На рифах рифм покоится ладья,
Её поход закончился без славы.
Деревья на борта рубили зря?
Нашедший смелость в чём-то уже правый.
04.03.2023
На 69-й параллели
Я прикоснулся к вечной мерзлоте.
Коврами мхов и вихрями метелей
Она забралась крепко в душу мне.
Но верфь моя осталась за кормою,
Когда мне повзрослеть пришла пора,
Не холода я уносил с собою,
А то, что дали мне учителя
От первых звуков и шагов в заботе
До первых строк и собственных идей.
С тех пор я много раз менял широты,
Повсюду находя учителей.
То взяв за ручку дальше провожали,
То дали шанс, чтобы учился сам.
Не взяв и половины что давали,
Я многому обязан их трудам.
Пускай не всех сумею вспомнить ныне,
И ни один урок не повторю,
Но, покоряя новые вершины,
Своих учителей благодарю.
Словно нимб над головою лампы свет,
Красотой простой взгляд очарован,
И как будто ничего в ней нет,
Но пленит, в объятьях, не оковах.
Чем не свята эта красота?
Как икона, только не из злата,
Тихим шепотом слетают с губ слова:
Есть она, иных икон не надо.
Не по душе мне «господа»:
Господь один у христианина,
И отрекаешься, когда
Зовёшь другого господином.
Там за окном бушует ветер
И крУжит серые снега,
Почти не видно в окнах света,
И мгла ночная, как стена.
Сурова нынче непогода,
В округе царствует метель,
Зиме дань отдаёт природа
В последней из её недель.
И пусть бы так – кто с нею спорит?
Пурга не лишена красы,
Но моё сердце беспокоит,
Что в это время мёрзнешь ты.
Тебя согреть я был бы счастлив,
Отдать хотя бы часть тепла,
Чтоб не затронуло ненастье
Мою любимую. Тебя.
Росчерк розовый по белому – заря
Не торопится – ей некуда спешить.
Календарь твердит упорно, что весна,
И не знаешь чему верить, как же быть:
Где ни глянь – лежат нетронуты снега,
Енисей-красавец дрыхнет подо льдом,
Попрощавшись, в путь отправилась Зима,
Да забыла холода забрать в свой дом.
Скоро-скоро к нам пожалует Весна,
Чуть всплакнёт капелью и зальёт совсем,
Не о том будет кружиться голова,
Сердце прыгнет в новый добровольный плен.
Вот и солнце вышло, как должно,
Вышло в центр, заняло свой пост,
Но не нам пока идёт его тепло,
Снег играет светом в полный рост.
Падает снег – что за причуда?
Или обыкновенное чудо?
Ведь уже май на убыль пошёл,
А варит на небе волшебный котёл.
Эй, снегопад, ты чего? Потерялся?
Или забавы ради остался,
Привет передать от долгой зимы
Узором причудливым среди травы.
Люблю сильней, пусть с виду пыл угас,
Люблю не меньше – меньше проявлений.
Любовь – товар коль ставят на показ
Ей цену набивают ценой мнений.
Когда наша любовь была нова,
Тебя встречал я одами обычно,
Как соловей слух песнями ласкал,
Но в нужный час петь прекращает птичка.
Не то, чтоб лето хуже в тишине,
Без его трелей ночь не потеряет,
Но та же музыка, звучащая везде
Уж не чарует, а надоедает.
Вот так и я подобно соловью:
На время прерываю песнь свою.
В последний вечер декабря
Тоска нечаянно явилась,
Незавершённые дела
С неначатыми накопились.
Год пролетел. Успешно? Зря?
Часы сметают стрелкой крохи!
Здесь максима одна верна:
Пока живой – уже неплохо.
Одряхлевшие боги войны
Нам оставили здесь свои кости.
С кем вчера ещё были враги,
К тем сегодня не сыщите злости.
Не забыта их ненависть к нам,
И цена за покой этот хрупкий.
Но сейчас и во все времена
Наша ненависть только к поступкам.
Ты был костром, она была свечой
Почти святой, такие ставят в храмах.
Но всё равно она была с тобой,
И видит Бог, вы были с ней на равных.
Она ждала чтобы её зажгли –
И ты зажег два огонька чудесных.
Летело время – месяцы как дни,
Вы оба ждали новых встреч воскресных.
Ты полыхал безудержным огнём,
Она с тобою плавилась быстрее,
Душа парила ночью как и днём,
И целый мир был чуточку светлее.
