Поутру третьего дня Маргарита разделила завтрак с Акки и Фаффи. После него горничные умчали на ежедневное утреннее собрание, где раздавали приказы подчиненным.
Обе сестрички большую часть времени пропадали где-нибудь на этажах. В свободные от работы часы Акки любила коротать досуг во дворе, в одиночестве. Она поливала цветы под своим окном, а потом тихо испарялась, уходила неизвестно куда и зачем и подолгу не показывалась на глаза. Возвращалась Акки всегда какой-то разбитой и ещё более хмурой, чем обычно. Задавать ей вопросы в такие моменты осмелился бы разве что самоубийца или, как не парадоксально, немая Фаффи.
Что касается Маргариты, то она уже второй день убивала тоску, упражняясь с воображаемой шпагой и трудясь повторить приемы Чары и мастера Дорена, подсмотренные ею вчерашним днём из окна.
Она пропустила несуществующий удар, но не потому что невидимый противник был одареннее, а попросту из-за того, что теневой демон вздумал материализоваться прямо на ее напружиненной руке.
Тодороко склонил черную голову, игнорируя неудобство, которое доставлял своим положением, и замигал красными глазенками. Маргарита застыла, боясь шевельнуться. Фамильяр мастера Дорена не весил ни грамма, но под его прикосновением ощущался замогильный холод и какая-то дрожь. Конечность девушки посинела, а вся она – от головы до пят – зашлась мурашками.
Тодороко приоткрыл пасть, ясно и четко транслируя голос:
– Маргарита, к твоему посвящению уже всё готово. С завтрашнего дня ты сможешь посещать занятия, – говорил мастер Дорен своим обыденным стальным тоном. – Мой слуга явится за тобой в четыре. Будь готова.
Тодороко сладко зевнул и ленно стек тягучей чёрной массой вниз с руки Маргариты до самого пола, сквозь который, собственно, и просочился, не оставив после себя ни пятнышка.
– Ты чего это делаешь с моей ступкой?
В проходе комнаты возникла Акки с синей папкой в руках. Не переставая коситься на Маргариту, главная горничная дошла до стенки с ящиками и выдвинула один носком туфли.
– Может, я помогу? – Маргарита была воспитана таким образом, что помощь другим не воспринималось ей как что-то, требующее разрешения. Потому она сию же минуту подлетела к Акки, предугадав её действие. Задвинув ящик обратно, она отряхнула ладони и широко улыбнулась горничной, надеясь задобрить её:
– Не благодарите!
– Не буду! – буркнула вместо благодарности та.
– Что это была за папка? – поинтересовалась Маргарита, уже привыкшая к грубым ответам Акки.
– Ничего особенного! Просто отчёты о работе служащих Центральной Башни. Видишь ли, если не запугивать этих лентяев, они же совсем перестанут трудиться! Результаты их труда равно моя репутация главной горничной. Вот и приходится брать их под роспись.
– Понятно…
– И учти… пока ты в пределах Центральной Башни – я слежу за тобой. – Акки угрожающе сузила глаза. – Уяснила?
– Уяснила…
– Что-то ты больно весела после моей угрозы!
Акки приняла радостный вид своей временной подопечной за пренебрежение. Она привыкла, что звание главной горничной давало ей полную власть при контроле быта Центральной Башни. Главная горничная имела право сделать замечание даже профессорам, если те, по её мнению, тем или иным образом нарушают порядок Академии.
– Да, госпожа Акки, простите! – задорно воскликнула Маргарита, вертя ступку в руке. – Просто меня всю переполняет восторг. Мастер Дорен сказал, что к моему посвящению все готово! Скоро я буду здесь учиться и стану настоящей чародейкой!
– Ага. Здорово. Только положи мою ступку на место!
Маргарита сделала, что было велено, продолжая верещать:
– Мне даже немного грустно. Это же значит, что меня, как я полагаю, переселят в студенческое общежитие, так?
– Скорее бы…
– И мы уже не сможем так часто видеться…
– Какая жалость!
В четыре часа Маргариту посетил Гнеси. По своему обыкновению человекоподобный ворон был молчалив.
Он сопроводил девушку до кабинета ректора и оставил их одних для беседы.
