В оформлении обложки использована фотография с https://pixabay.com/ по лицензии CC0.
Что вы знаете о скуке? Наверняка, не так много, как я. Было ли когда-нибудь вам знакомо чувство угнетающей, давящей всей своей тяжестью и не дающей мыслить скуки? Давайте сразу определимся: моя скука не та, что была у Камю или Сартра. Экзистенциалисты крепко поднаторели в подобных делах, изучая и препарируя существование человека во всех самых низких его проявлениях. Однако они придавали этому слишком много значения. Да, значения. Прошу не бросать в меня камнями – именно значения.
Для Камю образ Сизифа был собирательным образом жизни любого человеческого существа, борющегося с непреодолимыми обстоятельствами лишь ради самой борьбы, которая и являлась смыслом самой жизни. Но сам миф слишком уж наполнен философскими измышлениями, которые вряд ли были бы понятны рядовому человеку, которому также выпадает время от времени участь испытывать скуку. Сизиф – это слоган бессмысленности существования, лучше всего ее продающий массовому обществу; священный огонь, выжигающий любое инакомыслие из голов людских, потому что инакомыслие он отрицает: «Делай как хочешь, тяни свою лямку или уедь на край света, только свой камень в гору толкать тебе придется, как и раньше!» Но там нет ни слова о скуке.
Что есть скука? «Это когда нечем заняться», – скажет с заученной уверенностью в голосе первоклассник и будет абсолютно прав. «Скука есть отсутствие работы, грязный клок волос на голове паразита общества», – считали представители одного популярного политического направления, которое по вполне весомым историческим причинам почти семьдесят лет управляло страной. «Скука – это когда ничего не происходит», – скажет идеалист-подросток, десять минут назад доставивший себе удовольствие всем известным способом. А как ответим на этот вопрос мы?
Нет-нет, немедленного ответа я отнюдь не требую. Садитесь, пожалуйста, в кресло, заварите себе чая с бергамотом. Только не из пакетика – право же, не настолько ведь мы одичали, чтобы пить чай из пакетика, разговаривая о самом важном, самом сокровенном и неподдельном, что есть в нашей жизни – скуке. Что ж, давайте попробуем… Когда последний раз вам было скучно? Сразу определим правила игры: скука – это не то состояние, когда пришел с работы и включил телевизор в надежде притупить желание мозга получать информацию, какой бы бессмысленной и бессвязной она ни была. Скука – это когда вы понимаете, что включить телевизор равно самоубийству, но не видите других возможных вариантов развития событий после прихода с работы.
От скуки рождается большинство проблем личности, но иногда она их и разрешает. Когда человек резко перестает делать что-либо, приносившее ему моральное, физическое и материальное удовлетворение, начинается первый этап скуки – кривая эмоционального состояния непременно идет вниз. Кончается эта кривая потерянным взглядом в стену или в окно. В промежутке – разочарования в жизни, пьянство, наркотики, расставания, случайные связи, аварии, травмы, написание глупых текстов, ссоры, траты, путешествия, мастурбация, книги, любовь, признания и покупка апельсинового сока в супермаркете за углом. Довольно много всего, не правда ли? Скука начинается ровно тогда, когда человек впервые понял, что камень, который он толкает в гору, неизбежно скатится вниз. А он скатится – уж поверьте мне. Как только в крошечном несуразном кусочке серого вещества одного homo sapiens проскользнула мысль о том, что, может быть, не имеет смысла толкать камень, который все равно скатится, начинает расти кривая скуки.
Прогрессировать она может быстрее или медленнее, может на время перейти в стадию ремиссии, но самое паскудное ее свойство в том, что она уже никогда вас не оставит. Ее можно заглушить новыми эмоциями, знакомствами, алкоголем или чувством долга, но убить навсегда нельзя. Часть не может победить целое, только если это не опухоль или не скука.
