Пики башен бабушкиной резиденции появились за пару километров до того, как мы подъехали – остроконечные, высокие и единственные выделяющиеся над длинным тёмно-зелёным лесным массивом, который она доброжелательно называла парком, пока мы ехали. О том, что это частная собственность, говорили мощеная камнем идеальная дорога, высокий забор, который мы проехали до этого, и идеальный газон от самой дороги до начала деревьев, искусственно подрезаемых под идеальные пропорции.
– Я подготовила вам комнаты в южной части спального крыла, – плавно вела четырехместку Тааффеит, – я нахожусь в западной, поэтому нужно лишь пять минут, чтобы добраться до моих покоев. В обычное время я нахожусь в кабинете, если не отбыла по каким-либо делам, – она повернула, – в любое время суток в вашем распоряжении сад и правое крыло, где можно шуметь, приводить гостей и заниматься своими делами. Слуги живут там круглосуточно, поэтому проблем возникать с ними не должно. Однако, если всё же что-то случится, то сперва идите к управляющей – меня тревожить по пустякам не стоит. В остальном – вы свободны. Да, Аямако, я выделю тебе четырехместку с водителем. Уточню, это обязательно. Помимо этого, университет, в который уже определил тебя Левон, находится в самом центре города. По всем новостным каналам сейчас говорят только о том, что ты стала наследницей, а значит будь готова как минимум к провокациям, как максимум… пока не будем об этом, – её кивок, – средство передвижения одно на двоих. Её величество Нифелия предоставила мне крайне ограниченный бюджет на Фрею, поэтому…
Девушка хмыкнула:
– Я на крыльях, мне такого уже не нужно, – она говорила радостно и гордо.
Ещё бы – Мел рассказала то, о чём доложил ей Тед, а он докопался до самой Фреи: диада продолжила свои тренировки с успехом. Она научилась столькому за эти дни, что могла самостоятельно превращаться в эту огромную ящерицу и… вот я всё время думала, что драконов называют драконами, потому что они агрессивные и неподъёмные в какие-то моменты. Фигурально вроде бы. А выходит, что… думаю, что такой оборот в реальную крылатую ящерку возможен только у диад. А если их мало, то и… в любом случае дело было в том, что я была связкой. Да, кривой, с какой стороны не погляди, но мои два источника никак не влияли на ощущения или возможности, потому как светлый рядом с Пустотой вообще терялся и ускользал куда-то под неё, не желая показываться и мешать. А мне с ним было комфортнее. Он на меня хотя бы не шипел.
– Отлично, – кивнула бабушка, – минус одна проблема. Мако, я надеюсь, ты услышала меня и не планируешь рисковать всем, убегая от водителя и охраны?
Я улыбнулась.
– Я не мама, – поняла её посыл сразу, – если ты сказала, что я в опасности, то я поверю и приму, что мне будет комфортнее так.
Она сузила на мне глаза в зеркале заднего вида. Я натянуто улыбнулась ей в ответ. Мои мысли всё активнее возвращались к Озу – он прочитал моё сообщение и не ответил, просто вышел из чата.
– Я отметила твой характер, – поджала губы женщина, – он меня насторожил. Как и тот факт, что ты практикуешь утаивание, взамен эмоциональности, – её щека дернулась, – твой отец воспитывал тебя с подобным чувством?
Странный вопрос.
– Нет, я всё детство была такой же, – разглядывала фотографию Оза на экране, – пассивность была со мной с самого рождения.
– Сомневаюсь, – отвела взгляд к дороге Тааффеит.
Спорить с ней я не стала. А вот с крокодилом: «Не обижайся, пожалуйста. Я делаю это потому, что впервые хочу, и это меня невероятно радует. Я сейчас такая живая от мыслей о том, что буду учиться чему-то, чему даже в Костне не учат! Не рушь это, пожалуйста, Оз. Напиши мне, как только захочешь. Я буду ждать и следить, поэтому отвечу сразу. И я уже скучаю по тебе. Очень сильно. Нужно будет договориться кто к кому поедет на эти выходные. Ты говорил, что хотел бы провести их дома, но может… я бы позвала тебя в какое-нибудь злачное место здесь. Ты когда-нибудь был в старой теле-вышке? Там есть один из лучших ресторанов, обещаю, что тебе понравится. К тому же ты сам говорил, что хотел о чём-то поговорить. Пока я тебя не перебила. Вот я и нашла где это сделать». В конце обязательно добавить сердечко. А лучше два.
Прочитал! Сразу же! Улыбка наползла на губы, а сердце пронзила игла. Нужно было поцеловать его сильнее, когда уезжала. Несмотря на то, что он куксился, сурово сопел и расстраивался.
– Ё-моё, – протянула Фрея, – правду Лернт говорил, что у вас замок! Какая здесь квадратура?
Бабушка ухмыльнулась.
– Жилая или техническая? – она объехала огромную клумбу посередине, завернула в каменную арку справа, прибавила газу и рванула по брусчатке к заранее открытой двери, у которой стоял мило улыбающийся мужчина в костюме.
– И та, и та – дохрена, я уже убедилась, – глаза подруги проскользили по пустой широкой части гаража, которая больше напоминала обширную не крытую стоянку у какого-нибудь грандиозного торгового центра или другого людного места. Зачем такая площадь?
– Ты живешь одна? – меня интересовало другое.
Бабушка кивнула.
– Изредка у меня бывают гости, – важный кивок, и она начала выходить из четырехместки, – однако теперь мы живём вдвоём, Мако. И Фрея наша гостья на длительный срок.
О, это вряд ли. Я планировала уехать отсюда максимум через две недели. В отличие от всего остального, идея стать наследницей Тааффеит мне нравилась меньше всего, как и её радость по поводу того, что я приехала. Сперва даже была мысль пожить у деда, а не у неё. Однако, во время встречи, как бы не радовался Лернт, бабушка сверкала на него глазами и рычала, а он лишь улыбался в ответ.
