Мечта - читать онлайн

1 глава

Ливень ознаменовал приход мая. Толпы людей с флагами и ленточками спешили на демонстрацию, посвященную солидарности трудящихся. Уже в восемь утра было невозможно протолкнуться ко Второй Безымянной башне Кремля, у которой был назначен сбор. Жасмин шла под зонтом цвета радуги, радуясь, что заказала его в качестве подарка на день рождения. Какая прекрасная традиция говорить о том, что тебе действительно нужно.

Случайный толчок, улыбчивые извинения. Брюнетка кивнула и сильнее сжала светло-коричневую деревянную ручку-крючок. Люди вокруг старались быть вежливыми, но какая же теснота. Урок выживания на первомайской демонстрации: найдите широкоплечего высоко мужчину и следуйте за ним. Массивная фигура в черной кожаной куртке легко находила путь, пока Жасмин пялилась на его упругую попу, обтянутую светлыми джинсами. По-моему, ей пора найти себе парня, а то не дойдет до добра.

Ближе к рамкам с полицейскими тучи разогнали, и девушка с радостью сложила радужный зонт, хорошенько окатив своего путеводителя. Она хотела сбежать, но толпа не дала ей пошевелиться. Он обернулся, красивый и злой, посмотрел на ее сконфуженное лицо и прижатую к груди мокрую улику, доказывающую ее виновность, хмыкнул и отвернулся. Слава Богу, пронесло.

Большой красный шар обещал быть маяком для всех ее коллег, но вокруг были только незнакомые лица. Она работала старшим секретарем-референтом в этой компании всего месяц, знала в лицо человек двадцать из своего отдела, и их здесь не было. Гавайский звон, в what’s up пришло фото в общий чат, кажется, еще кто-то рядом. Жасмин снова и снова пыталась дозвониться до своих, похоже, сигнал заглушили, отлично.

Десять минут до шествия, а она все еще мнется возле небольшой группки людей, пытаясь разглядеть в толпе знакомого или администратора. Удачи улыбнулась ей в лице Кости, инженера отдела обеспечения, хорошего парня и сигаретного друга ее предшественницы, ушедшей на повышение в отдел маркетинга.

– Доброе утро! – ее задорный голос оценила светленькая девушка из соседнего кабинета, чье имя она не могла вспомнить. Нет ничего ужаснее, чем быть чужим среди своих. Жасмин была помощницей директора, женщины с хорошим вкусом и высоким профессионализмом. Коллектив принимал ее радушно, но настороженно. Поэтому она активно переминалась с ноги на ноги, пытаясь найти общую тему для разговора. Ее спасло начавшееся движение в сторону пряничного домика, для всех: храма Василия Блаженного. Она называла его так с детства, потому что его цветные купола, будто сотворенные небесной рукой безешки. Даже не вериться, что такую красоту мог сотворить человек.

Стало невыносимо жарко, отчего пальто пришлось тащить в руках. Брюнетка впервые участвовала в шествии и надо сказать, было весело, пока чья-то рука не вытащила ее из толпы, оставив безразличных коллег далеко впереди.

– Срежем через Китай, – в прошлый раз она смогла рассмотреть подробно только одну часть его тела. Путеводитель в кожаной куртке остался в одной серой майке-борцовке, отчего стали видны крупные татуировки, украшающие руки по самую шею. Он был красив по-мужски: широкая челюсть, покрытая щетиной, выдающийся ровный нос, большие карие глаза и широкие брови. Даже темно русые волосы были достаточно коротки, чтобы придать мужественности, и достаточно длинны, чтобы он не смахивал на гопника. Хорошо, что она успела отметиться у главы профсоюза, отгул теперь у нее в кармане. – Как тебя зовут?

– Жасмин, – брюнетка двумя пальцами поправила хорошо отросшую бывшую челку.

– Мог бы и догадаться, – он усмехнулся и уставился на остававшийся в стороне парк Зарядье.

– Почему это? – странный какой-то тип. Вытащил ее из толпы, чтобы разглядывать окрестности.

– Твой макияж точь-в-точь как у принцессы Диснея, а ведь сейчас утро. Не расстаешься с карандашом для глаз? – он не повернул головы, продолжая рассматривать здания по соседству. Девушка онемела от возмущения. Да, она любила очерчивать черным свои огромные глаза, благо они ей это позволяли! И почему вообще она должна отчитываться перед незнакомым типом? – Ладно, мне пора, – с этими словами он развернулся в сторону метро.

– К черту! – Жасмин решила забыть об этом инциденте и пройтись по Мясницкой до дома. Как же прекрасно жить в центре. Она переехала сюда всего две недели назад, но уже влюбилась в этот район, в эти улочки и вечно спешащих прохожих. Тут никогда не было тихо. Ни днем, ни ночью. Сама жизнь вышла на просторы этого города, чтобы показать себя во всей красе.

– 5 за 200, пожалуйста, и сырный соус, – завтрак в КФС, потому что до зарплаты еще неделя или потому, что у них самая вкусная курица в мире. Стулья на улице были мокрыми, но ее кожа смертельно скучала по теплу этой затянувшейся зимой, поэтому пришлось исправить ситуацию салфетками. Первая палочка картошки фри погружена в соус и отправлена в рот. Неземное удовольствие. Еще недавно ее районом был Теплый Стан, уютное место на юго-западе Москвы. Правда ее сменившаяся соседка по квартире оказалась алкоголиком, поэтому вариант для переезда пришлось искать срочно. А тут еще Грета, которая подарила ей зонт – радугу, узнала об освободившейся комнате у милой бабушки на Чистопрудном бульваре. 13 метров счастья в самом сердце столицы и почти за те же деньги. Переезд был быстрым, Грета умела убеждать вечно сомневающуюся подругу одним настойчивым толчком в бок.

Тихим шагом по переулку и вот она уже в своем маленьком дворе. Тамара Васильевна была дома. Бодрая женщина восьмидесяти лет с замысловатой прической что-то кашеварила на кухне, отгоняя путавшегося под ногами кота Сеню.

– Доброе утро, – Жасмин протянула ей небольшой флажок, милый жест для уступчивой и не напрягающей хозяйки. – Собираетесь на дачу?

– Доброе, девочка моя. С самого ранья готовлю, Леночка с мужем едут со мной. Ты за котом присмотришь? – она с надеждой посмотрела в карие глаза девушки, та охотно согласилась.

Ее комната была оклеена светло зелеными обоями, старенький, но хорошо сохраненный ремонт. Да какая разница, если ей больше не придется видеть пьяное лицо в 2 часа ночи, оккупирующее кухню, чтобы разлить последнюю бутылку пива и оставить уборку за милой брюнеточкой. Вот такая драма: 30-ти летняя девушка каждый день прикладывается горячительным, чтобы не думать о своей убогой жизни, чтобы не решать проблемы. Если вам когда-нибудь скажут, что человека можно заставить бросить пить, смело смейтесь в лицо этому наивному созданию. Жасмин полгода провела в уговорах, задушевных разговорах и попытках найти пути решения ситуации. Видите ли, у нее просроченный кредит в банке. Так сама взяла его и прогуляла с парнем, с которым жила в то время. Он, конечно, был наркоманом, она наркоманила тоже, но только так, за компанию. Чуть не умерла от передоза какой-то химией, но это ведь не героин, она ведь не кололась. Потом попросила маму взять в долг у подруги, чтобы выплатить долги, и, конечно, все прогуляла. Опустим множество пьяных историй, от которых у Жасмин волосы вставали дыбом. Она, домашняя девочка, никогда не касалась таких вещей и не имела понятия, что с этим делать. Но нельзя же просто бросить человека на произвол судьбы и к квартире она привыкла давно. Вот такой он наш русских характер: терпеть самые ужасные условия ради идеи, высшей идеи человечности. Жасмин приходила с работы и считала день удачным, если ее соседка была все еще в сознании, чаще она уже спала без памяти, а по дому были разбросаны пустые упаковки от еды и алкоголя. Ужасно, но жить можно. Конец терпению пришел, когда она проснулась ночью от каких-то разговоров. На кухне были разбросаны чьи-то вещи, а в прихожей стояли две пары ботинок. В ванной ее соседка заперлась с каким-то плохо говорящим по-русски человеком, и они там явно не читали. Этот случай привел к скандалу и пьяным слезам, а потом горьким сожалением. Через неделю ситуация повторилась, правда теперь они просто пили пиво на кухне. Тоже ночью, тоже без предупреждения. Вот тогда и пришел конец истории, Жасмин начала искать новое место и нашла.

Все это теперь прошлое, брюнетка распустила хвост, ее длинные прямые волосы рассыпались по плечам, как хорошо быть собой в домашнем костюме и со своей объемной чашкой кофе, любовно названой ведром. Девушка включила подборку песен из рекомендованного, нацепила светящиеся наушники и растворилась в музыке, чтобы написать одну душещипательную сцену для второй главы своей новой работы.

2 глава

Жасмин шла по просохшему асфальту в аккуратных бежевых лодочках. Рядовая встреча с подругами одним теплым весенним вечером, но девушка всегда должна оставаться девушкой, поэтому легкое цветастое платье и слегка заметные волны на волосах. Она жила через дорогу от пункта назначения, но привыкла всегда и везде приходить заранее.

Кафе «#мечта» расположилось прямо на воде, окруженное фонарями. Его открытая терраса и вместительный зал с небольшой сценой притягивали к себе творческую сферу во всех ее проявлениях, именуемую в далеком прошлом богемой. Тут собирались непризнанные гении, новые таланты. Все молодые и амбициозные, те, кто хотел творить историю. Мечтатели с большой буквы, они до утра обсуждали новинки той или иной отрасли. Отовсюду доносились имена знаменитостей, советы по улучшению так называемого искусства, философские беседы и мечты, мечты, мечты.

Жасмин Фоле заглянула сюда после лекций в университете пять лет тому назад. С этого места начинается ее история знакомства с тремя самыми удивительными женщинами, которые помогли ей найти свое предназначение, заставили писать.

Но обо всем по порядку. Первой, кого она увидела, зайдя в это уютное место с необычными аксессуарами, была свободная художница Амалия Джибутти, танцующая на барной стойке. Блондинка с пышными прямыми волосами чуть ниже плеч, с лисьими зелеными глазами и улыбкой в 32 зуба, она была невероятно яркой и невероятно сексуальной. Мужчины смотрели на нее с восхищением и желанием, но она подошла к завороженной ее движениями брюнетке у входа и поцеловала в губы. Зачем? А почему бы и нет? Шок, который Жасмин испытала не передать словами. Позже она привыкнет к ее сумасбродству и даже полюбит его.

Потом на закрытой вечеринке по случаю открытия сезона в крохотном театре на окраине города они познакомились с начинающей актрисой Гретой Рей. Она сама подошла к ним, потому что они были единственными, кто не спросил, кто такой Мольер, когда она назвала его своим любимцем прилюдно. У нее были глубокие серые глаза и вздернутый носик, но самое главное: своими длинными рыжими волосами она сделала из них группу «Виа Гра».

Ситуацию спас последний пазл: танцовщица Оливия Ан. Девушка с ярко выраженными корейскими корнями, несмотря на три поколения смешанные с чистой русской нацией. На очередной тусовке ее шоу увидела Амалия и притащила к подругам на ознакомление, пораженная ее талантом. Она и правда была создана для этой профессии: худенькая с тоненькими костями и длинными черными волосами, своей необычной красотой и грацией она притягивала взгляд. Правда в жизни ее характерной чертой была застенчивость. Хотя это не помешало ей найти у Жасмин тетрадь со стихами и устроить тайное собрание с девочками для обсуждения. После этого они дружно на нее надавили, и та стала писать маленькие рассказы, а потом и истории. Опубликовать их пока не брались.

Они четыре абсолютно разные девушки, намертво связанные мечтой. Мечтой, сделать что-то великое. Мечтой, прославиться. Мечтой, зарабатывать на хлеб своим искусством. Мечтой, быть услышанными, быть понятыми.

– Меню, пожалуйста, – улыбчивый официант протянул Жасмин листы бумаги, спрятанные в черную кожу. Она пришла первой и могла бы насладиться легкой фоновой музыкой, если бы очередные большие таланты не поставили себе цель «вдарить рок в этой дыре». Если бы да кабы…

– Привет, привет! – Грета как всегда была шумной и быстрой, что поделать, человек – огонь.

– Откуда ты такая бодрая? – Жасмин осмотрела подругу, которая явно жаждала рассказать о новом событии.

– Мы с Саввой ходили на парные танцы! Оказывается, он отличный партнер, – она без спроса выхватила меню, не в силах дожидаться внимания официанта.

– Дорогая, мы все говорим тебе об этом каждый день. Пожалуйста, начни уже с ним встречаться!

– Не начинай, мы просто друзья, – она привычно отмахнулась от нелюбимой темы. Савва и Грета были знакомы еще с подросткового возраста. Ему обязаны посветить оду, потому что это Мужчина Мечты. Внешность его отличалась тем самым видом красоты, когда все части по отдельности можно смело назвать уродливыми, но вместе они выглядят невероятно гармоничными. Он всегда был сердцеедом, помогла спортивная фигура и высокий рост, но сам замечал только свою рыжеволосую подружку. Для нее он остриг свои длинные байкерские волосы, для нее перестал бить татуировки и получил красный диплом архитектора. Двухколесный железный конь уступил место вместительному внедорожнику, а комната в общаге стала прекрасной трешкой на проспекте Мира. Тридцатилетний готовый семьянин и настоящий хороший парень. Девочки обожали его, к тому же, со стороны эти двое выглядели как счастливые молодожены. Увы, об этом знали все, кроме них самих. Ни один, ни другой ни разу не предпринял попытки к сближению.

– Вы еще не заказали? – Оливия появилась как всегда из ниоткуда. Эта женщина обладала невероятной мягкостью движений, она могла бы совершить идеальное убийство. К тому же, скупая на слова, она распространяла вокруг ауру загадочности.

– Нет, наш официант, похоже, умер по дороге сюда, – Грета закатила глаза и в очередной раз крикнула «молодой человек» легкомысленному подростку.

– Слушаю, – он все также легко улыбался, не замечая раздражения гостьи. – Чтобы вы хотели?

– Человека, который ходит быстрее 2 метра в час,– девушка откинулась на плетеное кресло, пока Жасмин с Оливией заказывали мартини рояле и две порции сырных палочек. Их рацион на совместных посиделках не отличался разнообразием. – Вы всегда даете поблажки там, где их быть не должно.

