Высший свет привилегированных гостей на светских раутах и особых мероприятиях для столичной знати, как правило, никогда не обращает внимания на снующий тут и там обслуживающий персонал. Мало того, если бы кто-то посмотрел на проходящего мимо официанта, или, не приведи Всевышний, сознательно к тому прикоснулся – столь неслыханное проявление дурного тона могло бы закончиться для подобного смельчака, как минимум, подпорченной на десять пунктов когда-то безупречной репутацией.
Но то, что произошло со мной – тянуло на все двести!
Я вообще ничего такого не предвидела и уж тем более не думала угодить прямо с ходу в историю века вселенского масштаба. Ладно, пусть и не вселенского, но для такой ничтожной букашки, как я, даже полёт на дирижабле был бы воспринят за чумовое событие года всех времён и нардов. А тут…
Меня схватили за руку! На глазах у всех! Меня! Кого не замечали в упор на протяжении последних трёх часов, где бы я при этом не появлялась и что бы в эти моменты не делала. Меня и наняли на этот вечер, как раз за мои исключительные способности далеко не одарённой, но весьма проворной ведьмы. За умение незаметно, а, главное, абсолютно бесшумно передвигаться среди внушительной толпы высокородной знати Карлсбурга. Или так же проворно, подобно ловкому иллюзионисту, убирать со столиков, подоконников и подлокотников диванов забытую подвыпившим бомондом посуду.
В этот раз я тоже выполняла свои прямые обязанности по наводке старшего администратора, причём уже не в первый за этот вечер раз. Пыталась тихо и, не привлекая ничьего к себе внимания, переставить с гостевого столика на свой рабочий поднос пустые или частично пустые бокалы, стаканы, тарелки и несколько скомканных салфеток. Естественно, никто из сидевших в полукруге за данным столом в одной из отдельных вип-зон приёмного зала, не то что не смотрел в мою сторону, меня вообще здесь ни для кого не существовало. Пока в один момент я не потянулась за очередным почти пустым тумблером, и чья-то увесистая ладошка не вцепилась в моё запястье молниеносной хваткой, заставив меня от испуга вначале вскрикнуть, а потом и зашипеть. От резкой боли, пронзившей хрупкие суставы беспощадным сжатием пальцев схватившего меня сумасшедшего.
– Что эта ведьма здесь делает? Кто-нибудь может мне объяснить? Ты!..
Всё произошло настолько быстро, что я и опомниться не успела, как оказалась притянутой этой же рукой впритык к креслу, в котором сидел … Святые Угодники! Сидел сам Эйлдар Бошан.
Наверное, не прошло и секунды, как мои перепуганные до смерти глаза оказались напротив глаз Верховного Инквизитора – золотисто-карих с медными и серебристыми вкрапинками и… Такими проницательными, от пронизывающего взгляда которых моментально перехватывало дух, а внутренности скручивало болезненным спазмом.
– Какого хрена ты тут вытанцовываешь? И кто тебя вообще сюда пропустил, позволив разгуливать, как у себя дома?
Его слегка огрубевший баритон буквально вибрировал и царапал по слуху и нервам прямо в голове, проникая ещё глубже и заставляя цепенеть, будто под сильнейшим заклятием физической парализации. Нисколько не удивлюсь, если так оно и было на самом деле.
– С чего вы взяли, что я ведьма, Ваше Святейшество? – тем не менее, каким-то немыслимым образом с моего языка слетел не самый разумный с моей стороны ответ. А уж как я напряглась, нахмурила бровки и с не наигранным возмущением уставилась в чеканное лицо этого пожизненного ведьманенависника. Даже было попыталась выдернуть руку из его хваткой лапищи. Только куда там. Всё равно что сдвинуть с места гору одним лишь взглядом и без применения магических сил.
– И ты мне тут будешь ещё строить из себя святую наивность? Это что, аттракцион неслыханной смелости или полного отсутствия мозгов? Кто твой начальник, девочка? Хочу взглянуть в глаза этому отчаянному безумцу, как в твои.
Я снова не удержалась и приглушённо вскрикнула. На благо в зале достаточно громко звучала фоновая музыка, да и все подобные вип-зоны обладали звукоизоляционным барьером-щитом. Всё, что здесь произносилось, слышали лишь те, кто находился в данных «кабинках». Но в том-то и дело, кроме меня и Верховного Инквизитора, на нас сейчас глазело где-то с десяток пар ощутимо заинтересованных нашей «стычкой» глаз. Глаз, принадлежавших сильнейшим мира сего и обладающих не меньшей властью, чем рука того, кто вцепился сейчас ещё и в моё предплечье. И чей большой палец надавил поверх рукава моей рабочей блузки на то место, где находилась моя проклятая родинка-метка – неоспоримое доказательство моей принадлежности к треклятому роду женских особей.
– Или скажешь, что это самое обыкновенное родимое пятно, через которое я не смогу тебе не причинить ни боли, ни какого-либо иного магического вреда? Например, скрутить твою волю в неразрывный узел или даже… убить прямо на месте. – он даже показательно начал оглаживать эту чёртову родинку круговыми «знаками», то ли намеренно запугивая, то и вправду намереваясь применить свои смертельные способности.
Меня моментально кинуло в жар и хрен поймёшь отчего. Потому что он действительно мог применить свои грёбанные сверхсилы и, без всяких там предупредительных угроз, превратить мои мозги в рыхлый студень, а может и во что похуже.
Но больше всего мне не нравилось, КАК он на меня смотрел. Слишком уж пристально. Будто пытался высмотреть в моём возмущённом личике что-то ещё, кроме того, что уже видел.
– Вы же Верховный! Обладаете недюжинными способностями, Ваше Святейшество. Неужели вы не сумели определить уровень моего потенциала, вернее даже, его полное отсутствие? Я дефективный сосуд с нулевыми способностями и минусовым даром, равным человеческому. Всё, на что я годна – это разносить коктейли и подбирать за подобными вам гостями окурки и использованные презервативы.
По вип-зопе пробежали сдержанные смешки слушавших нас очень внимательно свидетелей. Разве что Бошан вообще никак на них не отреагировал. Даже глазом не моргнул.
– А что тогда это на тебе и, судя по всему, работающее от твоего «минусового» дара? – он разжал ладонь на моём предплечье и совсем уж неожиданно потянулся к вырезу моей белой блузки из дешёвого креп-сатина, чтобы тут же подцепить кончиками пальцев не менее дешёвый кулончик из бирюзового минерала, намеренно задев мою кожу поверхностной “лаской”. – Похоже на амазонит – камень-обманку, который обычными людьми используется в качестве панацеи по омолаживанию и усилению природной красоты. Только, судя, по твоей необычайной «привлекательности», он явно работает в обратную сторону.
После чего Верховный просто взял и сорвал этот чёртов амулет с моей шеи и… по всей вип-зоне на этот раз прошелестела звуковая волна неподдельных то ли изумлённых, то ли восхищённых вздохов.
Я, конечно, могу понять каждого из присутствующих, перед чьими глазами только произошло столь резкое, а, главное, не столь частое преображение из невзрачной дурнушки в роковую красотку. Обычно всё бывает с точностью наоборот. А тут, до недавнего времени, серая мышка со стянутыми на затылке жиденькими прядями серовато-пепельных волос, с бесцветными бровями, ресницами и ничем непримечательными чертами лица, вдруг превращается в жгучую пухлогубую брюнетку с выразительными и необычайно яркими бирюзовыми глазищами.
Не удивительно, почему у многих сразу же отвисла челюсть, а у некоторых, вполне возможно, даже зашевелилось кое-что и в штанах. Поскольку примитивное заклятие по изменению внешности было наложено не только на лицо, но и полностью на всю фигуру. А моя фигура, надо сказать, ничуть не уступала верхней части моего природного облика. Особенно, когда та самая дешёвая блузка вдруг резко “вздулась” на уровне груди и “натянулась” под весьма аппетитными полушариями третьего размера. Бёдра и попа тоже визуально округлились. Осталось только резким рывком распустить волосы и станцевать стрип-дэнс прямо на этом столе под бурные овации восхищённых зрителей и под их же плотоядными взорами. Хотя, даже если собрать их все вместе и направить против меня ментальным потоком-ударом, всё равно они не сумеют перекрыть уничижающего взгляда Эйлдара Бошана, способного убить буквально на месте любую зарвавшуюся ведьму неважно какого уровня.
– У меня есть разрешение! И справка из Магистрата, подтверждающая о необходимости использования… – я быстро затараторила уже столько раз до этого озвученное мною оправдание по применению камня-обманки и заклятия изменения внешности. Но инквизитор явно не собирался меня слушать. Резко прервал мой сбивчивый монолог расслабленным жестом руки и ещё жёстче прищурил глаза, подобно хищнику в момент намеченного нападения.
– Я всё понял, ведьма. Вернее, чародейка.
Вот и зачем он произнёс это слово при всех?! Поскольку в этот раз меня приложило куда более ощутимым прессингом слишком пристальных взглядов. Даже захотелось со страшной силой поёжится, сжаться и чем-нибудь себя прикрыть. А, ещё лучше, испариться или провалиться сквозь пол.
– Тем не менее, это совершенно не снимает с организаторов данного вечера ответственности за происходящее. За то, что никто из них не поставил меня в известность о присутствии среди обслуживающего персонала нежелательных элементов, пусть и нулевого, но всё равно магического уровня. Если тебе хватило сил на далеко не примитивную иллюзию с изменением внешности, значит, ты вполне способна справится и с более сложными заклятиями, даже не имея для этого нужного магического потенциала.
– Если бы я была на это способна, Ваше Святейшество, боюсь, до сего вечера и нашей с вами встречи банально бы недожила. Такие, как я, если вы прекрасно осведомлены на наш счёт, занимаемся уже более столетия жалким выживанием среди простых смертных. А также стараемся держаться, как можно подальше и от вашей организации, и подчинённых вам департаментов церковных Ловчих. Мы не играем в экстремальные игры с представителями Священных Властей и Законов. Наша природа от этого слишком далека…
– И всё же эта самая природа нисколько не мешает тебе демонстрировать свой крайне надменный характер, проявляя открытое неуважение к этим самым представителям Священных Властей.