Впервые я почувствовал скуку после окончания университета. Выходишь из его дверей с парой бесполезных мыслей в голове, красной картонкой в руках, дурацкой шапкой на голове и полным отсутствием мыслей по поводу дальнейшей жизни. Перед молодым человеком открывается миллион дорог: все они разные, переплетаются, как змеи, и ведут к разным вершинам, горизонтам и пропастям. И куда же здесь пойти человеку, который всю свою жизнь только и делал, что читал книжки да готовился к сессиям? Он может рассказать наизусть про цивилизацию древнего Рима или девяносто пять тезисов Лютера, а вот выбрать жизнь между работой в Макдоналдсе, путешествиями по всему миру на родительские деньги и беспробудным пьяным угаром – уж извольте, это слишком.
Тогда из трех возможных вариантов (их, конечно же, в разы больше, но уверен, что все миллиарды вариантов занятий выпускника можно отнести к одной из этих категорий, кроме, пожалуй, службы в армии – верха желаний каждого розовощекого умника мужского пола после выпуска из ВУЗа) … о чем это я… ах да, из трех вариантов я выбрал второй. Мне он показался самым безобидным и, возможно, дающим какие-то перспективы. Решил провести год в Европе, чтобы понять, что же «мое» в этом многогранном и неизвестном мире. Хочу сказать, что это на время заглушило ощущение скуки. Понимаю людей, которые путешествуют всю жизнь. Это похоже на бегство от бешеной собаки со стекающей по морде пенообразной слюной, укус которой равен мучительной смерти: путешественник меняет заграничные паспорта, самолеты, визы, отели и ночлежки, паэлью на пиццу и наоборот, только чтобы убежать от этой демонической собаки, которая вот-вот норовит схватить его за ляжку.
Некоторым удается бежать – не зря Минздрав предупреждал, что курение портит легкие, и они вовремя бросили эту пагубную привычку – и конец жизни наступает раньше, чем бешеная собака схватит свою очередную добычу. Ну, а курильщики в этом забеге опять в проигравших. Сидишь вот так вот, куришь себе сигаретку где-нибудь в Риме на Пьяцца Навона поздней ночью или в Барселоне, любуясь на фонтаны Монжуика, и понимаешь, что несмотря на весь твой побег, тебе скучно. Все – клыки бешеной собаки со страшной силой сомкнулись на голени – спасения нет, потрачено. Не стоит и пытаться вырваться (но вы будете, поверьте мне). Вы объездите еще полсвета, перепробуете кучу блюд и скурите множество сигарет до того момента, когда поймете окончательно, что «каторжная жизнь на острове Сахалине ничем не отличается от жизни в Ницце, что разница между мозгом Канта и мозгом мухи не имеет существенного значения, что никто на этом свете ни прав, ни виноват, что всё вздор и чепуха и что ну его всё к чёрту.» Извините, Антон Павлович, немного увлекся. Рассказ уж больно хорош. Вы-то, похоже, в скуке на пару порядков побольше меня понимали.
Меня собака догнала, как сейчас помню, в горах Грузии. Природа, красота, снег лежит на безмолвных вершинах, вино льется рекой… а скучно. А что, пожалуй, не худший вариант, где можно поскучать. И уж тем более не самый плохой, чтобы решить вернуться домой и найти работу. Тогда я подумал, что это не скука. Это просто во мне просыпается чувство ответственности: за себя и за родителей. По поводу благосостояния родителей я мог бы не беспокоиться: его бы хватило еще на парочку путешествующих по миру оболтусов-сыновей, но все-таки что-то меня позвало обратно. Теперь-то я знаю – что. Тогда я вернулся домой и устроился в третьеразрядную газетку, окончательно убив свое свободное время и получив взамен лишь стойкую непереносимость типографской краски и пятьсот евро ежемесячного заработка. На жизнь этого хватало с трудом, но я думал, что нужно лишь перетерпеть неблагоприятный период в жизни, чтобы потом началась белая полоса. Кто же знал, что белую полосу я принял за черную!