Её не стало прежней, а костёр
Пылал и с ветром улетал золою.
Сгорел. А у кострища до сих пор.
Свеча лежит печатью восковою.
Эффективный волшебник в голубом вертолёте
Нам расскажет, как жить хорошо:
Инвестируйте жизни свои в переработку –
Вам возложат лавровый венок!
Полоса чёрная, полоса белая,
Полоса взлётная, мимо пролётная.
Усилия разные крыльями делая,
Летят самолёт и перелётная.
Птице высоты весьма ограничены,
Полётов дальности небольшие.
Куда ей тягаться с его величеством,
Которое тянут наверх другие?
Когда прохлады нет, зато есть холод.
И ветра нет, зато есть сквозняки,
Повыше подними рубашки ворот
И жди, когда придут другие дни.
Опять, опять нам не сидится,
Нас снова манят сложные пути,
На полосу препятствий жизнь ложится,
И неизменно побеждаем мы.
Я верю, всё возможно хоть немного,
И славно завершится моя повесть.
Ты только мне подсказывай дорогу,
Товарищ Совесть, товарищ Совесть!
Слова, как старые монеты, истёрлись, потеряли вес,
И отрекаясь от науки мы ждём немыслимых чудес.
Ценник награды обесценил, обёртка подменила суть,
Экстремум близок. Пережить бы! Чтобы наверх увидеть путь.
Дрогнул потолок,
Закружило мир в чашке –
Мешаю кофе.
Сомкнулись веки,
Сладостный сон недолог –
Будит начальник.
У закрытого окна жду. Чего – и сам не знаю.
Лезут мысли об ушедшем, я в плену своей печали.
Крепкий чай уже холодный, да и хочется не чаю,
Но ларьки уже закрылись. Глаза красные устали.
Надо лечь и отоспаться. Надо дальше писать прогу.
А потом отчёт составить и искать ошибки строго.
Только все ведь не найдутся, все найтись просто не могут,
И во время сдачи лабы баги выйдут из чертога.
В коде, кажется, всё ладно – сокет биндиться не хочет,
Билдер вредничает что-то, хотя лишь начло ночи,
Перечитка раздатмата мне бессонницу пророчит.
Нет, уж лучше писать утром! Всё, закрылись мои очи.
Я желаю тебе, чтоб шагалось легко,
Чтобы солнце всегда улыбалось тебе,
Чтоб кто рядом, и те, кто сейчас далеко,
Оставляли тепло у тебя на душе.
Я желаю тебе не болеть никогда,
Ни за что не сдаваться тяжелой тоске,
Даже если на улице стены дождя,
Быть желаю тебе в радости и тепле.
Я желаю тебе новых рифм и стихов,
Что пела душа, и успехов в делах,
По ночам интересных, приятнейших снов,
Чтобы утром свет звёзд сохранялся в глазах.
Я желаю тебе любви
Той, воспетой в стихах, книгах, песнях,
Той, похожей на сказки и сны,
Чей секрет до сих пор не известен.
Я желаю тебе испытать
Этот вихрь пьянящих эмоций,
Чтоб могла ты как солнце сиять…
Хотя ты и сейчас мне как солнце.
Я желаю тебе любви
Согревающей в дни ненастья,
И конечно – взаимности,
И быть к этой любви причастным.
Я вышел ростом и лицом, желудком, печенью, ребром.
И руки, ноги, почки, лёгкие на пять.
И подбородок волевой, и взгляд таинственно-чудной,
В общем, красавец, каковых не отыскать.
Словно кувалдой бьют до красна
Жестокостью. Чем же её заслужили
Дети, старушки – за что ИМ дана
Доля страданий, потерь и бессилья?
Только моргнёшь – ударяют опять,
С нового бока и с большею силой.
Больно? Остынь, чтоб закалку принять
И всё воздать, что они заслужили.
Эхом еврейского погрома
На русских слышится навет:
Прогнать, присвоить – как знакомо,
Работает же много лет.
Одна беда: когда присвоят
Всё, что сумеют отобрать,
Чтоб сохранить темпы надоя,
Друг друга им придётся жрать.
Вот кто-то с горочки спустился,
Наверно депутат идёт –
Лицо широкое как море,
И над ремнём навис живот.
На нём все шмотки золотые,
От кутюрье даже носки,
Я не могу купить квартиру,
А у него их целых три.
И рядом – строгая охрана,
И автопарк на целый взвод.
