На пути Манас дал разрешение объединенному войску расходиться по кочевьям. Главы разных племен простились с Манасом. Пока Нескара добежит до своего Эсенкана и упадет перед ним на колени, пройдет три-четыре месяца. Пока Эсенкан соберет другое войско и пока оно прибудет в алтайские земли, пройдет еще пять месяцев. Так что народы Алтая почти год могут спать спокойно.
Издали заметил Манас стоящего рядом с ханской юртой стройного, с лучезарным лицом джигита в белом колпаке с высоким куполом. Накинутый на плечи белый кементай, расшитый красно-синими узорами, придавал джигиту стройность и подчеркнутую важность. Манас почувствовал в себе некую радость от появления Бакая. Ему захотелось поскакать к нему, как маленькому ребенку, и броситься в объятия Бакая. Но он понимал, что хану не следует выставлять перед всеми напоказ свои чувства. И он поймал себя на мысли, что тоска по Бакаю-ава появилась после того, как он увидел смуглую красавицу. Все же по мере приближения к Бакаю, будто чувствуя своего хозяина, Аккула сам, без пришпоривания ускорил ходьбу.
– Будьте здоровы, Бакай-ава! – Глаза Манаса засияли.
– Будь здоров, мой хан! – с широкой улыбкой приветствовал Бакай Манаса.
Манас спрыгнул с Аккулы и обнял Бакая:
– Победа, Бакай-ава! Мы прогнали врага!
– Пусть Тенгир всегда покровительствует твоим делам!
– У нас имеется год времени, чтобы еще усилить ханство.
– Об этом я уже думаю, брат! – Бакай похлопал по плечу Манаса. – Я был уверен в твоей победе над врагом. Но он на этом не остановится.
Подъехали остальные сопровождавшие Манаса люди. Среди них выделялись бай Жакып и Акбалта, которые спешились близ ханской юрты.
– Будьте здоровы, аксакалы! – поздоровался с ними Бакай.
– Будь здоров, сынок! – хором приветствовали Бакая бай Жакып и Акбалта.
Джигиты распахнули и подняли дверной полог юрты. Во главе с Акбалтой вся свита вошла в ханскую юрту.
– В этой юрте чувствуется отсутствие хозяйки, – пошутил Акбалта.
– Да, Акбалта! Ты правильно заметил, – поддержал его бай Жакып. – Не подобает хану быть холостяком.