Не помню, в какой из моментов Бошан меня отпустил, но легче мне от этого всё равно не стало. Тем более, когда продолжаешь стоять по струнке смирно под прицелом стольких глаз, нервно вцепившись обеими руками в поднос и буквально сгорая от стыда за свою раскрытую на всеобщее обозрение истинную внешность. Будто меня только что полностью раздели догола, заставив принять самую пошлую позу.
По крайне мере, Эйлдар смотрел на меня в упор без какого-либо намёка на милостивую снисходительность. Словно я действительно поставила перед собой цель свести здесь всех с ума своей зачаровывающей красотой и… превышающей в несколько раз человеческую сексуальностью. А раз Верховный тоже затесался среди гостей данного раута, значит, я пыталась зачаровать и его или же намеревалась это сделать в ближайшее время.
– Если вам хорошо известна истинная природа чародеек, то вы не должны удивляться их ответной реакции на чью-то неприкрытую агрессию. Увы, но я не могу контролировать своё поведение на незаслуженные и беспочвенные в мою сторону обвинения. Либо примите это, как за должное, либо продемонстрируйте прилюдно превышение своих полномочий.
– Разумеется, ведь у тебя есть на этот счёт справка из подчинённого мне ведомства. – впервые за всё это время лепные губы Бошана растянулись в жёсткой ухмылке, от вида которой легче совершенно не стало. Скорее даже наоборот, ещё сильнее свело внутренности панической атакой, а от его пронизывающего насквозь взгляда (и возможного применения антимагической силы) сбоило сердце и то и дело холодели конечности.
– Именно! Поэтому я настаиваю вернуть мой амулет прямо сейчас, если вы, конечно, не собираетесь меня арестовать или же… приговорить без суда и следствия к одной из высших мер наказания, на право оглашения которого имеете только вы. – я не просто вывалила всё это в сдержанно дерзкой форме надменной королевы бала, но и демонстративно протянула в сторону Верховного раскрытую ладонь требовательным жестом. И это не смотря на происходящую со мной в эти секунды внутреннюю панику.
Я ведь сейчас нешуточно нарывалась на нечто воистину необратимое. И этот его взгляд подобравшегося хищника на запах редкой добычи… Не представляю, чтобы он со мной сделал, не окружай нас такое количество нежеланных свидетелей.
– Не переживай, чародейка. Я обязательно воспользуюсь своими полномочиями, чтобы наказать тебя за твой чрезмерно дерзкий язычок. Но, скорее, в неофициальной обстановке. Если ты хоть немного знакома с распространяемыми обо мне слухами, то должна знать и об одной моей особой черте крайне неприятного характера. Я весьма злопамятен. И никогда не спускаю своим обидчикам даже самой малой провинности. Причём могу это сделать либо сразу же, либо через несколько лет. Всё зависит от моего настроения и от наличия нужного свободного времени. Так что можешь переходить в режим ожидания прямо сейчас. И не советую делать попыток куда-то сбежать. Ты же не хочешь ещё больше усугубить своё и без того плачевное положение?
Чёртов засранец! Кажется, меня затрясло ещё сильнее. Разве что, все возможные способы защиты и нападения против этого абсолютно безнаказанного представителя высшей касты Карлсбурга я давно исчерпала. Причём всего-то отделалась лёгким испугом и устным предупреждением, а не мгновенным арестом прямо на месте с обязательным ошейником на горло, подавляющим волю и магические силы любого сверхъестественного существа (но только не у агентов Святой Инквизиции и подчиняющегося им Департамента грёбаных Ловчих и Ищеек).
– Я уже говорила, что не играю в экстремальные игры с вами подобными. И не вижу ничего противозаконного из всего того, что сказала тут вам сегодня. Свои права я знаю и, надеюсь, вы тоже проявите присущее вашему статусу благоразумие и не станете бросаться в крайности из-за личных обид против какой-то там мелкой сошки. А то это как-то совершенно не идёт вашему авторитетному образу величайшего из величайших.
Конечно, я нисколько не надеялась достучаться до его здравого разума и тем самым отвести от греха подальше нависшую надо мной фатальную угрозу. Поскольку не могла не заметить в его пристальных глазах цвета крепкого бурбона того тёмного всплеска скрытых эмоций, истинную суть которых невозможно спутать ни с чем другим. Я знала, что означал этот взгляд. К тому же, на меня здесь сейчас так смотрели практически все представители сильного пола. Разве что без тени открытой угрозы или ничем неприкрытого желания меня нагнуть и поставить на глазах у всех на колени в унизительной позе покорности.
– Мне больше нечего добавить со своей стороны, чародейка. Поэтому и советую не перегибать палку уже больше, чем ты успела её перегнуть.
Наконец-то он вложил мне в ладонь этот треклятый амулет, при этом не сводя с моего лица уничижающего взгляда. Казалась, в эту самую секунду во мне что-то оборвалось, собираясь лишить последних сил и опоры под ногами, но я выдержала и этот далеко нелёгкий зрительный контакт. Особенно, когда кончики пальцев Верховного, как бы невзначай скользнули по слишком чувствительной коже руки, будто напоминая мне же о моей предательской сексуальной природе. А всё, что я могла сделать в ответ – лишь гордо вскинуть голову и интуитивно, как можно крепче, сжать защитный камень в чуть дрожащем кулачке.
Что ж, пусть теперь любуется, как я снова на его глазах “превращаюсь” в серую и ничем не примечательную мышку непонятного пола и возраста. Мне не жалко. Главное, чтобы со стороны общего зала никто не успел этого заметить, иначе… Я точно здесь не задержусь более пяти минут.
– Хорошего вам вечера, Ваше Святейшество. Вам и вашим друзьям.
Естественно, оставаться в этой вип-зоне дальше я не собиралась. Бежать и только бежать! Без оглядки! Но этот… неугомонный ведьманенавистник определённо не собирался успокаиваться. Снова схватил меня за запястье в ту секунду, как я попыталась сделать шаг назад, чтобы тут же развернуться и выскочить в зал. И снова наши взгляды встретились подобно раскалённым молниям в одной точке пересечения. И как бы я не пыталась выдержать с показательным достоинством его очередную попытку ментального подчинения, он не мог не заметить и уж тем более прочувствовать, насколько я была напугана. И как зашивалось моё сердце в ожидании самого худшего.
– Разве я разрешал тебе уходить?
Уголки губ Эйлдара Бошана снова углубились в жёсткой ухмылке полностью удовлетворённого своей маленькой победой сытого хищника, и мужчина, наконец-то, разжал пальцы.
– Ладно. Так уж и быть, ступай. А лучше… Беги, ведьма, беги… Прячься – не прячься!..
Вот теперь меня затрясло по-настоящему. Будто мне только что надавали унизительных оплеух, содрали с меня всю одежду и заставили голышом пройтись через весь зал.
Гребаный ублюдок! Сволочь! Решил для полного самоудовлетворения поддеть меня строчками из колыбельной-заговора для маленьких деток. Как будто я и вправду какое-то там жуткое и самое опасное на земле отродье, не имеющее никаких моральных прав на существование на этом белом свете среди обычных смертных и подобных ему слуг Светлого Разума.
После столь показательного унижения мне ничего другого и не оставалось, как пулей вылететь из вип-зоны и, практически не различая ничего на своём пути, рвануть в противоположный конец огромного (и набитого под завязку толпой именитых гостей) помещения, к спасительным дверям служебной подсобки.
Слава Великой Ворожее, мои врождённые качества юркой и почти незаметной чародейки сослужили мне даже сейчас весьма немалую помощь. Я так ни в кого на своём пути и не врезалась, как и не привлекла к себе больше ничьего крайне заинтересованного внимания. По крайней мере, мне так показалось вначале. Когда я уже миновала чуть больше половины немаленького расстояния и к своему величайшему облегчению не заметила никого, кто бы пялился на меня сейчас в упор осуждающим или же таким же хищным, как у Верховного, взглядом. Неужели пронесло?
Лучше бы я об этом вообще не думала. Поскольку ещё через пару шагов и ещё одного изворотливого манёвра вокруг очередной группки скучившихся гостей, чья-то не менее внушительная, чем у Бошана, лапища вдруг резко, буквально из ниоткуда, схватила меня за то самое запястье, на котором всё ещё пульсировали невидимыми ожогами фантомные прикосновения треклятого Инквизитора.
– И куда ж ты так резво разбежалась, козочка ретивая?
Кажется, в тот момент у меня не только всё поплыло перед глазами, но как-то и куда-то резко из лёгких выкачало весь воздух. Меня не просто остановили насильно, а, похоже, применили для этого антимагический блок, частично парализующий многих сверхсуществ именно в физическом плане.
Я вообще поначалу ничего не поняла. Разве что чуть было с ходу не врезалась лицом в чью-то широкую грудь, скрытую дорогой чёрной тканью строгого френча почти военного образца (такого же, как и у Инквизитора Бошана). Негромкий, звучный баритон произнёс свою первую ироничную фразу, где-то прямо над моей макушкой. Так что мне буквально пришлось задирать голову и… Опять цепень с шокированным испугом в округлившихся глазах при виде высоченного, широкоплечего и довольно ухмыляющегося синеглазого блондина неопределённого статуса и возраста.
– Ч-что?.. Что вам надо? Да кто вы такой?!.. Отпустите меня! Сейчас же!
Попытка вырвать руку, само собой, не венчалась должным успехом. Скорее наоборот. Незнакомец ещё жёстче сжал на моём запястье свои пугающе сильные пальцы, от чего у меня едва слёзы из глаз не брызнули. Если надавит ещё сильнее, тогда всё! Точно не выдержу и разожму свой кулачок, в котором до сего момента так ревностно и крепко сжимала свой спасительный амулет.
