«Поздравляю с первым рабочим днём! Я посмотрела погоду в Костне, тебе ещё и повезло с ней сегодня – у вас всего двадцать градусов и ветер, а у нас все тридцать семь и штиль! За ночь меня искусали комары, поэтому даже на пальцах пришлось замазывать красные точки. Кровать здесь неудобная, Фрея посапывает слишком громко, меня никто не обнимает, а управляющая зашла в семь утра для того, чтобы разбудить нас на завтрак к восьми. Я в ужасе. По большей части от того, что я была уверена, что сейчас повернусь, открою глаза и залезу под твою руку, чтобы ты как обычно меня обнял… и я обернулась, а тебя нет. И от этого стало так грустно, ты явно почувствовал то же, что вчера ночью ощущала я. Ха. Меня от этого буквально вырубило, Оз! И я поняла, что именно чувствовала тогда, помимо боли – грусть. Сейчас я осознаю, чья именно грусть меня душила. Я тоже сильно скучаю, котик. Я буквально схожу с ума от того, как хочу услышать тебя по телефону или почувствовать твоё прикосновение через браслет. Ты чувствовал, когда я сжимала его ночью и сейчас? Я, кстати, ещё тебе покидаю фотографий с бабушкиной резиденцией, садом и университетом, когда мы поедем туда. Может дед всё же подумает над тем, чтобы не отправлять меня в политику? Я всегда знала, что быть сенатором – это не моё, ты же знаешь. Но мне всё равно сейчас, если честно. Я никому из них не сказала, что приехала сюда ради пары недель, а не тех шести лет, которые они дают мне для обучения. Шесть лет в таком формате убили бы меня. Я эту ночь без тебя видела сны, где ты меня бросаешь, а после я погибаю. А они думают, что я смогу на расстоянии прожить столько времени. М! Да, Оз-зи, не мог бы ты попросить отправить мне порталом пару вещей, я напишу тебе его позже? Или… ты же поедешь ко мне в гости? Там немного, поэтому должно поместиться в мою розовую сумку, которую ты терпеть не можешь. Прости, но твои серые и чёрные меня не устраивают, так что придётся тебе трогать её целых две минуты, пока я не заберу её у портала, когда буду тебя встречать. Хм. Напиши мне уже, как твои дела, в порядке ли папа и есть ли совесть у Грегори. А я в ответ сделаю тебе несколько десятков фотографий столицы, себя и деда, когда мы поедем. Люблю тебя».
Оз явно увидел, что я ему пишу, поэтому находился в чате уже на середине сообщения, когда я хитро писала его одной поэмой – если зашел, значит ему явно интересно, а интерес подогревать можно разными способами. Нужно купить что-нибудь интересное из белья, чтобы он не посмел меня игнорировать.
– Аямако-кайко, завтрак подан, – подошла и склонилась в поклоне над моей кроватью управляющая, – магистр Лернт призвал вас поторопиться, потому как его планы займут большую часть дня, а он пожелал успеть всё за сегодня.
Головы она не поднимала, как и глаз, на замотанную в одеяло меня. А я ждала, пока Оз прочитает, напишет мне, что вчера он не хотел отвечать, потому что мог высказать мне какая я нехорошая, а сейчас поспал один, тоже соскучился и готов на меня ворчать насчёт поездок, мерзких сумок, лёгкого бардака, который я устроила, пока собиралась, и того, что выходные он планирует сам, потому что я бессовестная. Однако…
– Не знаю, как ты Макушка, но я никуда не поеду, – закрыла голову одеялом Фрея, – и больше никогда не открою эти вонючие ставни на балкон, потому что, судя по ощущениям, в общей сложности у меня обглодали ногу!
Я сверлила взглядом экран. Пишет! Я взвизгнула! Села, заставив выпрямиться управляющую и оглядеть меня сонными глазами подругу, а после выдохнула и приготовилась расцеловывать телефон. Губы сами удлинились, несмотря на улыбку и…
Печатать он перестал.
– Оз, чёрт тебя дери, ответь мне уже, хватит вести себя, как чёртова обиженная девочка! – прошипела, тряся мобильником в руках.
– Плюсую, – потянулась Фрея, – вот бы их с Тедди в одну банку посадить, взболтать и раздать нам обратно, а! Были бы тогда оба слегка приставучие, участливые и понимающие. А не… ты поняла.
Она схватила полотенце, отбросила ночную рубашку и пошагала в ванную прямиком в белье. Я же откинулась на подушки, заблокировала телефон и надулась. Оз вышел из чата. Да твою мать!
– Кайко, я могу попросить строителей сделать дверной проём в соседнюю ванную комнату для вашего удобства и индивидуализации, – держала в руках какой-то планшет управляющая, – так же, как и другие удобства, если вы передумаете насчёт личной спальни, нескольких комнат по типу покоев Оками-кайко, или же более изысканного интерьера, под ваш вкус.
Пришлось вставать и топать унылой тучей до сумки с веща…
– А где мои вещи? – не поняла я, – когда вы успели их переставить?
– Во время вашего ужина, кайко, как и положено, – обогнала меня и раскрыла дверцы шкафа управляющая, – горничные распределили ваш гардероб по вешалкам согласно цветовой гамме и погодным условиям, однако могут сделать это так, как вы скажете. Мне помочь подобрать вам наряд на сегодня?
Я помотала головой. Как же я скучала по дому, где Оз запрещал трогать что-то без его прямого приказа! И никаких потерь, неудобств и всего остального.
– Бабушка уже внизу? – решила отвлечься.
– Да, как и всегда, когда Магистр Лернт остаётся на отдых в резиденции, – она повела головой, хотя на её лице эмоций было мало, – в иных обстоятельствах она покинула бы поместье ещё час назад.
Я оглядела часы на запястье. В полшестого её не было бы дома?! Во сколько она встает?
– Ладно, – кивнула, – и давайте отдельную ванную.
С Озом я привыкла к этому слишком быстро. Не видеть его вечно приоткрытый ящик с часами, искать место, куда можно положить не нужные пока принадлежности, сушильную расчёску, или перекладывать в подставку его бритву, которую он всё время забывал убирать в шкаф – было здорово. Особенно от того, что никто не ворчал от количества моих волос, разбросанных вещей, которые мне было лень нести до корзины, и косметики, которая была аккуратно расставлена по всему столу между раковин.
