Наталья не любила детей. Потому что дети были ее работой.
Собственно, работой они стали не неожиданно. Этого следовало ожидать девушке, поступившей в педагогический университет. Правда, тогда у нее не было большого выбора, пошла туда, куда оценки позволяли. Наталье оставалось лишь надеяться, что за пять лет обучения она успеет выйти замуж и таким образом спастись от столь нежеланной профессии.
Не получилось. Несмотря на свои усилия, кольцом на безымянном пальце Наталья не обзавелась. А мимолетные романы каждый раз сжигали столько нервов, что она отчаялась и невзлюбила мужчин практически так же сильно, как детей.
Да и потом, найти работу оказалось сложнее, чем она ожидала. На собеседования ее звали, а вот дальше – ни одного звонка. Порой она не выдерживала и звонила сама, и тогда на другом конце вежливый голос сообщал ей, что нашелся более подходящий кандидат.
Она принимала это как данность. Мир вообще несправедлив. Одним достается все, а ей, сколько бы она ни старалась, ничего! Лишь один раз Наталья не сдержалась и спросила, почему ее не наняли.
– А вы попробуйте улыбаться чаще, – отозвалась девушка, проводившая собеседование. – У вас такое страдающее лицо, что прямо не хочется вас мучить этой работой!
Словом, бред полный, а не причина. Кого вообще интересует ее лицо? Она устраивается воспитателем в детский сад, а не моделью в рекламное агентство!
В конце концов работу она получила, хотя и это не стало поводом для радости. Наталья подозревала, что наняли ее лишь потому, что больше никто не хотел идти работать за мизерную зарплату. Но она к тому моменту оказалась в таком положении, что стало уже не до выбора и капризов.
Все вышло не так уж плохо. К мизерной зарплате добавились «бонусы» от родителей, безропотно сдававших на «новые шторы» раз в два месяца. Питание, опять же, казенное, одной тратой меньше. И все-таки раздражение внутри Натальи нарастало. Она чувствовала, что это не та жизнь, которой она достойна. Улыбаться становилось все тяжелее.
Вот и теперь она направлялась на работу солнечным августовским утром, но радоваться погоде не хотелось. Вообще ничему радоваться не хотелось! Плюс августа только в том, что не нужно идти в темноте, как это бывает зимой. А на отпуск у нее все равно денег нет…
Летом детей меньше, и она позволяла себе приходить чуть позже. Дверь в группу открывала нянечка, она пожилая, ей рано вставать проще! А Наталья являлась тогда, когда почти все дети уже собирались.
Сегодняшний день обещал быть ничем не примечательным. Та же трата времени, что и обычно! Издалека Наталья видела, как мелькают среди зелени, окружающей детский сад, родители, оставляющие ненаглядных чад на ее попечение.
Счастливые! Сбросят здесь своих детенышей и радуются! А ей следи за этой оравой…
От ворот к детскому садику Наталья шла, опустив голову. Ей не хотелось ни с кем здороваться и никому смотреть в глаза. Она подозревала, что, пересекшись с ней взглядом, они почувствуют ее зависть. А это уже унизительно!
Как правило, такая стратегия прохода к садику работала. Но сегодня не повезло. На одной из узких дорожек Наталья столкнулась с молодой женщиной и невольно отступила на газон.
– Аккуратней! – рявкнула Наталья. Это было скорее инстинктом, чем желанием поквитаться с теми, у кого жизнь удалась. Она всегда так реагировала на конфликты. – Смотреть надо!
– Извините, – смущенно отозвалась та. – Задумалась и не заметила…
Она была одета странно. Было утро, и солнце грело не слишком сильно, но ее длинный плащ все равно был не по погоде. Голову она прикрыла легким платком, из-под которого пробивались каштановые волосы. Половину лица женщины скрывали зеркальные солнечные очки «а-ля стрекоза».
– Что-то я раньше вас не видела, – заметила Наталья.
Ей просто хотелось изобразить профессионала. На самом деле она и половину родителей доверенных ей детей не знала. Зачем? Она же не их личная служанка! Деньги приносят – и ладно.
Но тут она неожиданно попала в точку.
– Я здесь и не появляюсь, – признала женщина. – Я привела ребенка подруги. Меня Агния зовут, Агния Туманова.
– Поздравляю, – безразлично отозвалась Наталья.
Она имена родителей не знала, так не хватало еще имя чьей-то там подруги запоминать! И вообще, дурацкая манера – представляться в такой ситуации.