– Отпустить? Тебя? Ты, наверное, шутишь, ведьма?
– Вы что, сумасшедший? – лучше бы я промолчала, а не ляпала, совершенно не задумываясь, самое первое, что сорвалось тогда с моего языка.
К тому же, мне совсем не нравилось, как он на меня смотрел, и что я при этом чувствовала. Скрытый и невероятно огромный потенциал антимагических свойств, не говоря уже про всё остальное. Тем более, что мои собственные врожденные способности не всегда контролируемого мною характера, никак не смогли не отреагировать на подобного самца должным образом и не выдать…
Чёрт! Кажется, я всё-таки это сделала! Рефлекторно “полыхнула” чародейским феромоном, когда неосознанно сжала бёдра. И поди разбери, понял ли он вообще что-нибудь из только что произошедшего, тут же непроизвольно раздувая ноздри, чтобы втянуть исходящий от меня аромат, и с более подчёркнутым интересом всматриваясь в моё ложное и совершенно непривлекательное лицо. Но то, что его зрачки расширились от попавшего в его кровь чародейского афродизиака, в этом я нисколько не сомневалась.
– Я-то как раз при своём уме, а вот ты… явно что-то с утра не то приняла, когда сюда собиралась.
Они что, сговорились? И с каких это пор абсолютно безобидным магическим существам воспрещено подрабатывать на подобных вечеринках? Ну… или почти безобидным, если не брать во внимание определённого воздействия моей эффектной внешности и природных феромонов на представителей сильного пола неважно какого происхождения.
Думаю, этот красавчик всё-таки ничего не понял. Учитывая, что подобных мне экземпляров в больших городах и сетевых мегаполисах водится редчайший мизер – по вполне понятным на то причинам. Но не заметить, что с ним сейчас начали происходить не совсем контролируемые им вещи, наверное, никак не мог. Видимо, оттого и сощурился с подчёркнутым подозрением и ещё более внимательней рассматривая моё далеко немодельное личико. Вернее даже, прощупывая его сканирующим насквозь взглядом.
– Я здесь просто работаю! У меня для этого имеются все необходимые разрешения и документы! И с какой стати мне перед вами оправдываться? Кто вы такой вообще? Отпустите меня уже наконец!
Не представляю, что бы было, если бы в моих руках не находился поднос. Наверное бы точно впечатал в себя, причём неосознанно, лишь бы потереться о мой живот неожиданно зазудевшим в штанах членом. Кому, как не мне знать, что происходит с подобными бруталами после того, как в их кровь попадают мгновеннодействующие феромоны подобных мне чародеек.
– Вообще-то, я имею все законные права и полномочия не только тебя задержать где-бы то ни было, но и провести допрос с пристрастием прямо на месте, ведьма.
Ведьма-ведьма! Перемкнуло их что ли? Разве что, боюсь, если скажу, что я чародейка, будет только хуже!
Ещё и губы поджимает в надменной мимике особо важной персоны, перед которым все обязаны ходить по струнке смирно даже без доказательного предоставления с его стороны соответствующих корочек. Хотя, скорее, подозреваю, ему не очень нравиться чувствовать то, что он испытывает сейчас рядом со мной. Силится понять, откуда эта хрень взялась и почему не проходит. Может оттого так и смотрит. Пытается связать воедино происходящее с моей совершенно невозбуждающей внешностью.
– Если мне об этом будет говорить каждый встречный, то до дома я точно не доберусь, состарюсь прямо по дороге.
– Хороший манёвр, ведьма. Но это нисколько не умаляет того факта, что ты магический объект живого происхождения и только что имела конфликтный разговор с самим Верховным Инквизитором.
– А вам-то какое дело до моего с ним разговора? Он меня, между прочим, отпустил! И с чего вы взяли, что мы с ним якобы конфликтовали?
В этот раз я попыталась более внимательней всмотреться в этого явно породистого красавчика нордических кровей. Поскольку чувством лёгкого дежавю задело сразу же, как только я наткнулась взглядом на его лепное лицо и необычайные глаза яркого василькового оттенка. Подобные экземпляры не так-то уж и легко забыть, особенно, когда моё тело предательски на них реагирует в определённые дни лунного календаря. Даже сейчас под осязаемой близостью данного блондинчика с почти чёрной недельной щетиной на точёных скулах и подбородке, оно пытается мне напомнить, как долго у меня не было секса с отвечающим всем моим специфическим запросам идеальным партнёром.
Вот только мой возмущённый разум вопит и брыкается категорическим протестом, желая видеть в этом наглом незнакомце опаснейшего для таких, как я, врага номер один.
– У меня острое зрение и очень высокий уровень развитой наблюдательности, ведьма. Верховный никогда ни к кому не прикасается без особой на то надобности. Хоть ты и стояла ко мне спиной за защитным барьером вип-зоны, я не мог не заметить твоего физического перевоплощения. Одно лишь непонятно. Ты демонстрировала перед Бошаном свои магические способности или…?
Или что? Ему сложно поверить, что в такой замухрышке на самом деле может скрываться кто-то более привлекательный? Ведь ведьмы, как правило, скрывают свои истинные личины за образами-обманками роковых красавиц, а не наоборот. Не удивительно, что аналитическое мышление данного Ловчего или представителя внутренней охраны отеля слегка застопорило от собственных выводов и…ощущений. А, насколько известно лично мне, подобными, как у него, способностями обладают именно Ловчие из инквизиторской охранки. И Инквизитор, кстати, тоже.
– А если и так? Он меня ОТПУСТИЛ! “Конфликт” исчерпан! Я ничего противозаконного здесь не делаю и не собираюсь делать. Было бы иначе, на вряд ли меня отсюда так легко и скоро выпустил сам Верховный!
– Да хоть сам Папа Карлсбургский! И раз уж на то пошло, ведьма…
Мне не показалось? На его лбу действительно проступили едва заметные бисеринки лёгкой испарины? Или я не почувствовала, как снова атаковала его очередным выбросом чародейского афродизиака? Потому что он ещё сильнее сжал руку на моём запястье и ещё ближе нагнулся к моему лицу, впиваясь в мои черты и глаза не обещающим ничего хорошего взглядом. Словно и вправду пытался пробиться сквозь магическую защиту моего колдовского амулета.
– Я действительно могу тебя сейчас арестовать по любому, даже самому незначительному поводу. Мне для этого не нужны ничьи прямые приказы или подписанный рукой Верховного ордер. И, раз уж на то пошло, на его месте мог сейчас сидеть я. В своё время для получения его священного сана я не дотянул каких-то пару голосов. Так что, считай, ты только что имела редчайшую возможность познакомиться лично с двумя представителями Святого Магистрата почти что равного ранга. Не скажу, что это тянет на исключительное везение, подобное выигрышу в национальную лотерею. Но я бы посоветовал тебе, на всякий случай, провериться на наличие насланных на тебя проклятий. Мало ли что. Вдруг ты кому-то уже успела, и не раз, перейти дорогу или не так на кого-то посмотреть? Тем более, когда имеешь столь колкий язычок и слишком уж вспыльчивый характер, ещё и с таким слабым магическим потенциалом.
Странно, что он не упомянул про моё необъяснимое для него воздействие на физиологию мужского пола. Или решил, что это и есть кем-то наговоренное на меня проклятие?
– Как раз этим по возвращению домой сразу же и займусь! Если вы, конечно, соизволите меня отпустить, Ваше несостоявшееся Святейшество!
Блондин снисходительно ухмыльнулся, якобы оценив по достоинству мою отчаянную шутку. Но легче мне от его чуть ослабевшей ментальной хватки всё равно не стало. Как и от поплывшего взгляда заметно расслабившегося хищника.
– Я тебя обязательно отпущу, ведьма. Если ответишь мне на парочку мучающих меня вопросов.
– Всего лишь парочку?
– Да, основных. – он и глазом не моргнул на мой ироничный вопрос, будто знал обо мне такое, о чём даже я не имела никакого понятия. – Чем именно ты так сильно заинтересовала Эйлдара Бошана, что он уже раза три, а то и больше, бросал в нашу сторону то ли подозрительный, то ли просто слишком пристальный взгляд? Подобные странности, насколько я знаю, за ним почти никогда не водились.
Вот и какого махрового Голема он мне об этом сказал? Меня же сразу потянуло со страшной силой обернуться. Сделать то, что я так старательно избегала все последние минуты – не смотреть назад, в сторону Верховного, ни под какими предлогами! И вот теперь, по сути, меня принудили к этому. Причём в тот самый момент, когда Его Святейшеству вдруг тоже приспичило обратить на нас свой высочайший взор. И, как назло, та часть зала, где располагались вместительные кабинки вип-зон, находилась на небольшом возвышении над основным уровнем общего пространства огромного помещения. Поэтому, те, кто там сидел, мог спокойно смотреть на других здесь присутствующих, как из ложей для высоко привилегированных персон. Поэтому разглядеть обращённое в нашу сторону надменное лицо Бошана мне не составило вообще никакого труда. Как и словить не самое приятное ощущение – будто он надо мной возвышается и прожигает насквозь своим чёртовым высокомерным взором.
Сердце враз пропустило удар. А может и два. Ещё и волосы на затылке зашевелились у корней, попытавшись встать дыбом. К тому же, меня как-то совершенно не тянуло вспоминать о том, что я испытывала рядом с этим пугающе властным человеком. Но кто меня будет спрашивать об этом прямо сейчас? Особенно, когда с одной стороны оцепили физической близостью не менее опасного блондина, а с другой… Продолжали прессовать подчёркнуто заинтересованным вниманием первейшего в Карлсбурге ведьманенавистника.
– А вы не пробовали спросить об этом у него самого? – мне всё же пришлось слегка перевести дух и едва не насильно заставить себя отвернуться.
Правда, опять нисколько не полегчало. Потому что я тут же наткнулась на другое упрямое лицо с таким же прожигающим насквозь взглядом пристальных глаз, разве что иного разреза и цвета.