– Мне поставить ваш телефон заряжаться? – указала мне на мигающий красным индикатор она.
Я подвисла.
– Да, я совсем забыла, что электрических волн у вас нет, – тяжёлый вздох, – у вас есть зарядное устройство поблизости?
Она сделала проще – положила телефон на невысокую стойку у стола, отчего тот издал какой-то неизвестный мне звук и… почему они такие отсталые, прости система? У меня так, получается, будет обязанность следить за зарядом и бежать поддерживать его раз в какое-то время.
– Вы меня будете опекать? – спросила у неё прямо, меняя пижаму на платье.
На улице же жара.
– Конечно, кайко, это моя работа – быть всегда под вашей рукой, – она улыбнулась, – мне уже звать визажиста? Он свободен, Оками-кайко уже воспользовалась его работой.
М-да. У бабушки были все из нанятых работников, кто мог вообще присутствовать здесь.
– Сама накрашусь, – заметила свою косметичку на тумбе у кровати, – и не трогайте мои вещи без разрешения. Мне это не нужно и не нравится.
Женщина кивнула, ответив:
– Как скажете, Аямако-кайко.
Вид у неё был такой, будто она продолжит делать, как ей изначально бабушка сказала.
– Отправьте тогда Фрею следом, когда она выйдет, – только и сделала, что подкрасила глаза и губы блеском, – мы же вроде вместе едем.
Ответила мне сама вышедшая мокрой Фрея:
– Не-а, Мяк. У меня курсы только со следующей недели начинаются – я Нифелии написала, спросила. А вот тебя ждет экзекуция долгая и муторная, поэтому я сейчас обратно лягу и буду через два дня ждать своего учителя, а ты иди и страдай, – она хихикнула, – я у тебя ещё вторую подушку заберу, потому что по виду она кошмар какая мягкая. Не то, что моя.
Мне было всё равно. Поэтому я двинулась вниз, делая это поспешнее потому, что управляющая шагала следом, пусть и немного в отдалении.
– Здесь повернуть направо, кайко, – напомнила женщина.
Я это помнила. Потому и промолчала. У Оза такой слежки за мной не было. Там было легче дышать.
– Как спалось, Мако? – враз спросили, не отвлекаясь каждый от своего, Лернт и Тааффеит.
Дед предпочитал газету большому экрану бабушки. Оба изучали новости, судя по всему.
– Нормально, – села за третье подготовленное место я, – зачем так рано?
– Я понял, что все мои реактивы находятся дома, поэтому сперва нужно заехать туда, чтобы проверить твою кровь на определённый ген, после отправимся на оформление тебя, как студента, а потом съездим пообедать. Что думаешь? – Левон улыбался.
Разделять его радость я не стремилась.
– Ладно, – безразлично пожала плечами, – вторую половину дня я свободна?
– Конечно нет, – хмыкнула Тааффеит, – мне нужно показать тебе твои обязанности на первое время. До того момента, пока не войдёшь в колею.
Тут я скривилась. Обязанности?
– О, нет. Нам незачем спешить, – улыбнулся своему телефону Лернт, – я попросил своего ученика сходить и принести всё, поэтому мы будем заседать в лаборатории. Это прекрасно!
Что-то не особо.
Но кто бы меня спрашивал, потому как черед час мы садились в двухместку деда, крайне напоминающую мне Озову, и медленно крались сперва по быстро надоевшему саду, после до города, слегка прибавив скорость, а потом совсем по-черепашьи по городу, перебравшись с бурчания Лернта о том, какой у них замечательный университет, выпускающий чуть ли не глав стран, на рассказы о каждом доме в городе, начиная с самых старых и разрушенных на окраине.
– Тебе не интересно? – догадался мужчина, – признаю, что мне просто хотелось увидеть хоть в ком-нибудь из семьи себя с любовью к истории, медицине и магии, – он грустно улыбнулся, – по какой-то причине никто, кроме меня, этим не горит и даже не пылает, – усмешка, и хитро, – но я надеюсь, что это пока что. Ведь у меня есть некоторые планы… вернее надежды на твоё будущее.
Заставит меня учиться упорнее? Ха!
– Чего ты смеешься, – сам улыбнулся дед, – ты точно не смогла ничего понять, – он приостановился у очередной кирпичной высотки, резко вырулил направо и почти врезался в кого-то, о ком высказался, – принимай подарок.
Я открыла дверь.
– Вы мне должны за три ходки за реактивами и инструментами на тридцать седьмой этаж, – как обычно добродушно улыбался Эрнест, сразу пройдя к водительской двери, – а я так и не получил статус лаборанта, как просил, – с намеком.
Мои повизгивающие скачки до парня дед расценил ухмылкой, а вот крепкие объятья не понравились самому Эрни.
– А… эм… прости, но ты… Мако?! – на последнем возгласе он смог меня разглядеть, – при-привет. Ты здесь?
Я отлипла от него и закивала. Вот кого-кого, а его я увидеть в тайне мечтала с самого начала поездки.
– Она теперь здесь учится, – Лернт обрадовал сверкнувшего глазами Эрни, – а ты, к слову, сегодня на какой кафедре? Если не на моей, то я тебя снимаю с пар, ты мне нужен… помогать будешь.
Оба мы с Левоном оглядели белый халат, распахнутый и немного помятый, который Эрни рывком и прикрыл, ощутив, что его разглядывают.
– Я пропустил двадцать три часа молекулярной химии, а вы опять хотите куда-то припрячь? – поплёлся следом за Лернтом парень, – у меня пара по ней через пятнадцать минут. Любимый предмет.
Я хихикнула. Дед сунул какую-то коробку из багажника в руки Эрнесту и отчеканил:
– Я тебе припишу твою законную идеальную пятерку, только не нуди, – он хрюкнул, – иначе подумай, как ты перед Мако выглядишь. Заучка ярый.
Мы переглянулись. Я молча пожала плечами. Дед в этот момент дал коробку и мне, отчего я совсем растерялась и подумала, что Оз бы его за это обматерил раза три подряд.