– Не будь такой злобной, – азиатка нежно погладила подругу по плечу. – Расскажи лучше, что за уроки у тебя сегодня были?

– Они с Саввой ходят на парные танцы, – Жасмин улыбнулась Грете, которая все еще смотрела в сторону. – Не надо дуться. Мы никогда не поддерживали твои репрессии. Что вы танцевали сегодня?

– Вальс, – она никогда не гневалась больше двух минут. – Ты знаешь, это оказалось так интересно! Савве в классе нет равных, он такие штуки вытворяет! Тренер его боготворит.

– Как и все, кроме тебя, – Оливия опустила глаза, официант расставлял их заказ по столику. – Когда ты поймешь, что он тебе идеально подходит?

– Как только ты признаешься в любви Адаму, – Грета говорила о главном секрете своей подруги. Дело в том, что пару лет назад на очередном кастинге она столкнулась с голубоглазым блондином, которому сразу отдала свое сердце. Она утешала его после отказа из-за отсутствия растительности на лице и ушедший в историю типаж внешности. Покоренная такой чувственностью, Оливия впервые в жизни сама пригласила мужчину на кофе. Задушевные беседы и светлые надежды на начало романа испортил звонок его девушки, тоже модели. Ан расстроилась, но была не в силах отказаться от их общения, поэтому осталась с ним в роли подруги. – Сколько еще ты будешь во френдзоне? Пора действовать!

– Очередной пинок для Оливки? – Амалия сияла, несмотря на явный недосып. – О, я знаю, что выгляжу просто потрясающе! Не утруждайте себя, – она выбросила трубочку из коктейля и одним глотком осушила стакан. – Парень, повтори мне. Дважды.

– Так, так, кто-то не ночевал дома, – Жасмин часто видела блондинку в приподнятом настроении духа и точно знала, что это связано с очередным любовником.

– О Боже… – она прикрыла покрасневшие глаза и погрузила в рот сырную палочку. – Девочки, я не знаю, существует ли идеальный мужчина, но это точно был идеальный секс, я вам говорю!

– Савва? – Оливия предложила кандидатуру на место принца.

– Да, он идеал, но мы сейчас не об этом, – Амалия подмигнула скорчившей лицо Грете. – Девочка, если кто и будет тебя судить, то уж точно не я, – Рей благодарно улыбнулась. – В общем, вчера на вечеринке по случаю открытия очередного мемориала Ван Гогу…

– Он стал так популярен в последнее время, – брюнетка откинула локон. – Интересно, почему?

– Спасибо, Жас, но я рассказываю про свой лучший секс! Слушай внимательно и не отвлекайся, – девушки многозначительно прикрыли рты. – Значит вечеринка Ван Гога…

– Он все еще организовывает их? – Грета удивленно посмотрела на подруг.

– О, да! Лучшие в городе, – Фоле рассмеялась, но получила локтем в бок от безуспешной рассказчицы.

– Напиши на листочке свои шутки и пришли мне, я опубликую их в «Таймс», – Амалия привычно язвила.

– Как его зовут? – Оливия робко вклинилась в активную беседу. – Он уже звонил тебе?

– Девочка, я обожаю твою наивность, честно, но я не имею представления о том, кто он, чем занимается и каким сотовым оператором пользуется. Зато уверена, что от него пахло Антонио Бандерасом и он носит боксеры Calvin Klein. Неплохо, да? – стрелки на ее глазах остались необъяснимо черными, так было даже в самые худшие времена: горы могли сползти к рекам, но Амалия Джибутти всегда была при идеальном макияже.

– Не представляю, как ты так можешь, – танцовщица грациозно подняла бокал, лед в котором почти растаял, заставив напиток находится у опасной близости к краю.

– А я не представляю, как ты можешь хранить верность парню, который об этом даже не догадывается, – Грета не могла долго находится в стороне.

– Самурайская преданность, дорогая, – Жасмин развела руками и подсела ближе к рыжеволосой собеседнице. – А я вот не представляю, как ты не можешь разглядеть половинку у себя под носом.

– Даже я этого не представляю, – Амалия извиняюще улыбалась. – Не знаю, что у него с техникой, но талант на лицо. Я видела его в плавках на пляже.

– Расскажи лучше о своих плавках. Красив? – актриса быстро сменила тему, пока это не стало достоянием общественности.

– Еще как! Высокий, в хорошей форме, брюнет. Но это все не важно. Я впервые видела мужчину с такими четкими линиями.

– Что ты имеешь в виду? – Жасмин показала официанту на пустой бокал с просьбой повторить.

– Вы когда-нибудь видели парня с идеальной формой бровей? – девочки дружно покачали головой. – А с идеальным бантиком губ? – снова отрицательный ответ. – А с глазами, прорисованными невидимой подводкой?

– Так может он просто подкрашивается? – Грета заставила всех рассмеяться, вторая волна коктейлей дала о себе знать. – Нет, серьезно, вы не представляете какие пошли мужики. Моя коллега застала своего любовника примеряющим ее чулки! Ну чем вам не «Девушка из Дании»? Не успеешь отвернуться, как твои трусы уже стянул к себе очаровательный незнакомец. И вовсе не как трофей…

– Да ну вас! Пойдемте лучше потанцуем. Мне завтра на работу выходить, надо отметить, – Амалия любила жить порывом, поэтому ей никогда не было скучно.

– Даже не верится, что нашу свободную художницу посадят в офисе помощником дизайнера, – она сама недавно сменила малоприбыльное амплуа актрисы на малоинтересную вакансию сотрудника отдела кадров (HR- специалиста, как это принято теперь), но надо отдать ей должное, каждый вечер после работы она посвящала бесконечным репетициям в крохотном домике, где по выходным давали спектакли.

– Из нас четверых только Оливка работает по призванию, правда, девочка?

– Дорогая, ее призвание – танцевать, а не учить располневших тетушек двигать бедрами в такт, – Жасмин дважды приходила к подруге на занятия, где была одарена презрительным взглядом за то, что весила меньше 190 кг и была младше 60 лет. Под конец ее почти затоптали в раздевалке. – А вот тебе очень повезло. Эта работа поможет тебе развиваться в профессии. Освоишь новую форму своего творчества. А сейчас идем, получим пару уроков на танцполе у Оливки.

Надо признаться, танцевали они скверно. Подогретые алкоголем и полные уверенности в своих силах, девушки делали странные кульбиты, Жасмин поверила в свои арабские корни и прирожденный талант к танцу живота, Грета активно показывала на Амалии, чему научилась с Саввой, а Оливия забыла о ритме, позволив себе подурачиться. Танцпол все вытерпит.

Госпожа Ан покинула компанию первой. Она сослалась на физическую усталость после многочисленных занятий и тренировок, но все знали, что она врала. Адам не прошел очередной кастинг, его девушка отказалась приехать, а ему нужна была срочная поддержка. Так было всегда, никто не удивился. Брюнетка нашла своего друга дома, разбитого и потерянного.

– Ты как? – да, да, у нее давно были ключи от его квартиры на вот такой вот случай. – Опять пьешь?

– Будешь виски? – его театральная трагедия вызвала бы тошноту у 99% населения Земли, но влюбленная девушка и не такое вытерпит. Лишь бы быть рядом с предметом обожания, пусть и в качестве жилетки. – Хорошо, что ты приехала.

– Ты опять развел грязь, Адам. Где Нелли? – она ненавидела его очередную пассию, травоядную худышку с многочисленными поклонниками, но еще больше она не терпела пренебрежения к мужчине. Это она должна заставлять его верить себе и своему таланту.

– Она не может нарушать свой режим. Не осуждай ее, она модель. Внешность – все для нее, – блондин провел пальцами по своим волосам, сантиметров десять по длине. – Может мне подстричься?

– Зачем? – Оливия делала онлайн заказ на его любимые роллы и шипучку. Завтра в спортзале сгонит, но сейчас нужна терапия высококалорийной едой. – Ты отлично выглядишь, – это была ее правда. Он будет прекрасен, даже если будет толстым, прыщавым, лысым.

– Всегда одно и то же. Слишком гламурный, недостаточно мужественный, – его квадратные скулы так и не тронула щетина, это он считал своим главным проклятьем. – Разве я виноват, что родился голубоглазым блондином? Разве запрещено быть красивым? Я что виноват, что в моде мужикотавры?

– Конечно нет, – она залилась смехом, вспоминая серию их любимого мультика «Гравити Фолз», про настоящих мужиков полных тестостерона и смелости. – Ты же знаешь, что ты настоящий мужчина. Волосатость не определяет этого. Для тебя найдется место, вот увидишь.

– Мне уже 26, для модельного бизнеса – я старик. Пора слезать с родительской шеи и устраиваться на нормальную работу. Буду каким-нибудь офис-менеджером просиживать штаны за сорок тысяч. Женюсь на женщине с растительностью не в тех местах, зато естественной. Рожу двух детей, которые разочаруют меня сразу, как начнут говорить. Потом все пойдет по накатанной: деньги, деньги, еще денег, много денег. Живот отвиснет до колен, я перестану заниматься сексом не потому, что не могу, а потому, что не хочу лишний раз двигаться. Потом старость и ожидание, что самолюбивые внуки вспомнят про мою пенсию и приедут в гости за денежкой. С женой говорить не буду месяцами, старые люди очень капризные. Умру от какой-нибудь распространенной болезни. На моих похоронах люди скажут: «Хорошо, что он прожил долгую бесполезную жизнь».

– Ты совсем не веришь в себя, – Оливия положила маленькую ладошку на его гладкую щеку. – Твоя индивидуальность, твоя красота поможет тебе занять свою нишу. Именно потому, что кругом темноглазые бородачи, кто-то захочет увидеть на показе такого, как ты.

– Как ты всегда знаешь что сказать? – Адам обнял худую фигурку, кажется, он нее пахло дымом. – Ты была в баре? Я вытащил тебя?

– Да нет, просто с девочками встретились, ничего важного. Я уже собиралась уходить, когда ты написал, – каждое слово, как оправдание. Он не должен узнать, что она бросит все и вся, если нужна ему. – Посмотрим какой-нибудь фильм?

Следующей танцплощадку покинула Амалия. Хорошо приправляясь очередным коктейлем, она призналась подругам, что хочет повторить вчерашнее.

– А если он женат? – Грета тоже еле стояла на ногах.

– Я никогда бы не поехала к занятому мужику, ты о чем? – Джибутти знала, о чем говорила. Первым делом она смотрит на безымянный палец правой руки, это рефлекс. Да и у него дома ничего не свидетельствовало ни о женщине, ни о детях. – Я люблю развлекаться, но у меня жесткие принципы.

Девочки утвердительно кивнули. Благословив ее на новый поход, они долго махали рукой, пока ее такси не скрылось за углом. Она точно запомнила адрес и код домофона: вчера они долго не могли войти, не в силах отцепиться друг от друга. Вообще-то, она никогда не делала так: никогда не появлялась там, куда ее не приглашали. Но воспоминания о его жилистых руках плюс черные глаза, которые заставили ее упасть в этот омут, сделали свое дело, она подъехала к знакомому подъезду с шикарной вазой-клумбой. Именно ее они вчера снесли в порыве страсти. Цифры и ключи и вот она пошатываясь идет к лифту. Тело горело, вытесняя помутневшее сознание. Двадцать первый этаж и новомодный звонок в дверь с камерой.

– Не спишь? – она покачивала обтянутыми платьем формами. Кажется, он был чем-то занят до ее прихода, в руке карандаш и белая майка чем-то измазана. Его пристальный взгляд, может случиться все, что угодно. Брюнет схватил ее за руку и притянул в темную прихожую. Зажав ее у стены, он впился в длинную шею жадными поцелуями. Амалия залилась смехом, его щеки кололись, не зря ехала.

Грета как всегда хотела продолжения банкета, поэтому пришлось позвонить Савве. Он крепко спал, но как только услышал голос Жасмин, выехал по нужному адресу.

– Я никуда с тобой не поеду! Я не допила свой коктейль! – рыжеволосая девушка билась на плече у крепкого парня, пока тот нес ее к черному внедорожнику. – Жас, как ты могла?! Зачем ты позвонила зануде?!

– Я тебе дам зануду, – Савва смеялся вместе с брюнеткой, они оба знали, что утром она не вспомнит это. Наученный опытом, он давно не уговаривал ее уехать, а просто брал на руки и закрывал в машине. – Заблокируем ее внутри и я провожу тебя, Жас.

– Езжай, я хочу еще подышать воздухом, уже расцветает, – она погладила массивное плечо. Грета уже отрубилась, дальнейший сценарий был так предсказуем: Савва привезет ее к себе, переоденет в домашний костюм (у него была целая куча ее вещей), ляжет спать с открытой дверью, чтобы услышать, как она проснется ночью от того, что ее тошнит, чтобы помочь ей дойти до ванной. А утром он сделает для нее сладкий чай и плотный завтрак и не скажет ни слова упрека, только посмеется над тем, как она пыталась петь всю дорогу до дома.

Жасмин прошлась до знакомой лавочки на Чистопрудном бульваре и села. Алкоголь не взял ее, все мысли были о первой книге, которую она задумала. Ну как задумала, решила ее написать. А вот о чем, о ком было не понятно. Она достала из сумочки маленькую бумажку о регистрации анкет. Кафе «#мечта» нашло инвестора для конкурса талантов. Жасмин в тихую заполнила за себя и девочек, пока те добивали очередную порцию мартини. Теперь нужно найти, чем блеснуть, если ее выберут.

Ручка и блокнот – ее вечные спутники. Она всегда при себе носила список дел, зеркальце, платок и много-много всего «на всякий случай», поэтому ее сумки не отличались легкостью, но в них всегда было все необходимое на случай апокалипсиса.

Хемингуэй говорил, что сюжет не может быть скучным, если это правда. Какую историю может написать девушка, рожденная в век свободы и денег? Написать о подругах, которые заберут ее в три часа ночи с МКАД, если это потребуется? О мужчинах, которые не могут решиться на привязанность к одной женщине? О работе, которая приземлит даже самого наивного мечтателя? Нет, ей не хочется ничего реального. Пожалуй, это будет сказка или историческая драма. Лучше мистика или фантастика. Жасмин открыла блокнот формата А-4, щелкнула ручкой: «Эта история унесет вас в ту прошедшую современность, где слово было весомой валютой, а женщины еще краснели от пылких взглядов кавалеров. Леса Сибири считали непригодными для жизни, люди боялись отходить от деревень больше, чем на километр. Это позволило волшебным существам построить свою вселенную, свое государство. Никто никогда не вел учет душ или народностей чудесной страны под названием Русия. Века сменяли друг друга, но не было там ни войн, ни сражений. И правили этой страной брат с сестрой: царь День и царица Ночь».

