– Тринадцатый, тринадцатый, – обращался ко мне голос, – вставай!
Открыв глаза я увидел Беллу стоящую надо мной и смотрящую на меня укорительным взглядом. Я поднялся на ноги, затем неспешно, еще не совсем отойдя от сна, подошел к реке, и присев у берега начал жадно пить воду, черпая ее ладонями из реки.
– Лови, – резко сказала Белла, кинув мне тюбик с фирменной едой компании «Эдельстар» – последний, больше нет. Но мы уже почти у цели.
Съев еду из тюбика, я как обычно почувствовал прилив сил и ощутил что настроение моё заметно улучшилось – можно было отправляться в путь.
Мы провели в пути весь день, и почти весь день что-то меня тревожило, мне почему то казалось что я буду лишним там куда мы направляемся, но усилием воли я гнал от себя все тревожащие меня мысли. Странно, но под вечер небо затянулось свинцовыми тучами и готово было разразиться страшной грозой, подул ветер и заметно похолодало.
– Еще немного, – сказала мне Белла видя усталость на моем лице.
А мы все плелись и плелись, сквозь лес, в местности по которой мы шли, над нами возвышались небольшие холмы и утесы, и казалось что мы пробираемся, по какой-то узкой тропинке, среди всех этих непроходимых возвышенностей, казалось мы идем по той дороге, которая ведома лишь немногим.
Уже окончательно стемнело, когда на нашем пути встретился небольшой деревянный столб, с человеческий рост, на котором были изображены непонятные узоры.
– А вот кажется мы и пришли, радостно сообщила Белла.
За этим столбом, в лес простиралась небольшая тропинка, по которой мы и устремились через уже редеющие деревья. Шли мы до тех пор, пока на вышли на небольшую поляну, за которой находился высокий каменный утес у подножия которого протекала река. В самой середине поляны одиноко горел костер, и как мне показалось у костра проскальзывали силуэты людей. По мере нашего продвижения к этим людям, я оглядывался по сторонам и моему взору открывались очертания небольших деревянных домов, в окнах которых горел слабый свет.
Внезапно из тьмы к нам вышли двое мужчин, в одетых в одежды синего цвета, сделаные хлопка, Поверх синих одежд одного из мужчин была перекинута шкура волка.
– Белла? Ты задержалась в пути, – заговорил с Беллой мужчина чей наряд украшала волчья шкура, – и кто это с тобой?
И тут я ощутил на себе довольно пристальный и нельзя сказать что совсем уж дружелюбный взгляд.
– Его зовут тринадцатый и ему с огромным трудом удалось убежать из рабочего поселка, и поскольку ему некуда идти я решила привести его сюда.
Мужчина в волчьей шкуре оглядел меня пристальным взглядом.
– Посмотрим, что скажет Прометей, – безразлично сказал он.
Мы пошли в одну из хижин, довольно высокую и все таки среди всех довольно низких хижин выделявшуюся по размеру. Зайдя в хижину я увидел довольно приятную обстановку, на стенах висели картины а в некоторых местах, а в центре одной из стены висела шкура белого волка. По бокам комнаты стояли два шкафа, заполненных книгами, в центре комнаты стоял большой стол. К моему удивлению в хижине было электрическое освещение, на потолке тусклым светом горела лампочка. На столе стоял, предмет который я видел всего лишь несколько раз в своей жизни, в кабинетах руководства, нашего рабочего поселка. Экран горевший ярким светом, и белая панель для того чтобы на нее класть руки. Тогда мне это устройство казалось странным, и указывало на принадлежность своего обладателя к привилегированному сословию. Не было еще тогда в моем лексиконе слова компьютер, как и многих других слов, которые лишь спустя много лет мне предстояло узнать. В дальнем углу комнаты, прибитая к стене висела шкура белого волка. Пока я оглядывался по сторонам и привыкал к незнакомой обстановке, в самом дальнем и плохо освещенном углу комнаты открылась деревянная дверь и перед моим взором предстал довольно высокий человек с седым и длинными волосами, касавшимися его плеч, одет он был в белую рубашку с вышитыми на ней узорами, и в широкие штаны синего цвете. После того как он вошел, я тут же почувствовал как сама атмосфера в комнате переменилась и наполнилась пронзающей меня энергией, которую можно было охарактеризовать, как вдохновляющая и вселяющая силы и надежды. Без лишних слов я понял, что этот человек тут за главного. Его взгляд вскользь прошелся по мне, и упал на Беллу, затем он улыбнулся и кажется ощутил счастье и радость.
– Отец, как же я рада тебя видеть, – в восторге произнесла Белла.
После этого подошла к человеку с седыми волосами и обняла его.
Прометей был весьма сдержан и терпелив и старался не выдавать излишних эмоций. Даже спустя час после знакомства с ним, я не мог сказать определенно нравлюсь я ему или нет. Белла объяснила ему всю мою историю и конечно же он дал свое дозволение мне остаться, но в его глазах я видел сомнения, было видно, что однозначного мнения по поводу меня у него нет. Позже мне открылись многие истины в том числе, что рабочих, таких как я не любили, ибо считали нас религиозными фанатиками с промытыми мозгами, в которых отсутствуют человеческие черты. Я не раз, доказывал что я не такой как другие, и все впоследствии в племени одинокого леса принимали меня, как равного, но в момент нашей встречи с Прометеем, ему было тяжело возложить на меня свое доверие. Прав ли был он что относился к жителям рабочих кварталов с недоверием? Тогда я не мог дать на этот момент однозначного ответа, но спустя несколько лет – когда я увидел, что есть другое общество и другие люди, которые не будут пытаться тебя унизить или убить, просто за то что ты не такой как все, или просто потому что так приказали сверху – я понял что сомнения Прометея были не просто оправданными, а были жизненно необходимыми. Ведь, там где я рос, я и вправду не видел ничего кроме ненависти и жажды насилия со стороны моего окружения, как бы можно было быть уверенным, что я не такой как все те безумцы, среди которых мне приходилось жить?
Неделю Белла была в племени одинокого леса, и все время старалась проводить рядом со своим отцом. Меня поселили в небольшом сарае рядом со свинарником, и дали работу кормить свиней. Но это было только на первых порах, тут было так заведено, что каждый человек должен был сам построить себе дом. Поскольку дома у меня пока не было, я жил первый год без особой роскоши.
Как я уже и говорил, через неделю Белла уехала, оставив меня тут жить. Прощаясь с отцом она сказала:
– Я не знаю когда еще смогу приехать сюда, все очень осложняется тем, что «Эдельстар» запускают в космос спутник для полного слежения за всеми своими сотрудниками, у кого вмонтирован микрочип, поэтому мои передвижения будут строго контролироваться.
После этих слов, в глазах Прометея я увидел горечь и тоску.
– Все же я надеюсь на лучшее, – сказал он, обняв на прощание свою дочь.