– Ая привыкла, – потащился за магистром Эрни, – да и вообще… она там почти… постой, ты сейчас точно идёшь следом или это твоя голограмма? Как тебя выпустили из… и ты ещё и на учёбу приехала? – он пытался не посмеиваться, – звучит… почти правдоподобно.
Я хмыкнула и оглядела за верхом короба остроконечную башню в десять этажей и округло построенное здание вокруг неё. Это и есть университет?
– Хочу учиться, – не стала врать я, – почему бабушкин дом выглядит монументальнее этой штуки? Могли бы хоть колонны сюда поставить.
– Это конструктивизм, – ответил мне Эрни, – стиль такой. А вот у твоей бабушки истинно дворцовый, – он придержал мне дверь, которая здесь ещё и не автоматическая была, – я скорее хотел спросить, надолго ли ты, как тебя отпустил Оз-зи и может ли мы сходим погулять как-нибудь?
Он как обычно был милым, пусть и непривычно деятельным сейчас. И тут дело было даже не в новой обстановке или что она была мне чужда, а в том, что привычного хвостика и отросших корней волос на голове Эрни теперь не было – они были сине-зелёные.
– Например сегодня, когда твоя бабушка сказала мне везти тебя домой после обеда, копаться в макулатуре, а я могу сказать ей, что мы задержались, а вы проследите за клинингом у меня дома, польёте цветы и закажете поесть, чтобы я пришёл вечером, а у меня чисто, без кочерыжек на окне и с едой, – открыл двери лифта почему-то ключом дед.
В узкую кабинку мы протиснулись так, что пришлось опираться друг на друга плечами и прижимать Лернта к противоположной стене.
– Я могу приготовить, – пожала плечами я, – а ещё убраться, если ты скажешь ей, что я отказываюсь перенимать её дела.
Всё ещё Озова прямота.
– Ты умеешь готовить?! – оба враз уставились на меня.
Я поджала губы.
– Я ещё и знаю почти все блюда вашей кухни, – первой вышла на фиг знает каком этаже я.
– Не советую тебе убираться там самой, – хрюкнул Эрни, – там двести квадратов, сто из которых лаборатория и склад оборудования в коробках и кейсах. Ты там состаришься, прежде чем разгребёшь хоть одну сторону полок.
Он так хорошо знал Левона, что мне на секунду стало завидно. Будто он был его внуком, а не я.
– Насчёт домашней кухни, то не откажусь, – повёл нас мимо ряда одинаковых дверей дед, – но клининг и правда лучше, Мако. Не хочу напрягать тебя, как и, если честно, перечить твоей бабушке, которая решила усиленно взяться за твоё становление, как наследницы её… всей гадости. Я, знаешь ли, тоже её опасаюсь.
Над головой раздался длинный продолжительный гул трели, противный и заставивший меня скривиться.
– Мако, занеси коробку, ладно? – попросил меня Эрни и поставил её у открываемого Лернтом помещения на пол, – я сбегаю за вещами, сообщу, что вы опять меня украли, получу за это и вернусь.
Я открыла было рот, но решила промолчать. Ну да, кажется один Оз видел во мне кого-то хрупкого.
– Хороший парень, между-прочим, – с намёком протянул Левон, первым войдя, кажется, в свой кабинет, – даже твоя бабушка способна его одобрить в будущем, – он кивнул, – в отличие от того несносного парня, который всех раздражает.
Я закатила глаза – он это заметил.
– Я желаю тебе только добра, Аямако, – он сел за свой стол, скрестив руки на груди и проследив за тем, как я подталкиваю ногой сброшенную на меня Эрнестом коробку, – как желал твоей маме. И вы обе правы, говоря, что Адам – хороший человек. За это время я успел узнать его и принять в семью. Но Озерфира не приму никогда. Его характер, умение нагрубить, почти не издавая звуков, и непомерная…
– Я не хочу про это говорить, – подняла короб на стол.
Мужчина недовольно кивнул, но смолчал. И так же молча начал переодеваться в подобный Эрни халат, что-то бурча себе под нос на соголдском про биологию, химию и… я из этого ничего не понимала и на костнийском, а тут вообще была абракадабра.
– Мне сказали обозвать вас максимально обидно, – вернулся ещё и в смешном колпачке из той же ткани Эрнест, – но я слишком хочу получить официальный статус лаборанта.
Он сказал это уже во второй раз, посмеиваясь. Кажется, повторять это ему приходилось часто.
– Жук хитрый, – хмыкнул Лернт, – сделаю я тебя лаборантом, только зачем тебе это под конец учёбы? Чтобы что?
Эрни встал рядом, протянув мне какой-то батончик, разделённый надвое, и откусил часть которого.
– А я на аспирантуру пойду в следующем году, и буду параллельно работать, – довольно Эрн оскалился.
Я тем временем жевала какой-то странный сплющенный изюм с орешками, овсяными хлопьями и…
– Где ты это купил? – забрала у него упаковку, чтобы запомнить.
В Костне такого не было. А это вкусно.
– Как ты собрался одновременно учиться и ездить в Парламент? – повёл глазами и фыркнул Левон, – ты не успеешь.
Эрнесту стало смешно. Я же шла следом в закрытую до этого дверь с правой стены кабинета и удивлялась: помещение было уставлено столами, компьютерами и другими аппаратами в таком количестве, что хотелось ахнуть. А ещё тут был ужасный беспорядок только в одном месте – я так сразу и подумала, что это главный стол деда.
– Я так делаю уже два года, – сел на стул у самого входа Эрни, – я привык.
Лернт указал мне на те же надоевшие коробки. Да блин!
– Привык он, – буркнул дед, – а личная жизнь когда? – с хорошим таким намёком, – я уверен, что тебе есть на кого обратить внимание, – он нагло указал глазами на уместившую на столе ношу меня.
Эрни хрюкнул. Я цокнула.
– У меня есть парень, – пробурчала для него.
– К чёрту такого парня, – озвучил своё мнение Лернт.
– Ая права, – кивнул скисший Эрнест, – вы как-то высоковато меня возносите, думая, что я хоть немного её достоин.
