Майкл Норват. Том 3 - читать онлайн

Пролог

Я плевал Сатане в глаза,

Вам тоже плюю, прямо в глаза,

Вы – призраки, вы преследуете,

Вы не понимаете, что вы делаете…

Motorhead, «Bad Religion».

13 лет спустя…

Широкой надменной поступью в окружении верных телохранителей, Майкл Норват направлялся к одиночной камере для особо опасных преступников. Ненависть и критически сильно трепещущая парестезия несостоявшегося отмщения испепеляли нутро зверя, всецело поглотившего некогда живучую его светлую суть. Та и померкла без остатка, не оставляя Норвату ни малейшего шанса существовать иначе и вернуться в прежнее человеческое.

Майкл, хоть и относился к предстоящему ему деянию с презрением, понимал, что это – его единственная надежда, последний счастливый случай исправить то, чему позволил случиться когда-то давно. Вернее, не позволил! На тот момент Майкл должен был остановиться. Но зря пощадил. Ой, как зря! Долгие годы мучительных, а главное, бесполезных добрых дел не пошли на пользу. Тронувшийся враг снова у ворот. Вооружен до зубов. Просто так не оставит.

Но и зверь по фамилии Норват давно готов к кровопролитию. Хищник с вожделением скалится, обнажает свои клыки, полностью готовый к смертельной битве. Норват намерен положить конец начатому. Раз и навсегда! И никто и ничто того Норвата не остановит.

Клетка издала протяжный скрежет.

Норват вошёл в камеру, гордо сделал несколько шагов вперёд, не сводя ненавистного взгляда со своего врага.

Заключённая подняла голову и растерянно посмотрела на Майкла, а потом, затаив дыхание, тут же спрятала взгляд в пол. Широко раскрытые глаза женщины выдавали панический страх перед этим человеком. Но в них же, ее глазах, если присмотреться, можно было разглядеть и скрытую радость: осужденная счастлива, что видит хотя бы кого-то из прошлой, хоть и не самой лучшей, но ее жизни, ставшей за долгие годы заключения далеким воспоминанием.

– Требуется твоя помощь. – поборов презрение перед заключенной и не дожидаясь, когда она заговорит, первым начал Майкл. – Я дам тебе свободу и щедрое вознаграждение в обмен на небольшую услугу, которую должна будешь оказать.

– Все, что угодно, господин Норват. – не поднимая униженных глаз, отвечала она. – Если это в моих силах, я все выполню.

– Ни к чему твоя праздная официальность, Пенни. Мы с тобой давно знаем друг друга. Даже больше, чем кажется.

– И что от меня требуется?

– Помоги достать твою бывшую напарницу. И, если дело пойдет лучше, чем предполагаю, сделай так, чтобы она поверила тебе и вышла из тени.

Пенни Норват подняла на бывшего супруга ошарашенные глаза. Она ожидала услышать, чего угодно, но только не подобного.

– Не стану больше воевать, я вне игры, ясно? – та испуганно вытянула перед собой руки, предполагая, что безжалостный тиран, а прежде супруг, сейчас испытывает ее на «вшивость». – Двадцать лет заточения заставили поразмыслить обо всем, чем я жила до того, как очутилась здесь! Да, Майкл, я осознала свои ошибки, и каждый чертов день раскаиваюсь во многом! – Пенни опустила голову, пряча слезы. – В большей степени, не могу себе простить безразличие к доченькам и то, что не ценила тебя раньше.

– Либо недооценивала, что представляется вполне разумным. – холодно поправил ее Норват, а затем плотно сжал губы, не скрывая своей злобы и ненависти по отношению к бывшей жене.

– Я готова на все, лишь бы получить прощения у наших доченек, – спокойно продолжала Пенни, отчетливо осознавая, что Майкл не купится на ее внезапную сентиментальность. – но помогать Елене не стану. Равно, как и не подставлю ее. Это слишком низко и подло даже для такой, как я…

– В противном случае, ты сгниешь здесь, моя прелестная Принцесска. – Майкл высокомерно задрал голову и стиснул зубы в хищном оскале. Глаза его, предвкушающие скорую месть, засверкали огоньками одержимости. – Обдумай моё предложение еще раз, взвесь все «за и за».

Он подошел к Пенни вплотную, наклонился. Навис над ней, запугивая ту еще больше. Издевательски-господский взгляд Норвата, полный противоречивых эмоций, окрашенных в кровавые оттенки, сканировал измученное лицо Пенни. Простояв так некоторое время, Норват с таким же болезненным для нее безразличием выпрямился, развернулся и направился к выходу из камеры.

– Майкл! – Пенни окликнула его перед тем, как скрипучая решетка отворилась, и из неё показался надзиратель. – Я должна сделать что-нибудь ещё помимо того, о чем просишь?

– Остальное сделаю сам. От тебя требуется только разыскать и преподнести на блюде, – он еле заметно подмигнул, а потом с иронией добавил. – в целости и сохранности, разумеется!

Пенни за все эти годы в тюрьме так и не смогла перебороть страх перед Майклом Норватом. Но осознавала, что шанс оказаться на свободе, хоть и не из самых отборных и выигрышных, нежданно-негаданно, но появился. По крайней мере, Норват предоставляет для этого достаточно реальную возможность. Пенни хорошо знала бывшего мужа и то, что он свои слова всегда держал. А потому не сомневалась – Норват не тронет ее, если та не оступится. Иначе…

«Та бессмысленная война отобрала у меня последние силы. Что я теперь? Не кто даже, а что. Я ничто, и давно ничто, смирилась с этим статусом. Майкл, в обмен на свободу, требует, чтобы я привела к нему Елену. Зачем, и так ясно. Не хотелось бы вновь падать в ту грязь, от которой никогда не отмыться, но мне не оставляют иного выбора. Понимаю, зачем Норвату вызволять меня, и это понимание ломает хуже самого тяжелого дня заточения в тюрьме. Но я хочу увидеть мир своими глазами, устала сходить с ума в четырех стенах. Не видя света, не видя дочерей. Я двадцать лет мечтала увидеть своих девочек, мечтала заслужить их прощения. Я сделаю то низменное, о чем просит Майкл, ради них. Помогу ему! Просто закрою глаза и покажу пальцем. А затем попробую забыть об этом…»

Губы ее еле уловимым шепотом вымолвили согласие. А затем Пенни отвернулась к стене, не в силах больше глядеть на недобрый взгляд Норвата. Взгляд самого настоящего зверя.

Глава 1

Тремя годами ранее…

Воспоминания Диланы.

– Привет, Игорь!

– Госпожа… – телохранитель Норвата, только увидев меня, с ошеломленной физиономией пригвоздился посреди коридора. – Вас и не узнать вовсе! Выглядите потрясно! Простите меня за бестактность, аж дар речи растерял!

– Спасибо. Ты прощен, Игорь. – я кратко улыбнулась и легким движением поправила парик.

О, да, Дилана сегодня в парике! Решила преобразиться: купила рыжий кучерявый парик, надела узкую юбку-карандаш, белую блузу, чулки, и даже приобрела до жути неприличное белье из черной кожи. Завершали мой офисный образ лодочки на шпильках и очки с прозрачными стеклами.

Этакий эталон секретарши, которую заслуживает мой обожаемый супруг. Любвеобильный, ненасытный самец, который принадлежит мне и только мне. Майкл Норват – идеальный муж, образцовый отец, пылкий любовник. За девятнадцать лет нашего брака я ни разу не пожалела о том, что вышла за Майкла замуж в свое время. Заботливый, любящий, мягкий, чуткий, он понимал меня, как никто другой. Майкл в разговоре всегда старательно копал до основания моей души, выуживая оттуда все тяжелое, что меня гложило и мешало жить. Поначалу жестко буровил до истины привычными методами, а потом сломал собственные привычки и стал необычайно нежен, умело помогая справиться с грустью, тоской, боязнью завтрашнего дня.

Майкл, помимо психологической поддержки, сделал для меня все, о чем только могла мечтать. Как любитель путешествовать, за свои тридцать девять я успела побывать везде, где хотела, обколесили с мужем большую часть стран. Вот, буквально на днях вернулись из очередного горячего путешествия по зарубежью, в котором мы были предоставлены самим себе.

Но было кое-что, что не давало мне в полной мере ощутить радость от наших отношений с Майклом. Это ревность. Я ревновала мужа ко всем и каждой, и, хоть он и не попадался на изменах, и я не находила никаких компроматов против его верности, но все же знала и не забывала, каким Майкл был раньше. А потому делала все, чтобы он не смотрел на других женщин. Ради него я всегда старалась выглядеть безупречно: прическа, макияж, соблазнительное платье… Три раза в неделю я торчала в спортзале, вытачивая идеальную фигуру, при виде которой у Майкла закипала кровь. Даже ненавистные каблуки таскала каждый день!

Но Майкл, хоть и был от меня без ума, все равно смотрел на других. И вчера, когда мы собирались отходить ко сну после романтического купания в молоке и лепестках роз при свечах, расставленных по всему периметру ванны, он и выдал то, что привело меня в шок. Майкл заявил, что работы на шахте за наш отпуск скопилось немало, и сам не справится, а потому, возьмет на работу помощника. Вернее, помощницу! Секретаршу Норвату подавай!

В эту ночь Майкл спал крепко, а вот я до рассвета с усердием перемалывала услышанное и искала пути переубедить его. К утру пришла к выводу, что терпеть одиночные заигрывания и выстрелы глазками в моего мужа от всяких там озорных мадам куда более человечно и безопасно, нежели знать, что Майкл проводит с одной из них полный рабочий день. Каждый день! В одном кабинете! А ведь Майкл и задерживается частенько… Нет, не смогу.

И сейчас я намерена поразить Майкла и заставить его не приглашать на работу секретаршу. В противном случае, я заживо сгорю от ревности.

– А что за столпотворение под кабинетом мужа? – мне совсем не хотелось верить собственным глазам.

– Господин выбирает претендента на роль секретаря, госпожа Норват.

Ответ Игоря протоптался по самому больному. Все-таки Майкл не шутил вчера и не перебрал с молочной ванной…

Я внимательно поглядела на девушек. Все, как на подбор: молодые, стройные, привлекательные, идеальные от макушки до пят, обутых в высоченные каблучищи. Словно вышли из экрана порнофильма о секретаршах. Не к добру это…

Переведя дыхание, я решительно направилась к кабинету.

– Милая госпожа, что в вас преобразилось? – вопрос Игоря мне показался несколько кокетливым, а поведение – навязчивым. Он так и препятствовал моим грандиозным планам своими попытками поддержать разговор и отвлечь от моральной битвы. – Сменили прическу?

Я не стала отвечать Игорю. Лишь натянула вежливую улыбку, поймав напоследок его восхищенный взгляд. Подошла к дверям и коснулась ручки кабинета.

– Там идет собеседование, и вообще-то тут очередь! – заявила мне девушка с прямыми каштановыми волосами, худощавая, элегантно одетая.

– Собеседование окончено, можете все идти домой. – бросила я и задрала узкую юбку так, чтобы были видны резиночки, поддерживающие чулки. Затем расстегнула несколько пуговиц на рубашке, приоткрыв кружевной лиф.

Майкл обожает кружево, это я знала. А от кожи у него стабильно срывает крышу, потому и приобрела этот сумасшедший комплект, который не надела бы никогда в жизни.

Окончив приготовления во внешности, я постучала и заглянула в кабинет. Мой супруг, скрестив руки, сидел за рабочим столом и неморгающе глядел на очередную собеседницу.

Майкла будто и не было в этой комнате совершенно. В его голове явно отсутствовали мысли, касающиеся шахты. Это и хорошо, и плохо: кто знает, может Майкл желает познакомиться поближе с этой девушкой, либо же его коробит незнание элементарных вещей касательно работы. Для Норвата элементарных, разумеется.

Собеседница же, точеная блондинка с широким вырезом на блузке, оборвала свой мычащий монолог и вопросительно поглядела на меня.

– Можно? Я по поводу работы… – не своим голосом воспроизвела я, еле сдержав смех от всей этой комичной картины.

– Зайдите позже. – таким же безучастным, как и его взгляд, басом ответил Майкл, продолжая нервно постукивать карандашом по бланку.

Даже не посмотрел на меня. Ему точно не по нраву вся эта затея с секретаршами. Вероятно, ни одна из девушек не имеет ни малейшего представления о работе на шахте.

– Зря вы так, я тщательно готовилась к собеседованию! – громко отчеканив, я продефилировала в кабинет и захлопнула дверь, невзирая на недовольные возгласы по поводу очереди и честности от остальных претенденток.

Майкл нахмурился и повернул голову. Оглядел меня, прокашлялся, а затем с улыбкой откинулся в кресле. Наконец-то, узнал!

– Пожалуйста, подождите за дверью. – Норват обратился к блондинке, затем встал с места и вежливо попросил ее лететь отсюда подобру-поздорову.

Как только мы с ним остались вдвоем, Майкл жестом подозвал меня к себе, солидным движением поправил пиджак, уселся в кресло, пытливо разглядывая новую секс-секретаршу.

– Только не вы. – томно промурлыкал Норват, взгляд его засверкал. – Боюсь, мне придется закрыть шахту, поскольку рядом с вами априори не смогу думать о работе.

– Вы даже не знаете, от какого работника отказываетесь.

Я с обнаженным кокетством подошла к столу и медленно расстегнула рубашку, постепенно открывая взгляду мужа потрясающий и до писка откровенный лиф. Майкл воспроизвел глубокий вздох, увлеченно разглядывая кожаное безобразие на моих грудях, которое их нисколечко не прятало. Одни только веревочки на полушариях и кружева чуть повыше. Все, как ты любишь, Майкл!

– С этого надо было начать сразу, – проглотив слюну, он хрипло прошептал. – рыжая киска.

– Испытайте меня, господин Норват, по каждому вашему жесткому и очень твердому пунктику. – с этими словами я отодвинула бумаги, покоившиеся под его ладонью, в сторону, залезла на стол, по-кошачьи подползла к боссу. – Но обещайте, что я пройду конкурс.

– Все зависит от того, насколько хорошо вы себя проявите. – Майкл обхватил мои груди, игриво пощекотал пальцами беспардонно выпирающие соски, затем приблизился и поцеловал их. – У вас отличные рекомендации. Приступайте удивлять меня дальше, даю на все пять минут.

Я, получив команду действовать и ни в чем себе не отказывать, нырнула под стол, доползла до мужа, уселась возле его ног. Проведя ласковой ладонью по его коленям, я двинулась выше, добралась до выпирающей твердости под брюками в районе ширинки. Майкл при виде меня всегда заводился с пол-оборота в сексуальном плане, на его завидную способность вспыхивать в момент не повлиял даже возраст. Поглаживая член по всей длине, я расстегнула ширинку и достала оттуда заветную плоть. Затем пощекотала языком наиболее чувствительные точки.

– Возьми, – шепнул Майкл, которого ролевая игра в босса и блудливую секретаршу заинтриговала не меньше, чем меня. – погрей его за щечкой.

Меня же не отпускало ревнивое бешенство. А вдруг Майкл предлагал это делать каждой, которая пришла на собеседование? И я заявилась вовремя, и та блондинка не успела дойти до практического занятия???

Я, рыкнув, с жадностью закусила его плоть, а затем погрузила в рот целиком.

– Да, моя девочка, вот так…

Майкл расслабился в кресле и откинул голову. Я слышала, как его дыхание ускорялось прямо пропорционально моим активным действиям. Я же не упускала момента побыть распутницей в его развращенном сознании. Да, несколько последних лет мы с мужем уже не испытываем всяческих обезбашенных экспериментов друг на друге, но мне порой хотелось вернуться в прошлое, когда Майкл каждый день изобретал нечто вопиюще-искушенное, чем поражал меня и заставлял краснеть.

– А что под юбкой у моей девочки? – шепот мужа вывел меня из раздумий. Наверняка, он почувствовал, что я отвлеклась от дела и стала филонить. – Показывайте, иначе не пройдете конкурс.

Я вылезла из-под стола, стала к Майклу передом и охотно задрала юбку к талии, обнажив прозрачные трусики в черную сетку и чулки. Покрутила бедрами, приманивая самца.

Майкл рванул с кресла и приблизился ко мне сзади. Пальцы его с нетерпением провели по линии промежности к бедрам, захватили резинки на чулках, с силой оттянули.

– Ммм, удивительно. Вы действительно подготовились. – мурчал он, сжимая и разжимая мои ягодицы. Пальцы прошлись по самой узкой линии трусиков, откинув их в сторону. Затем погладили нижние губы. – Какая сочная киска… – пальцы Майкла атаковали промежность довольно быстрым растиранием. – Ах ты, моя ненасытная киска!

Я, не в силах сдержать эмоций, громко ахнула от резкого наплыва удовольствия. Майкл продолжал теребить пальцем чувствительную зону, губами шептал на ухо грязные словечки, от чего сводил с ума и доводил мое тело до максимального раскрепощения.

– Давай, моя девочка, – Майкл упер меня в стол бедрами и прижался сзади, грубым захватом удерживая за шею, продолжая атаковать мое ухо своим хриплым возбуждающим басом. – Сделай это ради меня. – и вошел в меня спереди двумя пальцами наполовину, быстрыми толчками провоцируя самую взрывоопасную точку моего лона. – Давай, сладкая, осчастливь папочку. Вот, уже пошло… чувствуешь, как загорается, моя хорошая?

