Тот, кто живет на берегу моря, знает о жизни больше. Тот, кто живет на берегах северных морей, носит в себе мудрость предыдущих поколений. Было время, когда фьордовые берега Норвегии разделили людей на кланы. Эти кланы то мирились, то враждовали. Жили они, советуясь со стихией, и питались рыбой. Люди редко ходили друг к другу в гости, но если собирались в дорогу, готовились к этому долго и основательно.
В километре от берега на небольшом островке издавна жила семья Нейров. Предки Нейров считали остров своим и ревностно оберегали его. Последними представителями этого рода были Хельга и Лакша, родившиеся один за другим. Близнецы мало походили друг на друга. Девочка пошла в мать – была такой же круглолицей, с высокими острыми скулами. Мальчик напоминал предков по отцовской линии и собрал со всех понемногу. Из-за Лакши между родственниками возник спор. Из-под уголка пеленки на них смотрели глаза дядюшки Эда, нос прадеда Сада и улыбка тетушки Варны. Поблагодарив Лакшу, что тот никого не обошел стороной, родственники принялись искать более глубокие корни. Однако Лакша, уставший от пристального внимания, скривил лицо, готовясь расплакаться, и мама попросила родственников расступиться.
Ребятишки росли быстро. Отцу с матерью приходилось нелегко, но дети радовали сердце, и родители были довольны. Незаметно Хельге и Лакше стукнуло десять лет. В честь этого был устроен праздник. На остров съехались приглашенные и те, кто считал своим долгом навестить древний род. Ежегодно в день рождения мама пекла лишь один пирог, считая, что свечей на нем мало, а на сэкономленные деньги лучше купить мяса. Но в этом году дети проявили желание задуть свечи раздельно. Мама пожала плечами, а папа сказал, что гостей будет много и так или иначе придется делать два пирога.
Наступил долгожданный день. После двенадцати часов дом начал наполняться людьми. Сначала приехала семья Офштейнов. Их было пять человек. Дети Офштейнов приходились Хельге и Лакше троюродными племянниками. Родители любили подшучивать над близнецами, называя их в присутствии малышей тетей и дядей. Вторыми прибыли Хиксли. Вместе с Нейрами они являлись продолжателями ближайших ветвей одного рода. Хиксли слыли очень экономными людьми и даже именинные подарки считали баловством, на которое не стоит тратить деньги. Сразу после приветствия старший Хиксли выступил с речью, в которой щедро осыпал виновников торжества поздравлениями и пожелал им столь многого, что те вряд ли сумели запомнить.
Дом Нейров был небольшой. Для отопления использовали скудную растительность и привозной уголь. Расширять строение не имело смысла, стало бы холоднее. К празднику дом немного обновили, покрасили оконные рамы и выложили у дверей новый половик.
С порога раздался голос матери:
– Ниру, пора разводить костер!
– У меня все готово, – отозвался отец, – позови Лакшу, пусть поможет, поднимается ветер, нужно укрыть дрова.
Мама посмотрела на небо и протяжно вздохнула:
– Как бы не было бури.
– Успокойся, Тесла, не стоит отменять праздник из-за погоды. Мы всегда можем укрыться в доме, еды много и дров. Переждем пару дней.
– Если сейчас никто не приедет, значит, гостей больше не будет. – Тесла вытерла руки о фартук и пошла за Лакшей.
Дом наполнился звуками. Взрослые сидели в гостиной и вели разговор. Речь шла о горючем. Старший Хиксли считал, что после повышения цен стало невыгодно ловить рыбу далеко от берега. Жена Хиксли, напротив, была уверена в том, что вслед за горючим поднимут цену на рыбу и продавать ее станет делом весьма прибыльным. Тесла обвела глазами присутствующих. Лакши в гостиной не было. У окна она заметила Хельгу, сидящую на краешке старого кресла. Та занималась пришедшими в гости детьми. Маленькие Офштейны то и дело взвизгивали, когда до них дотрагивались руки девочки.
В доме сына не было. Тесла накинула анорак из оленьей шкуры и вновь вышла к мужу.
– Странно, Ниру, – поделилась она удивлением.
– Что, Тесла, ты нашла Лакшу?
– Его нигде нет.
Ниру поднялся с колен и выпрямил спину. Огонь разгорался. Ниру положил в костер пару поленьев и повернулся к жене:
– Так, говоришь, его нет?
Тут за спиной супруги возникло движение, и он увидел сына.
– Мама, ты звала меня?! – Лакша подошел к родителям. Лицо его светилось. На светлых каштановых ресницах лежали пушинки снега.
– Долго ты не отзывался, – нахмурился отец. – Гости собрались, нехорошо оставлять их.
Мальчик хитро улыбался. Сказать или нет? Наверное, еще рано. Лакша посмотрел на отца.
– Надо укрыть дрова, помоги мне, – попросил Ниру.
