Лира заметила, что люди вокруг неё стали избегать её взглядов, шептаться за её спиной. В лагере священника царила напряжённая атмосфера, но в последнее время это напряжение стало более ощутимым. Её татуировка на лице, символ её предыдущей жизни в психбольнице, служила мрачным напоминанием о её прошлом и о том, что её ждали суровые испытания. Раньше они, хотя и не приветствовали её, но не были так насторожены.
Каждый день начинался одинаково: утренние молитвы, сборы к работам и распорядок дня, в котором каждый был занят своим делом. Лира старалась быть незаметной, понимая, что любое отклонение от нормы может привлечь ненужное внимание. Она привыкла к взглядам, полным страха и недоверия, но теперь эти взгляды стали ещё более тревожными. Люди отворачивались, когда она проходила мимо, переставали разговаривать и бросали на неё быстрые, но многозначительные взгляды.
В один из дней, проходя мимо группы женщин, которые перебирали травы у костра, Лира услышала обрывок разговора:
– …в воскресенье… на главной площади…
– …отец Серафим… знак свыше…
Лира притормозила, стараясь уловить больше, но женщины, заметив её присутствие, замолчали и поспешно разошлись. Это насторожило её ещё больше. Внутренний голос подсказывал, что ей нужно быть на чеку. Её сердце забилось быстрее, когда она осознала, что эти разговоры могли касаться её.
Позднее, вечером, Лира решила прогуляться по лагерю. Она надеялась, что в вечерней суматохе сможет подслушать ещё что-то важное. Проходя мимо хижины, где обычно собирались старейшины, она услышала приглушённые голоса.
– …казнь как символ веры…
– …мы не можем допустить, чтобы это сошло ей с рук…
Лира сделала вид, что поправляет обувь, присела на корточки и прислушалась. Слова проникали сквозь стены, наполняя её страхом и решимостью одновременно. "Казнь", "символ веры"– эти слова, как обжигающие угли, запали ей в душу.
Понимая, что времени осталось мало, она решила действовать. Лира понимала, что её побег должен быть тщательно спланирован. Она отправилась к своей крошечной комнате, которая служила ей и спальней, и убежищем. В тусклом свете лампы она разложила свои скромные пожитки, перебирая всё, что могло бы помочь ей в побеге.
На следующее утро, надев одну из старых мантий, которую ей удалось раздобыть, Лира отправилась на рынок. Она накинула капюшон, скрывая лицо, и смешалась с толпой. Она пыталась уловить обрывки разговоров, каждый звук, каждое слово могло стать ключом к её спасению.
Возле палатки с фруктами двое мужчин, обсуждавшие последние события, привлекли её внимание.
– Говорят, что в воскресенье её казнят на главной площади, – произнёс один, указав в сторону центра лагеря.
– Отец Серафим решил не запирать её, молится за её душу и ждёт священный знак, – ответил второй, покачав головой.
Лира почувствовала холодок страха, пробежавший по её спине. Теперь всё стало на свои места. Священник не запирает её, чтобы показать своё милосердие и якобы ожидание знака свыше. Но на деле это была хитрая игра, направленная на то, чтобы она не заподозрила ничего и не попыталась сбежать раньше времени.
Лира понимала, что у неё есть всего три дня, чтобы подготовиться. Она решила, что не может терять ни минуты и должна действовать быстро и решительно. В её голове начал вырисовываться план – дерзкий и опасный, но единственный, который мог бы дать ей шанс на спасение.
Лира понимала, что у неё есть всего три дня, чтобы подготовиться. Она решила, что не может терять ни минуты и должна действовать быстро и решительно. В её голове начал вырисовываться план – дерзкий и опасный, но единственный, который мог бы дать ей шанс на спасение.
Она вспомнила, как однажды, во время своего «Испытания Безумием», стоя в темных коридорах заброшенной психиатрической больницы, она столкнулась с кошмарами, которые её разум не мог осознать. Тени, шепчущие голоса, глаза, сверкающие из мрака – все это было частью её воспитания. Она знала, как использовать страх и безумие в свою пользу.