Примерно так началась моя новая жизнь. Один, со своими страхами и переживаниями, без кого бы то ни было, кто бы хоть немного меня знал, я очутился в новом и неизведанном мире. Что же такое племя одинокого леса? На этот вопрос не так просто дать ответ. Они жили в небольших поселках, каждый из которых насчитывал не более двухсот домов. Лидеры племени неустанно следили за тем, чтобы каждый из поселков был скрыт от глаз людей и располагался в неприступной местности. Также, был строгий контроль за тем, чтобы поселки не разрастались. Когда население росло, отправляли колонистов для заселения и обустройства новой местности. Всех воспитывали в духе братства и преданности нематериальным идеалам, среди этого народа был культ верности, дружбы, любви и сострадания. Прометей был главным среди старейшин и пользовался безграничным авторитетом. Сам он обозначал племя одинокого леса, как хранителей знаний и самых чистых и благородных традиций – последний очаг духовной цивилизации. Я видел контраст того что такое жизнь в новом мире, подчиненном корпорации, установившей свой тотальный диктат, и жизнь в мире, в который был перед моими глазами в данный момент, в мире, связанном духовно с культурой, которая был до войны. Это небо и земля. Что от нас требовали в рабочем поселке? Только одного – подчинения. В племени я увидел, что главное это любовь и уважение к тем, кто тебя окружает, только на этих ценностях можно построить счастливое общество. Были ли я счастлив? Конечно! И даже то время что мне пришлось прожить в сарае, рядом со свинарником и пасти и кормить свиней, я радовался жизни, радовался тому, что есть люди, которые готовы мне помочь.
Прометей был не простым человеком, умным и очень начитанным. За пять лет что я тут провел я выучился многим наукам, истории, литературе, философии, и даже кое-каким ремеслам, кто был моим индивидуальным наставником? Конечно же Прометей. Он не раз говорил, что его дочь во мне не ошиблась, и я очень смышленый и одаренный для своих лет. Дом мне строить помогали односельчане. И я обустроил его по своему вкусу, в том числе и соорудил тем небольшой потайной ящик в полу, где хранил, тайно от всех мой пистолет , который я уже по праву начал считать моим талисманом.
Я очень интересовался новейшими технологическими разработками, и меня всегда удручало, что в этом я не могу ощутить полную свободу, не могу насытить свой интерес. Компьютер в начале стоял только в доме у Прометея, и он лишь изредка разрешал мне им пользоваться. Все дело в дефиците продукции. Хоть племя и поддерживало связь с внешним миром, но из-за осторожности делать это приходилось весьма редко, к тому же «Эдельстар» постоянно ужесточала меры контроля, и посему пробраться на черный рынок и что-то там купить, было не так то и просто. Но так или иначе, кое какие новинки в племя завозились, через весьма надежных и опытных людей. Самое изумительное изобретение «Эдельстар», ну помимо компьютеров, были изумительные аккумуляторы, которые можно было заряжать от солнечного света. От таких аккумуляторов и работали наши компьютеры, а также кое какие другие электрические приборы. Вообще вначале, компьютеры востребованы не были так сильно, ну ими интересовались лишь немногие, я включительно, но только из-за игр. Но позже когда люди из «Эдельстар» запустили на орбиту земли спутник, через который можно было выйти в сеть, соединяющую между собой все компьютеры, компьютеры в племени одинокого леса стали носит уже весьма значимый характер. Он уж стал источником новостей. Но что тут можно сказать: для выхода во всемирную сеть интернет нужен был модем – такая небольшая прямоугольная штука подключавшаяся к компьютеру сбоку, и карточка с кодом и паролем, каждая карточка для выхода в интернет имела запас на определенное количество часов и в зависимости от количества времени имела свою определенную стоимость. Разумеется, все это можно было достать на черном рынке. Но с интернетом тут были свои заморочки, ибо ходили слухи, что выход в интернет скоро станет строго именным, т.е. только по микрочипу, а поскольку карточки – это был способ выйти анонимно, т.е. купил карточку, подключился к спутнику через модем, ввел код, который на карточке – и все, ты в интернете, то с микрочипом дело было посложнее, говорили что обмануть систему тут будет практически невозможно. Но это были планы на будущее, а пока мне было 18 лет, мой дом стоял почти на берегу реки, впадавшей в море, в море я любил купаться, а по вечерам сидя на берегу реки рыбачить, и дома у меня стоял компьютер с выходом в интернет. Что еще для счастья было надо … Хотя работы у меня тоже было не в проворот: чтобы получить компьютер, мне проходилось работать с утра до поздней ночи чуть ли не пол года, в основном занимался постройкой домов, это была моя добавочная работа помимо основной – кормить свиней. Но тяжелая работа того стоила, не на секунду я не пожалел времени и сил ради такой бесценной вещи, как компьютер.
В реке, которая впадала в море и протекала, прямо около моего дома, водилось много рыбы, и посему одними из моих самых любимых занятий помимо компьютера – была рыбалка. Что за изумительная река! Она была широкой и глубокой. По ней многие плавали на лодке и рыбачили, другую сторону реки омывал очень высокий утес, из которого торчало несколько труб, эти трубы были проложены еще до ядерной войны, и выполняли функцию выброса в реку отработанной воды от завода, который располагался поблизости, на другом берегу реки. Завод этот был давно уже заброшен, и что он производил определить было довольно сложно, да я особо в этом и не усердствовал, по той причине что добраться до него было проблематично. Дело в том, в том месте берега реки, на котором я жил, на другой попасть было большой проблемой, именно из за этого каменного утеса, взобраться на который было невозможно, посему приходилось, плестись вверх по течению реки несколько часов, затем еще уходило около получаса чтобы переплыть эту реку, справляясь с ее бурным течением. А если все это уже удалось сделать, то опять таки оставалось пять часов ходьбы до завода. Однажды, несколько лет назад, ведомый всепоглощающим любопытством, которое было основной чертой моего характера, я таки добрался до этого завода. И старое разваленное здание с просевшей крышей, и разрушенными в некоторых местах стенами, ни сколько меня не порадовало. Внутри все было мрачно, и уныло: опустевшие кабинеты, потрескавшиеся стены, повсюду разбросанные куски бетона, и прочего строительного мусора. Руины, как руины, ничего особенного. Видимо здание раньше было обнесено высокой бетонной стеной, о чем свидетельствовали несколько бетонных плит, торчавших из земли, но давно поросших травой и сорняками. Никаких табличек, ни опознавательных знаков тут не было, поэтому о назначении этого здания оставалось только догадываться. Побродив там несколько часов и облазив все вдоль и поперек я с чистой совестью, вернулся обратно домой. Но вот только что мне смутило, так это пулевые отверстия на стене здания, где располагался центральный вход. Много пулевых отверстий, как будто бы по зданию велся очень плотный огонь. Но что бы там ни было, прошлое таило в себе еще и не такие тайны, как нечто что случилось с этим странным заводом, поэтому поставив для себя крест в этом деле, я больше к этому вопросу не возвращался даже мысленно. До одного интересного момента …