Он взялся за один конец твердого промерзшего брезента и подождал, пока мальчик ухватится за вторую половину. Ловким движением они вскинули вверх сжавшееся покореженное полотно и опустили его на груду отложенных для праздника поленьев. Окинув взглядом сына, дотягивающегося до отцовского плеча, Тесла подумала: «Двое мужчин в доме. Скоро Лакша будет самостоятельно ходить на охоту».
Вернувшись в дом, мать первым делом решила предложить гостям кофе. Дорога до острова нелегкая, и следует немного взбодриться. Тема разговора сменилась, обсуждали предстоящую ярмарку. Судя по прошлому году, на ней снова можно будет купить много зерна, мяса, соли и чая. Тесла окликнула дочь и ушла в кухню. Хельга с трудом вырвалась из объятий племянников и, задыхаясь, догнала мать.
– Я согрею воду, а ты намажь масло на хлеб. Обед будет часа через два, гостям нужно подкрепиться, – сказала Тесла и наставительно добавила: – Будь поблизости, твой брат вздумал исчезнуть некстати, он вовсе не думает, что нам может понадобиться помощь.
– Вы не будете развлекать гостей? – удивилась дочь. – Разве нельзя приготовить еду заранее?
– Еду начинают готовить, когда порог переступает первый гость.
– Странный обычай.
– А что, по-твоему, гостеприимство? Человек видит – еду готовят для него.
Тем временем вне дома происходило следующее. Ниру смазал котел и направился в погреб за олениной. Тяжелая дверь скрипнула, и отец зажег свет. В полумраке выступили контуры невысоких деревянных бочек с засоленной рыбой и подвешенные к потолку куски вяленого мяса. Из-за каменистой почвы погреб вырыли неглубокий, и продукты не могли храниться долго. Здесь же висели пучки трав, собранных в разное время.
Ниру давно решил, какой кусок оленины приготовит к празднику. Он поднял голову кверху и увидел, что крюк пуст. Рядом, как ни в чем не бывало, висели прочие куски, мало волновавшие в тот момент. Холод, пробиравшийся под меховую накидку, не позволил долго удивляться. Ниру поискал пропажу поблизости, насколько позволил тусклый свет. Ничего не найдя, взял другой кусок и задумчиво направился к выходу.
На улице стало холодней. Ветер приносил с моря мелкие брызги, и те, ударяясь о кожу, слегка покусывали раскрасневшееся лицо. Ниру заторопился. Как бы не погас огонь. Нужно поставить заслоны. Котел прогрелся с одной стороны, там, где под днищем образовались угли. Ниру повернул его. Нанизав мясо на штык, мужчина окунул его в огонь. Вверх полетели искры. Едва нос уловил запах, Ниру вынул мясо. Соскоблив ножом черную пленку, он порубил его на тонкие куски. Затем поделил куски на узкие ленты. Обмакнув их в крепкий рассол, Ниру быстрым движением «приклеил» кусочки к стенкам котла. Потом, в той же последовательности подхватывая кусок за куском, отваливающиеся из-за образовавшейся корочки, он вновь обмакнул их в рассол и, перевернув, «приклеил» другой стороной.
Мясо успевало прожариться лишь снаружи, но в этом и была прелесть. Под тонкой хрустящей корочкой находилась вязкая тягучая масса, пропитанная всякими пряностями. Удовольствие от разжевывания такой пищи длится долго.
Ниру хотел попробовать одну из аппетитных палочек, как вдруг почувствовал на плече чью-то руку. Мужчины из семьи Нейров никогда не считались пугливыми, и Ниру не порочил память предков, но в эту минуту ему стало не по себе. Он ощутил не страх, скорее, холод. Пальцы, сжавшие плечо, не согревали. Человек, подошедший к огню, видимо, давно находился на улице и порядком замерз. Сделав такой вывод, Ниру осторожно повернул голову. Его лица коснулись длинные седые волосы. От неожиданности Ниру потерял равновесие и чуть не опрокинул котел.
– Хаса! Как ты очутился здесь?
– Хей! Уншуль. Здравствуй! Извини. Странный вопрос, Ниру.
Мужчина из клана Нейров посмотрел на небо. Черная рваная туча пожирала пространство. Она одинаково царствовала в небе, и на земле. Туча тяжело дышала, извергая брызги черной краски. Она заливала предметы, не оставляя даже контуров. Тьма подходила ближе, казалось, она двигалась за человеком с длинными седыми волосами.
Хаса не удивился. Люди встречали его одинаково.
– Кан яй стилле эт спёшмоль? Можно задать вопрос? – поинтересовался Хаса.
– Сельфёльгэли. Конечно, – кивнул головой Ниру.
– Вурь гаммэль эрь динэ бан? Сколько лет твоим детям?
– Ти. Десять лет.
– Яй харь икке бан. А у меня нет детей, – Хаса вздохнул не то горестно, не то с облегчением. – Гратулерэрь ме фётсельсдагэн! Яй онскэрь дэй люкке. Поздравляю с Днем рождения! Желаю счастья.
– Тюсен такк форь гратулашунэнэ. Большое спасибо за поздравления.
Они помолчали.
– Вэрэ вил форандрэ. Погода изменится. – Ниру взял кусочек мяса и все-таки положил его в рот.