– Что чувствую? – рваным шепотом отозвалась я, волной прогибаясь в спине от наслаждения.

– Нечто особенное, кисунь, – Норват закусил мочку уха и принялся целовать шею, отвечая в мою, покрытую мурашками, кожу. – То, чего ты еще никогда не испытывала. Если правильно и регулярно стимулировать тут, – он стремительно стучал пальцем внутри меня, отчего мое тело мигом бросило в жар, а ноги, объятые гудением, машинально подкосились. – можно достичь более весомого, нежели привычный оргазм. Не сжимай там. – с этими словами он еще сильнее принялся барабанить по эрогенной точке. – Кончи для меня, моя девочка. Старайся кончить так, как никогда раньше.

Его ладонь переместилась от шеи к грудям, с аппетитом жамкая их поочередно.

– Что ты хочешь, чтобы я сделал с тобой? Откройся мне полностью.

– Не знаю…

– Знаешь, кисунь. Давай рассмотрим несколько вариантов. Хочешь так? – Майкл подключил к ласкам второй палец и принялся быстро сгибать оба внутри меня, грубо нажимая на шершавую точку. – Или так? – другие пальцы теперь задевали клитор, при каждом толчке массируя его. – Второй вариант срывает твои пломбы, да?

Я была не в силах отвечать Майклу. Широко раскрыв рот, дышала все резвее и громче. Мне хотелось попросить об одной вещи, но я боялась, что он не примет той просьбы, да и голосом уже не владела.

– Кончай, моя девочка, давай же… не сдерживайся. А после я возьму тебя. Грубо возьму. Сделаю все, как тебе нравится.

Я, только услышав слово «грубо», застонала еще громче. С трудом понимала, чего нового Майкл ждет от меня, но для того я здесь, чтобы получить разряд незабываемого удовольствия. Сейчас мои ощущения действительно отличались от прежних: болезненно-щекотливое трепетание внизу живота заставляло меня задыхаться от сногсшибательного восторга, но при этом я никак не могла расслабить мышцы промежности. Казалось, они настолько сильно сжимались, что в любую секунду их могло запросто заклинить.

– Потом хочу вылизать тебя. Вот так буду работать, – Майкл водил языком по моей шее, страстно закусывая ее губами и хрипло шепча. – Моя сладкая, маленькая девочка… Трахну тебя жестко, затем кропотливо вылижу.

– Хочу… так хочу… – я с трудом сдерживалась, чтобы не перейти из шепота на крик.

– Хочешь мне подчиняться, кисунь? – Майкл принялся натирать бедрами мои ягодицы. – Будешь кончать тогда, когда я разрешу?

– Буду!

Только представила это, пику моего терпения пришел конец; я ощутила внутри себя резкий толчок, а затем странный звук и замокревшие ноги.

Майкл с довольным мычанием вытащил из меня пальцы, другими продолжая ласкать груди. Я в смятении поглядела на ковер, на нем пятно. О, нет! Неужели я…

– Сквиртнула, кисунь. – с улыбкой сказал он и вызывающе потрепал меня по ягодицам. – Какая награда для меня! Я ждал этого момента долго. Теперь будем практиковать его ежедневно и вместе кончать фонтанами!

С этими словами Норват стянул с себя брюки и торопливо вошел в меня. А после, как удовлетворился сам, усадил меня на стол и опять довел до струйного оргазма, но теперь движениями языка и пальцев. Я прежде и не догадывалась, что могу так, с меня и правда ливанул фонтан экстаза!

Майкл снова и снова заставлял меня кончать в этот день. Он погружал меня в особенное безумие. Это было лучшее, что я когда-либо испытывала!

После того, как мои крики распугали всех претенденток на роль секретаря, и коридор опустел, Майкл решил окончить рабочий день и провести его в более приятной обстановке.

– Нельзя тратить время на работу в такой праздник, кисунь.

Майкл не скрывал счастливой улыбки, настырно мешая мне одеваться. Он, будто игривый котяра, все дергал резинки на чулках, норовя их стащить.

– И чем займемся сегодня?

– Махнем в ресторан. А после хочу тебя всю раздербанить и высушить до нитки.

– Обещаешь, что всю?

– Будешь сухая, как Атакама. И клочка влажного не оставлю. – Норват упрямо провоцировал мое тело дрожать от нетерпения. – Только не проси остановиться, а то я снова стану плохим.

– Насколько плохим? – я очень ждала момента, когда он сам озвучит более жесткую идею заняться любовью, поскольку стеснялась попросить об этом.

– Совсем плохим, кисунь. Если доведешь до ручки, не будет тебе пощады. Так что не подстрекай меня на черные подвиги. Ты еще многого обо мне не знаешь.

– Сегодня я хочу узнать тебя другого. И требую, чтобы ты дал волю тайным и очень плохим желаниям.

Майкл опустил взгляд и убрал руку с моего бедра. Некоторое время он молчал, а затем озвучил свое предложение.

– В принципе, наши желания совпадают, но не во всем. Как насчет Темы, кисунь? Я в теме о Теме, а ты нет. Решайся, и тогда будешь знать обо мне все.

Мои глаза в миг округлились.

– Не понимаю…

– Я предлагаю опробовать несколько иную ролевую игру, кисунь. Дай согласие, тогда провернем пару-тройку сессий. Я изучил твои особенности еще тогда, когда испытывал возможности тела. И знаю, как заставить твою киску кончать бесперебойно. Привести пример? – Майкл подсел ближе и провел танцующими пальцами по моей спине, вызывая мурашки. – Ты любишь, когда я тебя связываю, лишаю воли и способности сопротивляться. Особенно течешь, когда я раздвигаю тебе ножки очень широко и не даю их свести. Заводишься от мысли, что я беру тебя силой. Дикий трах – твоя стихия, кисунь. Ты такая есть, и не нужно стесняться своих желаний. Не удивлюсь, если тебе понравится секс с завязанными глазами. Попробовать стоит, ощущения будут гораздо ярче. С тебя дисциплина – с меня гарантия безопасности и кайфа на протяжении всего времени эксперимента. Доверься мне и ничего не бойся.

– А какое придумаем стоп-слово?

Майкл хмыкнул и по-деловому почесал висок.

– Любое. Только у тебя рот будет занят кляпом.

– Мне совсем не ждать снисхождения? – заявление Майкла заставило меня смущенно покраснеть и рассмеяться. – А как же без кодовых слов проводить подобные издевательства? Вдруг ты посчитаешь, что я буду испытывать кайф, если ты меня за ногу к потолку подвесишь?

– Размечталась, кисунь! Не будет тебе потолка. И снисхождения не дам. Ты и сама его не попросишь.

Я застенчиво поглядела на мужа исподлобья, ожидая от него подвоха, а затем громкого хохота, как только поведусь на шутку. Но Майкл был абсолютно серьезен. Он глядел на меня и нетерпеливо перебирал пальцами в ожидании ответа. Получить согласие пытать меня для него так важно?

– Хорошо. Испытывай на мне все, что хочешь. Я тебе полностью доверяю. Но при одном условии: взамен ты не станешь брать на работу секретаря.

– По рукам, кисунь. Подпишем с тобой еще один контракт, на сей раз, последний.

Вскоре мы покинули пределы шахты и направились в ресторан. По дороге Майкл увлеченно рассказывал мне о всяких тонкостях и зачинах в темных играх между адептами-мазохистами и мастерами приятной боли. Мне было интересно получать столь необычную для слуха информацию, но и стыдно, и хотелось попробовать себя в роли подопытной мышки своего мужа. А когда Майкл заявил, что в молодости болел этим увлечением ни один год, и любимым атрибутом у него была и остается плеть, цепи и ремни, у меня все внутри перевернулось. Однако, я морально была готова отдаться опытному мужу-доминанту в безграничное пользование. Но, увы, ни в тот день, ни в последующие, нам не суждено было провернуть запланированное.

Ничего бы не случилось, если бы не некий эпизод. Ничего бы не сломило нашу любовь. Ничего бы не заставило в панической неизбежности отвернуться друг от друга в один миг. Но теперь ничего не вернешь, время, к сожалению, не движется назад. Я миллион раз пожалела, что согласилась пойти с Майклом в ресторан. И он, наверняка, тоже.

Это был наш последний вечер вместе.

Глава 2

Не знаю, как перевернуть эту страницу

И возродить жизнь, когда она кончится.

Может ли мы побыть влюбленными под солнцем?

Я буду жить вечно, без сомнений,

Я вполне жива, чтобы чувствовать тебя.

Почему я прячу чувства,

Или они неминуемо умирают сами…

Liv Kristine, «Love Decay».

– Все-таки, как хорошо, что мы нашли этот дом! – Дилана бережно поглаживала толстые листья зеленых растений, с любовью расставленных по подоконникам. – Здесь так спокойно и тихо. Вид из окна сказочный, ни шума тебе, ни машин, ни галдежа. Тишина и умиротворение кругом, да и только! Правда, Дилаш?

– Вдали от города, мам, чего ты еще ожидала? – Дилан раскинулся на диване и увлеченно просматривал почту на ноутбуке. – То ли еще будет весной! Здесь столько тополей, сколько нет по всему городу! С твоей аллергией на пух только в тополиной роще жить. Когда ты смотрела этот дом, разве не заметила, что он находится в самом эпицентре пуховой атаки?

– Зато кругом лишь чистый воздух! – Дилана выпятила губу, выказывая обиду. – Кроме того, у меня куда сильнее аллергия на старый дом и его обитателей, чем на тополя!

– Планируешь продавать тот дом? – не отрываясь от своего занятия, поинтересовался Дилан.

– Он принадлежит твоему отцу, и я ничего не вправе с ним делать. – Ди опустила руку, вполоборота посмотрев на сына тоскливым взглядом, а затем вздохнула. – Он сам, наверняка, уже решил судьбу того дома. «Как и нашу с ним судьбу. Ничего уже не изменить.»

– И все же, – сын отставил ноутбук и подошел к матери. – почему вы с отцом разошлись?

– Это долгая история, сынок. – Ди ободряюще погладила его по плечу и отвернулась, чтобы спрятать грусть в глазах. – Мы с твоим отцом оба решили, что так для всех будет лучше.

– Тогда, почему не разведетесь? Зачем обременять друг друга ненужными заботами и портить друг другу настроение?

– Он не дает развода, ты же знаешь.

– Значит, папа все также любит тебя, как и прежде. Не хочет отпускать, но не знает, как найти к тебе подход. – для Дилаши тема его родителей всегда была на первом месте. А теперь, когда они и вовсе стали жить каждый по своим углам, насколько возможно пытался исправить ситуацию, периодами надавливая то на один родительский «рычаг», то на другой. – Вы давно переступили рубеж молодости, какой смысл оставлять друг друга сейчас?

– Майкл никого не любит, кроме себя и виски. – презрительно фыркнула Ди и глубоко вздохнула. – Ну и вас всех, безусловно. А по поводу возраста, я решила, что вдали от твоего отца проживу дольше. А он…

– А он? Ему нужна твоя помощь и поддержка! Всему виной ревность? – допытывался Дилаша.

– Милый, – Дилана придумывала на ходу, как бы отвязаться от докучливой беседы об отношениях с Майклом и причинах их разрыва, опутанных для сына, как и для остальных родственников, тайной, которую строго прятала в душе под грифом «совершенно секретно». – ты лучше расскажи, как обстоят дела с Наталией? Все ли хорошо у вас?

– С Наталией? Да, – Дилан напряженно вздохнул, понимая, что разговора по душам не будет, а затем с нелицеприятием добавил. – очень милая девушка…

– Но? – Дилану воочию не устраивал маневр сына уйти от ответа. И потому решила давить тяжелым взглядом, зная, что сын не сможет противостоять ее намерению докопать до основания.

Дилаша сделал небольшую паузу и посмотрел на мать. В его глазах можно было прочесть грусть и уклончивость обсуждать данный вопрос, но идти наперекор матери для него было равносильно атомному взрыву.

Недолго думая, он отвечал.

– Все у нас хорошо. Она умная, красивая…

– Очень красивая! – перебила Дилана и начала докучливый монолог. – Из хорошей семьи, очень известной в городе! О такой невестке мечтает каждая уважающая себя мама, которой не все равно, как сложится судьба ее любимого чада!

– А если бы… – Дилан нерешительно оборвал ход мыслей, украдкой наблюдая за ее реакцией. – я полюбил кого-то из другого круга? К примеру, обыкновенную женщину с небольшим достатком, что бы ты на это сказала?

– Насчет женщин, – Ди нахмурилась, прогоняя из головы негативные мысли. – тебе рано и думать! Слишком молод, всего девятнадцать лет! – она изворотливо улыбнулась и пожала плечами. – Насколько ты знаешь, наша семья и фамилия довольно известная. А некоторые простолюдинки, да и не только они, любые нечестные девушки, могут с легкостью воспользоваться этой возможностью зажить припеваючи. Ты не думал, что найти такую, которая полюбит тебя по-настоящему, довольно трудно со статусом твоего отца? А ты его наследник, не забыл? Шахта и все имущество Норвата перейдёт детям, и ты в том списке не исключение. Думаю, угольное дело возглавишь ты, вряд ли дочерям Майкла это будет интересно…

– Мне это тоже не улыбается! Я уже говорил, что не хочу работать там.

– Но не мне ведь управлять серьёзным мужским бизнесом? Да, твой отец, конечно, пытался натаскать меня и обучить некоторым простым, по его мнению, вещам. Днями и ночами донимал, все подсовывал мне эти скучные лекции повсюду… Но это было очень давно. Я уже и забыла, что к чему. – Дилана хмыкнула, перебирая в памяти те веселые и не очень моменты. – Я так и не сдала Майклу контрольный экзамен по горным прибамбасам и всяким штуковинам в этих дурных забоях! Да и от названий я только и делала, что смеялась. Твой отец сильно во мне разочаровался тогда. Обижался, наверное, с месяц точно!

Дилан завороженно наблюдал за изнеженным лицом матери.

– Ты, по крайней мере, хотя бы имеешь представление обо всем этом, мама.

Дилана, выйдя из воспоминаний, обнадеживающе скривилась.

– Не больше, чем ты сам. Кроме того, если бы изъявил желание наведаться туда и все изучить, твой отец не стал бы противиться. Для него шахта многое значит. Он с превеликим удовольствием покажет все и расскажет, что к чему. Но ведь ты сам не хочешь.

– Когда я хотел, меня не пускала туда ты! – буркнул он. – А теперь не хочу.

– Тогда ты был совсем маленьким, Дилаш! Но, как бы там ни было, тебе придётся переступить через свою прыть и нежелание. Не работать же тебе, к примеру, кем-то…

– Ты и сама простолюдинка, мама. – грубо бросил Дилан и собирался было уйти, но тут его кое-то удержало. – Так что бы ты ответила по поводу девушки из обычной семьи?

– Я была бы в шоке. – не задумываясь, ляпнула Дилана. – Надеюсь, что вы с Наталией будете счастливы. Когда придет время, самой собой… – проглотив обиду, она подошла к коробку с картинами.

– Безусловно! – Дилан удрученно кивнул и, взяв в руки ноутбук, поднялся в свою комнату.

– Дилашка! – окликнула его Ди и, оставив свое занятие украшать гостиную, внимательно покосилась на сына. – Ты ничего не хочешь мне сказать? – «Вот, вижу же! Недоговаривает что-то! И не выпытать! Прямо, как его отец!»

Сын сделал вид, что не понимает, к чему мать клонит, и покачал головой.

– Нет. – он почесал затылок, изображая задумчивость. – А должен?

– Да так, ничего, интерес, да и только. – Дилана продолжала сканировать его изучающим взглядом. – Уходишь сегодня?

– Да, нужно успеть забрать Наташу перед началом сеанса.

– Ох, кино! Конечно, поезжайте! – Ди радостно всплеснула руками. Это и нужно было ей услышать сейчас. – Все-таки, как хорошо, что Наталия пришла к нам на работу, и мы познакомились, правда? Я так рада, что мы подружились, – лепетала она настолько бегло, что ее речь напоминала монотонное гудение. – только об одном беспокоюсь, почему до сих пор не знакома с ее матерью? Она очень элегантная и высокопоставленная женщина. Хочу взять у нее несколько рецептов вечной молодости…

– Я пойду? – перебив нескончаемую дотошность, Дилан открыл дверь своей комнаты и сделал шаг вовнутрь.

– Конечно. Ты планируешь возвращаться?

– Думаю, нет. – ответив, он захлопнул за собой дверь.

Дилана заподозрила, что сын ведет себя странно, но не стала расспрашивать о причинах столь внезапного упаднического настроения. Тут и матерью быть не нужно, чтобы понять: стоило только слегка намекнуть и завести разговор о теперь уже общей, а не только ее знакомой, девушке, Дилаша резко изменился в лице.

Дилана уставилась в окно и принялась неторопливо проматывать в голове услышанное. Она не могла понять, почему сын задал ей столь каверзную взбучку, неумело, но довольно-таки колко напомнив о том, что она никто, родилась и выросла никем.

