меня, честно говоря, чуть не стошнило от вида этого убожества.
– Что скажете? – Лукерий явно выказывал нетерпение, и что поделаешь – нужно было начинать!
– Предлагаю обсудить варианты! – я вернула ему фотографии и мысленно пожелала Лукерию убиться где-нибудь в подвале. Нормальных мужиков и так с Гулькин нос, а он еще намеренно плодит педиков! Сволочь! – Начнем с самого бюджетного! По закрытым каналам (тет-а-тет) мы разошлем информацию о Вас лично и об услугах, которые Вы предлагаете.
Сеть наших контактов весьма велика – теле- и кинозвезды, продюсеры, радиоведущие. Секретари и личные помощники акул бизнеса и политиков высокого уровня. Конечно, на самих тузов мы выхода не имеем, но разве они лично занимаются делами? Нет – передоверяют эту почетную обязанность подчиненным! Поэтому часто секретарь или личный помощник и есть та голова, которая делает реальный бизнес или реальную политику!
– Ну, обобщений, пожалуй, не нужно! – Лукерий строго посмотрел на меня – весь вид его говорил о ненужности обобщений! – Говорите по делу, нет необходимости уводить разговор в сторону и объяснять прописные истины!
«Нет, так нет! – я спокойно пропустила упрек мимо ушей. – Но за это я возьму с тебя чуть-чуть больше!»
– Такая услуга обойдется Вам! – я быстро написала на листке Post-it цифру и показала Лукерию. Он кивнул – и по его лицу нельзя было понять, что он думает.
– По примерным прикидкам, эффект от такой завуалированной рекламной кампании весьма высок – ведь информация распространяется среди целевой аудитории. Информация, так сказать, базис – от нее можно плясать дальше!
– Говорите яснее! – Лукерий поморщился: не было никакого сомнения – женщин вообще, и меня в частности, он не любит – и терпит-то с трудом.
«Интересно, почему он тогда требовал, чтобы с ним общалась исключительно дама? Может, боится, что не сумеет сдержаться и перейдет от делового к личному? – я живо представила, как Лукерий совращает Марка, делая тому непристойные предложения под шампанское с черной икрой. – Давай я буду называть тебя Макарик, ты у меня будешь новой свеженькой любовницей!»
– Яснее так яснее! – я окончательно перешла на деловой тон без всяких дружеских экивоков. – Целевую информацию можно сопроводить «рекомендательными письмами» – от неких потребителей ваших услуг, которых мы (при необходимости) выдумаем. Никто не усомнится, что они – потребители – существуют на самом деле: на такой случай у нас уже есть подготовленные легенды и сценарии! «Потребителей», которые будут Вас горячо рекомендовать, может быть неограниченное количество, и каждый из них обойдется Вам во столько! – я снова черкнула сумму на Post-it и показала Лукерию.
Он опять кивнул.
– Далее. В содружестве с контрагентами мы можем предложить Вам специальный пакет по раскрутке Вашего имени. Сделаем упор на модность! На выбор – телевидение, пресса, радио, Интернет! Аналогично – раскрутка любой вашей мальчуковой группы – или всех сразу! Но здесь стоимость возрастает взрывным образом – все будет зависеть от конкретных пожеланий и целей рекламной компании.
Я кончила. В смысле, замолчала. Мне было еще что сказать – но я уже сказала всё. Такой парадокс. Лукерий требовал конкретики и сухого изложения – я ему их и представила!
– Подведем итоги! – Марк посмотрел на меня лучезарным взглядом – такой обычно бывает у людей, достигших внутреннего просветления. У Марка же вместо просветления были доллары – он всегда становился немного похожим на Будду, когда держал в руках подписанный рекламный контракт. – Лукерий хоть и вынес нам мозг, причитая об ужасной дороговизне услуг, но все же мы его взяли! Пятьдесят процентов стоимости контракта будет перечислена завтра, остальные – по результату!
– Ты для чего мне это рассказываешь? – я удивленно посмотрела на Марка. – Наверное, забыл, что я тоже там была и сама лично готовила договор и приложения к нему на компьютере?
– Ну что ты! – Марк кинул в рот жвачку и яростно задвигал челюстями. – Ты же знаешь, у меня привычка – проговаривать самое важное вслух! Это я для себя акцентирую!
– А еще акцентируй, пожалуйста, что контракт мой – ты довозишь меня до офиса, а потом спокойно и выдержанно ждешь закрытия проекта. А после получаешь проценты и ведешь меня в ресторан!
– Вроде, насчет ресторана мы не договаривались! – Марк надул губы. – Ты и так вытрясла из меня скидку, так что сэкономлю на твоей кормежке!
– Эх ты, скряга! – я дунула Марку в ухо (он дернулся) и отвернулась к окну. Не очень-то и хотелось идти с ним – есть кандидаты поприличнее! Ну, или будут в обозримом будущем!
Лукерий после тягостных раздумий и долгих подсчетов на калькуляторе решил, что для него самое оптимальное – просто наше сарафанное радио (без примеси «потребителей»). В этом случае совокупный эффект на единицу затраченных долларов получается самым высоким.
В принципе, я с ним была согласна. Мне бы, может, следовало попытаться убедить его включить в рекламную кампанию еще и дополнительные услуги, но, честно – он меня так достал! Лишние пятнадцать минут в его обществе – брр! Мороз по коже! Да и как убедишь, когда он слова не дает сказать, а улыбаться и обольщать его бесполезно! Проще обольстить ледяной пень!
Впрочем, сумма договора меня вполне устраивала. Ни много, ни мало – несколько полновесных миллионов рублей (не буду говорить сколько – коммерческая тайна). Из них моих – пятнадцать процентов, из которых пятую часть я должна отдать Марку. С одной стороны – несправедливо (насчет Марка – мог бы содрать и меньше!), с другой – пусть уж лучше так, чем вообще никак. Глядишь, в следующий раз он мне опять что-нибудь подкинет!
Марк в последнее время совсем не горел желанием что-то самостоятельно делать ручками. Нет, конечно, получать комиссионные – всегда пожалуйста, а вот рыть землю – увольте! У него, как он утверждал, развилась аллергия на трудовой процесс, его тонкая ранимая натура требовала переосмысления жизненных вех, жизненного же уклада и жизненных же ориентиров. А пока он переосмысливает, ему ничего делать не хочется!
Вполне вероятно, что и Лукерия он мне спихнул по этой причине (может, Лукерий был совсем не против сотрудничать с менеджерами мужского пола, а про девушку Марк просто придумал). Кто его знает? Хотя какая мне разница? Я совсем не собираюсь ковыряться в мозгах Марка и помогать ему расхлебывать его эмоционально-интеллектуальную кашу!
– Аристарх обрадуется! – я дружески толкнула Марка в бок – типа, давай подтверди!
Он скривился:
– Катька! Откуда у тебя такие замашки? Как у извозчика в дореволюционном Питере! То в уши дуешь, то толкаешься! То стишки рассказываешь! А я, между прочим, веду машину, если ты не заметила! Перестань создавать аварийную обстановку, а если, например, хочешь меня поблагодарить – лучше поцелую в щечку!
– Ага, сейчас – в щечку! – я снова ткнула Марка, и он смешно пискнул. – Между коллегами поцелуи запрещены, ты же знаешь! Так в инструкции написано, в которой ты, между прочим, расписался! Так что до Нового года о поцелуях и не мечтай!
– Думай, Катя, думай! – звучит прямо как в том анекдоте про алкашей: «Думай, Вася, думай!»
Поразмышлять было о чем. Например, о том, каким образом так составить подмётное рекламное письмо, чтобы его сразу не удалили, как спам. А потом чтобы не плюнули в монитор, представляя, что вместо монитора – я, отправитель письма!
– Если хочешь сделать шаг вперед, делай смело! – я взяла в руки карандаш (предпочитаю писать на бумаге варианты, а не наколачивать в бездушный Word – привычка еще с университета). – Приступим, мадемуазель на выданье!
«Милостивый государь! С почтением сообщаем Вам, что мы удостоились чести представить Вам кошерного гея и его сладких мальчиков! Услуги любые, цены демократичные, эксклюзивность и кулуарность гарантированы!»
«Уважаемые господа, любители мягких задниц! На нашем сером горизонте взошла новая звезда – мальчик-гей (их много) под руководством гея-Лукерия! Услуги, цены – всё только для вас, ваши пожелания будут учтены и должным образом переработаны! И книга жалоб не понадобится!»
«Уважаемые политики и бизнесмены! Мы ценим ваше время и ваши деньги! Мы знаем цену вашему терпению и отдаем должное вашим предпочтениям! У нас есть для вас замечательный подарок – Лукерий и его кодло геев! Блондины, брюнеты, накачанные и красивые, скрасят грустный вечер под надуманным предлогом! Конфиденциальность обеспечена страховым полисом компании «Гейстрах»!
«Геев много не бывает!
Об этом любой настоящий полковник знает!
В геях давно нуждаются все – и в пустыне, и в тундре, и в среднерусской полосе!
Чтобы гея долго не искать – вот что вам необходимо знать:
Обратись к Лукерию – Лукерий подберет геев!
На вкус любой – встретят у себя или приедут к вам домой!»
– Н-да! – я отбросила карандаш и грустно посмотрела на заметки на полях. – Это все, конечно, смешно – но не очень! Стебаться можно хоть всю жизнь, а деньги зарабатывать необходимо сегодня! Боюсь, рекламные слоганы в виде кича здесь не прокатят! Целевая аудитория слишком чувствительная! Попытка номер два!
«Вам не хватает любви? Вы забыли, что такое чувственная нежность? Вы – серьезный бизнесмен и знаете, как тяжело найти в этом мире понимающего друга? Их есть у нас!»
Я сильно ткнула в лист бумаги, ставя точку, и грифель карандаша обломился.
– Я смотрю, тебе тоже не нравится? – я достала точилку, обращаясь к карандашу. – А что не нравится – сами педики или: «Их есть у меня!»? Согласна – фраза не очень, поэтому вычеркиваю!