Мастер Дорен жестом пригласил гостью за стол, и та покладисто уселась на низенький стул напротив, стараясь вести себя торжественно, чтобы соответствовать моменту. Приятная мягкость красного ковра под ногами успокаивала, но в то же время будто бы лишала уверенности. Маргарита очень хотела учиться боевой магии вместе с Чарой и уже успела придумать аргументы, которые сыграли бы в её пользу.
– Надеюсь, ты хорошо провела время в Центральной Башне, – начал мастер Дорен издалека.
– Да, – не соврала Маргарита. – Акки и Фаффи замечательные!
– Вот и славно.
Мастер Дорен распечатал свиток, который всё это время лежал перед ним.
– Это свидетельство о твоём зачислении в Академию, – сказал он. – Я сочинил тебе биографию. Прочти и хорошенько запомни всё, что здесь написано!
Чародей для собственного спокойствия перечитал про себя документ. По его лицу можно было сказать, что он всё ещё не до конца доволен своей работой.
– А что насчёт оплаты за обучение?
– Об этом можешь не волноваться.
Маргарита не поняла:
– Чек вы тоже подделали?
Мастер Дорен властно ударил по столу:
– Чтобы я не слышал от тебя таких слов, Маргарита! – прошипел он и объяснился грозным полушепотом: – Я пошёл тебе на уступки. Поэтому больше не задавай вопросов. Если ты хоть одной живой душе проговоришься о нашей сделке!..
– Что тогда? – спокойно поторопила его с ответом девушка. – Избавитесь от меня?
Мастер Дорен густо свёл брови и замолчал, будто вопрос сбил его с мысли.
– Давай не будем прогнозировать негативные исходы нашего будущего…
– Я никому ничего не скажу, – была серьёзна в своём ответе Маргарита. – Мне нет смысла подставлять вас и вашу Академию.
Мастер Дорен коротко кивнул и на том успокоился.
На столе стояло воронье перо и чернильница, содержимое которой было отнюдь не чёрным. Макнув кончик пера в золотую светящуюся жидкость, Маргарита, так аккуратно, как могла, подписала несколько бланков. Родители учили ее внимательно читать то, что подписываешь. Но тексты с непривычки непослушно разбегались перед глазами, и каждый раз, когда взгляд застревал на строке, девушка чувствовала, как сквозит на неё недовольство чародея.
– Извините, – робко оборвала тишину Маргарита. – Здесь написано… «Факультет прикладной магии». Я правильно понимаю, что вы направляете меня… туда?
– Совершенно верно.
– Но это же факультет для слабаков!
Мастер Дорен прикрыл глаза ладонью, чтобы скрыть раздражение, но фиолетовые всполохи магического огня выдавали его эмоции.
– Кто, прости, тебе это сказал? – изрёк он строго. – Ты не в том положении, чтобы выбирать направление, Маргарита. Ты не чародейка. Магического элементаля у тебя нет, колдовать по-настоящему ты никогда не сможешь, как бы не старалась! Да, в факультет прикладной магии попадают чародеи с невысоким уровнем магических сил. Но это не умаляет важности их работы. Благодаря их исследованиям мы можем развиваться во всех направлениях магии, начиная от элементарных бытовых и заканчивая улучшением оружия и военной экипировки.
– Но можно я хотя бы попытаюсь! Я докажу вам, что умею владеть мечом!
– Маргарита! Ты сама себя слышишь? Будь ты на моём месте, стала бы ты рисковать здоровьем своего ученика, идя на поводу у его детской прихоти?
Маргарита обдумала свою просьбу, её самонадеянность потеснил стыд. Мастер Дорен рассуждал здраво, как и должно ответственному мудрому чародею, управляющему Академией. Чего нельзя было сказать про неё и заигравшуюся в свои геройские игры Чару!
– Полагаю, что нет…
– Я рад, что ты это понимаешь!
– … Но все-таки… позвольте уточнить кое-что, мастер Дорен… вы сказали, что на факультете прикладной магии учатся не самые сильные чародеи. Но, фактически, они всё равно являются чародеями, поскольку у них есть …
– Магический элементаль.
– Да, он, – кивнула Маргарита. – Я же, по вашим словам, будучи простолюдинкой, его лишена. Как же мне тогда практиковать магию?
Мастер Дорен раскрыл ладонь, на которой неведомо откуда и как появилось украшение в виде крупной бусины из перламутра.
