В результате революционных событий Февраля 1917 г. после свержения в России монархии установилась форма государственного правления, вошедшая в отечественную историю как период своеобразного сосуществования и противостояния двух властей – Временного правительства и Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов, которому стали подчиняться уже имеющиеся и возникающие по всей стране Советы. Данный хронологический этап отличается также деятельностью различных следственных комиссий, созданных Временным правительством в центре и на местах с целью расследования различных сторон политики царского правительства.
Так, уже в марте – июне 1917 г. Временное правительство учредило несколько следственных комиссий. Особенное значение придавалось деятельности Чрезвычайной следственной комиссии при Временном правительстве (далее – ЧСК), созданной 4 марта 1917 г. для расследования противозаконных по должности действий бывших министров, главноуправляющих и других высших должностных лиц[56]. Создание ЧСК должно было помочь стабилизировать общественно-государственную систему и ввести в правовое русло народный гнев и самосуд против деятелей «старого государственного строя». Строгая приверженность законности и правопорядку была для Временного правительства основанием легитимации и укрепления его власти. При этом подчёркивалось ее принципиальное отличие от свергнутого режима[57]. Под эгидой ЧСК для способствования ее деятельности создавались различные следственные комиссии, в том числе, «Комиссия по разбору дел бывшего Департамента полиции» и многие другие[58].
14 апреля 1917 г. были основаны две «Особые следственные комиссии для расследования злоупотреблений по военному и морскому ведомствам», а 9 июля 1917 г. – «Особая следственная комиссия для расследования степени участия в восстании 3–5 июля 1917 года отдельных частей войск и чинов города Петрограда». Подобные комиссии являлись безусловно архаичной формой организации предварительного следствия. По своей компетенции они весьма напоминали временные следственные комиссии, особенно часто создававшиеся в России во второй трети XVIII в.[59]
Несмотря на заверения официально признанного Временного правительства о беспристрастности деятельности данных комиссий, в их работе не удавалось избежать предвзятости. Например, член ЧСК С.А. Коренев указывал, что в составе ее президиума имелось два течения – одно более мягкое, старающееся каждое дело рассмотреть и сточки зрения закона и со стороны простой справедливости, и другое, не знающее ничего, кроме желания «оправдать доверие общества и расправиться со злодеями»[60]. То, что расследование той же ЧСК велось и в отношении тех, кто просто являлся сторонником самодержавия, убедительно свидетельствуют дела, помещенные в Государственном архиве Российской Федерации (ГА РФ). Это материалы расследования, в первую очередь, в отношении активных общественно-политических деятелей монархического крыла, правых депутатов Государственной Думы[61].
Учитывая то, что стихийно созданные разнообразные Советы депутатов (рабочих, солдатских, крестьянских, казачьих матросских и др.) самостийно закрепили за собой существенные властные полномочия, Временному правительству пришлось с этим считаться и, наряду с должностными лицами судебного ведомства, в состав ряда комиссий включались представители Советов. Относительно деятельности ЧСК, в той или иной степени, осуществлялось взаимодействие между Временным правительством и Петроградским Советом. Более того, отдельные ЧСК, независимые от ЧСК при Временном правительстве, создавались при исполкомах Советов.
Так, при исполнительном комитете Совета рабочих и солдатских депутатов крепости Кронштадт действовала своя чрезвычайно-следственная комиссия, в состав которой входили представители от политических партий и общественных организаций революционного толка. Возникновение подобного рода комиссий, наряду с другими их аналогами, стало возможным ввиду ухудшения всеобщей ситуации с поддержанием правопорядка, усиления преступности и политического экстремизма.
Причины этого кроются не только в затяжном системном кризисе, охватившем Россию с начала Первой мировой войны, но и популистскими мерами Временного правительства в марте 1917 г., стремящегося заработать авторитет общественности. К их числу следует отнести упразднение Департамента полиции МВД и Отдельного корпуса жандармов, с увольнением всего личного состава органов полиции и жандармерии; проведение широкой амнистии и т. п.[62]
Все это, сопряженное с неспособностью Временного правительства обеспечить должное функционирование аппарата власти центра и на местах, позволило существование различных учреждений общественной самоорганизации, осуществляющих не только административную, но и судебную и правоохранительную деятельность, зачастую не подчиняясь распоряжениям Временного правительства или, самостоятельно интерпретируя их, по-своему толковали содержание распоряжений.
ЧСК Кронштадтской крепости была создана с целью расследования дел, связанных с секретной агентурой Кронштадтского жандармского управления. В состав комиссии входили представители партий революционного толка, городского самоуправления, следственной комиссии (находившейся при Петроградском исполкоме Советов) и различных демократических организаций, повсеместно стихийно созданных в этот непростой период. Политизированность данной комиссии проявилась не только в ее составе, но и в ее деятельности.
Следует отметить, что в целом к уголовным делам «политического» характера наблюдалось повсеместное повышенное внимание. В данном случае, следствие проводилось в отношении лиц, обвиняемых в провокаторстве, и вообще в любом проявлении сотрудничества с Кронштадтским жандармским управлением. О результатах своей деятельности члены ЧСК регулярно докладывали в Исполком Совета рабочих и солдатских депутатов г. Кронштадта.
Полномочия ЧСК были существенные: устанавливать виновность или невиновность арестованных. В первом случае – освобождать, во втором – оставлять в тюрьме до созыва Учредительного Собрания.
Также за три дня до разбора дела лица, обвиняемом в провокации, для осведомления граждан сообщалось об этом в газетах, чтобы каждый, что-либо знающий об обвиняемом, мог сообщить вовремя все сведения, имеющиеся в его распоряжении.
После оправдания обвиняемого ЧСК, оправданный оставался под стражей три дня. Если в течение этого времени не будет предъявлено ни с чьей стороны протестов против его освобождения, то таковое должно было состояться[63].
Все дела «о секретных сотрудниках» после окончания следствия из комиссии передавались в общественный демократический суд, также являющийся продуктом революционного «самоуправства».
Общественный суд, как значилось в одном из его протоколов, был ответственен перед Советом и исполнительным Комитетом Совета рабочих и солдатских депутатов Кронштадтской крепости, и в своих постановлениях руководствовался «мнением широких кругов общества». В случае признания обвиняемого виновным, суд применял следующие меры пресечения:
– освобождать обвиняемого под надзор общественной организации;
– освобождать с лишением права выезда из Кронштадта;
– освобождать с опубликованием имени и фамилии освобожденного и указанием его виновности и уведомлением об этом по месту жительства;
– освобождать с лишением избирательного права (пассивного и активного) при выборах во все демократические организации;
– оставлять в тюрьме впредь до выработки новых законов о провокаторах[64].
Архивные материалы ЧСК Кронштадтской крепости отражают всю глубину противоречий, сложившихся в России на фоне обострения системного кризиса и радикализации общественных настроений. Так, 22 августа 1917 г. в исполком данного Совета была направлена записка о дознании по делу матроса Учебно-минного отряда Балтийского флота Т. С. Фокина. ЧСК уведомляла, что по делу выяснено следующее: Фокин состоял осведомителем при Кронштадтском жандармском управлении под кличкой «Дудка» с января 1912 г. по его утверждению – «из бедности». Жалованья получал от 10 до 50 финских марок в месяц. Давал сведения политического характера, указывал на личности, принимавших активное участие в революционном движении и места свиданий сходок этих лиц.