– Так или иначе, ты можешь считать это место своим домом, – улыбнулась бабушка, – тебе следует научиться общению с прислугой. Я видела, как ты разговаривала с теми людьми в поместье мальчишки Лаккмаара. Это неправильно, Аямако. Ты должна уметь поставить себя, даже среди подобного контингента.
Говорила она не высокомерно, но относительно свысока, поэтому и ассоциации от её слов появлялись смутные. Именно они меня вели сперва по брусчатке обратно к той огромной круглой клумбе, а после до высоких белых мраморных ступеней до колоннады крыльца в десять метров длиной. Здесь были милые декоративные лавочки, увитые живыми цветами-лозой, качели на витых цепочках с двух сторон и столики на кованых ножках, уставленные кокетливыми цветущими кактусами и разнообразными предметами интерьера, вроде ажурных салфеток, вазочки с конфетами и красного расправленного веера с прилипчиво-броским дизайном. В этом был бабушкин особый стиль – она предпочитала именно этот цвет, перемежая его с чёрным или меняя на глубокий синий.
– Мне было удобно так, как я делала, – пожала плечами я, – здесь очень красивый газон.
Он и правда сильно отличался от школьного или того, что был в поместье Оза – тут и цвет травы отличался, чаще всего являясь насыщенным тёмно-зелёным, а не салатовым, какой привыкла видеть я. Другое дело, что мы сейчас находились в паре тысяч километров от столицы Костны, а значит и природа здесь должна быть иной.
– Существует такое понятие, как «правильно», Аямако, – спорила со мной Тааффеит, – в твоём положении единственной наследницы ты обязана принимать во внимание тот факт, что твои действия сейчас могут нести многомиллионные убытки нашей компании. Поэтому всегда поступай не согласно желаниям, а скорее вопреки им, и тогда ничего плохого не произойдёт.
Промолчать? Не хочу. Она сама же про это говорила.
– Именно поэтому вы заставляете себя не бежать к Лернту каждый день? – я глядела в её ещё более сузившиеся глаза.
Несколько секунд она молчала, а после усмехнулась и одобрительно кивнула.
– Моя кровь, – важно направилась в распахнутые двери женщина, – ты нужна мне не для слепого послушания, признаю. Ты должна быть той, кто сумеет оспорить меня в случае, если я не права. Однако, Мако. Не забывай, что я старше и намного опытнее, поэтому необоснованная критика – это в любом случае порицаемо.
Я хмыкнула.
– Вы так можете что угодно назвать этим словосочетанием, – я стояла посреди какого-то пустого и совсем нежилого фойе с белым мрамором, колоннами и крупными кустами красных роз в вазах.
Здесь будто никогда не существовало ничего, что могло быть похоже на уют.
– Ты и в самом деле не была похожа на себя рядом с этим мальчишкой, – шагала в известном только ей направлении бабушка.
– А я вам говорила, что крокодил её себе в пасть посадил и разрешал только сквозь решётки – щели зубов на мир смотреть, – семенила за ней Фрея, – а сейчас её нужно ограничить от него, чтобы она поняла вкус нормальной жизни, завела нормальные отношения и выбралась на свободу.
Я закатила глаза, тащась вслед за ними. В моей руке впервые за долгое время оказался чемодан, который я несла сама – будь здесь Оз, я бы точно ощущала себя легче.
– Из-за смены часового пояса через час будет готов второй ужин, – Тааффеит села в кресло в гостиной у окна, – пропускать его не советую. Я озвучу то, какой курс наметила ваша королева, сколько это будет длится, и какие учителя вскоре прибудут в мой дом для вашего обучения. В любом случае нас ждёт длительный разговор и… Аямако, твой дедушка будет присутствовать, поэтому нас троих ещё коснётся обсуждение финансовой стороны твоего обучения и жизни как таковой, – она фыркнула, – забавно, но твой отец не соизволил предложить мне и монетки за твоё… постой, может быть он догадался направить финансирование сразу в твои руки?
Мы вчера про это даже не говорили. Что я, что он вообще не подумали о таком, особенно после того, как папе не понравилась сама идея моей поездки – он хмурился подобно Озу.
– Я поговорю с ним до ужина, – опёрлась на высокую дворцовую стену я, – и у меня просьба. Ты говорила про комнаты для нас с Фреей. Могу я… попросить сделать нас соседками? Чтобы мы ночевали в одной комнате. Я попрошу папу купить кровати, если ты хочешь.
Фрея тоже облокотилась на дверной проём и хмыкнула.
– Опять будешь плакать по полночи? – достаточно мягко спросила она, – я только за. Мне тоже будет проще с тобой, хоть я и привыкла уже, что у меня есть отдельная комната.
– Оз далеко, – я пробурчала себе под нос.
М-да. Про это я задумалась только сейчас. Хоть бы от него сейчас не было сообщений только потому, что он искал способы приехать сюда ко мне.
– Делайте, как хотите, – уткнулась в собственный расширенный экран телефона бабушка, – я отдала вам целое крыло. Вероятно, в нём найдется подобная спальня, если нет, то можешь подойти к управляющей, и она закажет всё, что необходимо, – она усмехнулась, – и мне не нужны деньги твоего отца, Мако. Он – последний человек, с которым я бы хотела как-то взаимодействовать.
Я поджала губы. Ненавидеть папу она не перестанет, и это было неприятно, хоть и не моё дело.
– Ах, наконец-то! – Тааффеит указала рукой на проскользнувшую мимо нас женщину, – это управляющая, девочки. Та самая, которая нужна вам, поэтому она сейчас покажет вам дорогу до вашего крыла, сделает всё, что необходимо, и будет для вас главным ключом к взаимодействию с резиденцией. Всё, можете отправляться.
Управляющая взглядом разделила нас двоих на предполагаемую будущую хозяйку и Фрею, после чего слегка склонила голову в соголдском жесте уважения и вытянула руку и ладонь в сторону, из которой пришла.
– Прошу за мной, госпожа Аямако, – говорила она так же на соголдском, поэтому её это «госпожа» больше переводилось как «женщина с очень высоким социальным статусом», что-то вроде «леди» или… хм.
