Люди любят символы, устанавливают грани, которые, по их мнению, разграничивают события, хотя время неделимо, как неделима громадная река, несущая в океан свои неисчислимые, не поддающиеся учету воды.
Так и время…
События сплетаются одно с другим. День и ночь, ночь и день, и день за днем текут, текут, текут в вечность, не разделяемую никакими гранями. И эти грани установило только наше воображение.
В трезвые минуты доказываешь себе, что никакого нового года нет, что решительно никакого значения не имеет, отбили ли часы в ночь с 31 декабря на 1 января двенадцать ударов, что первый день во всем равен и одинаков со вторым.
И вот, однако ж, сила внушенных привычных идей такова, что придаешь какое-то особое значение этой полуночи и с наступлением ее ждешь к себе «нового счастья», какой-то обновленной, лучшей жизни.
В больших городах часто теперь собираются встречать Новый Год в легкомысленной обстановке ресторанов, среди разношерстной, незнакомой между собою толпы. Как мало тут места для задушевных дум и чувств, навеваемых этой полуночью!..
Совсем иначе чувствуешь себя в кругу семьи, среди близких, дорогих людей.
Давно отслужен новогодний молебен, но в зале не убирают еще покрытого белого скатертью стола, с расставленными на нем несколькими старинными фамильными иконами. В тяжелых подсвечниках пред ними стоят толстые восковые свечи, продолжающие гореть и после молебна. Над этим уголком семейной веры точно застыли слова великого обетования, прочитанные за молебном:
«Дух Господень на Мне. Он помазал Меня благовествовать нищим и послал Меня исцелить сокрушенных сердцем, проповедывать плененным освобождение, слепым прозрение, отпустить измученных на отраду, проповедывать лето Господе благоприятное».
Вот слова, вещающие вечно-обновляющееся счастье; вот слова, укрепясь которыми, можно смело смотреть вперед, не боясь никаких бурь житейских, с легким сердцем укрываясь от них в ладью Христову…
Не хочешь, не можешь в последние часы пред полуночью ни за что приняться, бродишь по дому, присматриваешься к знакомым старым вещам, среди которых вырос, которые были уже стары до твоего рождения и переживут тебя, презирая время… Вспоминаешь прошлое, переживаешь последний год. Вглядываешься в портреты ушедших, утраченных навсегда людей, унесенных смертью, и таких людей, которые, быть может, живут, но с которыми уже не встретишься на земле.
И считаешь, считаешь, поникнув головой, утраты, разочарования, обманы жизни, несбывшиеся думы, разбитые мечты… А время идет все ближе к полуночи…
И как хочется в эти минуты собрать вокруг себя всех, которых в жизни любил, поднять умерших, созвать тех, с которыми жизнь разделила. И чувствуешь до боли, как полнее могла бы быть жизнь.
Кого-то нет, кого-то жаль,
К кому-то сердце мчится в даль…
И вот тут сколько отрады приносит мысль о том, что все на земле только временно, что истинное бытие – в небесах, куда перенесется все лучшее, ценное и святое, что было в нас на земле.
А стрелка часов неудержимо, медленно, ровно приближается к двенадцати. Все собрались в одной комнате и напряженно ждут. У многих приготовлен карандаш и кусочек бумаги, чтобы написать свои пожелания на наступающий год и поскорей сжечь…
У вас нет такой бумажки. Вы не верите в эту примету. Когда-то и вы спешно набрасывали несколько слов и бежали к горящей свечке, чтобы сжечь заветную записочку, и радовались, когда от нее оставалась горсточка пепла. Но вы убедились, что это ни к чему не ведет, и сожженные слова ваших желаний не помогают этим желаниям сбыться… И вы бросили эту затею…
Наконец, стрелка часов приблизилась к 12-ти, и вслед за тем раздался первый гармонический удар… За ним, чуть выждав, другой, третий – и в этом медленно-торжественном металлическом звоне словно прорывается тяжелая стена времени, рушится в бездну минувший год, и открывается загадочный таинственный путь – год новый.
Вы с грустью смотрите на склонившиеся у всех столов головы, на мелькающие карандаши, набрасывающие заветные слова, на ярко-вспыхивающее пламя сжигаемых записок.
Прошло, миновало, не вернуть…
Развертывайся же теперь, год новый, чтобы потом снова кануть в бесконечность, приближая нас всех к неизбежному концу, который зовем мы смертью и который есть рождение в жизнь.