«Друг – вот непреходящая ценность. Он не предаст и не обманет (ну, разве только несильно – и не больше десяти раз!), на него можно положиться (в прямом смысле слова) и обнять его сзади за грудь, ему можно доверить самое ценное в обработку – и даже некоторые части тела!»
– Кончай, кончай! – я покрутила шеей и вычеркнула ненужные и вредные смысловые вставки. Получилось следующее:
«Друг – вот непреходящая ценность. Он не предаст и не обманет, на него можно положиться, ему можно доверить самое ценное!»
– Кажется, дело сдвинулось с мертвой точки! – я удовлетворенно улыбнулась и встала с ягодиц, которые уже начинали понемногу расплющиваться, на полноценно задействованные ноги. – Чую, срублю на этих гомосеках денег прорву! И поэтому готова на время сотрудничества даже забыть, что они – исконные враги всех честных женщин России!
«Если друг оказался вдруг и не друг, и не враг – а так!» – вот это всё не про наших друзей. Наши друзья – самые отборные, со знанием дела взрощенные и окультуренные согласно последним прогрессивным европейским традициям. С нашими друзьями Европа становится ближе!»
– Кстати, отличный слоган, Катя! Ты не находишь? – я восторженно хлопнула в ладоши. – Если к нему прибавить, например, упоминание Скандинавии или Нидерландов, то получится – прелесть что получится!
«Наши друзья способны на многое. И многое умеют – умеют очаровать искушенное шведское и голландское общество, чувствуют себя совершенно свободными на Лазурном берегу Франции, в Монако и в Сан-Франциско! За них вам никогда не придется краснеть – с ними вы сразу окунетесь в прогрессивный мейнстрим, и никто из полицейских (мужланов и невежд) не посмеет косо взглянуть на вас!»
Зазвонил телефон:
– Катя! – это Аристарх (проверяет). – Как у тебя дела? Надеюсь, ты уже серьезно взялась за реализацию нового проекта. Помни, лени и расхлябанности в такое трудное для всех время я не потерплю! Тем более принимая во внимание, что через вашего Лукерия мы можем выйти на настоящий Клондайк, внедриться в Эльдорадо – у современных геев бабла куры не клюют!
– Работаю, Аристарх Геннадьевич! – а что, я действительно работаю. – Сочиняю рекомендательное письмо!
– А, ну давай! Как закончишь, занеси – почитаем!
– Занеси, занеси! – я бросила трубку на рычаг телефона. – Понятно, что занеси! Последуют тупые ценные указания, которые придется исполнить, и которые обязательно испортят оригинальный текст! Хочу быть директором!
Я включила чайник, заварила мяты – чтобы хоть немного снизить накал эмоциональной неприязни, направленной в сторону директора. Вечно у него так: почувствует поживу и начинает излишне суетиться и требовать, чтобы все вокруг бегали, как ошпаренные – вместо того, чтобы сидеть и спокойно заниматься делом!
«Серьезные бизнес – серьезный нервный стресс! Стресс накапливается, и если от него не избавляться, если не получать положительные эмоции, то проблем со здоровьем не оберешься! Снимать стресс можно по-разному – в бане, на курорте, с аквалангом под водой. Но лучший способ – поговорить с другом по душам! Наши друзья умеют слушать так, что остается только диву даваться, как человек может так слушать!»
Я повторила вслух последнюю фразу – что-то не то! Сама мысль правильная – но вот ее воплощение?
«А наши друзья умеют слушать безмолвно и не перебивая, как чугунный памятник Гоголю!»
«Даже если заклеить рот скотчем другим, они и то – будут слушать хуже, чем наши друзья!»
«Друг – он для того и нужен, чтобы вешать ему лапшу на уши!»
«Друга друг поймет и простит. И выслушает, и приголубит!»
– Во! Вот то, что нужно! – я старательно обвела новозаточенным карандашом «приголубленного друга» в прямоугольник – чтобы потом долго не искать среди листочков. – Еще пару доводов (чтобы рекомендация не выглядела отпиской), и можно выходить на финишную черту с координатами, куда обратиться!
«Друг – это слово нынче актуально и модно! Оно восстановило свой яркий смысл, оно притягивает и манит, оно звучит райской музыкой и отдается в ушах перезвоном колокольчиков – в них смех и радость, и чувственные откровения, в коих мы все так нуждаемся! Друг – это не просто набор букв и звуков – нет, это человек, который изменит всю вашу жизнь, заставит многое пересмотреть и на многое поменять точку зрения! Впрочем, если вы не хотите, наши друзья с удовольствием примут вашу (точку зрения), встанут с вами в одну позу и взглянут на мир вашими глазами!»
Снова звонок телефона.
– Алло! – уже не Аристарх, уже Марк. – Что ты хочешь от меня, мой любимый и единственный мужчина?
– Мне звонил Лукерий! – в голосе Марка звучали истерические нотки.
– И что? – я больно ущипнула себя за запястье, чтобы не засмеяться.
– Да вилы! Настоящие, навозные. Приглашает меня сегодня вечером на ужин! Говорит, я ему понравился, и он хочет сделать мне отличное деловое предложение!
– Да, Маркуша! Кажется, ты попал! – я вытянулась в кресле – хорошо! Заодно промну затекшие мышцы спины. – И что собираешься делать?
– Не знаю! А что можно-то? Подскажи!
– Легко! – я почувствовала внутри нарастающее возбуждение – как перед охотой (будто я львица, а Марк – курица, которую нужно ощипать!) – Но одно условие – снижаем причитающуюся тебе сумму еще на пять процентов, т. е. до пятнадцати! Лады?
Я ожидала, что Марк взбрыкнет, но он обреченно согласился. Страх перед знойным Лукерием, видимо, сковал его волю к сопротивлению.
– Ну, раз ты согласен, и мы ударили по рукам, слушай! Звонишь сейчас Лукерию и говоришь, что сегодня никак не получится, директор отправляет тебя в срочную командировку по Золотому Кольцу, и вернешься ты не раньше чем через пару недель.
Далее – оставляешь свой рабочий мобильник мне (надеюсь, ты именно этот номер давал Лукерию?), а себе покупаешь новый телефон и новую SIM-ку. На время твоего якобы отсутствия я поработаю твоей секретаршей, перенаправляя всех, кто звонит, на твой новый номер. Можешь не сомневаться, через меня Лукерий к тебе никак не доберется! Ну что, как план?
– Да, вроде ничего! – Марк заметно приободрился. – Только что будет через две недели?
– Экий ты, братец, тупой! – я снова села ровно – полежала и хватит! Вдруг Аристарх внезапно нагрянет ко мне в мой маленький отдельный кабинетик, а тут я – вся разомлевшая, как на пляже! – Через две недели я уже всё сделаю, мы получим оставшиеся деньги, и ты сможешь послать Лукерия подальше. Типа: «Уйди, любовник, родина в опасности!»
– Хватит издеваться! А то дам по зубам! Никакой он мне не любовник, я девушек люблю, а мужиков ненавижу! – Марк заскрежетал зубами в телефонную трубку – интересно, откусит со злости половину или оставит целой?
Но мне точно ничего не грозит (я Марку нужна, как воздух) – поэтому имею право над ним поприкалываться. Впрочем, только в меру:
– Тогда действуй! И не забудь отдать мне телефон!
Я прочистила горло от застрявшей в нем смешинки и снова взялась за карандаш:
– Последний довод в пользу друга – он трудный самый! Но я попробую!
«Не имей сто рублей, а имей сто друзей! – это – хоть и избитая – но истина! И истина до сих пор актуальная! Она немного трансформировалась, сместила акценты и ударения – но всё же! Специально поясняем – сейчас главное внимание уделяется слову «имей». Иметь друзей – что может быть прекраснее? Что может быть достойнее? Что может быть сакраментальнее?»
Я немного подумала и вычеркнула «сакраментальнее». Слишком сложно для понимания, и, кроме того, в целом утяжеляет смысл. А лишнее грузилово нам не нужно – листовка должна быть легкой, глаза должны порхать по тексту, словно за спиной у глазиков лебединые крылья выросли. Размахом метра в три!
– Всё, нужно переходить к финальным аккордам! Координаты: «Лукерий и его молодежные бойсы», телефон, сайт, электронная почта. «Милости просим!» «Ждем и рады!» «Всегда готовы сорваться к вам хоть днем, хоть ночью!» «Наши расценки – более божеских и не придумать, а сервис – как в лучших заведениях Амстердама!»
– Я удовлетворен! – я представила, что у меня на лице (под носом) усы, трубка в руке и сильный грузинский акцент во рту. – Давайте попросим, товарищи, товарища Хрущева – члена Государственного Комитета Обороны – зачитать нам вслух, что же в итоге получилось!
– А вот что! – я щелкнула мышкой, и распечатанный лист с текстом вылез из принтера.
ЛУКЕРИЙ И ЕГО КОМАНДА!
Уважаемые господа – политики и бизнесмены! Мы ценим ваше время и ваши деньги! Мы знаем цену вашему терпению и отдаем должное вашим предпочтениям!
У нас есть для вас замечательное предложение!
Вам не хватает любви? Вы забыли, что такое чувственная нежность? Вы – серьезный уважаемый человек и знаете, как тяжело найти в этом мире понимающего друга?
У нас есть для Вас замечательное предложение!
Друг – непреходящая ценность. Он не предаст и не обманет, на него можно положиться, ему можно доверить самое ценное!
У нас есть для Вас замечательное предложение!
«Если друг оказался вдруг и не друг, и не враг – а так!» – это не про наших друзей! Наши друзья – квинтэссенция лоска, шика и последних европейских традиций! Наши друзья способны на многое. И многое умеют – например, очаровать искушенное шведское или голландское общество и почувствовать себя полностью свободными на Лазурном берегу Франции, в Монако и в Сан-Франциско! За них вам никогда не придется краснеть!
