В новогодние чудеса верить стало как-то не с руки: ей глубоко за двадцать, она переехала в город, закончила учёбу, нашла работу, стала самостоятельной и… В её возрасте давно пора было передать все эти «милые глупости» типа желаний, предвкушений и прочего, детям, но… «Нет у тебя детей» – горько мелькнуло в подсознании.
– Ну, нет и нет! – зачем-то вслух ответила Юля и тряхнула головой.
«Опять на работу опоздаешь, философ!», – мысленно выругала себя девушка и выскочила за дверь. В больницу в итоге буквально прибежала за десять минут до начала своей смены, запыхавшаяся и напрочь забывшая обо всём на свете.
Конечно, предпраздничное дежурство в больнице – совсем не тот подарок, о котором стоило мечтать, но всё же тем, кто останется после, в ночную смену, придётся ещё хуже, а потому Юля даже не думала жаловаться. Уж точно не ей, бессемейной, рваться в пустую квартиру. Она бы и в ночь осталась, но её, как новенькую, пока щадили.
– Ну и что? – уточнила её напарница Ритка, старательно заваривая утренний кофе. – Ты после дежурства к своим, в деревню?
Юля отрицательно качнула головой.
– Я по такой погоде, да ещё с пробками ехать к ним буду до самого утра.
– Так тебе же, вроде, рядом, нет?
– Рядом, да не рядом. Если дорога нормальная и пробок нет, то пулей почти долетаешь. А так… Даже если вовремя доползу до них, то упаду пластом и усну – только настроение всем портить. Если бы не смена, то с утра бы уехала, конечно. А так… Не поеду.
Рита протянула подруге кофе, присела рядом.
– А как же семейные традиции?
Юля пожала плечами, вдыхая поистине волшебный (с нотками корицы) аромат, заполнивший собой всю сестринскую.
– А что традиции? Остальные-то приедут! Только меня не будет, так что не особо традиция пострадает.
– И твои не обиделись?
– Да нет, кажется. В конце концов, я же их не на вовсе бросаю. Первого, если погода не подведёт, поеду. Даже соскучиться не успеют.
– Ладно, – будто давая своё согласие, кивнула Ритка, – а сама что? В гости к кому-нибудь? Или к тебе кто?
– Нет.
– А что же тогда делать будешь?
– Спать лягу! – выпалив это почти шутя, Юля тут же улыбнулась простоте и ясности спонтанного решения. – Хоть высплюсь, наконец-то!
– Ты шутишь, что ли? – удивлённо переспросила Ритка. – Может, к нам приедешь? Или как?
– Или как! – шире прежнего улыбнулась Юля. – Серьёзно, Рит… Я устала, как собака. Есть хочу и спать! Так что приду, поем – и в постель!
– Дело, конечно, твоё… Но ты учти, что ведь как встретишь, так потом и проведёшь, Юль! А ты спать собралась!
– Ну что? Я же не болею, слава Богу! Просто отдохну! Высплюсь!
«Одна», – снова шепнул внутренний голос.
Пару минут Рита молчала, потягивая кофе, а потом вдруг добавила:
– Может, ты и права? Кто его знает, как там всё устроено… Вдруг после этой перемены ещё что изменится.
Всё это настолько напоминало те самые новогодние глупости, верить в которые в последнее время стало слишком трудно, что Юля невольно скривилась, но спорить с подругой не стала.
– Ага, обязательно. Вот прям возьмёт и резко повернёт на все сто восемьдесят градусов! Пошли, работать надо!
День, как и ожидалось, выдался суетный, шумный, полный травм, поздравлений, шуток и всего того, от чего к вечеру начала нещадно болеть голова.
Вернувшись, наконец, после смены в сестринскую, Юля поспешно выпила таблетку и только потом заметила, что их небольшой столик накрыт и украшен в честь праздника: фрукты, тортик, конфеты, всё тот же фирменный Риткин кофе и наверняка (разумеется, из-под полы, якобы тайком) бутылка шампанского.