– Я не умею читать чужие мысли, ещё и с такого большого расстояния. Тем более, это запрещённая Святым Магистратом магическая практика.
– Ну о чём-то вы с ним говорили? Чем-то ты его таким особенным заинтересовала.
– Да! Он немного взбесился! – не знаю почему, но я вдруг специально (или всё-таки неосознанно?) потянулась к лицу этого ни в меру приставучего красавчика и вызывающе произнесла громким шёпотом едва не в самые его губы.
Может подсознательно захотела очень-очень сильно его наказать? Забомбить своими феромонами, приложив контрольным воздействием на мужскую психику от подобных мне чародеек – голосовой вибрацией Сирены. Пусть у него крышу сорвёт от полного непонимания происходящего и практически уже болезненной эрекции.
Хотя, не стоит исключать и самопроизвольную реакцию собственного тела на его близость. Всё-таки мою природную сущность не обманешь. Она всегда будет интуитивно тянуться к подобным представителям мужского пола с повышенным уровнем тестостерона. Не говоря уже про остальные их исключительные данные, по большей части физиологические.
– Ему не понравилось, что его столик обслуживает ведьма. Пусть совершенно ни на что не годная, но всё равно ведь ведьма.
– Ни на что не годная? А как же то твоё перевоплощение?
В этот раз бисеринки более обильной испарины заблестели куда явственней не только на его высоком лбу, но и над верхней губой, на чёрных волосках жёсткой щетины. Про поплывший взгляд васильковых глаз можно и не говорить. Там, похоже, сейчас творилось нечто неимоверное. Вернее, за ними. В голове их владельца. А, ещё точнее, в его очень бурном на мой счёт воображении.
– Я уже молчу о твоём весьма странном воздействии на окружающих тебя мужчин. Поскольку без магии подобные странности едва ли могли проявиться.
– Простите, но я совершенно не понимаю, о чём это вы. – самое время прикинуться дурочкой и ввести его в окончательное замешательство. – И, если вы не собираетесь меня задерживать или арестовывать… Я бы хотела вернуться к своим рабочим обязанностям. Извините, но мне не хочется из-за вашей затянувшейся настойчивости получить от своего начальства штрафные баллы. Меня наняли сюда не для интимных разговоров с клиентами. А то, как вы в меня вцепились, иных предположений на наш счёт у сторонних зрителей едва ли вызовет.
И снова его выразительные губы растягиваются в надменной ухмылке неизменного хозяина положения.
– Кажется, ты всё прекрасно понимаешь, ведьма, пусть и пытаешься убедить меня в обратном. Но так уж и быть. Сделаю для тебя редчайшее исключение. А то ведь и вправду, не приведи высшие силы, выйду из-под контроля. Только не думай, что на этом наше знакомство тут же и закончится. Поскольку ответов на свои вопросы я так и не получил. А это не в моих правилах – не получать желаемое. И, как ты должно быть уже догадалась, я всегда добиваюсь своего.
Если бы я точно не знала, что Ловчие не обладают магическими способностями сексуального притяжения, решила бы что у данного блондина они имеются на все сто. Так как от его пониженного гортанного баритона у меня у самой невольно засвербело под кожей и слегка, но всё равно ощутимо, заныло между ног. Особенно когда он намеренно нагнулся поближе к моему алеющему ушку, зашептав прямо туда – в мою голову… в центр физического удовольствия.
– А пока… Свободна и… Беги, ведьма, беги…
Они что, все сговорились? Или сегодня какой-то особенный день в году, когда у представителей Святого Магистрата обостряется либидо? Или я просто так “удачно” попала с работой, успев перебежать дорожку аж двоим? И не кому-то там, а самому Верховному, ещё и Ловчему с таким же уровнем антимагического потенциала, как и у первого! И это с моим-то исключительным даром выглядеть незаметной и исчезать, подобно шпикам Тайной Канцелярии, в идеально выгаданный для этого момент. Вот только в этот раз ни черта не вышло! Потому что этим двум безнаказанным шовинистам приспичило схватить меня за руку! Буквально!
Тут не то что побежишь, сломя голову, но и потянет со страшной силой где-нибудь спрятаться, очень-очень далеко, глубоко и, желательно, надолго.
– Агнес! Мне срочно нужно уйти! Я больше не могу здесь оставаться.
Естественно, я вбежала со своим полупустым подносом на огромную кухню служебной части этажа, больше не намереваясь выходить оттуда в арендованный на этот вечер Магистратом зал в крупнейшем в столице пятизвёздочном отеле. И чем я вообще думала, когда соглашалась на эту подработку? По сути, полезла в логово к голодным волкам, празднующим какой-то там особый для них день – какую-нибудь очередную грандиозную победу над когда-то восставшими ведьмами и ранее непобедимыми силами Тьмы.
– Святые угодники! Ванесса, что случилось? На тебе лица нет. – несмотря на собственную запредельную занятость, моя местная начальница не смогла не заметить какой я влетела на кухню, и как меня уже начало потряхивать от запоздалой отсроченной реакцией на случившееся.
– Прости, Агнес, но, если я тут останусь, буду выглядеть ещё хуже и начну косячить, как проклятая, на каждом шагу. Боюсь, от такого помощника тебе уже не будет никакого проку, кроме сплошных убытков.
У меня действительно уже начали трястись руки, так что пришлось поставить поднос от греха подальше на полку ближайшего стеллажа, при этом едва не перевернув близстоящую посуду и ту, что принесла я сама. Агнес это тоже всё прекрасно увидела, тут же сделав для себя соответствующие выводы. Особенно когда я попыталась опять нацепить себе на шею кулон с амазонитом совершенно не слушающимися и сильно дрожащими пальцами.
– Согласна даже на половину оговариваемой суммы, пусть и рассчитывала на эту подработку, как на манну небесную. Кто ж знал, что здесь окажется столько повёрнутых на всю голову ведьманенавистников.
– Ты же не ведьма. А с такой внешностью на тебя вообще никто не должен был обращать внимания именно в упор.
– Может большинство и не обращало, только не те, кто способен почувствовать следы магии даже там, где её применяли лет сто назад. От этих вообще никакие заклинания с защитными амулетами не работают. Антимагия на то и антимагия – отражает или блокирует любой вид магии. Или ещё хуже – засасывает, подобно чёрной дыре! Хотя с меня вроде бы как и взять нечего.
Агнес несдержанно хохотнула, участливо и с искренним сожалением заглядывая в мои несчастные глаза.
– Это с тебя-то нечего? Твоё счастье, что никто из сегодняшних гостей знать не знает, кто ты такая на самом деле. А то бы точно, живой отсюда не вышла.
– Умеешь ты поддержать в трудную минуту. Я и так не представляю, как буду отсюда уходить. Точно стану жаться к стенам и шарахаться каждой тени.
– Ванесса Лоусон?
Мы с Агнес почти в унисон дёрнулись, разве что не подпрыгнули с перепугу на месте и не вскрикнули дружно в голос. Не каждый день рядом из ниоткуда, совершенно бесшумно появляется внушительный амбал в чёрном костюме и вдруг называет тебя по имени в ту самую секунду, когда ты меньше всего ждёшь от насмешницы судьбы подобных сюрпризов.
– Д-да… А вы кто?
Судя по его военной выправке и строгому чёрному френчу определённого фасона, он явно принадлежал к штатным единицам личной охраны какой-нибудь высокопоставленной шишки на данном празднестве. Угадать, какой именно, не составило никакого труда даже мне. Он ещё и рта не успел отрыть, как меня от шарахнувшей по мозгам догадки, чуть было сознания не лишило прямо на месте. Зато прочувствовала всем своим особенным от рождения телом, как немеют конечности, а в груди насквозь от шока и паники стынут лёгкие и сердце.
– Меня за вами послал Его Святейшество. Просил проводить вас наверх, в один из люкс-номеров…
– Ч-чего?! В-вы… Вы это всё всерьёз? – у меня не только всё похолодело и по большей части онемело от происходящего, кажется, я и соображать враз перестала. Как и понимать всё то, что мне пытались донести вполне доходчивой манерой.
– Никаких отказов принимать он, естественно, не собирается. Я просто ставлю вас в известность касательного того, что вам надлежит сделать в самое ближайшее время. То есть, прямо сейчас.
– Н-но… но она сейчас находится на рабочем месте! У меня здесь, между прочим, сумасшедшая запарка. Не хватает людей и помощников…
Не знаю, почему Агнес кинулась со своей тщетной попыткой мне на защиту. Но, видимо, наивно посчитала, что может сотворить в этой безвыходной ситуации хоть какое-то наивное чудо, ещё и без применения магии.
– Уверен, с вашими проблемами вы сумеете как-то справится и без личного участия Ванессы Лоусон. Я лишь исполняю приказы своего высокопоставленного начальства и пока не собираюсь терять своего рабочего места только из-за того, что кто-то не сумел заранее укомплектовать нужный штат официантов к назначенному часу. Это сугубо ваши проблемы, не мои. Мисс Лоусон? Прошу следовать за мной.
Я вообще не представляю, как Агнес сумела хоть что-то сказать в этой ситуации этому отмороженному Голиафу с короткой военной стрижкой и идеально выбритым широкоскулым лицом. Боюсь, на такого мне всех моих чародейских феромонов не хватит, даже если бы он и вызывал у меня хоть какое-то маломальское влечение. Какое счастье, что в этот раз мою природную сущность загнали в угол, буквально скрутив в смирительную рубашку. Только вот надолго ли? Меня же намеревались отвести наверх, навстречу к Верховному!
– Всё будет хорошо. Думаю, ему просто захотелось удовлетворить своё недетское любопытство. Мужчины все… такие мужчины…
Агнес и в этот раз умудрилась отличиться не самым спасительным действием. Пожала мне в знак поддержки резко вспотевшую ладошку и вроде как “незаметно” склонилась к моему уху, чтобы подбодрить и пожелать удачи негромким шёпотом. Правда, не настолько негромким, чтобы его не сумел расслышать всеподмечающий цербер Верховного.