Глядите – вот слуга народа,
Который взяток не берёт.
Ему дорогу уступают,
Перед законом все равны,
Но каждый с детства точно знает,
Что не всем писаны они.
Вот кто-то с горочки спустился,
Не разберёшь кто там идёт –
Давно в единый образ слился
И депутат, и обормот.
Я сам в себе проблемы создаю
И сам себе потом их разрешаю,
И заглянуть во внутренность мою
Упорно никому не разрешаю.
Бывает как-то кто-то подойдет
И спросит, как живу я, поживаю…
Скажите! Кто из вас меня поймет,
Когда я сам себя не понимаю?
Я жду тебя, и верю, что не зря.
Хоть ожидание порядком затянулось.
Мне не хватает твоего тепла,
Оберегающего от холодных улиц.
Друг другом мы довольны не всегда,
Порою кажется, со мной ты ради денег.
И я, признаюсь, что кляну тебя,
Когда впустую трачу своё время.
Но не уйду, я здесь дождусь тебя,
Стерплю ветра и снег, и дождь любой.
Нет слов сказать, как ты мне дорога,
Маршрутка, что везёт меня домой.
Я бегу из обители зла,
Я ищу обитель покоя,
То, что ты мне дать не смогла,
То, что я мог найти лишь с тобою.
Потерянные рапорты потерь
Враг оболжёт и цифры приумножит
На то и враг. И ты врагу не верь
Но и к сокрывшим мало веры тоже
Те рапорты – улики, в них вопрос.
И коль нельзя виновных наказать,
Не надо сочинять ненужных грёз –
Потери надо честно признавать.
Цветок в пустыне – феникс из пепла,
Оазиса сын на горячих песках,
Как здесь оказался? Какие ветры
Семя твоё принесли на руках?
Тянешься к солнцу, им же губимый,
Ждёшь каплю воды, корнем роешь песок.
Целью задавшись непостижимой –
Не пересечь своей смерти порог.
Её не было. Сколько? Не знаю –
Мне разлука как вечность была.
Пока всё есть – не замечаем;
Как чего-то не станет – беда.
И лишь вера меня согревала
В эти странные дни без тепла.
Только вера… и два одеяла,
Да ещё грела кошка слегка.
И не зря ждал, надеялся, верил!
Переполнила радость меня,
Распахнулась душа словно двери,
Видя, как с крана льётся она.
Льётся паром меня окружая,
Как мне нравится этот напор!
До краёв ванну в миг наполняю,
И ныряю туда как топор.
Счастье есть в этом мире, я знаю,
И любовь эта вечно чиста,
Пока будет воспета стихами
И пока будет в кранах вода.
Тихо падает снег на ресницы и тает.
Ты сейчас далеко – мне тебя не хватает.
Как хотелось бы мне в этот снег превратиться
И тихонько к тебе на ладошки ложиться.
Ты, чиркая всюду обрывки стихов,
Вечно печален, судьбой озадачен.
Сколько скрываться ещё в стране снов,
Не мысля о том, какой путь назначен?
Где ты погубишь душу свою,
Или за что сгубишь ты своё тело?
Сможешь ли ты доказать правоту
Или признаешь ошибочным дело?
Что тебе нужно, что сам можешь дать?
Каков твой устав, какие заветы?
Кто ты, ответь, я хочу это знать!
Но молчит зеркало, нет мне ответа.
Снежинки падали на землю,
Скрывая лёд, асфальт, песок,
И мягким розовым свеченьем
Слегка окрасился восток.
Сюжет неновый у картины
И не захватывает дух,
Зато и денег не спросили
За утреннюю красоту.
Вот ещё один день завершен,
Тяжелы веки, тянутся вниз.
Скоро разум погрузится в сон,
И отчалит корабль без крыс.
Вспоминаю события дня:
Что не сделано, завершено,
И – казалось бы – всё как всегда,
Только малость печалит одно:
КПД – отношенье работ,
А работа равна F на S,
Есть ли польза от этого дня,
Если вечером снова я здесь?
Применимо к каждому дню:
Сколько бы ни истратилось сил,
Путь в итоге равен нулю,
Стало быть, КПД обнулил.
Счетчик в стене круги «нарезает»,
Стрелки в часах неустанно бегут,
Кто-то молчит, хотя ответ знает,
Кто-то не знает, но он него ждут.
Всё не так плохо, ведь правда известна.
Правда, известна лишь одному.
Только одно не понятно мне место:
Правды «хранитель» случайно не лгун?