Тут лучше оставить слово непереводимым, так что «кайко». Аямако-кайко. Хоть где-то моё имя звучало нормально и вливалось в поток слов и названий созвучием.
Мы уже шагали обратно в фойе к громадной мраморной лестнице на второй этаж.
– У неё такой акцент сильный, что я её совсем не понимаю, – пробурчала на костнийском Фрея, – даже твоё имя вышло какое-то кривое.
Я шла за женщиной, думая о другом.
– Во-первых, ты учила костнийский вариант произношения, который сам по себе не особо верный, – решила объяснить ей, – во-вторых, соголдские города немного более своеобразные и обособленные. У них в столице живёт больше людей, чем в остальных городах вместе взятых. В-третьих, она северянка, а у них большинство слов отличаются от местных, и его официально считают наречием той части страны. Это так же, как изучать онтелбанский, зная костнийский язык – они очень похожи звуками и некоторыми словами, однако понять и тот, и тот может только человек, который изучал костнийский в сознательном возрасте, то есть учил его, не говоря на нём с рождения. Костна изменила изначальный язык Онтелбании, но, можно сказать, не создавала ничего нового.
Фрея заинтересованно глядела на меня, кивая и неожиданно не отмахиваясь со своим безразличием к такому. Раньше она называла меня нудной.
– Это круто, хотя я и пыталась понять, чего там они порыкивают, эти онтелбанцы. Но там только путаница какая-то получилась, – она зевнула, – в Цвейне и Соголде работает точно так же?
Я мотнула головой и вошла в открытую перед нами двустворчатую дверь.
– Нет, они, в отличие от нас, ничего не меняли, поэтому центральный диалект Соголды – это и есть язык Цвейны, – ответила ей и вошла в такую же возвышенную и по-королевски обставленную спальню.
– У вас есть комнаты с двумя кроватями? – спросила у управляющей.
Она медленно кивнула, думая для чего мне такое.
– Я и бабку твою мало в чём понимаю, – хмыкнула подруга, – она так быстро тараторит, что успевать за ней не могут и мои мысли. Вот Тинго и Эрн специально говорили медленно, чтобы я могла тренироваться.
– Прошу за мной, Аямако-кайко, – указала женщина, – у вас есть ещё какие-то предпочтения для комнаты. Я смогла бы организовать их прямо сейчас.
Мы топтались вдоль широкого коридора, уставленного вазами и увешанного картинами. Как какой-то музей или дом искусств.
– Нам нужно два письменных стола, кресла к ним и… – вот тут я застыла перед открытой дверью в комнату, где проводилась уборка горничными, и выдохнула.
– Я тоже хочу эту комнату, – опередила меня с бегом до открытого сейчас широкого балкона Фрея, – тащите сюда вторую кровать и больше ничего не надо!
Она казалась счастливой даже от такой мелочи, как блеснувшее меж двух складных створок в пол ранне-вечернее синее небо. Я же оглядела одну большую двуспальную кровать с балдахином от комаров, дверь в туалет и ванную и сказала:
– Это комната для кого-то подготавливалась? – сделала шаг за подругой, свешивающейся всем корпусом с парапета балкона, – здесь столько прислуги.
– Она задумывалась вашей, кайко, – удовлетворённо улыбнулась мне управляющая, – вы уверены, что сюда нужно два стола и ещё одну кровать? В этом крыле ещё двадцать шесть подобных спален для гостей.
Мне оставалось только кивнуть ей.
– Один стол и кровать такую же, – указала на другую стену, – вот сюда. Можно вопрос? – я оглядела из окна вид на парк с подъездной дорогой и той самой аллеей, уходящей глубоко вперёд, – бабушка сказала, что в том крыле, в котором мы будем жить, можно шуметь. Получается мы сейчас ровно над входом, и это и есть «наше» крыло?
Управляющая медленно кивнула.
– Да, кайко, это ваша часть резиденции, поэтому вы здесь властны, в то время как Оками-кайко редко посещает это крыло, только в случае официальных визитов, мероприятий или мимоходом, когда желает отправиться куда-либо. Сейчас госпожа дала мне поручение выполнять ваши приказы, поэтому я прошу вас скачать приложение нашего умного дома, чтобы вы могли взаимодействовать не только со мной, но и с другим персоналом, помимо техники, установок и других необходимых удобств.
Я уже заметила то, что балконные створки механические – их, вероятно, тоже по нажатию можно открывать, а ещё тяжёлые шторы, до которых не дотянешься, свет – потому что здесь была такая дурацкая старая люстра прямо на потолке, а не как у нас переносные плафоны, и многое, что замечать мне не хотелось.
– Вам нужна моя помощь по установке приложения? Или может экскурсия, кайко? С главного коридора есть прямой спуск в открытый бассейн, на первом этаже бильярдная комната, а в подвале спортзал, однако всё это вы можете изучить по карте в умном доме.
Я помотала головой и села, наконец, на кровать, заглянув в чат с Озом. Он так и не ответил. Вот… блин.
– Разберёмся по ходу дела, – плюхнулась на матрас рядом Фрея, – когда у меня будет кровать?
Говорила она так, чтобы поняла управляющая.
– В течении получаса, – подругу женщина никак не называла, просто относясь уважительно.