– А-а… А где доказательства, что вы посланы именно Его Святейшеством? – моя жалкая попытка оттянуть неизбежное ещё на несколько секунд, выглядела ещё более нелепой на фоне всех предыдущих. Причём до меня только сейчас дошло, что за столь короткое время Эйлдар Бошан успел узнать моё настоящее имя, а значит и всё остальное – кто я такая, чем занимаюсь, где живу… с кем живу…
Голиаф сдержанно ухмыльнулся, точнее, ухмыльнулась лишь одна сторона его плотно сжатого рта. Глаза оставались такими же бесчувственными и отмороженными, как и до этого.
– Очень смешно, мисс Лоусон. Я бы не советовал вам тянуть со временем и заставлять его Святейшество ждать. Он очень этого не любит. Учитывая тот факт, что всё его время расписано по минутам на несколько лет вперёд.
– И как же я умудрилась попасть в его столь плотный график?
– Об этом можете спросить у него лично. Буквально через пару минут.
Как мило! Особенно, когда я к этому совершенно не готова!
Иногда в такие моменты действительно начинаешь жалеть о том, что ты не настоящая ведьма и абсолютно ни на что не годна, кроме как вызывать у противоположного пола едва сдерживаемый сексуальный интерес. Для личной жизни может это и хороший навык, но никак не для публичной. Приходится постоянно себя контролировать в общественных местах или вообще никуда не выходить в определённые дни, поскольку случиться может всякое. Как, например, здесь и сегодня. Можно сказать, произошедшее практически на ровном месте и неизвестно что сулящее в самое ближайшее время.
И ладно, будь это кто-то из обычных прохожих на улице или в супермаркете, с таким бы я справилась быстро и в два счёта. А что прикажете делать с самим Верховным? С тем, кто видит таких, как я едва не буквально насквозь?
Не удивительно, почему мне было настолько не по себе, пока мы поднимались в служебном лифте на верхние этажи, где располагались самые дорогие в отеле номера-люксы, фотографии которых я до сего момента могла лишь рассматривать либо в соответствующих журналах, либо в интернете.
Правда, сейчас мне было вообще ни до чего. Когда дрожат коленки, а всё тело то и дело слабеет от разрастающихся страхов с очень плохим предчувствием, тут не то что себя уже не помнишь и не чувствуешь, но и не видишь прямо в упор, что происходит перед твоими глазами. Если бы не цербер Верховного и его направляющий голос, даже не представляю, что бы вообще здесь делала и куда бы тыкалась.
Время, казалось, то ли остановилось, то ли просто куда-то неслось с бешеной скоростью. Куда мы шли, куда поворачивали, я так и не запомнила. Тут, куда не глянь и не поверни – везде одинаковые длиннющие коридоры, украшенные деревянными и мраморными панелями с резной инкрустацией из винтажных накладок в вычурном стиле модерн. Как по какому-то дворцу идёшь, не помня, откуда, зачем, а, главное, в какую сторону. Просто в какой-то момент тебя просят остановиться, и ты останавливаешься. А потом перед тобой раскрывают массивные панели высоченных дверей и вежливым жестом руки предлагают войти внутрь.
Ноги в эти секунды немеют ещё сильней. Но ты всё равно как-то сходишь с места и всё так же бесшумно, подобно безликой тени, проскальзываешь в дверной проём, который тут же за твоей спиной закрывается. Или захлопывается, то ли дверца, то ли хитрый механизм чьей-то хитросплетённой ловушки.
Я не стала возвращаться к дверям и проверять заперты ли они. Характерный щелчок в замке дал мне понять, что так оно и есть – меня здесь закрыли намеренно, ни о чём заранее не предупредив, как и не сказав, что мне тут делать. Спасибо и на этом. На вряд ли бы я стала в таком состоянии прислушиваться к чьим-то рекомендациям и чётким инструкциям. Тут бы как-нибудь от страха раньше времени не уписаться и не натворить чего-нибудь вон выходящего. Я как-то совсем не готова к подобным поворотам, к слову, совершенно никак!
Но хотя бы не разучилась ещё двигаться и даже немножко соображать. Причём двигаться у меня получалось намного лучше, чем думать. Что, в принципе, я и делала, когда рискнула пройти вглубь огромной гостиной номера, пугливо осматриваясь и выискивая в сумеречном освещении того, с кем бы я сейчас хотела встретиться меньше всего на свете. При других обстоятельствах, я бы, наверное, уже шею свернула, разглядывая окружающие меня хоромы, запредельно роскошную мебель, нереально дорогостоящий антиквариат и головокружительный вид из дальнего от входа панорамного окна. К последнему я постепенно шаг за шагом и приближалась, высмотрев в той части помещения ещё одну лаундж зону – с кучей мягких длинных диванов, толстых ворсовых ковров и, кажется, одного журчащего фонтанчика. Ох-ре-неть! Тут только в одну гостиную вместится как минимум пять штук квартир, подобных моей. Да что тут вообще можно делать? Играть в гольф или скакать на лошадях?
– Ни дать, ни взять – настоящая Алиса, только что попавшая в Страну Чудес. Или в Зазеркалье?
Я же пару секунд назад оборачивалась и никого до этого здесь не видела! Тогда как и откуда?..
Наверное, я была слишком напугана, вернее даже, загнана в “угол”, поэтому и не вскрикнула, когда всего в нескольких шагах за моей спиной раздался уже знакомый голос Эйлдара Бошана. После чего, само собой, сразу же резко обернулась. И, конечно же, сразу же наткнулась перепуганным до смерти взглядом на ниоткуда взявшегося Верховного во всей его святейшей красоте. Разве что без нимба над головой и божественного свечения вокруг статной, идеально слаженной фигуры. Высокой, широкоплечей и, слава всем ведьмам прародительницам, пока ещё одетой!
До этого я его видела сидящим в кресле, если не считать не самые качественные картинки из новостных блоков, где его высокопоставленная персона появлялась так же часто, как и папы Клементия Сорок Восьмого. И тогда на нём была чёрная ряса военного образца, визуально скрадывающая его реальные формы далеко не худосочной фигуры. В белой сорочке с воротником-стойкой теперь он выглядел куда впечатляющим и почти мало чем уступал по физическим габаритам тому же Ловчему блондинчику. Ну, может быть казался чуточку пониже? Хотя для моего среднего женского роста, что первый, что второй – как два исполина, в тени которых запросто потеряешься, буквально чувствуя себя низкорослой пигалицей.
Так что не было ничего удивительного в том, что я себя именно так в те секунды и почувствовала – загнанной в угол мышкой (точнее в центр чилаут-зоны, окружённой чёрными кожаными диванами со всех сторон) большим тёмным котом. Или большим тёмным и сытым котом, которому вдруг ни с того ни с сего приспичило поиграться в кошки-мышки с приглянувшейся для этой цели добычей.
– Ч-что вы от меня хотите… В-ваше Святейшество? – не понимаю, почему задала этот дурацкий вопрос, когда тут и без прямых ответов или слов всё ясно, как божий день. Особенно, когда волей-неволей впиваешься перепуганным взглядом в лицо надвигающегося на тебя Верховного и читаешь по нему свой ближайший приговор. И видишь его почему-то куда чётче, чем до этого в приёмном зале, несмотря на окружающий полусумрак.
Может при других обстоятельствах, в ином месте и совершенно не зная, кто передо мной, я бы и повелась на его брутальную внешность породистого шатена, с правильными аристократическими чертами и ухоженной недлинной бородой на лепных высоких скулах и волевом подбородке. Про прочий потенциал можно и не говорить. Сейчас я его прочувствовала, как никогда, и он мало чем уступал потенциалу Ловчего-блондина. Хотя это-то как раз и объяснимо – они же из одной конторы! А Верховный так вообще обязан превосходить своих подчинённых буквально во всём. На то он и Верховный!
– А мне показалось, ты достаточно сообразительная девочка. В дополнительных разъяснениях не нуждаешься, особенно, когда тебя заранее предупреждают о возможном наказании за твоё вопиюще непростительное поведение.
– Т-так вы… вы меня сюда позвали, ч-чтобы наказать? Именно сегодня и сейчас?
Наконец-то он остановился. Отчего мне, само собой, легче совершенно не стало. Потому что теперь нас разделяла всего лишь четверть шага. И то я вообще ничего между нами уже не ощущала. Если сейчас шевельнётся в мою сторону…
У меня и без того дыхание спёрло, и сердце ещё больше засбоило. Особенно, когда я снова услышала чётче прежнего исключительный аромат его индивидуального парфюма, от которого у меня ещё сильнее закружилась голова. Как и от его угрожающей близости – почти подминающей и едва не подчиняющей любого без отданного вслух приказа. Проклятье! Может он специально это делает – пытается воздействовать на меня ментально, известными лишь таким, как он, инквизиторскими штучками?
– А почему бы и да? Неважно, когда начать, – вот уж не думала услышать от него почти ласковое или мнимо успокаивающее “мурчание”. – Ведь закончить можно и не сразу.
Я всё-таки дёрнулась, когда он вдруг поднял руку и без какого-либо смущения скользнул пальцами в вырез моей расстёгнутой над грудью блузки. Меня как из ушата кипящим маслом обдало. Причём буквально. Тело моментально охватило удушливым жаром, а по коже поползли колкие мурашки. И самые осязаемые и назойливые – под кончиками пальцев Верховного. Ещё немного, и он точно своего добьётся. Обдам его сама концентрированным облаком чародейских феромонов. Нельзя так играться со страхами плохо контролирующей себя чародейки. У нас ведь тоже много чего имеется особенного, когда дело касается врождённых защитных рефлексов.
– К тому же, не смог избавиться от навязчивого любопытства. Не каждый день встречаешь на своём пути столь редкий в наши дни магический экземпляр почти уже исчезнувшего с лица земли вида. Слышал, не так давно, что за вами даже специально охотились. Хотя, заполучить чародейку простому смертному – чревато серьёзными последствиями.
