Настырный луч полуденного солнца после многочисленных попыток таки нашел узенькую щель между плотно задернутыми шторами и засиял на белокурых локонах молодого человека с удивительно красивым лицом и прекрасным загорелым телом.
Юноша лежал на широченной кровати, застеленной белоснежным постельным бельем из тончайшего натурального шелка, совершенно голый. Он сладко спал здоровым крепким сном самоуверенного и знающего себе цену человека.
Неожиданный шум за дверью потревожил его, заставив проснуться и сменить позу. Теперь он перевернулся на спину, раскинув руки, невольно прислушиваясь и притворяясь спящим. Молодой человек знал: это пришла домработница Настя, одинокая тетка лет сорока, полноватая, но приятной наружности, всегда чистенькая, неизменно пахнущая выпечкой и какими-то другими умопомрачительными вкусностями, а также влюбленная в него как кошка.
Видимо, приготовила его любимые блинчики с красной икрой и теперь скребется за дверью, жутко стесняясь войти, но при этом горя страстным желанием увидеть своего кумира в чем мать родила. Эта дуреха готова на все, только бы угодить ему, любимчику и красавчику, которого уважительно называет Кириллом Леонидовичем, несмотря на его юный возраст. Кирилла забавляло, что, глядя на него, она смущалась и ее щеки покрывал нежный розовый румянец. В эти минуты Настя походила на молодую деревенскую девушку, просто кровь с молоком, робкую, но довольно игриво настроенную, в общем – себе на уме.
Послышался тихий стук, но он не ответил. Тогда дверь бесшумно отворилась, и в проеме показалась голова домработницы. Настя, не отрываясь и затаив дыхание, смотрела на мужчину своей мечты, пытаясь запомнить каждую ямочку, каждый изгиб его идеального обнаженного тела.
Кирилл же, упиваясь тщеславием, наблюдал за ней сквозь густые длинные ресницы и наслаждался осознанием своей неотразимой привлекательности. Он вкушал благоговение Насти и испытывал удовлетворение оттого, что только одно созерцание его нагого тела делало как эту деревенскую тетку, так и практически всех представительниц слабого пола почти счастливыми.
Потешив свое эго, он пошевелился и вздохнул, делая вид, что просыпается. Настя бесшумно исчезла за дверью с пылающим от стыда лицом, но глаза ее светились от радости. Стоя за дверью и ожидая разрешения войти, она обмахивалась кипенно-белым передником, пытаясь скрыть следы всепоглощающей любовной страсти к этому нежному, юному и в то же время сильному и крепкому молодому самцу.
Совсем другие чувства домработница Настя испытывала к своей хозяйке, знаменитой Миле Миланской, этой богатой и удачливой стерве, которую ненавидела от всей души, желая ей всяческих бед. Правда, Насте хватало ума тщательно скрывать свои низменные чувства, а также главную причину ненависти – зависть, умело прикрываемую преданностью, любовью и заботой.
Она мечтала о том времени, когда сможет отомстить этой отвратительной особе. За что? Да хотя бы за то, что она, умная, работящая и добрая Настя, которая мечтает быть любимой женой и любящей матерью, вынуждена работать прислугой у жестокой и бессердечной сумасбродки, сорящей деньгами направо и налево, живущей как ей заблагорассудится, попирая все законы бытия. Отомстить за то, что родилась в бедной семье и никогда ни от кого не получала никакой помощи и поддержки. За то, что совсем не красотка, а также за то, что у нее нет богатого дядюшки-олигарха, который оставил бы ей свои миллионы, хотя бы даже и в рублях.
Но больше всего за то, что она просто умирает от любви к милому Кирюшеньке, которого ее хозяйка взяла на роль очередной своей игрушки – любовника и мальчика для битья одновременно, а теперь издевается над ним ни за что ни про что. Настя знала, что рано или поздно Кирилл так же, как и все другие многочисленные жертвы Милы Миланской, будет безжалостно выброшен за ненадобностью из дома на улицу.
Пока домработница кусала губы от злости на хозяйку и острого желания снова наслаждаться предметом своего обожания, молодой человек открыл, наконец, глаза и обреченно уставился на лежащее рядом Нечто, которое было для него когда-то таким притягательным, необыкновенно соблазнительным и страстно любимым.
Это Нечто шлялось где-то целых двое суток. Он не заскучал бы, если даже Оно пропало на два года. Или совсем исчезло из его жизни. Как же хорошо он провел это время, лежа в кровати и мечтая. Хоть вдоволь отоспался. А теперь Оно взяло и явилось не запылилось.