Теперь-то Дилана так не думала. Волноваться, что она – все та же бродяжка, которую бросили и у которой нет ни черта за пазухой, было ни к чему. У Ди появилось маленькое, но свое дело, и, что самое важное, она более не нуждалась в материальной помощи от Майкла Норвата. Ее мужа и единственной любви, о которой Ди так и не смогла забыть. Не вышвырнуть того из сердца за непреоборимой ненадобностью. Ди было очень одиноко и тоскливо одной, и ощущение, что она лишняя, не покидало на протяжении многих лет. Оставшись в городе без друзей и близких, она верила, что, купив дом, ощутит новые силы, найдет пристанище для и без того неспокойной души. Но, видя спасение лишь в своем сыне, Дилана все равно грустила.

«Он не вернется ночевать сегодня. И сейчас так, – размышляла она. – а потом Дилашка и вовсе уйдет устраивать личную жизнь, в которой мне не выделит места.» Дилана понимала, ее сын – парень достаточно взрослый, и пора его отпускать с насиженного гнездышка на новые просторы. Но не могла. Материнское занудство и внушение, что ее практически двадцатилетний сын до сих пор нуждается в поддержке и заботе, не покидало ни на минуту. «Может, слишком тороплю события? – Дилана уставилась на двери его спальни. – Но ведь Наталия кажется идеальной партией для Дилашки, кто может быть лучше? – недолго подумав и окончательно убедив саму себя в неисправимой и полной правоте, Дилана по-детски наивно улыбнулась. – она лучшее, о чем только можно мечтать!» – твердо заявила себе и принялась за уборку.

***

Спустя несколько дней, Дилана, не в силах созерцать задумчивость и угрюмость ранее всегда веселого и озорного сынишки, решилась поговорить с ним начистоту и выяснить, что же такого случилось, о чем та не знает. Ди придумала план начать пытливый разговор за завтраком, и когда сын спустился вниз, очарованный ароматом еды, сразу перешла к делу.

– Милый, ты грустный в последнее время, что с тобой?

– С чего ты так решила? – Дилаша натянул дежурную улыбку и присел рядом с матерью.

– Я вижу, можешь не пытаться переубедить! – криво улыбнулась Ди и потянулась за соусницей, чтобы налить варенья поверх его любимых блинчиков. – Скажи мне, я ведь твоя мама, кто может быть ближе?

– Есть еще папа. – Дилан непринужденно почесал затылок и принялся за завтрак.

– Но ведь его тут нет! – улыбка Ди приняла оттенок гнева, но тут же сменилась более доброжелательной. Она единственная сейчас, кто близок к сыну, тут и спорить не нужно.

– Отца и в городе теперь нет. – Дилан огорченно посмотрел на блинчики. – Не знаешь случайно, почему он надумал уехать? Не говорила с ним?

– То есть? – Дилана округлила глаза. – Куда он уехал?

– В дом деда. Тот, что в соседнем округе. Теперь обосновался там. Видела тот особняк?

– Давно, лет двадцать назад. – Ди негодующе прищурилась. «Вот как значит, Майкл… Все-таки гулящие гены оказались сильнее.» – Решил пойти по стопам своего отца! – заворчала она, остервенело теребя кусочек скатерти.

– Чем тебе не угодил дед? – усмехнулся Дилан, умиляясь ее забавному выражению лица.

– Ничем. – Ди пожала плечами и, оставив в покое невиновный текстиль, угрюмо отвечала. – Покойный Норват был, наверное, очень даже не плох. Отстранился от всего и жил в свое удовольствие. Чем не райское времяпровождение?!

– И что тут предосудительного? – Дилаша посмотрел на мать, как на дуру. – Он все выполнил! Можно и отдохнуть! Отец наш тоже многое сделал, ему следовало бы отдать должное за старания. Буду рад, если он уйдет на заслуженный отдых. Возможно, тогда перестанет быть чересчур дерганым.

– Надеюсь хоть рыбок себе не заведет! – возмущенным шепотом произнесла Дилана в надежде, что сын не расслышит её слов.

– Каких рыбок?

«Ну вот, Дилана… Опять твой язык как помело! Хоть бы думала, что говоришь при сыне. А с другой стороны, – успокаивала она себя. – кроме него, и выговориться-то некому…»

– У твоего деда были три пассии, которые жили вместе с ним и постоянно терпели друг друга. Конечно, не по любви, но все же… Он называл их рыбками! – Дилана невольно вздрогнула от воспоминаний и брезгливо поморщилась. – Хотя твой отец его и в этом переплюнет!

– Не сомневаюсь! – Дилаша ухмыльнулся, покачав головой.

Дилана округлила глаза и задержала дыхание. Будто на нее только что ушат холодной воды вылили. А следом и льдом забросали!

– Ты что-то знаешь? – Дилана, поблагодарив себя мысленно за то, что осталась сидеть на стуле, внимательно посмотрела на сына. – У Норвата кто-то есть?

– Этого отец не рассказывал. – Дилан пожал плечами. – Лишь на днях заявил, что ему стало слишком тесно в старом доме.

– Значит, Майкл живет не один… – ревниво заключила Дилана. Огонь зависти от безвыходного смирения вспыхнул в глазах.

– Чему удивляться? – сын невозмутимо продолжал, только увидел реакцию матери. «Ну, наконец, я заметил, что тебе не все равно!» – Отец в свои годы даст фору любому мужчине. Мне бы у него поучиться…

– Не смей! – прикрикнула она, про себя подумав. – «Еще одного помешанного на женщинах не хватало семье Норват! Что ни мужчина, так кошмар! Из крайности – в крайность! И каждый копирует друг друга!» – а потом виновато улыбнулась, перейдя на ласковый шепот. – Я хотела сказать, ты и так у меня очень хороший, Дилаш. Внешне похож на отца. Ну, немножко моего есть… Тебе досталось от него самое лучшее, а открытой душой пошел в меня.

– Не знаю. Тебе виднее, мама. – Дилан стеснительно опустил глаза.

– Так что случилось? Ты переживаешь из-за отца? Из-за того, что он уехал, да? – Дилана поняла, что оказалась на верном пути.

– Нет. – его ответ мгновенно оборвал триумфальную победу. – Мы ведь всегда на связи в случае, если кому-то что-то понадобится. Тем более, он сегодня обещал отвезти меня в одно место.

– Какое еще место?

– Это наш с ним мужской секрет! – Дилан встал и поцеловал Ди в лоб. – Я не имею права об этом распространяться никому!

– И даже мне нельзя? – обидчиво спросила она.

– А тебе тем более! – рассмеялся он. – Ты ведь женщина, да и мама, к тому же!

– Вы что, в стриптиз-клуб идете?

– Не угадала! И не угадаешь никогда!

– Гонки какие-то? Скачки? – пытала его Ди. – Тир? Футбольный матч?!

– Нет, нет и нет! – глумился сын в ответ.

– Дилаш, но… – Дилана не знала, как остановить сына и заставить сказать правду, поэтому посмотрела в его практически нетронутую тарелку. – Ты ведь не доел! Кому я пекла блины все утро???

– Я опаздываю. – Дилан бегло взглянул на часы. – Отец должен вот-вот приехать.

– Сюда?! Ты сказал ему адрес? – возмутилась она.

– Я не знал, что это тайна! – Дилан, расслабившись, посмотрел на свой звенящий телефон, так удачно спасший его от допроса о том, о чем не хотел говорить. – А вот и он! Да, пап! Ты на Гелике? Все, я побежал! Целую! – он приблизился к матери и чмокнул ее в висок.

– Подожди, мы ведь так и не поговорили!

– Вечером поговорим, мам!

Дилана посмотрела на сына таким жалостливым взглядом, будто видела его в последний раз. «Ну вот. Как всегда, я в меньшинстве.»

Дилаша захлопнул парадную дверь, а Ди, несколько секунд мешкая, позволила себе подойти к окну и освежить в памяти образ Майкла Норвата. Отодвинув занавеску, она задержала дыхание и несмело подняла глаза.

У дома припаркован черный джип – неизменная классика в выборе транспорта для Норвата. Одно из хобби, с которым он прошел сквозь годы. Джип блестел, как новый в бликах солнца, выглядывающего из-под тяжелых свинцовых туч, несущих перемены. «А может, Майкл и впрямь новый Гелик прикупил? Выглядит жутковато. Всегда думала, на таких машинах обычно ездят криминальные лидеры.»

Ди завороженно таращилась на машину, скрестив руки на груди, и ждала. Разумом понимала, что Майкл не выйдет из салона и, уж тем более, не войдет в дом, чтобы поздороваться с ней. Да и сама Ди не бросится туда. Не нужно того никому. Но Дилана не могла объяснить, почему до сих пор ждет, чтобы Норват хоть на секунду высунулся из окна авто. Дилана ощущала стыд и грусть одновременно, удерживая в памяти ту причину, вследствие которой они в один день стали чужими людьми друг для друга.

Последний разговор вживую между Ди и Майклом состоялся три года назад. Это и разговором назвать трудно, скорее, противостоянием двух неуступчивых характеров и накипевших за годы взаимных упреков. За три долгих года Дилана не пыталась связаться с Майклом, и он не приходил в гости. Даже не звонил. Конечно, их сын Дилаша довольно тесно общался с отцом, и тот был в курсе всего, что происходило в семье Диланы, но встреч с женой Майкл успешно избегал.

Дилана, вновь ощутив обиду после того случая, теперь уже с укором разглядывала ни в чем не повинный джип. Боролась с желанием броситься прямо через окно к его хозяину и потребовать объяснений. Останавливало лишь одно: Ди понимала, внезапное ее появление ничего не даст, и Майкл все равно ответит на претензии одним и тем же «нет!». Грубо и сухо. Но ей все равно до безумия хотелось увидеть Майкла, взглянуть хотя бы одним глазком. Дилана не желала терять той призрачной надежды.

Черный джип тронулся с места, и, когда Дилан сел в салон, сразу же покинул улицу, оставив Дилану наедине со своими мечтами о несбыточном. Опечалившись пуще прежнего, она снова вернулась в депрессивное состояние когнитивного диссонанса, которое посещало ее чаще, чем старые подруги. Опустились руки, Ди гневила себя за то, что не смогла пройти через собственную гордыню и попытаться заговорить с Майклом за годы молчания. Ведь, по сути, виноватой в их ссоре был именно она, а не Норват.

Свернувшись калачиком на узком диване, Дилана принялась мечтать о том, что могло бы произойти, если б их с мужем встреча все-таки состоялась, за тем и провалилась в сон.

***

Вечером Дилан вернулся сам не свой. Он весь светился от радости, напевал что-то под нос и ритмично пританцовывая. Дилашка был настолько поглощен в свои мысли, что едва не сбил с ног мимо проходящую мать, и даже не обратил на нее никакого внимания.

– Сынок? – Дилана, еле удержав равновесие, с удивлением поглядела на него.

– Мама, я решился! – Дилаша скакал по комнате, как маленький ребенок, которому подарили игрушку его мечты. – Я намерен жениться!

– Молодчина! – подхватила Ди, подняв кулаки над лицом. – Рано, конечно, но если ты надумал… Наталия согласна?

При упоминании о ней веселье Дилаши мигом улетучилось. Он присел на диван и с укором уставился на журнальный столик.

– Ты спросил ее родителей? – Дилана присела рядом, всматриваясь в его лицо.

– Нет. – он взялся за голову, проведя рукой по волосам.

– Тогда нам нужно с твоим отцом срочно назначать встречу с ними!

– Мам, – Дилаша скривился. – может, не стоит слишком торопиться?

– Почему? Чего ждать? – Ди сделала глуповатый вид. – Ты же сам сказал, что хочешь жениться! Нет-нет! – она вскочила и помчалась за своим телефоном. – Твой отец должен знать об этом! Или… – и тут же застыла на месте. – Майкл все знает, да? Постой, родители Наталии не в курсе, значит… – она всплеснула руками и пошла на кухню.

– Мама! Ну не надо! – Дилан поплелся вслед за ней.

Не решаясь позвонить Майклу и ощутить долгожданную дрожь в теле от его страстного хриплого голоса, Дилана написала, как ей виделось, краткое, но очень емкое сообщение.

«Это Дилана. Наш сын надумал жениться. Мы должны встретиться с родными Наталии, чтобы обсудить все детали и получить их согласие. Завтра приедешь?»

Отложив телефон в сторону, Дилана стала ждать, отвернувшись от стола и искоса поглядывая на дисплей. Ей так не терпелось услышать ответ Норвата, что она боялась упустить и секунды того времени!

Звонок от Майкла не заставил себя ждать. Ди, вытаращив глаза, очумело смотрела на мигающий экран телефона, на котором высветился заветный номер и имя, которое она уже очень давно не видела. Казалось, все силы противостояния покинули разум Ди, и теперь, с упоением окунувшись в любимое имя, она не желала ничего более.

– Ты ответишь? – поинтересовался Дилан, смутившись ее странным поведением.

Ди опомнилась и, виновато поглядев на сына, спрятала звонящий телефон за спину.

– Это по работе. Я не хочу отвечать.

– Отец, да? – проницательность Дилана вогнало Ди в ступор. Она ничего не ответила. Продолжала стоять как вкопанная и, будто в дурмане, таращиться на сына.

Дилан подошел, взял из ее рук телефон и ответил на звонок.

– Да, это я, папа. Мама, – сын бегло окинул взглядом мать. – немного занята сейчас. Передам, что ты звонил. – он смолк и заметно побелел, слушая речь отца. – Нет, никакого знакомства не будет, мама не так все поняла…

– Все я правильно поняла! – Ди моментально разозлилась, выхватила телефон и громогласно заявила в динамик, перейдя на крик. – Завтра приходи сюда, посмотришь на невесту Дилаши! – и, не дожидаясь ответа, который был бы для нее слишком болезненным, отключила телефон.

Тогда только Ди опомнилась и возмущенно посмотрела на сына, не сводящего с неё настороженных синих глаз.

– Что?!– она стояла и пыталась перевести дыхание.

– Я никогда тебя такой не видел… – Дилан опасливо покосился на мать. – Дерганой. Ты…

– Звони Наталье. – полушепотом воспроизвела Дилана, сдерживая гневное исступление от того, что не решилась вновь начать переговоры с Майклом, как следовало бы давно сделать родным людям. Не воспользовалась случаем, предоставляемому ей уже во второй раз, и не переступила через обиду и гордость. – Пусть завтра приходит к нам. – еле выдавила она, поборов сиплость в голосе. – Давай, твой отец хотя бы познакомится с ней, а потом видно будет! – она похлопала сына по плечу, затем поспешила скрыться в спальне под предлогом внезапной усталости.

На самом же деле Дилана очень переживала и волновалась по поводу завтрашнего дня. Она снова увидит Майкла Норвата. Этот день настанет очень скоро. Но при том, что она до безумия любила его и питала вовсе не слабые чувства, Ди должна была вести себя сдержанно и строго. «Майкл не должен знать, что я испытываю к нему. – убеждала Дилана саму себя, расхаживая по комнате и не желая пускать мысли о нем в свою голову. – Я забыла Майкла, все прошло! И не может быть иначе, больше не будет прощения.»

Дилана в очередной раз вспомнила, как поссорилась с Норватом три года назад. В тот злополучный вечер они возвращались домой из ресторана. Накал Диланы подорвался еще за столиком игривостью и нахальным кокетством официантки по отношению к ее супругу, невзирая на сидящую рядом жену. К тому прибавилось еще и поведение посетительницы, которая подмигнула Майклу и помахала ему рукой. Обескуражив напоследок, та мадам послала ее мужу, будто контрольный выстрел в саму Ди, воздушный поцелуй. «Майкл мог бы сделать вид, что не заметил! – в миллионный раз ругалась Дилана про себя. – А он ей улыбнулся в ответ! Да как он мог?! Я, его жена, сидела рядом, а он флиртовал с посторонней женщиной!»

Эта женщина, как впоследствии узнала Дилана, оказалась не такой уж и посторонней, как подумала тогда. Майкл в сердцах признался, что у него с той мадам был давний роман, который закончился очень тепло, и они поддерживали дружеские отношения на протяжении всего времени. О чем Майкл, конечно же, Дилану в известность не поставил. Этот поступок переполнил чашу весов одной единственной каплей, и те склонились не в пользу примирения. Не выдержав такого чистосердечного признания, Дилана выместила на Майкле все, припомнив ему и старые обиды. Она потребовала развода, но Норват, как и прежде, отказал ей, поскольку в упор не видел абсолютно никаких причин для обрыва отношений.

Тогда-то Дилана и переступила через себя, ушла от Майкла навсегда. Но как бы не кричала гордость внутри нее и не вопила искалеченная душа, сердце Диланы, переполненное любовью и подстегиваемое невыносимым одиночеством, с безотказным упрямством твердило – муж и жена должны быть вместе! Оно, ее сердце, не может без любви и слабеет, если не получает ответного чувства взамен.

И действительно, здоровье Диланы, может по чистой случайности, а может из-за попыток самоуничтожиться, немало подкосилось. Ежедневное самоедство не проходило бесследно даже для привычной бичевать себя Ди. В итоге, она стала все чаще ощущать боли в сердце, в том месте, где жила ее любовь. И сейчас оно предательски ныло снова.

Отмахнувшись от мыслей о муже, как давно научилась проворачивать, Ди выпила двойную дозу снотворного и спряталась под одеялом.