Эйлдар Бошан неспеша подхватил капельку защитного камня-кулона расслабленными пальцами и как тогда, в зале, не церемонясь, сорвал его с моей шеи одним выверенным движением. Из-за чего я снова не удержалась и опять дёрнулась, порывисто то ли выдохнув, то ли всхлипнув.
– Так гораздо лучше.
Теперь его взгляд почти с восхищением и более внимательней заскользил и по моему лицу, и всему, что ниже. Он даже совсем ненамного отступил, но только для того, чтобы начать меня обходить и рассматривать буквально со всех сторон, как какой-то редчайший музейный экспонат. Из-за чего мне, естественно, становилось не по себе всё больше и больше. От его скользящей по моей коже тени, настолько осязаемой и тёплой, из-за чего все волоски на моём оцепеневшем теле тут же вставали дыбом и… тянулись за этим пугающим притяжением, как под воздействием статического электричества. Не удивлюсь, если это моя природная сущность так реагировала на его пока ещё пассивную антимагию.
– Так вам просто… захотелось утолить своё… навязчивое любопытство? И не более того? Я тоже много чего слышала о служащих Святого Магистрата. – видимо, я так неожиданно осмелела только потому, что Верховный уже зашёл мне за спину, и я больше не видела ни его нахального лица, ни пронизывающего насквозь душу прямого взгляда хищных глаз. – О том, что они не просто буквально ненавидят всех тёмных и даже светлых ведьм. Но и предпочитают вступать в интимные отношения с равными себе по полу партнёрами. Иногда даже чересчур юными. И слово мальчики – тут применимо как нельзя точно. Причём, одним из главным условий для подающего свою кандидатуру претендента на сан Верховного Инквизитора – это быть стопроцентным…
– Гомосексуалистом-педофилом? – ироничный смешок в раздавшемся над моим затылком голосе не только резанул меня по слуху, но и ударил будоражащим разрядом по позвоночнику. Прямым прострелом на вылет. Из-за чего я просто не смогла не передёрнуться и не сжаться ещё больше, мысленно умоляя своё тело только об одном, чтобы оно не вздумало на него реагировать нежелательным для меня рефлексом! Иначе всё! Будь он хоть трижды законченным гомосексуалистом – ему это ни хрена не поможет! Или, скорее, мне.
– Что-то я как-то не заметил в поведении Кобэма желания высмотреть в тебе андрогинного юношу для проведения совместной ночи. Даже с расстояния пятнадцати ярдов было видно, как он пускал на тебя слюни, сдерживаясь из последних сил, чтобы не овладеть тобою прямо на месте, на глазах у всех окружавших вас гостей.
У меня снова с надрывным перебоем забилось в груди и гландах сердце, едва не качнув моё тело в сторону Бошана. И поди разбери из-за чего. Из-за упомянутого им Ловчего, который не так давно, как и сам Верховный, держал меня за руку мёртвой хваткой или… из-за очередного совершённого Инквизитором действия – попытки распустить мне волосы. К слову, очень даже удачной. Я только и успела как моргнуть пару раз, почувствовав поверх собранных на затылке в тугой пучок прядях скользящие прикосновения его весьма знающих и проворных пальцев.
Ещё немного и всё… Не выдержу! У меня и так, как не знаю у кого, кружится голова под его довлеющей близостью. Коленки трясутся так вообще уже не знаю насколько давно. К тому же, ему приспичило напомнить мне о том Ловчем, на которого я хоть и не особо сильно, но всё же слегка завелась.
Как-то мне уж совсем нехорошо. Если я потеряю сознание – это меня хоть немного спасёт от происходящего?
– Кстати. О чём это вы так с ним самозабвенно говорили?
Я снова несдержанно вздрогнула, когда по моим плечам и спине каскадной волной “рассыпались” мои реальные иссиня-чёрные пряди длинных до середины лопаток волос.
– О том же, о чём и мы с вами до столкновения с ним. – мой голос опять предательски дрогнул, потому что дышать ровно уже совсем не получалось. – О том, что я якобы ведьма, которая не должна находиться среди представителей Святого Магистрата, нарушив тем саму целую кучу священных законов.
Не знаю, почему решила немножко приукрасить свой ответ, но было бы странно стучать Верховному на одного из Ловчих из его же инквизиторской охранки, которые когда-то метили на его высокий пост. А может метят и до сих пор.
– Вот видишь. Не только я один указал тебе на нарушение правил.
– Я не ведьма!
– Об этом ты ему тоже сказала?
Слава Великой Берегине, нет! Иначе… сидела бы я сейчас совсем в другом месте! Правда, не знаю, которое из них хуже. Или, кто хуже из этих двоих!
– А вы, как думаете?
– Скорей всего нет. Хотя искры между вами летали пожароопасные.
– И… поэтому вы решили не терять понапрасну времени? Притащили сюда, в своё логово… а то, не приведи Высший Разум, забрали бы меня прямо у вас из-под носа в ближайший обезьянник?
– Вполне возможно и так. Даже мне страшно представить, что бы там с тобою сотворили молодчики Кобэма. Это у Кобэма выдержка, как у боевого пса. С голоду помрёт, но никогда не притронется к куску мяса, не получив для этого прямого приказа. А вот у его Ищеек с подобной дисциплиной дела обстоят не настолько радужно. И то…
Он снова выступил передо мной, сделав вокруг меня полный круг и вынудив задрожать пуще прежнего при новом соприкосновении с его прямым и не обещающим ничего хорошего взглядом.
– Кто знает, как бы он себя повёл, если бы увидел тебя без твоей защитной личины.
Бешеную Ламию на обе ваши головы!
В такие моменты действительно начинаешь сильно жалеть из-за отсутствия хоть какого-нибудь, даже самого ничтожнейшего ведьминского потенциала.
– Буду страстно надеяться, что я уже никогда этого не узнаю.
Лёгкая, едва обозначившаяся улыбка коснулась уголков чувственного рта Верховного… О, Великая Берегиня! Я так и сказала – чувственного рта? И какого Голема я на него так долго сейчас смотрю? Хотя, не знаю, что хуже. Смотреть в сканирующие тебя глаза человека, которого любая здравомыслящая ведьма обязана обходить десятой дорогой, – тоже не выход.
– Раздевайся!
– ЧТО?!
– Я недостаточно чётко произнёс свой приказ, чародейка? Или забыла, кто перед тобой стоит?
Не знаю, как я не отшатнулась от него или не бросилась сломя голову куда-нибудь в сторону. Наверное, в этот момент у меня попросту отказало всё тело.
– В-вы… Вы совсем от своей безнаказанной вседозволенности спятили, В-ваше Святейшество? Или вас сегодня покусала во время проводимых вами пыток какая-нибудь чрезмерно одержимая ведьма?
Напрасно я так “пошутила”, совершенно не задумываясь о последствиях. Но, похоже, я не сумела сдержаться всё из-за тех же страхов перед неизбежным. Просто попыталась защититься… как могла. Без применения чародейской самозащиты. После чего, естественно, буду потом жалеть очень долго.
– Как это не печально… – Верховный сдержанно выдохнул и неспешно, крайне ленивым жестом полез в карман своих чёрных брюк, на которые я, кстати, старалась не смотреть. – Но подобный вариант развития событий я тоже предвидел.
Может стоило всё-таки отскочить и побежать? Но… кажется, он меня как-то или чем-то пригвоздил к месту. Нисколько не удивлюсь, если через взгляд, ментальной хваткой насильственного подчинения. Я же столько слышала ходящих об этой особенной черте всех Верховных слухов! Разве что, не особо в неё верила.
– Думаю, теперь ты будешь более покладистой.
Он снова вытащил руку из кармана, но я так и не сумела отвести от его глаз собственного оцепеневшего взгляда. Как и пошевелиться, в тот момент, когда мужчина поднял обе ладони к моему лицу и разломил всего в паре сантиметрах от моего носа какую-то хрупкую капсулу, похожую на небольшую стеклянную таблетку.
Почти сразу же подо мной содрогнулся пол, а окружающая нас огромная комната будто завибрировала и залоснилась более сочными, чем до этого, оттенками. Словно мебель, стены и бархатные портьеры начали излучать очень слабое и слегка искрящееся свечение. Или, скорее, это в мой мозг проникли находившиеся в капсуле живые частички неизвестной мне ранее магии. Причём всё, что в ней до этого скрывалось, потянулось только на меня, пурпурным облачком какого-то газообразного эфира, который сам по себе, можно сказать без спросу, забрался мне в ноздри, глаза и в приоткрытый от лёгкого шока рот.
Вот тогда меня и понесло. Я даже моргнуть не успела, как моя голова враз наполнилась горячим, будто отупляющим воздухом, который тут же хлынул вниз по венам и артериям мощным приливом эрогенного жара. Я только и успела, как удивлённо вдохнуть, ещё больше округлив ротик и… мелко задрожать, тут же выбрасывая не менее сильную ответку из собственных чародейских феромонов. А потом ещё одну и ещё одну, потому что между моих ног не просто начало пульсировать от обжигающих притоков крови. Казалось, в меня уже кто-то проникал учащёнными толчками, доставая до самых чувствительных мест разрастающейся всё больше и больше с каждой пройденной секундой остервенелой похотью.
От столь сумасшедшего приступа острого возбуждения не только в голове помутнеет, даже устоять на ногах едва ли сумеешь, не зная при этом, что делать – то ли всё-таки убежать, то ли…
– Какой неожиданный приход. – Эйлдар Бошан сипло усмехнулся, и от его вдруг ставшего слишком звучного и проникновенного баритона меня снова обдало очередной вспышкой неконтролируемой истомы.
Я даже непроизвольно выдохнула, всё ещё не веря в происходящее, но ощущая всем предавшим меня телом, как меня непреодолимо потянуло к этому треклятому ведьманенавистнику. Ещё и залипла не его чёртовом, по-демонически красивом лице. На его поплывших, как от сильной наркотической дозы, глазах и чувственных лепных губах.