Я жил по большей части в виртуальном пространстве, помогал всем по хозяйству, чтобы заработать себе на карточки доступа в интернет, и в один прекрасный день это дало свои плоды. Корпорация «Эдельстар» контролировала почти всю сеть и всю сеть и все ресурсы, более того весь интернет в основном предназначался для ее сотрудников и граждан так называемого Города Бессмертных – столицы корпорации. Именно из интернета я узнавал, что такое этот город и чем он живет. В целом это был прекрасно благоустроенный административный центр, в котором было все для того чтобы живущие в нем хорошо себя чувствовали. Там стояли прекрасные высотные строения, красиво оформленные улицы, кинотеатры, в которых показывались фильмы, школы для детей и институты, в которых подготавливался класс новых управленцев. Регулярно появлялись в сети новости о постройке новых высотных зданий или о каких либо достижениях. Я видел многочисленные фотографии высоких, многоэтажных домов, украшенных мрамором, и представлявших собой самые настоящие образцы архитектурного искусства, видел небоскребы, которые казалось упираются в самое небо, видел также угрожающего вида танки и военную технику, которой владела корпорация, для охраны своих владений. Официальные сайты «Эдельстар» также предоставляли многочисленные образовательные услуги, по предоставлению новой информации в компьютерных технологиях, различные программы, которые можно было скачать и все такое прочее. Информации, касательно жизни рабочих кварталов было чрезмерно мало, однако так или иначе в сеть просачивались видеоролики, повествующие о жизни рабочих нищенских кварталов. Разумеется такая информация, доставлялась в сеть исключительно сотрудниками корпорации, т.к. в рабочих поселках про интернет никто и не знал, ибо люди, там содержались на уровне скота, который обслуживал элиту, и владел только теми знаниями, которые были необходимы для совершения работы, на которой конкретный человек специализировался. Останься я там жить, и в данный момент я не знал бы ничего, кроме того как работать за станком. Однако, в сети была некая корпорация «Ютуб», которая предоставляла возможность выкладывать в сеть, во всеобщий доступ видеоролики, но не каждому желающему, а только сотрудникам корпорации. Просматривать видеоролики на «Ютубе» мог даже я, но выкладывать в сеть, что-то свое не мог, ибо для этого требовалось пройти авторизацию и ввести номер именного чипа, которого у меня к сожалению не было. В основном «Ютуб» был переполнен различным видеоуроками, образовательными фильмами, развлекательными программами, а также любительскими роликами которые выкладывали граждане города бессмертных. В основном ничего серьезного, просто ролики из их жизни, разговоры ни о чем, записи их домашних животных, и мало чего серьезного, ибо такие ролики любительского характера, выкладывались в основном школьниками. Но из этих роликов я мог составить себе представление о том, как они живут, как устроен интерьер их квартир, как они одеваются, и прочие мелочи. И что мне особенно приглянулось, так это обстановка домов в которых они жили. Многие дома располагали бассейном, почти в каждом стояли широкие, на всю стену домашние кинотеатры, а также голографические проекторы, почти все дома были оснащены роботами-уборщиками. Прометей, который любил быть в курсе дел, и считал – это своим первостепенным долгом, пользовался интернетом, но исключительно для поддержания, пускай и односторонней связи со своей дочерью. У Беллы тоже была своя авторская страница на «Ютубе», где она выкладывала видеоролики, касательно своей жизни в «Городе Бессмертных» и делала это как небольшой видеодневник, который, неявно был адресован ее отцу. Так можно было сказать что «Эдельстар» соединяла людей, через огромные пространства. Поскольку система глобальной сети интернет, была запущена относительно недавно, контроля тут тотального еще установлено не было, и посему отщепенцы от системы, вроде нашего племени, могли внедряться в это узкое информационное поле. Но всем было понятно, что эту брешь скоро залатают, поэтому от интернета я брал столько, насколько это было возможно, а именно старался постичь все, объять необъятное.
Однажды я наткнулся на интересный видеоролик: некий человек, в камуфляжном костюме, называвший себя Лео, выложил видеозапись, где он обращался ко всем, кто мог бы его услышать, и говорил о преступлениях корпорации «Эдельстар», и упоминал что-то о закрытых лабораториях довоенного периода, где проводились исследования по генной инженерии, еще в довоенный период. Далее в ролике, демонстрировались фотографии довоенного времени, где были изображены результаты некоторых исследований, а именно люди с явной генетической мутацией, такие жуткие уроды, на которых было страшно смотреть. Далее он обращался ко всем, с просьбой помочь отыскать одну очень важную лабораторию в которой находятся доказательства того, что корпорация «Эдельстар» виновна в развязывании ядерной войны. После того, как я увидел фотографию этой лаборатории, сделанную еще в довоенный период я пришел в легкий шок: а ведь это было именно то полуразрушенное здание, которое располагалось на другом берегу реки.
Надо ли говорить, что через несколько часов после появления, в сети, этот ролик был удален. Но мысли тревожащие мое воображение, ни на минуту не отпускали мой пытливый ум. После того, как я обо всем рассказал Прометею, он проявил довольно странную реакцию, как будто бы что-то знал, но не хотел со мной делиться, выслушав меня он сказал:
– Знаешь, тринадцатый, лучше тебе обо всем забыть, пойми, это не твое дело, то что происходит, пока ты стоишь в стороне от дел корпорации, ты в безопасности, но если ты влезешь, ты поставишь под угрозу не только свою жизнь, но и жизнь тех людей с которыми ты живешь. Пойми, даже если, это и есть та самая лаборатория, то тогда уж тем более, будет лучше, чтобы никто не знал, что она располагается так близко к нам.
Я понимал, искреннюю заботу Прометея о своем племени, ведь, мы тут вели довольно спокойную жизнь, и не вмешивались в дела внешнего мира, и поэтому то до нас и не было никому особого то дела.
– Но если корпорация «Эдельстар» и правда, настолько опасна, как о ней говорилось, – вымолвил я, – ведь я должен помочь разоблачить ее.
– И как интересно ты это сделаешь? – спокойно сказал Прометей, – побежишь искать некоего человека по имени Лео? А что потом? Найдешь его и приведешь сюда? Даже если и так, то как ты можешь быть уверен, что он не сотрудник самой «Эдельстар», и все что он делает – это пытается по заказу, найти ту информацию, которая интересна руководству корпорации?
На все это мне нечего было ответить, я молчал. Видя мои колебания, Прометей продолжил:
– Послушай моего совета, настоятельно послушай, забудь про эту лабораторию, и ради твоего же блага и блага всех, нас, держись от нее подальше.
К словам Прометея я отнесся с пониманием и не выразил больше никаких возражений. День я закончил в тяжелых раздумьях, мысли сомнений грызли мою душу, с одной стороны я понимал, что Прометей был прав, и мое неумеренное любопытство могло принести неприятности, но с другой стороны, я не мог вот так все просто оставить как есть, часть меня требовала действий. Ночь выдалась беспокойно. Жуткий сон приснился. Как будто бы я попал в прошлое, и смотрел на эту лабораторию сверху, будто паря над ней. В окнах горел свет, около самой лаборатории ходили люди, у входа стояли военные машины. И тут я опустился ниже и оказался в самой лаборатории и парил бестелесным духом по ее коридорам. И снова я увидел ученых в белых халатах, которые бегали по кабинетам и были заняты своими делами. Но тут я как будто бы прошел вниз сквозь землю и оказался в подземном ярусе этой лаборатории, в длинном коридоре освещаемом тусклыми красными лампочками, горевшими на потолке, в конце этого коридора располагалась железная дверь. И тут я услышал страшные крики жуткие крики, как будто бы кого то очень сильно пытали. Крики раздавались из-за железной двери, к которой я медленно приближался. По мере того, как я подходил ближе крики раздавались все сильнее и отчетливее, и я не слышал более жутких и леденящих душу криков, словно люди, которые кричали испытывали одновременно нестерпимые физические муки и были объяты жутким ужасом охватившим их душу. Я испытывал невыразимый страх, и подходя к двери все больше ощущал на себе те невыразимые страдания, которые испытывали те, кто находились за этой дверью. И вот я уже был близко к этой металлической двери и уже готов был дотянуться до нее своей рукой, как услышал, жуткий шипящий голос за моей спиной, произнесший:
– Тринадцатый, даже не думай об этом.
