Утром, после энергичной зарядки, холодного душа и легкого завтрака Софья отправилась разыскивать Ольгу.
Старая пятиэтажка с цветущим палисадником, любопытные старушки, облепившие скамьи с обеих сторон подъезда, внушали уверенность, что без новостей Софья не вернется.
Вежливо поздоровалась и быстро заскочила в подъезд, не дав им даже рта раскрыть. Еще успеют наговориться. А пока пусть напитаются любопытством: кто, к кому и по какому поводу? Поднялась на второй этаж и, позвонив, немного потопталась у закрытой двери. С минуту слушала тишину в квартире, затем спустилась во двор и присоседилась к старушкам.
Обычные посиделки с ними и точение ляс могло называться лишь сплетничаньем. Но те же действия при расследовании преступления уже квалифицировались как сбор необходимых сведений по уголовному делу.
– К соседям вашим приходила, к Свиридовым. Да дома не застала. Не подскажете, когда они появятся?
– А вы кто будете?
– Я из страховой компании. Вот мое удостоверение. – Софья развернула книжечку.
Заготовить подобные липовые документы на все случаи жизни сегодня не составляет труда, а люди больше верят печатям, чем друг другу.
– И вправду из страховой компании. – Бдительные старушки критически оглядели незнакомку в хорошо подогнанном светлом брючном костюме и дружно решили, что доверять ей можно. – И по какому вопросу?
– Юрию Свиридову наш клиент машину ударил, вот я и решила с ним переговорить.
– Он сегодня дома не ночевал. Наверное, на дежурстве.
– Вот и нет! Оля сказала, что муж в командировку уехал на несколько дней. А машина в гараже стоит, потому что Оля машину не водит.
«Стас времени зря не теряет. Уже и Юрия успел арестовать. Поэтому Оля соседей дезинформировала, чтобы впоследствии легче ответ перед ними держать».
– А когда с работы приходит Оля?
– Да какая работа, о чем вы? Ребенку всего-то чуть больше годика, она дома с Машенькой сидит. По утрам гулять выходит, а вот сегодня не гуляла. Прямо с утра куда-то на такси вместе с дочкой и укатила.
– И сумку спортивную с собой прихватила. Наверное, с вещами.
– Куда же они могли уехать? Может, на дачу?
– Это во вторник-то, да еще на такси? Вряд ли. На дачу они ездят только в выходные. Да и какая дача, если муж в командировке? В садовом товариществе «Вишенка» у них дача. А вещей столько они с собой не берут, когда туда едут. Наверное, к отцу подалась, в Сосенки. Она туда частенько наведывается с малой. Юра-то не всегда может с ними поехать, все время на работе.
– А если Оля на дачу поехала? Не подскажете, как мне ее там разыскать?
– Конечно, подскажем. И у нас в «Вишенке» дачи имеются. Как за город выедете, через поле езжайте, так скорее. А с горочки спуститесь – направо, шестой дом в правом ряду. Только зря проездите, нет там никого.
– Служба такая.
– А вы свой телефончик оставьте. Как Оля вернется, мы вам и перезвоним.
– Ой, а мене и записать не на чем. Вот разве что на этом.
Софья вынула из сумки большую плитку шоколада, аккуратно написала на обертке свой номер и передала говорливым старушкам, предложив попить чайку.
Те расплылись в улыбках, закивали. Теперь они в лепешку расшибутся, но обязательно позвонят. Вот тебе и первая связь с общественностью.
А сейчас к дому, где снимала квартиру Марина.
Пока добралась пешком по жаре, совсем заморилась.
Опрос соседей оказался безрезультатным. Они были в курсе случившегося. Однако или никто и в самом деле ничего не видел – значит, преступник прокрался в дом незамеченным, – или боятся попасть в свидетели, а впоследствии и под нож убийцы. Но тогда у полиции тоже никаких данных.
Софья решила не возвращаться в офис, ноги сами несли ее к гаражу. Это она что же – за руль, что ли, собирается сесть?
Почему бы и нет? У нее точно не все в порядке с головой! А если от этого чья-то жизнь зависит, Софья тоже начнет сомневаться?
И потом, что может быть нелепее пешего сыщика? Даже у патера Брауна был велосипед. Иначе он вряд ли расследовал бы преступления быстрее полицейских. Так что хочет она того или не хочет, но без средства передвижения уважающему себя сыщику в наше время скоростей не обойтись.
Софья на трамвае добралась до гаражного кооператива, кое-как справилась с поржавевшим от времени навесным замком на воротах, и те распахнулись в неведомый опасный мир.