«Знак свыше, говоришь?» – шептала Лира, планируя своё следующее действие. «Будет тебе знак свыше». Она решила убить юного адепта и вырезать крест – символ веры священника – на его лбу. Это должно было напугать его последователей и сбить с толку самого священника.
Лира снова погрузилась в воспоминания о своей жизни в заброшенной больнице. Она вспомнила, как во время одного из ритуалов «Испытания Безумием» ей пришлось провести ночь в самой темной части больницы, лишь с лампой и старой книгой записей предков. Эта ночь навсегда осталась в её памяти. Коридоры, пропитанные запахом гнили и тленом, сводили её с ума, но она знала, что должна пройти это испытание, чтобы доказать свою принадлежность к сообществу.
Она вспомнила как медленно шла по коридорам, держа в руках старую лампу, свет которой едва пробивался сквозь густую тьму. Каждое её движение сопровождалось шорохом и звуками, которые невозможно было объяснить. Вонь в помещении была невероятной, смесь гнили и тухлых яиц. Она открыла книгу и начала читать вслух, слова предков, полные безумных бредней и заклинаний. Слова эхом отражались от стен, создавая ощущение, что эти голоса принадлежат самим демонам, обитающим в этих стенах.
Внезапно, она услышала шорох за спиной. Оглянувшись, она заметила тень, скользящую по стене. Тень была огромной и бесформенной, словно созданной из её самых глубоких страхов. Лира понимала, что это часть испытания, но страх охватывал её сознание, заставляя сердце биться быстрее.
– Ты должна увидеть мир глазами тех, кто потерян, чтобы понять его истинное лицо, – шептал её разум, повторяя слова «Врачей».
В тот момент, когда она была на грани потери рассудка, Лира приняла решение, которое изменило её жизнь навсегда. Она не отступила перед своими страхами, а наоборот, приняла их. Она стала частью этого безумия, научившись использовать его как оружие. В ту ночь она не только прошла испытание, но и поняла, что её сила – в её уме и способности манипулировать страхом.
Возвращаясь к настоящему, Лира решительно приступила к реализации своего плана. Она начала следить за юным адептом,выбирая момент, когда он будет один. Её сердце билось быстро, но она знала, что это необходимо для её выживания.
Вспоминая о своем прошлом, она чувствовала не только страх, но и садистское удовольствие, которое когда-то испытывала, находясь на грани безумия. В её голове всплывали образы тех, кого она убила в своей прошлой жизни, оставляя на их телах знаки своего триумфа.
В одну из ночей, когда адепт остался один, Лира бесшумно подошла к нему сзади. Её руки, умелые и сильные, быстро справились с ним. Она зажала ему рот, чтобы тот не смог кричать, и резким движением перерезала ему горло. Кровь хлынула, запачкав её руки и одежду.
– Знак свыше, – прошептала Лира, вырезая крест на лбу мертвого юноши. Это должно было стать предупреждением для священника и его пациентов.
Она произнесла: – Мы едины! Затем несколькими пальцами взяла кровь с его горла и облизнула. Теплая и металлическая, кровь была знаком её решимости и преданности делу.
Лира остановилась, вглядываясь в мрак комнаты, и начала говорить с собой, её голос был тихим, но твердым, а слова – смесью медицинских терминов и выдуманных слов, создававших странную, почти гипнотическую мелодию.
– Гемолиз завершен, – прошептала она, рассматривая свои окровавленные пальцы. – Прозрачный субстрат мальчика внедрён в анамнез нашего дела. Я тронула его сосудистую душу. Каждая капля крови – это шаг к нашей цели. Он был лишь соскоб.
Она обвела взглядом мертвое тело, её разум работал в ускоренном режиме, анализируя каждый шаг, каждую деталь.
– Мы создали прецедент, – продолжила Лира, её глаза блестели в темноте. – Это первый этап нашего плана. Психосоматическое воздействие на сообщество неизбежно. Травма! Травма и шок усилят умные диссонансы среди верующих. Да. Да. Всё верно. Но главное – это начало процесса хлорки главного врача.
