Стася
Сижу в своей комнате, уже который час нанизываю бисеринки на леску, лишь изредка поглядывая на схему плетения. На улице стемнело. Девятый час. Захар скоро должен вернуться. У меня то и дело предательски щиплет в носу и уже пару раз непослушные слезинки вырывались на свободу.
Он же уехал с этой своей безымянной. Никак не выходит из головы. В красках представляю, чем он там с ней полдня занимается. Как она лапает своими руками его красивое тело, а на напряжённой спине брата блестят капельки пота. Так бывает, когда он занимается спортом без майки. И я почему-то уверена, что во время… в процессе… всё так же.
Глаза опять на мокром месте. Откладываю браслет, ссыпаю бисер в баночку. Иду к зеркалу и долго смотрю на себя, невольно сравнивая с той, что была в его машине или той, в кого он был влюблён ещё в Иркутске. Она так жестоко разбила Захару сердце. Ему было так больно. И всем домашним вместе с ним. Мне иногда кажется, что папа согласился на эту должность и переезд ещё и потому, что Захар до конца не переболел. И я не понимаю, лучше от этого мне или хуже! Ведь там он видел её, а здесь не видит, но вероятно думает. А мне опять так и остаётся место рядом с ним только в качестве сестры.
Все его девушки выше меня. Мои метр шестьдесят два никогда не сравнятся с длинноногой стервой. Мама говорит, я в родную, ту, что родила. Она тоже была миниатюрной и хрупкой. А я не хочу. Хочу быть выше. И чтобы ноги длиннее. И никаких больше пирожков. Мне начинает казаться, что я мало того, что низкая, так ещё и толстая.
И попа…
Нет, попа у меня ничего. Я занимаюсь, чтобы она была красивая.
Волосы тёмно-русые, длинные до лопаток. Никогда даже не думала обрезать. Они мне тоже нравятся.
Машинально плету косу, собрав копну на один бок. И глаза у меня вроде ничего. Эх…
Наверное, Захару будет неловко, если его девушка будет настолько ниже, или ему такие вообще не нравятся. Этого я не знаю, его девушек мы никогда не обсуждали.
Сняв с себя домашние штаны, снова вглядываюсь в фигуру, подмечая даже самые мелкие детали.
Достаю из шкафа одно из любимых платьев. Прикладываю к себе и кружусь перед зеркалом. Оно делает мои глаза и губы ярче. Красное, как самое спелое яблоко.
Бросаю его на кровать. Надеть пока некуда и повода нет, но прятать обратно эту красоту не хочется.
Снова иду к шкафу. Подтягиваюсь на носочках к верхней полке, там ремешок скрученный лежал к этому платью. Шарю рукой, чувствуя, как трусики сползли с одной ягодицы и врезались между ними.
Нащупав тонкий чёрный кожаный ремень, тащу его с полки. Разворачиваюсь…
– Блин!!! – подпрыгиваю, прижав кулачок к груди.
Захар стоит у распахнутой двери с огромным голубым дельфином в руках и смотрит на меня так, что по позвоночнику бегут мурашки прямо в трусы… Трусы! Чёрт! Они ещё и в попу влезли и .... Ой!!!
– Подарок, – Захар проходит и кладёт игрушку на кровать. Она занимает сразу половину.
– Спасибо, – чувствую, как лицо начинает гореть. Мельком бросаю взгляд в зеркало. Щёки красные. Ужас просто!
– Ты опять плакала? – брат смотрит только в глаза.
И чего я краснею, спрашивается? Ему же всё равно. И он отлично провёл вторую половину дня. А это всего лишь я.
– Выйди, пожалуйста. Я оденусь, – стараюсь не поворачиваться к нему спиной.
– Конечно, извини, – отводит взгляд и выходит из комнаты.
Неловко. И на меня, главное, ругался, когда я к нему в комнату прибежала, хотя я стучалась. А сам?! Рука бы отсохла?
Быстро натягиваю домашние штанишки. Перетаскиваю на колени большую, тяжёлую игрушку. Она с меня ростом, если не длиннее. Мягенькая. Глажу дельфина по морде и улыбаюсь. Ну дурочка же. Только меня никто не спрашивал, в кого я бы хотела влюбиться. Захар, он такой, такой…
Закрыв глаза, утыкаюсь носом в его подарок. Дельфин успел втянуть в себя запах салона Лексуса и повседневный одеколон Захара. Я вдыхаю его, немножко фантазируя.
Судя по голосам из коридора, домой вернулся папа. Выхожу к ним. Тут же получаю чмок в щёку и вопросительный взгляд. Мама гонит мужчин мыть руки, а меня просит помочь накрыть на стол. Прикладывает ладонь ко лбу.
– Не горячая вроде. А вид, как при температуре. Как ты себя чувствуешь?
– Нормально. Мам, а можно я к Саше поеду с ночёвкой? А утром нас её папа в лицей отвезёт.
– Стась, ты время видела? Куда сейчас ехать? Да и зачем?
– У нас проект по биологии сложный. Мы его вместе разберём. Ну, пожалуйста.
– Захара попроси, он поможет.
– Мам, – закатываю глаза. – Где Захар и где биология? Ты же помнишь, что мне ЕГЭ по ней сдавать?
– Помню. Уже ищу тебе репетитора. Спрашивай у мужчин. Я против, – старается сохранить строгость.
Вот у мужчин спрашивать мне бы хотелось в последнюю очередь. Я просто решила сбежать от своих мыслей и поднять себе настроение. Перезагрузиться. Саша весёлая, она точно справится с этой задачей.
– Что тут надо спросить у мужчин? – папа проходит на кухню, целует меня в макушку.
А за ним и Захар. Оба голодными глазами смотрят на пирожки и горячий суп.
– Она надумала на ночь глядя к подружке с ночёвкой ехать. Я сказала, что против, – сдаёт меня им мама, – Но решать вам.
– Мы тоже против, – категорично заявляет Захар и смотрит на отца.
Папа подтверждает.
Вот всегда у них солидарность, если вопрос касается меня. Нечестно!