У нас есть для Вас замечательное предложение!
Серьезные бизнес – серьезный нервный стресс! Стресс накапливается, и если от него не избавляться, если не собирать, не коллекционировать положительные эмоции, то проблем со здоровьем не оберешься! Снимать стресс можно по-разному – в бане, на курорте, с аквалангом под водой. Но лучший способ – поговорить с другом по душам! Наши друзья умеют слушать так, что остается только диву даваться, как человек может так слушать!
У нас есть для Вас замечательное предложение!
Друг – это слово нынче актуально и модно! Оно восстановило свой яркий смысл, оно притягивает и манит, оно звучит райской музыкой и отдается перезвоном колокольчиков – в них смех и радость, и чувственные откровения, в коих мы все так нуждаемся!
Друг – это не просто набор букв и звуков – нет, это человек, это создание, которое изменит всю Вашу жизнь, попросит многое пересмотреть и на многое поменять точку зрения! Впрочем, если вы не хотите меняться, наши друзья с удовольствием и восторгом примут Вашу точку зрения, встанут с Вами в одну позу и взглянут на мир Вашими глазами!»
У нас есть для Вас замечательное предложение!
«Не имей сто рублей, а имей сто друзей!» – хоть и избитая – но истина! И она до сих пор актуальна!
У нас есть для Вас замечательное предложение!
Всегда Ваши, всегда готовы помочь!
Ждем и рады!
Сорвемся к Вам хоть днем, хоть ночью!
ЛУКЕРИЙ И ЕГО КОМАНДА! (телефон, сайт, электронная почта)
Я перечитала рекомендательное письмо два раза и осталась довольной. Строгий стиль, правильный слог и уверенный напор – но одновременно без навязчивости, пошлости и откровенных призывов! Мягко и почти нежно!
– Ну, а теперь на допрос к Аристарху! Кстати, а почему он не Аристопод или, например, не Аристометр? Имена довольно близки, и если бы у родителей директора было чуть побольше фантазии, сын вполне мог бы оказаться Аристозопуло или Аристобрюхом! А в детском саду его точно называли Аракчеевым – за невероятную любовь глумиться над подчиненными!
Я мысленно закатила глаза к небу, перекрестилась (опять же мысленно), вздохнула и вошла в кабинет директора. Если одобрит, дело в шляпе, если нет – сначала будет пилить два часа, а потом распорядится предоставить ему три разных переделанных варианта письма! А ознакомившись, прикажет сделать из них компиляцию – и на это я потрачу минимум два дня!
– Ну и что ты так долго? – Аристарх был сама любезность. – Небось, чаи с мальчиками гоняла – вместо того чтобы делом заниматься?
«Не чаи, а сразу водку!», – хотела ответить я, но вместо этого приняла обиженный донельзя вид – я работала!
– Давай поглядим на твои жалкие потуги! Ты ведь знаешь, что такое потуги? – «потуги» – любимое слово Аристарха, он может сказать его раз триста на дню! Наверное, когда я буду увольняться, я прочитаю ему что-нибудь о потугах в рифмованной форме:
Потужный потрох,
Потужно подошел,
Потужно отжался,
Потужно назад отошел,
Потужно крякнул,
Потужно выпустил газы,
Потужно хрюкнул —
Потужная зараза!
«Вот глазки-то у него округляться, у потужной заразы!», – я протянула ему письмо и потужно потупилась. – Старалась как можно быстрее и качественнее!
– А не надо стараться! Ты же не старатель! Нужно просто уметь! И делать! Уметь и делать – вот наш девиз! Ну да ладно, сядь пока!
Аристарх углубился в чтение, я же плюхнулась в кресло напротив и закинула ногу на ногу. Ножки у меня красивые, показать не грех – и даже директору не откажу (показать), лишь бы сильно не орал по пустякам!
– Хорошо! – Аристарх закончил, смял листок в комок и кинул в урну, отстоящую от него в трех метрах. – Ага, попал! Отличный знак! В общем, так. Исходя из твоего доклада, я уяснил, что Лукерий специализируется на раскрутке поп-групп, состоящих из мальчиков, и ему нужны новые спонсоры и новые возможности! Верно?
– Угу! – я кивнула.
– А у тебя что получается? Где в твоем письме хоть что-то про шоу-бизнес, про спонсоров и перспективные проекты? У тебя же одна кондовая проституция какая-то получается! Ты хоть техзадание читала, прежде чем бумагу марать?
– Читала! – я выпятила нижнюю губу. – И не только читала, но и долго разговаривала с Лукерием – он прекрасно понимает, что тупо отправлять письма с предложением раскрутить новую группу и сделать на этом немыслимые деньги – это примерное то же самое, что продать честь за полпонюшки табаку! Честь никто не возьмет, а только плюнут в продавца и наваляют ему по полной!
Иными словами – бесполезная трата времени и авторитета. А вот если зайти с другого конца – исходя из того, что мальчики уже раскручены и предлагают свои услуги уже на основе своего статуса и имени – вот это другое дело!
– Ну, допустим! – Аристарх попытался взглядом просверлить во мне дыру ровно между глаз, но у него не получилось. – Все равно, где в письме упоминание, что мальчики-то – уже звезды?
– Ну… – я замялась. Как директору объяснить, что из текста и так понятно, что они не лохи – ведь: «Многое умеют – например, очаровать искушенное шведское или голландское общество и почувствовать себя полностью свободными на Лазурном берегу Франции, в Монако и в Сан-Франциско! За них вам никогда не придется краснеть!»?
Я вздохнула:
– Да, в письме не фигурируют названия групп, но можем ли мы писать о них открытым текстом? Нам не удастся обеспечить полной конфиденциальности – а вдруг рекламные материалы попадут не в те руки – получится скандал! А так – имён нет, фамилий и сценических псевдонимов – тоже, есть только Лукерий! Но он заказчик рекламной кампании, поэтому уже знает, как отвечать на любые вопросы!
– Ты думаешь? – Аристарх вытащил из кармана трубку Dunhill, повертел в руках и сунул обратно. – Бросаю курить, поэтому мозги слегка не в себе! Хотя – это тайна, и это между нами! – Аристрах осклабился (насчет бросания курить – еще одна его излюбленная тема – типа «потуг»). На самом деле, он никогда не курил, а трубку носит для понта!
– Подведем итог. Общими усилиями мы сняли актуальный вопрос об упоминании групп! Следовательно, текст меня вполне устраивает, переделывать ничего не нужно! Радуйся! Сама писала или у кого-то слямзила?
– Сама! – я изобразила на лице презрение: «Интересно бы узнать – у кого можно нечто такое «слямзить»? В открытый доступ ничего подобного не выкладывают!»
– Тем лучше! А сейчас не рассиживайся, берешь нашу базу и засылаешь на почту всем подряд – заинтересованным лицам. Надеюсь, с пометками напротив ФИО разберешься – кто есть кто! Конченным натуралам не предлагать! Дамам тоже отправляй – может быть, и они заинтересуются! Говорят, из геев получаются замечательные друзья/подружки – вдруг кому-то захочется просто поговорить с мальчиками по душам! Усекла, или два раза повторить?
У каждой уважающей себя фирмы есть некий эксклюзив – будь то рецепт приготовления вкусного бородинского хлеба (хлебозавод), или, например, выходы на продажного судью без посредников (адвокатская контора). В нашей конторе есть база: «Кто есть кто в российском шоубизнесе и приближенных к нему кругах».
Впрочем, название не вполне отражает суть базы – во-первых, она, родимая, не ограничивается только шоубизнесом, во-вторых, «кто есть кто» расширено до невозможности и представляет собой совокупность досье с максимально полной информацией.
Я понятия не имею, где Аристарх добыл базу и сколько за нее заплатил – но, безусловно, она – стержень, основа нашего благополучия, и именно на ней держатся все наши коммерческие успехи!
У меня, конечно, есть свои предположения о месте рождения базы – вероятно, это подвалы ФСБ, застенки Луб'янки, пыточные камеры Петропавловской крепости – а, может, информация идет непосредственно из ЦРУ, «Моссад» или «МИ-6». Но вопросов я не задаю – ведь можно и огрести за излишнюю любознательность. Тем более, база постоянно обновляется – значит, те, кто её сливают, всё еще при делах, при погонах и при деньгах! Следовательно – опасны!
– Итак, логин: «Кэт-Обломова», пароль: «СексСиксСекс» – и какой идиот его придумал? – я вошла в базу и убедилась, что последние обновления были вчера. – Сортируем согласно литере «Г», литере «ОББЖ», литере «ОДЖвП», литере «АЛиАФ»:
«Г» – геи,
«ОББЖ» – озабоченные богатые брошенные жены,
«ОДЖвП» – озабоченные действующие жены в поиске,
«АЛиАФ» – активные лесбиянки и активистки-феминистки.
Аббревиатуры, кстати – большая тайна, а к тайне (и к базе) допущены только двое – я и Аристарх! Даже Марк и тот – пролетает мимо и до сих пор уверен, что адреса рассылок дает мне директор, как единственный имеющий доступ к базе! А я Марка и не разубеждаю – пусть спит спокойно!
– Отсортировали! Ну, вперед! – я щелкнул мышкой, и экран монитора заморгал – типа, компьютер работает в полную силу, просьба лишними вопросами не досаждать и пару минут подождать!
– Не знаю, каким образом обработка политической информации происходила в секретном бункере Брежнева – но, вероятно, именно так! Неторопливо и целенаправленно! – я встала с кресла и, пользуясь моментом, сделала производственную гимнастику – десять раз присела, вытягивая вперед руки, десять раз нагнулась, хлопая себя по лодыжкам, десять раз покачала торс вправо-влево.
– Ну как, ты уже разродился? – отбросив со лба волосы (немного вспотела), я вновь плюхнулась на пятую точку. – Если нет, отправлю на металлолом – с таким быстродействием там тебе самое место!
