– Я могу отказаться?
– Нет, – выдохнул мужчина, заталкивая глубоко внутрь дикое удовлетворение.
Ему хотелось добавить:
"Ну же, девочка, перестань изображать трагедию. Кого ты хочешь убедить? Тебе нравится все, что я хочу с тобой сделать. Я знаю это, ты знаешь это".
Но тут она очень проницательно на него взглянула, так, будто видела все тайные движения его души. Мережков даже смутился на мгновение. А потом серьезно и как-то устало проговорила:
– Вы обещали. Я надеюсь, вы не забудете об этом, потому что мне не на что положиться, кроме как на вашу честь.
Ей опять удалось это – удивить его. Она не сказала честность. Она сказала честь. Это сразу изменило тональность. Потому что даже у лжеца может быть честь.
Да, он лгал ей. Лгал, глядя в глаза. Потому что только о том и думал, как уложит ее в постель. Шельмовал, манипулировал. В конце концов, стоит ли какая-то официантка таких усилий? Спрашивал у себя, пока текли секунды, а взгляд скользил по ее лицу, то останавливаясь на губах, то возвращаясь к глазам.
Стоит! Отвечало подрагивающее нетерпением нечто, скрытое глубоко внутри, чему он не знал названия. Это глубинное Эго готово было пойти и на большие жертвы, лишь бы получить вожделенное. Но что? Что же на самом деле ему от нее нужно? Тут шторка внутрь себя закрывалась, потому что он сам не готов был ответить на свой вопрос.
Честь. А ведь метко попала.
Мережков кивнул, опуская подбородок на скрещенные руки. И, взглянув на нее из-под бровей, произнес:
– Конечно.
И все же, видя, что она после его слов немного расслабилась, не смог удержаться. Добавить остроты, качнуть чашу весов:
– Если только сама не захочешь.
По беспокойству, взметнувшемуся в ее глазах, понял, немного перегнул. Она тут же забилась в раковину. На секунду повисло тяжелое молчание. А потом вдруг пришла досада. Он ведь тоже чувствовал эмоциональное утомление, не только ей тяжело дался этот бой.
Пора тут заканчивать. Засиделся. Глянул на часы, на женщину, отвернулся.
– Давай, Лена, заканчивай, нам пора, – и забарабанил пальцами по столу.
Она вскинула него взгляд, он чувствовал его кожей, но не повернул головы.
– Спасибо, я наелась, – проговорила, складывая приборы.
– Тогда иди переодевайся, – снова взглянул на часы. – Я жду.
Обернулся.
Женщина нахмурилась, губы поджались какой-то болезненной складочкой. Она задержалась буквально на доли секунды, а потом ушла. Странно, у него было такое чувство, как будто часть его души потянулась за ней.
Это оттого что за ней нужен глаз да глаз, чтобы не сбежала, сказал он себе.
И все же мужчина был уверен, что она не сбежит, потому что дала слово. Усмехнулся про себя, теперь и ему, что ли, придется держать слово? А ведь придется. Честь… Хммм.
Это было ново, забавно, волнующе.
Мужчина за столиком еще не знал, но это означало для него поворот судьбы. Возможно, даже новую жизнь.