Отказаться, не испортив при этом отношения с новым коллективом, было почти нереально, и потому Юля безропотно согласилась. Правда, пить не стала, сославшись на таблетку и головную боль. Но кофе, сладости, и веселый разговор удивительным образом помогли – прошла в итоге не только ноющая тяжесть в висках, но и внезапно накатившая было хандра.
– Будем считать, что я отпраздновала! – одеваясь, резюмировала Юля. – Так что, Рит, можешь быть спокойна!
– Это она о чём? – уточнила одна из их сменщиц, светленькая и большеглазая Ира.
– А она у нас вместе со страной праздновать ныне не желает! – с трудом сдерживая смех, ответила Рита. – От родителей и прочих родных отмазалась! Спать планирует лечь!
– Ага! – кивнула Юля. – Про перемены только добавить забыла! Они же на меня после такого бунта, как из рога изобилия повалятся!
Ира, не удержавшись, рассмеялась. И Рита тоже сдавленно прыснула, но потом напустила на себя серьёзный вид.
– Да иди ты уже… спать! Буйная!
Так и ушла Юля в тот день под общий смех, унося с собой какую-то странную лёгкость, будто без слов говорившую, что всё правильно, всё так и должно быть.
Дома, после горячего душа и мятного чая с любимым печеньем, Юля вновь почувствовала накопившуюся за последние недели усталость. И, в очередной раз укрепившись в своём решении, позвонила родным, отключила телефон, забралась в постель…
Шум праздника (хлопки салюта, пьяно-радостные крики и прочее) порой долетали до неё даже сквозь сон, путая сновидения, мысли, образы, но… Проспав почти двенадцать часов, проснулась Юля свежей, отдохнувшей и очень голодной.
Наскоро приготовив завтрак, девушка поела, оделась и, повинуясь внезапному порыву, вышла на улицу. Морозно-пустынное январское утро было настолько похоже на ожившую сказку, что от прежнего Юлиного скептицизма не осталось и следа. Абсолютная тишина и покой, такие забытые, такие непривычные для всякого, кто живёт в большом городе; лёгкий хруст свежего, почти нетронутого снега; чуть колючий ветер; ватно-серое удивительно лёгкое небо… И такая же необъяснимая лёгкость, ясность где-то в самой глубине – там, где, видимо, обитает душа. Словно за несколько часов минувшей ночи вдруг растаял, по волшебству исчез тяжкий, долго давивший сердце груз.
Юля шла очень медленно, осознавая каждый шаг, и с каждым этим шагом, всё острее чувствовала, что она не одна – вот прямо здесь, рядом с ней медленно шагает живое, не надуманное предчувствие перемен…
***
Год спустя они снова сидели в сестринской и всё так же пили тот же фирменный Риткин кофе.
– Ну и что? – снова, как и в прошлом году, уточнила Ритка. – Какие в этом году планы?
– Никаких, – спокойно ответила Юля.
– Серьёзно? Ну ты даёшь! Опять, что ли, затеяла что-то? Ещё разок жизнь перевернуть, а?
Юля невольно рассмеялась, расслышав в голосе подруги возмущение.
– Да ты не поняла, Рит! Я просто не планировала ничего, потому что Костя сюрприз какой-то затеял, и молчит! А поворотов мне больше не надо, спасибо! Одного вполне достаточно, – глядя на тонкое обручальное кольцо у себя на пальце, подытожила девушка. – По крайней мере, пока! Всё, пошли работать, а то влетит по первое число!
– Так завтра и есть первое, чего бояться-то?!
– Иди!
Вот так, смеясь и подначивая друг друга, девушки «покинули оазис спокойствия», нырнув в «пучину рабочего процесса».
Больница, город, да как будто и весь мир всё так же гудел шумом предновогодней лихорадки. И всё вокруг, ставшее абсолютно иным для одного человека, в целом осталось неизменно-прежним во всей своей суматошно-нелепой прелести.