Он же скрывает правду от мира,
А правду прячут только за ложь.
Разве в той правде какая-то сила?
Разве, узнав её, раньше помрёшь?
Не надо лишних слов и предисловий,
Намного лучше просто дать ответ:
А лжец ли тот, кто умолчал о правде?
А лжец ли тот, чей долг хранить секрет?
Ах, время-время – как стрела!
Сколько ушло, сколько осталось?
Но радует одно: пока
За ним не поспевает старость.
Разное в этой жизни бывает:
Радости море, болото тоски,
То окрылённые где-то витаем,
То, как детали, зажаты в тиски.
Время идёт и несёт перемены,
Что потеряли – уже не спасти,
Новая жизнь встанет на замену
И будет гадать: «Для чего мы нужны?»
Только любовь в этой жизни опора,
Себя полюбить – вот единственный путь:
Кто сам с собою живёт без раздора,
Того не заставят от цели свернуть!
Бывает так, что с самого утра
Твой день летит под хвост кому-то,
Всё валится и не идут дела,
И нет подмоги в трудную минуту.
В такой же день я плёлся по делам.
Вокруг зима, блин, холодно и ветер,
Энтузиазм, настрой – всё по нулям.
Но тут смотрю – она идёт на встречу.
Смешно сказать – не помню ничего:
Лицо, походка или как одета.
Она взглянула – только и всего,
Но почему-то вдруг настало лето.
Я дальше шёл с улыбкой на лице,
Делился ей налево и направо,
Скрывать в себе не мог и не хотел
Жизни заряд, что был мне вдруг подарен.
Как иногда друг другу мы нужны,
Одна секунда всё переменила…
И лишь одно досадное «Увы» –
Я не успел тогда сказать: «Спасибо».
Ближе к ночи, когда город остывал,
Вдвоём они застряли там, где нет своих,
Последний транспорт их не подобрал,
И по пустынной улице назад пошли.
Не слабаки и марш-бросок для них пустяк,
Но на засаду нарвались – и понеслось,
Не равный бой, не вырваться никак,
Отставить панику, поможет только злость.
Никто помогу им не подошлёт,
Все будут смотреть молча из окна
На шоу, что не каждый день идёт,
На шоу, под названием война.
Как на войне одними правит страх,
Другие гордо встанут в полный рост.
Кто выжил завтра снова весь в делах,
За тех. кто выбыл не поднимут третий тост.
Гражданских кто-то тоже ждёт домой,
У многих есть и девушка, и мать,
Которым всё равно за что был бой,
Им просто больно пацанов своих терять.
По всей стране мальчишки в войсках
Стоят живым щитом за наш покой.
И разве не предательство когда
Мы бьём им в спину своей войной?
Этот караван идёт вперёд,
Этот караван идёт вперёд,
Что бы ни случилось –
Он идёт вперёд.
Этот караван идёт вперёд,
Пускай его путь не каждый поймёт,
Возможно, он сгинет и не дойдёт,
Но этот караван идёт вперёд.
В этих мешках слёзы и боль,
В этих мешках счастье и смех,
В этих мешках шторм и покой,
В этих мешках найдётся что-то для всех.
Этот караван идёт вперёд,
Не важно вокруг песок или лёд,
Не важно на каком языке
здесь ветер поёт –
Этот караван идёт вперёд.
Этот караван идёт вперёд.
Он провожает закат и встречает восход
Псы лают или дождь льёт –
Этот караван идёт вперёд.
С деревьев вокруг облетает листва,
Караван провожает в путь молодая трава,
След каравана хранят большие снега,
Караван продолжает путь – такая судьба.
Ты помнишь этот вечер у реки,
Как мёрзли пальцы, согревая струны,
Как пели песни и чужие, и свои…
Ты помнишь. Позабыть такое трудно.
Как волновались к сцене выходя,
Чтобы умолкнуть только лишь с рассветом,
И музыка куда-то нас влекла,
Под завёздно-синим манским небом.
Кого-то в этот вечер ждал успех,
К другому случай так лоялен не был,
Но было что-то общее у всех,
Под звёздно-синим манским небом.
На утро Мана провожала нас,
Журчанием и разноцветным пледом
Из облаков, сияющих в тот час
На светло-синем манском небе.
Мы вспомним этот вечер и не раз,
И может быть сюда ещё приедем,
Чтобы аккорды радовали нас,
Под звёздно-синим манским небом.