– Я слышу, как шевелятся твои мозги, пытаясь придумать что-то оригинальное, – Жасмин вздрогнула, сразу узнав голос странного парня с демонстрации трудящихся. – Диснеевская принцесса пытается написать сказку?

– Откуда ты взялся? – брюнетка незаметно надевала сброшенные в творческом порыве туфли, ноги загудели с новой силой. – Следишь за мной?

– Живу рядом, – его татуированные руки покрывали мурашки, надеть майку было не лучшим решением для вечеринок до утра. – Иду с бильярда, а тут ты сосредоточено пишешь какую-то ересь.

«Обидеть художника каждый может, – подумала девушка, но сделала вид, что его мнение ее не волнует. – Сам-то попробовал бы написать хоть строчку, хоть страничку. Тоже мне Белинский».

– Не надо обижаться. Я просто вижу, как ты мучишься и страдаешь. Так не должно быть. Если ты настоящий писатель, – он сел рядом с ней.

– И сколько твоих книг напечатали, господин Эксперт? Может, тебя уже представили к Пулитцеровской премии? – ей очень хотелось задеть его. Только человек, который хоть раз в жизни сидел перед пустым листом может понять ее. Столько букв, столько слов, столько мыслей и ни одного достойного повода пролить чернила на это белое пятно. Пикассо считал, что вдохновение должно застать вас за работой. Жасмин Фоле была того же мнения. Для порывов души существуют стихи, рассказы на пару страниц. Книга – это труд, труд и еще раз труд. Ты должен заставить себя проработать каждый штрих, найти стоящее среди тысячи недостойных идей. Озарение не снизойдет, если ждать его на диване с пультом в руке.

– Ух ты, а ты еще и кусаешься, – на его широких скулах появилась улыбка. – Слушай, я хочу помочь тебе. Никому не будет интересная твоя вымученная книга. Для творчества нужна страсть, искра.

Она не удостоила его ответа. В этот раз по-английски уйдет принцесса Жасмин, а он пусть смотрит в след ее прекрасным лодочкам, которые оковами сцепили ее несчастные ноги. Держать марку и ровную спину, пусть увидит, что она знает себе цену.

– Меня Оскар зовут, если что, – он смеялся, чем злил ее еще сильнее. Идиот, что он вообще смыслит в литературе? Прочитал максимум две книги за всю свою несчастную жизнь. Она не будет думать об этом.

Жасмин вернулась домой и перечитала то, что написала. Он был прав: это не наводит интригу, это жутко скучно. В каждой букве видно, как она выжимала из себя текст. Она беспощадно вырвала лист и порвала его на мелкие кусочки. Так не пойдет. Душ и мягкая постель. Завтра будет новый день, и она обязательно напишет что-то стоящее.

3 глава.

– Ты время видела? Как ты могла опоздать в первый же день, да еще и с перегаром явиться? – Людочка была бывшей помощницей дизайнера и всеобщей любимицей, эдакая лучшая подружка для всех. Теперь она перевелась в отдел рекламы, но ее объемные бедра все еще мелькали по креативному отделу. Иначе быть не могло, вед активистка по жизни, она не могла доверить своего экс-начальника кому попало. – Тебе повезло, что ГГ задерживается и перенес собрание на десять часов.

– Какой еще ГГ? – Амалия придавалась страсти всю ночь и теперь силы ее покидали. Оставить постель со спящим красавцем и по совместительству секс-гуру было страшным испытанием, но приближающаяся плата за квартиру воскресит даже из мертвых.

– Георгий Градия, твой наставник, – тучная блондинка хмыкнула такой невнимательности, непонятно куда смотрел отдел кадров, нанимая эту девицу. Мало того, что она надела платье выше колен, так еще и не соблюдает элементарные правила личного помощника.

Два стакана крепкого кофе и конференц-зал для обсуждения концепции новой коллекции именитой марки. Как оказалось ГГ был грозой компании, все ценили его талант и страшно боялись переменчивого настроения. Последние собрание показало, что ему не нравятся предложенные варианты, он хочет отойти от общих тенденций и внести свою лепту в предстоящий сезон.

– ГГ в здании! – Людочка все еще была тут по непонятным причинам. Пока все суетились в бумажках, Амалия, кажется, задремала.

– Всем доброе утро, – гром среди ясного неба голос ее секс-гуру. Сон как рукой сняло, блондинка распахнула прокрашенные ресницы. Точно, он. В новомодном пиджаке и белых кроссовках он выглядел так, будто только что вернулся с морских берегов. Девушка попыталась скрыться за голубоватым мужчиной в круглых очках, но не тут-то было. – А где мой ассистент, госпожа Джибутти? – она встала со стула, готовая поразить его своим появлением. На секунду в черных глазах появилось смятение, но он быстро взял себя в руки и принял надменный вид. – Принесите мне кофе, пожалуйста. Черный без молока и сахара.

Она стояла как вкопанная, не веря своим ушам. Пару часов назад он целовал ее ноги, в прямом смысле слова, а теперь делает вид, что она его служанка. Ну, погоди.

Амалия улыбнулась всеми своими зубами и, покачивая бедрами, вышла за дверь. Все сидящие в комнате мужчины с облегчением вздохнули, теперь можно подумать о работе. Ярость, которая переполняла ее от такого холодного приема, бурлила и готовилась выйти наружу. Нет, она не ждала, что он бросится обнимать ее и рассказывать, как они прекрасно провели ночь, но такая отстраненность была ей не по сердцу. Зачем обдумывать, чего бы она хотела, если она точно знает, что хотела не этого?

– Ваш кофе, господин Градия, – она выгнула спину, опуская поднос перед его лицом. Мужчины смущено отвели глаза, а Людочка, которая все еще была здесь, недовольно цокнула. Георгий сделал глоток и вопросительно посмотрел на свою помощницу, которая наивно хлопала зелеными глазками. Это был кофе с молоком, и в нем было не меньше пяти ложек сахара. – На здоровье.

Тем временем Оливия бежала в школу танцев «Dance free», где должна была провести утреннее занятие. Адам, как и раньше, пытался проспать кастинг и ей пришлось долго выманивать его завтраком и кофе, чтобы в конце концов отступить от природной мягкости своего характера и заставить его проснуться от крика. Теперь она опаздывала, но желанная дверь была почти рядом.

– Прости, Юль, пробки. Все собрались? – ее любимая администраторша сменилась малознакомым парнем с выдающимся профилем. – А вы кто?

– Новый сотрудник, Михаил, – его армянский акцент заставлял сомневаться в искренности ответа, но Оливия итак задержала своих клиентов. – Ждем только вас, – он ехидно подмигнул, отчего его заросшие брови стали еще шире.

После первой изнурительной тренировки, она была без сил. Впереди было еще три занятия. Несмотря на всеобщее порицание, она любила своих громоздких бабушек. Они скептически отнеслись к ней при первом появлении, но, увидев ее пластику, смягчились. Лауреат многочисленных конкурсов, Оливия не смогла занять звездный пьедестал, зато ей хлопали двенадцать человек каждые два часа.

– Ты хорошо двигаешься, – псевдо-Михаил принес ей кофе. Ан никогда бы не выказала своего раздражения, это было не в ее характере. Но это не значит, что она не сопоставила его со своим белокурым принцем. Он проиграл по всем возможным пунктам. – Будешь пирог? С яблоком. Сестра испекла и с собой положила в первый рабочий день. На удачу.

– Я не ем мучное, для танцовщицы это недопустимая роскошь, – брюнетка была милой, и он ей поверил, хотя еще вчера она уминала хлебные палочки. Ей хотелось быстрее закрыть этот разговор, но время тянулось бесконечно долго, а тишина звенела в ушах. – Миша значит. А где Юля?

– Уволилась одним днем, – он неряшливо надкусил пирог, из которого посыпались яблоки на его белую рубашку. – Ой, испачкался, – брюнет стряхнул остатки сладкой начинки и перевел взгляд на скучающую девушку. – Мы с тобой поладим, не переживай. Я всегда рад прикрыть тебя.

– Я обычно не опаздываю, сегодня просто вышло так, – Ан видела, как отчаянно он пытается найти новую тему и ее сердце охватила жалость. Но любой мужчина, кроме Адама, вызывал у нее стойкое желание отодвинуться подальше, вот такая она была преданная. Телефонный звонок от самого важного человека. Она извинилась и отошла в раздевалку, чтобы спокойно поговорить.

– Оли, забери мой костюм из химчистки! У меня завтра собеседование с важным модельером, кажется, меня возьмут, – она впервые слышала в его голосе такую радость, поэтому не задумываясь согласилась. – И еще, как только подпишу контракт, сделаю предложение Нелли, мне пора остепениться, а она будет отличной женой, – Оливия оглохла. Столько лет она лелеяла надежду, что они будут вместе, что он заметит ее горящие глаза и как-то само собой все образуется. Нелли ни разу не слушала его истерик из-за срыва очередного предложения, не знала, какая у него чудесная мама и хорошенькая младшая сестра с такими же светлыми кудряшками. Она не возила ему супы, когда он сломал ногу, не делала ему обтирание. Она не убирала его заброшенную квартиру, не смотрела его дурацкие комедии. Она никогда не будет делать для него то, что делала Оливия. Но она все равно будет его женой.

– Мне пора, – впервые она позволила себе повесить трубку, хотя он все еще не договорил. Какая невыносимая жестокость сказать ей об этом вот так, между делом. В раздевалку вошла Антонина Семеновна, женщина с большим жизненным опытом и отсутствием чувства ритма.

– Ты чего тут расселась? Все хорошо? – привыкшая видеть Оливию тихой и улыбчивой, тетушка не на шутку обеспокоилась ее бледным лицом и испуганными глазами, из которых вот-вот хлынут слезы. – Ну что ты? – она больше не могла держать себя в руках, уткнувшись в объемную грудь, она позволила себе разрыдаться от обиды. Антонина Семеновна успокаивающе гладила ее по спине и нашептывала теплые слова, пока Оливия не подняла зареванное лицо. На входе стояли ее любимые бабули и сочувственно покачивали головой. Евдокия Аркадьевна затолкнула в двери растерянного Мишу.

– Ну-ка зови ее на свидание! – у нее был громкий и властный голос человека, проработавшего всю жизнь на ткацкой фабрике мастером. Хочешь не хочешь, а перекрикивать станки привыкаешь. Профессиональная травма, как и вечная дисциплина военных. – А ты давай соглашайся! Чего на меня глазюки выпучила? Идите гуляйте, музыку слушайте…

– Они теперь кофе пьют, мне внучка рассказывала, – София Артуровна знала о молодежи больше всех, так как ее внучка была активным блоггером.

– Ну значит кофе пейте. Все ушли, нет вас, мы сами разберемся. Зина, иди в магазин за конфетами и зефиром, попьем чаю, Лида, включай магнитофон, – Евдокия Аркадьевна умела уговаривать, эти двое не решились с ней спорить и застенчиво покинули зал. На улице светило солнце и пахло скошенной травой. Миша мялся, он был не уверен, что его хотят видеть в качестве спутника.

– Ты не против пойти в Шоколадницу? Я бы с радостью съела что-нибудь с ветчиной и запила это сладким манговым фраппе, – Оливия расплылась в блаженной улыбке.

В это время Грета открыла глаза с чувством пустого желудка с нескончаемой жажды. Судя по обстановке, она была у Саввы, стакан воды на вырезанном вручную шкафчике и шипучая таблетка, чтобы можно было соображать. Все-таки он прекрасный человек. К сожалению, за веселую гулянку она всегда платила невообразимыми страданиями. Ее организму было мало мотать ее с рвотными позывами всю ночь, он хотел, чтобы она страдала еще и утром.

Девушка с трудом села на кровати и осмотрела знакомую комнату. Вся мебель обточена заботливыми руками ее друга. Шторы и покрывала выбирала она. А эти марокканские зеркала им пришлось ждать по почте целых полгода! Зато как удачно они сочетались с позолоченной тканью. Всю эту квартиру они обустроили вдвоем с Саввой, а новоселье они отпраздновали ночью с бутылкой розового вина и огромной пиццей с соусом цезарь. Вот и на столике красовалась их фотография с фестиваля Холи, индийского праздника красок.

Он был ее лучшим другом, он знал ее лучше всех. Почему она упорно ищет бурю, не замечая, что уже давно ее корабль ласкает штиль? Девочки правы, им нужно попробовать встречаться. В конце концов, всегда можно рискнуть. Если не получится, они снова будут друзьями. Начать можно с отношений без обязательств. Интересно, права ли Амалия на счет таланта? Сама Рей никогда этого не замечала.

С кухни раздавались звуки, значит Савва готовит самый сытный завтрак в мире. Сейчас самое время поговорить о ее предложении.

Грета расправила длинную футболку и закинула рыжие волосы на одно плечо, так ему нравилось больше всего. Даже не вериться, что она идет соблазнять именно его.

– Душу продам за кофе? – девушка сексуально потянулась, чтобы он мог хорошо разглядеть ее ровные ноги, но из-за барной стойки на нее странно смотрела какая-то незнакомая девушка. – А ты кто?

– Я Маша, девушка Саввы, – блондинка мягко улыбнулась, отчего ее лицо стало невыносимо милым. Этого ответа было явно недостаточно. – Он попросил меня присмотреть за тобой, срочные дела на стройке. Какие-то рабочие опять испортили план, – она вела себя так естественно и непринужденно, что Грета начала злиться. Недолго думая, она схватила захватчицу за пухлый локоток и поволокла в сторону выхода.

– Саввина девушка, как же! Сумочку в зубы и бегом отсюда, пока я не вызвала полицию, – Рей была настроена серьезно, она не слушала оправданий. Этого просто не может быть. Чтобы Савва Даль начал с кем-то встречаться! Да у него и девушки никогда не было. Он же все свое время проводил с Гретой, когда ему бегать на свидания? Да и если он хотел отношений, почему не сказал ей? Они же делились всем. Нет, это просто какая-то назойливая поклонница или сумасшедшая секретарша. – Иди, иди, нечего на меня так пялится, – она самодовольно закрыла дверь и уткнулась в телефон. Как она вообще оказалась в квартире? Где этот зануда? Почему не берет трубку и не читает сообщения? Ну точно, он позвал домработницу, а та решила воспользоваться ситуацией. У него же нет домработницы. Но он мог нанять ее с сегодняшнего дня. Фух, гора с плеч.