Я оглядела его с сомнением, пересеклась взглядом и… порозовела, вспомнив то чувство, когда он меня поцеловал. И это «моё», которое всё сидело где-то в мыслях…
– Ты хотел меня как-то исследовать, – устало напомнила деду, – а пока лишь сказал, что выбор у меня кривой, помимо того, что заставил носить твои вещи.
– Тебя? – тоже с интересом приблизился Эрн, – вы хотите узнать причину возникновения двух источников?
Дед мотнул головой.
– Нет, у нас сейчас немного другая цель, – он подошёл к какому-то шкафу, открыл его ключом, пошарил глазами по заваленным чем-то полкам, пока Эрн с интересом вытягивал шею и смешно подглядывал, и громко цокнул, перейдя к коробкам, – я оставил её дома или в подвале?
– Смотря что именно вы ищите, – улыбнулся Эрни, наклонив голову набок.
Он был как обычно милым – не улыбаться на его забавную мимику было сложно.
– Подготовь Ц-И-278 и все его мутогены, а я… сам схожу, ты не сможешь… там вообще всё забаррикадировано и… – на этом моменте дедов краешек халата исчез, а Эрнест лениво потёк в сторону тех самых коробок в кабинете деда.
Я же не знала куда себя деть.
– И надолго ты приехала? – спросил Эрни, когда я садилась на дедов стул, – мне казалось, что это невозможно в тех реалиях, которые были, когда мы покидали Костну.
Он говорил на костнийском, видимо, думая, что мне так удобно. В отличие от деда и тем более бабушки. А мне было на любом удобно, но сейчас я всё же предпочитала даже думать на соголдском.
– Пара недель, – пожала плечами, – и не надо намекать на то, как все вы удивились, что Оз меня отпустил.
Мы переглянулись.
– Ты смогла заставить его поехать с собой? – усмехнулся парень, – тогда я уважаю тебя за силу ещё больше.
Я поджала губы и попыталась строго на него посмотреть. Уголки его губ подёргивались вверх, пока мы переглядывались. А вот я:
– Он не отпускал, я сбежала, и теперь он со мной не разговаривает, – совсем не весело.
Теперь парень нахмурился.
– Уверена, что это не костнийская блокировка? – не глядя, достал всё, что сказал дед, Эрн, – нам перед порталом выдали новые телефоны, забрали старые и сообщили, что каждый звонок будет прослушиваться.
Пришлось скривиться.
– Я тоже боюсь фреймендов и магию разрушений, – объяснила ему, – хотя сама могу сотворить и то, и то.
Парень кивнул.
– Возьми у неё кровь! – вернулся какой-то взмыленный Лернт, – в пробирку и главный реактив из названных – пару капель.
Я напряглась. Эрни пожал плечами и уверенно направился сперва к известному лишь ему ящику, затем вынул оттуда самый обыкновенный запакованный шприц, а после приблизился к сидящей в ужасе мне.
– Прости, но магистр терпеть не может все эти новомодные медицинские пистолеты, поэтому работаем по старинке, – он аккуратно поставил мой локоть на спинку стула и продолжил манипуляции, на которые я не особо хотела смотреть, – и я надеюсь, что вы с Озом помиритесь.
Вот и отвлекающий маневр! Я вновь повернулась к нему, сощурила глаза и расслабилась от снятого жгута.
– Ты врёшь, – заверила Эрна.
– Говорю общие учтивые фразы, которые не могут считаться враньём, как таковым, – он хмыкнул, – я только хотел приободрить тебя и сказать, что всё наладится в любом случае.
Он взглянул мне в глаза, кивнул и направился со шприцом куда-то к столу, оставив меня с согнутым локтем и ваткой на сгибе.
– Станет особенно прекрасно, если вы разругаетесь, – добавил Левон, – ну не твой формат, Мако. Эрнест прибедняется, будто не подходит тебе, но я вам двоим так скажу – я был таким же в своё время. Единственное, что было у меня, но нет сейчас у него – это родительские деньги, которые ускорили мне подъем до настоящих высот. Однако, Мако, деньги у него будут уже через четыре месяца, когда он войдёт в Парламент, как самый молодой депутат.
Я закатила глаза.
– Это здорово, но никакой роли это не играет, – ответила ему, – а вот то, что ты нагнетаешь, неприятно и неправильно.
– Согласен, – капал что-то пипеткой в пробирку Эрн, – а… эм. Магистр, а вы меня простите, но я не… оно неизменно. Хотите сказать, что кислотность крови Аямако… – теперь мы трое следили за тем, как в стекляшке почернела вся жижа, чем-то став похожей на мою Пустоту, которая реально взяла и… вышвырнула из пробирки всё, что ей не понравилось, прямиком на стол.
Вот последний вполне себе по-химически начал шипеть и плавиться.
– Не переживайте. Когда кровь свернётся, защитный эффект устранится сам по себе, – не обрадовался собственному прожженному столу дед, – а вот насчёт…
И он продолжил бурчать себе под нос неопознанные для меня названия, сперва отобрав у Эрна пробирку, а потом унеся её в какую-то веселую крутилку для таких же стекляшек.
– И что это значит? – шагнул за ним парень.
– Кровь Мако не позволит ей навредить, даже учитывая, что дружить она с фреймендом отказывается, – Левон отвлёкся от своей крутилки, – это даёт нам основание полагать, что проблем у нас будет много.
Я поставила сандалии пятками на стул – деду это не понравилось. Ну да – у них же здесь дороги не моют, как у нас. Пришлось убрать и отряхнуть от пыли поверхность.
– Вот! – вынул обе пробирки из этой штуки дед, – Аямако, ваша кровь идентична, – показал мне две синие баночки, – Томас будет в восторге. Ты и внешне похожа на Эрсту, а кровь… твоя даже более восприимчива к модификациям, – он обрадованно выдал, – какой ужас. Нас ждёт длительная работа.
Я пожала плечами. Всё равно ничего не понятно.