Прошло всего пять месяцев, как они жили вместе, в квартире Милы. И столь короткого, на его взгляд, времени оказалось достаточно, чтобы эта чудесная, умная, образованная, интеллигентная и очаровательная – когда сама этого, разумеется, хотела – девушка умудрилась сделать все возможное и невозможное, чтобы вызвать у него чувство ненависти и брезгливости. А также огромное желание ее уничтожить.
«Не приближайтесь к своим кумирам – разочаруетесь», – вспомнил Кирилл где-то услышанную и так понравившуюся ему фразу, неприязненно разглядывая спящую рядом Милу. Найдется ли на свете бедолага, который сможет, узнав ближе, по-настоящему полюбить Милу как женщину, как человека, наконец? Уж Кирилл-то знает, какая колоссальная сила воли в сочетании с самым изощренным цинизмом заключены в этом худеньком от постоянных голоданий теле. Мила мечтала сохранить фигуру и выглядеть моложе, все-таки ей уже за тридцать.
А если она больна чем-нибудь, только скрывает? Например, анорексией. Это заразно или не очень? Кирилл брезгливо отодвинулся. Вот и славненько. Хорошую же она для себя выбрала смерть – от голода. И это при таких-то богатствах и изобилии!
Молодой человек отвернулся от так раздражающего его худющего тела, кулем лежащего рядом, и мечтательно закрыл прекрасные голубые глаза. Ему бы все ее деньги, уж он-то смог бы пожить в свое удовольствие.
Кирилл не стал бы мучить себя диетами и творческими потугами, изображая неординарную личность с многочисленными талантами. Он не жаждет ни сомнительной славы, ни скандальной известности, приносящих такую же сомнительную радость и не менее сомнительное удовлетворение больным на голову личностям.
Да, несомненно, он будет жить на широкую ногу. Но спокойно, не привлекая к себе особого внимания, никого не дразня и по возможности никого не настраивая против себя. Чтобы и капитал не отобрали, и самому в живых остаться.
Мила металась во сне, бормоча что-то нечленораздельное, вздрагивала и стонала. Видимо, ей снились кошмары. И неудивительно при такой-то беспутной жизни.
Кирилл смотрел на нее пустым, равнодушным взглядом, но мысли его были заняты только одним человеком на свете – единственным и самым любимым. Только для него он готов на все – в буквальном смысле этого слова, – лишь бы удовлетворить мыслимые и немыслимые желания своего любимого, чтобы сделать его счастливым. Этим везунчиком был он сам. Соблазнительно молодой, безумно красивый и чертовски сексуальный!
Второй его страстью стала любовь к женщинам, вернее, ее физическая составляющая, необходимая ему, как еда и питье. Кирилл чувствовал, что внутри каждой, даже самой добродетельной представительницы слабого пола сидит распутница, куртизанка, стремящаяся наружу и готовая пуститься во все тяжкие. Если, конечно, на пути встретится тот единственный и неповторимый, который убедит ее в том, что высоты любви можно достичь только через физическую страсть. И нет в его практике отношений ни одной дамы, которую он в этом не смог убедить. Глупые женщины, они так надеются, что представляют для него какую-то ценность, что готовы поверить во что угодно.
Однако больше всего на свете Кирилла манили к себе деньги, которые он любил почти так же самозабвенно, как себя самого. Может, даже и больше.
Ему сейчас двадцать три. Это – еще или уже? Много или мало? Пожалуй, для той богемной жизни, которую он для себя выбрал, – самое то, что нужно. Но это сегодня, сейчас. Пройдет несколько лет, и очарование юности, на которое так клюют молодые и красивые девушки, а также немолодые и некрасивые, но очень богатые тетеньки, пытаясь перетянуть на себя это уже ушедшее от них чудо молодости – ну хоть немножко, хоть чуточку, дабы самим помолодеть – исчезнет безвозвратно. И он превратится в грубовато-мужиковатого, ничего в жизни не добившегося и лысеющего или уже лысого бездельника, изображающего из себя таинственную, загадочную личность. А по сути являющегося всего лишь жалким неудачником.
Поэтому, рассуждал Кирилл, к тридцати годам у него уже должно появиться все необходимое для продолжения красивой беспечной жизни, к которой он успел привыкнуть. В обязательный набор светского льва капризного светского мира он включил в первую очередь квартиру в столице или загородный дом в ближнем пригороде. Но лучше, конечно, и то и другое. А еще дорогую, внушающую восторг, трепет и зависть всех особей мужского и женского пола, великолепную иномарку последней модели. Но самое главное – постоянный и надежный, бездонный и неиссякаемый источник денежных средств.