Глава 3

Не новое, а заново

Один и об одном

Дорога в мой дом

И для любви это не место…

На наших лицах без ответа

Лишь только отблески рассвета

Того, где ты меня не ждёшь…

Би-2, «Мой рок-н-ролл»

Словно двадцать с лишним лет назад. Она готовит ужин – он сидит рядом. Могло бы быть, но не было. А сейчас хотелось, чтобы было, больше всего на свете. Она и впрямь сейчас готовит. Только вот он где-то очень далеко, хоть и находится с ней в одной комнате.

Пенни Норват с замиранием сердца наблюдала за бывшим супругом. «Грозный такой. Одичалый. Серьезный. Кажется, Майкл настолько долго держит в себе злобу, что та, скопившись донельзя, вот-вот рванет наружу с плачевными последствиями. Я никогда не видела его таким одержимым. Что ты сотворила с ним, Дилана?»

– Что-то случилось? – поинтересовалась она у Майкла, когда тот окончил разговор по мобильному.

Норват после «краткого», можно сказать, общения с Диланой, стал сам на себя не похож. Он, прежде невозмутимый, потерял над собой контроль, и вот-вот даст волю эмоциям.

Пенни сидела на кухне теперь уже своего дома и внимательно изучала Майкла, расхаживающего по комнате.

– Она спятила! – грубый тон Норвата заставил ее подпрыгнуть на стуле. – Невообразимо дурная баба!

– Что же такое?

– Дилана намерена насильно женить нашего сына на своей протеже!

Пенни повела бровью. «Снова эта Дилана! Дилана, Дилана… Как навязчивая идея, Норват! Что ты в ней нашел???»

– Хм, наверное, эта девушка очень красива или солидна, раз Дилана так крепко за нее взялась.

– Эта Наталия, – Майкл в ярости всплеснул руками, резко остановившись. – старшая дочь Бертала Космароса. Того самого, что был пойман за торговлю наркотиками!

– Я знаю, кто он. – Пенни покривилась и ехидно уставилась на Майкла. – Значит, твою жену потянуло на местную мафию? Неужели, она и впрямь не возражает против этого противоречивого союза?

– Дилана не знает всех подводных камней. – заявил Майкл.

Он четко понимал, что не должен допустить той свадьбы. Норват был вхож в узкий круг доверия своего сына, хранил его тайну. Самую сокровенную. А сейчас, когда Дилана по незнанию может запросто сломать жизнь собственному ребенку, он пришел в бешенство. И дело вовсе не в том, что Наталия – дочка мафиози. Это самая малая из причин, противоречащих слиянию рода Норват и Космарос. Другая причина – самая главная и личная, запечатана под грифом «совершенно секретно». Военная тайна.

Кому-кому, а Пенни Майкл точно не станет распространять эту тайну. Ведь даже Дилану не поставил в известность. Не заслужила! Слишком зациклена на себе. «Надеюсь, обойдется. Может, удастся уболтать Дилану не натворить глупостей. Хотя… – Норват болезненно опустил взгляд в пол. – до нее не достучусь. Это уж точно! Хоть бери и ставь перед ней взрывчатку с детонатором! Теперь вместо жены вижу перед собой нерушимый лед. И виной тому – я. Лгу! Даже не вижу ее. Только представляю.... Но сегодня удалось услышать ее голос спустя три года адского молчания, и вновь волнуюсь, как мальчишка. Сколько можно блеять, Норват???»

Майкл пребывал в унынии. Он нехотя свыкся с той мыслью, что любить Дилану теперь позволено ему лишь в мечтах. И она жила там все эти три года, в его голове и тайных желаниях. Но разве может Норват вновь бездействовать, когда голос любимой насквозь пронзил его сердце? – «Супруги мы ведь с ней, а как отдалились… Как знал, что испорчу жизнь бедной девчонке! Этим отношениям не суждено было существовать с самого начала. А теперь что? Дров наломали. Внутри – ненависть. Каждый одинок. И назад не сдать, и дальше идти нет смысла. Это невозможно принять. Проще вздернуться!»

Пенни пожала плечами.

– В таком случае, стоит поведать Дилане, кто такая эта Наталия. И что будет потом, если им вдруг что-то в нашей семье не понравится!

– Дилану невозможно переубедить! – Майкл отмахнулся от своих суждений, вернувшись мыслями в кухню особняка. – Она стала такой несносной, что… – он резко замолчал, опустив руки и протяжно вздохнул.

Норват в полном отчаянии. Это видно даже Пенни, прежде слепой к чувствам других.

– Вы не живете вместе, что случилось?

Пенни не терпелось узнать всех подробностей о том, почему ее бывший супруг остался один. А выскочка Дилана, что так бессовестно гналась за его расположением, осталась ни с чем, более не желая даже проявить к мужу уважение и не хамить в ответ на доброту и красиво оформленную жизнь без забот.

– Ничего особенного, просто решили отдохнуть от семейной жизни. – кратко заявил Майкл, дав понять, что это не ее дело.

– Ты выглядишь голодным… – заметила Пенни, не унимая свой интерес.

Она бы и подошла сейчас к Норвату. Может, и обняла бы… Только вот побоялась. Слишком уж он колючий! Не подпустит близко. Так и сверкает ядовитыми иглами.

– А тебе так гораздо лучше!

Майкл перевел тему, понимая, что Пенни говорит вовсе не о потребности наполнить желудок. Да, он голоден в плане секса. Смертельно оголодал! Как же иначе? Три года воздержания! В его-то возрасте, к тому же! «Многое теряешь, Дилана… Но я устал ждать тебя. По крайней мере, не я один лезу на стену без секса. Только это и успокаивает.»

– Спасибо! – улыбнулась Пенни и погладила себя по длинным, гладким, словно глянец, волосам. – Мастера-стилисты сделали из меня королеву. Уже и не надеялась, что снова пополню ряды первых красавиц!

– Только не переусердствуй, Пенни! – Норват прищурился и потер висок, поглядев на ту исподлобья. – Предупредил тебя однажды. И, еще не забывай о том, что сделал для тебя. Сделаешь все, как по плану, и никаких отступлений. Ты же знаешь, я никогда не любил самовольства. Только теперь мои наказания будут куда более жестоки. Не советую испытывать меня.

– Я помню! Мне никогда не забыть того, что ты постарался создать для меня за решеткой наилучшие условия. Если бы я мотала срок там на равных со всеми, скорее всего, и не выжила бы вовсе. Не говоря уже о внешности…

– Смотри мне! Второй раз не буду таким милостивым.

– Нет, что ты! Я изменилась, говорю же!

– Так и знал, что пригодишься мне, Принцесска! – Норват оценивающе обжег взглядом бывшую супругу. Только он знал, что пришло ему на ум в тот момент. Но не признается себе в том. Поскольку нет больше прежнего Майкла Норвата. – Что-нибудь слышно о Елене? – настроившись на деловой лад, он задумчиво взглянул на свой телефон.

– Пока нет… – Пенни опустила глаза. Она вовсе не ждала, что Норват заговорит о неприятном именно сегодня. – Наверное, слухи о моем освобождении не дошли до нее…

– Возможно, ты права. Тебе стоит пожить здесь. Елена знает этот дом.

– Знает? – удивилась она. – Откуда?

– Приходила сюда, чтобы закончить свое гнусное дело до того, как ее упекли в психбольницу. Я позаботился о том, чтобы с Еленой работали лучшие специалисты. Те пытались выковырнуть мстительную мысль, которую эта сука себе вбила. Но, все усилия пошли насмарку. Я должен сам завершить это дело и тогда вздохну с облегчением. Возможно, после этого, я даже смогу уйти на покой и забыть обо всей этой адской суматохе. Надеюсь, что заслужу спокойно умереть.

Пенни не могла не заметить, как Норват измотался. Извелся весь с этим черным желанием отомстить! Потому и стал похож на зверя. Хотя давно должен был обрести покой вместе с супругой. Но только не с Диланой! Пенни никогда не смирится с тем, что Майкл оставил ее, первую красотку, самую сексуальную. Да чего там мелочиться, саму Богиню оставил ради позорной бродяжки! Какой-то невзрачной Диланы! «Та и краситься не умела! Каблуков не носила! Черт знает, что! Волосы вечно растрепанные… И еще тот свитер… Только умалишенная могла надеть такой срам! И Майкл, похоже, не остался в своем уме после общения с ней.»

– Майкл, так ли гнусно то дело Елены, если в твоем сердце то же, что и у нее? – Пенни вновь попробовала достучаться до Норвата. – Месть, конечно, притягивает. Но разве так следует поступать? Твои мысли заняты лишь злом, Майкл, ты весь пропитан яростью. Никогда не думал, что следует простить? – настаивала на своем она. – Отпустить и забыть, понимаешь? И тогда тебе сразу станет легче! Поверь мне…

– Никогда! – прорычал Норват ледяным хрипом. – Елена заплатит сполна за свой поступок! Не успокоюсь, пока не заставлю ее страдать!

– Что Елена такого сделала? Ее сына убили, она намеревалась отомстить, но ведь ничего не вышло, все живы и здоровы! За что ей страдания? Елена и так натерпелась за свою жизнь! Она давным-давно получила свое, к чему все это?

– Она намеревалась…

Майкл собирался рассказать Пенни всю правду о случившемся несколько лет назад, чему Пенни не могла быть свидетелем, поскольку в тот момент мотала срок в тюрьме, но не успел.

Звонок в дверь прервал диалог, и Норват, поглядев на часы, тихо сказал.

– Готовься, пришла твоя дочь.

Пенни ахнула и попыталась успокоить руки, скрестив их. Чрезмерная дрожь выдавала ее волнение. Она очень давно не видела Линду и, сколько пробыла за решеткой, все время мечтала, что она и Милли придут, чтобы навестить и проведать родную мать. Но Линды и Милли все не было и с годами Пенни начала понимать, чего стоили ее же нерадивость и слепота по отношению к святому.

– Папа, что за срочность?! Я должна была завтра попасть на важную встречу, а ты вытащил меня! – ругалась Линда, с недовольным лицом влетев на кухню, а потом посмотрела на мать, широко растопырив глаза.

Пенни Норват несмело поднялась с места и поднесла дрожащие руки к своему лицу. Она прятала слезы радости. За годы существования вне свободы, Пенни совсем высохла и осунулась, глаза потеряли блеск, а лицо – былой шарм. Но ее больше заботили те изменения, что происходили внутри; Пенни не понимала, как могла раньше не думать о своих дочерях, предпочитая им поездки по модным мероприятиям. Будь Пенни на двадцать лет моложе, наверняка, не смогла бы смириться с тем, во «что» превратилась. Но сейчас для нее было важно лишь одно – прощение ее любимых!

Задержав дыхание, Пенни смотрела на совсем уже взрослую дочь и восхищалась тому, какой она стала. «Линда, моя девочка! Все та же маленькая девочка! Ни капельки не изменилась!»

Линда окинула мать непонимающим взглядом, а затем посмотрела на отца. Он ничего не ответил, с улыбкой наблюдая эту картину.

– Если сможешь, – несмело начала Пенни, – прости меня, Линда. За все прости… – не решаясь подойти ближе, она опустила голову. Слезы длинными ручьями побежали по лицу.

Линда какое-то время стояла неподвижно, не в силах поверить в увиденное. А потом, прокричав «мама!», бросилась к ней и крепко обняла.

Погладив Линду по голове, Пенни испугалась: парик, который потребовал надеть Майкл, слетел с головы дочери, обнажив ее гладко выбритую голову.

– Это модно так! – пояснила Линда, плача от радости. – Мам, как ты?

– Теперь все хорошо… Ты ведь со мной, моя девочка!

– Мам… – Линда никак не могла успокоиться. Она ощущала чувство вины, которую принято называть «испанской», то есть, когда кто-то стыдится поступков другого человека. В данном случае – ее отца, который безжалостно избавился от матери, упрятав в тюрьму. – Ты прости меня, что не приходила к тебе! Я никудышная дочь!

– Ты все правильно делала, это я никчемная мать! Мне потребовалось много времени, чтобы понять, что вы с Милли значите для меня! Слишком поздно осознала, вы для меня – все, ради чего стоит жить! Сейчас мне и представить трудно, как могла дышать модой, оставляя вас одних, без материнской ласки… Я никогда не говорила с тобой по душам, Линда, не знала о тебе ничего. Я слишком много упустила, но должна была пройти через весь тот ад, чтобы все переосмыслить.

– Мамочка…

Линда, плача навзрыд, сжимала ее плечи все крепче. Она больше не хотела опускать мать, крепко прижимаясь к ней, желая быть к ней еще ближе, насколько это было возможно. Лин всегда не хватало матери, ведь во многих вопросах Майкл был не силен, да и говорить обо всем с отцом ей приходилось неловко. Некоторые вещи, все же, должна знать только мама. Но ее никогда не было рядом.

Звонок на телефон заставил их обоих переключить внимание на Норвата. Майкл, посмотрев на дисплей, в раздражении отошел в сторону и принялся расспрашивать о чем-то своего собеседника.

Пенни вытянула шею и, заметив, что Майкл опять пришел в ярость, шепотом произнесла.

– Наверное, снова звонит Дилана.

– Они опять что-то делят? – в глазах Линды, наряду с потоком слёз, мелькнула искра негодования. Плаксивость резко сменилась злостью.

– Сына. – отвечала ей мать. – Дилана хочет, чтобы тот женился, а он не хочет.

– Хочет! – услышав их шептание между собой, вставил Майкл. – Только не на дочке мафиози, а на другой, более земной девушке!

– В чем проблема? – удивилась Линда.

– Его нестерпимая мать никогда не пойдет на такое! – ответил Норват и вышел из кухни.

– Дилана намеренно хочет женить сына на той, которая нравится ей. – вполголоса пояснила Пенни.

– Плохо дело! Если Ди что-то решила, ее ничем не остановить! Будет переть, как вол! Напролом, только вперед! – заключила Линда, а потом скрестила руки под столом, чувствуя долю неловкости. – Значит, ты и папа…

– Нет. – Пенни удрученно вдохнула. – Мой шанс упущен давно. Теперь я лишняя в их крутом любовном массиве!

– Но, – Лин закатила глаза в раздумьях. – отец и Дилана же не вместе? Так почему бы вам не попробовать снова сойтись и забыть про старые обиды?

– Это невозможно, твой отец никогда не простит меня и то, что я сделала.

– Ошибаешься! – уверенный голос дочери постепенно внушал в Пенни надежду. – Отец вытащил тебя, отдал дом! Знаешь, как он привязан к нему, именно к этому дому? А он передал его тебе!

– Твоему отцу всего лишь стало жаль меня, ведь я осталась без средств существования и жилья. Родители мои давно умерли от старости, а их шикарный особняк в Греции превратился в руины. Майкл знал, что мне некуда идти, вот и предложил помощь.

– Ага, при этом пожертвовав тем домом, с которым связана вся его счастливая и не очень жизнь с Диланой! – не унималась Линда, упрямо стоя на своем. – Нет, мама, в этом что-то есть! Ты подумай над моими словами, я ведь не маленькая девочка, чтобы не замечать очевидного. Давно мечтала увидеть вас вместе! Это делает меня счастливой!

– Милая, он ведь освободил меня не просто так! Я пообещала помочь ему, но в чем, не могу распространяться.

– Но у нас не должно быть тайн друг от друга, мы же семья!

– Придёт отец, и, если он даст согласие, мы все подробно тебе изольем. Хочешь, поведаю о том, как жила и через что прошла за двадцать лет тюрьмы?

Пока Пенни рассказывала Линде о несладкой жизни в заточении, Майкл вернулся на кухню и достал из шкафчика бутылку вина. Пенни помнила, когда они еще были супружеской парой, Майкл так делал всегда, когда был зол, либо чем-то озадачен.

– Что опять? – с чуткой осторожностью поинтересовалась она. – Вы разобрались между собой?

– Утром я еду туда, чтобы познакомиться с Наталией Космарос. – Норват залпом осушил бокал. – И завтра буду иметь возможность поговорить со своей женой.

– Давно, что ли, не выпадало столь счастливой возможности? – съязвила Линда, которую разговоры, затрагивающие ее бывшую подругу, с недавнего времени уже не приводили в восторг.

– Вот уж три года как не выходит! – ответил он, пожимая плечами.

– Меня на вас нет! – расхохоталась дочь. – Если бы не я, вы давно бы разбежались, а вы прожили вместе больше двадцати лет! Так что, это моя заслуга! Не благодарите!

– Правда? – удивилась Пенни.

– Мам, – Лин виновато скривила губы. – только не злись, но Дилана – жена отца, поэтому я так говорю. И, если сказать по правде, я во многом поспособствовала, чтобы обратить его внимание на Ди. Теперь жалею об этом, но тогда была обижена на тебя, считала тебя недостойной матерью, и по глупости рассуждала, что Дилана больше подходит папе, чем ты. Прости меня за это.

– То есть? – тяжёлый взгляд Майкла упал на дочь. – Что вы делали, чтобы привлечь мое внимание?

Линде было очень неловко распространять подобную информацию при матери, но острый, пилящий взгляд отца не оставил ей надежды.

– В общем, ничего такого, о чем ты мог бы не подозревать.