«По ночной мостовой лунного города пробежала тень. Мужчина обернулся, чтобы разглядеть в тумане хорошо знакомую фигуру. Это был тот самый человек, который навсегда разделил его жизнь на до и после.

Прошлым летом он гулял здесь свободный и озадаченный. После того, как его выгнали из журнала «Совет» за проф. непригодность, журналист Василий Иванович Хватовой потерял надежду на блестящее будущее. Он пешком дошел до Чистых прудов и уткнулся носом в ворот куртки. Лето оказалось необычно холодным, почти осенним.

В эту безвестную ночь ему и выпал шанс познакомиться с Генрихом, странным мужчиной лет пятидесяти от роду. Он был одет в старомодный плащ и костюм, который помнил последнего царя. Василий Иванович редко говорил с незнакомцами, да и считал это дело абсолютно бесполезным. Но хуже всего было то, что в парке не было ни души, только эти двое по разные стороны заболотившегося водоема. Впечатление жуткое, поэтому мужчина развернулся, чтобы навсегда забыть о неприятной встрече.

– Василий! – фигура отчаянно махала ему рукой. Кто из знакомых мог оказаться в таком непопулярном месте в такой неприличный час? С журналисткой профессией приобретаешь уйму ненужных связей, от которых потом невозможно отмыться.

Он сделал вид, что не заметил приветственного знака и быстрым шагом пошел вглубь парка».

– Неплохо, но ты кажется копируешь Гоголя или Булгакова, – все тот же голос из-за спины заставил Жасмин проститься с уединением. – Доброе утро, голубой крови, – он старомодно поклонился и нагло подвинул ее завтрак, чтобы освободить себе место.

– Признайся, ты самый обычный маньяк, – брюнетка порадовалась, что помыла голову с утра, отчего ее прямые волосы были объемными без начесов. Приобретенная с появлением Амалии привычка везде и всюду хорошо выглядеть заставляла ее прорисовывать контур глаз черным карандашом каждое утро без исключений. Вот и сегодня, несмотря на несколько часов сна, она была свежа, как майская роза.

– Признаюсь, что мне нравится твое гороховое платье, – он ткнул пальцем на крупный белый круг. Расклешенная юбка и голые плечи издалека привлекли внимание Оскара, но узнал он ее только по огромному блокноту в руках, в котором она что-то усердно писала. – Ты послушала меня и оставила свою волшебную сказку?

– Не навсегда, просто отложила на время, – Жасмин не хотела признавать его правоту, почему-то именно сейчас ей было важно проявить такую несвойственную упертость. – Какими судьбами, господин Всезнайка?

– Выходной день плюс шикарная погода. Захотелось прогуляться по городу. Ты со мной или будешь продолжать свою ксерокопию? – парень вытянулся во весь рост, при таком освещении он казался великаном.

– Ты совсем меня не щадишь, – брюнетка встала с лавочки и убрала письменные принадлежности в большую мешковатую сумку.

– Тебе нужен свой стиль и так уж вышло, что я послан тебе, чтобы помочь создать что-то уникальное. Не упускай шанс, – Оскар только сейчас заметил ямочки, которые появляются на ее щеках, когда она смеется. Кажется, это было самое прекрасное, что он видел в своей жизни.

В это время Амалия ожидала, когда закончится затянувшееся совещание, выслушивая очередную хвалебную оду ГГ от Людочки. Что можно обсуждать столько часов подряд и почему ей не дали присутствовать там? Она же помощник дизайнера, художник. Сколько идей хранит ее девственный мозг. Люда призналась ей, что никогда не делала ничего, кроме кофе и интернет заказов. Скука смертная, но Амалия не такая, она не будет на побегушках у мужчины, который должен бегать за ней. Да ни у кого не будет!

Георгий вышел из конференц-зала мрачнее тучи и сразу закрылся у себя в кабинете.

– Он опять недоволен, – Степан Львович был самым старшим сотрудником офиса, его главным деловым качеством была способность находиться всегда на шаг позади тренда. Держали его только за выслугу лет, хотя ГГ отчаянно боролся с руководством, чтобы его уволить. – Не хочет и слышать о цветах или радуге! А что я ему предложу? Ничего нового придумать уже просто нельзя…

Амалия позволила коллегам раствориться в сплетнях и пересудах, а сама незаметно проникла в кабинет начальника. Как и в его квартире, там был порядок и чистота: красивый модерн, все что нужно для современного кабинета. Он сидел в большом кожаном кресле, прикрыв глаза. Его прочерченные брови сошлись у переносицы, чтобы продемонстрировать активную мозговую деятельность. Блондинка не могла оторвать глаз от его скрещенных на столе рук. С такими пальцами он должен был стать пианистом. Вообще такого красивого и притягательного мужчину она встретила впервые в своей жизни.

– Я знал, что ты испортишь мой кофе, – он все еще держал свои хищные глаза закрытыми. Амалия вздрогнула, считая себя незаметной. – Подойди, – его властный голос заставил ее подчиниться. Любому другому мужчине она бы не позволила командовать, но этот… – Ты все еще пахнешь моим одеколоном, – самодовольная улыбка и он уже зажал ее у себя на коленях. – Никто не посмеет зайти ко мне, а вот тебе придется ответить за неисполнение служебных обязанностей, – Джибутти залилась смехом, вот такой сумасшедший ей по душе.

Оливия доедала свой эклер и слушала очередную историю Миши. Он оказался армянином с большой семьей и большими амбициями. Лишняя растительность на лице быстро стала привычной, а когда она услышала, что он работает без выходных, чтобы встать на ноги, она прониклась к нему уважением. Смешной акцент стал почти неприметным, но она никак не могла выбросить из головы Адама.

Грета позвонила ей в растерянных чувствах. Она не смогла дозвониться ни Жас, ни Амалии, а ей срочно нужна была помощь.

– Поедешь с нами? – Оливия взяла своего спутника на дело. Когда еще она повеселиться в компании мужчины, который смотрит на нее так, как она смотрела на своего злого гения.

Сбор состоялся в квартире Саввы. К тому моменту, Грета уже облазила все его шкафы и тумбочки, но не нашла ничего, что бы свидетельствовало о присутствии женщины в его жизни.

– Он не мог никого сюда впустить, – она перерывала ящик снова и снова. – Он не мог никого впустить в свою жизнь!

– Успокойся, может это какая-то ошибка, – Оливия, которая сама перенесла тяжелый стресс, уже не думала о своем горе, она сосредоточилась на разбитой сказке своей подруге. – Ты говорила с ним?

– Он не берет трубку! – рыжая бестия схватила подругу за плечи, ее серые глаза стали абсолютно безумными. – Мы должны установить слежку! Выследим его и все узнаем. Если только это окажется правдой, я выдеру каждый его волос! И на бороде тоже!

– Грета, он твой друг, он не твоя собственность, – брюнетка сказала это так мягко, как умеет говорить лишь она. В ее темных глазах блистала надежда, потому что Рей наконец разглядела свою половину.

– Еще как моя! Я же не встречаюсь ни с кем, и он не должен, – девушка натягивала джинсы, ей не было никакого дела до молча наблюдавшего за этим действием Миши. – Если он хотел отношений, он должен был предложить их мне! А не тащить в дом кого попало!

Оливия с Мишей в тайне посмеивались над паникующей рыжей девицей. Откуда-то на ней появилась большая черная шляпа и солнцезащитные очки. Миссию решено было назвать «Не святой Савва».

– Грета, попробуй, Грета, он твоя половина, – Рей кривлялась всю дорогу, вспоминая слова подруг. – Вот он ваш идеал, типичный проститут! Увидел юбку и побежал за ней.

– Секретарша сказала, что она на стройке. Смотри, это здесь, – Оливия указала на полуразрушенные высотки. Теперь все стало ясно. Прямо у входа стоял Савва, явно растерянный, и неловко обнимал пухловатую фигуру плачущей девушки.

– Вот же сучка! – с призывным криком Грета покинула машину, чтобы с размаху вдарить по лицу несчастного парня. Тот опешил, не понимая за что удостоился такого порицания. – Ах ты потаскун! Да чтоб тебя! – она осыпала его слабыми ударами кулаков, он только прикрывался руками. – Иди ты к черту, понял? Притащил в дом непонятно кого, в мой дом! Бесстыжий!

– Грета! – Оливия пыталась вмешаться, но ее природная нерешительность сыграла свою роль, Миша же наблюдал за этой сценой, как за бульварным спектаклем и решил не мешать ходу действия.

– Так, хватит! – Савва закинул бесноватую девицу к себе на плечо и утащил в неизвестном направлении. Танцовщице самой пришлось утешать обиженную Машу.

– Отпусти меня! – Грета вырывалась, как могла, но он опустил ее на землю только в каком-то странном фургончике. Она хотела надавать ему пощечин, но он с силой зажал ее трепыхающиеся руки. – Ах, вот ты как? – крики были частью ее сцены из спектакля про Жанну д’Арк. Он прижался к ней губами, чтобы остановить скандал, но Грета вдруг почувствовала теплую волну, пробежавшую по сердцу. Все вокруг стихло. Почему раньше она никогда не пробовала его конфетные губы? Почему раньше его объятья не были такой необходимостью? Почему они не замечали такое явное притяжение?

– Мы не должны, – Савва отодвинул ее, просящую нового прикосновения. – Это некрасиво по отношению к Маше, – его руки все еще хранили татуировки о ней. Никто и не догадывался сколько лет он мечтал, чтобы она обратила на него своего внимание. – Я пытался. Я делал все для тебя, но был тебе не нужен. Теперь у меня появилась девушка, впервые за 30 лет, и ты сразу устраиваешь мне сцену.

– Я хотела, чтобы мы попробовали. Хотела сказать тебе, а тут на кухне эта… – Грета опустила глаза, ей хотелось прижаться к его отросшей бороде.

– Слишком поздно – он сел на самый дальний стул, чтобы заглушить стук сердца от долгожданного поцелуя. – Я встречаюсь с ней три месяца, и, может, женюсь.

– Что? – Рей горела от злости. – Три месяца?! Три месяца?! И ты ни разу мне не сказал?

– Я пытался, – Савва знал, что это ложь. Он не мог сказать самой любимой женщине на Земле, что трогает кого-то еще. Даже взгляд на другую женщину был для него предательством, но за столько лет судьба так и не подарила ему шанса. – Какая теперь разница. Ты все знаешь, мне стало легче.

– Знаешь что? – Грета была опустошена. – Я никогда бы не подумала, что ты так поступишь со мной. Мы же делились самым сокровенным. Ты знал о пьянстве моего отца, я знала, что тебя била плетью мать. Если ты хотел быть со мной, почему не сказал?

– Я боялся, что потеряю даже твою дружбу, – так и было. Он знал, что не интересен ей, поэтому предпочитал быть хоть кем-то в ее жизни, лишь бы не остаться посторонним.

– А сейчас ты потерял мое уважение, – она встала, чтобы уйти. Он не посмел ее задерживать. Ее разбитые мечты, его забытые иллюзии. Все проблемы они переживали вместе, а теперь перед самой большой бедой остались один на один. – Я надеюсь, она сделает тебя счастливым, – Грета правда в это верила. С этим человеком ее ничего не связывало больше, пришло время начать новую главу.

Жасмин осматривала дом Максима Горького с неподдельным восхищением. Диковинная усадьба с плоской крышей казалась ей домиком арабского шейха, венецианской куртизанки, но никак не русского писателя.

– Сюда только павлина не хватает, – она шагнула в сторону музея. – Зайдем? – это здание снаружи было гораздо обычнее, чем внутри: классическая библиотека с ровными полочками соседствовала с лестницей, сошедшей с картин Сальвадора Дали. – Удивительно, как человек может сочетать несочетаемое.

– Ты тоже так делаешь, – Оскар незаметно взял ее руку в свою. Он сделал это так естественно, что она не заметила перемены. – Смотри, ты носишь легкие платья со своей густой подводкой. Работаешь офисным планктоном, но пытаешься писать книги.

– Ты постоянно осуждаешь мою работу. Сам – то кем числишься?

– Угадай, – они покинули здание, вечер был теплый и он хотел показать ей свой мир. – Ну же, попробуй. Кем я могу быть?

– Татуировщиком, – она ткнула пальцем в обрывок красного языка пламени на его левой руке.

– Я люблю это, но сам никогда не отличался художественными талантами. У меня едва получится нарисовать цветочек, – он считал свои рисунки на теле – современным искусством. Счета им не было, он делал новую, как только видел то, на что готов смотреть всю жизнь. – Еще попытка.

– Фитнес-тренер, – фигура у него была хорошо отработана. Такой титанический труд занимал кучу времени. Она знала это, потому что несколько раз сама пыталась привести свое тело в порядок. Безрезультатно.

– Как банально, – парень отмахнулся и потащил ее в сторону знаменитой квартиры, которую принято считать нехорошей. – Если я слежу за собой, сразу качок, ясно-понятно.

– Ты привел меня в дом Булгакова? – Жасмин не думала, что ему нравится этот писатель. Если честно, веря стереотипам, он должен читать только инструкции на больших банках, чтобы накачать массу.

– А почему нет? Заглянем, – пять этажей дались ему легко, но девушка плохо скрывала отдышку. После вчерашних коктейлей и ночных танцев ходьба по гористой местности – худшее, что можно придумать. Только сейчас она заметила, что ее тонкую ладонь сжимают его массивные пальцы, не надо было отставать, тогда он бы не начал тянуть ее. – Ну же, мы почти пришли, – Оскар закинул ее на плечо, не обращая внимания на ее визги и удивленных сотрудников музея.

– Молодой человек, – неприятный гнусавый голос заставил его выпустить свою жертву. – Тут вам не дискотека, видите себя прилично, пока вы в музэе, – женщина с огромной прической на голове, напоминающей прошлый век, пристально смотрела на парочку. – Очень некрасиво, очень.

Ребята прошли все комнаты за пять минут, молча и сдержано, они пулей выскочили на улицу, чтобы никогда больше не видеть в глазах взрослого человека такого разочарования. Ноги сами принесли их на знаменитые Патриаршие пруды. По факту, водоем был один, но кого это волнует, в самом деле?