Не дожидаясь продолжения разговора, Наталья направилась своей дорогой. Вроде бы ничего особенного не произошло, но настроение было безнадежно испорчено. Вот так, у кого-то из здешних мамашек нет даже времени ребенка в сад отвести, подруг посылают! А сама небось в фитнес-клубе дорогом сидит!
Когда она наконец добралась до нужной комнаты, группа уже была в сборе. Всего двенадцать детей – для лета нормально, хотя в целом садик переполнен. При всех поборах «на шторы» оставлять ребенка здесь все равно дешевле, чем у частников.
Дети были привычно бодры и жизнерадостны. Одни с визгами носились друг за другом, другие рисовали, третьи делили между собой какие-то конфеты. Вообще, давать детям сладости с собой запрещалось, но Наталья не видела в этом причины для беспокойства. Если бы здесь находились родители, она бы наорала на них исключительно ради собственного развлечения. А на детей срываться бесполезно, они с виноватым видом постоят и дальше шкодить продолжат.
– Тихо тут! – прикрикнула она исключительно ради профилактики. – Устроили крик! Накажу!
Они временно притихли. Уже хорошо. Впереди ее ожидал долгий, скучный и бездарный августовский день.
Наталья устроилась с журналом в углу комнаты. Отсюда можно было вести общее наблюдение, читая при этом о чьей-то красивой жизни. У нее тоже так будет… однажды.
Правда, на этот раз полностью раствориться в описании яхт и замков не получилось. Первой ее отвлекла худенькая светловолосая девочка, только что вернувшаяся в садик после болезни.
– Наталья Кирилловна… мне плохо!
– Что болит? – безразлично поинтересовалась Наталья, окидывая ребенка беглым взглядом. Выглядит нормально, значит, переживет!
– Не знаю… Все…
– Посиди в уголке. Пройдет.
– Но…
– Посиди, я сказала!
Настаивать она не решилась. Но как только она ушла, к воспитательнице подбежала полная рыжеволосая девочка.
– У меня голова болит… И тошнит…
– Посиди тихо!
– Можно мне воды?
– Да что ж такое сегодня! – нахмурилась Наталья. – Вы сговорились, да?!
Девочка испуганно сжалась и поспешила уйти. Наталья постаралась подавить раздражение, разглядывая фотографии новой коллекции купальников. А где-то море… и солнце…
– Наталья Петровна…
На этот раз кто-то из мальчишек пришел. Она даже не оторвалась от журнала – надоело.
– Я Кирилловна, и отстань!
– Но там Катя… она лежит на ковре!
– Пусть лежит. Не трогай.
– И у нее кровь идет…
– Пусть и… Какая кровь?!
Наталья отложила журнал. Правда, не из-за страха, а чтобы наказать наглого мальчишку. Додумался – пугать ее! Но, когда она увидела то, на что указывал ребенок, ей уже было не до упреков.
На светлом ковре, лишь недавно подаренном детскому саду, застыла та самая девочка, которая подошла к ней первой. Она не двигалась, глаза были закрыты, а нижнюю часть бледного лица покрывал слой крови, продолжавшей сочиться из уголков рта и носа. Наталья никогда в жизни не видела, чтобы кровотечение из носа было таким сильным!
Но это еще не все. Женщина с ужасом наблюдала, как дети, до этого занятые своими делами, один за другим прижимали ладони к лицам. Сквозь тонкие пальчики сразу же начинали пробиваться алые ручьи – крови было слишком много, чтобы остановить ее так просто.
Они не плакали и не кричали. Никто из них. Одни дети оставались на месте, другие просто падали на пол – без звука, без попытки удержаться на ногах. И этих упавших становилось все больше…
Ступор. Только так Наталья могла описать свое состояние. Ступор в самом чистом виде, неспособность нормально соображать. Как будто это не в реальности происходит и не с ней! Они же все… все умирают! А крови слишком много…
Это жуткое, сковывающее ожидание неизбежного нарушила нянечка, заглянувшая в игровую комнату. Она закричала – и оцепенение разлетелось вдребезги.
– Вызовите «Скорую»! – крикнула Наталья. – Скорее!
– Что происходит?!
– Я понятия не имею! Но, если мы ничего сейчас не сделаем, будет слишком поздно!
А темные, густые пятна крови продолжали расползаться по полу…
Невредимыми остались лишь трое детей.