Она закрыла глаза, пытаясь визуализировать следующий шаг, её мысли были чёткими и логичными, несмотря на их запутанную форму.
– Гипоталамус страха будет распространяться, – сказала она, медленно размыкая веки. – Это приведёт к цепной реакции. Иммунная система их веры ослаблена, а я – вирус, проникающий в их центр. Фактор страха и неизвестности будет усиливать их паранойю, заставляя искать ответы…
Лира знала, что её действия должны быть точными и продуманными. Она присмотрелась к мёртвому адепту, её глаза снова остановились на кресте, вырезанном на его лбу.
– Крестец. Нет. Да. Крест. Крест как символ крестообразного мышления, – произнесла она тихо. – Теперь они будут искать ответы на вопросы, которые я задала. Но их ответы будут лишь иллюзиями, созданными моими действиями. Они будут строить гипотезы, но всё это лишь запутывает их ещё больше.
Она исчезла в тени, оставив за собой только мёртвого юноши и вырезанный на его лбу крест. Лира была готова к следующему шагу, бежать. Она знала, что её миссия только начинается.
Утром в лагере началась паника. Инесса, младшая сестра убитого адепта, первая обнаружила тело. Она пришла к палатке брата, чтобы разбудить его, но, войдя внутрь, замерла от ужаса. Мертвое тело лежало в луже крови, а на лбу был вырезан крест. Её крик разорвал утреннюю тишину лагеря.
Вскоре у палатки собрались люди. Старейшины и священник, отец Серафим, прибыли первыми. Он осенил себя крестным знамением и велел всем отойти. Инесса рыдала, её утешали другие адепты. Лира наблюдала из тени, видя, как её план начинает срабатывать.
– Это знак! – произнес отец Серафим, осматривая тело. – Знак того, что среди нас зреет зло. Мы должны быть начеку!
– Кто мог это сделать? – прозвучал голос из толпы. – Это богохульство!
– Мы найдем виновного, – уверенно сказал священник. – Но прежде всего, нам нужно молиться и просить прощения у Господа за наши грехи.
Лира знала, что сейчас самое время бежать. Воспользовавшись хаосом и паникой, она прокралась к границе лагеря, стараясь оставаться в тени. Сердце её бешено колотилось, адреналин гнал её вперёд. Каждый шорох листьев, каждый хруст ветки под ногой казался ей громом, способным выдать её местоположение. Она оглядывалась через плечо, видя, как солнце поднимается над горизонтом, освещая её путь. Она знала, что её побег скоро обнаружат.
Пробираясь через заросли, Лира ощущала, как каждый шаг отдаляет её от преследователей, но вместе с тем, страх и неуверенность заполняли её душу. Она не знала, куда бежит, но знала, что не может остановиться. В какой-то момент она споткнулась, упала на землю, но быстро поднялась, чувствуя, как острая боль пронзила её колено. "Не сейчас,"– подумала она, стиснув зубы и продолжая путь.
Через несколько часов, когда её силы начали иссякать, она наткнулась на старый заброшенный дом. Он выглядел так, будто был оставлен много лет назад: обветшалые стены, крыша с прорехами, окна, заколоченные досками. Лира, дрожа от холода и усталости, осторожно подошла к двери. Коснувшись рукой ручки, она замерла, почувствовав, как в затылок упёрлось холодное дуло автомата.
– Руки вверх, медленно, – раздался хриплый голос позади.
Лира послушно подняла руки, стараясь не двигаться резко. Её ввели в дом, где оказалось несколько людей – суровых и настороженных. Её усадили на стул посреди комнаты. Один из мужчин, видимо главный, оглядел её пристально.
– Кто она? – спросил кто-то из тени.
– Не знаю, но нужно разобраться, – ответил другой голос, принадлежавший молодой женщине.
– Да ладно, это же ребёнок, – раздался голос юноши, стоявшего у окна.
– Жеребёнок, блять, – огрызнулся его сосед. – Разберёмся.
Главный, подошедший ближе, наклонился к Лире, изучая её лицо.