– Похоже на Чистые, правда? – девушка утвердительно кивнула, все еще шокированная взглядом музеолога. – Так, надо тебя покормить. Тут недалеко Арбат, пошли, – как она могла сказать этому красивому парню с улыбкой в 32 зуба, что ее ноги не готовы пройти ни метра больше? Как же тяжело быть женщиной.

Они добрались до пункта назначения довольно быстро. Он привел ее в небольшой магазинчик с маленькими круглыми столиками, в котором пахло ее детством.

– Боже мой, что это за место?! – Жасмин с радостным писком осматривала прилавки с котлетами в тесте, бутербродами с колбасой, беляшами и чебуреками. Тетушки в чепчиках и белых халатах носили на бордовых подносах блюда из далекого прошлого. – Это просто невероятно! В Москве, на Арбате, я просто не могу поверить в это!

– А придется, – он встал в очередь, довольный собой от такой реакции. – Выбирай давай.

Кажется, они съели слона целиком, так тяжело было идти до дома. Жасмин не знала, что люди с такой фигурой могут так уминать булочки, а потом предлагать поехать на метро, чтобы двигаться поменьше.

Легкие прикосновения и нежные взгляды, Оскар провожал ее до дома, все еще не в силах идти быстрее предложенного темпа улитки.

– Ты так и не отгадала мою профессию, – он видел, как брюнетка смущается при их сближении, поэтому решил разрядить обстановку.

– Я оставила попытки. Может, ты дворник? – или сантехник прямиком из немецких фильмов для взрослых.

– Я кондитер,– он знал, что по нему и не скажешь. Жасмин встала как вкопанная и посмотрела на него округлившимися глазами.

– Ты? – кивок головой. – Кондитер? – кивок. – Нет, ну как? Как? – она вскинула руки к небу, удивленная, что кто-то может сохранять фигуру рядом с всегда доступными сладостями.

– Вот так, – он прижался своими губами к ее губам. Это длилось всего секунду. – Я сладкий? – эта фраза, которая всегда казалась девушке пошлой, от него была такой естественной, такой притягательной. Их следующий поцелуй не заставил себя ждать, они оба хотели этого. Чувственные движения порождали страсть, от которой не будет спасения.

– Мне пора, – ее телефон вибрировал уже в сотый раз за день, но сейчас он разрушил магию, которая могла зажечь весь район. Она хотела оставить ему свой номер, но он не спросил. Просто стоял и смотрел на нее, пока его дыхание не стало ровнее.

Дома она открыла ноутбук и создала новый документ:

«1 глава.

– Ты уже все проиграл, старик, – молодой человек в модном костюме вальяжно откинулся назад и опрокинул стакан за очередную победу. – Тебе есть, что мне предложить?

– У меня не осталось денег и квартиру я проиграл, – грузный мужчина беспокойно рылся в сумке, в надежде, что там завалялись часы жены или дочкины сережки. Это богатое казино, а ему нужен всего один шанс, чтобы вернуть все, что было упущено. В этот раз дело верное, этот сноб почти проиграл в последний раз, если бы не чертова дама пик… – У меня не осталось налички. Но я могу написать расписку.

– Его писульки тут никто не принимает, – женщина в дорогой меховой накидке откинула голову назад, чтобы показать сапфировое ожерелье. – Ты гол, как сокол, дорогой. Иди домой.

Игроки рассмеялись, а прямо за спиной растерянного мужчины топтался нервный паренек, мечтающий занять место за покерным столом.

– Мне нужен шанс, один шанс отыграться, – его красные от недосыпа глаза с мольбой смотрели на богатого юношу, который взял не один выигрыш за этим столом. – Прошу вас, дайте мне денег. Я все верну.

– Я дам тебе денег, – его стальной голос был наполнен насмешкой. – Но попрошу кое-что взамен.

– Конечно, все, что хотите, – его маленькие голубые глаза горели азартом.

– Твою дочь хочу, – краем глаза он видел, как женщина в накидке беззвучно рассмеялась.

– Мою дочь? – Геннадий Иванович любил свою фарфоровую куколку с самого рождения. Единственный человек, который всегда его прощал и не переставал заботиться, она любила его. Любила той истинной любовью, которая знает лишь один глагол «дать».

– Именно, – блондин с любопытством смотрел на терзания души этого ничтожества из-под рваных краев своей современной стрижки. Интересно, как далеко он зайдет?

– Но зачем она вам? – отцовские чувства боролись с величайшей страстью этого человека: возможностью поиграть. Все или ничего, адреналин на максимуме. Это чувство уже как доза для наркомана. Он третий год по ночам опустошал шкафы, набитые вечно работающей женой, чтобы получить свой личный сорт героина.

– Я еще не решил, – он всегда был честен. – Ну что, заключим сделку? Я дам сто тысяч, вы дочь мне в рабство. Если победите, отдадите мне деньги и попрощаемся, если нет, я заберу вашу дочь и пожмем друг другу руки.

В голове маленького лысеющего мужчины пронеслись все хорошие моменты, что связывали его с черноволосым созданием. Как она работала с четырнадцати лет в ларьке у дома, чтобы он не брал денег у матери, а забирал ее зарплату. Он клялся, что так и будет, но всегда брал и то, и то. Этот огонь был сильнее его, сильнее клятв и чувств, сильнее обещаний. Но он по-своему любил эту маленькую черноволосую девчушку. От природы ей достались кудри и неестественно белая кожа. Он ненавидел себя за то, что в восемнадцать лет у нее глаза восьмидесятилетней старухи. Она устала выживать. Из него не получился хороший муж, и хороший отец тоже. Он все исправит. Здесь и сейчас судьба дает ему второй шанс сделать счастливыми любимых людей и остановиться в конце концов.

– Я согласен!

Тая сидела дома дописывая реферат очередного двоечника. За это он заплатит ей две тысячи и, может, в следующий раз папа унесет из дома чуть меньше. Вечно уставшая мать и отец, который всегда ласков, но снимает с нее цепочку, пока обнимает. Так себе детство. Раздался звонок в дверь. Наверняка очередные кредиторы. Она выключила свет и на цыпочках подошла к двери.

– Доча, открой, – папин голос заставил ее быстро повернуть защелку и впустить его в дом. Он как всегда был пьян и грустен. Опять проиграл, как и каждую ночь. Но в этот раз за ним стоял высокий светловолосый парень, не больше тридцати лет на вид и брезгливо осматривался. Одет он был хорошо, как те мужчины, что приходят к ним в магазин и не смотрят на цены, но что-то внутри у нее предательски сжалось. Что-то будет. – Доча, тут такое дело… Тебе надо поехать с этим молодым человеком, пожить у него немного…

– Не несите чушь! – мужчина вышел вперед и оценивающе осмотрел свою добычу. – Очень неплохо. Я ожидал меньшего. Скажу вам правду, юная леди, ваш отец заложил вас, чтобы продолжить игру. Теперь вы часть моего имущества, так что не сердите меня. Мы уезжаем.

– Папа… – ее изумрудные глаза не отрываясь смотрели на маленького человека, но тот уперся в стену и не обращал внимания. – Папа!

– Послушайте, я обожаю драму, но рано утром у меня переговоры, и я не собираюсь тратить время на выяснение отношений.

– Я никуда не поеду с вами! – девушка продолжала смотреть на родителя, но тот не шевелился.

– Таисия, мне начинает это надоедать. Смотрите, ваш отец взял у меня сто тысяч и проиграл их. Вы его залог. Я забираю то, что принадлежит мне. А если вы не согласны, мне придется наказать своего должника и учтите, что я никогда не обладал мягкостью.

– Я отдам вам деньги.

– Сейчас? – молодой человек изогнул бровь и уперся в потупившийся взор. – Ну вот и прекрасно. Денег у вас нет, в кредит хлеб берете, наверное. А теперь, как хорошая девочка, спасите папину жизнь, идемте.

– Мне надо собрать вещи и сказать маме… – Тая держалась, как могла. Она просто не верила в реальность происходящего.

– Ну уж нет, это барахло останется здесь. Я куплю все, что требуется завтра. Мама пусть навестит вас в моем доме. Нам пора, – с этими словами он сжал руку ошеломленной девушки, которая так и не отвела взгляда от предателя в углу. Она спасла его жизнь, но больше никогда ни одна нить не свяжет ее с этим существом.

Всю дорогу до нового дома она молчала. Запретила себе плакать или жаловаться. Просто сидела в огромной черной машине, которая везла ее в неизвестность. Новое жилье оказалось совсем в центре города. Сталинская высотка, девятый этаж, потолки, которых можно коснуться только на ходулях и непонятное количество комнат.

– Здесь будем жить, – его совсем не заботило это испуганное создание, всю дорогу он думал, как уговорить немцев сделать партнером по тендеру его компанию. Может их напоить?

– Что я должна делать тут? – Тая вложила в эту фразу много надежд на его порядочность и благородство.

– Ты должна делать все, чтобы мне было хорошо. Сегодня, например, ты даешь мне поспать. Твоя комната вон та, видишь дверь? Думаю, тебе не надо объяснять, что я сделаю с твоим отцом, если ты мне навредишь.

– Нет, не надо, – она никогда не станет проверять, на что способно чудовище, меняющее людей на бумажки. Он кивнул и пошел в другой конец огромного коридора. – Как вас зовут?

– Захар, – он не стал оборачиваться ради этой мелочи. – Но ты можешь называть меня хозяином.

Он закрылся в своей огромной комнате, принял душ и зарылся с головой в пуховое одеяло. Она не дышала, пока не убедилась, что звуков из его комнаты нет, и он уснул. После этого девушка еле слышно пробралась в ванну и плотно закрыла дверь. Ей не первый раз приходилось плакать, чтобы никто не услышал. Брюнетка включила воду, зарылась лицом в полотенце и беззвучно рыдала, пока силы ее не покинули».

4 глава.

– Как ты вообще могла не брать трубку весь вечер? – Грета была злой и раздражительной. Ее настроение не смог поднять ни любимый карамельный латте, ни тосты с сыром и пармской ветчиной, ни подруги, которые согласились встретиться в шесть утра в четверг.

– Простите, я не знала, что дело срочное. Мы гуляли с господином Всезнайкой, – Жасмин медленно потягивала капучино, стыдясь своего удачного вечера и написанной наконец первой главы книги.

– Я вообще была в сексуальной коме! Не надо на меня так смотреть, я даже работу забросила, – Амалия выспалась этой ночью всего за пару часов, потому что клеточки счастья заполнили все ее уставшее тело. – Так, значит ваши мужики собираются жениться, но не на вас, – Грета и Оливия отвели глаза, им обеим придется многое выслушать в свою сторону. – Девочки, я просто в шоке с вас. Вы хоть понимаете, что несете? – она выставила вперед, покрытую следами поцелуев шею. – Вот так бывает, когда вам нравится мужчина, понимаете? Оливка, ты столько времени потратила, пока чистила его ботинки. Теперь он прошелся ими по тебе. Ты сама выбрала такую позицию, надеялась, что однажды он поймет, что ты делаешь для него? Реально? – она пила привычный Мартини Рояле, потому что считала расписание дня чистой условностью и всегда делала то, что хотела в этот момент. – Оливка, я люблю тебя, но лучше я дам тебе эту пощечину еще раз, раз жизнь тебя ничему не научила: не надо приносить себя в жертву кому-то в надежде на то, что он будет так же предан! – брюнетка смотрела в тарелку, потому что знала, что Амалия резка, но всегда говорит правду во благо. И она ее предупреждала. – А ты? Не замечала идеального мужчину, а теперь, когда его присвоила другая распушила хвост? Не надо пререкаться! – Грета была готова вцепиться ей в горло, лишь бы не слушать истину, от которой бегала столько лет. – Ты …

– Да, я! Я его упустила, довольна? Легче стало от моего признания? – Рей негодовала от такой резкости, от реальности, которая свалилась ей на голову. Любовь, которая должна была войти в ее мир с легким ветром, оказалась иллюзией, которую она лелеяла, пока ее друг детства строил свою личную жизнь.

– Девочки, прекратите! – Жасмин знала, что ситуация накаляется, а все слишком расстроены, чтобы проявлять сдержанность. – Мы должны помогать друг другу, а не отчитывать.

К их столу подошел представительный мужчина в черном костюме. Он был красив и широкоплеч, но у этих девушек хватало противоположного пола в жизни.

– Доброе утро, – он сам предложил себе стул, несмотря на общее удивление. – Я инвестор конкурса молодых талантов, меня зовут Ричард. Я решил лично сообщить вам, что ваши анкеты были одобрены мной для первого этапа. Примите мои поздравления.

– Это что, шутка? – Амалия смотрела на растерянных соседок, но сразу заметила лазутчика. – Жас, какого черта происходит?

– Я сейчас все объясню… – брюнетка поведала историю о том, как одна молодая девушка тайком от своих лучших подруг заполнила четыре творческих анкеты, чтобы помочь им исполнить свою мечту. Такое посягательство на личное пространство вызвало бурю негодования. Незнакомец куда-то испарился, а всеобщий галдеж прекратили крики парня о прекрасных 8-часовых новостях. Девушки рванули кто-куда, предоставив Оливке возможность расплатиться. Та не паниковала, ведь ей уже перечислили зарплату за месячный курс, плюс прибавка за двух новых участниц. Чаепитие было решено сделать окончанием каждой тренировки, что сделает это мероприятие куда приятнее. Оставив неплохую сдачу официанту, она набрала заученный номер.

– Оли, ну наконец-то! Я уже собирался ехать к тебе. Куда ты пропала? – Адам не дал ей возможности высказаться. Ему хотелось вылить на нее скопившийся эмоциональный поток. – Оли, Нелли согласилась! Мы сыграем свадьбу, берем кредит. Ну точнее родители берут. Хотим побыстрее, мне по контракту скоро ехать в Японию на съемки, у нее со мной не получится, так что медовый месяц мы проведем порознь. Но ты можешь ко мне присоединиться! Мы же давно мечтали посмотреть цветение сакуры, будет так красиво и там недалеко до твоей исторической Родины, а у меня теперь будут деньги, чтобы путешествовать и повод хороший…

– Нет, – впервые она сказала это своему другу. Он тут же замолчал. – Я никуда не поеду. Я помогу тебе со свадьбой, но на этом наше общение закончится.