Я боялся оглянутся, и увидеть обладателя этого голоса, стоящего за моей спиной. Я чувствовал могильный холод который от него исходил, и еще я почувствовал что этот голос принадлежит, кому угодно, но только не человеку. За моей спиной стояло что-то невыносимо жуткое и враждебное. И тут эта сущность дотронулась до моего плеча, и оборачиваясь я увидел, его руку, больше похожую на лапу какого-то чудовища. Руку с длинными когтями и покрытую чешуей. От леденящего чувства страха, пронзившего насквозь каждою клеточку моей души, я проснулся в холодном поту.
Я встал с кровати, и прошелся по своей комнате, затем подошел к окну. Была ночь, звезды горели на небе яркими алмазами, где-то совсем рядом около моего дома стрекотал сверчок, все вокруг было тихо и спокойно. Я вышел из своего дома и дыша свежим воздухом немного пришел в себя.
Где-то за моим домом я слышал шепот морских волн, омывающих песок, и в блеске реки, простирающейся перед моими глазами, я видел отражение луны, распластавшееся золотой лягушкой на тихой воде. Но подняв вверх свои глаза, я увидел на другом берегу реки, эти ужасные трубы, угрожающе торчащие из утеса. И снова в моей голове зазвучало это зловещее шипение «Даже не думай об этом». Но я не мог остановиться, смотря на трубы, я мысленно возвращался к этой лаборатории, и теперь уже для меня, преисполненного мистических суеверий, не было место сомнениям, что эта лаборатория, именно та, о которой говорил загадочный персонаж по имени Лео. Но вновь и вновь, волна неконтролируемого жуткого страха, при каждой мысли об этой лаборатории, предостерегала меня, подобно шестому чувству, от дальнейших действий, и даже каких либо мыслей о том что может находиться в подвалах этого здания.
С момента моего жуткого сна прошла неделя, и я кажется выкинул из головы все мысли о произошедшем, перестал придавать значение этому странному видеоролику в интернете, развеял все свои суеверные страхи, касательно жуткого сна, и постепенно начал убеждать себя, что возможно все это лишь чья-то нелепая шутка, усиленная моим не в меру буйным воображением. И я жил уже так как будто ничего не было. Днем следил за свиньями в свинарнике, изредка разговаривал о всякой ерунде с кем-то из жителей нашей деревни, изредка заходил в дом к Прометею, на какие-то пустяковые дружеские беседы. Но что-то все равно было не так. Пускай наше племя и жило в относительном комфорте и безопасности, но где-то далеко, шла иная жизнь: корпорация «Эдельстар» железной рукой пасла своих людей-рабов, и вынашивала никому не ведомые, и как мне казалось, чудовищные планы по устройству мира, где-то за холмами, в сотнях километрах от нас, по миру бродили полуживые, потерявшие разум сущности именуемые шатунами, наводящие ужас на все беззащитных, где-то далеко, неведомый человек по имени Лео, просил помощи в поисках таинственной лаборатории, в которой происходило что-то жуткое, где-то там, далеко в рабочем квартале жили мои родители, о судьбе которых я ничего не знал. Где-то там, за горизонтам, жизнь была полна боли, лишений и страданий, и за всем этим ужасом, мраком и хаосом, кто-то стоял, тот кто развязал ядерную войну и разрушил цивилизация, и возможно в этой лаборатории можно было найти ответы, на вопросы к которым я не мог оставаться равнодушным.
«Неужели я решил вернуться туда?» – именно это я у себя спрашивал. «Но как? Ведь я был там, облазил все здание и ничего интересного или подозрительного не обнаружил». Я не знал даже что ответить самому себе. Возможно на фотографии была другая лаборатория и я просто ошибся. Но опять же, хоть здание и было до нельзя пошарпано и наполовину разрушено, ошибиться было сложно, никакие разрушения не могли изменить архитектурных основ здания, да и на заднем фоне были те же самые сосновые деревья. Нет, Лео, говорил именно про эту лабораторию, и она, пережившая войну, и простоявшая тут более сотни лет, разрушенная и заброшенная, все же находилась рядом со мной и манила меня к себе своими тайнами и загадками.
«Видимо где-то есть тайный вход в нижний ярус» – именно на такой мысли я поймал себя, когда ложился спать. «Нет, стой» – сказал голос логики и осторожности, который тут умолк, от осознания того, что я не тот, кто оставит все это просто так. Я чудом избежал, того чтобы корпорация «Эдельстар» сделала из меня донора органов, судом пережил налет рейдеров, чудом спасся от голодных шатунов, пытавшихся меня сожрать, и чудом оказался около с некой таинственной лабораторий. И во всем этом я увидел некую закономерность, подобную неведомой руке судьбы, толкающей меня к задачам, которые я должен был разрешить. Во мне было мало фатализма, скорее больше романтизма, и любви к живописи и поэзии, но тем не менее, расположенную около меня загадочную лабораторию я уже не мог оставить без интереса. Загадка требовала того, чтобы быть разрешенной. И именно этим в ближайшее время я запланировал заняться.
Гуляя по берегу реки, в один из солнечных дней я осознал такую простую и незатейливую вещь: ведь я тут совсем один, у меня нет друзей, я ни с кем не говорю и держусь особняком, вся жизнь племени проходит мимо меня. Конечно я любил разговаривать с Прометем и он по сути являлся единственным моим другом, даже скорее не другом, а учителем. Ведь с ним я обсуждал прочитанные книги, делился своими мыслями спорил о чем то, но все жили иначе. Неужели другие смотрели на меня с высока? Или может быть просто не считали своим человеком? Племя жило обособленно от всего мира, и жило в своем тихом и размеренном темпе: тут были свои обряды, традиции, свои праздники, свои искусство, своя культура, но все это казалось мне каким то сонным царством. «Островок цивилизации и культуры» – так Прометей говорил о своем племени, «хранители традиция», – но признаться до всего этого мне было мало дела. Конечно я любил природу, но никогда не принимал участие ни в охоте, ни в праздниках, ни в вечерних посиделках у костра. Я просто занимался своим делом и был погружен в свои мысли. Племя одинокого леса было племенем охотников и рыболовов, которые старались поддерживать традиции и знания рухнувшей цивилизации, или просто людьми которые пытались выжить сообща, каких либо планов о внедрении в цивилизацию или изменении мироустройства ни у кого не было. Мне часто приходили мысли, это общество подобно стоячей воде, которая без свежих притоков, просто начнет портиться. Интернет и был именно тем притоком свежей информационно струи, но как я заметил ни у кого не было к технологиям большого энтузиазма. Никто не изменил своих увлечений, охотники остались охотниками, и соревновались в своих достижениях, ремесленники ремесленниками, ну и так далее. Один лишь свинопас смог найти в себе силы сменить свой уклад, который не особенно то ему и нравился. Образование в племени строилось по довольно простому принципу – каждый сам выбирал чем ему заниматься, какую специальность изучать, какие книги читать. Особенно талантливых детей отбирали сразу, и старались дать им знания и научить умениям в соответствии с природными склонностями. Надо ли говорить, что никто во мне особых талантов не заметил. Да я и сам то в себе ничего особенного не видел, поэтому вел себя замкнуто и жил уединенно. Был один вопрос, который интересовал меня особенно, это мистический человек по имени Всеслав, о котором говорила Белла, а также люди со сверхествественными способностями, но как только я пытался заговорить об этом с Прометеем, он отказывался вести беседу в этом направлении, и предлагал мне поговорить о чем то другом. От меня явно что-то утаивали, мне тут явно никто не доверял, некоторые даже обходили меня стороной. Это все вызывало во мне протест и желание доказать что я все таки стою большего.