Картинка на экране помелькала еще секунд пятнадцать и вошла в стационарное фиксированное положение – ровными колонками и столбцами изображая готовность к сотрудничеству.
– Вот именно! Даже железо меня боится! – я пролистала список сверху донизу и убедилась – искомых личностей (с моей точки зрения, весьма мутных и специфических) в списке сильно больше полутысячи. А если точнее – семьсот шестнадцать единиц.
– И всем семьсот шестнадцати мне придется отправить подметное рекламное письмишко – с красочным оформлением (помимо самого текста) и звуковым сопровождением, привлекающим внимание! И отправить не массовой рассылкой, а по-отдельности конкретно каждому получателю – с конкретным ФИО и опознавательными знаками! Поздравляю тебя, Екатерина – вот работа, о которой ты мечтала!
– Как ты думаешь, Катя, в какой такой прекрасный момент твоя карьера окончательно споткнулась о суровую действительность, и ты оказалась в том месте и на той позиции, где сейчас находишься?
– Ты меня спрашиваешь, Катя? – я посмотрела на свое отражение в зеркальце и утвердительно кивнула. – Тебя, тебя! Зачем два раза переспрашивать?
– Тогда я скажу тебе! – отражение смешно выпучило глаза и показало мне язык. Или это я ему показала – неважно! А важно, что с самого утра мне мерещилось черт знает что, башка трещала, и глюки, казалось, выпрыгивают из темных углов и гонятся за мной с криками: «Ату ее!»
А всему виной вчерашний рабочий день, плавно перешедший в ночь, а потом – в утро, и я сама – которая отправляла письма, отправляла, отправляла! Одно за другим – третье за вторым, шестой десяток за пятым.
«Уважаемая Марфа Владимировна! Мы Вас помним и очень любим. Уважаем и чтим. И нас для Вас кое-что есть! Интересненькое!»
«Уважаемый Карл Петрович! Мы Вас помним и очень любим. Уважаем и чтим. И нас для Вас кое-что есть! Интересненькое!»
«Уважаемый Матвей Сергеевич! Мы Вас помним и очень любим. Уважаем и чтим. И нас для Вас кое-что есть! Интересненькое!»
– А еще был Никополь Геннадьевич, Гранга Алексеевна и даже Цист Джонович – полный беспредел! – я возмущенно фыркнула. Мужик рядом заинтересованно покосился на меня, а потом снова уткнулся в экран своего планшета.
Поезд метро резко со скрежетом затормозил, и пассажиры качнулись вперед, словно кегли.
– Вот до чего капиталисты довели страну, сволочи! – дед, сидевший напротив меня на сиденье, неожиданно поднял оба сухоньких кулачка к небу – видимо, требуя поддержки. – Сами ездят на этих, как его – «Кадиллаках» и «БМВ» – а нас возят, как кули с дерьмом!
«Да, дед! А знал бы ты, какие и кому я вчера письма писала – вот бы у тебя глаза на лоб полезли!», – я представила деда в полковничьей форме и с орденами, разворачивающим рекламный листок от Лукерия, не выдержала и рассмеялась во весь голос. От выражения лица фантомного ветерана можно было конкретно спятить!
Мужик опять покосился на меня – на сей раз в его взгляде кроме удивления простреливала опаска. А ну как девка не в себе – под наркотиками – кокаином или «экстази»? И ее прёт от самой себя – да так, что невозможно предугадать, что она вытворит в следующую минуту?
– Вспомнила утренник дочки. Там был такой веселый клоун из «Макдональдса» – он как появился, дети разбежались по углам, а взрослые начали икать – все как один! Очень смешно! – я повернулась к мужику и доверительно шепнула ему. – Они клоуны все такие заводные, Вы не находите?
Мужик побледнел, кивнул головой, резко подскочил и судорожно стал протискиваться к двери. Не иначе, принял меня за сумасшедшую – а я ведь только хотела пошутить! Совсем народ разучился радоваться жизни и понимать юмор! Всё читают и читают свои занудные политические новости – или про то, как какая-нибудь приживалка из модной тусовки сбежала от одного папика к другому, а первый ей за это башку отстрелил из дробовика! Тоска!
«А ехать мне еще целых полчаса!», – вторя моему последнему тезису, моя голова (мысли и отголоски мыслей) наполнились суровой непреходящей тоской, лицо, судя по всему, приняло скорбное выражение – и дед-революционер отчего-то решил, что это я так реагирую на его всё еще продолжающуюся пламенную речь – про мэра столицы – прохиндея и его чиновников – воров всех мастей.
– Вижу, дочка, поддерживаешь ты меня! Слушаешь, что умные люди говорят! Я всё знаю – пересажал в своё время воров достаточно! А теперь вот пенсию получаю жалкие пятнадцать тысяч, в то время как сыночки этих жуликов сыром в масле катаются! А еще говорят, половина из них – гомосексуалисты!
«А вот эта тема мне близка!», – я невольно подалась вперед – дед воспринял мое движение, как явный признак заинтересованности.
– Именно так, дочка! – он понизил голос до уровня свистящего шума. – А самые главные из них – сидят на самом верху и составляют целый клан! А первый среди них – Охрипшин!
– Дедуль, завязывай уже! – сидящая бок о бок с ним тетка (она давно уже морщилась и воротила нос в сторону от деда) ткнула его в бок локтем. – Размитинговался на весь вагон! Срамота! Вот приедем, бабуле всё расскажу – что ты здесь учинил!
Дед повернулся к тетке, покраснел, набрал побольше воздуха, собираясь устроить ей разнос – но в это время поезд выкатился на станцию метро, и я ринулась к выходу, протискиваясь сквозь плотно спрессованные людские ряды.
«Вот чудики бывают! – меня вынесло из вагона, как щепку под напором мощного потока. – Детям с такими, наверное, очень нелегко! Маразм крепчает! И, кстати, с чего он взял, что Охрипшин (политик высшего ранга, спонсор, меценат и мультимиллионер) – тоже относится к этим самым? Во сне, наверное, приснилось! А дедок мог спокойно принять сонные видения за правду! В его возрасте и не такое случается!»
Я представила, как врываюсь на пресс-конференцию Охрипшина, тыкаю в него пальцем и объявляю во всеуслышание: «Виновен в создании гей-притона!», и как сразу после моих слов охранники политика расстреливают меня из танков! Картинка, достойная крутого триллера!
– Нет, эта тема мне не подходит, и я постараюсь забыть инсайдерскую информацию, полученную от деда! – мой вердикт был жестким, четким и без возможности апелляции. – И еще, Катя – ты на грани нервного срыва, если считаешь, что к словам старого маразматика нужно относиться серьезно!
Я открыла дверь кабинетика и для начала с размаха швырнула сумку в угол. В ней ничего такого нет, что бы могло разбиться, поэтому пусть себе летит – и мне облегчение, и сумка почувствует прелесть свободного полета! Затем я села в кресло и подперла кулачками подбородок.
Во мне царствовало опустошение. Царило, тиранским образом навязывало свою повестку дня. Деспотично усмехалось и повелевало смириться – день я проведу сама не своя!
Кстати, стоило мне задуматься, и перед глазами тут же замелькали проклятые электронные письма – целыми пачками и стройными последовательностями. Письма размахивали крылышками, весело скалили зубы и прытко летели к адресатам – всяким Марфам Влади-ИИИИИИИИИИИмировнам и т. д.
Посидев без движения минуты две, я встала и включила чайник. Обычно первую чашечку кофе я пью в обед, но сегодня – сегодня я наброшусь на него прямо с утра! Он хоть и растворимый и отнюдь не самый дорогой, но зато спать на ходу перестану!
– В любом случае, дело сделано! – после нескольких глотков кофе голова заработала. – Поэтому, несмотря на мерзкое физическое состояние, подруга, давай-ка потихоньку восстанавливайся, нацепи на себя улыбку и подумай – а ведь кому-то сейчас значительно хуже, чем тебе! Уверена, это поднимет твое настроение!
– Конечно, поднимет! – я вдруг решила поспорить со своим оптимистическим «вторым я». – Но какой смысл в этом настроении, если максимум, на что ты можешь рассчитывать после ночного трудового подвига, это на сухой вопрос директора: «Ну как, Катя, успехи? Надеюсь, всё в ажуре? Потому что в противном случае, сама знаешь, по головке тебя здесь никто не погладит!» А уж о премии (или еще о чем-нибудь таком же приятном) речи и не идет!
– Дождешься от них премии, от упырей! – подводя итог спора между мной и тоже мной (обе правы!), я включила компьютер и первым делом решила проверить почту. Главное, чтобы не было ругательных писем – ответов на вчерашнюю рекламную рассылку от Лукерия (ну, или чтоб их было не слишком много)!
– Сейчас мы их проверим, сейчас мы их сравним! – во «Входящих» оказалась куча всякого мусора, но воплей типа: «Не отправляйте мне больше подобную гадость никогда!», я не обнаружила. Из чего следовало, что достоверности нашей базы о сексуальных и мировоззренческих предпочтениях клиентов может позавидовать даже ФСБ. Впрочем, вероятнее всего, инфа оттуда и сливается.
– Можно смело докладывать Аристарху! – я вычистила почтовый ящик от спама, подумала, что и мои письма точно так же в 99 процентов случаев летят в мусорку, и саркастически улыбнулась. – А вот это уже совсем неважно – кому надо, тот заинтересуется!
Зазвонил телефон Марка. Тот, что он отдал мне, спасаясь от ухаживаний Лукерия.
– Алло! – я взглянула на входящий номер (вроде, не Лукерий) и подняла трубку.
– А ты еще кто? – на том конце раздался напряженный и недовольный женский голос. – И почему отвечаешь по номеру моего мужчины?
– Я – Василиса Прекрасная, его новый секретарь! Если Вы хотите оставить какое-либо сообщение, нажмите «один», если не хотите – нажмите «отбой»!
– Шутки, значит, шутишь, шалава! – голос из напряженного сделался агрессивным и истерически визгливым. – Сейчас приеду и башку тебе откручу!