У Оза всё было проще в разы. Поэтому я скучала по тому дому: «Котик, мы приехали. Сейчас сфотографирую и отошлю тебе комнату и вид из окна. Здесь здорово, правда очень много работников, к которым я не привыкла. У Фреи будет отдельная кровать, но не комната – ты же помнишь, как мне было тяжело при переезде из Берлинга? Тут проще, но я всё же боюсь оставаться одна. Позвоню тебе вечером после ужина, поговорим так, чтобы я видела тебя. Я… у меня сердце щемит, как я скучаю по тебе. Вроде прошло два часа, но я не расставалась с тобой так надолго очень давно. По крайней мере так далеко. Хм, да. Ты носишь тактильный браслет? Я вроде видела его на твоей руке ещё вчера, но когда я сжимала его в четырёхместке, ты либо не почувствовал на таком расстоянии, либо снял его, что было бы странно, если честно. Боюсь представить на сколько моих вопросов тебе нужно будет ответить, когда ты найдёшь время, чтобы это сделать. Ха-ха. Фрея тоже радуется всему новому. М. Ещё дед приедет скоро, поэтому будем обговаривать мои финансы и остальное важное. Это вообще… странно. Вроде как я в последнее время вообще не пользовалась папиным чипом, а только твоим, но тут всё так обернулось, что папа, видимо, просто забыл, что мне нужны деньги. Отучился об этом думать, потому что всю мою жизнь оплачивал ты. И-и-и… я тут подумала и вспомнила, что у тебя первый день на работе завтра. Это так здорово и пугает, что я бы хотела, чтобы мы тоже поговорили про это, потому что я очень за тебя переживаю. Это же, считай, новая часть жизни, а я тут… сбежала и болтала только про себя. Ты ляжешь спать как обычно в час? Это будет через целых четыре часа, поэтому я успею позвонить тебе, Оз-зи. Будешь ждать? Хотя ты и сам можешь мне позвонить, и я обещаю, что всегда приму от тебя звонок. Люблю тебя», – отправила.
Прочитал мгновенно. Я осталась в чате сидеть и ждать. Минута. Три. Пять.
«Оз, тебе доходят сообщения? Может какой-то баг? Я же не в Костне, вот они и шифруются как-нибудь или ещё что?», – сдалась и написала снова.
Тоже прочитал. Мои щёки стянуло вниз. Нужно было с этим разобраться, но…
– Кайко, ужин подан, – управляющая сбила меня с попытки найти старое приложение для переписок и вбить в него идентификатор Оза, – вас ждут внизу.
Сонная Фрея отлипла от подушки хмурой и недовольной – в её руках тоже был телефон, который мигнул новым сообщением от Теодора.
– Тебе приходят сообщения Теда? – поджала губы я.
– А почему не должны? – хрюкнула она, – если ты знаешь, как прекратить его словестные извержения, то скажи мне, будь хорошей Мякой, а. Он не даёт мне вздохнуть без его хвальбы или попытки помочь. Я уже перешла на угрозы, а он смеётся, гад.
Ей было смешно, а я сверлила полный моих длинных сообщений для Оза чат. Он молчал, хотя всё ещё был в онлайне, но не нажимал на клавиатуру, чтобы начать набирать текст.
– Надеюсь кормить нас будут ещё вкуснее, чем в столовой школы, – шла девушка вприпрыжку, – но меня больше радует, что бесплатно.
Я за ней плыла чернее тучи. Поэтому и разорвала своим приходом разносившийся по всей столовой бабушкин смех, пока довольный Лернт сидел напротив неё и явно был тем, ради кого и благодаря кому она смеялась.
– Аямако, что-то произошло? – первым заметил именно дед, – в отличие от Фреи, ты не выглядишь радостной.
Так это была её мечта, а я сейчас… ощущаю, что потеряла больше, чем приобрела. Оз же ответит, правильно? Отпустит свою обиду, особенно когда я позвоню ему.
– Всё нормально, – буркнула и села рядом с бабушкой на сервированное всеми этими дурацкими вилками и ножами место.
И это я ещё ложки не посчитала.
– Тогда я объявляю начало ужина, – важно кивнула Тааффеит, – Аямако, к сожалению, я не могла узнать твои оценки в школе. Могу я спросить о том, как удавалась тебе учеба?
Фрея хрюкнула, хмурясь на блюдце в блюде перед собой.
– Ниже среднего, – взяла несчастную вилку для рыбы, когда передо мной оказалось первое блюдо.
Оз научил отличать. Не всё, но он вообще многое мне показал за то время, что мы жили вместе.
– Как интересно, – пропела женщина, – какие из предметов были выше этого значения?
– Мако не любит выделяться, – защитил меня Лернт, – насколько мне известно, её сильной стороной являются языки, программирование и физическая культура. Особенно в командных видах спорта. Адам показывал несколько записей, в одной из которых она даже назначена капитаном команды, которая в конце выигрывает.
Бабушка сделала глоток из какого-то странного бокала, кажется, с серебряной ножкой, после чего усмехнулась и цепко оглядела моё лицо.
– Не любишь выделяться? – переспросила женщина, – Мако, ты и есть это самое «выделение». Ты уникальна, красива, в перспективе – вечно юна и властна. Ты – моя кровь, а значит не так важно самоощущение, как то, кем ты являешься на самом деле. Ты – высшая соголдка, будущая власть этого места и… если ты сказала мне, что твой отец не причастен к твоему настоящему характеру, то кто это был? Я же знаю свою дочь, и уверена в тебе, поэтому и подмечаю странность в твоём отношении к жизни сейчас. Это не ты, Мако. А подавленная часть тебя. Задушенная. Так ответь мне, кто это сделал? Тот мальчишка? Лакмаар?
Я, кажется, начала догадываться к чему она клонит.
– Могу рассказать я? – обратился ко мне Лернт.
Мне оставалось только кивнуть.
– Мако не повезло встретить своего первого молодого человека, – тяжело вздохнул он, – насколько мне известно, сейчас он находится в стационарном отделении психо-неврологического центра.
Бабушка хмыкнула.
– Я смотрела всё, что показывали про мою внучку, – остановила его она, – в тот момент мне было интересно, как так вышло, что твоя мать допустила это, – она дёрнула щекой, – ей стоило бы поставить это в вину, хотя большая часть этой вины лежит на твоём отце и вашей стране, которая предпочитает открытому обществу место, где преступления умалчиваются, а факты подтасовываются.
Я приподняла бровь, не понимая, о чём она.
– Ты выехала за границу, поэтому скоро узнаешь всё сама, – дед отправил в рот кусочек картофеля, – рассказывать об этом прямо в лоб нельзя. Лучше попробуй заметить некоторые расхождения официальной версии вашего Сената с тем, что творится на самом деле.