– Что не так с её кровью? – нахмурился Эрн, – и с Эрстой Лернт у них из общих черт только… – оглядел меня предвзято, – выражение лица и форма глаз, но остальное…
– Главное, что они несут в себе одну кровь и возможности этой крови, – задумчиво-недовольно опёрся на стол Лернт, – с этого дня тебе нельзя путешествовать одной, Мако. Я сообщу твоей бабушке, что тебе нужна охрана и надзор, но и ты сама постарайся не передвигаться без сопровождения, потому как вокруг тебя скоро появятся люди, желающие тебе навредить. Ты ценна для них, как возможность крови к рождению чего-то опасного, поэтому же страшна. Надеюсь, что я преувеличиваю, и ничего не произойдёт, как было с твоей… Эрстой, но давай не будем провоцировать нападения, поэтому оставайся на территории бабушкиной резиденции, способной тебя оградить от бед.
Я пожала плечами.
– Как скажешь, – лениво ответила.
– Очередные ваши тайны? – подпёр голову локтем Эрн, – и Мако жалко. Я бы показал ей столицу, если бы она согласилась.
Дед сверкнул на него глазами.
– Если станешь её защитником на время прогулок, то я только за, – обрадовался мужчина.
Я хмыкнула, но кивнула.
– Куда угодно, только подальше от желания бабушки сделать из меня секретаря и документоведа, – обрадовалась я, – и Фрею с собой возьмём, чтобы ей не было скучно.
Эрн был доволен.
– Вдвоем было бы интереснее, – под наши общие смешки хихикнул Лернт, – всё-всё, молчу я. Но, Ая, будь осторожнее. Это совсем не шутки, а твой фрейменд без твоей поддержки способен не только пропускать опасности для тебя, но и конкурировать с тобой. Подумай над тем, чтобы начать принимать его. Он тебе не враг, Мако.
– Он буквально и есть ты, – улыбнулся Эрни, – а ты очень хорошая, Аямако.
Я кивнула.
– Подготовь место для спиц, – распорядился Лернт, – я приобрел тебе более усовершенствованную версию, по сравнению с той, что на тебя цепляли в Костне. Эти мешаться не будут, как и чувствоваться в общем, а значит их можно не вынимать в обычное время, и они не привнесут неудобств.
Он теперь не отвлекался взглядом от экрана своего компьютера и той вертушки для пробирок. Кажется, там было что-то невероятно интересное для него.
– Можно ещё раз твои руки? – больше для виду спрашивал Эрн, наклоняясь надо мной.
В их языке и культуре и в самом деле было много фраз, которые говорились только для этикета или вежливости. Например, ничего не значащие риторические вопросы или пожелания, как тогда про Оза.
– Я тоже рада, что ты сейчас рядом и мне помогаешь, – оглядела его тёмные глаза, приближающиеся к моим запястьям, – и я говорю это не из вежливости, а честно и правдиво. Я… успела соскучиться по тебе за эту неделю. И в особенности по тому, что ты делаешь и что говоришь – с тобой становится намного легче жить.
Он как обычно не сдержал улыбки, вернув внимание моему лицу, пока по тонкой коже рук скользила ватка со спиртовым раствором.
– Может дашь мне свой идентификатор заново? – поднял из коробки первую тонкую спицу в пять сантиметров он, – у меня забрали костнийский телефон. А с этого я никак не доберусь до доступа к твоей странице.
Я зашипела от сперва обжегшей кожу конструкции с круглым кольцом блокиратора, а после дёрнулась от того, как система ввода пробила мою кожу и вену, позволяя тонкой игле вставать в потоке крови и расправлять колкие крепления внутри. На коже остался только металлический кружок-пуговка размером с ноготь, помимо ощущения какой-то дряни внутри руки.
– Давай наоборот, как в прошлый раз, – попросила его, – наши идентификаторы и правда слишком длинные.
Парень улыбнулся и кивнул.
– Мне казалось, что от спиц не будет так неприятно, – он потянулся ко второй, а я приготовилась.
– Ты ещё прошлые не видел как вставляли, – промямлила я, – там была специальная трубка, которая пробивала реальную дыру в вене, пока какой-то раствор замедлял кровь. А после в это отверстие вставляли ха! Они тоже называли это спицей, пусть оно было больше как мой мизинец, только длинный и… ай!
– Прости, – хмурился от этого Эрн, – может тебе дать обезболивающее?
Пришлось помотать головой.
– А после эту «палку» приматывали бинтами к руке, чтобы она не шаталась и не выскакивала. Заживала ранка быстро, но это по ощущениям больнее, чем когда бьешься мизинчиком о кровать.
Эрни ощутил весь перфоманс с покачиванием головы и цоками.
– Диктуй, я запишу номер, а ты пока… здесь есть где попить? – оглядела кивнувшего Эрна.
– Идите в мою квартиру, – отправил нас Лернт, – я предупрежу твоего куратора о том, что ты занят на целый день, – для Эрни, – а ты и на шаг от него не отходи, хрен знает кого вы успеете встретить. А я пока… принесу тебе всё нужное для учебы вечером, у меня дела образовались, поэтому я побежал. А вы брысь отсюда, и чтобы я пришёл и… продуктов закажу, курьера запустите. Но не вздумать куда-то идти! Я пока… хоть бы Эрста смогла взять трубку, иначе до того, как она приедет…
Эрни скривился.
– По мне там так сильно плачет химия, – с ухмылкой, – давайте я Мако до двери провожу, а сам сбегу учиться, – кивок, – перед экзаменами, магистр. Меня с такими пропусками не допустят до сдачи.
Дед махнул на него рукой.
– Пропишу я тебе, что хочешь, в зачётке, только последи за ней немного, – под открывающийся рот Эрнеста, – и книги мои можешь взять на пару дней. Из секции Цвейны, ключ вот он, – он протянул ему какой-то миллионный уже ключик.
Где он их столько берёт, а главное зачем?
– Так бы сразу и сказали, – обрадовался Эрн, – только не забудьте то, что обещали, иначе я помогать вам больше не буду.
Помогать? Да он считай за деда сделал больше половины.
– Я тебя позову, когда Эрста прилетит, – покачал головой Лернт, – я уже прикрепил к тебе квалификацию младшего научного сотрудника. И не потому что ты много делаешь, а потому, что я не хочу давать доступы тебе каждый раз, когда нужно спуститься в подвал.
Глаза Эрни оказались на лбу.
– Вы мне опять всю детальность учёбы подпортили, – цокнул парень, – я так совсем расслаблюсь и буду ждать, что вы меня и до магистра сами дотащите. Так что давайте низвергнем меня до лаборанта?
