Столица росписи
Говорят, что без прошлого невозможно понять и по достоинству оценить настоящего.
Рис. 12. Фотография Антона Ермачкова
Поэтому давайте вернемся в Палащелье, где всё и началось. Итак, мезенская роспись бытовала только в одном единственном селе Палащелье в среднем течении реки Мезени. Художественный промысел зародился здесь предположительно в XVIII веке. Нигде в округе изделий с мезенской росписью в это время больше не производилось. Письменное упоминание о Палащелье как о центре росписи датировано 1904 г. Большинство обнаруженных прялок было сделано в 1870—1930 годах, а на самых древних указаны даты 1815—1854. Старожилы рассказывали, что доходами с росписи деревянных предметов кормилось все население. В XIX – XX веках в деревне работало все мужское население, роспись была профессиональным промыслом. Еще до 1930 к проплывавшим по реке пароходам на лодках вывозили на продажу многочисленные расписные изделия. Но век промысла был недолог. Постепенно он угас в связи с образованием колхозов и появлением новых заработков. После войны ремесло практически совсем исчезло. Жительница деревни Аксенова Елизавета Ивановна так комментирует: «Здесь много было проезжих вверх по реке – на Печору, в Коми. Они и покупали прялки, лукошки и всякое прочее. В войну перестали ездить, так и исчез промысел. Правда, после, в 60-х, в деревне этим делом занимался ещё Фёдор Михайлович Федотов, его дом стоит на самой околице. Но рисовал уже так, не ради приработка, а для себя – сам короба и корзинки плёл, сам понемногу расписывал».
Рис. 13. Село Палащелье, 2009 г. Фото из свободных источников
Расшифровкой символики мезенской росписи начали заниматься в 1960. Стали сравнивать с другими письменами и искать общее. Оказалось, что в росписи нет ни одного бессмысленного штриха. Именно тогда мезенский промысел начал возрождаться. В 1962 году мастер Фёдор Михайлович Федотов, вероятно, выйдя на пенсию, вновь занялся художественным промыслом. В это же время мезенская роспись возрождалась в селе Селище мастерами Фатьяновыми.
Табл. 1
Табл. 2
Деревня рождалась дважды. По переписи населения 1552 года в Палащелье стояло 2 покинутых двора, скорее всего, у первых поселенцев сгорели дворы и они покинули эти места в поисках лучшего. Возможно, отсюда и название Палащелье – высокий берег реки, где был пожар (щелье, где был пал – пожар). Местные жители по-своему трактуют название села: «Тут уж не красная щелья, не белая, а совсем она пропала, пала щелья, одним словом». В конце XVI века сюда из Верховажья (а ведь это не так далеко от маминой родины) пришел Игнат Иванович, основатель палащельских династий Новиковых и Федотовых.
Рис. 14. Ковш. Конец XVIII – начало XIX века. Из «Палащельская роспись. Каталог». Палащельские деревянные ложки. Зарисовка
С этого момента и началась история деревни. Здесь занимались земледелием, охотой, рыболовством, птицеловством, собирали гусиный пух на продажу, разводили оленей, выращивали лошадей для извоза. Природа Палащелья по сравнению с другими деревнями была более суровой. Частые неурожаи заставляли местных крестьян искать прибыльное ремесло, чтобы прокормить и содержать семью. И они стали изготавливать и расписывать прялки и различную деревянную утварь.
Несмотря на глухие места, у жителей была постоянная связь с внешним миром. В голодные годы многие семьями уходили из деревни на родину предков или в Сибирь (может, и на Алтай?), а потом возвращались, отправлялись на временные заработки вплоть до Москвы, родственно общались с Печорой, Пинегой и Двиной, ездили на Пинежскую, Мезенскую и другие ярмарки, участвовали в морских промыслах и даже посещали скандинавские страны.
Они бывали во многих портах мира, отрабатывали по указу на Петровских заводах в Олонецком крае и участвовали в строительстве кораблей на Архангельских верфях. Уходили на службу, во время которой знакомились с разными странами и народами, многие участвовали в суворовских походах, некоторые в первую Отечественную войну побывали даже в Париже.
Известны хозяйственные и культурные контакты русских поморов со скандинавами. Вот и некоторые мезенцы жили с семьями в Скандинавии, другие брали жен из Швеции. Вот тоже интересный факт. Символ Швеции – красный деревянный конь.
Рис. 15. Зарисовки фрагментов старинных палащельских прялок
Палащельцам довелось повидать многое. Так, Захару Евсеевичу Новикову довелось служить даже при царском дворе. Однако к концу ХХ века в связи с развалом совхозов и промышленных предприятий и отъездом семей в поисках работы деревня опустела. В 2010 здесь проживало всего 34 человека. Сейчас здесь, кроме заброшенной церкви и нескольких обетных крестов, практически ничего и никого не осталось. Сегодня деревня оживает только летом с приездом горожан, ещё не потерявших связей со своей малой родиной. На вопрос об истоках и истории мезенского промысла местные старожилы в ответ лишь качали головами и говорили, что появился он в незапамятные времена.