– Да пошла ты! – я сбросила вызов и быстренько занесла номерок в черный список. – Утречко начинается с необходимости разговаривать с пьяными растревоженными особями! Именно об этом я и мечтала! Но знай, у меня – идеальный слух, я запомнила твой голос – и отныне, откуда бы ты не позвонила, будешь заблокирована! Увы, такова судьба!
Телефон Марка снова запрыгал по столу. Я ответила – но без слов (взяла паузу, скушала «Твикс»). Если кто не понял, что значит «без слов», объясняю: подняла трубку и стала молча слушать. В результате:
– Ах ты, сучка! – единственное, что успела произнести настойчивая контуженная дама, прежде чем я ее отключила.
– Да, я такая! – очередной номерок проследовал в черный список. – Можешь звонить, сколько хочешь, но результат будет одинаковым – т. е. отрицательным! Смирись и умри! Или просто смирись!
– И вот что странно! – спустя десять-двенадцать попыток дозвониться до меня с помощью различных телефонов (и городских в том числе) дамочка успокоилась, и я по такому случаю решила пофилософствовать. – Парадокс! Как сделать что-нибудь хорошее – ну, шпалы положить под рельсы или кирпич замуровать в фундамент сумасшедшего дома – так у них ни у кого сил нет, а как доставать меня по телефону – так столько дури, что позавидует любой рейнджер!
– Но хоть позабавила, внесла внеплановый драйв в мое сегодняшнее мутно-зеленое существование! – я подбросила монетку – идти мне всё-таки к Аристарху или подождать еще пару часиков? «Орел» – идти, «решка» – подождать. Выпал «орел».
– Ладно, уговорил, черт красноречивый! – я решительно шагнула из кабинета и нос к носу столкнулась с Марком:
– Ага! Вот и ты, голубчик! Ты в курсе, что с тебя еще причитается? Я только что имела больше десятка нелицеприятных разговоров с какой-то очумевшей бабой, которая требовала подать тебя фаршированного на блюде!
– Господи! – Марк замер. – Это же Едвига! Я ей забыл сообщить, что у меня номер изменился! И что ты ей сказала?
– Да, в общем, ничего особенного! – я широко и злорадно улыбнулась. – Говорила больше она – что-то визжала и обещала вырвать мне яичники без наркоза!
– Мама дорогая! – Марк стал бледным, как мел, и ринулся к себе – судя по всему, срочно звонить и возрождать из пепла сожженные мосты.
– Беги, беги, чудо в перьях! – я посмотрела ему вслед и мстительно сжала кулачки. – Нет, я не злопамятная и совсем не злая, но судьба, Маркуша, судьба! А она сегодня определила, чтобы тебя вываляли мордой в грязи!
Я постучала в дверь к Аристарху и, не спрашивая разрешения, вошла.
– А вот и ты! Долго же ты спала!
– Я не спала! – так и знала, что разговор начнется с бессмысленных и надоевших обвинений. Все, как обычно, в стиле директора. – А закончила работать в пять утра и в девять уже снова была в офисе!
– Правда? – суровое выражение на лице Аристарха немного смягчилось. – И каков результат?
– Положительный! – я вместо того, чтобы сесть в кресло, осталась стоять. – Письма отправлены. Ругательных ответов и откликов пока не получено, из чего я делаю вывод, что основной массив информации дошел до адресатов.
– Массив? – Аристарх покривился. – И откуда такая выспренная манера выражаться? Ведь мальчики будут шарахаться, принимая тебя за выпускницу какого-нибудь «Мехмата», которую интересуют только логарифмические уравнения! Как замуж собираешься выходить?
– А я не собираюсь! – но нужно сесть! И я села. – Достойного мужчину сейчас почти не найдешь – одни циники в грязных носках кругом! Никакой романтики и удовлетворения души!
– Ладно, ладно! – Аристарх махнул рукой. – Хватит мне зубы заговаривать! Что у тебя по другим проектам? Какие есть подвижки?
– Да, честно, никаких! Лето, кризис – реклама почти встала у всех – самое оно, чтобы время не терять, съездить в отпуск! – я выдала это весьма нахально и очень неожиданно для самой себя, но – сказала, так сказала! А что неожиданно – так даже лучше, спонтанность никогда не отдает фальшью!
– Ну ты совсем оборзела! – Аристарх даже поперхнулся от моей наглости. – Ты, вместо того, чтобы землю рыть в поисках рекламы и сладких денежных предложений, объявляешь, что типа пора в отпуск! Совсем ты, мать, с катушек съехала – так с боссом разговаривать!
– Может, и съехала! Но только не осознаю этого после двух часов сна вместо восьми! Пахать я закончила с ранней зорькой, домой добралась на такси, в семь тридцать снова выехала на работу! Вы же мне обещали отпуск пару недель назад! – я подпустила в голос просительные нотки – излишне наезжать на шефа ни к чему!
– Ну, обещал! – Аристарх насупился и полистал откидной календарь. – А кто дела делать будет? Без тебя офис стоит! Ты намеренно всё прибрала к рукам, хочешь стать незаменимой? Не терплю незаменимых!
– Да Вы что, Аристарх Геннадьевич! – я побагровела (впрочем, не сильно). Праведное возмущение кипело во мне, и пар выходил через ушные раковины. – Просто все остальные на меня скинули свою работу, а я и волоку – как прилежный муравей!
– Ладно, муравей! Доведешь Лукерия до логического конца – получим от него вторую часть денег, и поедешь на две недели, куда глаза глядят! Вернее, с моих глаз долой! Но не раньше! Лукерий – это твоя вахта! Иди и подготовь мне отчет по остальным проектам – и подробный, пожалуйста! И скажи Алле, чтобы сделала мне кофе – двойной крепости без сахара!
«Чтоб у тебя мотор стуканул от такого кофейка! – я лучезарно улыбнулась директору. – А я займу твое место и буду командовать всеми остальными – и пить горячий шоколад и травяной чай, чтобы сберечь здоровье! А секретаршу Аллу повышу до уровня менеджера и возьму на ее место личного помощника Петра-рукастого!»
– Спасибо большое, Аристарх Геннадьевич! – как хорошо, что человечество пока не научилось читать мысли. А когда это случится – вот будет всеобщая катастрофа – куда там твой Армагеддон! – Составлю подробный отчет и напишу заявление на отпуск, как Вы и велели!
– Аллочка, шеф просил, как обычно! – мой голос был полон доброжелательности. Как-никак, мы с Аллой – лучшие подруги рабочего дня, частенько шепчемся о всяких пустяках (включая мужчин), и она рассказывает мне об очередном своем поклоннике, которому она дала от ворот поворот. – Что-то его на крепкое тянет – вечером, наверное, будет гроза! Главное, не попасть под раздачу! Имей в виду!
– Поняла, спасибо, Катя! – Алла смешно моргнула и вмиг спрятала в тумбочку маникюрный набор, который только что разложила перед собой. – Лучше дома ногти обработаю! Кто предупрежден, тот вооружен!
– Молодец! – я хлопнула подругу по ладони своей ладошкой. – Всё схватываешь с полуслова – опыт не пропьешь! Пойдем покурим?
– Давай! – Алла отработанным жестом перевела все входящие звонки на телефон Марка. – А со мной вчера такое случилось, ты не поверишь! Куда пойдем – на лестницу или во двор?
– На улицу, конечно! – я заскочила к себе, схватила пачку «Salem» с ментолом. – Лето на дворе, самое время гулять и гулять!
– Ну и? Давай рассказывай свою историю! – я чиркнула зажигалкой, дала прикурить Алле и сама сделала первую затяжку. – Небось, опять продюсер клеился – или банкир, как у тебя постоянно бывает?
– Да нет! Совсем не так! Меня вчера на полном серьезе хотел срисовать голубой! Прикинь – типа, он не совсем голубой, а бисексуал! Впрочем, он так не говорил, это я сама за него решила!
«Что-то многовато в последнее время возле меня голубчиков!», – по всей видимости, я скривила такое недовольное лицо, что Алла даже подавилась на полуслове.
– Тебе что, противно или неинтересно? Так давай я о чем-нибудь другом расскажу!
– Да нет, в принципе! Какая разница? Они ведь такие же люди, как и все остальные, подумаешь, любят мужичков – в этом же нет никакого преступления! И что он?
– Что-что! Я с Машкой – ну, ты ее знаешь, – пошла в ночной клуб «Котелок», а он приехал на шикарном «Мерсе» и решил со мной познакомиться!
– Что, специально для тебя приехал? – я засмеялась. – А потом познакомился? Или сначала познакомился, а потом приехал?
– Да ну тебя, я серьезно! У мэна денег немеряно – чувствуется! И имя такое прикольное – Аполлинарий! Причем, бармен мне шепнул, что имя настоящее – и вообще, этот перец конкретно входит в гламурную тусовку. А жена у него (прикинь, у него и жена есть!) вообще суперкрутая – правда, он с ней сейчас делит имущество и разводится!
– Что-то новенькое! – я вынула ароматизированную салфетку и обтерла пальцы, чтоб не воняли табачищем. Ментол – не ментол, какая разница? От него руки вкуснее не пахнут! – А Аполлинарий – что-то действительно знакомое! Я, правда, точно сказать не могу – но если хочешь, можешь поюзать в Интернете. Вдруг – попадется? Хотя, без фамилии – это бесполезно! А, может, он тебе визитку оставил?
Я проговорила всё это лениво – только лишь чтобы поддержать разговор. Алла – большая специалистка по пустому и необязывающему трепу – у нее таких историй, которые, якобы, случились с ней буквально вчера – воз и маленькая тележка!