Дед поджал губы.
– Понял, – шагнул вперед спиной к двери Эрнест, – придётся умолять приёмную комиссию принять меня на ступень ниже.
Я могла только семенить за ним.
***
Квартира у деда была странная – с белыми идеальными стенами, очень обезличенной мебелью, какой-то обязательно без ручек и декоративных элементов, а ещё без картин, фотографий и всего, что могло украсить это место. Кроме одного портрета, написанного кажется красками, над кроватью в спальне, в которую я успела заглянуть. На нём бабушка Тааффеит искренне хохотала над чем-то, пока абсолютно беловолосая девушка прижимала голову к её плечу, давя лишь ехидную улыбку.
– Это и есть Эрста, – тоже просунул нос в щель между приоткрытой дверью и проёмом Эрни, – я её вживую только раз видел, когда она к магистру прилетала. У неё и правда странная внешность, если учесть, что она метис, как ты. Взгляд такой… цепкий, а вот у её мужа Тома и глаза обычные, и сам он… один из самых умных и здравых людей, которых я встречал. Они с Лернтом очень похожи, особенно желанием всё запирать и не доверять никому свои записи или книги, – он сверкнул ключом в руке, – пойдешь смотреть на его хранилище?
Я с интересом кивнула. А всё потому, что рассказывал Эрни невероятно заманчиво. За ним хотелось идти следом и много узнавать. Пусть выдуманная у меня в голове огромная библиотека фолиантов и бумаг резко преобразовалась в скучно-престранную реальность с такой же лабораторией, как в университете, и высокими стеллажами в потолок, заставленными ящиками со всякой всячиной. К одному из них мы и подошли, отметив увесистый замок и механический кодовый замок рядом.
– Ты знаешь пароль? – присела на стул тут же, – и зачем его так закрывать?
Эрн пожал плечами.
– Я его разгадал уже год как, так что магистр только и мог, что прятать от меня ключ, – он хмыкнул, – подержи.
В моих руках оказался уже не нужный ключ, пока Эрн поднимал тяжёлую крышку и нырял с головой в ящик метр на метр. Хорошо, что он стоял на полу.
– У тебя классная кофта, – вспомнила, о чём хотела сказать, – мне тоже нравится эта группа.
Тёмные глаза вернулись в попытке опознать, говорю ли я с усмешкой – вещь явно была достаточно старой, чтобы он мог ею похвастаться.
– Это папина, – разглядывал меня парень, – ты и в самом деле уникальна, Ая. Ты иногда так меня восхищаешь, что я забываю тебя смущаться.
Я опешила.
– Меня?! – переспросила, – да я и не способна кого-то смутить, – хмыкнула, – и вообще… – смутилась сама, – что там с книгами?
Он дёрнул губами в улыбке и вынул из ящика целую стопку, чтобы смахнуть с неё пыль на такой же грязный пол и с кряхтением пронести их все на ближайший свободный стол.
– Цвентийская биология, медицина и магическая анатомия, – он был счастлив – лицо едва не трескалось, – за эти книги хозяину грозит тюрьма, штраф и позор, – он сверкнул глазами, – тут больше опытные методы, поэтому лучше тебе бы сюда не глядеть.
Он мог ещё интереснее сказать? Через секунду я открывала на середине каждую, пока Эрни хихикал.
– Я пошутил, Ая, – косился на меня иронично Эрни, – в этих томах просто есть темы для моего диплома, как сказал магистр. Я не думал, что ты так заинтересуешься расчленёнкой.
Я скрестила руки на груди.
– Больше не буду, – усмехнулся парень, – ты знала, что я большой любитель книг в жанре ужасов? Могу привезти тебе парочку на следующей неделе из дома.
Я пожала плечами и пошагала на кухню.
– Только если одну твою любимую, – вышла в такой же пыльный коридор, – и только если там будет много расчленёнки, – иронично, потому как я к такому вообще плохо относилась – меня могло стошнить.
– Буквально на каждой странице, – оставил книги и рванул за мной Эрн, – ты простишь мне мою шутку?
Я открыла холодильник и… закрыла его обратно. Кажется, дед забыл выбросить молоко перед отъездом.
– Принесу мусорку, – всё понял парень, – а ты сбегай в постирочную за чем-нибудь химозным, ладно?
Кивнула и подумала:
– Ты бывал здесь часто?
Он храбро открыл холодильник второй раз сам, чтобы достать оттуда всё неприятное.
– Я здесь жил два лета подряд, – побыстрее завязал мусор парень, – когда общежитие не работало, а моя практика длилась по всем трём месяцам, за исключением пары недель в июле.
Вернувшись, я обнаружила его вынесшим мусор, подготовившим воду и остальное для уборки на двоих. Опешила я сильнее обычного.
– Ты будешь помогать? – не поверила.
Он пожал плечами.
– Мне в любом случае нечего делать, а магистр сказал следить за тобой, – он мило улыбнулся и отнял у тормозящей меня бутыль, – и при всём этом я вполне могу помочь.
Я почему-то в этот момент вспомнила Оза, который, когда мы ночью спустились поесть в его кухню, сел и стал ждать, пока я погрею ему еду.
– Ты уверен, что ты настоящий? – ткнула пальцем в плечо парня, – или может мне мерещится то, что ты говоришь?
Он хихикнул и направился в сторону лаборатории, пояснив:
– Там химикаты, так что тебе там будет опасно, а вот я справлюсь. Вернусь к тебе позже в обычную часть квартиры. М! Там есть в гостиной музыкальная установка, поэтому ты можешь что-то включить для антуража. И не переживай, здесь отличная шумоизоляция, так что соседи нас не услышат, даже если кричать.
И он подмигнул мне и почти ушёл, как я предложила:
– Включи ты, а я у тебя пару песен украду и добавлю себе.
Вкусы у нас и правда были схожи.
Эрн пожал плечами и направился дальше.
Через два часа мы хохотали от очередной его шутки, параллельно готовя и обсуждая всё на свете. В такие моменты я дышала полной грудью и не переживала о том, что что-то идёт не так.
– Ты и правда ездила с отцом на их концерт? – удивился Эрни, – это… вау. Мне казалось, что попасть туда нереально.
