В начале было слово, и слово было в небе, и слово было МАШ.
Обалдевшая Москва таращилась вверх, где по черному небосводу летел квадрат цвета слоновой кости, а на нем ярко горели три красные буквы. По всему городу визжали тормоза, доносились глухие удары металла о металл. Публика на тротуарах стояла, как загипнотизированная.
Жаботинский закрыл окно, вышел в общий зал и рявкнул:
– Внимание! Кто с кем договаривался насчет… – он ткнул пальцем в потолок. – Звоните, обещайте денег, обещайте что угодно, но пусть забудут про нас. И пусть сотрут наш пресс-релиз. Его не было. Ничего не было. Мы в этом не участвуем. Мы знать не знаем компанию «ПАКС» и вообще не интересуемся космосом. Как созвонитесь – бегом по домам и сидеть тихо! И не дай бог…
– Ину! – крикнули ему в ответ.
Он бросился к окну.
В вечернем небе над столицей висело новое ярко-красное слово.
И слово было ИНУ.
Жаботинский застонал.
Он в общем и целом сразу понял, что никакое это не начало, а форменный конец. Да такой, что загляденье просто. Случаются концы бесславные, а наш – с поистине космическим размахом. Гроб с музыкой. Пафосный, даже в некотором смысле изысканный конец деловой репутации рекламного агентства «А1» и его директора персонально. Годы пройдут, а коллеги будут говорить: «Помнишь, как накрылся Саша Жаботинский? И ведь неглупый был мужик…»
За тридцать лет в рекламе Жаботинский научился самые невероятные проколы выставлять подвигами, но тут он просто не видел шансов.
Прилетели, называется.
Проблемы с космической автоматикой у русских традиционные, давно и хорошо изученные, они не менялись со времен первых «лунников» – то гайка завернута от руки, то пиропатрон залили эпоксидкой, то по электронному блоку летает забытая шайба, а то и сам этот блок стоит с переворотом на сто восемьдесят градусов, да еще ласково обстукан киянкой, потому что не лез в гнездо.
Если просто отвалилась пайка, это даже как-то не по-нашему.
Поэтому, когда солнечный парус раскрылся на орбите штатно, но проектор системы контроля отчего-то не включился, Жаботинский сказал себе: «А ведь я молодец». Ни одной утечки, никаких слухов. Полет экспериментального парусного корабля начался успешно. По ночам в небе пролетает светящийся квадрат размером с полную Луну, красота-то какая, радуйтесь, люди.
Ну да, гладенький такой, равномерно освещенный квадрат. А вы какой хотели? В клеточку? В горошек? В цвет российского флага? Ну извините, в следующий раз. Спасибо за идею, мы подумаем.
Обошлось, в общем.
А все потому, что Жаботинский с юных лет интересовался космосом и более-менее представлял, до чего у нас хитрая автоматика. И уговорил всех-всех-всех, начиная с яйцеголовых из «ПАКС» и заканчивая рекламодателями, подписать совершенно зверские бумажки о политике конфиденциальности. Конкретно – о том, что никакого предварительного пиара у нашей затеи с нестандартным использованием проектора не будет. Рассказывайте про парус что угодно, а о проекторе и его задачах лучше вообще ни слова. Хвалиться начнем строго после события, если получится. И тогда мы – ух! Пошумим. Но заранее – не надо. Вдруг сглазим.
В итоге вышло так, что Жаботинский фактически засекретил сам проектор, которым ребята из «ПАКС» отдельно гордились. Случилась некоторая ругань, но Жаботинскому было крепко за полтинник, он на «связях с общественностью» съел, по собственному заверению, очень большую и очень невкусную собаку и попросту задавил молодежь авторитетом.
Проще всего оказалось договориться об игре в молчанку с «Роскосмосом». Там сидели те еще пиарщики в штатском, и они тоже столько дерьма съели за свою долгую скучную жизнь, что дай им волю, о самом существовании «Роскосмоса» никто бы не узнал никогда, а кто узнал бы, тут и помер. Они и молодым-горячим из «ПАКС» намекнули, что автоматика – штука тонкая, и если у вас прибор красиво работает на испытательном стенде, радоваться пока еще нечему. Это ж прибор. Может, он с утра хорошо себя показывает, а ночью – повиснет.
Частная компания «Прикладные Аэрокосмические Системы» начинала с микроспутников, потом стала запускать много микроспутников, а дальше загадочным образом в обход авторитетных и влиятельных конкурентов получила грант на солнечный парус – короче, у компании были свои духовные скрепки, заколки и булавки, и вякать против мнения старших товарищей она не стала.
Но, естественно, когда проектор накрылся, «спасибо» дальновидному и предусмотрительному Жаботинскому никто не сказал.
Никто не оценил четкости его работы: а ведь особый пресс-релиз агентства «А1» лежал у специально подготовленных и замотивированных людей в информационных агентствах как секретный пакет – в опечатанном конверте, по одному бумажному экземпляру на человека. И фиг кто вскрыл пакет без разрешения.
Да, было очень грустно и обидно, что накрылась красивая затея, украденная прямиком из классической фантастики «прокосмос»; но главной беды не случилось – никто не знал, как мы облажались.
Жаботинский поглядел на часы, прикинул в уме, как МАШ и ИНУ ложатся на «график проходов» корабля над Москвой, и решил пока не впечатляться. Авось пронесет.