– С ума сошла? Что случилось с тобой? – блондин искренне не понимал, в чем дело и почему ему нужно оставить такую редкую дружбу в прошлом.

– Я влюбилась в тебя, Адам. И очень давно. Если честно, с первой нашей встречи, – те слова, что столько лет ее сердце берегло глубоко внутри, вырвались наружу. Амалия была права, это только ее вина, что теперь она страдает. Нужно было закончить это раньше. Но теперь она сделает все так, как должно быть. Она передаст его Нелли и навсегда прекратит их знакомство, как бы тяжело ей не было. – Не думай много об этом. Нам предстоит многое успеть. Я позвоню твоей маме, чтобы составила список родственников и гостей с их стороны и определим бюджет. Наверное, мне лучше к ней съездить. Ты тоже приезжай, посмотрим, как лучше все спланировать, – она положила трубку и почувствовала, как камень с души разбился о дно безысходности и ей стало спокойно.

Та самая правдорубка Амалия сидела на скучнейшем совещании и активно наматывала волос на палец.

– Георгий, вы должны прислушиваться ко мне! У меня многолетний опыт ведения таких проектов, – Степан Львович был уверен, что стаж – это гарантия того, что ты всегда будешь на пике, и никто не сможет тебя заменить. Бедняга и не догадывался, что в нашей измученной стране незаменимых людей никогда не было и нет. Ему в спину уже дышали тысячи перспективных, жадных и молодых дизайнеров. Они бы с радостью подставили ему подножку.

– Опыт не говорит о качестве. Мне нужна прибыль, а не самоокупаемость, – ГГ был в плохом настроении. Затянувшиеся отношения с помощницей вымотали его, раньше он никогда не тратил на женщину больше трех часов. Ко всему прочему, запланированный летний показ летел к чертям, потому что его окружали посажанные старики не способные на свежие идеи. – Меня раздражает, что вы не в состоянии предложить что-то интересное.

– Я разговаривал со Станиславом Выгодским, он мою концепцию одобрил, – основной туз в его рукаве. Крупная шишка в мире моды, когда-то самый знаменитый русский дизайнер. – Его мнение чего-то стоит, разве нет?

– Он стар и немощен, мне его мнение неинтересно, – молодой человек насладился испугом и негодованием соперника. Как сладка власть игры. – А вы либо найдете хорошие мысли, либо будете уволены за проф. непригодность. Заседание окончено, – он поднялся с кресла, не интересуясь желанием других и удалился к себе в кабинет.

Амалия не последовала за ним. Это были самые постоянные отношения в ее жизни, и она жутко боялась к нему привязаться. Мысль о смене любовника казалась кощунственной, а вот попытка породить какую-то деятельность сейчас к месту. Она осталась наедине с кипой бумаг. Ей понадобился час ознакомления, чтобы удостовериться в том, как прав ее начальник. Все это старье отдавало нафталином и было невыносимо скучным. Она забрала принадлежности и направилась в кабинет к боссу.

– Принеси мне кофе и закрой дверь, – пусть она не думает, что он позволит ей бездельничать или чувствовать себя хозяйкой положения. Он вернется к их неописуемой страсти, как только захочет, но не сейчас.

– Кофемашина позади моего стола. Иди и сделай. А мне потребуется место, в которое не проникнет ни одна живая душа, – Амалия не посмотрела в его сторону, ей была глубоко безразлична его оценка, она хотела творить. Блондинка набросала на стол чистые листы, карандаши и фломастеры и уткнулась в бумаги, которые не так давно Георгий разбросал по широкому столу конференц-зала. Ему никогда не приходилось видеть такую сексуальную работающую женщину. Забыв о недавних решениях, он аккуратно подошел к ней сзади, чтобы продолжить их марафон. – Руки прочь и неси кофе, – командный тон сделал ее еще привлекательней. Брюнет с хищной улыбкой выполнил ее указания, выслеживать добычу всегда интересно.

Через полчаса наблюдений, она повернулась к нему и протянула руку с разноцветными следами. Он воспринял это, как приглашение, но увидел ее заготовки и отвлекся.

– Сочетание полутонов яркого и постельного? – он перебирал бумажки, забыв про интим. – Да, да, мне нравится это, – его черные глаза внимательно осматривали страницу за страницей, внутри полыхали творческие задумки, он, кажется поймал ее хаотичную волну.

Грета Рей выслушала выговор от начальницы за опоздание и не свежий вид. Титанических усилий ей стоило не вцепиться в ее прожженные перекисью волосы. Савва звонил уже пятьдесят раз, но она не хотела его видеть. Теперь главной целью стал режиссер-постановщик Галкин. Эдуард Васильевич давно пытался вывести их отношения на романтический лад, но девушка отчаянно сопротивлялась. Единственным мужчиной для нее был архитектор, по совместительству предатель, который втихую нашел себе толстопузую невесту.

– Грета, отсканируй трудовые правового департамента, – Ольга Петровна была на той же должности, но села на нее на 200 лет раньше, поэтому считала себя главной. – Нам нужно разобраться с их личными делами.

– А почему бы вам этим не заняться? Или чай сама себя не выпьет? – разозлить тучную женщину стало одной из привычек, а сегодня она могла бы покусать кого угодно. Телефон пропищал очередным сообщением: «Рыжуся, давай поговорим. Зануда скучает без тебя». Пусть не надеется на помилование. Она уже приготовила ловушку для Эдуарда, осталось только проработать 300 трудовых до вечера.

Оливия резала кальмара для фирменного салата Галины Юрьевны, мамы Адама. Женщина, разочарованная выбором сына была счастлива, что ее любимица не сдалась.

– Все мужчины идиоты, – женщина ткнула ножом кипящую картошку. – Я прожила со своим мужем тридцать лет и вот мой вывод: он идиот.

– Я все слышу! – Олег Валентинович был человеком тонкого вкуса и хорошего слуха. От него Адаму досталось странное имя и немодная внешность.

– Слышь не слышь, а ты идиот, Олег Валентинович! – Галина Юрьевна вытерла руки о фартук и села на вышитое кресло. – Адам Олегович Кутузов. Ну назовет так сына нормальный человек, скажи мне? Нет! А этот оформил документы, пока я от родов отходила и встречает меня довольный с такой новостью.

– Ведь красивое имя! – мужчина никогда не подходил к жене ради таких разговоров, он предпочитал кричать через стенку, не отрываясь от любимого исторического журнала.

– Протри лысину, красивое имя, – женщина знала, что это – Ахиллесова пята ее мужа, но дразнить его было слишком весело. – В общем, Оливочка, нам нужен план.

– Какой план? – ее азиатская внешность не мешала ей быть органичной частью пейзажа.

– Я не позволю своему сыну женится на этой беспутной девке! – Галина Юрьевна всегда считала сына недалеким. С его эгоистичным характером ему нужна жена бесконечно преданная и безумно влюбленная. Как мать, она видела, что невеста сына не продержится и пару месяцев. Развод не минуем, поэтому лучше предотвратить свадьбу. – Тебе нужно его отбить, прости Господи.

– Да вы что! – девушка перестала резать салат и уставилась на соседку, обмахивающеюся полотенцем. – Я не просто не буду им мешать, я собираюсь помочь организовать это торжество, а после мы с вашим сыном договорились не общаться, – Оливия уткнулась в доску для нарезания. Да, она терпела его женщин столько лет, но проводить время с женатым мужчиной – это перебор. Да и они давно уже все решили. Надо еще подготовить номер для первого этапа конкурса. Хорошо хоть это в электронном формате.

– Чем вкусным пахнет? Привет, мам, – Адам появился в дверях и привычно подставил матери щеку для поцелуя, но та лишь отвернулась. Он знал, почему она так поступает, сколько раз эта женщина наводила его на мысль о влюбленности его верной подруги, но он думал, что она сумасшедшая. Оли не могла его любить, они же были как брат с сестрой. А теперь, когда правда вскрылась, он не мог спокойно смотреть ей в глаза. Это был тот человек, которому он жаловался на разбитое сердце или очередную проблему в отношениях. Она помогала ему выбирать подарки на дни рождения. Она следила за всем, была его правой рукой, нет, его двумя руками, а теперь он лишается этих рук, оказывается, он и не имел их вовсе. Все было ложью и обманом. – Вы составили план?

– Нет, твоя Нелли пусть займется. Наше дело кинуть рис так, чтобы он навсегда остался в ее волосах…

– Галя! – Олег Валентинович был мужчиной высокого роста с рядовым шариком в области живота и крючковатым носом. Он всегда знал, когда нужно появится, чтобы присмирить разбушевавшуюся жену. – Они все сделали. А теперь мой руки и за стол. Ариадна придет вот-вот, хочет повидаться с Оливой. Твоя Нелли присоединится?

– Нет, у нее кастинг, – блондин побрел в ванную. Он так и не смог посмотреть в глаза девушке, которая знала его гораздо лучше любого другого человека.

Георгий собрал оперативное совещание, чтобы взять за основу концепцию, разработанную Амалией. Он сразу же потребовал разжаловать ее из помощниц и сделать дизайнером. Кабинет сразу ей не выделяли, но, на удивление общественности, он разрешил временно поселить ее у себя. Так работать им будет проще, видите ли. Людочка всей душой призирала ее за то, что больше не может помыкать ею, за то, что она отдалила ее от шефа, за то, что теперь ему тяжелее будет понять, что только она, Людочка, женщина всей его жизни.

– Предлагаю отпраздновать твой успех, – Георгий сдерживал свой пыл, не желая первым демонстрировать свое нетерпение. – Как на счет нормального свидания для разнообразия?

– Не думаю, что я найду время. У меня теперь плотный график, – блондинка знала, что не будет игрушкой в его руках. Она горела вместе с ним, но гордость была гораздо выше. Они спустились до первого этажа молча. Она была разочарована тем, как быстро он сдался, но мужчина не дал ей уйти, закинув ее аппетитную фигуру к себе на плечо. – Что ты делаешь?

– То, что хочу, – он рассмеялся в лицо удивленному охраннику и пронес визжащую девушку мимо. Никто бы не решился задавать ему вопросы. – Веди себя смирно, не создавай аварийную ситуацию на дороге, – брюнет игриво хлопнул ее по попе и затолкал на переднее сидение своего низкого и спортивного автомобиля. – Пристегни ремень, – скорость, которую он взял ее не пугала. Амалия хотела этого не меньше его, поэтому расслабилась.

– Тапку в пол, милый, – она взвизгнула и залилась смехом.

Грета Рей закончила, наконец, свою муторную работу и приехала в театр. Эдуард Галкин был страшным ловеласом, несмотря на свои сорок лет.

– Что мы будем ставить в следующем сезоне? – девушка присела на соседнее кресло, едва коснувшись его руки.

– Думаю, что-то свежее, может, Шекспира? – его голос отличался невероятной скрипучестью, отчего весь состав театра выполнял его поручения с первого раза. – Я всегда хотел сам сыграть Гамлета. Понимаешь, никто не сделает это лучше….

Грета не слушала. Она думала только о Савве и ей жутко хотелось плакать. Вся эта история выбила ее из колеи. Неужели, она больше никогда не войдет в его квартиру, чтобы сделать очередной ремонт? Неужели, он больше никогда не расскажет ей сказку перед сном? Многие годы она стояла на высокой горе, а теперь земля под ногами рушилась, и она отчаянно цеплялась за сорняк в виде своего режиссера.

– Короче, после репетиции вы ведете меня ужинать и покончим с этим, – Грета отошла от его туловища, облитого модным сто лет назад одеколоном. Он нужен ей как таблетка, чтобы не вспоминать всяких предателей и чужих женихов.

За ужином в семье Кутузовых плотно обсуждался список гостей и варианты проведения торжества. Несмотря на отчаянные попытки молодого сделать светское мероприятие, родители сошлись на традиционной схеме с выкупом и буйным пьянством.

– Оливочкины родители приедут к нам заранее, мы все вместе отдохнем на даче, – Галина Юрьевна знала, что сын будет недоволен, но ей было все равно. Она не собиралась прекращать отношения с Надеждой Викторовной, а ее мужу всегда нравился Семен Захарович. Причем в ее голове зрел коварный план по прозрению сына.

– Но почему мои родители…

– Потому что они наши друзья и эта тема закрыта, – женщина кивнула в сторону морского салата, чтобы никто не забыл, что у него короткий срок годности и есть его стоит активнее. – Все, что останется я положу вам с собой.

После семейных посиделок Оливия мыла посуду на кухне. Так она делала всегда, и мама Адама давно дала ей это право.

– Оливка, – Ариадна, которая весь вечер еле ковыряла в своей тарелке, изредка посматривая в сторону гостьи, обняла ее сзади и расплакалась. – Я знаю, как тебе тяжело. Как ты вообще с этим справляешься? Сидишь и обсуждаешь его свадьбу! У него нет стыда! Как теперь мы станем сестрами? Ты не захочешь со мной общаться? – ей было семнадцать лет, и она могла не пережить свою первую любовь, если бы не утешения талантливой танцовщицы.

– Дурочка, мы всегда будем друзьями, просто я не буду приходить к вам, – Оливия знала, что не сможет их бросить, что навсегда привязана. Для нее эти люди были такими же родными, как и ее собственные. Слишком крепко она пустила корни в его жизнь. Слишком больно теперь было разрубать эти узлы. – Не надо плакать, все хорошо, – такого самообладания не было ни у кого другого. Никто не смог бы так гордо пережить эти страдания. – Я заварю кофе. Принеси конфеты в зал, – она хотела отослать девочку, чтобы перевести дух. Нужно было взять себя в руки, нужно пережить этот вечер, этот этап подготовки, увидеть его в костюме жениха и навсегда отпустить свое сердце в след за ним.

Амалия облизывала пальцы, по которым стекал соус Сацебели. Они проехали край Москвы, именуемый в народе МКАД, чтобы где-то далеко в лесу взять шашлык с бутылкой вина и теплыми булочками и есть руками в компании друг друга.

– Ты очень сексуально ешь, – Георгий завороженно смотрел на эту одаренную девушку.

– А есть что-то, что я делаю не сексуально? – блондинка знала, что сводит его с ума так же, как и он ее. Эта игра в кошки-мышки становилась все веселее. Он перехватил ее руку, чтобы самому поправить ситуацию с соусом. – Так вот почему ты привез меня сюда.