Я пожала плечами.
– Мы тоже прошляпили основную продажу билетов, но оставались вип-места и вроде какие-то премиум, так что пришлось брать их, – пожала плечами, – другое дело, что ты, как главный фанат, обязан был находиться в первых рядах. Мы же живешь, считай, за углом!
Эрнест едва заметно поджал губы.
– Там была не особо приятная история, потому что, – он хмыкнул, – я каким-то образом выиграл этот их премиум билет, чему был несказанно рад до того момента, как… я его продал за те большущие деньги, что манили меня как-то больше, чем два часа концерта в одиночестве среди столиков, за которыми были высшие слои Соголдской аристократии.
До меня сразу же дошло в чём суть.
– Ты так сильно принижаешь себя, что мне хочется возмутиться! – села рядом с ним я, – Эрн, ты знал, что ты лучше всех этих людей вместе собранных?
Он прикрыл глаза, давя улыбку.
– Я… очень рад, что ты приехала сюда, Ая, – он глядел мне в глаза с минуту, – я невероятно рад, что у меня есть такой друг, как ты.
Звучало хоть и кисло, но я хмыкнула и подалась к нему на пару сантиметров:
– Пойдём поедим на балконе, чтобы пятки кусались от высоты?
Пришлось просить его убраться там, потому что я могла сделать это, только сидя на полу. Слишком высоко.
– Тебя Фрея на последней битве подкидывала в несколько раз выше, – напомнил парень, но начал собирать весь наш «улов».
Я кивнула.
– Вот после этого я и начала бояться высоты, – хихикнула, а после дёрнулась от звука то ли удара, то ли молнии или… столпа света, бьющего прямиком в небо где-то совсем близко, – Неизвестный…
Моё бормотание и взгляд на чистое для него небо заставило Эрни нахмуриться.
– Ты что-то опять видишь? – разглядывал моё лицо парень, – как это выглядит?
– Линия света от земли до самого космоса, – шагала к окну я, – высокая и будто скомканная в одну нить, но не естественную, а вроде прямой молнии, – я повернула голову в его сторону, – в прошлый раз я видела её в Костне на битве и позже, но сейчас… кажется Фрея тоже надела спицы.
Эрн тряхнул волосами.
– Мако, я слышал, что говорил про это магистр. Они с твоим отцом и Озом обсуждали происходящее, и… – он прикусил губу, – все трое говорили, что тот, кого ты видела, ничего хорошего с собой не принесет. Оз-зи вообще сказал, что готов запереть тебя, только чтобы вы не встретились с твоим этим Неизвестным.
Я закатила глаза.
– Он так про всех говорит, к кому можно ревновать или кто просто ему не нравится, – я вспомнила про еду, – а ему, если помнишь, мало кто симпатичен.
Эрни улыбнулся.
– Ты ему симпатична, – выдал что-то странное парень.
На это я могла только кивнуть, хмыкнуть и пробурчать:
– Кажется, уже не очень.
– Я точно тебе говорю, что он уже сегодня-завтра ответит тебе, набурчит и смирится, потому что терять такую как ты, только потому, что ты на какое-то время оказалась далеко – ужасная глупость, – он важно кивнул, – понимаешь, Ая… ты не та девушка, которую просто так можно обидеть или разочаровать. Ты… за тебя точно будешь держаться всеми силами. И не только потому, что ты удивительно красивая. С тобой легко – ты понимающая, открытая, добрая и умная. С тобой чувствуешь себя подходящим.
Я хихикнула.
– Скажи это моему парню, ладно? – глядела на, кажется, сдвинувшуюся на несколько метров вбок линию Неизвестного, – он и правда так близко?
В душе что-то клокотало раскатами грома, вспышками зари и какой-то слишком яркой радугой, эмоции от которой готовы были захлебнуться прямиком в горле. Волшебно.
– В любом случае, пусть рядом будет кто-то, кто сможет вам помочь в случае чего, – нахмурился Эрни, – Лернт написал, что уже поднимается на лифте. Думаю, что он не будет рад сидящим здесь нам.
– С чего ты так решил? – опередил меня стоящий за нашими спинами дед, – я, если что, пошёл есть на кухню. Так что не мешаю вам.
Я подпёрла голову ладонью и продолжила жевать, глядя на столп света не так уж и далеко от меня. Хм. Опасно? Неизвестный меня спасал два раза, так почему я должна остерегаться его сейчас?
***
Через полчаса бабушка и целая четырехместка охранников приехали за мной к подъезду, выстроившись посреди узкой дороги.
Я в этот момент стояла у подъезда и продолжала разглядывать недвижимую молнию Неизвестного, пока сердце стучало галопом в груди. Как же мне было страшно и восхищающе-трепетно! Это чувство преследовало меня первые дни отношений с Озом, когда бабочки покусывали живот изнутри, а в голове образовывался магический пух, не дающий настроить мысли ни на что иное, кроме будущей встречи с тем, о ком я совсем ничего не знаю. Мы же связаны с ним, разве нет? Магией или чем-то ещё, но он сейчас был для меня как пресловутый зайчик, приносящий подарки в первый день лета папиной лёгкой рукой.
– Что там? – бабушка тоже задирала голову к небу и пыталась разглядеть, – Мако, твои новые вещи для обучения принесены, не трать моё время.
– Если ты заметил, что торнадо остановилось, оно точно движется в твою сторону, – произнесла старую забытую поговорку при чрезвычайной ситуации, – Неизвестный скоро будет здесь. Мы можем подождать?
Тааффеит уже находилась на переднем пассажирском сидении, поэтому открытая для меня водителем дверь намекала на моё ускорение. Чёрт.
– Аямако Тааффеит, либо ты садишься, либо идёшь пешком! – рявкнула, не сдержавшись, она, – живо!
Возвращаться по лесу-парку совсем не хотелось, тем более там было столько километров безлюдного пути, что пришлось поторопиться, кисло разглядывая линию из окна.
– С тобой и в самом деле проще, чем с твоей матерью, – повела бровью бабушка, – затолкать её в четырехместку без её желания было одной из самых сложных задач в моей жизни.