И так погруженный в свои мысли я смотрел на колыхающуюся поверхность реки, где я так часто любил рыбачить, и тут мой взгляд интуитивно метнулся выше и остановился на трубах торчавших из отвесной скалы. «Куда интересно эти трубы ведут?» – невольно задался я этим вопросом. «Наверняка, в канализационный отдел лаборатории, но если на ярусе, расположенном на земле я не нашел ничего связанного с трубами, то скорее всего эти трубы ведут в подземный ярус». С такими мыслями и смелым заключением в моем сердце я решился на исследование. Первое в чем я нуждался так это в веревке, чтобы по ней организовать свой спуск вниз по трубе. Второе, это фонарик, больше мне ничего нужно не было, и еще конечно же лодка. Если на нашем складе, расположенном на самой окраине поселка, веревку я смог раздобыть без проблем, хорошую, прочную, валявшуюся среди досок, и по видимому никому не нужную, то с фонарем выходили проблемы. Дело в том что у меня никогда не было нужды в фонаре, и поэтому когда отправлялась экспедиция в город, я ничего такого себе не заказывал. А было бы обидно залезть в трубу и очутиться в кромешной темноте. Фонарик я мог попросить у Прометея, но тут же пресек в себе эту мысль, рассудительно подумав, что он может заподозрить что-то не ладное. Поэтому тут все пришлось действовать в лучших старинных обычаях: я соорудил три факела, намотав на палки тряпки, пропитанные смолой, на складе всех этих компонентов было в превеликом изобилии, ибо смола использовалась для строительных целей, а именно для смазывания щелей между досками. Все это дело я сложил в свой рюкзак, и осторожно, стараясь не попасться никому на глаза вернулся в свой дом. Я решил выдвинуться в путь утром переплыть реку и пролезть в трубу. В теории все было предельно просто. Но только не совсем, переплывать через реку держа в одной руке рюкзак с факелами было, как мне казалось довольно проблематично, ибо, если мой груз коснется воды, то факела промокнут и будут непригодными для дальнейшего использования. Тут я вспомнил, что где-то в дальнем углу комнаты у меня валяется дождевой рыбацкий плащ, который мне когда-то давно дарили, но в море рыбачить я ходил не часто, и посему плащ валялся у меня без дела. Плащ был довольно дешевый и сделан кажется из самой простой клеенки, поэтому он совсем ничего не весил. Именно в этот плащ я и решил завернуть три факела и спички. Обмотал я их как можно крепче и плотнее, затянув туго веревкой со всех сторон, чтобы обеспечить полную водонепроницаемость груза. Теперь я был полностью готов, чтобы устремиться в путь, осталось только дождаться наступления утра. Ночь у меня выдалась довольно беспокойной я долго не мог уснуть мучимый бессонницей. Кажется уснуть я смог лишь к середине ночи. Раним утром как и обычно, услышав крик петухов я проснулся. Я оделся в свою обычную рабочую одежду, вышел из дома, зашел в свинарник, накормил свиней, затем вернувшись надел за спину рюкзак и двинулся в путь. Но не один я так рано просыпался, рыбаки, которых я встретил по дороге тоже встали рано утром чтобы пойти рыбачить.
– Куда это ты так рано, – спросил меня один из них.
– Я погулять.
– А рюкзак тебе зачем? – продолжал свой допрос настойчивый собеседник.
– Я в лес, прособираю еще и грибы, – сказал я первое что пришло в голову, и быстрым шагом начал от них удаляться.
Выйдя из нашего селения, я по уже известному маршруту начал брести вверх по течению реки, пока не дошел до места, где возможно было осуществить переправу на другой берег. В рабочем комбинезоне, с рюкзаком за спиной я принялся переплывать через реку. Переправа заняла у меня минут тридцать времени. Выйдя на берег я снял с себя рюкзак и осмотрел содержимое, импровизированный сверток был туго затянут и не пропустил внутрь не капли воды. Я положил его обратно, и поплелся вдоль берега реки, ожидая когда мои вещи полностью высохнут под лучами дневного солнца. Идти напрямую к заводу я не стал, ибо на данный момент он не являлся моей прямой целью. Я старался идти вдоль берега выйдя на каменистый уступ, а затем пролагать свой путь уже вдоль него, держа курс на трубы, по которым я планировал пробраться внутрь завода. Вначале каменный утес совсем немного возвышался над рекой, но по мере того, как я шел вдоль него он незаметно становился все выше и выше, и вот спустя примерно два часа ходьбы, когда моя одежда уже полностью высохла, я добрался до места, где из него торчали три огромных железных трубы. С этой возвышенности я смог глядеть на наше селения, и на людей которые копошились внизу и казались мне совсем крохотными. Теперь все селение в котором я жил лежало у меня словно на ладони. Я отошел немного назад и сняв рюкзак достал из него веревку. Теперь осталось додуматься куда же ее привязать. За мной росли деревья и было некое подобие леса, но вот они были расположены довольно далеко, так что длины веревки едва бы хватило на то чтобы привязав ее к дереву, дотянуть до края утеса, не говоря уже о том, чтобы спуститься по ней вниз, а вниз нужно было спуститься метров на шесть не меньше. Оглядев местность получше я увидел в нескольких метрах о утеса, как раз на той плоскости, в которой мне необходимо было произвести спуск, чтобы залезть в трубу, торчащий из земли металлический штырь. Подойдя к нему и осмотрев его, я увидел что он довольно прочно и глубоко уходит в землю. Этот штырь казался тут просто идеальным для того, чтобы вокруг него обвязать веревку и не бояться что она соскользнет. Именно так я и сделал: один конец веревки прочно обвязал вокруг шнура, затем подойдя к утесу скинул другой конец вниз. Веревка идеально свисала вдоль одной из труб, которая была самой большой. Я поднял с земли свой рюкзак, надел его на себя и приготовился к спуску. Утес возвышался над рекой метрах в тридцати, посему я предпочел не смотреть вниз. Крепко взяв в руки веревку, я начал медленно спускаться по ей вниз, веревка была не очень толстая и чтобы уменьшить давление на мои руки, я опирался ногами о каменистый рельеф утеса. Через несколько минут такого спуска, я уже нащупал под своими ногами трубу, на которой и встал, не выпуская из своих рук веревки. Выйдя на самый край трубы, я лег на нее и заглянул внутрь. Внутри было непроглядно темно, я крикнул и мой крик, улетая куда-то вдаль звонким эхом разнесся по металлическим стенкам. Я встал на корточки, развернулся и осторожно спустил вниз ноги, пытаясь наступить на нижний край трубы. Дальше держась руками за верхний край, и стоя ногами на нижнем, я постепенно продвигал ноги вперед, до тех пор пока полностью не залез в трубу. Труба была довольно просторная, я мог в ней свободно развернуться и спокойно идти в полуприсяде. Я еще раз громко крикнул вдаль и услышал в ответ лишь далекое эхо. И тут мне стало как то жутко и страшно, от того неведомого и пугающего взора этой смотрящей на меня и уходящей в даль темноты.