– Грисэвэрь. Плохая погода.
Хаса снял большие рукавицы и достал из кармана трубку. Потом он отломил щепку и наклонился к костру. Подождав, пока огонь обхватит сухое дерево и с аппетитом побежит вверх, оставляя позади черный след, Хаса поднес его к жерлу старой набитой табаком трубки.
Тесла внесла в гостиную кофе. Гости обсуждали статью в последнем номере газеты «Скандинавия-экспресс». Какой-то иностранный журналист из Англии писал, что на берегу Норвежского моря начали происходить странные вещи.
– Такой случай уже имел место, – внимательно выслушав рассказ, вспомнил Хиксли. – Лет 20 назад во времена моей юности, было нечто подобное. Правда, дело замяли. Не нашлось человека, который смог бы раскрыть тайну.
– О какой тайне вы говорите? – В комнату вошел Лакша.
– Я в твоем возрасте уже заглядывал в газеты. Особенно в рубрику происшествий, – усмехнулся Хиксли. – Разве ты не знаешь?
Лакша насторожился.
– На побережье происходит нечто необычное, – шепнула ему на ухо Хельга.
– Ты живешь на острове и знаешь, что вода приносит разные сюрпризы, – с укором произнес Лакша.
– Мой сын недавно был там у больших валунов, – вспомнила Тесла.
Лакша вздрогнул.
– Помнишь, Куша? – ласково обратилась она к Лакше.
– Ну что ты, мама, – отмахнулся младший из Нейров, – это было в прошлом году.
Тесла хотела задать еще один вопрос, но тут в комнату вошел Ниру.
– Мясо готово.
– Дорогой, закрой дверь, – Тесла задрожала, – ты выстудишь всю гостиную.
Ниру отошел в сторону и пропустил вперед ждавшего за спиной гостя. Лишь только тот переступил порог, в комнате потемнело.
– Ниру, что ты наделал! – воскликнула Тесла. – Нужно вновь зажигать свечи.
В этот момент чиркнула спичка. Огонь осветил высохшее лицо, обрамленное длинными седыми волосами. Все взоры обратились к огню, но, увидев освещаемый им нелюдимый лик, гости смолкли. Присутствующие знали дружелюбие Нейров, которые могли предоставить кров кому угодно, и все же в такой день Хасу вряд ли кто-нибудь ждал.
– Приветствую всех, позвольте зажечь свечи, – хриплым голосом произнес он.
Тесла поднесла незваному гостю пару подсвечников, и гостиная озарилась подслеповатым светом.
Хиксли кашлянул:
– На чем я остановился? Н-да.
О тайнах говорить больше не хотелось. В помещении стало как-то неуютно, и гости решили сменить тему.
– Как вкусно пахнет, – Хельга втянула носом ворвавшийся морозный воздух, успевший пропитаться запахом жареного мяса.
– Предлагаю оставаться на местах, – громко провозгласил Ниру. – Хельга, раздай подносы.
Дочь быстро обошла гостей. В доме имелось дюжины две плоских жестяных блюд, заменявших подносы. Вслед за дочерью Тесла дала каждому неглубокие тарелки. Ниру положил в них кусочки мяса. Следом за тем гостям были розданы высокие бокалы с клюквенным морсом.
Улучив удобную минуту, Лакша выскользнул из гостиной. На дворе его ждали. К тому времени на улице уже мела метель. Ветер поднимал скудный снег, укрывающий жесткий наст, и бросал его, словно бил о землю мяч. Как многорукий гигант, он хлестал то там, то здесь, зацепился за крышу и сорвал флюгер. Ветер срезал языки пламени и проглатывал как факир. Он хотел заглотить костер целиком, но тот был сложен на совесть, огромен и горяч.
Лакша наткнулся на сестру:
– Что ты тут делаешь? – испугался он.
– Ты ждал кого-то другого? – Хельга усмехнулась.
– Нет, просто… Кто же будет помогать родителям?
– С каких это пор у тебя появились секреты, которых я не знаю? – сестра с укором повысила голос. – Ты стал такой загадочный, исчезаешь из дома.
– А ты следишь за мной?
– Родители поговаривают, будто с некоторых пор стала пропадать еда.
Лакша замер. Может рассказать. Сестра всегда была ему верным другом, тем более союзника иметь лучше, а то и вправду он уже привлек к себе внимание.
– Хельга, я объясню тебе все, только дай слово никому не рассказывать.
– А родителям?
– Никому, это очень опасно.
Хельга испуганно схватила брата за рукав.
– Что ты натворил?
Лакша держал паузу.
– Говори!
– Никому, – напомнил мальчик и прижал палец к губам.
– Хорошо, хорошо, – торопила Хельга.
– Я встретил снежного… – он вновь остановился, – человека.
Лакша подозрительно покосился на сестру, ожидая взрыва смеха.
Та стояла неподвижно и внимательно смотрела на брата.
– Значит, ты тоже знаешь про снежного человека? – медленно выдавила она.
Удивляться пришлось Лакше.