Я веду девочку к Сан-Марко, слегка кружа, увлекаясь очередным симпатичным видом, обещанным ближайшим калле. Мы точно успеваем пересечь не меньше двенадцати мостов, когда наконец выныриваем из-под арки часовой башни к площади, разбитой надвое светотенью.
В такой ясный день видно далеко и полно. Лев Марк приветственно машет крылом, приглашая придвинуться поближе к набережной, набрать этой синевы в лёгкие, упиться видом и просоленным воздухом – хоть в банки крути, не пропадёт и через сотню лет. Но сначала нам предстоит пересечь необъятное поле Сан-Марко, лавируя между волнами туристов, то следуя движению толпы, то идя против потока. «Не представляю, что же творится здесь в сезон, если зимой столько народу! – бросает она мне, упорно торя тропинку между пиками селфи-палок и стратегически огибая хвост очереди в собор. – Как сельди в банке, ей-богу!» Людское море волнуется раз и два, не думая расступаться перед нами, а напротив, то и дело норовя разорвать нашу связь. Но я цепко держу любимую за ручку: она мой якорь и мой буксир одновременно, без нее я точно пойду ко дну, захлебнусь и забудусь посреди толпы, больше не понимая, где я и что я. «Постой, милая! – задыхаясь от бодрого брасса, молю я. – Разве ты не хочешь, чтобы я рассказала тебе об истории Дворца дожей, и собора, и часовой башни, и…?» «Давай попозже!» – кинув на меня лишь краткий досадливый взгляд, просит она.