– Ариадна Андреевна, вы помните, то наш корпоративный цвет всё ещё серый? Ваш костюм не темноват?
– В самый раз, Александр Игоревич. Он антрацитово-серый, номер в каталоге 293133. Разумеется, это не я придумала, это мне маркетологи сказали. Я ходила к ним на цветоподбор.
– Вывернулись на этот раз?
– Что вы? Безоговорочно выполнила все ваши требования. Разумеется, как и во все остальные разы.
Великий и ужасный собственник крупнейшей в России аудиторской компании Моторин проклокотал в ответ что-то нечленораздельное. Он был сегодня на взводе. Стремительно ворвавшись в собственный кабинет, еле сдерживался, чтобы не перейти на бег. С размаху плюхнулся в огромное офисное кресло.
Это уже что-то интересное. Он ужасно азартен и любит интересных клиентов, но и сдержан, как скала. В таком приподнятом настроении я видела его только один раз. Тогда он сумел выцарапать договор на аудит крупнейшего металлургического гиганта с десятками филиалов по всей стране. Интересно, что же он принёс сегодня в своём портфеле?
Я нетерпеливо поёрзала на стуле и придвинула ближе свой рабочий блокнот и ручку. Директор настаивал, чтобы мы писали на совещания чернилами. Доставать телефоны было запрещено.
Моя записная книжка тоже была с секретом. С одной стороны, она полностью отвечала корпоративным требованиям дресс-кода. Строгая кожаная обложка тёмно-серого цвета без рисунка и тиснения. Идеальный блокнот для офисного клерка высокого ранга.
А, с другой стороны, вернее с этой же, но под кожаной суперобложкой, была другая. Там в твёрдой картонной крышке было сделано потайное окошко. В нём красовался настоящий букет высушенных цветов. Шах и мат вашим корпоративным требованиям, господин Моторин.
– Доброе утро, Ариадна Андреевна. Приступим к совещанию?
– И вам доброе утро, Александр Игоревич. Разве мы не подождём руководителей других аудиторских групп?
– Нет, сегодня мы будем совещаться только вдвоём. И хочу напомнить о коммерческой тайне, неразглашении и так далее.
Ого! Так всё серьёзно. Кто же там такой важный появился на горизонте? Нефтяная компания или производственная корпорация? Не люблю гадать. Люблю знать сразу и подробно. Словно услышав мои мысли Моторин достал увесистую папку и толкнул её по столу мне. На обложке красовалась надпись ООО «Мебель-Дизайн-Текстиль». Вот это поворот!
– Смотрите какую я вам конфету приготовил. Пальчики оближите. Собственные фабрики, сеть магазинов, логистическая служба. Фактически, они монополисты на рынке. Что скажете, Артёмова? Нравится?
– Кусочек, конечно, лакомый. Кто заказчик? Собственник думает, что воруют или покупатель хочет знать какого кота ему пытаются вручить в мешке липовых отчётов?
Моторин покачал головой. Потом поёрзал в кресле. Но взгляд не отвёл. Серьёзный мужик, вызывает безоговорочное уважение и желание тянуться за ним, становиться профессиональнее. Но прямой, как палка. Всё вываливает без прикрас.
– Тут такое дело, Ариадна Андреевна, это коммерческая тайна в кубе. Скажу только, что собственник не против. Но глазки при разговоре бегали, и его помощница мне светила своим декольте до самых трусов. Значит мы тут не даром, ох как не даром.
Он потёр в предвкушении руки, а я пыталась понять общую картину. Значит аудит заказал покупатель. Дело обычное. Но при продаже миллиардных компаний всегда деликатное. Тут расстроить сделку может всё. Даже намёк на перспективу продажи может привести к изменению на рынке и прекращению переговоров. Значит действовать будем молча, очень аккуратно и дотошно.
– Почему проект отдаёте мне? Я же больше по нефтегазовому направлению, опту.
И снова секундная заминка и покачивание головой. И снова ровный, цепкий взгляд. И честный, без утайки ответ.
– Хорошо, что вы спросили. Буду откровенен с вами, Ариадна Андреевна. Деньги на кону баснословные. По моим сведеньям, собственник ООО «Мебель-Дизайн-Текстиль» находится сейчас в затруднительном положении. Ему чрезвычайно нужно оптимистичное заключение аудиторской проверки. Думаю, что в ход пойдёт всё: подкуп, шантаж, угрозы. Вы в этом отношении идеальная кандидатура. Не алчная, без маленьких детей, долгов и зависимостей. Вас не зацепишь.
– Понятно. Да и не так жалко, судя по контексту.
– Артёмова! – Он угрожающе наклонился над столом. – Не мелите ерунды! Безопасность я гарантирую. С вашей головы не упадёт ни один волос. Тут больше соблазнов будет. Но они будут очень интересные. И в этом плане я в вас тоже уверен без тени сомнения.
– Какие именно? Деньги? Кавалеры?
– Думаю, что не только они, очень уж собственнику нужен шоколадный отчёт. Но вы справитесь.
– Спасибо за доверие. Важные условия?
– На всю работу две рабочие недели.
Я аж подпрыгнула. Какое сегодня число? Первое апреля? Это шутка? Что мы сможем сделать за это время? Узнать, что на розницу они тратят больше чем на производство или наоборот?
– Вы же это не всерьёз? Эту работу можно попробовать выполнить месяца за 2, ну 1,5, если без выходных. Что мы сможем сделать за две недели?
– Что успеете, то и сделаете. Будем передавать те нарушения, которые найдёт ваша команда.
– А если мы ничего не найдём?
Моторин улыбнулся. Можно даже сказать оскалился. Было видно, что он считает вопрос решённым.
– Шутите? Вы и не найдёте? Не смешите мои подковы. Да вы одна найдёте три ошибки еще по пути в офис. А уж командой. – Он поёжился. – Не хотел бы я, чтобы вы когда-нибудь аудировали меня с внешней стороны. Цену бизнеса срезали бы в два раза.
– В три, в отместку за сегодняшнее задание. Кто назначает такие сроки?
– Да ладно. У вас уже пар из ушей валит, как вам не терпится приступить к изучению папки. Могу поспорить, что вы её ещё до обеда вызубрите наизусть и исправите все опечатки и грамматические ошибки.
– И проспорите. У меня сегодня, как вы, разумеется, помните, отгул. Так что папочку я прочту только вечером.
– Тогда не смею больше задерживать. Тем более, что у меня сегодня тоже со временем напряжённо. Плодотворной вам работы.
– Не посрамим в рамках двух недель. До свидания.
Папка перекочевала в мою сумку. Я уже почти дошла до двери, когда начальник снова меня окликнул.
– А что с цветом костюма, Ариадна Андреевна? – Не забыл же. Он вообще ничего не забывает, ходячий калькулятор.
– Если цвет не нравится, можете внести изменение в мой договор. Раздел дресс-код у меня уже и так толще всех остальных вместе взятых.
– И это правильно, Артёмова. – Он шумно вздохнул. – Это будет 19-я корректировка за год.
– Скоро юбилейная. Ещё раз до свиданья.
И я выпорхнула из кабинета начальника, опаздывая на очень важную для меня встречу. А этого никак нельзя было допустить. А о мебельном концерне я подумаю позже.