Я скривилась. Началось. И эти люди говорят мне, что не будут настраивать меня против того места, которое я люблю?
– Например? – подала голос Фрея, – я, конечно, знаю, что Костна не идеальна, но мне и Тинго с Эрни наперебой говорили, что у нас там парад лицемерия каждый день на главной улице, про который они мне рассказать не могут, потому что их за это депортируют.
Я хмыкнула.
– Давайте лучше перейдём к более насущным вопросам, – отвлеклась от еды Тааффеит, – и первое в списке дел – обустройство вашего быта.
– Мако, тебе нужно что-то ещё, помимо предоставленного бабушкой? – улыбнулся мне Лернт, – в любом случае я зову тебя к себе в гости или на любой срок проживания, если захочешь. Я выделил тебе отдельную комнату со всеми удобствами, способен подстроить всё под твои желания и правила. Я более лоялен к кое-каким вещам, ты сама знаешь. А ещё моя квартира находится в двух минутах пешком от университета. Прямо в студгородке.
Бабушка закатила глаза.
– У неё есть личный водитель, к чему ей жизнь в замкнутом пространстве с извечно дотошным тобой, если есть свобода и ненавязчивость здесь? – фыркнула она.
Дед поджал губы. Буквально секунду по нему было видно, как он решал: сказать ей и начать ругаться, либо промолчать и остаться в том же положении. Он выбрал первое:
– Это она ещё не поняла, что именно ты собралась взвалить на её хрупкие плечи, Оками. Кими не просто так сбегала ко мне – ты думаешь, что если ты способна на почти круглосуточную работу, то и твой приёмник обязан быть равным тебе. Однако, они, в отличие от тебя, воспитывались не только тобой, поэтому осознают, что перепады – это по большей части плохо.
Она скрипнула зубами.
– Допивай свой чёртов чай и пошёл вон из моего дома! – рыкнула Тааффеит, – ты же никогда не можешь смолчать! В этот раз я просила тебя не скалить зубы, потому что у нас важный разговор, и что ты творишь?!
Он едва заметно дёрнул уголком губ в ухмылке.
– Ты, вероятно, невероятно соскучилась и не смогла оледенеть до сих пор, если ещё не позвала охрану вывести меня, – он хлебнул из своей чашки.
– О, а ты на это так хитро рассчитывал, признайся! – всё ещё рычала она, – ты так и остался хитрым лжецом, пока я… – она почти задохнулась от своих слов, – ты и раньше жаждал отобрать у меня нашу дочь, а теперь строишь планы завоевать внучку? Она моя, понял? И я запрещаю тебе звать её к себе. Её дом здесь, твои попытки только всё испортят.
Фрея уже давно откинулась на спинку своего стула и болтала ногой под столом, неспешно цедя какое-то и в самом деле вкусное вино.
– Понятно, почему они никак не уживутся вместе, – она хмыкнула для меня, – я так вкусно в последний раз ела, только когда меня Тед в какой-то супер-пупер дорогой рестик позвал перед поездкой, – она хрюкнула, – я там сперва от цен чуть не подпрыгнула, а потом от того, как они это всё подают, – её взмах рукой, – потом поела, поняла, что теперь-то точно больше не смогу ничему удивиться, а это дурачьё меня замуж позвал и колечко всуропил такое, что я его к телефону прицепила, чтобы не просрать ненароком. Во! Видела?
Я сперва помотала головой, а после разглядела висящее как брелок на цепочке кольцо с увесистым светлым камнем.
– Сказал, что если потеряю или продам, то он мне ноги вырвет, а после в своём костнийском подвале запрет и не выпустит, – она довольно покивало, – а я всё думаю, то ли влюбиться в него, чтобы ему так же не прикольно как мне было?
Я тем временем заглянула в свой телефон и открыла так и не закрытую страницу с диалогом с Озом. Моё сообщение было последним. Я решила написать папе, потому как в Костне было уже достаточно поздно, а он только ложиться спать в это время: «Ты ещё не уснул, пап? И спасибо, что интересуешься, как я доехала и как у меня дела. Вы с Озом прямо с ума меня сводите сегодня».
– Мы должны были обсуждать спонсирование нашей внучки, а не твой поганый характер! – рявкнула на фоне бабушка, – поэтому прекрати высказывать мне какая я несуразная и подумай о том, что всё это слышит Аямако!
Они с Лернтом оба уставились на ожидающую ответ теперь ещё и от папы меня, и я в свою очередь подняла взгляд на них.
– Обучение оплачиваю я, включая сессии, экскурсии, праздники и подготовку к парам, – ела скрестил руки на груди дед.
– Предполагаешь, что сама экзамены она не сдаст? – вытянулось лицо Тааффеит, так же обращённое в мою сторону.
Я даже не пыталась делать умный вид.
– Скорее уверен, что делать это она не захочет, – принял моё поражение заранее Левон, – к слову, я проанализировал перечень специальностей нашего вуза, на которые тебе стоило бы обратить внимание. Я озвучу?
Мы с Фреей переглянулись. Почему-то её про это никто спрашивать не хотел.
– Я хочу быть учителем, – озвучила всем.
– Мне оплатили ваш университет? – обратилась к бабушке Фрея, – вы сказали, что Королева про это говорила с вами.
Тааффеит кивнула.
– Только ускоренный курс политологии, – остудила пыл подруги женщина, – Аямако же будет учиться очно и все шесть лет, – она хмыкнула, – преподавание, Мако? Что за глупость. Я настаиваю на экономике. Это пригодиться тебе в будущем.
Дед не был с ней согласен:
– Мне больше прельщает политология, которая как минимум не будет такой сложной, как твоя спецификация с математическим уклоном. Более того – я смогу контролировать и помогать ей, когда будет нужно.
Я подпёрла голову локтем. Расковырянный кусок рыбы передо мной вселял апатию. Бабушка неожиданно кивнула для Лернта и не стала продолжать спор.
