– Светка, ну ты и красоткой стала! – первое, что сказала мне при встрече Вера Ивановна, школьная мамина подруга.
Они все детство были не разлей вода, поэтому когда та предложила маме пристроить меня в Москве в какую-то приличную фирму, мама и подумать не могла, что у нее злые помыслы. Подумать об этом и я не могла. Просто она решила помочь по старой дружбе. Разве бывает иначе?!
– Помню тебя еще такой маленькой, под стол ходила пешком, – смеялась она, пальцем указав своему водителю взять мой чемодан.
Вера Ивановна манерно обняла меня за плечи и смачно поцеловала в щеку. От ее нежности я даже опешила. Но так, наверное, все общаются в столице. Я девчонка из провинции, у нас там все немного иначе. Выражать чувства на людях как-то неприлично, да и какие могут между нами чувства. Она мне не тетя, не крестная. Я видела ее тогда, когда и запомнить не успела.
Но, должно быть, теплота школьной дружбы с мамой все еще теплится в ее душе, вот поэтому она и вызвалась пристроить девчонку. У нас ведь в городе никаких перспектив. Простая невысокооплачиваемая работа, да и жених какой-то простецкий из местных. Мама мне свою судьбу не хотела, она давно мечтала меня отправить в столицу. Еще когда мне было лет десять, сказала как-то, что как вырасту, обязательно пристроит меня. Только одной отправлять в крупный город страшно, а со мной вместе родители поехать не могут. Вот и думали, гадали, пока после нескольких лет молчания мама не списалась с Верой Ивановной.
Я вроде и радовалась этому событию, но в то же время как-то опасалась его. Так, наверное, всегда бывает, когда все в новинку. Выход из зоны комфорта. Так это называется?
Мы пошли к парковке, больше не перекидываясь ни словом. Она с кем-то начала говорить по телефону, я же глазела во все стороны. Первый раз в Москве… Может для кого-то эта толпа людей и масштабы зданий обычная ерунда. Для меня же все было настоящим открытием. Я чувствовала себя, если не Индианой Джонсом, то Ларой Крофт точно, снующей по неизведанным просторам.
– Света, мы сейчас заедем в магазин, тебе надо купить что-то приличное… Сегодня вечером у меня прием, ты должна выглядеть ослепительно.
– Эм… у меня есть вещи, – произнесла растерянно.
У меня нет денег на одежду. Да и не на прием я приехала, она ведь вроде пообещала устроить меня в хорошую фирму. Вот этим и займусь…
Она засмеялась.
– Ну если вещи такие же, в каких сейчас ты, то они точно не подойдут. Миша, в Версаче вези, – сказала она водителю и пренебрежительно махнула рукой.
Я подумала, что ослышалась. Версаче?!
Она что сама будет мне вещи покупать? А как мне ей отдавать? Да и зачем мне Версаче?!
Машина через несколько минут остановилась на парковке.
– Идем, дорогая, подберем тебе приличный лук.
Лук? Услышав из ее уст это слово, чуть было не усмехнулась, но сдержала себя.
Я вышла из ее люксового автомобиля и окинула взглядом узкую улочку с магазинчиками именитых брендов. Сказать, что я себя чувствовала не в своей тарелке, это ничего не сказать. Практически двадцать минут с поезда, а уже в дорогой магазин, который мне совсем не по карману. Но Вера Ивановна меня совсем не слушала, она схватила меня за руку и уверенной походкой повела в Версаче.
– Осмотрись и выбери себе удобные туфли, а я пока дам задание продавцу, чтобы подобрали тебе платье и клатч.
– О, добрый день, Вера! – к подруге моей матери подбежала вышколенная девушка.
Вера? А как же Ивановна?! Девушка вдвое младше нее, а смеет обращаться без отчества!
– Здравствуй, Алла. Надо моей племяннице подобрать платье для приема.
Племяннице? Впрочем, племянница звучит проще и короче чем дочь школьной подруги…
– Будет сделано, Вера! – девушка закивала и подошла ко мне.
Окинув меня оценивающим взглядом, вдруг резюмировала:
– Прекрасная фигура. Высокая, длинноногая и с тонкой талией. У меня есть несколько самых выигрышных вариантов!
Умчав куда-то, оставила нас с Верой Ивановной один на один.
– Осмотрись пока, туфли выбери, – «тетушка» плюхнулась на роскошный диван и вновь кому-то позвонила.
Я же пошла смотреть туфли. Но смотрела я не на их фасон, а на цены. Кто же в здравом уме за пару лодочек заплатит сотню тысяч? Увидев откровенно страшные мокасины, остановила свой выбор на них. Пусть уж страшные, но цена хотя бы «всего» тридцать тысяч…
– Ну что? Понравились какие-то? – спросила меня «тетушка».
– Вот эти…
– Ты издеваешься? – она вдруг засмеялась. – Я не позволю тебе обуть эти крокодилы! Света, не смотри на цену. Смотри на сами туфли. То, что ты выбрала это безвкусная дешёвка! На каблуках умеешь ходить?
– Эм… нет.
Она покачала головой.
– Ладно, давай вот эти посмотрим. Какой размер?
– 39.
– Ничего себе ты лапки себе разъела, – она вновь засмеялась. – Впрочем, у Ленки тоже лапы были ого-го.
Я промолчала, хотя ее слова больно кольнули. Ладно обо мне гадости говорит, но о маме-то почему?!
– Алла, принеси нам роскошные туфельки 39-го размера.
– Конечно, Вера! – подскочившая к нам Алла с ворохом платьев на вешалках, закивала.
Она повесила их и стала предлагать что-то выбрать.
«Тетушка» остановила свой взор на длинном темно-синем платье.
– Вот это надень, – она отправила меня в примерочную, всучив в руки вешалку с нарядом.
Ослепленная ярким освещением, я стала озираться. Огромное зеркало, которое очевидно стройнило, позволяло рассмотреть себя вдоль и поперек. Примерочная Версаче мало походила на стандартную в обычных магазинах. Во-первых, она была раза в четыре больше. Во-вторых, имела в своем наличии небольшой диванчик.
Надев платье, стала смотреть в зеркало. Словно по мановению волшебной палочки «тетушка» нарисовалась еще через несколько мгновений.
– Ну-ка надень, – она протянула мне пояс.
Застегнув его вокруг своей талии, покружилась. Алла вручила мне туфли, и, обув их на свои уже уставшие ноги, я вновь покружилась. Обувь, надо заметить, была упоительно удобной.
– Замечательно. Переодевайся. Я очень спешу, поэтому поторопись, – бросила мне Вера Ивановна и вышла из примерочной.
Переодевшись, словно пуля, я выскочила почти следом за ней. Она уже расплатилась и ждала меня на выходе.
– Давай, давай, живее, у меня сейчас встреча. Ты поедешь на такси, а мне с Мишой надо ехать.
Когда мы вышли из ресторана, «тетушка» указала мне на машину, на которой я поеду к ней домой, а сама упорхала в свою жутко дорогую тачку, ее же водитель передал таксисту мой чемодан. Плюхнувшись в такси, сидела как истукан всю дорогу. Мной завладели слишком странные чувства. Не знаю, кем себя видела. Уж точно не Ларой Крофт, а какой-то Золушкой…