– Кто ты и что здесь делаешь? – спросил он резко.
Лира, стараясь казаться напуганной, сглотнула и посмотрела на него большими, полными слез глазами.
– Я… я сбежала, – начала она, дрожащим голосом. – Священник… он собирался меня казнить. Он издевался надо мной, сделал эту татуировку на лице, чтобы выставить меня людоедкой. Я не знала, куда идти. Пожалуйста, помогите мне.
В комнате на мгновение повисла тишина. Мужчина, ведущий допрос, обменялся взглядами с остальными.
– И как же ты сбежала? – продолжил он, не смягчившись.
Лира сглотнула, её голос дрожал от напряжения.
– Я… я услышала, как они говорили о моей казни. Решила рискнуть и бежать, когда охрана была отвлечена. Мне удалось спрятаться и уйти в лес. Пожалуйста, я просто хочу жить.
Молодая женщина, стоявшая рядом, мягко положила руку на плечо главного.
– Дай ей шанс. Она выглядит напуганной и истощённой.
Главный вздохнул и выпрямился.
– Хорошо, – сказал он, отступая на шаг. – Но мы тебя внимательно проверим. Если ты нас обманываешь, пожалеешь.
Лира кивнула, чувствуя, как напряжение немного спадает. Её отвели в угол комнаты и посадили на старый матрас. Молодая женщина, которая до этого защищала её, подошла с флягой воды и куском хлеба.
– На, выпей и поешь, – сказала она мягко. – Меня зовут Анна. Мы – Политические. Здесь ты в безопасности.
Лира взяла флягу и хлеб, чувствуя, как к ней возвращаются силы. Она знала, что её ложь была рискованной, но пока это срабатывало. В глубине души она надеялась, что сможет убедить этих людей помочь ей.
Внезапно за дверью раздались шаги и приглушённые голоса. Дверь распахнулась, и в дом ворвались несколько вооружённых людей в форме. Лира вздрогнула, увидев их, но Анна успокаивающе сжала её руку.
– Это наши разведчики, – пояснила она. – Они возвращаются с патруля.
Разведчики быстро обсудили что-то с главным и один из них, высокий мужчина с шрамом на щеке, подошёл к Лире.
– Мы слышали, что ты сбежала от священника, – сказал он. – Мы видели их лагерь неподалёку. Ты должна рассказать всё, что знаешь. Это важно.
Лира кивнула, осознавая, что её история может стать для них ценным оружием. Она начала рассказывать, подбирая слова так, чтобы её рассказ выглядел правдоподобным и полезным для этих людей.
– Священник готовится к чему-то крупному, – начала она, стараясь, чтобы голос звучал уверенно. – Я слышала, как они говорили о каком-то важном ритуале. Они собираются собрать всех своих последователей и начать атаку на соседние поселения. Он хочет расширить свою власть и захватить новые территории.
Главный и разведчики слушали её внимательно, иногда переглядываясь между собой. Лира заметила, как их лица мрачнели с каждым её словом.
– Мы должны предупредить наших, – сказал главный, обернувшись к разведчикам. – Это может быть серьёзной угрозой.
Анна подошла к Лире и снова положила руку ей на плечо.
– Ты сделала правильный выбор, придя сюда, – сказала она. – Мы позаботимся о тебе и поможем тебе. Но нам нужна твоя помощь. Как ты оказалась у священника?
Лира вздохнула, стараясь вспомнить свою выдуманную историю. Она решила использовать ту же легенду, которую рассказывала Гору, когда сбежала из психиатрической больницы.
– Я жила в небольшой деревне в лесу, – начала она, глядя Анне прямо в глаза. – Мы отправились искать ресурсы, когда встретили группу мужчин. Они спросили, как пройти через линию Береста, и я отвела их к священнику. Он вроде бы знал, как им помочь.
Анна нахмурилась, обдумывая её слова.
– А что за отряд это был? Кто они? – спросила она.
Лира пожала плечами, откусывая кусок хлеба и стараясь выглядеть незаинтересованно.