– Прости, Мако, но у нас не педагогический университет, – печально улыбнулся Левон, – а отправлять тебя в другое место обучения немного жестоко – по большей части они не так защищены, там не будет никакой помощи для тебя и…
– Это бесполезно для твоего будущего, – поддакнула бабушка, – а мы обе понимаем, что бесполезные действия только отнимают время.
Меня испугало уведомление, пришедшее на мой телефон. Открывала я его невыносимо медленно для мозга, но со скоростью молнии относительно тела!
Папа: «Позвоню тебе завтра, дочь. Сейчас уже поздно, а я занят. И не ругайся, я уверен, что такое количество людей вокруг тебя способно проследить за тем, как ты устроилась. К тому же я уверен в тебе, поэтому и не переживаю вовсе. Ты у меня сильная, Ая. Хоть я и не радуюсь тому, что ты уехала так далеко. Спокойной ночи. Я тебя очень люблю».
Заблокировала экран и поняла насколько у меня надуты губы сейчас. Что я такого сделала, что все они меня осуждают и не хотят разговаривать?
– Делайте, как вам надо, – совсем надулась я, – мне всё равно.
Фрея покачала головой. В отличие от них двоих, подруга понимала, что значит моё это безразличие.
– Отлично, – усмехнулась Тааффеит, – одна проблема решена. Да, если ты платишь за университет, то я за всё остальное. Мне, так или иначе. нужны услуги швеи в скором времени, вот она и отошьёт для Мако новый, подходящий гардероб.
Она хлопнула в ладоши от радости. Этот жест выдавал в ней её родную страну.
– Ты говорила, что успела договориться с диадой из Цвейны насчёт её прибытия и обучения, – задумался дед, – ты созванивалась с Эрстой?
Тааффеит поджала губы.
– Дай угадаю, ты уже сделал это сам и сейчас будешь нахально ворчать на меня за то, что я взамен твоей… дальней родственнице позвала какого-то неизвестного мужчину! – цокнула женщина, – а я сразу сообщу тебе, что Эрста Лернт – не образец учительского мастерства, какими бы знаниями она не обладала. Она в силу своего возраста странна, холодна и высокомерна! К тому же, когда я предложила её Нифелии, то та буквально отплевалась от неё, видимо не понимая, сколько денег мы должны пообещать ей, чтобы Эрста только нос свой показала в Соголде!
У деда есть какие-то родственники? И не в этой стране?
– Когда она узнала, что связкой первой Костнийской диады будет Аямако, она встала на крыло через пятнадцать минут, – ухмыльнулся с гордостью дед, – они с Томом будут здесь через пару дней.
Бабушка этому не обрадовалась:
– О господи, – она качнула головой, – жить они будут с тобой – я обожаю Эрсту, но её муж выводит меня из себя только своим внешним видом!
– Как и остальные люди мужского пола, – покивал дед, – уверена, что твой заказанный учитель не связан с Онтелбанией?
Бабушка пожала плечами.
– Обучение будет происходить на моих глазах, – она поставила пустой бокал на стол и добавила, – полагаешь, я не смогу проконтролировать какого-то учителя? Ха. Да я способна предоставить Мако личную охрану, водителя и около десятка полицейских, которые будут кружком сидеть вокруг неё и следить за каждым вздохом! Другое дело, что ей это не нужно, о чём ты и сам догадываешься. Её источник скоро начнёт признавать её, в отдалении от сдерживающих его Уз, поэтому мы оба должны быть обеспокоены только за безопасность находящихся в непосредственной близости людей, а не за имеющую сильного фрейменда девушку. Вспомни, что было с тобой или Кимиллией – а ты сам говорил, что Мако сильнее.
Это и пугало. Странно, что моя Пустота сейчас вообще не шевелилась, будто застыв чёрным льдом. Может её удерживает Оз?
– А что будет с её этим фреймендом? – Фрея поняла, что никто не будет против её вопросов.
Ответил ей дед, смотрящий при этом на меня:
– Видишь ли, Фрея, пока Аямако не приняла свой источник, как должно, он будет ей сопротивляться, повторяя, собственно говоря, за своей хозяйкой. А вот после принятия наступит спокойствие, и замечательные возможности появятся от того, как фрейменд может воспринимать окружающее носителя пространство, – он кивнул, – Мако, твой угол обзора станет максимальным, помимо того, что ты почувствуешь себя, наконец, целостной.
Бабушка подтвердила:
– Фрейменд не даст тебе навредить, – важно заметила она, – если ты будешь воспринимать его, как часть себя.
Я хмыкнула.
– Все учебники пишут, что он опасен, и хочет вырваться, – возразила им.
Лернт улыбнулся.
– Всё зависит от крови, Мако. Твоя при должном восприятии вещей станет гарантом лучшей жизни на многие годы вперёд, – он говорил, как тот, кто в этом точно разбирается.
Не знаю, как была связана с этим моя кровь, но вникать самой мне не хотелось. Я бы отделила себя от пустоты, появись у меня хоть крохотный шанс это осуществить.
– Вернёмся к планам твоей королевы, Фрея, – вспомнила Тааффеит, – её люди составили целый план обучения для диады, которая должна прибыть послезавтра вечером из Цвейны. Насколько мне известно, с ней будет её связка, поэтому вам будет легче понимать, что делать, благодаря ним двоим.
– Почему такие сложности? – сам у себя спросил дед, – диады, относительно мировой практики, крайне ограниченный круг лиц, который либо был гоним, порицаем, и подвергался уничтожению всё своё существование, либо, как в некоторых странах вроде Онтелбании, поставлен на поток отлова, принудительной подписи договора о работе на их государство и, как следствие, военного обучения. С последним имеются сложности – они единственные, кто занимался чем-то подобным на надлежащем уровне, поэтому те диады, кого не коснулась их власть, скорее всего знают лишь ограниченную информацию. Однако, – он улыбнулся, – у нас на примете есть одна диада, которая в своё время обучила призванную бабушкой. Эрста и сама прибудет в скором времени, однако не для образовательной деятельности, а в целях повидаться с… – взгляд на меня, – частью своей семьи.