– Советую лучше раздеться самой. Если хочешь потом уйти отсюда в своей относительно целой одежде.
Но он всё же не удержался, обхватил мои щёки и скулы почти ласковым захватом гибких пальцев правой руки. Заглядывая ещё глубже в мои широко раскрытые глаза и задевая мои дрожащие губки хлёстким приказным тоном, нетерпящим никаких возражений.
И, наверное, он что-то ещё сделал на ментальном уровне. Потому что я не могу объяснить тех вещей, что стали со мной происходить. Возбуждение возбуждением, но моё тело действительно мне практически не подчинялось. Впрочем, как и часть моего когда-то здравого рассудка. Я не знаю, как, но подняла руки почти сразу же после его достаточно конкретного приказа. И принялась расстёгивать пуговицы на блузке, продолжая смотреть в почерневшие из расширенных зрачков глаза Верховного и дуреть от нескончаемых приступов ненормального возбуждения.
Может и вправду, отключить остатки трезвого разума и будь что будет? Ведь не знай я точно, что передо мной сам Святейший Инквизитор, и не веди он себя со мной, как последняя сволочь, я бы повелась на него и без магического приворота в один щелчок пальцев. А теперь приходится сходить с ума от происходящих со мной насильственных метаморфозов, заражая главного виновника моего бесконтрольного состояния собственным чародейским афродизиаком.
– Хорошая девочка. Такой ты мне нравишься гораздо больше. Не говоря про всё остальное.
И снова от его хриплого смешка и будто читающего привораживающее заклятие голоса весь низ моего живота резко скрутило ноющим спазмом мучительного напряжения. А припухшую киску враз опалило жгучей судорогой греховной пульсации. Я даже чувствовала, как из меня едва не буквально течёт, стоило мне лишь в который раз непроизвольно сжать бёдра или поддаться очередной волне атакующего возбуждения.
За блузкой на пол последовала чёрная юбка-карандаш.
– Догола, Ванесса. – промурлыкал Бошан и на полшага отступил от меня. Но только для того, чтобы посмотреть, как я буду избавляться от дешёвого белого лифчика и самых простых хлопковых трусиков. И капроновых колготок, пока сам лениво прячет руки в карманы брюк, чуть расставив ноги в стороны и, видимо, сдерживаясь, не меньше моего, чтобы не сорваться с места в карьер.
Прохладный воздух гостиничного номера совершенно не охладил мою разгорячённую кожу, когда я кое-как, более-менее изящно освободилась от всего нижнего белья и чуть живая, чуть дыша выпрямилась перед Верховным во всей своей первозданной красе. И, конечно же, дрожа всем телом от совершенно противоречивых чувств и желаний.
– Умница. Хорошая и послушная девочка. И, действительно, невероятно шикарная. Значит, слухи о чародейках очень даже правдивы. Как и те, что их не так-то уж и просто удовлетворить? Поэтому вы и пользуетесь своими особенными феромонами, чтобы у вашей жертвы стояк держался как можно дольше даже после нескольких оргазмов подряд? Поскольку меня уже распирает кончить, только от одного вида твоей порочной наготы.
Знал бы он, как я сейчас сдерживаюсь, чтобы не сжать посильнее бёдра и не кончить наконец-то самой. Только, боюсь, мне это мало чем поможет. Скорее, ещё больше распалит аппетит. Меня и так шатало от близости этого безнаказанного сильного мира сего. А от его вибрирующего под кожей во всех эрогенных нервах чёртового голоса, хотелось вытворить что-нибудь выходящее за пределы моих собственных принципов.
Но, слава Великое Берегине, мне не пришлось делать это первой. Верховный шагнул ко мне сам. Поднял руки и коснулся одними лишь кончиками пальцев моих ключиц и шеи. Из-за чего я просто не могла не вздрогнуть, задышав ещё чаще и глубже. И задрожав ещё сильнее, как только он заскользил, едва касаясь, своими ухоженными перстами по моей слишком чувствительной коже. Заставляя моё тело ныть и томиться от каждой оставленной им на мне дразнящей ласке. И сходить с ума пуще прежнего, как только он добрался до налитых томным возбуждением полушарий груди и провёл большими пальцами вокруг затвердевших сосков. Перед тем, как надавить на их вершины, а потом сжать с лёгкой болью, пока я не ахну, едва не теряя сознания, и не поддамся за его руками вперёд.
– Невероятно. Как будто действительно ничего подобного ещё не видел и не касался. Какая шикарная кожа… И… бархатные соски. Таким телом только сводить с ума или доводить до полного исступления. Неудивительно, почему о вас столько ходит неправдоподобных легенд.
Его голос сел окончательно. Хотя меня и без того пробирало от его близости и таких вроде как ещё невинных прикосновений, что со страшной силой тянуло вцепиться в него уже самой или как-то заставить его перейти на более конкретные действия. Только куда там? Он же, мать его, Верховный Инквизитор. Самого будет трясти, покрывать удушливой испариной, буквально скручивая запредельным возбуждением, но даже виду не подаст. Потому что привык всё держать под контролем. И пытать! Долго, мучительно и беспощадно.
Вот и сейчас он делает со мной то же самое. Вроде как рассматривает меня, любуется, дразнит слишком чувствительную грудь поверхностными ласками, потом так же ведёт пальцами по рёбрам вниз, по животу и… Меня снова передёргивает, как от удара током, когда он добирается до оголённого лобка. И при этом смотрит мне в лицо. Следит за каждым изменением в моих напряжённых чертах и полуослепших глазах.
– Великий Разум. Тут только от одного касания, уже сносит крышу.
А у меня так тем более, когда он наконец-то “смелеет” и с более сильным нажимом накрывает мою киску. Проникает между опухшими дольками половых губ и начинает там всё растирать и массировать, от пульсирующего клитора до самого входа воспалённой вагины. И, наверное, в этот момент чувствует, как я орошаю его пальцы новой порцией интимных соков, несдержанно всхлипывая и едва не кончая.
– Одуреть. Как же ты течёшь. Даже не представляю, что будет, когда я начну тебя трахать.
Разве он это уже не делает? Вернее, трахает мне мозг, пока обжигает губы почти рычащим громким шёпотом и скользит пальцами по налитым кровью складкам перевозбуждённой киски. А меня ведёт от всех его извращённых манипуляций, как самую последнюю и в край озабоченную шлюшку. До трясучки, до нещадной дрожи в коленках и разрастающегося в животе раскалённого шара безумной похоти.
Я снова несдержанно всхлипываю, но всё ещё держусь. Не прошу и не умоляю, хотя в голове полный раздрай, а всё тело, от макушки до онемевших на ногах пальцев охвачено эрогенным жаром. А ведь, если так подумать, он ничего со мной такого ещё и не делал. Чёртово приворотное зелье! Даже мои феромоны с ним не сравнятся.
– На колени, ведьма. – Бошан хрипит, видимо, начиная терять собственный контроль, поддаваясь слишком сильному для него чародейскому афродизиаку.
Не успеваю осмыслить услышанное или выстрелившее звериным рыком Верховного мне в голову, как тот прекращает свою сладкую пытку и накрывает мне затылок с шеей жёстким захватом властной ладони. Погружает пальцы в мои волосы и стягивает их в кулак у корней пока ещё щадящей хваткой, второй рукой нажимая мне на плечо несильным, но мгновенно подчиняющим давлением.
Я не успеваю опомниться, как мои коленки подкашиваются будто сами собой. Не падаю на них каким-то чудом и даже не замечаю, как оказываюсь на полу, а мой взгляд – на уровне низа живота Бошана.
– Тебе нужно особое приглашение? Или ты не знаешь, как расстёгивать мужские брюки?
У меня мгновенно пересыхает во рту, заходится в груди сердце и ещё сильнее кружится голова. Я словно в наркотическом угаре или в безумном эротическом сне. Смотрю на выпирающий пах Верховного и дурею в это раз окончательно и бесповоротно. Понимаю в эти секунды с ошеломительной для меня ясностью, как же безумно сильно я его сейчас хочу. Настолько сильно, что едва не теряю сознание. Но, если я действительно это сейчас сделаю под воздействием приворотного зелья, тогда…
А ему известны все врождённые особенности таких, как я чародеек? Или только основная их часть с небольшим довеском из слегка приукрашенных мифов?..
Но все мысли, которые лишь вскользь успели задеть моё завороженное сознание, враз куда-то испаряются от подавляющей близости мужского достоинства, мускулистых бёдер инквизитора, обтянутых пока что чёрной тканью твидовых брюк, и исходящего от мужчины запаха, свойственного лишь ему одному. Если в зелье находилась какая-то частичка-органика, которая была взята от тела Бошана, тогда это уже всё. Теперь у меня будет сносить крышу буквально от него всего. И никакое сопротивление не поможет, сколько бы я для этого не прилагала усилий и не пыталась себя остановить. Да у меня, наверное, это вообще уже не получится. Поскольку ощущения просто непередаваемые. Я ещё в жизни никогда так за кем-то не сходила с ума и не жаждала до подобной трясучки во всём теле.
Так что подняла я свои дрожащие от нетерпения ладошки к его бёдрам едва ли до конца это осознавая. Похоже, как и вправду под гипнозом, завороженная настолько, что впору впасть в полное беспамятство. Только вот память моя никак не желала никуда проваливаться. Я запоминала абсолютно всё, что делала и что при этом чувствовала. Как коснулась мускулистых ног Верховного, как провела по ним вверх прямо по дорогой и офигительной на ощупь ткани брюк, наслаждаясь каждым незабываемым мгновением с полученными ощущениями. И как с придыханием накрыла обеими руками внушительный бугор под ширинкой, пока ещё приблизительно прикидывая его реальные размеры. Но уже прочувствовав слегка вскользь и объёмную тяжесть его немаленькой мошонки, и выступающий рельеф упругого и очень твёрдого ствола эрегированного члена.
Пресвятая Прародительница! Если у меня только от этого уже сводит нестерпимой судорогой острого возбуждения между ног и бьёт в голову первыми ментальными оргазмами, что будет, когда мы начнём уже всё делать по-настоящему?