– То ли Спасатели, то ли Спасители, – сказала она, стараясь, чтобы её голос звучал небрежно. – У них какие-то дела были там. Кажется, они искали военную базу. Я особо не помню.
Главный и другие члены группы обменялись настороженными взглядами. Анна, казалось, хотела задать ещё вопросы, но главный поднял руку, останавливая её.
– Этого достаточно на сейчас, – сказал он. – Мы должны обсудить наши дальнейшие действия. Лира, отдыхай пока, ты в безопасности.
Анна отвела Лиру в небольшую комнату с простым деревянным стулом и кроватью. Лира легла, чувствуя, как усталость накатывает волной. Она знала, что её ложь ещё не раз проверят, но сейчас у неё была передышка.
Оставшись одна, Лира обдумывала свою следующую стратегию. Она понимала, что её рассказ должен оставаться последовательным, и любые отклонения могут вызвать подозрения. Её новая жизнь среди Политических начиналась с лжи, и она должна была быть готова к любым последствиям.
На следующий день, когда Лира проснулась, Анна снова пришла к ней. Она принесла свежую одежду и еды.
– У нас сегодня важное собрание, – сказала она, протягивая Лире одежду. – Мы хотим, чтобы ты присутствовала. Твои знания о священнике могут быть для нас бесценны.
Лира кивнула, чувствуя, как её сердце снова начинает биться быстрее. Она понимала, что это её шанс укрепить своё положение среди Политических. Теперь ей предстояло не только выживать, но и играть свою роль до конца.
На собрании присутствовали все важные члены Политических. Главный начал с рассказа о недавних событиях и планах священника, которые Лира описала.
– Мы должны действовать быстро и решительно, – сказал он. – Лира, расскажи ещё раз, что ты знаешь о его планах и как мы можем использовать эту информацию.
Лира встала и, сделав глубокий вдох, начала рассказывать свою историю снова, добавляя новые детали и уточнения, чтобы укрепить доверие Политических.
– Священник говорил о намерении построить храм на территории Спасителей, – начала она, оглядывая присутствующих. – Я слышала, как они обсуждали планы нападения. Он собирает силы, чтобы объединиться с ними и начать захват соседних территорий.
Лица Политических мрачнели с каждым её словом. Один из них, высокий мужчина с седеющими волосами, прервал её.
– Если он объединится со Спасителями, то следующими будем мы, – сказал он. – Нам нужно действовать сейчас.
Лира кивнула, подбирая слова, чтобы сделать свой рассказ ещё более убедительным.
– Я не запомнила всех имён, но точно слышала о двоих – Гор и Дэн, – продолжила она. – Они кажутся важными фигурами среди Спасителей.
Анна, стоявшая рядом, внезапно нахмурилась и наклонилась к Лире.
– Гор и Дэн? – переспросила она, её голос дрожал от удивления. – Быть не может.
В комнате повисла напряжённая тишина. Политические переглядывались, и в их глазах появилось беспокойство. Главный обменялся быстрым взглядом с Анной, а затем кивнул, указывая ей выйти на улицу.
– Нам нужно обсудить это, – сказал он, обращаясь к группе. – Все наружу.
Когда Политические вышли, Лира осталась сидеть в комнате, чувствуя, как её сердце бьётся сильнее от напряжения. Она не знала, что вызвало такую реакцию, но понимала, что её слова оказали мощное воздействие.
Снаружи раздавались приглушённые голоса, которые вскоре перешли в бурные обсуждения. Лира старалась прислушаться, но слова были неразборчивыми. Она поняла, что Политические серьезно обеспокоены упоминанием Гора и Дэна, и это могло сыграть ей на руку.
Прошло несколько минут, прежде чем Анна вернулась в комнату. Её лицо было серьёзным, но в глазах светилась решимость.
– Лира, – сказала она, садясь рядом. – Твои слова могут изменить многое. Мы знали Гора и Дэна раньше, и то, что ты их упомянула, вызывает много вопросов. Но сейчас нам нужно больше информации. Ты уверена в том, что говоришь?
Лира кивнула, стараясь выглядеть уверенной.