– Говори, Линда. – тихо приказал он. – То, что произошло в горах, было твоей идеей?

– Ты про её конфуз в голом виде? О нет, это взбрело в голову Мари! Ну, в-основном, я отвечала за то, чтобы заставить тебя ревновать.

– Ревновать, значит… Так, как же ты умудрялась дергать меня за ниточки? Что из того, что случилось, подстроено тобой?

– У них с Алексом никогда не было отношений. Вернее, они были раньше, до того, как я притащила Дилану в наш дом. И не отношения это были, а так. – Линда покачала головой и, вздохнув, продолжала. – Я уговаривала Дилану переключиться на Алекса, подстраивала их встречи, чтобы она передумала гоняться за тобой и нашла себе более подходящий по возрасту предмет обожания. Я и привела Ди к Алексу, надеясь на то, что они подружатся.

Норват задумчиво почесал небритый подбородок, вникая в суть признаний дочери.

– Ты только что сказала, что помогала Дилане, а сейчас твои слова явно противоречивы.

– Да, я помогала Ди, но также одно время была очень обижена на тебя, потому и решила проучить.

– Проучить? Меня?! Это становится интересным! – Норват, внимательно слушая дочь, потер руки, а затем скрестил их на груди. Поза – скрестив ноги-руки – вот главный индикатор нетерпеливого возмущения Норвата. – Ты имеешь в виду историю с пляжем, куда выпивший Алекс повез Дилану?

– Не только… Это тоже я подстроила. Но тогда ты ведь её динамил! Дилана упала духом, отпустив надежду на то, что ты заметишь ее, и я предложила достойную замену! – Линда сделала недолгую паузу, желая немного охладить отца. – Был ещё случай. После нашего возвращения с горного курорта. Я уболтала Дилану пойти со мной в кафе, а Алекс подошёл позже. Он действовал так, как я ему сказала, решительно, и Дилане ничего не оставалось, как пойти с ним в кино. Он еще потом хотел просить ее руки. Но она отшила его, помнишь?

– А мне ты сказала, что она ушла на свидание. Я очень хорошо помню тот вечер, потому что он был, – Майкл резко остановил себя, чуть было не ляпнув, что тот вечер и ночь интимно сблизили его и Дилану. – я столько времени укорял жену за то, что она не могла определиться… Оказывается, она любила меня, и только! Но, – Майкл перебил открывшую рот Линду, чтобы что-то ему возразить. – почему Дилана молчала об этом? – он в полной растерянности покосился на дочь. – она не хотела выдавать тебя, Линда. А ты в ответ сдала ее со всеми подробностями. Так не поступают чистокровные Норваты!

Пенни, внимательно следящая за их диалогом, решила тоже вставить свою лепту.

– Если вы говорите о том дне, когда ты потребовал развода после скандала с Алексом на глазах у Елены и всех, то я отлично помню тот период! Прости, что перебила тебя…

– Днём позже, днём раньше… – Майкл провёл ладонью по поседевшим местами волосам. – Теперь это уже не важно.

– Что же получается, они остались вместе, потому что их свела ты, Линда?

– Оставь, Пенни! – бросил Майкл.

– Я ни на что не претендую! – Пенни Норват отрицательно замахала ладонями перед собой. – Я буду только счастлива, если у Диланы с тобой снова все наладится! Не хочу видеть тебя таким! Лучше будь добр, Норват!

– Ты это серьезно? – удивилась Линда, явно ощущающая чувство вины от признания перед родителями, инициатором развода которых она, хоть косвенно, но все же, являлась.

– А что тут такого странного? – поразилась Пенни. И была совершенно искренна. – Они любят друг друга, чего тут непонятного? Должны быть рядом, раз не могут жить иначе.

– Может, тогда тебе стоит поговорить с Диланой и убедить ее в неправоте? – Майкл с надеждой посмотрел на бывшую супругу.

Та лишь махнула рукой.

– Она и слушать меня не станет!

– Мама права. – Лин кивнула. – Дилана полна ненависти к маме. Они ведь и раньше были соперницами.

– Только я об этом поздно узнала…

– Если б узнала, что Дилана любит меня и раньше, что бы сделала? Выставила девчонку за дверь сразу же, не дав ей возможности и рта раскрыть?

Пенни отвечала на вопрос бывшего мужа так, словно давно прорабатывала наиболее идеальный ответ на эту провокацию.

– Мы бы не нуждались в услугах нянек!

– Ты была раньше другого мнения. – с сарказмом хмыкнул Норват. – Не могла и часа высидеть с Милли! – Пенни открыла рот, но Майкл тут же не дал ей досказать. – А Дилана пришла в дом не в качестве няни. Я был намерен удочерить ее.

– Вот как? – Пенни еле сдерживала обиду, проявляющуюся на лице красными пятнами. – И почему не удочерил?

– Она отказалась. Так, чтобы ты сделала?

– Я бы дала тебе возможность жить, как хочешь. – Пенни покорно опустила глаза. Что ей оставалось? – Но, согласись, если бы не ее норов и бараний характер, Дилана бы никогда не зацепила тебя!

– Смею огорчить, мы познакомились с Диланой раньше ее появления в нашем доме. – прямо заявил Майкл. – И она зацепила меня практически сразу.

– Что тебя остановило тогда, когда она сама пришла к тебе?

– Ее возраст. Еще ответственность и тот факт, что Дилана была подругой Линды. – Майкл опустил глаза, понимая, что сегодня он излил слишком много правды. – Если не возражаете, я поеду домой. Хочу отдохнуть и набраться сил перед предстоящей бурей, отмеченной на завтра красным днем календаря.

– Конечно. – Но Пенни совсем не желала отпускать Майкла. Мечтала поговорить с ним о том, о сем… Ведь он позволяет ей больше, чем та могла рассчитывать. – Может, останешься? Путь не близкий…

– Пожалуй, нет. – Норват направился к выходу. – Пока, Линда!

– До завтра! – Линда вместе с матерью проводили его до дверей.

Глава 4

Ранним утром Дилану разбудил назойливый звонок в дверь. Очень назойливый! Так и трезвонил без умолку вот уже как несколько минут подряд! «Майкл Норват заявился. Кто же еще? В такую рань, да и с нахрапом! Только он, больше никто! Не ждала его утром. Не успею соорудить на себе идеальную красоту… А так мечталось сразить его наповал!»

Выглянув в окно и убедившись, что ее суждения не ошибочны, Ди поспешно натянула на себя узкую юбку чуть ниже колена и блузу, которые отложила на стуле еще с вечера. Потом резво помчалась в ванную комнату, одновременно застегивая на груди пуговицы, чистя зубы и придумывая уместный макияж, дабы удовлетворить изыскательный вкус супруга.

Наконец, когда в доме воцарилась привычная для слуха тишина, Дилана смогла перевести дух. Замедлив спешку, она накрасила ресницы, освежила губы тонирующим блеском и завязала волосы в хвост. «Строго и с вкусом!» Окончив приготовления, еще раз поглядела на свое отражение и спустилась в гостиную.

Майкл Норват сидел в кресле и о чем-то шептался с сыном, расположившимся напротив него. Заприметив Дилану еще на лестнице, Норват открыл рот, в изумлении поглощал ее облик, которого не видел слишком давно. По мере ее приближения, Майкл изменил свое восхищенное выражение лица на раздраженное безразличие, которое ему давалось с громадным трудом.

Дилана подошла к дивану, и, опустив глаза, с заметным чувством неловкости приземлилась рядом с сыном.

– Вот так встреча, жена! – с видом отважной невозмутимости не выдержал и первым заговорил Норват. Само собой, прирожденный активист до мозга костей. – Не день, а праздник! Каждый год отмечать теперь буду! Еще и поговорить с тобой удастся! Даже не верится! По какому поводу пригласила?

– Дилашка женится. – виновато сообщила Дилана, сканируя взглядом носы его туфель. – И мы, как семья жениха, должны обсудить некоторые вопросы касательно важного события…

– С чего ты взяла, что ему нужно жениться?

– Я сам заявил так, пап! – заступился сын за Дилану. Настрой отца вовсе не располагал к общению по душам между его родителями. – Мама хотела, как лучше.

– Вот как! – Майкл наклонился вперед, уперся локтями в колени и скрестил пальцы. – Решился, значит! Молодец, сын! Я поддерживаю тебя!

– Ты даже не знаешь невесту! – осмелилась вымолвить Дилана и подняла глаза на Майкла.

Тот перевел внимание на супругу. Проницательный взгляд Норвата тут же пригвоздил Дилану к месту. «Майкл снова другой. Три года сильно изменили его. Только не могу понять, что в нем не так. Вероятно, лицо стало грубее. Или может, мне просто так кажется? Одно могу сказать однозначно – от него мурашки по коже! Чувствую себя непослушной дочерью, которая мандражирует от страха перед серьезным разговором со строгим отцом.»

– Сначала посмотри на невесту, а потом поддерживай!

– Тебе нужно мое одобрение, супруга? – Норват ехидно оскалил зубы и окинул Дилану взглядом голодного хищника.

Ди стало не по себе, глаза в смятении забегали по сторонам. Не найдя иного пути к сопротивлению, она решила «бодаться» с Норватом его же жесткой методикой. Сарказм супруга разом вывел из себя, но Ди сдержалась, чтобы не начать гневить Майкла в присутствии сына.

– Я имею в виду, что ты отец, – объясняла она, похоже, самой себе. – и имеешь право знать, на ком женится твой сын!

– Хоть на это у меня есть права! – рявкнул Майкл и обиженно отвернулся в сторону.

– Не ссорьтесь, пожалуйста! – Дилаша взял мать за руку. – Я не могу видеть вас такими. Хочу, чтобы вы были счастливы!

– Она не хочет этого! – возразил Майкл, жестом указав на Дилану.

– Нет! Это ты не хочешь! – разозлённая Ди скрестила руки на груди и надменно посмотрела на супруга.

– Я?! – Майкл выпучил на нее глаза. – Я, как раз-таки, хочу! А вот ты, женушка моя, все телишься! Что тебя не устраивает? Скажи мне, наконец!

– Дай мне развод!

– Не дождешься. – злорадно прошипел он. – Что угодно, кроме этого.

– Ах так! Вот видишь, Дилаш? – Ди всплеснула руками и жалобно поглядела на сына, отыскав в нем защитника. – Кто кому еще не дает жизни!

– Пожалуй, потороплю Наталью, пока вы не начали драться друг с другом. – Дилан встал и быстро направился в соседнюю комнату.

– Дилана, – начал Майкл уже другим, более спокойным тоном, когда сын вышел. – зачем тебе развод? На кой черт тебе сдалась эта бумажка?

Дилана скривила губы в полной задумчивости. Некоторое время она молчала, а потом выдала.

– Она многое изменит. К примеру, я не буду принадлежать тебе.

– Ты предоставлена самой себе. – досадно заметил Майкл. Это обстоятельство совсем не радовало Норвата, хоть он с большим трудом, но все-таки свыкся с данным новшеством. – Я не вхож в твою жизнь и никоим образом не отравляю твое счастливое существование.

– Как же! – Дилана щелкала пальцами, перебирая в голове возможные способы посильнее «уколоть» его в ответ. – Может, твоей новой пассии не нравится, что ты женат?

– Новая пассия не смотрит в мой паспорт. У нее есть куда более интересные занятия. – не мешкая, ответил Майкл, уставившись на Дилану и ожидая ее трепетной реакции на проверку его былой сущности.

Ди ощутила мощный приток крови к голове, и, заставив себя дышать ровно, продолжала, но уже на более высокой интонации.

– Зато мой любимый человек против того, что я прихожусь кому-то женой! – выдавила она, презрительно хмыкнув.

– Твой любимый человек? Ух, как заговорила! Нет у тебя никого. Не проведешь, можешь и не пытаться! – Майкл с невозмутимым сарказмом в голосе откинулся в кресле, продолжая изучать облик жены тяжелым немигающим взглядом. Будто намеревался задавить её гонор в эту самую секунду. Возьмет и поработит разум кисы снова и навеки вечные! Заставит подчиниться его воле, и все тут, и никаких отпираний не потерпит.

Холодок пробежал по телу Диланы, заставив ее поежиться и машинально свести ноги в коленях. Взгляд Норвата ощущался невыносимо колко, болезненно, пугающе. Для Ди, отвыкшей от пылкой грубой страсти, что Майкл старательно преподносил ранее, тот твердый напористый взгляд пьянящих синих глаз, который сводил с ума и приказывал всегда оставлять неповиновение у порога, чувствовался как лед, касающийся горячей кожи. Майкл всегда добивался, чего хотел. Не только от Диланы. От каждого, к кому применял отточенную с молодых лет тактику «принудительного бурения». И этот способ достижения желаемого «глаза в глаза – ни шагу в сторону» был его излюбленным маневром. Издалека, без применения насилия, без громких слов, просто вытаращится, и все. Только и успевай, что благоговеть перед ним целиком и полностью, да раскрывать все тайны!

Дилана глубоко вздохнула и опустила взгляд, только сейчас сообразив, что ее пальцы нервно теребят шов юбки.

– Линда не говорила, когда намерена приехать?

– Об этом ничего не знаю. – знал Норват все. Только говорить о том не станет. Ждет от Диланы совсем иного. Намеренно склоняет жену к более интересному разговору, от которого та с успехом уворачивалась вот уже четвертый год.

– А Питер? – Ди искала способ уйти от беседы о новой любви Майкла, о которой тот вскользь заявил, чтобы не раздосадовать себя еще больше в не без того тяжелый день.

– Все в делах. – на выдохе бросил Норват и ослабил натиск, опустив на мгновение взгляд. – Мари ведь сломала ногу, ты знаешь? Повредила ее в горах, когда каталась на лыжах.

– Что?! – У Диланы все сжалось внутри от той шокирующей новости. – Почему Мари ничего мне не сказала? Я ведь ее сестра!

– Наверное, не хотела волновать. Мари в курсе, что у тебя сейчас трудные времена…

– Ошибаешься! – прошипела Дилана, активно пытаясь вырваться из тех Норватовских «визуальных цепей», что неторопливо и с издевкой опутывали ее вольный разум и тело. – Последние три года я живу счастливей, чем когда-либо! И если ты думаешь, что я без тебя ничто…

– Да-да-да, кисунь! Не продолжай ту старинную песню, – протяжно иронизировал Майкл, кивая головой. – ты имеешь престижную работу, купила хату, чтобы от меня не зависеть… Я все это знаю. И о том, что ты устала, я тоже слышал вот уже тысячи раз. Может, чего нового поведаешь?

– Хм… – Дилана задумалась. «И впрямь, чего такого он не знает?!» – Наверное, не смогу тебя обрадовать или удивить…

– Можешь! – перебил он, прикрыв глаза, но, спустя мгновение, вновь включил «режим притяжения с тотальным подчинением в одном флаконе». – Отставь сварливость. Будь со мной! Я ведь вижу, ты не забыла о нас. – Майкл, выпрямившись, вожделенно закусил губу и тихим хриплым голосом произнес. – Я не забыл тебя, Дилана. Все время думаю о тебе.

Признание его сладким бальзамом потекло по телу Ди, проникнув в душу и осело там, быстро отыскав свободное место. Взволнованное сердце выпрашивало разрешения на взаимный комплимент. Дилана, как могла сдерживала те эмоции нежности, готовые в любой момент показаться на гладком каменном лице.

Она перевела дыхание, плотно сжав губы в полном замешательстве.

– Расскажи о себе, Майкл, может…

– Что рассказывать? У меня все по-старому, кисунь! Все, как и было при тебе. Вернешься, и не заметишь, что уходила.

– Ты переехал. Рыбок не завел? – сверкнув взглядом, поинтересовалась Дилана.

– Мне отцовских хватило!

Майкл сменил положение и запрокинул голову, разглядывая потолок и чем-то мечтая. «Ох, Дилана… Как бы мне хотелось взять тебя, посадить в мешок и отвезти к себе. Там бы бросил в подвал и держал бы в качестве пленницы, пока не решишься ответить мне взаимностью. Хотя нет, согласие на пытки ты уже дала. Вот бы наказать тебя по всей строгости… Одно только обстоятельство останавливает – сын моего поступка точно не одобрит!»

Не ведется Дилана на его провокации, как бы Норват не старался. Пока что медведь неумолимо проигрывает в битве с кисой, не затащить ту в свою берлогу. Но когда это Норват унывал? Не было такого и не будет! Хочешь – достигнешь!

– Одна из рыбешек даже умудрилась и забеременела.

– Правда? – Ди увлеченно подхватила ту малоинтересную для нее тему. Главное – отвлечь Норвата от наглых посягательств на ее личное пространство. – И какая же часть наследства досталась икряной рыбке?

– Я похож на идиота, по-твоему? Уплыла та рыбка ни с чем! Я бы не поступил так, если б мой отец не был, – Майкл цокнув языком, некоторое время молчал. – как бы сказать так, чтобы было удобоваримым…

– Импотентом? – прямолинейность Диланы несколько смутила его.

– Если бы! – воскликнул тот. – Он пережил тяжелую операцию. Обширную инфекцию обнаружили слишком поздно, когда нельзя было уже ничего спасти…

– Не продолжай! – перебила его Дилана. – Я не хочу об этом знать! Меня не интересует, что было у твоего отца, а чего не было!