– Ты будешь в ауте, но еще как оставил! – Алла с триумфальным видом порылась в сумочке и достала оттуда красочную визитку:
Аполлинарий Замбиния
Генеральный представитель Фонда защиты прав и свобод
– Ух ты! Какая клевая толстая бумага! И переливается всеми цветами радуги. Сразу видно – человек из мира не для всех! – на меня почему-то накатил приступ смеха, я представила, что оказалась на месте Аллы, и вот такой Аполлинарий при виде меня снимает голубой цилиндр с головы, берет под руку и галантно приглашает за стол – отведать мексиканских омаров. – Так, и чем это твое знакомство закончилось-то?
– Танцами! – Алла достала вторую сигарету – видно, воспоминания вызвали в ней прилив хорошего настроения, и его срочно нужно было обкурить. – Мы с ним так шикарно танцевали танго, что я уж было решила, что этим вечер не ограничится! Но нет – укатил, подлец, домой (или куда он там укатил) без меня! Но обещал, что мы с ним обязательно останемся друзьями и в следующем месяце встретимся на том же месте в тот же час! Вот такая незамысловатая love story.
– И этот такой же, как и все! – взглянув на Аллу, я сделала логичный вывод, что и Аполлинарий оказался таким же, как и все мужики – даром, что «би» (или кто он там?)! Козлом, короче! Потанцевать с девушкой, поприжиматься и напоследок не прокатить на машине – ну разве не свинство? – Но ты не переживай, ты вон у нас какая завидная невеста – на твой век претендентов хватит!
– Точно! – Алла страстно дернула плечами, что, наверное, означало, что она в правдивости моих слов не сомневается. – Но ты бы видела, какая крутая тачка – пальчики оближешь! Мне бы такую – я бы весь гламур порвала бы! Они б там все от зависти слюной захлебнулись!
– Во девушка – и где она только таких находит? – я вернулась к себе – во мне слегка копошилось чувство зависти. Не сильно – так, чуть-чуть поскрёбывало. – Может, действительно, перестать зарубаться на карьере, строить из себя продвинутую акулу рекламного бизнеса (или кильку в томате, но тоже продвинутую) и пуститься во все тяжкие – покрасить волосы в сиреневый, как у Аллы, маникюр, педикюр, депиляция во всех местах – и по ночным клубам за крутыми мужиками! И ничего страшного, если сначала будут голубые или «би» – зато с ними интересно, весело и прикольно! Гораздо лучше, чем пахать на Аристарха до пяти утра!
Чтобы хоть как-то подсластить горькую пилюлю самобичевания, я заварила себе черный чай «Липтон», кинула в кружку лимон и несколько кусочков сахара. Представила, что я Сталин в Кремле и сейчас вызову всех и каждого и выдеру – и отправлю в лагеря! Чтоб не смели по клубам и ресторанам шорохаться, а занимались делом в рабочее время!
– А что о вредности клуба «Ночной горшок» скажет товарищ Берия?
– Предлагаю всех расстрелять, товарищ Сталин!
– Неправильно, товарищ Берия! Сначала выясните, кто такие, откуда бабло, и кто их крышует, а потом уже можно и расстреливать!
– Вот и гадай, почему мне все время попадаются какие-то скучные продажники без фантазии, а кому-то – продвинутые голубые, которые кормят, танцуют, но совершенно не настаивают (и даже наоборот – противятся!) дальнейшему оказанию для их же пользы сексуальных услуг! Несправедливо!
Я выловила размокший лимон из чая и выкинула его в помойку под ногами. Снова представила, что я – Сталин в Кремле.
– А что по поводу невысокой растворимоспособности лимонов скажет товарищ Берия?
– Предлагаю всех расстрелять, товарищ Сталин!
– Неправильно, товарищ Берия! Сначала выясните, кто их вырастил, кто продал, откуда бабло, и кто их крышует, а потом уже можно и расстреливать!
– Какие, однако, интересные имя-фамилия! Аполлинарий Замбиния! – я уперлась кулачком аккурат в лоб. – Наверное, с такими наследственными данными легко попасть в гламур – родители еще при рождении позаботились! А вот попробуй, будучи просто Наташей! Но если парниша тусуется с крутняком, про него должно быть написано в Интернете!
Я придвинула клавиатуру и настучала в поисковике: «Аполлинарий Замбиния».
– Ага! А имечко-то заметное! Даже в «Вики» засветился! И что же здесь у нас? Муж Веры Штольц! Вот это да!
Вера Штольц! Баловница судьбы! Сверхновая звезда, которая еще вчера была никому не известна, а сегодня – точно, входит в пятерку самых завидных невест всей страны!
– На ее месте могла оказаться я! – что-что, а историю этой девушки я знала досконально – да и мало кто из молодых девчонок ее не знал! Потому что если есть счастье на Земле – оно выглядит именно так! – А мир, оказывается, настолько тесен, что словами и не передать!
Я грызанула кончик любимого карандаша:
– А что? Классная идея! Аристарх требует от меня конкретики, которой из-за кризиса почти нет, а тут – возможность затесаться хоть тушкой, хоть чучелом в окружение самой Веры Штольц! А там такие дяди на цырлах, такие деньги и такой респект и уважуха, что если хоть мизер обломится Кате Обломовой, Катя будет счастлива – аж до поросячьего визга!
И в третий раз я представила себя Сталиным в Кремле:
– А что о полезности Веры Штольц скажет товарищ Берия?
– Предлагаю всех наградить, товарищ Сталин!
– Правильно, товарищ Берия – сначала внедриться в их организацию, а потом всех наградить!
– Да, но если докладывать Аристарху, нужно понимать, о чем, собственно, докладывать! О том, что хотелось бы так и так – не прокатит! Я же – профессионал, водить шефа за нос пустыми разговорами – ниже моего профессионального достоинства! Нет, нужно прежде обязательно зазнакомиться с Аполлинарием – например, под предлогом, что собираю материал для книги о нелегкой-легкой-трудной-роскошной-размеренной или еще какой жизни меньшинств! Или как они себя называют? Вдруг, они уже большинство?
Я быстро сбегала к Алле и выпросила у нее визитку Аполлинария. Переписала телефоны и контактный e-mail. Отметила про себя, что его нет в нашей базе – явный прокол таинственного информатора!
Быстренько разложила пасьянс на компьютере – сойдется, не сойдется! Если сойдется с первого раза – немедленно звоню, если нет – думаю еще раз!
Сошелся – да так быстро, что я резво схватила трубку и:
– Алло, говорите быстрее! – в трубке раздался протяжный жеманный голос (судя по всему, Аполлинария).
– Здравствуйте, господин Замбиния! – я поспешно соображала, что же ему предложить. – Позвольте представиться – Катя Обломова, активистка движения «Девочки против всего, что делают мальчики!» Рада нашему знакомству!
Я импровизировала на ходу, надеясь, что удача окажется на моей стороне.
– Ну! И я рад! И что дальше?
– У меня к Вам чудесное замечательное предложение – давайте вместе напишем книгу – она может называться «На вершине» – о людях с вершины общества! Например, о Вас и о Ваших друзьях и подругах! И Вам ничего делать не нужно – всю работу я беру на себя, а Вы прославитесь и получите немалый гонорар!
– Лавэ получу? – голос Аполлинария стал еще протяжнее. – Так, у меня его вроде хватает! А вот насчет славы – это мне интересно! Хочу сделать подарунчик друзьям! Чтобы узнала вся страна! Тебя, значит, Катя зовут? А как ты на меня вышла, и кто ты такая вообще?
– Я – профи пера! И активистка! – я не собиралась отступать от своей первоначальной версии ни на шаг. В конце концов, если он меня пошлет, я ровным счетом ничего не теряю! – А чтобы достать Ваш телефон, мне понадобилось свести знакомство с серьезными людьми!
– Это с какими же? – в интонациях Аполлинария проскальзывали утомленность и лень. – В моем окружении таких много!
Я немного помолчала:
– С Лукерием, например!
– С Лукерием? Знаю такого! Он, правда, не совсем в моем окружении, но пользуется популярностью! Ладно, давай так – приезжай сегодня вечером в кабак на Ленинском. Называется: «Шпрот в цилиндре». Адрес узнаешь в Интернете. Скажи, что ко мне, и тебя проведут.
– Катька, тебе страшно? – я стояла рядом со «Шпротом» (чуть-чуть в стороне) и наводила макияж. Типа, как в старом мультике «Вам страшно, мистер Фикс? И есть ли у Вас план, мистер Фикс?»
– Мне так страшно, что, боюсь, описаюсь прямо сейчас – но делать нечего, нужно идти! И вдруг – слава ждет меня?
Пока я ехала в метро, идея написать книгу полностью овладела мной – и если в разговоре с Аполлинарием она всплыла совершенно случайно (нужно было что-то говорить), то сейчас готовый (и правдивый!) роман стоял у меня перед глазами, как живой. Уже как живой!
– Наверное, я назову его «Ромовые сливки»! Да, так! Отличное название – современно, стильно, и сразу понимаешь, что про гламур! Особенно, если под названием написать: «Правдивая история из жизни высочайшего светского общества. Только факты – домыслы не пройдут!» Автор Катя Обломова. Соавтор – Аполлинарий Замбиния. А можно и наоборот. Автор – Аполлинарий Замбиния, соавтор – Катя Обломова. Это непринципиально, если с помощью романа я стану модной востребованной писательницей с возможностью выхода в свет!
– Йо-хо! – я представила себя в длинном вечернем платье, подбитом горностаем, раздающей автографы направо-налево – с золотым «Паркером» в одной руке, с бокалом шампанского – в другой. Клёво!
Ко мне подходит какой-то вшивый репортеришка из какой-то вшивой газетенки, подобострастно кланяется и, заикаясь, говорит:
– Уважаемая, восхитительная, ослепительная Катя! Позвольте взять у Вас интервью! Мы опубликуем его на самой первой странице в прайм-тайм! Совершенно бесплатно! Ваши фотографии затмят небосклон московского гламура, подобно ярчайшей сверхновой, нет – гиперновой! Нет, даже не так – подобно гигантской черной дыре из сплошного черного золота, мощней которой, как известно, нет ничего во вселенной!