Это заставляло её улыбаться. А меня – разглядывать сперва кованые ворота жилого комплекса деда, а после отдаляющийся прямой и однообразный массив, схожий по дизайну с университетом, пусть и выглядящий немного разномастно из-за крыш и натыканных по стенам кондиционерам в доме Лернта.
– Нас ждёт длительная беседа по поводу бухгалтерии, твоей работы и места в бизнесе, – как обычно не расслабляла спину идеально прямая бабушка, – я же обязана платить тебе за это, как…
– Остановите! – вскрикнула я, – о-он там!
Мы тянулись в неспешном потоке машин, пусть и плотном, однако заметить светлое пятно, обрамляющее светловолосого парня на тротуаре было несложно – от него ввысь исходила молния.
– Это он! – взвизгнула и попыталась открыть дверь.
Блокировка?!
– Аямако, прекрати! – совсем сдалась делать добрый вид Тааффеит, – я не выпущу тебя за пределы безопасного автомобиля!
Выбора у меня было мало, поэтому нажала на кнопку спуска окна, зажала ее пальцами, нырнула головой вперед и спрыгнула вниз, немного пройдясь ладонями по асфальту, благо водитель догадался остановиться.
– Ма-ако-о! – крикнула мне вслед бабушка.
А я поднялась, ощущая стук сердца в горле и рванула по дороге сквозь издающие звуки клаксона четырехместки, чтобы ещё раз взглянуть с радостью на тротуар и… его там не было! Какого чёр… спина в переулке! Ура! Он идёт… почему он так быстро удаляется?! Неужели он и в этот раз воображаемый? Или…
Тут было расширенное расстояние между домов, поэтому разъедающий даже под веками свет от молнии позволял стоять на расстоянии пяти метров, прикрывая ладонями слезящиеся глаза. Как резко – пух! И линия света упала вниз, впитавшись в своего хозяина и оставив передо мной… щёки стянуло вниз. Ему было лет на десять больше, чем видела я. Тридцать пять, может где-то так. Высокий, светлоглазый и с высоким хвостом пшеничных волос на голове. Из примечательного, на нём была строгая рубашка простого кроя, такой же ткани брюки и берцы с высокой шнуровкой, а ещё выражение лица говорило о том, что он, как и я, ожидал слегка другого – мы оба были разочарованы.
– М-меня зовут Аямако Фиджез, – сглотнула вязкую слюну я, – и я не понимаю почему, но я тебя видела до этого, когда мне было страшно или опасно. А когда у меня в венах спицы, то я вижу свет или вроде того, к-который…
Говорила я на соголдском, хотя у него не было типичных для этой страны узких глаз или хоть намека на принадлежность к соголдцам.
– Она представилась и сказала, что видела сияние, – заставил меня вздрогнуть ещё один мужской голос от незамеченного мной мужчины рядом с Неизвестным.
Основной же проблемой было не это, а то, что он говорил на онтелбанском. Это и заставило реальность упасть на голову каменным градом.
– Какой ужас, – ответил ему на этом же языке Неизвестный, уверенно шагнув в мою сторону.
Отшатнулась я только потому, что у него было искривленное неприятием лицо и резкие движения.
– Забрать её сейчас будет поспешным решением, маршал! – остановил Неизвестного второй мужчина, – Костна передавала официальное предупреждение о войне в случае нашего вмешательства в жизнь Сияющей.
Он был ещё и достаточно высоким, чтобы соревноваться в этом как минимум с Грегори. Меня пугал лишь цепкий взгляд и протянутая до слов второго рука.
– Кайко, шагайте назад, – стоял ровно за мной охранник.
И не один – вся вторая четырехместка сбежалась, держа в руках… по коже пробежала волна мурашек от вида самого настоящего магического оружия, трещащего убийственными зарядами в стволах.
– Н-не надо… н-ничего, – хотелось пятиться именно от них, а не от безобидно стоящего и разглядывающего меня Неизвестного, пусть и из ужасной страны, на языке которой он разговаривал.
– Аямако, я сейчас тебя убью! – дернула меня за рукав бабушка, – ты с ума сошла?!
Она тряхнула меня за грудки, но не смогла отвлечь от самого настоящего волшебства в отдалении, потому как Неизвестный весь сперва пошёл рябью, а после расправил громадные драконьи крылья, рванувшие уже перевоплотившегося его вверх, унося как можно дальше от уже не видящей никаких «сияний» меня.
Он – диада! П-поэтому он смог помочь мне тогда на поле с Фреей! Поэтому только он смог усмирить её! Потому что он сам когда-то нуждался в подобном. Он…
– Это ты наш учитель диадства? – крикнула ему на онтелбанском, когда меня уже тянуло к четырехместке парой крепких рук.
Зачем я сделала это, когда он уже почти улетел? Может потому что Фрея говорила, что могла слышать меня почти за километр, когда была в форме дракона? Вот и он просто обязан был слышать меня сейчас, потому что… мы были связаны.
– Я запомню то, что ты сейчас сотворила, – впихнула меня в машину бабушка, – не как мать! Да конечно! Та хоть немного боялась этих проклятых фанатиков, а ты ему и способ пролезть к нам домой назвала!
Она обернулась и сверкнула на меня глазами.
– А он прилетит, Мако, – убеждающим тоном выдала она, – мы с твоим дедом надеялись на спокойную жизнь без этих ненормальных и на то, что на том конце сияния будет кто-то более сносный, однако ты и тут смогла загнать нас в колею.
Она говорила не зло, пусть и немного туманно.
– Вы знали про «сияние»? – удивилась я, – Неизвестный назвал его так же.
Тааффеит кивнула.
– Это ваша семейная кровная линия с её ошибками и доработками одного… идиота, – она фыркнула, – объяснять тебе это должна совсем не я, а как минимум твой дед. Как максимум – тот, кто это всё сотворил. Томас Лернт уже на подлёте к Соголде, поэтому постарайся до этого момента не совершать глупостей, – она отвернулась от меня к дороге, – и когда маршал завтра прилетит к нам домой, ты пошлёшь его к черту.
Я в этот момент уткнулась в телефон, чтобы напечатать о произошедшем Озу, в этот раз не зашедшему в чат вплоть до моего первого отправленного сообщения.