– У него ничего не было. – поглощая удивление с лица супруги, Норват усмехнулся от той реакции. – Да, ему было очень тяжело любить женщин лишь глазами.

– Ты его понимаешь, как никто! – съязвила Дилана, окинув Норвата ревнивым прищуренным взглядом.

– Успела записать меня в отряд бездействующих самцов? Ну, шалунья, и не надейся. Я и помру со стоячим перцем! – разъяренное ревностью настроение Диланы только подстегивало Майкла на неизбежную игривость. – А что случилось с твоей киской за годы без меня?

– С моей… гм… киской??? – Ди в стыдливой растерянности развела руками, – Да много чего! – затем набрала полный рот воздуха, с чувством собираясь перечислять все, что с ней приключилось. Но тут же осознала, что и похвастать нечем. Сгорбилась, уныло вздохнув. – Всего и не перечислить…

– Так и думал! – Норват опустил голову, широко улыбнувшись. Ну конечно, как же его Дилана без него-то? Никак! Точно же жалеет, что ушла! – Милли получила первое место на конкурсе талантов в Париже! – продолжал он, желая показать, что за время отрешения от «его мира» Дилана многое потеряла. – Она так мечтала об этом, и ты ей очень помогла! Если бы не твое упорное рвение научить Милли говорить на правильном французском и попадать в нужные ноты, из нее бы толк не вышел. Поверь мне, я знаю! У Норватов не в одном поколении были проблемы с музыкой.

– И это я слышу от того, кто мечтал стать рок-звездой? – шутливо подхватила она.

– Нужно жить тем, что реально, а не тем, чего хотелось бы. А вот Милли обошла нас всех. Оказалось, в ней все-таки есть талант! Смею надеяться, он мог быть и у меня. Хотя нет, – Майкл скривился в насмешке. – это ведь ты у нас певица!

– Я так счастлива за нее! – лепетала Дилана, радуясь тому, что Майкл все же переключился на дружеский лад. И она без склок опять говорит со своим мужем!

– Ты отдалилась от всех нас, кисунь. – тихо и ласково продолжал Майкл. – От нашей жизни. Никто не хочет тебя тревожить. Каждый понимает, тебе нужно было время для твоих «умных дум».

– Она скоро вернется?

– Милли останется в Париже. Надолго или нет? Пока рано об этом говорить. Но, как рассказывает сама дочь, перед ней замаячил шанс попасть на большую сцену, и она обязана им воспользоваться. Не простит себе и мне, если его пропустит.

– Дай-то Бог, чтобы все получилось! – Ди вытянула шею и наклонила корпус вперед, чтобы стать немного ближе к Норвату, с улыбкой поглощая его удивительный рассказ. – А как у Драганы дела?

– Нашей девочке повезло больше всех! Уехала из пригорода, продала дом и в миг разыскала богатого и безумно влюбленного в нее бизнесмена. Живёт сейчас в городе, мается от бездельного времяпрепровождения.

– А Линда? Не оставила тех странных клубных посиделок?

– Ты же знаешь нашу передовую активистку Линду! Она возглавляет какой-то сомнительный кружок металлистов в штатах. Лидер в своей рок-секте. Живет этим. Не знаю даже, что я упустил в ее воспитании…

– Они с Максом так и не хотят детей?

– У Линды свои цели и способы доказывания правоты. Самореализация на первом месте. До сих пор не понимаю, чего она «самореализовывает» тем способом! Насколько я знаю, у них с Максом странная платоническая любовь. Не живут вместе, но и не спешат разводиться. Линда давно еще заявила отказ по поводу карапузов, этот вопрос для неё несколько болезненный. Она наотрез не хочет малышей, ни к чему ей обременяться! Возможно, дочери хватило хлебнуть того времени, когда все заботы о Милли легли на её плечи… Не знаю, мне трудно ответить на этот вопрос.

– Может, так и лучше, когда без детей…

– Тебе было бы лучше без Дилаши? – Майкл придвинулся к краю, наблюдая за ее беспечной улыбкой.

– Нет, конечно, нет! – тут же возразила Ди. – Просто, многие люди не хотят этого.

– Ну да, чего фигуру портить! – язвительно бросил Майкл, которого данная отговорка его жены на просьбы завести еще одного ребенка, а лучше несколько, всегда неприятно удивляла.

– Да, Майкл! Я говорила так, потому что мне было сложно восстановиться после операции!

– Тот год был сложным для всех нас. И потом…

Майкл опустил глаза, так и не договорив начатое. В очередной раз прокручивал в памяти моменты печального прошлого, от чего вот-вот и сам тронется умом. «Не год то был, а кромешный ад. А все началось с проклятого дня, который так и будет стоять перед глазами, пока бьется мое сердце. Дилана чуть не умерла от потери крови в тот день. До сих пор виню себя, что не успел предотвратить того кошмара. Я бы и сам умер, лишь бы не видеть ужасающей картины – моя беременная жена сидит на стуле. Обмотана бечевкой. Без сознания. Еле дышит. В животе торчит нож. Кровь по джинсам… Вытащили врачи с того света мою любовь, хорошо постарались. Пока Дилану оперировали, я вспомнил всех святых и падших. Умолял каждого помочь. Кто-то из них услышал мои молитвы. Дилана и сынок остались живы. А потом нас ждали долгие месяцы реабилитации. В итоге, сын здоров, Дилана тоже. А я все жду удачи, чтобы поквитаться с той гадиной, что могла лишить их жизни. Вспорю Елене пузо, да так, чтобы та все видела. А потом, как распутаю кишки, завяжу узлом на ее шее!»

– А сейчас ты восстановилась, кисунь?

– Скорее всего. – на автомате ответила Дилана, как тут огонек проворного противостояния пошлым намекам Норвата снова начал жечь ее изнутри. – А какая тебе разница? Ты, что же, снова хочешь детей?

– Давно хочу! – с улыбкой подмигнул он. – Конечно, в нашем возрасте рискованно. Но оно того стоит! Некоторые становятся отцами и в шестьдесят пять, а то и старше. Ничего тем проказникам не мешает! Если что, – Норват соорудил наигранно-застенчивый вид и продолжал тише. – готов хоть сейчас. Пойдем делать деточку, кисунь?

– Майкл, тебе никогда не стать дедом, судя по всему! – цыкнула Ди, а затем не выдержала и рассмеялась.

Норват и впрямь может влиять на ее настроение. Теперь они хотя бы говорят друг с другом. Непринужденно шутят, как и раньше. Дилана только сейчас понимала, насколько ей не хватало Майкла все три года. Дело даже не в излишней его любвеобильности. Она вновь слышит любимый тембр, видит любимые глаза. Освежает в памяти все его привычки. Да, Норват изменился, похоже, не в лучшую сторону. Но ведь он всегда был, по своей сути, отрицательным. И Ди полюбила в нем, в первую очередь, именно злодейство!

Их безмятежная болтовня, к пребольшому сожалению, продолжалась недолго. Наталия и Дилан вошли в гостиную. Майкл бросил взгляд на невесту сына и нахмурился. Та тоже не скрывала своего отношения к отцу жениха. Любезно кивнув, Наталия присела на диван и послала Норвату широкую улыбку.

– Доброе утро, господин Норват! – ласково воспроизвела она.

– Привет, Натали. – отзывчиво бросил Майкл, нервно перебирая пальцами. – Как отец? Ему удалось выпутаться из той темной истории про грязные деньги?

– Вы и представить себе не можете, насколько легло ему это удалось! – отвечала Наталия с ноткой укора.

По виду Майкла, чересчур напряженному, Дилана поняла: они уже имели место познакомиться ранее. О чем она и предположить не могла, иначе никогда бы не пригласила Майкла на знакомство со своей будущей невесткой! Чтобы немного сгладить напряжение между присутствующими, Дилана завела разговор о главном.

– Наталия, скажи, как тебе мой сын? У вас все серьезно? – она намеренно подводила к разговору о женитьбе. – Ты знаешь, зачем мы позвали тебя сегодня?

– Дилан мне уже сообщил. – Наталия кивнула, недоверчиво покосившись на Норвата. – Если вы хотите обсудить с вашим супругом, подхожу я вашему сыну или нет…

– Нет-нет! – принялась успокаивать ее Дилана. – Мы хотели бы поговорить о другом! Конечно, я была в шоке от заявления Дилаши, что он намерен создать семью в таком молодом возрасте. Но, с другой стороны, он взрослый парень и сам знает, что ему нужно. Ты ведь нам всем очень нравишься, Наталия! Правда ведь, дорогой? – Ди намеренно повысила голос, давая Норвату понять, что ему ничего не остается более, кроме как согласиться с ее мнением. Не дождавшись хоть какого-то ответа или кивка, она невозмутимо продолжала. – Раз уж всем известно, зачем мы тут собрались, может, перейдем к деталям? Почему бы нам не переговорить о самом важном дне для влюбленных?

Норват громко, слишком громко прокашлялся и вопросительно посмотрел на сына.

Дилаша продолжал сидеть, сложив руки на коленях и опустив голову, угнетенный активным поведением его матери. Сын будто не смел ни в чем возразить слепо увлеченной Ди. А Майкл не мог пойти против воли сына, поэтому тоже хранил молчание. Хоть и злился за это в душе сам на себя!

Наталия, чьи глаза засверкали в предвкушении заветного разговора, обняла Дилашу за плечи, ласково улыбнувшись. Тот виновато выдавил в ответ косую ухмылку и пожал плечами.

– Что ж, – подхватила Дилана. – раз все согласны, то…

– Пойдем-ка, выйдем, дорогая! – перебил ее Майкл и поднялся с кресла.

Дилану охватил гнев. Она быстро прошмыгнула в кухню и, не дождавшись, пока Норват закроет за собой дверь, ухватила его за ворот рубашки.

– Я не позволю тебе все испортить! – шипела Ди, заглянув в его синие глаза, ставшие еще ярче при приближении к ней. – Ты не вправе ломать жизнь нашему сыну, Норват! Не подозреваю даже, откуда ты знаешь Наталию, и поверь, не хочу знать этого! Если хотя бы попытаешься что-то возразить или сделать, то я…

– Полегче, кисунь! Не кусайся раньше времени! – ухмыльнулся Майкл, окинув ее пухлые губы неизменно-похотливым прищуром и закусив свои. – А хотя, меня так заводит, когда ты злишься. Я уже говорил тебе об этом? Не сдерживайся. Покажи мне свои коготки, шаловливая киса!

– Не время для сантиментов и пошлых присказок, Майкл. На кону поставлено счастье твоего сына и его будущее.

– То семейство обдерет нас как липку, и глазом не моргнут! Где ты видишь тут счастливые перспективы, кисунь?

– С чего бы? – активно перечила ему Дилана. – Родители Наталии очень богаты, к чему им зариться на твоё имущество?

– Ты их не знаешь.

– А ты знаешь?

Майкл не ответил, подстегнув своим молчанием недовольство Диланы.

– Ты спал с ней, так? – не унималась ревнивая супруга.

– Зачем тебе знать такие пикантные подробности? – усмехнулся Майкл, ожидавший чего угодно, но не подобного заявления.

– Так… – она отошла назад и перевела дыхание. – Позволь узнать, мой дорогой супруг! Если тебя не затруднит, могу ли полюбопытствовать, в этом городе еще остались те, с которыми ты не состоял в близких отношениях?

– Конечно остались! И молодые, и не очень!

– Не смей даже пытаться уводить Наталию! – зарычала Дилана, раздраженная тем, что Норват активно провоцирует ее на необдуманные громкие фразы. – Я не позволю тебе! Только через мой труп, слышишь?

– Знаешь, кисунь, – Майкл приблизился к Ди вплотную и погладил ребром ладони ее предплечье. – однажды я поступил правильно, позволив себе увести невесту у моего сына.

Дилана не смогла ничего возразить в ответ, лишь опустила голову. Она понимала, Майкл имеет в виду ее и Алекса, его покойного сына. Отдернув руку, она произнесла.

– Лучше бы этого всего не было.

– Нужно было позволить тебе прыгнуть в койку к родному брату?!

Это высказывание обидело Дилану. Она замахнулась на Майкла, чтобы отвесить пощечину, но тот успел остановить удар. Норват вцепился в ладонь и приложил ее к своей гладковыбритой щеке, далее позволил себе вальяжным жестом обнять Дилану. Пальцы его прошлись по волнам блузы на талии, требовательно сжимая ткань, потом скользнули ниже и смяли ягодицы. Узкая юбка не давала Майклу ощутить податливое тело супруги в полной мере. Он так и мечтал сорвать тот строгий серый клочок, что препятствует его проникновению в межбедренный уголок. Виски Норвата тарабанили с бешеной скоростью, тело кричало – момент настал, Майкл дорвался до предмета своих тайных желаний. Наконец-то… Бери его, пока тот в твоих руках и еще не передумал!

Норват хищно поглядел Ди в глаза, затем грубо смял ее плечи в кольцевом объятии одной рукой, лишив возможности вырваться или хотя бы сопротивляться. Другая рука нырнула между ее ног и принялась дергающим движением торопливо задирать юбку. Добравшись до трусиков, Майкл нагло отодвинул их в сторону, пальцы припали к внутренним губам, с нажимом массируя то горячее и очень желанное пространство, по которому столько времени безумно скучал.

Дилана пребывала в смятении от переизбытка чувств, неминуемым шквалом хлынувших одним разом, и потому не сразу поняла, что с ней делают. Норват, пользуясь моментом обескураженности любимой девочки, впился поцелуем в ее приоткрытый от удивления рот, с жадностью кусая нежные и податливые губы. Пальцы Майкла продолжали усердно теребить промежность, ускоряясь с каждым новым поцелуем; один из пальцев проник в нее и принялся с жестким натиском вбиваться в мягкие влажные складочки.

Дилана, ощутив толчки внутри себя, зашаталась, как неваляшка, попытавшись наклониться и отстранить таз подальше, чтобы Майкл убрал руку.

– Нет, кисунь. Не уйдешь. – на ушко воспроизвел Норват в ускоренном вздохе, бешено покрывая шею и плечи Ди кусачими поцелуями.

Опомнившись лишь тогда, когда Майкл уже работал языком над ее обнаженными грудями, Дилана резко дернулась, отскочив назад.

– Ненавижу тебя, Норват. Не смей касаться меня никогда больше! – яростно прошипела она, сдерживая истинные эмоции глубоко внутри себя.

Дилана вовсе не ненавидела Майкла. Она любила его больше жизни. Но ревность вперемешку с его наглым отторжением невестки стала поперек горла. Не дожидаясь возможных реплик мужа, Дилана, плотно сжав губы, поправила одежду и поспешила вернуться в гостиную.

Майкл в неприятном удивлении сдвинул брови. Томный опьяневший от страсти взгляд из-под его полуприкрытых век сменился открытой ненавистной атакой. Он не ожидал того признания, и так ясно! Майкл, возмутившись поведением Диланы, ушел сразу же, не попрощавшись ни с кем.

***

Вернувшись в особняк, когда-то принадлежавший покойному отцу, Норват, не скрывая переживаний, без сил рухнул в кресло в уже обжитом кабинете и уставился перед собой. Спустя минуту он откинул голову назад и закрыл глаза, сопровождая свои действия болезненным вздохом.

– Вам что-нибудь принести, господин? – поинтересовался дворецкий, показавшийся у открытой нараспашку двери.

– Нет, ничего не нужно, – не поднимая на него глаз, отвечал Майкл. – возьми несколько дней отпуска, если хочешь.

– Хотелось бы. – дворецкий выпучил глаза, не улавливая в словах господина очевидный, по его мнению, подвох. – Давно мечтал!

– Ступай порезвись. И Артур! – окликнул он дворецкого.

– Да, господин! – тот не успел и шагу сделать.

– Скажи всем, кому буду нужен сегодня, что я занят.

– Пока вы не схоронились, господин, обязан предупредить! Ваша дочь, госпожа Линда, звонила, спрашивала, когда вы вернетесь.

– Меня нет ни для кого. – Норват посмотрел на фотографию Диланы, покоившуюся на столе. – Даже для семьи.

– Будет сделано так, как изволите. – дворецкий отвесил поклон и закрыл за собой дверь.

Майкл выдвинул ящик рабочего стола и, удрученно посмотрев на полный пакет документов, достал их и положил перед собой. Все они были об одном человеке и собирались на протяжении нескольких последних лет. С того момента, как стало известно, что этот человек может снова представлять угрозу для семейного счастья и спокойствия Норватов. С первого побега его смертного врага в лице первой любви, добродушной и открытой Елены прежде, а теперь жестокой волчицы, бредущей по следу раненой жертвы. Зверя, который не перед чем не остановится. Жажда крови для Елены нестерпима, волнует даже больше ее собственной целостности! Майкл упрятал Елену в лечебницу тринадцать лет назад, но однажды Елена умудрилась бежать. Ее поймали и посадили под строгий надзор, но ей все же удалось ускользнуть вновь, прихватив с собой душевнобольного живодера. Однажды вкусив кровь и мольбы пощадить, хищница Елена не смогла остановиться, и Майкл, как не искал, как не пытался откопать хоть малейшую зацепку в виде следа её присутствия в городе, ставшем опасным для его семьи, как бы он не подключал свои силы, никто не мог её достать. Елена слишком умело пряталась, её инстинкт превосходил все ожидания Майкла, наученного жизнью и награжденного опытом в «звериных» делах.