Что наша жизнь? Большой аукцион, публичная распродажа, на которой ты, пока молод и красив, пытаешься продать себя как можно дороже богатым тетенькам, соревнующимся за право тебя купить. Счастливой покупательницей становится та претендентка, которая предложит самую высокую цену. Стук молотка – и ты продан! Твоя жизнь поставлена на карту. А в картах главное – что? Быть хорошим игроком, знающим все правила игры и умеющим блефовать.
Но даже это не самое главное. Потому что если у тебя нет удачи, способной привести любое задуманное дело к успешному завершению, то все твои поползновения сделать свою жизнь счастливой становятся тщетными. Ты лезешь из кожи вон, день и ночь прилагаешь неимоверные усилия, бьешься как рыба об лед, чтобы добиться чего-то, но все бесполезно, так как тебе и твоей удаче просто не по пути.
Как притянуть к себе, приручить и никогда больше не отпускать от себя эту столь соблазнительную, желанную и практически решающую все твои проблемы, но очень коварную и своенравную птицу счастья? Кирилл знал, что нужно делать. Это единственный и самый надежный способ добиться всего и сразу.
Он сфокусировал задумчивый взгляд на Миле. Вот она, надежда на благополучную и счастливую жизнь. Его первая серьезная добыча, самая перспективная из всех встреченных им в мире богатства и роскоши.
Стара, конечно, для него, но не всю же жизнь ему с ней мучиться, в конце-то концов. Она только ступенька в достижении его цели. Мила сама его выбрала на аукционе жизни, значит, у нее такая судьба. А что он? Судьба – индейка, пардон, птица счастья, которая осторожно коснулась его крылом. И Кирилл ни за что на свете не упустит этот удачнейший для него момент, воспользуется им в полной мере.
На ум пришла подходящая пословица: «Куй железо, пока горячо!» Он злобно ухмыльнулся, вспомнив вдруг байку про японцев, приехавших в Россию изучать русские пословицы. Столкнувшись со сложностями самого богатого и могучего в мире языка и изобилием пословиц на все случаи жизни, породившими полную сумятицу в их умных головах, они выдали новую трактовку старой пословицы: «Куй железный, пока горячий».
«Молодцы, японцы: не в бровь, а в глаз! Как раз обо мне», – подумал Кирилл и снова повернулся на спину, разглядывая причудливый потолок роскошной спальни и изумительно красивую люстру стоимостью с новую иномарку.
Да, он хочет жениться на деньгах. А почему, собственно, любовь не может стоять на втором месте после его личных интересов? Ведь это так просто – влюбиться в богатую избранницу, а не в бедную. И вообще он считает, что заниматься любовью в дорогом особняке ближайшего пригорода столицы гораздо романтичнее, чем в коммуналке в заштатном городишке. К тому же отсутствие вкусной и здоровой пищи, без которой Кирилл себя уже не мыслил, не очень-то возбуждает его аппетит, в том числе и любовный.
Он прекрасно понимает, что вытянул счастливый билет, так как среди многочисленных соискателей внимания Милы ее взгляд остановился именно на нем. Это его удача. Оставшиеся за бортом только облизываются, терпеливо ожидая своей очереди и следя за каждым его шагом и словом, чтобы наброситься и вырвать трофей.
Но не тут-то было! Сногсшибательная любвеобильность и неутомимость, позволяющие ему уже пять долгих месяцев удовлетворять самые необузданные и дикие желания Милы, не оставляют противникам даже маленькой надежды на смену декораций. «Что может быть важнее еще одного часа наслаждения с таким красавцем, как я! А потом еще одного и еще…» – самодовольно думал Кирилл.
Он чувствовал, что Мила не готова к серьезным отношениям, не перебесилась. Сейчас ей нужен молодой и сильный партнер для удовлетворения самых низменных желаний и инстинктов, которые дают силы жить привычной кипучей жизнью, а также помогают при создании оригинальных и шумно-скандальных телепроектов, обозначаемых ею как «творчество». Именно занятие этим творчеством придавало хоть какой-то смысл распутному и безумно-суетному существованию Милы.
И Кирилл старался изо всех сил, считая себя источником ее вдохновения, а по большому счету и соавтором потрясающих шедевров, поражающих обывателей из мещанского болота пренебрежением нормами общественной морали, отсутствием нравственности, наглостью и откровенным бесстыдством.
Рейтинги ее передач настолько высоки, а благодарность высокопоставленных лиц, от которых хоть что-то зависит, так бесконечна и хорошо оплачиваема, что ни у кого не возникает даже мысли прекратить телебезобразия, которые появляются на экранах телевизоров как очередные творения Милы Миланской, «самобытного таланта, человека с большими природными дарованиями», короче – телесамородка.