– Нет, я мог бы делать так дома. Здесь тихо и красиво. И хорошо жарят мясо, – его изъеденному мозгу хотелось спокойствия и рядом с этой своевольной женщиной было удивительно уютно. – Я возьму свое, когда привезу тебя к себе.

– А с чего ты взял, что я поеду к тебе? – Амалии нравилась его сила, его властность. Но больше всего вдохновляли его бездонные глаза, которые не оставили шансов на спасение.

– А с чего ты взяла, что я не превращусь в маньяка под покровом ночи?

– Что ты! Я надеюсь на это.

Грета Рей болтала ногой и слушала детальный рассказ про документальный фильм о жизни ворон. Ресторан «Пальчики оближешь» располагался у метро Китай-город и считался культовым местом в их с Саввой отношениях. Здесь они отмечали его первый рабочий день, повышение, ее первый успешный спектакль. Она отчаянно хотела, чтобы все места, связанные с ним, стали для нее общественными.

– Ты знаешь, что вороны способны даже подшучивать друг над другом, удивительный факт, – Эдуард поправил воротник клетчатой рубашки, он знал, что перед его интеллектом и обаянием трудно устоять.

– Не может быть! – девушка уперлась глазами в пришедших гостей.

– Я тоже считаю это удивительным…

– Савва, какого черта? – она рванула к молодой парочке. Молодой человек на миг опешил, но успел перехватить когти, которые летели ему в лицо. – Это было наше место! – ее отчаянные попытки вырвать его глаза потерпели неудачу и пришлось опустить руки в бессилии. Савва, знавший, что это лишь маневр, все еще держал ее тонкие запястья. – Отпусти меня!

– Сначала дай слово, что не будешь буянить, – он дождался неохотного утвердительного кивка и разжал пальцы. – А теперь вспомни, что ты тоже пришла не одна.

– Ты первый начал, – как много лет назад она показала ему язык и развернулась на шпильках к своему столику. Его сердце сжимали воспоминания и ревность, но рассудок заставил проводить Машу к столику. Правда чувства скоординировали его местоположение, он открыл себе свободный обзор на подружку, чтобы пристально следить за дальнейшим ходом событий. Не успел он объявить о серьезных намерениях в сторону другой девушки, как рыжуся нашла себе утешение, да еще и этого неприятного Галкина! Она же сама говорила, что скрип его голоса должен быть запрещен на законодательном уровне. Вот же предательница!

– У тебя все хорошо? Это же был… – мужчина пытался повернуться, но Грета знала его слабости.

– Эдюся, не отвлекайся. Ты рассказывал что-то крайне увлекательное про ворон, – девушка нагнулась вперед, чтобы показать красивую линию декольте, ее тонкий палец скользнул по шву на краю блузы. Ее спутник продолжил свою историю, а она не переставая косилась в сторону углового столика. Савва делал вид, что изучает меню, но сам то и дело смотрел на нее. К тому же она точно знала, что он возьмет отбивную из телятины и картошку фри, как и последние десять раз, если бы они были вместе, сейчас она бы заставила его попробовать что-то еще. То, что ему точно понравилось бы. Он бы ел это еще десять раз до следующего пинка. Ну почему она не замечала всей этой милоты раньше?

– Грета, я не буду ходить вокруг да около, пока моя бывшая жена покинула квартиру и уехала на дачу, давайте проведем ночь вместе? – Галкин решил, что время пришло, женщина горит.

– Вы живете с бывшей женой? – Рей было глубоко наплевать, как и где обитает этот человек, она сказала это, чтобы поддержать беседу. Все ее мысли были в том месте, где Машина бесстыжая рука трогала ее лучшего друга так, будто он уже ее муж. Слежка показала, что Савва не очень-то рад этому обстоятельству, значит все еще ее любит. – Эдюся, поехали к тебе! – она крикнула это так, что весь ресторан обернулся в негодовании. Мужчина быстро попросил счет, а Грета насмешливо улыбалась разгневанному Савве. Когда у него так ходила челюсть, он был на грани, значит скандала не миновать.

Эдуард Галкин был уверен, что этот вечер закончится вином из Абхазии на его шикарной тафте из дикого шелка, так уверял продавец. Распаленный мясными шариками и бокалом красного вина, он подхватил под руку свою спутницу и повел ближе к метро, оно все еще было открыто, какая экономия!

– Ты убери от нее руки, а ты быстро села в машину, – Савва перекрыл им дорогу, на что Грета и рассчитывала. Эдуард попытался обойти громилу, но страх быть побитым был выше. Ему не раз доставалось от таких качков, а он все еще лелеял мечту выйти на сцену в качестве актера. – Я сказал быстро!

– Бегу и падаю, – Рей выдвинулась вперед, чтобы очутится лоб в лоб со своим старым знакомым. – На невесте показывай свое занудство. Ты мне теперь посторонний человек.

– Я тебе дам посторонний человек, – его злость принимала ту игривую форму, в которой они всегда выясняли отношения. – Иди садись в машину, я отвезу тебя домой, пока не наделала глупостей. Будешь упираться – затащу силком, решай сама.

– Эдюся тебе не позволит, – Грета повернулась, но ее кавалера сдуло ветром. Савва не посмел задеть ее гордость и рассмеяться, он молча поднял брови, позволяя ей самой пройти к черной махине, которая ждала их на улице. До ее дома они молча ехали втроем, но Грета все еще сидела на своем законном переднем сидении.

«2 глава.

Когда Тая открыла глаза, Захар уже уехал. Пользуясь возможностью, она умылась и решила осмотреться. Голова жутко болела и хотелось пить. Квартира оказалась роскошной. При свете дня можно было рассмотреть диковинные обои из песочного цвета ткани, изящные светильники и качественный паркет. Она уже видела такое у тети Люды, бизнес-леди, у которой она убиралась каждую среду.

В поисках еды брюнетка шагнула на кухню и замерла в нерешительности. Ей не сказали, что можно брать, а что нельзя. Он вообще не сообщил ни о каких правилах. Хорошо еще, что оставил ее одну. На извращенца он не похож, на маньяка тоже.

Девушка смело открыла холодильник и достала ветчину с сыром. Дома такие лакомства бывали редко. Раз уж она попала в рабство, можно поесть что-то кроме вечной картошки. Пол упаковки хлеба для тостов и три чашки кофе – вот, что было нужно ее организму, чтобы хоть немного расслабиться.

– Освоилась уже? – в дверях стояла симпатичная блондинка, маленькая и курносая. Тая вскочила со стула и испугано отошла к стене. – Ой, я напугала тебя? Прости, прости, прости! – она подошла ближе. – Сереж, заноси пакеты.

Послышался шум и легкое кряхтение. Водитель притащил тысячу мешков, забитых самой разной одеждой, обувью и аксессуарами. Девушка, которая не носила больше одной пары сапог в сезон была в шоке. Никакой страх не способен разлучить женщину с гардеробом.

– Как красиво! – цветастое платье от Шанель, сумочка от Гуччи. Этот рабовладелец слишком баловал свою собственность. Может, он впервые попал в такую ситуацию, как и она?

– Еще бы! Это выбирала я, – блондинка гордо стряхнула с лица хорошо уложенные локоны. – Кстати, меня зовут Злата, я младшая сестра местного тирана, – она кивнула на фотографию Захара.

– Сестра? – как у такого человека вообще может быть семья? Она хоть знает, что он держит ее в рабстве тут? Может сказать? Нет, нет, неизвестно, как он ее накажет за такие слова. Он может избить ее или ее мать. Нет, нет, лучше остаться тут.

– Ну да. Нас трое. Есть еще средняя между нами – Арина. Она своевольная, но хорошая, – Злата по-хозяйски налила себе кофе и повернулась к топтавшемуся в прихожей мужчине. – Сереж, езжай. Я надолго тут. Позвоню, как потребуешься. Не забудь пообедать.

С этими словами мужчина покинул квартиру и у девушек появилась возможность пообщаться открыто. Сестра Захара оказалась веселой и легкой, такой душой компании. Тая всегда хотела быть одной из них, окруженных мужчинами и вниманием, говорящих о новых фильмах и спектаклях. Но за свою короткую жизнь ей не удалось и на миллиметр приблизиться к успеху. До сегодняшнего дня.

– В общем, он явно не мой человек, – девушка бросила в коридор очередную коробку из-под обуви. – А что у тебя с моим братцем? Он мне ничего не рассказывает. Но ты-то знаешь какое оно, женское любопытство.

– Я не могу ничего добавить сверх того, что он сказал, – Тая смущенно теребила рукав свитера, как бы ей хотелось поделиться своей проблемой. Но ничего, она привыкла все и всегда держать в себе. – Ты останешься со мной до его прихода?

– Конечно, сдам с рук на руки! – блондинка весело хихикала. – Короче, вечером здесь будет деловой ужин с немцами. Через час сюда сбежится куча народа во главе с Еленой Михайловной, нашим главным администратором. С этой женщиной шутки плохи, сразу говорю. Даже братец не перечит ей, такой она профессионал, мой тебе совет, не попадайся ей под ноги.

– Ужин? Я посижу в комнате, это не проблема, – брюнетка смотрела как Злата валиться на пол от смеха.

– Посидишь в комнате, ну ты даешь! Вот уж точно ты с Луны свалилась, – блондинка вытерла слезы и встала на ноги. – Ты будешь принимать гостей как хозяйка.

– Я? – ее круглые зеленые глаза были полны непонимания и испуга. Она будет официанткой или что-то вроде?

– А кто еще? Раньше этим занималась Арина, но после твоего загадочного появления братец объявил, что такими вопросами ты заниматься будешь. Вижу по твоему побелевшему лицу, он ничего не сказал об этом. Ну ничего. Твои красивые кудри мы уберем в высокую прическу и нарядим в платье без бретелек от Версаче цвета морской волны. Я его почти оставила себе, но мне не идет такой цвет. А вот тебе очень даже…

Времени было достаточно, чтобы Злата смогла затащить Таю на первый в ее жизни сеанс в кино. Никогда не было свободных денег и времени на такую радость, а тут сразу все, как снег на голову. Ей даже купили попкорн и колу, как в рекламе. Однозначно, этот день будет первым в списке самых лучших.

Когда девушки вернулись в квартиру, приготовления уже шли полным ходом. Они стянули со стола печенье и закрылись в комнате, чтобы еще раз вспомнить лучшие моменты. Тая обрела наконец подругу, но не решилась сказать о том, что гложило сердце.

Ровно в восемь приехал хозяин. В красивом смокинге и бабочке он был похож на принца. Гости с почтением ловили все, что он говорил, все испытывали к нему глубочайшее уважение.

– Любуешься? – Арина была очень похожа на свою сестру, только выше и лицо ее не показывало радушного приема новой девушке. – Стоит быть скоромнее на людях, дождись хоть ночи.

– Арина! – Злата сердито буркнула на сестру и за локоть утащила ее вглубь комнаты. Тая не осуждала такого мнения, что еще о нем можно подумать? Богатый парень приводит в дом нищенку, обувает, одевает. Почему еще это может быть?

Огромная столовая утром казалась слишком пустой, слишком громоздкой. Но сейчас она понимала, зачем ему одному столько пространства. Скромный деловой ужин включил в себя тридцать человек высокопоставленных граждан. Тая сидела между Захаром и Златой, которая во всю болтала с Германом, представителем немецкой фирмы в России. Вкусная и простая еда отличалась декорациями, но брюнетка была довольна.

– Хорошо держишься, – он всего на секунду наклонил к ней свою голову и сразу вернулся в немецкому гостю. Со своей рваной прической и статью, он вызывал у нее детское восхищение.

Ужин прошел гладко, гости разбрелись по группкам и комнатам, официанты подавали напитки, всем было весело. Тая незаметно улизнула на широкий каменный балкон. С высоты птичьего полета Москва выглядела совершенно иначе. Могущественная и красивая она все еще кипела, укрываясь звездами, как одеялом.

– Я слышал, вы скучаете? – пьяненький парень лет двадцати был каким-то одаренным программистом.

– Нет, все хорошо, – Тая ненавидела пьяных мужчин с детства, ведь ее отец пил до потери пульса каждую ночь, пытаясь утопить свое горе.

– Ну не надо выделываться. Арина рассказала, что ты сговорчивая, – он зажал ее в углу и несмотря на протесты пытался поцеловать ее шею. Один рывок и тщедушный подонок валяется в противоположном углу, потеряв ориентир. Захар выглядел спокойным, будто не он только что поранил молодое светило. – Брат, ну не будь жадиной, она хочет меня.

Его холодные глаза не выражали ничего. Ровными шагами он приблизился к юноше и набрал номер на яблочном телефоне.

– Никите пора домой. Пригласите его охрану, – через мгновение на балкон вышли два массивных мужчины и на руках унесли пьяного Казанову. Елена Михайловна, плотная и серьезная женщина вышла к боссу. – Я больше не хочу его видеть.

– Будет сделано, – она кивнула Тае и скрылась за тяжелыми шторами.

– Я… – она хотела сказать ему, что не виновата, что его сестра распускает слухи, потому что он никому не сказал правду. Но он жестом показал ей, что не готов слушать и зашел в дом.

Гости разошлись только у часу ночи. Тая переодевалась в своей комнате, когда дверь открыл подвыпивший Захар.

– Значит, тебе захотелось мужчину, – его красивое лицо не исказила гримаса, он крепко стоял на ногах в своей кипельно-белой полурастегнутой рубашке. – Не смей мне врать! Я видел, как ты к нему прижималась. Если бы не Арина, ты бы раздвинула ноги перед моим гостем прямо на балконе моего дома. О чем ты думала? У тебя совсем нет стыда? – он двигался навстречу испуганной девушке, она все еще пыталась что-то сказать, но тщетно. – Не строй из себя овечку. Я не хуже того, кого ты соблазняла снаружи. К чему эти сантименты? – Захар швырнул девушку на кровать, ее расстегнутое платье осталось на полу. Она рыдала, прикрывалась руками и вся дрожала. Этот спектакль раздражал его больше, чем что-либо в жизни. Вранье, которое она внушала, было противно. Он взял ее грубо и дерзко, так, как заслуживает этого конченная шлюха, готовая отдаться первому встречному на веранде чужого дома.

Захар не видел ни ее обреченное лицо, ни то, как тихо она закрыла дверь под утро, когда он вышел, чтобы сделать то, что она умело лучше всего на свете: прорыдаться и смириться. Он встал под теплые струи воды, чтобы смыть с себя запах этой падшей женщины. Вода, под его ногами быстро стала кроваво-красной. Чувство стыда заставило его признать, что впервые в жизни он жестоко ошибся».