Он надеялся теперь только на Пенни, которая должна войти в игру и сделать своё дело. «Добыча будет поймана, зверь успокоится. И твой, и мой, Елена.»

Норват решительно был настроен покончить с Еленой раз и навсегда. Его умонастроениям также способствовал вердикт докторов, все как один, твердящих, что Елена невменяема и не поддается корректировке. Они бессильны против такой одержимости. Перепробовав разные методы перезагрузки сознания Елены, они развели руками, на что Майкл потребовал усилить охрану. Но Елена все-таки нашла лазейку и бежала из клиники.

Тот факт, что Дилана и не догадывалась об этой ситуации, играло Норвату на руку, ведь супруга купила новый дом, о котором Елена не знала. «Инстинкт самосохранения на этот раз не подвёл тебя, Дилана. – Майкл коснулся её фотографии. – Но и ты должна понять меня. То, что делаю, я делаю исключительно ради вас с Диланом.»

Майкл понимал, сейчас под прицелом не только его бывшая супруга Пенни, которая жила там, где в последний раз видели Елену. Он боялся за Линду, которая проводила много времени с матерью. Но поскольку Елена пока не давала о себе знать, Норват заставил себя ненадолго отложить поиски, подумав о другой, не менее значимой проблеме: свадьбе его сына на дочке мафиози и её последствиях.

– Артур! – Майкл окликнул дворецкого, услышав в коридоре шаги, а когда тот заглянул в кабинет, сразу перешёл к делу. – Можешь начинать обустраивать здесь все по своему вкусу.

– Что вы имеете в виду? – удивился дворецкий.

– Насколько я помню ваш с отцом уговор, дом он отписал тебе после моей смерти.

– Я не уверен, что доживу до того момента, простите за мою нескромность!

– Доживешь. – тихо, но уверенно заявил Майкл.

Дворецкий запнулся. Некоторое время удерживая молчание, он вновь заговорил.

– Вы решили свести счеты с жизнью, господин Норват?

– Ну что ты! – усмехнулся тот в ответ. – На днях, скорее всего, покину город. Мне придётся. Не жди моего возвращения. С того момента, как уйду, этот дом будет принадлежать тебе.

– Меня пугает ваша уверенность, господин. А госпожа Норват а курсе сих перемен?

– Об этом никто не должен знать. И ты забудь. Если кто-то спросит, я умер. Ступай, Артур. – взгляд Майкла был слишком холоден, а голос беспристрастен. – Мне нужно кое-что закончить.

Глава 5

Жизнь – действительно большое удовольствие,

А удовольствие, как правило, недолго.

Дженни-Ванда Баркманн.

К вечеру новости о предстоящей свадьбе дошли до всех Космаросов, Норватов и остальных родственников. Дилана обзванивала всех, в том числе и за границу, где на данный момент проживала ее сестра Мари, не задумываясь над тем, что деньги на телефоне не бесконечны. Ради такого случая не жалко и раскошелиться!

– Не сказала мне, что сломала ногу?! – возмущенно отчитывала сестру Ди. – Почему я узнаю об этом от Майкла, а не от родной сестры?

– Прости, дорогая, совсем замоталась! – отвечала Мари. – Иду на поправку, если было бы все плохо, обязательно сообщила б тебе.

– Как живется в штатах? Не скучаешь по дому? Хочу уже посмотреть на тебя! Скучаю сильно!

– Думаешь переманить меня обратно в ту дыру? – Мари перекосило от настойчивости сестры. – Ну уж нет, сестрица! Я туда больше ни ногой! Если хочешь, приезжай ко мне сама и погости, а лучше, оставайся насовсем!

– Не уверена, что получится…

– Почему? Кстати, – Мари понизила голос, чтобы ее не услышали. – что там у вас опять с Майком? Пит сказал, что ты решила отдохнуть от него? Только не криви душой, рассказывай все, как есть!

– Мы расстались, и назад дороги нет! – насуплено пропела Дилана, намекая сестре, что ей неприятен данный разговор и что вести она его, а тем более, посвящать в глубокие подробности, не намерена. – Я хотела пригласить тебя на свадьбу твоего племянника, но раз уж ты сказала, ни ногой, то…

– Что?! – Мари на мгновение смолкла, а потом, заикаясь, продолжала. – Дилашик женится?! На ком? Она красивая? На меня похожа?

– Ни капли сходства! – рассмеялась Ди. – Поэтому ему такая и нужна. Постой, подожди на линии… – она опустила телефон и окликнула сына, который направился к парадной двери. – Милый, ты уходишь?

– Да, мам! Буду поздно. – ответил Дилан и поспешил скрыться от предстоящего допроса.

– Милый?! – удивилась Мари. – У тебя появился милый, сестрица? А как же твой неподражаемый Майкл Норват?

– Это я сыну. – Ди нахмурилась, снова оказавшись в пролете. Так и не услышала ответа от Дилаши. – Так тебя ждать?

– Конечно! Не терпится погулять на свадьбе! Когда?

– Пока неизвестно. Нужно посоветоваться с его отцом. Но думаю, скоро, так что уже начинай паковать чемоданы. Мне пора. Созвонимся потом!

Дилана отложила телефон в сторону и тоскливо окинула взглядом комнату: все здесь для нее было чужим, не внушающим спокойствия. Она скучала по тем временам, когда близкие люди были с ней рядом, в одном городе. В одном доме. Пережить переезд Мари, Линды и Милли в другие страны было для Ди невыносимой преградой, но она справилась и, насколько могла, отпустила их, невзирая на горечь утраты. Но сейчас Дилана хотела поговорить хотя бы с кем-нибудь вживую, а не по телефонной линии, чтобы не впадать в депрессивное состояние, вызванное безрассудным одиночеством, которое сама себе выбрала. Но, к превеликому сожалению, в городе остался только Майкл Норват. Прежде любимый, а сейчас нарочитый грубиян, с которым Дилана не могла выносить ни минуты близости. Поскольку вовсе не хотела, чтобы он вел себя таким образом с ней.

Она мысленно упрашивала Майкла, чтобы тот соизволил все же просить прощения за тот поступок. Но он не стал этого делать, а, Ди спустя годы, и вовсе отчаялась, ведь получила тем ожиданием лишь отдаление и одиночество. Но ведь всего, что случилось, добилась она. Собственной глупой упертостью. И теперь одинока. «Сорок лет, а жизнь кончилась. Ничего не радует. Чувствую себя забытой бабушкой.»

Дилана считала, что так будет лучше для нее самой, и разлука с Норватом пойдет ей на пользу. Однако, все оказалось совсем не так. Сейчас ей нужен был тот, кто был рядом всегда, несмотря на ссоры и разногласия, обиды и непонимания. Ди и Майкл могли раньше говорить часами, просто болтать ни о чем, для этого им не нужны были темы или банальный повод. Им не нужно даже состоять для того в любовных отношениях, а тем более, в браке. Они настолько привыкли к обществу друг друга тогда, что не воображали и часа, прожитого врозь, иначе это бы противоречило их сущности. Ведь Ди и Майкл не представляли дня, который прошел бы без многошумных дебатов и обсуждения всего, что казалось интересным, и затрагивало их восприятие. «Сейчас же стало все иначе. – в сотый, если не тысячный раз утвердила Дилана. Лёгкая грусть драматичной дымкой опустилась на глаза. – Сейчас я говорю, а Майкл молчит. Но, с другой стороны, он хотя бы делает вид, что слушает меня и показывает неодобрение, что уже неплохо.»

Дилана не желала признаваться, по большей части, самой себе в том, что она ограничена от мира вдали от Майкла, которому посвятила свою жизнь без всякого сожаления. Но, с другой стороны, его любвеобильность и излишняя любезность по отношению ко всем женщинам планеты выводила Ди из себя каждый раз, когда она видела кого-то из круга знакомых ее «общительного» супруга, сгорая от неконтролируемых разумом вспышек ревности. Она понимала, что дальше так, как привыкла жить, было нельзя. Оставался шанс, один единственный – закрыть глаза на поведение мужа и тешить себя мыслями, что Дилана для Норвата – самая любимая и самая желанная.

Но Ди была не из таких. Разве она могла простить все это, зная, каким ловеласом был Майкл ранее? Разве она стала бы спокойно смотреть на то, как он оказывает знаки внимания другим, при этом обнимая ее? «Так лучше, чем никак. – сказала она себе, намеренно проглатывая обиду и разочарование. – Я б сошла с ума, если бы узнала о его измене.»

Ди вспомнила, что однажды и впрямь чуть не сошла с ума. Но по другому поводу, и Майкл оказался рядом в тот момент, за что она ему осталась бескрайне благодарна. Норват остановил ее, и Ди не совершила чудовищной ошибки, не слетела с катушек. «Если бы его не оказалось рядом в тот день, я бы натворила ужасное, чего никогда бы себе не простила.»

Набравшись смелости, Ди, испытывая сентиментальные чувства, набрала номер Майкла. Тот ответил не сразу. По всей видимости, не хотел слышать ее очередных упреков. Или все еще обижался, раздумывая, брать ли ему трубку.

– Ты занят, да? – неуверенно спросила Дилана в надежде, что Майкл опровергнет ее вопрос, как поступил бы джентльмен. Который в Норвате давным-давно перевелся.

– Что-то срочное? – Норват делал вид, будто очень занят. Снова холод в словах. Непоколебимое безразличие.

– Нет, я просто… – Ди не могла найти слов, чтобы передать свои эмоции и чувства к нему, но и боль обиды не давала переступить через свою гордыню. – Я хотела узнать, как твои дела?

– Все было отлично до встречи с тобой. – таким же студеным тоном произнес он.

– Разве ты не рад тому, что наш сын скоро станет женатым человеком?

– Хочешь правду? – Норват сделал паузу. – Совсем не рад. Спросишь, почему? Да потому, что Натали не нужна Дилану! Только не она.

– Тогда кто? – возмутилась Ди. – Какая-нибудь простолюдинка?

– Очень интересный вопрос, Дилана. – Майкл хмыкнул, откинувшись в кресле, а затем продолжал. – Ты считаешь, что парень его уровня не может полюбить обычную девушку из бедной семьи?

– Нет! – воспрянула она. – Только не мой сын! Он должен быть счастлив в своем круге!

– Так ли важно общество, Дилана? – голос Майкла показался ей задиристым. – Неужели, у Дилаши нет права на выбор? Позволь сыну самому решать и делать так, как он считает нужным. Не делай за него ничего. Поверь мне, он сам разберется!

– Он с тобой, да?

– Да. – солгал Майкл, понимая, где сейчас пропадает его сын, если он не с матерью.

– Пусть возвращается домой немедленно! – приказала Дилана. – Какие такие тайны от меня появились у моего мужа и сына? Почему я не вхожа в ваш круг доверия?

– Потому что тебе плевать на всех, моя дорогая супруга! – Норвату дали власть. Теперь он точно выскажется за три года накапливания гнева. – Видишь и слышишь только себя! Ты, Дилана, хоть раз задумалась над тем, что происходит вокруг? Что в действительности происходит, а не в твоем убогом мирке?! – в сердцах отчитывал ее Майкл. – Я не узнаю тебя, Дилана. Не понимаю, может, мое излишнее внимание к твоей персоне разбаловало тебя или что-то еще…

– Если хочешь поговорить, приезжайте оба сюда! Не стану обсуждать подобное по телефону! – Дилана была уверена в том, что Майкл клюнет на приглашение, ведь его желание сблизиться сегодня утром не могло так быстро угаснуть.

– Мы заняты и сегодня не вернемся. – беспристрастно утвердил Норват, и тем самым словцом полноценно перечеркнул все планы Ди на предстоящий вечер.

– Что значит, не вернетесь? – Дилана затаила дыхание. Она вовсе не того ждала от Майкла. – Норват, я требую, чтобы…

Дилана в порывах гнева бросила телефон на пол, поскольку Майкл отключился, так и не дослушав, что она собиралась сказать. Понимая, что взять реванш не вышло, и Норват ее снова обошел, Ди в бессилии упала на диван и посмотрела на свои руки.

Недолго думая, она позвонила сыну, но тот, по всей видимости, предположил подобное действие, сразу поспешил отключить и свой телефон. Для Ди настал ужасный момент. Момент гнетущего одиночества, который посещал ее теперь все чаще и чаще.

Написав Линде и Милли о предстоящей свадьбе, она немного успокоилась и принялась размышлять о хорошем. Дилана так и уснула на диване в гостиной.

***

Размышления Майкла снова были прерваны внезапным звонком от Линды. Узнав от Диланы, что свадьба всё-таки состоится, несмотря на казус, она хотела узнать мнение отца по этому поводу.

– Я говорил, что свадьбы не будет, так что не волнуйся. – сказал Норват дочери.

– Хорошо, если так… Мама спрашивает, как прошёл твой день? Поговорил с Диланой?

– Хуже, чем ожидал. – Норват почесал лоб, а затем схватил со стола стакан виски. – Хотя мы смогли найти общие темы для ссор! Это означает, что не все потеряно.

– Оптимист ты, папа! Придешь к нам завтра?

– Не уверен, думаю, буду занят делами. Посмотрим, Линда! Мне нужно работать, позже поговорим, идёт?

– Спокойной ночи, папа! И от мамы тоже! Мы тебя любим и крепко целуем!

– И вас люблю-целую. Спокойной ночи.

Майкл отложил телефон и принялся за бумаги. Краем глаза ощутив ненавистный укор, он поднял взгляд на фотографию Диланы. Взяв её в руки, Норват поднялся с места и принялся расхаживать по кабинету, внимательно рассматривая черты любимого лица. Ему показалось, что Дилана смотрела на него сегодня так же, как и много лет назад, когда была сделана эта фотография.

– Ненавидишь меня, значит, – задумчиво протянул Норват и положил фотографию на стол лицом вниз. – запрещаешь прикасаться к тебе. Посмотрим, проверим, насколько твои речи правдивы, кисунь. – он безрадостно хмыкнул и, увалившись в кресло, снова взялся за работу.

Перед тем, как собирался покинуть кабинет и идти в спальню, на его телефон пришло сообщение от сына, который просил помочь спрятаться от допросов матери.

– Я помогу, Дилаш! Только я бы хотел на неделе снова повидать внука, если не возражаешь…

– Конечно, нет! Папа, мы всегда рады тебе! Ты же знаешь! – Дилан рассмеялся. – Я приду домой завтра, возьму чистые вещи, и поедем. Ты заберешь меня?

– Пора бы и перевезти часть одежды туда, где ночуешь. Я заеду, пока.

***

Наутро Дилану пробудил звук поворачивающегося затвора входной двери.

Дилан вошел в дом и тихонько направился к лестнице. Следом вошел Майкл, и, окинув Дилану гневным взглядом, невозмутимо застыл у порога.

Дилана резво подскочила с места и схватила сына за руку.

– Где ты был?! – взорвалась она, поглядев на обоих участников «преступления века». – Что вы скрываете от меня?

– Оставь сына в покое. – грозно произнес Майкл, подойдя к супруге и окатив ее льдом своего взгляда. Он не даст парня в обиду. – Это не твоего ума дело!

– Ах так! – Ди встала в позу, поставив руки на талию. – А что тогда, прости, дело моего ума?

– Я лучше пойду с этого дурдома. – Майкл развернулся, чтобы уйти. – Подожду снаружи!

– Нет уж! – Дилана мигом метнулась к Норвату и успела закрыть дверь своим телом. – Ты никуда не пойдешь, пока все мне не расскажешь!

– Не могу тут торчать долго, меня ждут дела. – с небрежным сарказмом продолжал Майкл, спрятав руки в карманы брюк.

– Дела? – ревниво повторила Ди. – Наверное, это очень важные дела! Поважнее, чем я, чем сын, да, Норват?! А эти самые, как ты выразился, дела, случаем, не моложе меня?

Майкл хмыкнул, в очередной раз убеждаясь в том, что ревность Ди, хоть и беспочвенна, но зато очень интригует и забавляет его! Главное, тешит самолюбие! Широко улыбнувшись, Норват прильнул к ее уху и ответил полушепотом.

– Немного моложе.

Ответ Майкла поверг Дилану в некультурный шок! Она застыла на месте, как вкопанный истукан. Майкл, пользуясь случаем, отодвинул ее в сторону и вышел из дома.

– Постой, когда день свадьбы назначать? – крикнула Дилана вслед, когда Норват открыл дверь салона авто.

– Свадьбы не будет! – ответил он и сел в джип.

– Посмотрим! – Ди раздраженно захлопнула дверь, приняв вызов от него.

Весь день она не выходила из комнаты, думая о том, что произошло утром. К вечеру усталость и расстройство стали куда более ощутимы, и Ди спустилась в кухню, чтобы сделать себе кофе.

Дилаша, заметив грусть в ее облике, подсел близко и поинтересовался, что ее гнетет.

– Ничего, сынок, – шмыгая носом, отвечала Ди. – просто устала от этих распрей. Все ополчились против меня.