– Вы сказали, что она тоже Лернт, – сверкнула глазами Фрея.
Мужчина кивнул.
– Она очень близкая родственница. Единокровная, как и её муж Томас. Они оба будут рады увидеть тебя, Мако, как делали это лишь два раза – когда вы с твоим папой были у них в Цвейне… тебе было около двух лет. И когда в восемь ты с Адамом приезжали ко мне на несколько часов.
Тааффеит положила голову на спинку своего кресла.
– Нет, вы не поняли, – мотнула головой подруга, – получается, что у Мако в семье тоже есть диада?
До меня это почему-то дошло только сейчас.
– Ох, тебе лучше не знать, сколько гадостей хранит их кровная линия! – указала на Лернта бабушка, – у них каждый второй с кривыми генами, возможностью фрейменда через соголдского бога, и с необычными комбинациями, – кивок на меня, – вроде двуполярного источника, как у Аямако. Слишком большое скопление генетических ошибок.
– Почему? – аж подалась вперед Фрея.
Деду это не понравилось.
– Мы почти их выправили, пока Кими не вернула всё до исходной точки, – он дёрнул щекой, – создав замечательного метиса, – на меня, – собравшего в себе лучшие особенности нашего рода. У тебя есть аллергия на что-нибудь, Мако?
Я кивнула.
– На пыльцу, пух, некоторые виды шерсти и холод, – отчеканила, – самое страшное последнее.
– Холод?! – одновременно вторили мне дед и бабушка.
– Да, я не могу существовать где-то, где холоднее минус пяти, – ответила им, – почему вас это так удивляет?
Тааффеит сверлила глазами тупящего в стол Лернта, который и пробормотал:
– Я не проверял её на кровное соответствие, – недовольное, – Адам про это умолчал.
– Нашёл кому доверять, – фыркнула бабушка, – проверь в ближайшее время. Иначе… я не смогу выпустить её из резиденции. Ты понимаешь, что это будет значить для нас и для самой Мако? Тем более если она выберет, как свою пару… не соголдца.
Левон потёр лоб ладонями, а я встала, чтобы отойти и позвонить, наконец, Озу.
– Мы вроде всё обсудили, – пожала плечами, оглядев всех троих, – мы едем в университет завтра?
Дед кивнул.
– Я буду у главного входа в девять, отвезу вас и займу место гида на весь день, – он махнул мне рукой, – возьми блокнот или вроде того – он тебе пригодится.
Отреагировать я не успела – это сделала Фрея:
– Что взять? – её взгляд на меня, – подожди. Что означает это слово?
Я покачала головой.
– Здесь все пользуются бумажными носителями, – пожала плечами, – тебе нужно взять любую тетрадь, если хочешь. Как по мне, телефон лучше, но Соголда не привыкла всё делать с их помощью, – хмык, – бумага здесь стоит копейки.
Говорила я на костнийском, поэтому она кривилась с каждым словом всё сильнее.
– Я не буду поощрять порчу деревьев, – встала следом за мной девушка, – какой ужас. Я ещё с прошлого раза, когда нам сказали, что ветки можно ломать, не отошла, а тут… может они ещё… я не знаю.
Деду было смешно.
– Многие топят печи дровами в своих домах всю зиму, Фрея, – он выглядел мягким, – лес – это возобновляемый природный ресурс.
Две наши кривые рожицы развесили его ещё больше.
– Спокойной ночи, – отправила нас наверх Тааффеит, – Левон, ты сказал, что приедешь за Мако утром. Как тебя понимать? Ты не останешься?
Дальнейшего мне знать не хотелось – я натыкала на экране звонок и поднесла телефон к уху. Сердце взволнованно отстукивало секунду до того, как я услышу его недовольный голос. Ха! Каким бы ему ещё быть? Я же… гудки.
– Я в ванную первая, – рванула по ступеням Фрея, – хотя… наверное, лучше ты. А то мне там с Тедди надо… поболтать, а это долго. Он, знаешь ли, тот ещё болтун.
Я помотала головой.
– Ты иди, я подожду, – села на свою кровать.
Напротив уже поместилась такая же для Фреи, у стены застыл деревянный резной стол, а с закрытого сейчас балкона на нас смотрел голодными взглядами целый рой насекомых, каждое размером с фалангу пальца – не меньше.
– Я тебя предупредила, – распотрошила свою сумку по кровати подруга, – часа через полтора жди меня доброй, сонной и пытающейся отцепить от себя этого клеща.
Голова упала на подушку. Выдох. И второй звонок Озу. Может он не услышал? Не должен же он сейчас спать? Или… перед работой решил выспаться! Чёрт, Мако, могла бы подумать не только о себе.
– Привет, мам, – обрадовалась прерыванию гудков хоть от кого-то я, – папа не хочет со мной разговаривать. Боюсь представить, чем он сейчас занят, – хмыкнула.
– Солнышко, а я не знаю, – у неё тоже был обиженный тон, – он сказал мне, что будет с Озом, а после пропал с радаров на все три часа, что я пытаюсь ему дозвониться, – она усмехнулась, – что-то мне подсказывает, что завтра ему придется просить прощение не с одним жалким букетом и парой коробок конфет.
Я свела брови.
– Оз тоже не берёт, – прикрыла глаза я, – но если они вместе, то это хорошо. Значит они либо решили отвлечься и уехали куда-то далеко, либо устроили себе мужской вечер.
– У меня тоже были подобные мысли, поэтому я полежала в ванне, выпила вина и уже читаю в кровати, взяв из твоей комнаты что-то скучное ещё с первой страницы, – она и правда была расслаблена, судя по голосу, – как тебе дом бабушки?
Я почему-то улыбнулась.
– Надеюсь, что не буду теряться, – щёки стянуло вниз, – но скучать точно буду. Мне без всех вас ужасно неуютно. Я даже заставила Фрею спать с собой рядом, как было раньше. Хм. Сдамся и вернусь домой завтра, как только Лернт посадит меня за парту.
Она хмыкнула.