Поборов в себе нерешительность и отбросив страхи, я достал из рюкзака сверток с факелами, и развернув его поджог один. Первые шаги давались мне не легко, я не знал что ждет меня там, в дали, и воображение рисовало злобных монстров, и неведомых чудовищ, однако разум мой, отрезвлял мои чувства, понимая, что скорее всего давным-давно, эти места уже предались забвению и запустению, и не впускают в себя и намека на какую либо жизнь, это царство мрака, разрухи и забвения. Так я и шел, борясь с противоречивыми чувствами, шаг за шагом преодолевая пространство вглубь этой, казалось бесконечно длинной трубы. Мой факел ярко освещал проржавевшие стены трубы, и некоторую часть пространства впереди меня, но вдали, как бы быстро я ни шел, по прежнему зияла зловещая тьма. Я не помню сколько времени я был в пути, казалось около часа, так что первый факел я уже сжег, и принялся освещать свой путь вторым. Но вскоре, мое сознание, было ошеломлено догадкой о том, что возможно эта труба настолько длинная, что и трех факелов может ни хватить, и дойдя до подземного яруса лабораторий, я могу внезапно оказаться без света, и сгинуть в темноте. Такой поворот событий меня не радовал, поэтому я решил потушить факел и бережно экономя свет, шагать в полной темноте, зажигая факел лишь после довольно продолжительного времени. Так я и шел.
В начале пути, около моего уха звуковой фон создавало пламя, с треском пожирающее горящую смолу, теперь же единственным шумом было шарканье моих ботинок и давящая гробовая тишина, подземелья в которое я спускался . Шел я в превеликой осторожности, боясь наступить на что-нибудь нежелательное или провалиться вниз, наступив на проржавевший участок трубы. Я не помню сколько времени я так шел, час или два, но довольно долго, так долго, что меня уже начинали мучить приступы клаустрофобии: мне внезапно начинало казаться, что стенки трубу сужаются и вот-вот меня сдавят, то мне казалось что мне нечем дышать, или в участке где я нахожусь воздух отравлен. Как только у меня случались приступы паники, я тут же зажигал факел и осматривался по сторонам, но нет – все было в порядке. Когда не смотря на экономное использование, мой второй факел уже почти полностью истлел, внезапно вдалеке я услышал тихое капание воды, как будто бы капля упала вниз с большой высоты в лужу, и хоть звук был довольно тихий, но из-за хорошей слышимости донесшийся, через большие расстояния до моих ушей. Я остановился и прислушался – ничего, «возможно мне показалось», – подумал я. Постояв еще около минуты я двинулся дальше. И тут снова я услышал, разносимый эхом, звон падающей капли, но где-то уже рядом со мной. Определенно, я не ослышался. Достав из рюкзака факел я вновь его поджог, и в тусклом свете, изливаемом горящей смолой, осмотрелся вокруг, но ничего необычного не увидел: только ржавые стенки огромной сточной трубы, уходящие в бесконечную даль. И тут я снова услышал капающий звук где-то слева от меня, повернувшись, я обратил внимание, что в одном месте труба довольно сильно проржавела, настолько, что казалось в месте ржавчины образовалось небольшое отверстие, через которое я мог увидеть, темное пространство, которое бело за трубой. Преподнеся к месту ржавчины факел я явственно увидел что за этой трубой есть некое помещение, но щели от ржавчины били настолько ничтожны, что я едва ли мог видеть что либо кроме темноты. Прикоснувшись рукой к месту изъеденному ржавчиной, я ощутил как истлевший металл рассыпается от моего прикосновения. Тогда я немного развернулся, оперся спиной о стену трубы и ногами со всей мочи толкнул проеденный ржавчиной участок трубы. Внушительный кусок металла, от удара моих ботинок упал куда-то вниз и огласил грохотом неведомое мне пока что пространство. Присмотревшись к пробоине я увидел, что вышиб ровную четырех угольную поверхность, как раз достаточную чтобы в нее смог пролезть человек. Крепко сжав в руке факел я просунул его в дыру и осветил помещение, которое мне теперь открывалось. А это была совсем небольшая, метров шести комната, с потрескавшимися цементными стенами, и какими то неизвестными научными приборами расположенными по ее периметру. Я пролез в отверстие и спрыгнул вниз. Приземлился я ногами как раз на тот кусок трубы, который я выбил. Поднеся к нему факел и осмотрев его края я еще раз убедился в своей догадке – это была заплатка. На краях металлического куска были запечатлены следы от сварки. Но что все это могло означать? Какая-то секретная комната?
И тут я услышал что-то похожее на тихий гул мотора втягивающего в себя воздух, затем начала слабо мерцать лампа расположенная на потолке, что-то снова где-то загудело, еще несколько мерцающих бликов и внезапно в комнате наладилось освещение, так что я мог видеть все четко и ясно. Я предусмотрительно затушил факел и огляделся. Впереди меня располагалась металлическая, запертая дверь, которая являлась входом в комнату, в моем же случае выходом из нее. Далее по правую руку непонятная электронная панель на половину стены, которая в данный момент еле заметно мигала разноцветными тусклыми огоньками. Внезапно в самом центре комнаты образовалось блеклое свечение, и появилось трехмерное изображение человека в белом халате, на котором была изображена до боли знакомая мне эмблема корпорации Эдельстар. Трехмерное, голографическое изображение было крайне нечетким и несколько раз блеснуло помехами. Кажется система настраивалась. Спустя пару секунд голограмма пришла в действие, ученый заговорил:
««Запись номер 9-10842. Сейчас 13 марта 2042 год. Меня зовут Влад Фюнфбрудер и я руководитель проекта «Сумеречная Звезда». Я надеюсь что мое сообщение получит неравнодушный и разумный человек, который найдет верное применение всем материалам, которые он сумеет добыть в этой лаборатории. Если вы смотрите эту запись, значит прошло сто лет или более со времен мировой трагедии, которая готовится и вот вот настанет, и виновником это трагедии отчасти являюсь я. Мы … мы не одни во вселенной … они наблюдали за нами очень давно … они вмешивались в наши дела, они управляли нашей цивилизацией, цивилизацией людей. Мы строили наш мир, думали, что мы выбирали политиков, ходили на работу, заводили семьи, и мало кто догадывался, что по соседству с нами живет враждебная нам инопланетная раса, холодная, расчетливая и коварная, технологически опережающая людей на сотни тысяч лет. Они ведут за нами наблюдение с космической станции «Сумеречная Звезда» Мы для них просто биоматериал … люди, в нашей цивилизации – это просто лабораторные крысы . Тысячелетиями мы были под наблюдением у враждебной нам инопланетной цивилизации, умело скрывающей свое присутствие на земле, и скрытно проводящей свою волю, они …они уготовили нам страшную участь. Во истину, коварство пришельцев не знает границ. Главная часть захвата заключается в том, что люди …»
И тут случился сбой в передаче, свет в комнате на пару секунд погас, затем включился снова, после этого голограмма снова появилось, но трансляция шла со страшными помехами, после этого электричество снова погасло, однако спустя некоторое время голограмма возобновилась но уже в гораздо худшем формате, последние слова которые я разобрал были:
«в лаборатории в секторе С, в моем кабинете, спрятаны копии архивов исследований», после этого свет окончательно потух, и гул работавших генераторов прекратился, я погрузился в кромешную тьму. Я вновь зажег факел. Треск огня нарушила капля упавшая с просевшего бетонного потолка на пол, в образованную там лужу. Я обошел комнату и подошел к железной двери. Однако ручки на ней не было, а было что-то типа электронной панели с цифрами и небольшого отверстия с линзой, которой по видимому выполняло функцию сканера. Вся электроника как я понял, давно уже вышла из строя. Я попытался толкнуть дверь, но она была намертво запечатана. Я пнул дверь и по глухим звукам понял, что сделана она из довольно толстого слоя стали, выбить ее было невозможно. Единственным выходом из этой комнаты была труба. Я еще раз оглядел комнату, освещаемую тусклым светом факела. Ничего примечательного в ней не было, электронная панель, потухла и более не подавала никаких признаков активности, по углам комнаты были разбросаны, какие-то проржавевшие инструменты, назначение которых определить уже было невозможно. И снова мой взгляд упал на трубу из которой я сюда прибыл. Надо заметить, что вся комната была сделана из бетона, который пока еще держал тест времени однако задняя ее часть, была изготовлена из каких-то других, менее стойких материалов, которые прогнили и развалились и тем самым обнажили трубу из которой я сюда и проник. Еще раз вспомнив про столь легко выбитую мною металлическую заплатку, я приобрел подозрение, что эта труба возможна была задумана и использовалась, как некое подобие черного хода, хотя возможно в прошлом тут просто проходили некие ремонтные работы, которые и сделали мое попадание в эту комнату столь доступным. Однако узнать наверняка мне уже не было дано, посему я решил более тут не задерживаться и полез обратно, решив продолжить мой путь в глубь подземного тоннеля. Я пока не знал, что мне думать по поводу голограммы и ее послания, поэтому весь анализ событий решил отложить напотом.