– Да, я слышала это лично. Они обсуждали свои планы открыто, думая, что никто не подслушает.
Анна глубоко вздохнула и посмотрела на Лиру с благодарностью.
– Спасибо, что поделилась этим с нами, – сказала она. – Мы будем осторожны, но твоя информация может помочь нам предотвратить серьёзную угрозу. Сейчас тебе нужно отдохнуть и набраться сил. Ты под нашей защитой.
Лира откинулась на стул, чувствуя, как напряжение постепенно спадает. Анна встала и повернулась к главному.
– Нам нужно действовать немедленно, – произнесла она решительно.
Главный кивнул, давая распоряжения своим людям.
– Ваша группа, отправляйтесь к Карповщикам, – сказал он, указывая на трёх человек. – Свяжитесь с Фартовыми, чтобы они передали сообщение Злате. Она должна знать, что здесь происходит. Она не только правая рука Гора, но и наш тайный агент среди Политических.
Один из разведчиков, молодой человек с резкими чертами лица и быстрыми движениями, поднял руку.
– Что именно передать Злате? – спросил он.
– Всё, что узнали от Лиры, – ответил главный. – Планы священника, возможное объединение со Спасителями. Ей нужно быть готовой к действиям.
Разведчики продвигались сквозь мрак леса, направляясь к бухте, где обитали Карповщики. Их шаги были тихими и настороженными, словно каждый из них знал, что в этой местности можно наткнуться на что-то непредсказуемое.
Пройдя через поля, где трава словно беспокойно шептала свои секреты, а растения, изогнутые и покрытые тьмой, казались живыми и опасными, разведчики заметили мутантский куст кружовника.
Срелый подошел к кусту и, внимательно осматривая его, достал нож. "О, смотри, это же крыжовник! А вот и Ширка!"– воскликнул он, начиная подкапывать ножом, чтобы проверить зрелость корня. Разведчики переглянулись, их сердца бились в такт с шепотом темных лесов и мрачным ветром.
"Ну что у тебя?"– прорычал Кот, холодно взглянув на него, который вскоре вытащил из земли мерзкий корень, и взгляд его застыл в отвращении. Корень был покрыт густым слоем гнили и мерзкой слизью, словно он только что выполз из могилы. Его изогнутые, искривленные ветви казались живыми, словно пытались зацепиться за что-то, чтобы вырваться на свободу. Воздух вокруг наполнился гнетущим запахом разложения, который вызывал мучительное ощущение тошноты.
"Эх, да это же настоящий культистский трофей!"– с удовольствием заметил Кот, словно он был самым ценным добытком.
"И чего ты собрался с ним делать?"– насмешливо спросил третий, наблюдая, как он начинает извлекать из корня какие-то странные выросты.
"Пошли, наши друзья Карповщики обожают наркоту,"– предложил Кот, подмигивая Срелому. "Это будет хороший способ перебраться нахаляву."
И они двинулись дальше, уверенные в своем плане и готовые к любым последствиям, словно истинные агенты хаоса, готовые использовать любые средства для достижения своих целей, ветер нес частые вздохи засушливого молчания. Под ногами, иссохшая трава шептала свои забытые молитвы, а небеса над ними глядели, словно сквозь пыльные вуали древних времен. Это был мир безжалостных просторов, где каждый шаг мог стать последним, а каждый взгляд заставлял сердце замирать от ощущения суровой красоты и непримиримости окружающей природы. Но они шли вперед, уверенные в своем плане и готовые к любым испытаниям, словно путники в забытом времени, их души проникнуты мудростью старых легенд, их сердца – сталью, отшлифованной жизненным опытом.
"А что, даже себе кропаль не оставим?"– спросил Вентель с иронией в голосе.
Кот засмеялся. "Ты забыл, как тебя прошлый раз накрыло, и ты хотел подружиться с Лешим?"– парировал он, намекая на прошлые приключения.
Вентель только усмехнулся в ответ. "Соси лизуна, нашел, чем подколоть,"– сказал он, продолжая свой путь к бухте Карповщиков.