Сев в машину и хорошенько подумав, она пришла к выводу, что если и на этот раз не решится выехать из надежного убежища, придется отказываться от новой работы, потому как много на своих двоих не набегаешь.
Итак, что там за чем следует?
Мигом руки и ноги вспомнили, чему когда-то учились. Щелчок – и она накрепко прижата ремнем безопасности к сиденью, взгляд уперся в ручку переключения передач, проверяя нахождение на нейтралке, поворот ключа – и двигатель заведен.
Ну, дорогая, допрыгалась! Обратной дороги теперь нет. А потому педаль сцепления до отказа и врубаем первую передачу, отжимаем педаль сцепления с одновременным плавным нажатием педали газа и… едем! Едем, несмотря ни на что!
Машина послушно выехала из гаража и остановилась. Следует малость передохнуть и успокоить сердце, мечущееся в груди от обуявшего ужаса.
Софья не помнит, как высвободилась из ремня и вышла наружу. Пока трясущимися руками запирала ворота, клятвенно обещая купить новый замок, боковым зрением приметила, что за ней с интересом наблюдает сторож, которому ни разу прежде не доводилось видеть хозяйку гаража. Что ж, не ударим в грязь макияжным личиком.
Лихо запрыгнула в машину, хлопнула дверцей и, газанув на прощание и чуть не сбив сторожа, выскочила за пределы территории кооператива. На второй скорости чудом успела прошмыгнуть перед самым носом незамеченного трамвая, названивающего, как при пожаре, и, только выехав на дорогу, осознала, что едет по встречке. Резко тормознула, отчего машина недовольно дернулась и заглохла.
Трепыхание сердца цепной реакцией передалось телу: Софью колотило, словно от холода. Может, вернуться? Или попросить кого-нибудь из «сильных мира сего», крепко держащих свои рули опытными руками, загнать машину в гараж?
Чуть не плача, стерпела-таки насмешки и обидные выкрики проезжающих мимо «помощничков», для которых стала невольным примером подтверждения второсортности особей женского рода за рулем, и попыталась унять разволновавшееся и возмущенное до предела сознание. Обращаться к этим напыщенным снобам за помощью? А вот не дождутся!
Софья снова завела машину и, дождавшись, пока освободится дорога и поблизости не окажется трамвая, переехала пути и заняла свою законную сторону. Перешла на вторую скорость и почувствовала, что не так все и плохо, как показалось вначале. Еще через пятнадцать минут невольно сделала маленькое открытие: нет, до какой же глупости можно дойти, отказываясь от такого роскошества, как возить себя любимую!
Кстати, а не слишком ли долго она едет на второй? Вот уже и мотор на пределе, и обгоняющие водители как-то неадекватно реагируют на ее неторопливость: кто-то кричит благим матом, что даже через закрытое окно слышно, кто-то у виска пальцем крутит. И все как один сигналят так ругательно, словно она их самих переехала на красный свет.
Ну езжайте вы себе по своим делам на нужной лично вам скорости. Так нет же, надо еще кого-то по пути оскорбить, унизить и выставить полным ничтожеством. Да, она чайник. Да, она женщина. Но раз за рулем, то также имеет право на часть дороги. А может, немного передохнуть?
Софья съехала на обочину и остановилась. Руки тряслись, как у дряхлой старушонки, бьющееся в страхе сердце рвалось наружу, а выпученные от напряжения глаза и в самом деле нуждались в отдыхе. Она пригладила перед зеркалом волосы, почти стоящие дыбом, подкрасила губы и, поправив зеркало заднего вида, вновь героически повернула ключ зажигания.
Хорошо, господа другие участники движения, Софья согласна: она ехала на недопустимо малой скорости. Ничего страшного, исправится. Только немного наберется смелости. А этой самой недостающей ей смелости прибавит важность задания, которое непременно нужно выполнить. Иначе ни в чем не повинного человека засадят за решетку на долгие годы, а истинный виновник останется на свободе, чтобы и дальше совершать преступления.
Оставшись безнаказанным, он войдет во вкус, и его уже ничто не остановит. Так как власть, полученная над чьей-то жизнью, развратит убийцу настолько, что он станет одержимым и беспощадным. Словно зверь, познавший вкус крови.
Что ж, господа участники движения, хотите третью скорость – будет вам третья. Ей же, Софье, лучше: быстрее доедет. На четвертую она пока не решится, и так чувствует себя, как в открытом космосе.
Вот и город остался позади. Теперь доехать по шоссе до поворота налево, куда накатанная дорога через поле ведет прямо к дачному поселению.