– О чем интервью? – деловито осведомляюсь я.
– Только о Ваших достоинствах и совершенно не о Ваших недостатках!
– Ну, тогда погнали! – я навела макияж, встряхнула волосами, три раза вздохнула, успокаиваясь (как в методичке по парапсихологии). – Погнали! – и ринулась в ресторан.
Аполлинарий вальяжно восседал в ложе у окна на широком бежевом диване – за темно-синей шторой. Шикарно – на мой вкус! Дизайнеры ресторана постарались!
Глаза у Аполлинария были с поволокой – как у пресыщенного кота после чего-нибудь пресыщенного.
– Ах, это Вы, мадам! – когда я в сопровождении ресторанного метрдотеля подошла к столику, Аполлинарий оттопырил мизинец с надетым на него перстнем с синим камнем и ткнул им в диван напротив. – Садись, коли пришла!
– Мадемуазель Катя! – я протянула ему руку для знакомства. – Чертовски приятно находиться рядом с такой узнаваемой фигурой!
– Лесть – это хорошо! Лесть – признак того, что человек точно знает, чего он от меня хочет! А поскольку ты – девушка (мадемуазель), следовательно, мы станем говорить о делах! С мальчиками, допустим, можно о душе и о душе, а с тобой – о делах! Начинай!
– Уважаемый Аполлинарий! – я схватила меню со стола и быстро выбрала кофе (цена – просто башня уезжает!). – У меня есть замечательная идея книги – мы сделаем себе имя и бабки! Я уже и название придумала: «Ромовые сливки». Всё будет супер, красиво, достойно, на уровне! Плюс реклама Вашего имени – громкая реклама, гарантированно!
– Хорошо! – Аполлинарий нажал на стилизованную под общий декор кнопку на столе, и через пятнадцать секунд появился официант. – Сделай барышне кофе! За мой счет, я сегодня добрый!
– А в чем заключается глубинный смысл книги?
– Идея довольно проста, но одновременно изысканна! Вы выступаете в роли гида, в роли знатока скрытой московской жизни! Вы рассказываете всё, что хотите – а я смогу аргументированно выставить на каждом отдельном рассказе либо положительный, либо отрицательный акцент. И, конечно, необязательно всё должно быть только правдой! Можно что-нибудь придумать! Почему нет? Но главное – интерес аудитории, в любом случае, гарантирован! Обещаю!
– Это мне понятно! Не дурак! – Аполлинарий чиркнул длинной спичкой и раскурил сигару. – Тема – в общем-то избитая, не думаешь ли ты, что первая в целом мире пришла к столь оригинальной мысли? Таких книжек написано уже, считай, вагон и маленькая тележка на колесах! И успех не гарантирован! Так зачем напрягаться?
– Еще как гарантирован! – я вовсе не собиралась сдаваться. – Тому есть несколько причин. Во-первых, за дело берется мастер художественного слога – т. е. я, во-вторых, у меня есть доступ почти ко всем главным редакторам издательств (здесь я сильно приврала, доступ у меня был всего к одному), в-третьих, я уверена, Ваш материал станет бомбой, и в моем изложении от него невозможно будет отмахнуться! Фурор – мы с Вами произведем фурор в мире литературы!
– Фурор! – Аполлинарий смешно пожевал губами. – И по твоим словам, мне напрягаться не придется? А каково будет распределение гонорара?
– Пополам! Всё по-честному!
– Ладно, я подумаю! Отвечу через пару дней! Позвони мне, позвони! – Аполлинарий протянул мне визитку. – А сейчас, может, пойдем сольемся в медленном танце? С девушками я тоже люблю танцевать!
Конечно, я ему не отказала!
Я постаралась максимально оттянуть доклад Аристарху. Если Аполлинарий клюнет на идею книги, я найду, о чем поговорить с директором. Если нет – придется вновь предстать перед Аристархом с побитым видом и жаловаться на кризис, на санкции и на проклятых буржуинов, которые не дают нормально развиваться свободной России.
Мне повезло. Директор ни с того ни с сего резко собрался, сообщил персоналу, что его не будет аж до понедельника – он уезжает в командировку и уверен, что в его отсутствие все ударно поработают. А он приедет и проверит! И спросит строго с каждого – и особенно с тунеядцев и лоботрясов!
Я возликовала. Вот она – отсрочка, данная мне судьбой! Вовремя! Теперь дело за малым – добиться окончательного согласия Аполлинария.
Два дня пролетели незаметно – в рабочей суете. Три раза звонил Лукерий и интересовался, как идет продвижение его мальчиков. Я уверяла, что по полной программе, и он уже должен чувствовать возникшую со стороны клиентов заинтересованность. Он и подтвердил – сказал, что звонки, да, пошли! И если интерес будет расти такими же темпами, через неделю он готов подписать акт выполненных работ и оплатить оставшиеся пятьдесят процентов.
По своему опыту я знала, что адресные подметные письма, отправленные мною, выйдут на пик востребованности в течение месяца – так что я уверила Лукерия, что звонков станет намного больше, чем сейчас! А потом на сцену выйдет пресловутое сарафанное радио – особенно, если мальчики Лукерия проявят себя достойными высокого звания профессионалами! В любом случае, дальнейший бизнес Лукерия зависит не от меня, а все дополнительные услуги – за отдельную плату! И по новому контракту!
Наутро третьего дня я судорожно соображала – звонить прямо сейчас или подождать до вечера. Моя кипучая половина требовала конкретики, другая моя половина (трезвая) логично возражала, что Аполлинарий не простит мне раннего беспокойства. И я стиснула своё нетерпение в кулаке и смирилась – жду девятнадцати ноль-ноль!
И правильно. Мои предчувствия сработали.
Аполлинарий пребывал в благостном расположении духа и даже соизволил поговорить со мной чуть дольше, чем того требовала тема. И он дал согласие на целых пятнадцать интервью! А мне предстояло превратить их в зажигательный роман с реальными действующими лицами! И так, чтобы не убили потом.
Первое интервью должно было состояться уже в понедельник – вечером. В том же самом ресторане «Шпрот в цилиндре». Я бы, конечно, хотела получить и обдумать стартовую тему до возвращения директора, но уговаривать Аполлинария на перенос нашей встречи не решилась.
Я ехала домой окрыленная донельзя. Я даже решила пересмотреть свое отношение к представителям нетрадиционных сексуальных направлений. В конце концов, я девушка – мне они ничем не грозят, так что прочь условности! Особенно, если через них (нетрадиционалов) я смогу засунуть клювик куда-нибудь повыше.
Шум колес в вагоне метро успокаивал. Настраивал на умиротворенный бирюзовый лад – самое время подумать о чем-нибудь приятном. Хотя нет – о приятном не получится – я вдруг вспомнила о маме! А мама уже несколько месяцев подряд ровно один раз в неделю зыркала на меня и вопрошала: «Когда я наконец увижу моего будущего зятя?»
Зятя? Я не понимаю, почему мама решила, что у меня вообще на примете есть ее будущий зять? Я – девушка свободная, увлечена работой, время от времени тусуюсь в ночных клубах, иногда даже знакомлюсь с МЧ и иногда (да-да, и такое тоже бывает) зависаю с ним где-нибудь до утра. Но зять? Что по мне – это чересчур!
Муж – объелся груш, раз!
Муж – не принял душ, два!
Муж – в постели не дюж, три!
Муж – неспособен сварить пунш, четыре!
Муж – не тесть и не брат!
Муж – не сват и не деверь, гад!
Муж – пойти налево рад!
Мужа – нафиг, в мясорубку, в зоосад!
«Если мама снова спросит меня, как зовут моего будущего мужа, скажу Аполлинарий! Пусть радуется! – я громко загоготала. – А что? Милый голубок, отлично танцует танго, не домогается, и шмотки у него прикольные! Всяко круче, чем у любого в вагоне! И дороже раз в сто!»
– С чего начнем? – вечером в понедельник я приехала в ресторан, Аполлинарий был уже там и сразу взял быка за рога. Типа, деловой!
– Можно по порядку, можно – первое, что придет в голову! – полная свобода действий, без вариантов! Никто никого не ограничивает!
– Тогда давай конкретно о жизни! Нашей жизни! Первое – и ты это особенно подчеркни – все должны осознать, что мы другие! Мы – выше примитивного физиологического пола, который бывает только «М» и «Ж». Мы стоим на более высокой ступени развития и считаем, что мы – это именно та человеческая прослойка next, которая рано или поздно станет доминирующей!..
– Мы – выше примитивного пола! – за два часа разговора Аполлинарий так меня загрузил, что, кажется, будь я не такой профессиональной, не выдержала бы и скачками понеслась записываться в ЛГБТ. Хорошо еще, что диктофон не столь чувствительный, как я, и может вытерпеть любую ахинею.
«Однако, самомнение у них, нужно заметить! Куда там тривиальным натуралам – даже если они звезды! Нет, здесь одно наслаивается на другое, закручивается двойной спиралью и восходящими потоками устремляется куда-то к небесам! Интересно, такое самомнение приобретено или дается от рождения?»
– Не нужно упрощать! – да, я не сказала – я снова тряслась в вагоне метро по ненавистному опостылевшему маршруту из одного конца Москвы в другой. Человеческий пейзаж вокруг меня каждый раз заставлял меня задумываться, сколько оттенков серости существует на свете. Похоже, гораздо больше, чем пятьдесят – как об этом говорится в известном романе.
– Все сто пятьдесят, а, может, даже сто пятьдесят тысяч и еще пятьсот! И все они окружают меня, стремятся залезть в душу и оставить там свой серый след! А если кто поярче, так обязательно надувается, как индюк – или голубой! Так и мечемся, мы женщины, между нарциссами и кактусами, не в силах выбрать своего стройного кедра! Или на худой конец – пихту, лиственницу мужского пола!
Но прочь, лирика! В ближайшие несколько дней мне предстоит сочинить сказочку – и чтоб самой не было противно, и чтоб Аполлинарию понравилась! Задача не из легких!