Жасмин перечитывала написанное снова-снова и мурашки стайками бегали по ее спине. Еще никогда она не писала что-то действительно сильное, никогда не видела героев перед собой так четко и ясно. Кажется, Оскар был прав, ей нужно было найти свою дорогу. В телефоне не было пропущенных, только из чата с девочками пикали сообщения. Голод, который она подавляла весь день, чтобы не спугнуть музу, сковал ее теперь железными цепями.

– Ты не звонил, – девушка услышала хихиканье в трубке, кажется, этот парень сумасшедший.

– Я знал, что к тебе пришло вдохновение. Не стал дергать. Хорошо, что ты позвонила, – молодой человек предугадал ее действия. Это было доказательство того, что их поцелуй что-то значит. – Я хочу покормить тебя. Выходи.

Фоле выглянула в окно, он стоял внизу с пушистой розой в руках и активно махал.

– Сколько времени ты ждешь моего звонка?

– Я здесь всего пять минут и собирался звонить тебе, – он посмеялся и положил трубку. Не стоит сразу говорить, что ее появления в своей жизни он ждал так давно, что горы уже мог бы размыть океан.

Брюнетка спустилась вниз со странной прической на палочках для еды и в легком длинном летнем платье.

– Приборы с собой принесла, – он кивнул в сторону деревянных штучек на что получил толчок локтем в бок. Оскар сразу взял ее за руку, отчего припудренные щеки покрылись румянцем. На улице было уже темно, но май выдался теплым. – Не слишком легко оделась?

– Нет, я люблю холод, – это была чистая правда. В отличие от большинства женщин, она отдавала предпочтение прохладе перед тропическим раем.

– Как дела на работе? Что ты сейчас пишешь? Рассказывай давай. Я жду, когда ты дашь прочитать.

– Когда закончу, – совсем скоро нужно отослать часть работы на конкурс. Она должна закончить хотя бы три главы. – Работа скучно, как и всегда. Поручения, поручения, новые поручения. А про сюжет скажу только, что это новая история красавицы и чудовища. Только неизвестно, сможет ли она полюбить его.

– А сможет? – они дворами вышли на широкую Мясницкую улицу.

– Не знаю, – Жасмин не понимала, куда он ведет ее, но отдалась в руки кондитера. – Я впервые пишу что-то, не зная, как кончится дело и что вообще от этого ожидать. Я вижу их перед собой, и они живут своей жизнью, принимают решения, страдают и веселятся. Я будто и не властна над их судьбами.

– Звучит жутковато, хотя все творческие люди не от мира сего, – Оскар завел ее в маленькое местечко с непонятной вывеской. – Проходи, это моя пекарня. Пекарня имени Оскара Дюрана.

– Да ладно? Как скромно, – брюнетка пробежала пальцами по длинным полкам с разными посыпками. Запах ванили и шоколада мог свести с ума любого. Смешные вывески с мотивирующими цитатами, стены из светлого кирпича, высокие стульчики – это был кусочек Парижа в самом центре Москвы, и каждая мелочь была сделана с любовью. – У тебя необычная фамилия, – ее тоже нормальной не была.

– Мой отец – француз. Жан Дюран приехал в Советский Союз в 1985 году, чтобы поработать переводчиком в самой закрытой стране мира. Моя мать, Лариса Валерьевна Смирнова тоже работала переводчиком. Дальше красивое знакомство и любовь с первого взгляда. Они поженились через месяц прогулок и осмотр достопримечательностей столицы. А в 1988 году появился я.

– Так тебе 30 в этом году? Как интересно, – девушка все еще осматривала место, мимо которого проходила несколько раз, но так и не догадалась зайти.

– Хочешь есть или пить? – его карие глаза выражали бесконечную заботу. – Я могу приготовить все, что угодно из представленного меню. Ну или того, что там нет.

– Хочу крок-месье и круассан с ореховой начинкой, – она подошла к нему предельно близко, роза все еще колола ее руку. – Ты не догадался убрать шипы с цветка, чтобы я не поранилась.

– Но я догадался, что ты голодная и вытащил тебя поесть, – Оскар улыбнулся, счет 1:1.

На кухне было очень чисто. Жасмин впервые оказалась за кулисами такого места, он сразу же натянул на ее голову смешной колпак из американских комедий и закинул на шею белый фартук. Его сильные руки очертили ее талию, любая девушка знает, с каким усилием она втянула живот. Он аккуратно сделал бантик на ее полуголой спине и шлепнул по попе, позволив войти.

Фоле не ожидала такого фривольного поведения, но это ее позабавило. Оскар тоже облачился в похожий наряд, только черного цвета. Он достал все необходимые продукты и выставил перед ней. Оказалось, готовить довольно просто, особенно, если то и дело, за спиной появляется красивый мужчина, чтобы обхватить твои руки и показать как правильно.

Через полчаса кухонных игрищ, они сидели за маленьким столиком и со смехом поедали вкусности.

– Когда ты сказал, что ты кондитер, я представила, как ты печешь кексики и торты, а ты вот еще что умеешь, – Жасмин отпила ванильный латте из огромной белой чашки.

– Я обычный повар с упором на сладости. То есть кондитер, – Оскар съел свою порцию в два прикуса и пошел на кухню за оставшимися круассанами. – Я учился в кулинарной школе в Париже, когда жил у бабушки.

– Пока все ездят в деревню, ты ездил на лето во Францию. Бедный ребенок, – брюнетка стряхнула с лица прядь, палочки потеряли практичность, ее прическа разваливалась.

– Дай мне, – он вытащил деревяшки, отчего ее волосы рассыпались по плечам. – Так мне больше нравится, – его массивная фигура вернулась на небольшой стульчик. Он страстно зажевал еще теплый кусочек теста с начинкой. – А откуда ты?

– Я приехала из Владимира на учебу. Вообще я не собиралась уезжать оттуда, – брюнетка закатила глаза от удовольствия, доставленного едой.

– Почему уехала тогда?

– Приехала на экскурсию в Москву под Новый Год. После представления вышла на улицу, а там все залито огнями и снег сыпется сверху. И все, влюбилась, – эта была правдивая история. Она редко хотела чего-то по-настоящему. Скорее ей двигали общественные ценности, мода, нормы. Своего городка была вполне достаточно, она была счастлива, пока не увидела московский снегопад, чтобы понять, наконец, что происходит внутри, когда ты действительно чего-то хочешь всем сердцем.

– Ты очень романтичная. И очень красивая, – прелесть маленьких столиков – дотянуться до партнера можно без труда. Оскар позволил себе нарушить ее ужин своим поцелуем, но он больше не мог ждать. Жасмин отпустила контроль, ответив на его страсть. Она хотела этого мужчину целиком и полностью и когда еще поддаться порыву, если не в самом красивом месте на Земле?

Люди шли навстречу приключениям или домашним заботам, а в небольшой кондитерской на углу двое упали в пучину, позволив свету гореть до самого утра.

5 глава

Пятница была знаменательным днем для любого сотрудника офиса. Во-первых, впереди были выходные, а во-вторых рабочий день сокращался на час и пятнадцать минут, и как были сладки эти секунды.

Амалия прибыла на работу в приподнятом настроении. Что сказать, ее привез ГГ, она теперь дизайнер и у нее есть свой кабинет. Ощущение крыльев за спиной обломил вид довольной Людочки.

– Доброе утро. Поздравляю с пятницей и повышением! – она схватила блондинку под руку и потащила в сторону самого малопосещаемого кабинета компании. – Я позаботилась о столе и кресле, не хуже, чем у ГГ. Компьютер тоже там. Так что если что я всегда рада помочь, – она пихнула девушку к открытому кабинету, Георгий пришел первый, их не должны были заметить вместе. – Ты не дашь мне ключ от кабинета?

– Зачем? – священный атрибут был у него и у охранника, который и под страхом смерти никогда бы им не воспользовался. – Ты ездишь на работу со мной.

– Так будет не всегда, – Амалия поправила юбку-карандаш, которую он прикупил для нее утром вместе со светло розовой блузой. Так никто не догадается об их связи. – Мне нужен ключ или личный кабинет.

– Хочешь, чтобы я поклялся быть с тобой до конца своих дней? – его выразительная бровь взметнулась вверх, чтобы продемонстрировать сарказм, который переполнял его мозг. Эта девочка уже женила его на себе в своих мечтах. Какая наивность! Да, она хороша, но свадьба никогда не входила в его планы на будущее.

– Нет уж, оставь себе, – блондинка убрала с лица волнистую прядь, включила новенький яблочный компьютер. Она не поднимала глаз на того, кто не дал ей спать почти всю ночь. – После 35 я планирую перейти на молодую кровь, не старше 25. Ты уже не вписываешься, так что извини.

– Значит так, – он подобрался к ее креслу сзади и обвил ее руками. – Придется с полна пользоваться тобой до 35. Не переживай, я не охотник за тетушками.

Оливия была свободна от занятий на сегодня, поэтому решила приготовить танец для конкурса бара «#мечта». Она распахнула все окна в студии, позволив воздуху безжалостно трепать полупрозрачные шторы. Любой танцор знает, что свои репетиции лучше записывать на видео, чтобы потом отслеживать ошибки. Брюнетка поступала так каждый раз, когда была одна. Музыка вела ее своими тропами, не позволяя сделать лишние движения. Легкая разминка и вот она уже поднимает ногу в вертикальном шпагате. Ее личной любовью были классические танцы, балет. Фарфоровые фигурки, которые парили, не касаясь земли. Законы притяжения рушились под легкими движениями. Это была магия.

Оливия включила хорошо знакомую музыку Вагнера «Танго смерти» и все ее мысли уступили место порывистым взмахам и обрывчатой музыке, которая заставляла ноги отсчитывать шаги.

Адам зашел сюда на свою удачу и застыл под впечатлением от прекрасного представления. Она не раз танцевала перед ним, не раз выделывала все эти кульбиты, но именно сейчас, когда он знал так много о ее чувствах, все стало таким особенным и значимым. Блондин не отходил от двери, наслаждаясь страстью, с которой Оли двигала свое тело. Все-таки это зрелище совершенно особенное.

Последний аккорд разрушил волшебство, она замерла на месте.

– Что ты здесь делаешь? – брюнетка сразу стала неуклюжей, ее длинные волосы были собраны в хвост.

– Я не знаю, – эта была чистая правда. Он не имел понятия о том, почему ноги привели его сюда. Он не понимал, почему вновь и вновь набирал ее номер, почему при любой мелочи хотелось услышать ее голос. – Я скучаю по тебе, Оли…

Она понимала его боль и не могла оставаться в стороне. Все преграды и принципы разбились о преданное женское сердце. Оливия подбежала к его высокой фигуре и обняла так крепко, как позволяли ее маленькие ручки. Адам хотел чувствовать ее рядом, ему было так же легко с ней, как раньше, только теперь каждый жест был наполнен особым смыслом. Он сжал ее хрупкое тело в своих руках, не веря, что этому моменту придет конец.

Грета разбирала очередную стопку никому ненужных бумаг. Осталось три минуты до обеда, а противная старушка была все еще прибита к своему стулу. Ольга Петровна считала за честь отслеживать поминутно работу каждого сотрудника и если у тебя выдавалась свободная минутка, знай, она уже дышит тебе в спину, в надежде застать за не профессиональным делом. Ее телефон призывно возвестил о новой СМСке: «На улице дождь. Я жду тебя у входа с зонтом. Еда в машине. Нам надо поговорить».

Рей хотела послать его к чертям, но так жутко хотелось увидеть его родную рожицу. Гордой походной она прошагала по лестнице так, чтобы края ее широких молочных брюк касались кафельного пола. Руки в карманы жилета, и она как бы не замечает, что он пришел с огромным черным зонтом, который она выбрала для него, убедив, что прикрываться от дождя очень даже по-мужски и этого не надо стесняться. Они не здоровались, молча прошли зеленую тропу и сели в большой черный внедорожник.

– Рыжуся, я знаю, ты злишься, – он достал термос с кофе и ее любимые сэндвичи с ветчиной и сыром. Вздумал купить ее на еду, как же! – Но я больше так не могу. Ты была права, нам надо попробовать, ну… Это самое… Отношения.

– А как же твоя невеста? – Грета милостиво забрала свою порцию, ее сердце выпрыгивало из груди, сейчас, он признается ей в любви.

– Во-первых, она не моя невеста, я сказал, что возможно станет ею. Во-вторых, она не глупая, сама все увидела, – Савва всегда готовил для себя двойную порцию сэндвичей с бужениной. Рей приучила его запасаться такими вещами заранее. – Я сам должен был сделать шаг к тебе. Эта трусость сделала неприятно невинному человеку…

– А я значит винная? – девушка повернулась лицом к потерянному водителю. Такие слова всегда давались ему с большим трудом, но она не могла выдержать даже мысли о другой женщине в его голове. – Меня значит не жалко?

– Я не это имел ввиду…

– Конечно, конечно! – она попыталась выйти, но машина была закрыта. – Разблокируй дверь, а то я закричу!

– Кричи на здоровье, – Савва спокойно жевал свой бутерброд, внутри у него бушевала стихия.

– Какой же ты зануда! Выпусти меня, а то я расскажу своему жениху! – в рыжей голове это звучало очень красиво, но на деле это вызвало смех ее старого друга.

– Эдюсе что ли?

– А хоть и ему! Мы женимся, – непонятно откуда возник этот бред, но казалось, это отличная идея.

– Милая, у него уже есть жена, ты забыла? – Савва чувствовал, как лед между ними таял и остается только ее упрямство.

– Она бывшая, а я будущая! – Грета сама не верила в эту ахинею, но соврав раз приходится обрастать ложью со всех сторон. – Мне пора на работу, у меня куча дел, я не могу сидеть тут с тобой целый час, – он позволил ей выйти, но проводил до корпуса.

– Я приеду за тобой вечером и поедем в театр. Если я увижу на тебе его руки, мне придется их оторвать. И не говори потом, что я не предупреждал, – его серьезное лицо потерялось в пелене дождя. Грета осталась на крыльце, чтобы увидеть, как он уходит. Рей расплылась в улыбке от отменившейся свадьбы, от его ревности и такой знакомой властности. А теперь, когда он в ее руках, она научит его никогда не делать так снова.