Софья расслабилась и даже залюбовалась на раскинувшиеся по обеим сторонам изумрудными коврами всходы яровой пшеницы, понимая, что самую трудную дистанцию преодолела благополучно. Похоже, водители приняли ее в свою не совсем дружную – как оказалось – семью, так как больше не сигналили и дурные наклонности всенародно не демонстрировали. Ну и кто теперь скажет, что она не умница и не красавица?
Добравшись до конца поля, пересекла гравийную дорогу и остановилась возле шлагбаума. Навстречу вышел сторож, невысокий сухонький мужичок неопределенного возраста, и принялся внимательно вглядываться в Софью, пытаясь признать одну из дачниц. Поэтому она решила зря не рисковать и за «свою» себя не выдавать.
– Здравствуйте! – произнесла Софья строгим начальственным голосом, выходя из машины и чувствуя, как от пережитого волнения подгибаются колени.
Сунув под нос сторожа липовое удостоверение, тут же спрятала его в сумку.
– Пожарная инспекция. С проверкой.
– Что это вы такая бледная? Никак, нездоровится? – поинтересовался тот, оттягивая неприятный разговор.
– Просто немного укачало в дороге.
– Отродясь не слыхал, чтобы самого водителя укачивало. Небось, только за руль сели? Ничего, это быстро пройдет. Я и сам когда-то рулил, да мне теперь без надобности. На своих двоих оно вернее будет.
– Я тоже так считаю. Тогда идемте осматривать вверенные вам владения.
– Пешком?! Да я ж только-только, перед самым вашим приездом облазил все уголки «Вишенки», – заверил сторож. – Вокруг ни души, тишина и спокойствие. Так находился, что ноги отваливаются. А они у меня не казенные. Поэтому вы уж как-нибудь сами, без меня. Я вам доверяю и бумажки подпишу любые. Какие дадите. Только пешком идти не советую. К нам иногда собачки беспризорные забегают, как бы не покусали.
Софья не стала настаивать на сопровождении и, поставив машину рядом со сторожкой, отправилась на проверку в одиночестве.
– Смотрите, я вас предупредил! – крикнул вдогонку сторож.
Она не спеша спустилась с горки и повернула направо. Пройдя несколько домов, увидела, как из-за поворота выскочила и, на бегу повизгивая от нетерпения, мчится ей навстречу целая свора собак.
Возвращаться к сторожу за помощью поздно. Крикнуть? Не услышит.
Софья приостановилась. Только бы они не почувствовали страха, охватившего ее от макушки до пят, где, возможно, и спряталась сейчас бедная трепещущая душа. Главное теперь – не делать резких движений и продолжать медленно продвигаться вперед.
Однако собаки, не добежав до чужачки метров трех, перекрыли дорогу.
Сунув руку в сумку, Софья нащупала рукоять фонаря, зорко следя за настроением стаи, которая становилась все агрессивнее: ощетинилась, хвосты нервно подергиваются, уши вперед, а из щерившихся пастей вырывается глухое утробное рычание. Незнакомка их явно бесит, и они готовы в любой момент разорвать ее в клочья, но словно ждут чьего-то сигнала.
– Фу! – крикнула Софья, пытаясь придать голосу как можно больше уверенности.
Она осторожно вынула из сумки фонарь и теперь сжимала его повлажневшими ладонями, готовая пустить в ход. Если они набросятся на нее скопом, она не сможет поразить сразу всех. Но другого выхода нет.
«Собаке всегда нужен хозяин, – промелькнуло в голове. – И если его нет, она сама им становится. В стае непременно должен быть вожак».
А вот и он. Самый крупный и самый злобный пес породы «восточноевропейская овчарка» выступил вперед и стал во главе стаи. Изрядно потрепанный, одичавший, но, несомненно, с признаками ума в пылающих ненавистью глазах. Видимо, никак не может простить предательства своим хозяевам, а потому намерен мстить всем двуногим.
Софья вдруг пожалела пса, улыбнулась в оскаленную пасть и, глядя ему в глаза, невольно произнесла:
– Какой славный песик! Кто же это тебя так обидел? Что за негодяй такую славную собачку бросил на произвол судьбы? Ах они такие-сякие да разэтакие!
Вожак оторопел, услышав ласковый голос чужачки, которую приготовился возненавидеть всеми фибрами души и разорвать на части, клацнул зубами и взвыл так душераздирающе, что Софья чуть фонарь не выронила.