– Моё ты солнышко, – прошептала, – ты такая умница, что решилась на это путешествие. Нужно успеть увидеть мир, перед тем, как жизнь низвергнет тебя в рутину. Тебе нужно узнать ,чего ты хочешь, кто бы что не говорил. Я так рада за тебя. У меня тоже был очень трудный путь, пока я не узнала, что мне нравится. А ты… ты поняла, что нужно делать, намного раньше меня. Поэтому я горжусь тобой, Ая. Хоть и сильно переживаю о том, как ты уживешься с бабушкой, её решениями и… не забывай, что решать должна ты сама, а не слепо следовать её планам. Она временами забывает о том, что ты тоже имеешь право голоса.
Я кивнула.
– У меня всё ещё есть сомнения, будто я поступила глупо, – прошептала, – папе будто всё равно, Оз не берет трубку, а меня окружают очень далёкие от меня люди. Мне так… тяжело, мам.
Слёзы рванули по щекам на подушку.
– Подумай над этим, – у мамы был ласковый тон голоса, – если ошиблась – да, так бывает. Значит ты просто переходишь через портал обратно, мы встречаем тебя, везём домой, а после ты возвращаешься в то русло, которое было до этого. Но, Ая. Пойми так же и то, что новое всегда страшно! Может быть решать по прошествии одного вечера слишком поспешно? Не бойся ошибок. Мы всегда будем ждать тебя обратно, но если ты уже решила, то почему бы не попробовать?
Губы дрожали от перенапряжения.
– Почему вы не можете все поехать со мной? – прошептала, – с Озом сепарация от вас прошла легко, но от него я сепарироваться не могу – он сам научил меня всегда опираться на него, а я, даже открывая себе дверь, теперь чувствую себя дурой, которая всё делает неправильно! Этот вечер без него был отвратительным, мам. Я будто оторвала от себя кусок сердца и выбросила, когда проезжала тот портал.
– Всё будет хорошо, Ая. Это нормально. Менять привычную обстановку бывает так страшно, что ты сама себе накручиваешь, а после, через какое-то время, когда успокоишься, ты поймешь правильно ли ты делала, или нет. И сожалеть о том, что сделала, всегда лучше, чем горевать о том, что не рискнула, – она, казалось, заряжала меня своим вдохновением, – мы всегда поможем тебе, солнышко. Мы рядом, даже на таком расстоянии. Я всегда с тобой, где бы ты не была и что бы ты не делала. Я тебя люблю больше всех на свете, поддержу всё, что бы ты не решила, и помогу, только скажи мне. А ещё я уверена, что ты справишься с тем, что выбрала, если захочешь, – она улыбалась, – мысленно обнимаю тебя так крепко, насколько могу.
Я хмыкнула.
– Так, что трещат кости? – спросила у неё.
– Ещё сильнее, – прошептала мама, – уже поздно даже для Соголды, поэтому как хорошая мать я должна напомнить тебе о правильном сне. Расскажешь, какая комната у тебя сейчас? Я смогу проводить тебя до своей завтра или позже, у меня там есть пара тайников в стене, которые тебе точно пригодятся или просто понравятся.
Я проглотила ком слёз.
– Тогда сделаем это завтра, потому что я и правда хочу спать, – пролепетала, – спасибо, мам. И спокойной ночи. Я очень ценю всё, что ты сказала.
– Позови управляющую, пусть она даст тебе успокоительного, – посоветовала мама, – так будет лучше спаться и утро будет приятнее.
– Ладно, – солгала ей, – люблю тебя.
И услышала чмок её воздушного поцелуя в ответ. Нажала на красный круг сброса вызова и зарылась лицом в уже мокрую подушку.
«Грегори, ты же с ним? Пусть он возьмёт трубку! Я… почему он меня игнорирует?» – отправила адресату.
Экран перед глазами расплывался. Темнота окружала одну подсвечиваемою точку в этой комнате – меня.
Снова звонок Озу. Ну глупость же! Уведомление! Сердце сделало прыжок со скалы!
Грегори Джеральд-Ормега запретил вам отправку сообщений.
Лицо стянуло вниз. Ш-что?! Он меня заблокировал?! Какого чёрта… я…
Пальцы пробежали по клавиатуре для Оза: «Напомни мне, что я сделала Грегори, что он меня заблочил? Это так странно. Мне казалось, что я была той единственной, кто его поддержал тогда с Фреей, разве нет? Спроси у него, пожалуйста. И, Оз. Передай папе, что он поступает, как козёл, потому что бросил маму одну. А он прекрасно знает, что она этого терпеть не может! А ты… когда захочешь со мной говорить, позвони мне, прошу тебя. Я очень скучаю. Я… не могу без тебя, мне и сейчас плохо, больно и тревожно. Я просто хочу поговорить с тобой, обсудить всё и… просто услышать, как ты ругаешься. Мне так плохо без тебя. Я без тебя никто. Ты за эти месяцы стал для меня всем, Оз-зи. Мы же навсегда… позвоню тебе утром, а лучше напишу, чтобы не будить. Перезвони, я отброшу от себя все дела и отвечу тебе в любое время. А сейчас… спокойной ночи, котик. Я люблю тебя, насколько это возможно. Буквально бесконечно».
Стало немного легче. Словно поговорила с ним, и плевать, что он молчал, а я писала одним сообщением. Прочитал. И вышел из чата через минуту, заставив меня отбросить телефон и зажмуриться.
А после аж сесть от того, как внутри живота, груди и головы что-то сдавилось в один тяжёлый ком, смешавший боль и режущую меня изнутри апатию в одно упавшее куда-то в пятки чувство. Оно не позволяло разогнуться больше минуты, пока я пыталась дышать и хоть немного думать… узы! Это были они! Я чувствовала что-то подобное, только в формате злости на поле! Сейчас оно было тяжелее, противнее и будто темнее по эмоциям, поэтому, когда всё резко отпустило, я упала на кровать спиной, сделала глубокий вздох и… отключилась, резко попав куда-то в темноту.