– Это – серьга, – выдал он.
– Я вижу, – подтвердила в лёгком замешательстве Маргарита.
– А ещё это – простой магический инструмент. Он испускает магическую энергию, пока не иссякнет, после чего прекращает работать. Это делает его безопасным в использовании даже для простолюдинов вроде тебя. С его помощью у тебя получится взаимодействовать с магическими существами и влиять на элементарную внешнюю магию.
Маргарита с запредельной осторожностью приняла дар чародея. И как только пальцы её соприкоснулись с магическим инструментом, в голову ударила странная боль. Девушка зажмурилась, чувствуя, как в глазах множатся искры. Её мысли были поглощены незнакомыми воспоминаниями – сумбурными, стремительными, исполненными страхами.
– Маргарита, ты в порядке?! – взволнованный возглас мастера Дорена прозвучал совсем близко.
Маргарита открыла глаза, заново привыкая к реальности. Всё произошло так быстро, что она толком и не успела уразуметь, что это было.
– Всё нормально, – выдохнула она, мягко сжимая серьгу в руке. За исключением мимолётного прыжка в чужие мысли, ничего сверхъестественного в волшебном украшении больше не ощущалось.
Мастер Дорен убрал пальцы с её плеча, и Маргарите всерьёз показалось, что он волнуется за неё.
– Всё хорошо. Правда, – улыбнулась она. – Спасибо за подарок.
Маргарита покинула кабинет ректора в смешанных чувствах. Для неё было отрадно знать, что факультет прикладной магии, если верить словам мастера Дорена, достойное направление, и стыдиться его не стоит. Учиться в Королевской Академии мечтают многие, но даже талантливому чародею не всегда удаётся сюда поступить, что уж сказать о заурядной простолюдинке из другого мира, у которой нет ни богатых родителей, ни каких-либо способностей к магии.
И всё бы ничего, если бы не навязчивая мечта фехтовать. Вряд ли в факультете, куда ее распределили, учащимся когда-либо разрешат подержать в руке шпагу.
Кроме того, Маргариту не отпускало чужеродное прикосновение страха, которое она испытала, взяв у мастера Дорена магический инструмент. Оно поселилось у неё в сердце холодным томящим чувством и пока никуда не собиралось уходить. Именно поэтому, стоя напротив зеркала в комнате главных горничных, она с опаской разглядывала серьгу на своём ухе, о магическом потенциале которой никто не должен был узнать.
– Ну же! Как тебе? – вышла вперёд Акки, после того, как совершила вокруг обновлённой Маргариты обход.
Фаффи и швея Виолетта качали ушами, напуганные задумчивым молчанием девушки.
Маргарита вздрогнула, возвращая внимание одежде, сшитой специально под неё.
Это был образчик классической формы, состоящей из тёмно-синей складчатой юбки длиной чуть ниже колен, легкой белой рубашки с позолоченными пуговицами и великолепным алым пиджаком с золотой тесьмой на рукавах и вдоль воротника. Обязательным было ношение лимонно-желтого женского галстука в цвет факультета, повязанного в бант. Галстуки юношей были другими, более привычными для школы. Дополнительно, Маргариту снабдили лакированными туфлями на маленьком каблуке и широкой пурпурной мантией – такой же, в какой щеголяет чародейка Чара.
– А, да, очень миленько. Думаю, мне идёт!
– Ещё бы! – фыркнула Акки, возгордившись проделанной работой швеи, будто та научилась всему у нее.
Фаффи и Виолетта тотчас приободрились.
– Мантию обычно надевают на выход, на праздники и особые дни в Академии, – давала наставления Акки. – Спортивная форма в этом мешке. Сегодня будешь ужинать в общей столовой, со всеми, – подчеркнула она. – Я отведу тебя туда и познакомлю с комендантом женского общежития.
Отвоевать личные вещи, изъятые мастером Дореном, Маргарита так и не сумела. Поэтому о телефоне и рюкзаке ей следовало забыть. Несмотря на это, чемодан, позаимствованный у горничных для переезда, не был пуст. Акки и Фаффи, удивлённые тому, что девушка прибыла в Академию налегке, в последний момент оказали несказанную щедрость, обеспечив ту вещами первой необходимости.