Я не представляла, что мне предстоит.
Я была шокирована, когда впервые увидела его.
Я ожидала совсем другого.
Впервые в жизни я поняла, как я ошибалась.
Интерьер – благороден и одновременно строг, что говорит о безупречном вкусе.
На руках – никаких излишеств, тяжеловесных часов или вульгарных золотых печаток с агатом.
Элегантный шарф на шее, костюм от дорогого дизайнера, туфли из кожи питона на босую ногу – летний туалет не подкопаешься.
Речь живая, искренняя, эмоционально окрашенная, интонации носителя заставляют задуматься о литературном образовании.
Блестящий ум и память – глубокомысленные и очень тонкие выводы, аристократическая манера изложения. Спокойствие и глубина.
Время от времени – музыкальная пауза. Медленный чувственный фокстрот. Его рука – на моей талии, она мягкая и очень теплая. Его свежее дыхание и обалденно пахнущий мужской парфюм заставляют мое сердце учащенно биться.
Коктейль-парти. Я не замечаю, как постепенно проникаюсь духом его слов, заражаюсь его настроением, и мне кажется, что более совершенного, гармоничного собеседника я еще не встречала.
Мне до слез жаль расставаться – его голос очаровал меня, и я потеряла нить времени. Мне хочется, чтобы часы на стене остановились, прекратили свой неутомимый разбег, замерли! Мне хочется продлить вечер. Где я найду такого приятного собеседника? Где?
Но вот и подошло время расставаться – увы! Я буду с нетерпением ждать следующей встречи. Во мне все перевернулось! «Как такое возможно?», – спрашиваю я себя и не нахожу ответа.
– Катька, ты молодец! – я закончила «Апрельские тезисы Обломовой» – Аполлинарий в них выглядел совсем не похожим на себя в жизни – гораздо привлекательней. – И совершенно неважно, что от оригинала осталось лишь имя – Ленин вон тоже таскал надувное бревно, выдавая его за настоящее. Главное в любой книге – не факты реальности, а целостный, интригующий персонаж, на который хочется равняться, и которому хочется подражать. А если я внесу новую подвижную струю в голубое движение, вдруг – мне заплатят дополнительно?
– Пиастры, пиастры! – мой домашний любимец-какаду почувствовал голод и решил подать голос. – Катька, дай пожрать!
– Обойдешься пока! – я встала со стула и сунула ему в клетку карандаш. Попугай моментально ухватил его клювом и сильно потянул. – Вздорная птица! Да, именно ты – вздорная болтливая птица! Не отвлекай меня – видишь, вдохновение валом валит!
– Обломова! – какаду (зовут Гоша) выплюнул карандаш и еще громче возвысил голос. – Жрать, жрать, животное!
– Ах ты, сволочь! – я любовно пощекотала перышки попугаю длинной деревянной линейкой. – Почему ругаешься на маму? Обзываешь животным? Вот сдам тебя ветеринару на опыты, будешь знать, как выкобениваться!
– Ветеринар! Ветеринар! Жопа с ручкой! – Гоша переступил с ноги на ногу. – Жрать давай!
– Ладно, черт с тобой! Но знай, ты только что склевал невидимую нежную творческую ткань моего вдохновения, поэтому будешь мне помогать писать главу! Время уже половина десятого, а я только с тезисами справилась!
Попугай прислушался и важно кивнул. Он – настоящий умник, знает больше полутысячи слов! У меня даже где-то их список имеется. Кроме того, Гоша может из слов составлять целые предложения – очень правильные по смыслу. Типа: «Дай пожрать, животное!»
К трем часам ночи глава была готова. Я назвала ее: «ГЛАВА ПЕРВАЯ. ЯВЛЕНИЕ ГЕРОЯ С ШАРФОМ И БЕЗ СТЕСНЕНИЯ». Мне кажется, весьма оригинально, и сразу приковывает внимание. За работой я выпила три кружки кофе, две – крепкого черного чая и чувствовала себя двойственно – с одной стороны, спать не хотелось, с другой – я валилась с ног. Я добралась до кровати, закрыла глаза и пролежала с закрытыми глазами (и совсем без сна) до пяти. А в семь меня растолкала мама – посмотрела мне в лицо, покачала головой, щелкнула по клетке с попугаем ногтем, стянула с нее покрывало – утро наступило!
– Катька, подъем! – не успев толком прийти в себя, Гоша, тем не менее, тут же разразился тирадой. – Беги на каторгу! – он взъерошил перышки и клювом начал чиститься. А я поднялась, как зомби, и пожелала Аполлинарию сдохнуть прямо сегодня – вместе с ненаписанной и еще неизданной книгой!
Я приняла душ, позавтракала, и мое настроение немного улучшилось. Все же, как-никак, одна двадцатая книги готова – и есть о чем поговорить с директором! Вот вытянется лицо Аристарха, когда я пойду с козырей – прямо в лоб: «Пока все остальные даром получают зарплату, я ищу и нахожу варианты! И предлагаю тебе, директор, войти в долю! Гонорары от продаж бестселлера разделим в пропорции семьдесят на тридцать в мою пользу – при условии, что заниматься книгой я буду в рабочее время! И никакой дополнительной нагрузки! А если заниматься буду во внерабочее время, то тогда тебе вообще фиг!»
И окончательно воодушевившись мыслью о моем непременном триумфе, и я не заметила, как добралась до работы. Часть пути промечтала, часть – проспала, часть – пялилась в «Айпад» соседа – он гонял одну из разновидностей «Линий», да так тупо гонял, что я еле сдерживалась, чтобы не подсказывать.
– И что это ты такая сияющая? – Аристарх подозрительно посмотрел на меня. – Вроде, особых причин для радости нет!
«Это у тебя нет, а у меня – навалом!», – я села в кресло напротив и выложила перед ним распечатанную на принтере фотографию Аполлинария из Интернета.
– Кто это? – Аристрах взял фотку, повертел в руках и отбросил в сторону. – Чего молчишь, как мышь на крупу?
– Это Аполлинарий Замбиния! – я сделала театральную паузу. – Вы должны его знать!
– Должен? – Аристрах недоуменно покачала головой. – Обломова! У тебя с утра что, перегрев? Не забывай, что я твой директор! Ну-ка быстро встрепенулась и объяснила мне, кто это! И что должно означать загадочное и глубокомысленное выражение твоего лица?
– Аполлинарий Замбиния – видный представитель голубой столичной тусковки и действующий муж Веры Штольц. И я договорилась с ним написать книгу о нем самом, о его окружении, обо всех крутых персонажах, с которыми он общается, и о нравах, царящих в московском гламуре! И издать ее потом гигантским тиражом! – я выпалила это одним махом и снова замолчала – пусть смысл сказанного дойдет до Аристарха.
– Ага! – директор оживился. – Свеженьким ветерком повеяло!
У Аристарха был нюх на вкусные темы, а то, что моя тема может каждому из нас принести по парочке килограммов меда (денег и известности), не приходилось сомневаться.
– Давай рассказывай всё по порядку! И ничего не упускай! Наша с тобой совместная задача – определить, на что нужно сделать упор!
«Я так и знала, что моя книга сразу превратится в «нашу»!», – я мысленно улыбнулась. А еще – мне пришла в голову замечательная мысль! Почему бы не сделать так, чтобы скандальных личностей в будущей книге было с избытком? А мы (я) будем (буду) их вычеркивать оттуда за маленькую, доступную плату! Но если не захотят платить – получат всё, как есть!
– Я приготовил для тебя занимательную историю своей жизни! Красочную, во всех подробностях! – Аполлинарий сменил прикид – сейчас я бы ни за что не сказала, что он неформат! Обычный и даже немного скучный мужик в деловом костюме. Волосы только завитые, и глазки чуть-чуть подведены.
– Ах, моя прошлая жизнь! Она была полна страсти и приключений, страданий и боли, она была полна головокружительных взлетов и падений, и я бы ни за что не поменял ее на другую, если бы не одна заноза в заднице! Сучка, которая всё разрушила, которая всё поломала! – Аполлинарий надул губки и шмыгнул носом. Мне показалось, что еще мгновение, и он расплачется навзрыд. – Вот об этом я хотел бы поговорить сегодня! И обязательно настаиваю, чтобы сучка была представлена в книге во всех мерзких, гнусных подробностях!
– О ком пойдет речь? – мой голос не дрогнул предательски, не выдал моего знания – естественно, речь пойдет о Вере Штольц!
– Есть одна! – Аполлинарий через соломинку сделал глоток ромово-ликерного коктейля. – Моя жена! До сих пор, кстати, не развелись! Стерва, каких поискать! Уверен, мало найдется на всём белом свете таких сучек оторванных!
– Жена? – я сделала глупые глаза. Дескать, ничего не знаю! – Но разве такой свободный мужчина, как Вы, может быть скован узами брака? Мне кажется, здесь скрыт какой-то парадокс!
– Э! – Аполлинарий скривил губы и заговорил с явно выраженным акцентом. – Слюшай, да! И молчи! Мы договорились – я рассказываю, а ты пишешь книгу! Всё понятно? А твои мысли мне не нужны!
Я притихла. Затаила злобу: «Если так, то берегись! Я найду способ заставить тебя пожалеть о своих словах!». Нажала кнопку на диктофоне – говори!
Я всегда считал себя выдержанным и честным человеком, видел в людях только хорошее, но это – это было за гранью!
Если есть на свете стервы и суки, то пусть они перестанут себя таковыми считать – они и в подметки не годятся моей женушке!
Наша жизнь была безоблачна и размеренна, я делал для семьи всё, я зарабатывал деньги и отдавал их жене, я ни разу не посмотрел в сторону другой женщины!
Я не чаял души в жене, я всеми силами старался, чтобы нам было уютно и комфортно, каждую пятницу я дарил ей шикарный букет роз, а по субботам и воскресеньям подлинно носил ее на руках!