По началу я полз по трубе с зажженным факелом, разумно рассчитывая на новые сюрпризы, но довольно долгое время ничего интересного не было, меня окружала лишь тишина, и металлическая ржавчина трубы по которой я полз, поэтому я продолжил свой путь по старой схеме, экономя ресурсы, оставшегося у меня факела. Теперь пока я брел вот так вот, по тьме, в полуприсяде, и прислушиваясь к каждому звуку, я невольно начал строить самые невероятные теории, касательно того что же тут все таки случилось. Определенно, лаборатория принадлежала корпорации «Эдельстар», и видимо, раз я получил столь тревожное сообщение ученого, то видимо тут произошел мятеж, или что-то в этом роде, возможно часть подконтрольного персонала вышла из подчинения, а скорее всего, совершила диверсию, но только вот какую? И каким образом, то что происходило в этой лаборатории могло привести к мировой катастрофе? «Вторжение из космоса», – подобно колоколу звенели эти слова ученого в моей голове. Но как все это понимать?
Пока я думал, над всем этими вопросами, я явно ощутил, как значительно усилился вектор наклона трубы, продвинувшись еще на несколько метров вперед, и поняв что я не ошибся в своих чувствах – труба действительно сильно наклонилась вниз, я зажег факел. Медленно продвигаясь вперед я всматривался в непроглядную даль, и тут увидел, что на самой границе освещаемости труба заканчивалась и вдали виднелось полое пространство. Нерешительно продвигаясь я дошел до конца трубы и просунув вперед факел огляделся. Радиус света изливаемого факелом едва мог охватить все то пространство в котором я оказался, а оказался я в на самом дне какого-то огромного бака, который скорее всего был резервуаром для воду. Я выбрался из трубы и ступил на дно этого гигантского металлического резервуара, дребезжащий свет, бегая по его стенам, осветил мне лестницу, которая вела наверх. Подойдя к лестнице, я аккуратно хватаясь за перекладины, стараясь не уронить факел, полез наверх. Кажется некоторое металлические крепления у лестницы со временем оторвались и поэтому пока я поднимался наверх, лестница так неприятно скрипела и еле заметно покачивалась. Сумев забраться наверх я оказался на самом краю цистерны и увидел, что лестница вела дальше вниз, в большое помещение. Я начал свой спуск, и спустя пару минут оказался в помещении, похожем на машинное отделение. Вдоль стен этой комнаты проходили трубы небольших размеров, а где-то в дальнем углу виднелась приборная панель, по всей видимости уже давно вышедшая из строя. Обойдя помещение целиком я чудом наткнулся на небольшую железную дверь, которая была не заперта. С опаской открыв дверь и осмотревшись я увидел, что эта дверь вела на выход в коридор, по бокам которого тоже располагались двери. С опаской начал я продвигаться вперед, заглянув в две первые двери я не увидел ничего особенного – просто небольшие складские помещения, разное промышленное неиспользуемое барахло, ржавые инструменты, отпиленные куски труб, промышленные детали неизвестного мне назначения, в общем барахло. Двигаясь дальше по коридору, и зайдя практически в самый его конец, я увидел лифт, но как и следовало ожидать, не рабочий. Далее за лифтом была лестница. Выйдя на лестничную площадку и осветив все вокруг я увидел надпись 8, видимо я был на восьмом этаже. Лестница вела вверх и вниз. Я попробовал подняться выше, и странное дело, только я вступил на ступеньки, как увидел на стенах пулевые отверстия – видимо тут стреляли. Поднеся факел поближе к стенам я увидел, что пулевые отверстия были тут повсюду и целые куски бетона были выломаны, видимо стрелявшие не жалели патронов. Я дошел до места где лестница выходила на этаж выше и уже увидел цифру 7, как тот час же под ногами увидел горы крупных цементных кусков, которыми был устлан весь пол, а подняв глаза выше я увидел, что выход на седьмой этаж был полностью завален, видимо тут был взрыв, да такой силы, что стены и потолок обвалились, и обрушившись создали непроходимый завал из обломков. Вполне возможно, что все верхние этажи лаборатории были полностью уничтожены, и уцелеть после взрыва, который тут произошел, смогли только нижние ярусы. Однако треск смолы, горящей на моем факеле напомнил мне, что времени на раздумье у меня совсем не оставалось и я решительным шагом зашагал вниз. Спустившись на восьмой этаж двинувшись вниз, я естественно ожидал что внизу будет этаж номер девять, но как же я был удивлен, когда вместо девятки увидел букву «С». «Неужели это и есть тот сектор С о котором говорил ученый на голограмме?» – спросил я себя, и в полной уверенности что я близок к цели которую ищу, двинулся вниз по направлению к коридору, в которые вела лестница. Стоя у распахнутой железной двери я обнаружил, что этот этаж был последним и лестница тут прерывала свой путь вниз. Я потянул ручку двери на себя и сделал первые нерешительные шаги внутрь. И только я ступил внутрь этого коридора, как холодный мороз жуткого страха пробежал по моей коже. О, да! Определенно да! Это был он! Это был именно тот коридор из моего сна! Стены металлические, со слегка серебристым оттенком, и на потолке отверстия, где когда-то располагались лампочки. Точно! Это был именно тот коридор. Превозмогая дикий страх я двинулся вперед. О, как же я хотел, чтобы той двери, которую я видел во сне, тут не было, и в конце коридора был бы тупик. Но нет, худшие мои предчувствия сбылись – в конце коридора виднелась та самая стальная дверь. У меня перехватило дыхание, ведь я явственно помнил тот голос, который предупреждал меня. Но что мне оставалось делать? Повернуть обратно и забыть о том пути, который я проделал? Ни за что! Я двинулся вперед! И будь, что будет подумал я.
Шагая по этому зловещему коридору, и прислушиваясь к каждому шороху, я невольно подумал что я попал в пасть к тигру и уже ни за что мне не выбраться отсюда живым. Как только я подошел к двери на расстояние в два метра, что-то сработало, по видимому датчики движения и дверь, как будто бы ожила, замигав разноцветными огоньками. Я подошел поближе и рассмотрел дверь, она была сделана из прочной стали, и основательно была вмонтирована в такие же прочные стальные стены коридора. Казалось что такая прочная конструкция могла бы выдержать ядерный взрыв. По всему было понятно, что за этой дверью скрывается что-то очень важное, что-то колоссальное и имеющее огромное значение. Но только вот что? И как мне открыть эту дверь?