Потом идут в столовую, где свечи канделябр бросают веселый свет на нарядно накрытый стол. Состарившийся в доме слуга держит на подносе кусочки черного хлеба, посыпанные солью… И все их едят «на счастье»…
Говор, движение в доме затихли, замолк звон бокалов, слова пожеланий. Вам кажется, что все в мире молчит. Говорят только звезды, там, в высоком небе…
Вы, наконец, одни. И вы думаете о прошлом, гадаете о будущем.
Зачем желать, предаваться надеждам, когда достаточно пожелать самой простой и неизбежной, казалось бы, вещи, чтобы она не сбылась. И не ошибочно ли ставить свое счастье в зависимость от каких-нибудь внешних условий, когда счастье внутри нас?
Вы начинаете перебирать в себе лучшие минуты минувшего года. Они были чрезвычайно просты, зависели от легко достижимых причин. Прогулка и поразившая вас окраска вечереющего неба. Умиленная красота засыпающего парка… Тихая гладь безмятежных вод… Чтение книг, благородные страницы, взволновавшие, пробудившие вас. Радостное чувство, что вы еще не умерли для добра, что оно вас еще к себе влечет… Возникший в душе порыв веры, видение Христа, словно вы перенеслись в те заветные дни, в города Палестины, вмешались в толпу, окружившую Учителя, и слово Его пронзает, исцеляет, орошает благодатью больное сердце… Слушайте Его, слушайте!..
«Дух Господень на Мне. Он помазал Меня благовествовать нищим и послал Меня исцелить сокрушенных сердцем, проповедывать плененным освобождение, слепым прозрение, отпустить измученных на отраду, проповедывать лето Господне благоприятное».
И встал тогда перед вами призывающий лик Христа. Искупитель протягивает к вам руки, прободенные за вас на кресте, и сладостным взором отца, матери, друга глядит в глубь вашей души. Божественные уста тихо шепчут. Они шепчут слова призыва, весть отрады.
«Ты жаждешь счастья, ты ищешь счастья. Еще маленьким мальчиком ты ждал от жизни волшебства. Ты думал, что она начнет развертываться пред тобою чудною сказкой. Сказка не начиналась, и ты тосковал и тоскуешь. Но приди ко Мне, и Я тебя утолю. Я открою тебе необъятные горизонты, солнце загорится в зените над твоею головою, чтоб никогда не погасать. Самые роскошные картины благословенных стран золотого юга померкнут пред красотами захватывающих миров, в которые Я поведу твой дух…
Песни земли не удовлетворяют тебя, потому что в душе живут отголоски иных, незабываемых мелодий. Я насыщу эту жажду небесных звуков. В тех благодатных снах, которые Я низведу на тебя, твоего слуха коснутся звуки тех гимнов, которыми славословят Меня у Моего вечного Престола неисчислимые хоры служащих Мне ангелов…
Ты жадно ищешь на земле красоты, чтобы поклониться ей в восторге и умилении. Но на земле нет совершенства красоты. Я же открою тебе всю Мою правду и Мои совершенства, и ты поймешь, что можно забыть весь мир, чтобы, как евангельская Мария, сесть у ног Моих и замереть в слушании слов Моих. Я явлю тебе лик Пречистой Матери Моей, и Она, чтоб не смутить слабых глаз твоих, отложив для тебя сияние Царицы небес, взором благости и любви покорит твое сердце, насытит его, и не надо будет твоей душе, уязвленной горячей любовью, искать иных привязанностей.
Доверься Мне, отдай Мне все мысли твои и чувства, и Я создам тебе рай на земле, вечную весну благодати, предвкушение здесь, в смертном теле, блаженства бессмертных духов.
Доверься Мне – и ты посмеешься над бедствиями земли. Ибо со Мною ты в нищете будешь богат, в уничижении славен, в голоде сыт. Я муку превращаю в счастье. Я бесконечно щедр для тех, кто Мне отдается… Прииди, испытай!.. Насыщу, украшу, обогащу, вознесу… Я верен в обещании, и Я всемогущ. Прииди, испытай!..»
Мир спал.
Была тишина.
Только звезды в высоком небе что-то говорили безмолвной земле тихим сиянием серебряных лучей своих.
Христос протягивал прободенные за нас на кресте руки и шептал слова призыва и отрады…