– Ну же, чародейка, смелее. – охрипший голос Бошана ударил сверху очередной микро-эйфорией по мозгам, а его пальцы, сжавшиеся в моих волосах на затылке и слегка подтолкнувшие к его паху, добавили неменьшей стимуляции моему и без того свихнувшемуся состоянию. – Покажи, на что способны такие, как ты, и насколько вы реально умеете доводить своих жертв до полного исступления.
Рогатого Змея тебе в задницу! Ну почему я не могу удерживать вспышки гнева не дольше двух секунд? Кажется, они ещё больше распаляют мою похоть, подхлёстывая все мои ненормальные желания сильнее прежнего и моментально меняя свой изначальный вектор на совершенно противоположный.
Вместо того, чтобы со всей дури впиться ногтями в мошонку Верховному и сжать её что силы, или заехать в неё кулаком, я начинаю торопливо расстёгивать на его брюках чуть дрожащими пальцами кожаный ремень, затем пояс, молнию на ширинке… И млеть, мать его перетак! Задерживая от предвкушения дыхание, нетерпеливо вздрагивая и даже облизывая слегка пересохшие губы! А потом дурея и даже немного теряя равновесие от переизбытка чувств и сумасшедшей вспышки треклятого возбуждения после того, как я приспустила штаны вместе с краем белоснежных боксеров. (По крайней мере, теперь буду знать, какую марку трусов носит сам Святейший!)
В предполагаемых размерах я не ошиблась. Он действительно оказался совсем даже немаленьким. Едва ли весь поместится в обоих моих кулачках. Мне даже пришлось чуть отстраниться назад, когда, ощутив полную свободу от стеснявшей его до этого одежды, он нацелился на меня блестящей и налитой от перевозбуждения головкой, приподнявшейся на длинном упругом стволе в полной боевой готовности. Кажется, я опять кончила в помутнённом сознании, интуитивно сжав интимные мышцы между ног и едва не всхлипнув в голос от новой вспышки ненормального желания с новым выбросом собственных феромонов. Член Бошана тут же на них отреагировал ответной судорогой по всей его внушительной длине и проступившей обильной каплей предсеменной жидкости на самом кончике головки.
– Я, конечно, ощущаю, как ты меня накачиваешь своим чародейским стимулятором, но я привык, когда мне делают минет ртом, а не взглядом.
И снова меня охватывает с головы до пят его треклятым звучным баритоном, переходящим в сладкую дрожь-вибрацию в моей коже и во всех эрогенных зонах. И опять властный нажим-давление его пальцев на моём затылке, который я воспринимаю, как за одну лишь определённую команду, вынудившую меня поддаться вперёд и открыть пошире губы. Моя рука тоже самопроизвольно обхватывает твёрдый ствол его большого фаллоса у основания, тут же млея от ощущения прикосновений чувственных пальцев к бархатной, подвижной коже и поверхностному рельефу из вздутых вен. В какой-то момент я просто осознаю, что веду своим жадным язычком по центральному, очень твёрдому “ребру” члена, оставляя на нём влажный след и, в конечном счёте, достигая уздечки и венчика головки. Немного задерживаюсь, чтобы пощекотать там самое чувствительное место, после чего уже полностью накрываю горячим вакуумом рта пульсирующую залупу и размазываю по ней языком и губами всю каплю предэякуляра.
Довольный рык Верховного сверху ничуть не отрезвляет, если не наоборот. Наверное, если стисну бёдра посильнее, то точно кочну. Я и так на грани. Чем дальше длится это безумие, тем ближе критический предел всех моих природных возможностей. Я уже не стесняясь прижимаюсь к ногам своего мучителя, трусь воспалёнными сосками о бархатную ткань его брюк, пока глубже и несдержанней вбираю в свой рот верхнюю часть его члена, а жадными ладошками наяриваю по всей остальной его длине – от мошонки до своих губ.
Бошан тоже не бездействует. То и дело толкается в меня, сжимает сильнее пальцы в моих волосах и явно хочет трахнуть меня в глотку по самые яйца уже по-настоящему. Но я как-то умудряюсь уворачиваться от всех его попыток, проверить мои реальные возможности, продолжая отсасывать только его головку или же ласкать языком сам ствол и даже мошонку. И, похоже, ему с лихвой пока хватает и этого. Хотя, будь на его месте простой смертный, уже бы кончил мне за это время в рот раза два, не меньше.
– Чёртова ведьма! И что, спрашивается, в тебе такого особенного…
Я так и не поняла, что он имел в виду. Видимо, говорил, сам с собой, а не со мной, когда резким рывком за волосы и шею заставил меня подняться, прижимая к своей груди, вжимаясь членом в мой дрожащий живот и впиваясь в мои губы жадным поцелуем беспощадного завоевателя.
Я и понять не успела, как это произошло. Почему теперь млела и стонала под натиском его сминающих губ и атакующего, вернее, трахающего мой рот языка. И не забывала при этом интуитивно цепляться за его напряжённые бока под рёбрами, пока ещё скрытые шёлковой тканью белоснежной сорочки. Если меня ТАК вело на трение моей кожи о его рубашку, что же будет, когда он её уже наконец-то снимет (или когда я её разорву ко всем адским псам!). Я и так сдерживалась чтобы не вжаться в его мошонку лобком и не потереться о неё ноющим клитором.
Это всё неправильно. Ненормально! Обычно, до такой степени меня хотят привороженные мною мужчины, а не я их. И я не всегда дохожу до таких крайностей, иначе у них просто посрывает все тормоза. Наверное, Верховный это уже тоже начал испытывать. Сам напросился! Хотя я и не против. По крайней мере, именно сейчас. Пока его язык исследует мой рот, а его руки – моё тело, сжимая до лёгкой боли мне ягодицы и с абсолютным бесстыдством добираясь пальцами до горячей и очень влажной промежности. А там уже растирая возбуждённые складки и бесчинствуя с такой же остервенелой жадностью, с какой он меня всё это время целовал. Не забывая при этом тереться членом о мой живот.
– Великий Разум! – сколько же ему потребовалось сил, чтобы остановиться и прервать поцелуй? Вернее, обхватить моё лицо за скулы напряжёнными пальцами и почти отпихнуть от своего. Правда, недалеко. Всего на пару дюймов, чтобы тут же впиться в меня помутневшим взглядом, в попытке рассмотреть во мне что-то ещё, что было пока ещё скрыто от его одурманенного разума. Его кожа потемнела от сильного прилива крови, губы блестели и чуть распухли. На лбу выступили бисеринки холодной испарины. Тело напряжено и даже ощутимо вздрагивает. Будто хищник, притаившийся в засаде перед смертельным прыжком.
О, да! Мне очень хорошо знаком и этот взгляд, и это состояние заведённого мною до максимального предела похотливого самца. Раньше я такими вертела как хотела сама, а теперь… Не скажу, что мне не особо приятно поменяться местами, скорее, как-то непривычно. Тем более, когда настолько показательно доминируют тобой, а не ты кем-то.
– Это действительно что-то невероятное. Теперь я понимаю, почему вы так старательно от всех прячетесь. Сводите с ума на раз, до ломоты в яйцах… До мозгодробительного желания затрахать вас до потери пульса. Думаю, остальные слухи тоже – не выдумка. Осталось только проверить самые ходовые.
Озвучивать вслух, что конкретно он собирался проверить, Бошан, естественно не стал. Я даже ахнуть не успела, как он меня вдруг резко развернул и, едва не приподняв над полом, как какую-то невесомую тряпичную куклу, подтолкнул к близстоящему к нам дивану. Понять, что он от меня хочет, не составило вообще никакого труда. А что ещё, как не залезть на пухлое сиденье кожаного дивана коленями, опереться руками о невысокую спинку и принять позу уже готовой к не самому романтичному соитию сучки.
– Пошире раздвинь коленки. И поизящнее прогнись. Ты же чародейка. С таким телом ты должна принимать эстетические позы на интуитивном уровне сразу же, даже не задумываясь об этом. Вот так…
Гомнюк! Грёбаный гомнюк! Которого я, клянусь, сама затрахаю сегодня до смерти, пусть только переступит нужную мне грань! Если только сумею справиться со своими неконтролируемыми реакциями на его голос, близость и прикосновения. Хотя сейчас это даже не прикосновения, а жёсткое подчинение властных рук.
– Шикарная попка, и чтобы её зазывно не выпятить, и не дать себя шлёпнуть? Это непозволительное преступление против своей же природы.
Я уже знала, что он это сделает. Что обязательно меня шлёпнет – звонко, со смаком. А перед этим покрепче намотает на левую руку мои волосы и ухватит за шею, чтобы я не брыкалась и оборачивалась. А правой ладонью, физически любуясь или наслаждаясь новой картинкой, поведет по изгибам моей спины, задерживаясь подольше на ягодицах и снова заставляя меня дрожать от всех его нереально возбуждающих ласк.
Просто удивительная выдержка. Другой на его месте уже бы вошёл в меня прямо с ходу, не задумываясь о последствиях (а вдруг у меня там защита от насильников стоит?). А этот с таким бешеным стояком (не думай, Ванесса, только не думай о его большом члене, нацеленном в твою попку в эти самые чёртовы секунды!) ещё и резину умудряется тянуть! Я даже иногда ощущаю, как он меня задевает гладкой головкой своего каменного фаллоса. Не держи он меня так крепко за волосы, наверное, точно бы сорвалась с места в карьер и попыталась бы сама на него насесть. Потому что меня уже трясёт от этого желания едва не до потери сознания, и шлепок по ягодице совершенно никак от него не протрезвил. Особенно, когда Бошан принялся снова поглаживать зудящее от удара место и тем самым доводить меня двойным наслаждением до точки невозврата. А всё, что мне при этом оставалось – лишь цепляться скрюченными пальцами за обивку диванной спинки и бурно реагировать на все его беспощадные пытки.