«Хорошо хоть обильного слюнотечения нет, – отметила она, пытаясь взять себя в руки. – Челюсть не отвисает, значит, не бешеная. Если кинется, успею нажать на кнопку и парализовать в нос, самое слабое место. Юрий рассказывал, что это может привести даже к смерти… Жалко собачку».
– Ну же, иди ко мне! Я тебя пожалею, по головке поглажу.
Умирая от страха, Софья сделала еще шаг к напрягшемуся вожаку, целясь электрошокером в нос, чтобы не промазать, другой рукой попыталась дотянуться до широкого лба.
Пес зарычал, оскалив зубастую пасть, и даже сверкнул на Софью лютым взглядом, но в то же время немного пригнулся, словно давая шанс бесстрашной незнакомке.
И Софья этим шансом воспользовалась. Смелее положила ладонь на огромную голову вожака, погладила по макушке, почесала за ушами, потрепала довольно ощутимо за холку, как если бы это был ее пес, которого опасаться не стоит.
Вожак совсем растерялся, не понимая, что происходит, повалился на бок, подставляя для ласк брюхо, и задрал ногу, явив перед незнакомкой свое мужское естество.
– Ну-ну, мужчинка, значит, – не удержалась Софья от насмешливого тона, гладя по мягкому беззащитному животу расслабленного и испытывающего блаженство пса, который, видимо, еще не забыл доброго отношения. – С тобой все ясно: так же, как они все, любишь ласку. А ты красавец! И, наверное, очень умный, да? Я же не ошибаюсь? А еще так дурно пахнущий, что, если бы мы не были на улице, я бы уже задохнулась. Ты хоть бы мылся иногда, что ли. Да-а, не хватает тебе женского глазу. Все вы, мужики, одинаковые. Пока женщина рядом, так вы аж скрипите и шуршите от чистоты. А как только она вас, беспросветных и ненасытных кобелей, шарящих по чужим дворам, бросает, вы тут же становитесь такими вот вшивыми, вонючими и бездомными.
Софья не заметила, как другие собаки стали возле нее полукругом, почти вплотную, пытаясь подставить свои головы и урвать хоть какую-то толику ласк, предназначенных вожаку.
Она и их немного потрепала. Затем вытащила из сумки бутерброды: один сунула в огромную пасть вожака, который мгновенно заглотил вкусно пахнущее угощение, два других разломила на несколько кусков и кинула на землю для прочей братии. Затем поднялась и, сопровождаемая предводителем и прикрываемая с тылу стаей, отправилась разыскивать нужную дачу.
Вот она, шестая в правом ряду – небольшой, квадратов в сорок двухэтажный уютный домик, который может позволить себе почти любая трудолюбивая семья со средним достатком.
Окинув взглядом безлюдную улицу, Софья принялась возиться с замком калитки.
Нет, она не опасалась нос к носу встретиться с Ольгой, так как в эту глухомань мамочка с ребенком вряд ли отважится приехать без мужа. Поэтому, благополучно отжав язычок крепким лезвием перочинного ножа, который вместе с лупой по старой памяти всегда носила в своей сумке, Софья проникла в сад. Оставив невольную охрану защищать подступы к участку на улице, захлопнула за собой калитку и направилась по витиеватой дорожке между плодовыми деревьями.
Подойдя к дому, сделала неутешительный вывод: с внушительной металлической дверью и решетками на окнах, в том числе и второго этажа, ей вряд ли справиться. И все же эта небольшая крепость, надежно защищенная от чужого вторжения, не смогла уберечь хозяев от несчастья.
И как же теперь попасть внутрь? Да, это незаконно, Софья даже не станет спорить. А если того требует дело? Хотя и причины уважительной искать не стоит, так как проникнуть внутрь в любом случае не удастся. Или попытаться? Скольких она знает дачников, почти все оставляют запасную связку где-нибудь в потайном укромном месте, так как надоело возвращаться с середины дороги за забытыми ключами. Вот если бы она сама захотела их спрятать, то засунула бы…
Софья прищурилась, задумчиво вычисляя тайники. Под резиновым ковриком перед дверью – примитивно. Между стопками аккуратно сложенных кирпичей – неудобно доставать. Под цветочными горшками – воры в первую очередь проверят там. Ключи должны находиться не слишком высоко и не слишком низко, и стоит только протянуть руку…
Лично она прикрепила бы их магнитом во внутренний загиб отлива подоконника самого дальнего от входа окна, под которым растет колючий розовый куст.
Удивительно! Как же все люди одинаковы и предсказуемы. Вот они, ключики от заветной двери, где хранятся семейные тайны.