I
На берегу Средиземного моря, среди высоких сосен, стоял камерный отель. С дороги его не было видно, только редкие огни в окнах выдавали присутствие жизни. Туристов мало, и, ожидая их, зависла тишина.
В холле, на диване, сидела девушка с ноутбуком. Сгорбленная, красные глаза от усталости. Мокрые волосы, наскоро собранные в небрежный пучок. На столике рядом – чашки из-под кофе.
– Не знаю, что делать… а вдруг они не исправят вовремя? – голос Мариэтты звучал ровно, нарочито спокойно. Но тело выдавало другое: пальцы безостановочно щёлкали ручкой, под столом дёргалась нога.
– Не накручивай себя! От тебя сейчас что-то зависит? – из ноутбука донёсся сиплый мужской голос.
– Нет… – девушка хотела машинально сделать глоток, но чашка с кофе пуста, и это раздражало ещё сильнее. Мариэтта поставила её слишком резко, и столик затрясся.
– Они успеют! – продолжил голос. – Тебе же сказали: всё переоформят.
– Ох, если бы это было так просто. А ты попробуй ему объяснить: «Артур, извините, в вашем билете ошибка в фамилии, потому что тревел-отдел некомпетентен, а я, идиотка, не перепроверила, надеясь на этих болванов», – произнесла она фальшиво-сладким голосом, пародируя саму себя.
– Ну ладно тебе, не принимай так близко к сердцу. Ты же знаешь босса. Он поорёт, а на следующий день забудет.
Часы показывали 21:04. Мариэтта подула на ладони, пытаясь согреть их.
– Он через полчаса выезжает в аэропорт. Французы уже четыре часа пытаются изменить фамилию, они точно не успеют…
– А ты четыре часа глотаешь кофе и считаешь минуты.
– Как мне не считать? Ты помнишь, какой разнос он устроил, когда я допустила ошибку в его графике? Одна встреча позже на пять минут, и всё – конец света!
Резко зазвонил телефон. На экране вспыхнуло: «Босс». Мариэтта схватила трубку.
– Да, Артур, слушаю! – начала девушка с дрожью в груди.
– Где билеты? – голос был низкий и медленный от раздражения.
– Поддержка обещала… в течение двадцати минут прислать новые.
– У тебя есть десять. Если через десять минут я не увижу правильных билетов – я никуда не поеду. И сделка сорвётся. Пеняй на себя.
Гудки… Мариэтта медленно положила телефон рядом. Пустота. Растерянность. Страх. Беспомощность. Время растянулось в бесконечную секунду. Горло стиснуло от подступивших слёз, но девушка сдержалась.
– Алло, Мэри? Ты на связи? – осторожно спросил голос из ноутбука.
– Ал… ло… – выдохнула она, возвращаясь из оцепенения.
– Это босс? Что сказал?
– Да… он… сказал… если билеты не будут у него через десять минут, он никуда не поедет.
– Не слушай его… поедет… куда он денется! Ну попробуй ещё раз позвонить в поддержку. Может, что-то изменилось.
– Изменилось? – сорвалась она. – Да ничего не изменилось! Ох… Господи… Почему всё падает на меня? Почему каждый раз виновата я? Даже если поступаю правильно – всё равно я крайняя!
Из динамиков послышались щелчки зажигалки.
– Не убивайся так, – голос стал мягче. – Он решил тебя припугнуть. Сам потребовал купить билеты ночью. Ты в своё нерабочее время, в отпуске, передала заявку. Это тревел-отдел допустил ошибку. И, на мой взгляд, ошибка в фамилии не критичная. В самолёт уж точно пустят.
– Ха-х, тревел… они так не думают. Они сказали, что эта французская авиакомпания очень придирчива.
Мариэтта сидела будто в стеклянном шаре, полном тревоги. Там было тесно, душно, липко. Любой, кто садился рядом, быстро уходил, – напряжение буквально давило. Она ничего не замечала. Даже если бы перед ней поставили открытый чемодан с миллионом долларов, не взглянула бы.
– Ах… Это катастрофа! – вскрикнула она.
И в ту же секунду в отеле погас свет. Ноутбук мигнул и умер.
II
Клайд сидел, облокотившись на барную стойку, уставясь в стакан. Долго, неподвижно. Бармен не тревожил гостя: он то заправлял кофемашину, то протирал бокалы, а когда требовалось – подливал.
Клайда отвлёк женский голос:
– Ах… Это катастрофа!
Клайд обернулся, и в тот же миг зал накрыла темнота.
– О… свет погас, – сказал бармен.
Гость огляделся, словно мог что-то разглядеть.
– Ага… часто у вас так?
– Не-е-е. Сегодня проводку меняли – может, что-то задели, – послышался звон бутылок. – Вам обновить?
– Хе-х, давайте, – Клайду показалась забавной эта темнота. Он вспомнил, как в детстве выключал свет по всему дому и прятался от родителей. На миг он словно вернулся в прошлое, но ощущение испортили фонарики телефонов, включающиеся то тут, то там. Бармен тоже положил телефон на стойку светом вверх. Налил в стакан янтарную жидкость и посмотрел на Клайда пристально, словно хотел что-то спросить, но не решался. Клайду нравилось это внимание – пусть даже выраженное в простом жесте, в рутинной работе. Ему хотелось поговорить. Но как начать?
Клайд взглянул на девушку позади. Та была на грани истерики: резко захлопнула ноутбук, швырнула его на столик и что-то торопливо набирала в телефоне.
– Наверное, у неё плохой день, – начал бармен.
– Это точно… – сидит весь вечер, пьёт кофе и что-то решает.
– Понятно. Наверное, что-то важное. Надеюсь, у неё все живы и здоровы.
Бармен открыл контейнер с орешками.
– Вы только сегодня приехали?
– Да-а-а-а, – протянул Клайд. – А как вы догадались?
– Вы белый. И кожа даже не покраснела, значит – сегодня.
– А-ха-ха, и то верно.
Бармен насыпал в стеклянное блюдце орешки – подтолкнул его по стойке к гостю.
– Вижу, у вас тоже тяжёлый день… Под вечер у нас закусок не осталось – только орешки.
Клайд улыбнулся впервые за вечер.
– Спасибо… да… день не из лёгких… – слова сами вырвались. – Я приехал сюда с девушкой. Два месяца выбирал отель. Всё по её запросам: камерный, с белым песчаным пляжем, на первой линии, с оранжереями, с двумя бассейнами и спа-зоной, номер с видом на море, идеальное обслуживание и авторская кухня. Ни один турагент не смог нам помочь, я искал сам. Перечитал тысячи отзывов, пересмотрел сотни обзоров и, наконец, выбрал. Показал ей – понравилось. Но сегодня, когда мы заселялись, она заметила, что море из номера видно лишь частично. И заистерила! Побежала на ресепшен, накричала на администратора – мол, обещали вид на море, а дали «что-то из эконома». Потом сорвалась на меня, схватила чемоданы и уехала… домой, видимо… мы живём недалеко, час лёту.
– А-а-а. А вы ей звонили?
– Да-а-а. Но она меня везде заблокировала. Я даже не знаю, как она добралась и всё ли в порядке, – он отхлебнул горькую жидкость и закусил орешками.
В отеле зажёгся свет.
– О, наконец! – сказал бармен, и они вместе с Клайдом оглядели зал. – И часто вы так ссоритесь?