Дилан, не раздумывая, тут же обнял мать и прижал ее голову к широкой груди. От заветного объятия, которого ждала так долго, на Ди напала истерика. Она залилась громким и продолжительным плачем. Дилаша попытался успокоить мать, но та была безутешна. Понимая, что единственным шансом привести ее в чувства будет лишь признание правоты, он с трудом произнес.

– Я сделаю так, как ты хочешь, мам. Женюсь на Наталии. Чего тянуть? Пусть свадьба состоится как можно скорее!

– Ты не шутишь? – Ди подняла на него заплаканные глаза. – И впрямь уверен, Дилаш?

– Абсолютно. – кивнул он, опустив грустный взгляд. – Я не хочу потерять тебя, мама.

– Ты не потеряешь меня, милый! Я всегда буду рядом! – Дилана прижалась к сыну. – Никуда не уйду от тебя! – в крепких объятиях она принялась тешить себя мыслями, что все сделала правильно.

***

Свадьбу было решено играть на следующей неделе. Ди наняла для ее подготовки лучших организаторов, которые носились, как угорелые, пытаясь все успеть в дичайше-короткие сроки. Дилана же теперь вся светилась от счастья, охотно помогая флористам. Ведь сплетать букеты и цветочные композиции было ее любимым делом, хоть и давно позабытым. Она порхала, как бабочка, не веря тому, что все идет, как нельзя лучше. Майкл Норват ошибался на этот раз, как полагала Дилана, что, в свою очередь, непередаваемо умело тешило её самолюбие.

Дилаша вел себя, как обычно. Впрочем, легкая нотка грусти все же присутствовала в его взгляде, но он старался не показывать того чувства при матери, чтобы не нагнетать обстановку.

Между тем, пронеслась кропотливая неделя, неумолимо приблизив день свадьбы. Все было готово к завтрашней церемонии. Дилана, в мыслях вручив себе премию, увалилась на диван, протягивая вперед затекшие ноги. «Все идет, как нельзя лучше! – подбадривала она себя. – Постарались на славу, ничего не упущено, все идеально!»

Неожиданный звонок в дверь нарушил гармоничный отдых, и Дилана, нехотя поднявшись, пошла открывать гостю. На пороге Майкл Норват. Смотрит на Дилану так злобно. Не дожидаясь, когда та опомнится и предъявит очередною претензию, он вошел в дом и надменно проковылял в гостиную.

– И тебе привет! – Ди устало махнула ему рукой. – Дилан ушел.

– Серьезно?! – Майкл сделал вид, что неприятно тому удивился. – А куда, не сказал?

– Я не лезу в дела сына. – гордо заявила она, давая понять, что изменилась.

– Да, куда еще хуже… – бросил Норват, когда Дилана подошла к дивану, и усевшись, жестом предложила Майклу сделать то же самое.

Майкл продолжить стоять над ней, и Ди, ощутив неловкость, тоже поднялась.

– Хочешь сказать, я должна была устроить слежку за своим сыном? Я ему полностью доверяю, в отличие от тебя!

– Вот как? Ты не понимаешь, кого ему подсовываешь! – Майкл приблизился к Дилане, впившись в нее взглядом, проникающим в душу и разрывающим ее изнутри. – Эта семья слишком серьезная, ты и представить себе не можешь, что произойдет в том случае, если свадьбы не состоится!

– С чего бы ей не состояться? – хмыкнула Ди, скрестив руки и показывая свое неумолимое превосходство перед мужем. – Все готово, осталось только дождаться гостей!

– Линда не приедет. Почему, спросишь?! Да потому что в том нет смысла! И ты не заставляла бы больную сестру прилетать сюда, преодолевая долгий путь не для чего!

– Майкл, я предупреждала тебя, если ты все испортишь…

– Я ничего не стану делать! – Норват раздраженно развел руками и перешел на крик. – Тебя невозможно переспорить, идиотка! Для того, чтобы понять, что ты идиотка, Дилана, ты должна сама обжечься, а потом пострадать вдоволь и осознать, что поступила по-идиотски! Сделай доброе дело, останови этот цирк, пока не поздно! Ещё есть шанс все исправить! Услышь меня!

– То есть? Ты хочешь, чтобы я отменила свадьбу? С чего бы?

– Она априори не состоится. Хочешь ты того или нет! Дилан не придет завтра. Нашей семье не нужен позор, понимаешь?

– Что значит, не придет? Где мой сын? С ним что-то случилось?

– У него другая женщина. – Норват решился и открыл Дилане тайну. Сейчас самый подходящий для этого момент. Только Норват не представлял, как его супруга отреагирует на подобного рода признание. Надеялся, что та поймет и поступит, как следовало. – Они любят друг друга.

– Женщина? Вот почему Дилаша так мягко склонял меня к разговору о простой женщине! – Дилана опустила глаза, а затем продолжала на повышенной ноте. – Лжешь, Майкл! Ты готов сказать все, что угодно, лишь бы все стало по-твоему! Но нет! – она надменно закинула голову. – Я не остановлюсь и не уступлю на этот раз! Потому что правда на моей стороне! Готова состязаться с твоей! И ничего, слышишь, ничего не заставит меня отступить! Мой сын сам изъявил желание жениться, я не принуждала его!

– Тогда тебе придется иметь дело с новыми проблемами. – Норват небрежным жестом коснулся ее зазнавшегося подбородка, забросив тот еще выше. – Кстати, – продолжал он спустя некоторое время. – я готов пересмотреть вопрос о нашем с тобой разводе.

– Это угроза?!

Голос Ди непроизвольно дрогнул. Норват пришёл не только для того, чтобы испортить предпраздничное настроение. Он пришел вовсе добить Дилану!

Майкл, ничего не ответив, развернулся и покинул дом, с силой хлопнув дверью.

Ход его угнетенных мыслей оборвал телефонный звонок. Увидев на экране номер бывшей супруги, Майкл не сразу ответил, раздумывая над тем, хочет ли он вообще слышать Пенни сейчас, после очередного скандала с Диланой. Убедив самого себя в том, что звонок может представлять особую важность, он все же поднял трубку.

– Говори! – услышав заплаканный голос с трудноразделимыми словами, Майкл сел в джип.

***

– Что случилось? – только Пенни открыла парадную дверь, Норват принялся за допрос.

– Кое-что, о чем тебе следовало бы знать. – Пенни жестом пригласила его войти.

Майкл в предвкушении долгожданной новости о неуловимом враге прошел в кухню.

– Ничего не предлагай! Рассказывай же, не тяни кота за яйца!

– Сегодня я встретила Елену. – Пенни с грустным видом опустилась на стул рядом с Норватом, тяжело вздохнув. – Прости меня, не смогла. Она предложила мне стать ее пособником, а я отказалась. Не могу я так, Майкл. Не проси, умоляю!

Норват недоверчиво покосился на Пенни. Прежде он никогда не замечал в ней искреннего сожаления. Его бывшая супруга-ураган стала слабой? Больше не могла переть напролом, как поступала всегда?

Майкл расстроенно закусил губу, бегло осмысливая план дальнейших действий.

– Хорошо, я тебя понял. Где ее отыскать?

– Елена сама нашла меня. Не знаю, где она сейчас. – Пенни прильнула к Майклу и жалобно уткнулась лицом в ворот его расстегнутой на две пуговицы рубашки.

– Тогда, – он ободряюще потрепал Пенни по плечу. – есть еще один вариант. Не такой приятный, но более безболезненный. – тихим скрипучим голосом говорил Майкл, словно успокаивал ее. – По крайней мере, для тебя он не будет ощутим.

– Какой? – спросила Пенни, с надеждой заглянув в его глаза.

– Пока нет смысла его разглашать. Я должен быть к этому готов. Когда буду готов, ты обо всем узнаешь. А пока есть другие дела, которые необходимо уладить. Завтра все и начнется. – Норват разочарован. Теперь ему придется все решать самому. Но все не так безнадежно, как кажется. Майкл лелеял еще один план. Беспроигрышный! Последний, которым мог воспользоваться только в крайнем случае, поскольку тот план надорвет все его окружение. Но иного выхода нет. Норвата загнали в тупик. – Вот тебе и чёрная полоса.

Позвонив сыну, как только вернулся домой, Норват ещё раз убедил его в том, что тот намеревался провернуть.

– Ничего не бойся, – успокаивал его Майкл. – я решу все проблемы, вас они не затронут!

– А что же скажет мама?

«Ну да, – Майкл скривился. – с Диланой точно придется попотеть… Настырная, хоть что делай!»

– Нужно все рассказать, тогда она поймёт, почему ты так поступил, Дилаш. Завтра не возвращайся домой, послушай моего совета. А потом я все улажу. Как там дети?

– Спят, довольны тем, что подарил им дедушка!

– Ты говорил с Лидией насчёт семейной поездки?

– Ей неловко, она сказала, не стоит тратить столько денег!

– Вообще то, вы все мне не чужие, а Майк – мой родной внук! Если я не буду стараться для вас, для кого мне жить? На кого же тогда тратить деньги? На себя, что ли? Этот вопрос поднимается в последний раз, передай Лидии, что она член нашей большой, – Норват тяжело вздохнул. – и соври, что дружной семьи. Я, как помогал Лидии и детям, так и буду помогать, пока существую. Все, что нужно, не стесняйтесь, говорите, сделаю! Кстати, может вам съезжаться пора бы?

Дилан на некоторое время замолчал. Для него данная тема такая же болезненная. А, главное, бесконечно затянувшаяся.

– Ты ведь знаешь причину, почему Лидия не хочет этого…

Норват сверкнул глазами. «Еще один червяк маячит перед глазами. Точно черная полоса! Не дают пожить спокойно. И как у моего отца только получалось жить и ни о чем не волноваться???»

– Снова лезет? Я поговорю с ним. Надеюсь, достучусь до его мозгов без применения насилия. Ладно, мой большой привет всем! Скоро приеду, чтобы обсудить детали поездки. До скорого, Дилаш, и не переживай по пустякам! Лучше обними Лидию и скажи еще раз, что любишь ее! – Майкл с улыбкой окончил разговор и уставился в потолок, думая о своем маленьком внуке.

Глава 6

В шесть часов утра ранняя пташка Дилана моталась по дому, выряженная при «полном параде» и готовая к празднику, с нетерпением ожидала гостей. Церемония была назначена на полдень, но Ди постановила, что в такой день необходимо успеть все переделать еще раз десять или двадцать, даже все то, что с первого взгляда казалось идеально завершенным.

Не спав всю ночь и обдумывая вчерашний разговор с Майклом и предстоящую свадьбу сына, Дилана вовсе не чувствовала усталости. Напротив, скандал с мужем, а также еще один весомый аргумент – отсутствие Дилаши до сих пор действовало на Ди, словно чашка горячего кофе, густого, ароматного и тягучего, но неловко оброненного на ноги.

Телефон Дилаши с вечера отключен. Ди, не представляя, где искать сына, надеялась, что тот решил устроить мальчишник с друзьями, поэтому и не вернулся ночевать. Но шестое чувство неугомонно твердило – стоило бы уже начинать волноваться!

Обзвонив и поторопив прислугу, которая сегодня должна была обслуживать приглашенных гостей, Дилана принялась перелистывать списки дел, которые готовила специально, чтобы ничего не упустить.

– Свадьба – дело непростое. – говорила Ди сама с собой, тщательно перечитывая свои же каракули. – Казалось бы, что может быть проще? Расписались, и все. Ан нет! Вдруг, что забудется, какая-то мелочь, которая впоследствии скажется на общем впечатлении о нас… – она помотала головой и продолжила бурчать под нос. – А мы не имеем право сесть в лужу. Нам, Норватам, это по статусу не положено.

Перечитав все пункты по нескольку раз, Ди с чувством выполненного долга подошла к окну. Не зная, чем занять свои руки до полудня, она решила в который раз прибраться в гостиной, сложить все книги и фотоальбомы и спрятать их подальше от посторонних глаз. Придирчивый взгляд ее упал на маленький фотоальбом с морской раковиной, аккуратно и довольно качественно приклеенной к обложке двадцать лет назад. Дилана взяла его в руки и, присев на диван, открыла.

Это был ее свадебный альбом, маленький и тонкий; фотографий в нем было совсем немного, поскольку их с Майклом торжество проходило без кого бы то ни было. Только они и океан, как единственный свидетель их клятв верности друг другу. Дилана зачарованно просмотрела все фотографии по нескольку раз, вспоминая подробности жаркого медового месяца. С минорным видом достала одну из них. Ту, что любила больше всех остальных: на фото Майкл безмятежно обнимал Ди за талию, кусая белоснежный тропический цветок, закрепленный в ее кудрях, обдуваемых бризом. Муж Диланы выглядел фартовым и до беспредела шкодным. Майкла не слишком устраивал тот ракурс, который сохранил его, как говорил, чересчур безответственное выражение лица, поскольку подобного рода поведение казалось для серьезного Майкла Норвата глупым и противоестественным. Однако, Норват всего на миг отвлёкся, а фотограф удачно запечатлел этот миг на пленку.

По щеке Диланы пробежала предательски горькая слеза.

– Как же мы могли так отдалиться друг от друга, Майкл? – спросила Дилана фотографию. – Что же стало с нами? С теми нами, которые не могли прожить и дня друг без друга? А теперь три года тишины, неумолимой, угнетающей тишины. Если бы ты сейчас меня слышал, если бы понял, почему я так поступаю. – она бережно сложила фотографию обратно в альбом и, резким хлопком закрыв его, отложила в сторону, чтобы поскорее успокоиться и не испортить макияж.

По прошествии нескольких часов, ближе к обеду, начали понемногу съезжаться гости. Дилана с замиранием сердца следила за каждым из окна гостиной в надежде, что Дилаша появится с минуты на минуту, и ее волнения окажутся напрасными.

Когда раздался первый звонок в дверь, Ди, поправив свой парадный костюм, пошла встречать гостей.

– Госпожа Космарос, вы сегодня превосходны! – приветливая Дилана отвесила поклон главной гостье, матери Натальи. Та стояла на пороге с такой кислой и недовольной «миной», что перекосило даже саму Дилану, которой было и так не до весёлого расположения сейчас. – Проходите, будьте любезны!

– Ну что ты, душка! – госпожа Космарос, краем глаза рассматривая облик Диланы, вошла в коридор. – Сегодня я даже не старалась хорошо выглядеть. Надела то, что попалось под руку, и вперед сюда! У нас не было достаточно времени, чтобы подготовиться, как следовало бы. Не понимаю, к чему такая спешка? – она подошла к зеркалу и поправила свою упругую прическу, намертво забетонированную лаком для волос. – Моя Наталия ничего не рассказывала, может, ты знаешь, почему они поторопились?

– Насколько мне известно, они просто не хотели тянуть. – Ди в неловкости выкручивала себе пальцы, катая их, будто вращала куб, придумывая на ходу небывалые, но более-менее правдоподобные истории. – Они с Дилашей долго к этому стремились. А потом молодым вдруг пришло в голову, что они хотят стать супругами. Думаю, в этом дело! И все же, вы великолепны! Наталья как себя чувствует? Она, наверняка, очень волнуется. Все хорошо?

– Не хорошо, а отлично! Моя дочка никогда не волнуется по пустякам. Кроме того, и поводов для беспокойства нет. Над ней уже работают мастера из Франции! Мой муж пригласил их сюда лично, заставив отложить другие менее важные заказы на потом. – хвастливо заявила госпожа Космарос, а потом оценивающе посмотрела на Дилану. – А твой сын где? Почему не встречает будущую тещу?

– Ах, сын, – волнение Ди стало совсем заметным, и на смену выкрученным пальцам пришли скрученные руки с бесконтрольным почесыванием локтей. – Вчера Дилан с друзьями праздновал, и его до сих пор нет. – виновато отвечала она, понимая, что сейчас неминуемо начнутся косые взгляды и лирические отступления.

– Нет?! – удивилась та. – Что значит нет?

– Я полагаю, он приедет вместе со своим отцом. – с надеждой заключила Дилана. – Они, скорее всего, были вместе. Вряд ли Майкл пропустил бы мальчишник!

– Ох, Майкл Норват, все тот же плут, котяра мартовский… – урча, лепетала госпожа Космарос. – Сколько ему? Пятьдесят?

– Пятьдесят семь, если точней. – поправила ее Дилана.

– Удивительное рядом! В паспорте шестой десяток разменян, а Норват все не меняется. Старый черт, а не скажешь, что ему почти шестьдесят лет. Не знаешь, в чем его секрет? Почему выглядит так моложаво? Может, увлекается какими-нибудь практиками, медитациями или йогой? Открой и мне его тайну вечной молодости!

– О, да! – Дилана с иронией качала головой, желая высказать про Норвата и его «медитации» столько, что у госпожи Космарос уши бы в трубочку завернулись! Но сдерживалась. – Скорее всего, у Норватов это семейное, и моложавость досталась Майклу от отца. Тот в свои пятьдесят с небольшим тоже неплохо сохранился снаружи. Майклу не до этих китайских штучек для ауры, у него всегда были дела поважнее, чем забота о себе.

– Но я всегда думала, что заботы и дела, наоборот, отнимают красоту и привлекательность. Вот ты, к примеру, – госпожа Космарос оценивающе окинула Ди снова. – по твоему лицу сразу видно, что-то не ладится в жизни. Выглядишь лет на сорок, если смотреть в целом, но я бы дала больше!