«Сколько же сил вложено в это тощее тело, сколько энергии, душевной и сексуальной, – думал Кирилл, неприязненно разглядывая Милу. – Ты за все мне заплатишь, сполна! А вот если мои надежды окажутся напрасными, придется принять соответствующие меры, которые не только тебе, даже мне не понравятся. Поэтому, если ты надумаешь поступить со мной так же, как поступила с моими предшественниками, то лучше тебе совсем не просыпаться, крошка. Скольких хлопот удастся избежать!»
Легкие, словно дымка в предрассветной тишине, и послушные любым его намекам на самые заветные желания и стремления, сладкие мечты о воображаемом счастье молниеносно окутали Кирилла. Он ясно видел себя на роскошной белоснежной яхте в теплых, как ему очень хотелось думать, водах Средиземноморья. Рядом с ним на ярко-красном шезлонге расположилась молоденькая стройная пышногрудая розовощекая брюнетка с нежным загаром, покрывающим восхитительное тело, глядящая на него обожающим и бесконечно влюбленным взором обворожительно голубых глаз.
Кирилл невольно покосился на Милу: худющая, с бледным от перепоя, мятым лицом, спутанные светлые волосы больше напоминают гнездо какой-то безумной дикой птицы. Разве здесь ее место, в этой шикарной квартире в центре столицы? Да ей лучше подойдет какая-нибудь заброшенная деревушка в глухомани с беспросветными алкашами. Там она точно придется ко двору.
Кто бы мог подумать, что это та самая Мила Миланская, тайная мечта безусых юнцов, с вожделением листающих глянцевые журналы с ее слишком откровенными и ужасно соблазнительными – скорее всего после фотошопа – фотографиями. Та самая птица счастья для молодых мужчин и зрелых молодящихся стариков, грезящих о ней бессонными ночами. Наверное, и нет таких, которые бы не воображали себя женихами самой завидной невесты столицы и ее окрестностей.
Богатейшая невеста со звездным приданым – известностью и славой, роскошной и расточительной светской жизнью, совершенно безграничными возможностями для счастливейшего избранника в любого рода деятельности или самом безрассудном безделье. И конечно же, баснословными доходами, позволяющими влиться в блистательный клан самых богатых и знаменитых мира сего.
Но и он, Кирилл, не лыком шит. Мила выиграла соревнование за обладание самым прекрасным молодым человеком, какой только нашелся в столице. Ей так же повезло, как и ему. И Мила действительно гордилась им перед подругами… Как самой красивой и ужасно дорогой чувственной игрушкой?
Да хоть бы и так! Ну и что? Никаких угрызений совести по этому поводу Кирилл не испытывает, не считает себя ни обманщиком, ни соблазнителем. Его отношения с Милой – всего лишь взаимовыгодный симбиоз. Как известно, спрос рождает предложение: есть купец – есть и товар. Так что еще неизвестно, кто из них больше циник – он или она.
Тогда почему его так коробит звание жиголо? Нет, все-таки лучше, если он будет считать себя женихом. Хотя Мила скорее совсем состарится, чем когда-нибудь выйдет замуж. Вот ненормальная! Все бабы как бабы: хотят создать семью, родить хотя бы одного ребенка. А она как будто и не женщина вовсе – ни муж ей не нужен, ни дети. Сама себе и мужик и баба. Ну точно больная на всю голову.
Кириллу еще не приходилось видеть женщину, которая бы так ненавидела детей, как ненавидит их Мила. Да ее начинает трясти от злости, когда она слышит детский крик или плач. И тогда она вопит во все горло: «Кто-нибудь заткнет этого мелкого гаденыша?!» Правда, когда капризничает «гаденыш» богатых родителей, она просто скрипит зубами и сама старается поскорее убраться куда подальше.
Мила шевельнулась и застонала. Кирилл понял, что его «зазноба – предмет озноба» просыпается. Так как общаться с ней у него не было никакого желания, он мигом вскочил с кровати и, накинув роскошный халат, быстро покинул комнату.
На кухне Кирилла уже ждала преданная Настя, готовая на любые жертвы и подвиги, лишь бы сделать любимого счастливым. Искусно приготовленные Настей блинчики с красной икрой он мог есть хоть каждый день, и они ему никогда не надоедали.
Эта вкуснейшая, красивейшая яркая икра ассоциировалась у него с будущей жизнью, к которой он тщательно и основательно готовился, прилагая все мыслимые и немыслимые способы и средства. И Кирилл с удовольствием приступил к любимому завтраку, строя глазки влюбленной домработнице, млеющей от тайных желаний.