Внезапно я поймал на своей спине чей-то пристальный взгляд. Я резко обернулся и всмотрелся в глубь темного коридора откуда я пришел. Освещение факела было просто ужасное, и горел он не так ярко, как в начале, поэтому я едва мог видеть дальше нескольких метров от меня, а дальше была тьма, ужасающая и пугающая, смотрящая на меня тысячей хищных глаз. «Нет», – одернул я себя «наверное у меня паранойя, кто в этом месте может за мной наблюдать?». Снова повернул я голову к двери и начал пристально ее осматривать, вот сбоку от двери я увидел встроенную в стену мерцающую панель. Как только я поднес к ней руку, панель среагировала и на ней отобразилась надпись: «Для активации требуется чип С25», и тут в самом верху двери загорелась желтая лама, и по мне прошелся сканирующий красный луч лазера, затем раздался резкий неприятный звук, и лампа загорелась красным светом. «Для активации требуется чип С25», – снова высветилось на встроенной в стену плазменной панели.
Видимо вход мне был закрыт системой защиты. Я остановился в нерешительности, и думал что же мне делать дальше, как снова ощутил на себя неприятное чувство, чьего-то взгляда. «Пора убираться отсюда», – дал я себе команду и тут же развернувшись пошел по направлению к лестнице, прочь от этой зловещей двери. И только я вступил в дверной проем ведущий на лестницу, как я услышал наверху непонятное громыхание, и тут же откуда то сверху, прямо передо мной упал небольшой цементный блок, как раз один из тех блоков, которыми был завален путь наверх. Теперь уже не оставалось сомнений – я тут был не один. И сейчас в сотую долю секунды я должен был принять решение. Я замер от холодного страха, и время, как будто бы замерло вместе со мной, предо мной пронеслись два варианта: либо поддаться панике и ринуться обратно к стальной двери, но тут я бы оказался в ловушке, либо, учитывая, что кто-то был сверху в районе седьмого этажа, напрячь все свои силы и ринуться на восьмой этаж и сделать все возможное чтобы добежать до трубы и надеяться что при это не столкнешься лицом к лицу с этим враждебным объектом. Понимая, что только второй вариант может дать на спасение, я напряг все силы и что было мочи побежал по лестнице наверх. Во истину теперь доли секунды решали мою судьбу. Пока я бежал по ступенькам, факельный огонь сильно колыхался и казалось готов был потухнуть, но в то же время я не мог сбавить темпа бега, ибо до моего уха уже доносились шаги, по лестнице, издаваемые этим неведомым существом, и теперь вопрос был в том, кто раньше доберется до восьмого этажа. Пробежав первый лестничный поворот я чуть было не упал, но вовремя схватился за перила, с еще больше силой бросился бежать наверх. Добежав до площадки восьмого этажа, боковым зрением, в тусклом свете факела, я смог увидеть огромную темную, фигуру спускающуюся по лестнице вниз, и отстающую от меня на пару шагов. Я ринулся в дверь, и вбежал в коридор машинного отделения. В этот самый момент, зловещая фигура была за моей спиной и мне даже показалось, что это существо протянуло руку, пытаясь меня схватить, но лишь слегка коснулось моей шеи. Теперь я бежал со всей мочи, не видя и не слыша ничего вокруг. Вбежав в комнату с резервуарами для воды, я кинулся к спасительной лестнице и задыхаясь от страхи и усталости стал на нее вскарабкиваться, моя голова кружилась, а сердце колотилось с бешеной скоростью, но тем не менее я сохранял самообладание и крепко держал в руке факел. Вскарабкавшись на цистерну, и находясь на самом ее краю и уже готовый спуститься вниз и убежать в спасительную трубу, я окинул взглядом помещение в котором находился, но из за кромешной тьмы видно ничего не было. Бросив беглый взгляд вниз на лестницу и прислушавшись, я убедился что за мной погони нет, преследователь как будто бы исчез или затаился где-то, тогда я что было силы бросил факел вниз, ориентировочно по направлению к двери, которая вела в коридор. И вот тогда то когда факел приземлился на пол я увидел его. Я верно рассчитал с броском, факел упал прямо у двери ведущей в коридор, и в самом его проеме стояла фигура облаченная в балахон черного цвета, сделанный казалось даже не из ткани а из самой темноты, под самыми его ногами валялся брошенный мною факел, дребезжащим тусклым светом освещая моего преследователя. Я внимательно в него вгляделся, хоть на голову этого существа был накинут капюшон и лица не было видно, но я чувствовал, что оно с ненавистью смотрит прямо на меня. Да, именно оно, потому что ничего человеческого в этой сущности не было, от нее веяло ужасом. Несколько мгновений продолжалась эта немая сцена, но тут существо резким движением ноги наступило на догорающий факел и все пространство вокруг погрузилось во тьму. Я вскрикнул от страха, и казалось, ошеломленный, не мог пошевелиться. На секунду воцарилась гробовая тишина. Но тут же раздались шаги, «шерк, шерк,» – стучали ботинки о цементный пол, – оно шло в мою сторону. Оцепеневший, я казалось не мог пошевелиться и даже о чем-то думать, но снова безошибочный инстинкт самосохранения заставил меня действовать. Молниеносно я начал спускаться по лестнице на дно цистерны и когда я уже был внизу начал лихорадочно щупать стены желая найти трубу, но все было тщетно, я не кажется совсем дезориентировался в кромешной тьме, затем рефлекторно потянулся в карман за спичками и трясущимися руками схватил несколько штук и поджог. Признаться, страх внезапно увидеть прямо рядом с собой, в освещенном пространстве эту зловещую фигуру в балахоне, был огромен, но три зажженные спички осветили дно цистерны, и я был счастлив видеть что я тут один и труба находится от меня на расстоянии вытянутой руки. Резким движением я рванулся в трубу, уцепившись руками за отверстие я вскарабкался внутрь и что было силы начал продвигаться вперед. Так в полуприсяде я бежал около часа, даже боясь оглянуться назад, пока спина полностью не онемела и я не упал от усталости. Наконец-то лежа я смог разогнуться. Успокоив дыхание и прислушавшись я кажется ничего не услышал кроме лихорадочного биения своего сердца. «Неужели отстал», – спросил я себя. Но не давая себе времени на раздумья, а уж тем более на отдых, поднялся и вновь продолжил путь к выходу. Все оставшиеся часы пути – а сколько я так перебирался, трудно сказать, два часа, три, а может и пять, сказать очень сложно – я позволил себе отдыхать лишь раза два или три, и только тогда когда отекшая спина причиняла чудовищную боль и ноги уже заплетались. Либо желание жить, либо страх умереть, либо то и другое одновременно, заставляли меня выложиться на пределе моих человеческих возможностей, и поэтому, когда я увидел в конце трубы свет уже заходящего солнца, я был еле живой. С отекшей спиной и ногами сводимыми судорогой, я кое как дополз до выходи из трубы. Я с великим облегчением, торжествуя и радуясь тому, что я остался жив высунул наружу голову и с наслаждением и упоением вдохнул свежий воздух – как же это было прекрасно снова увидеть изумительный по своей красоте закат солнца, и ощутить себя в полной безопасности. Но пора было уходить, и вот вылезти из этой трубы было и вскарабкаться обратно на склон было, как я оценил, гораздо сложнее, чем залезть внутрь. Я немного осмотрелся по сторонам, затем зацепился руками за верхнее основание трубы, оттолкнулся ногами и начал вскарабкиваться наверх, как вдруг внезапно от сильной усталости у меня закружилась голова и я оступился и сорвался вниз.