Глава 6

В День независимости я проснулась от витающего в доме аромата сахара и клубники.

– Доброе утро, девочки, – сказала миссис Хендерсон, когда мы с Джейн поплелись на первый этаж, соблазненные этим запахом, как Одиссей, которого заманили сирены.

– Что готовите? – спросила Джейн.

Миссис Хендерсон улыбнулась с беззаботностью пекаря, знающего цену своему искусству, и кивнула на стоящий на столе пирог. Желтое тесто было усыпано темно-рубиновой клубникой.

– Клубничный пирог для пикника в бридж-клубе. По рецепту моей бабушки.

Узнав, что пирог не для нас, мы с Джейн понуро опустили плечи.

– О, – с сожалением произнесла я.

Элли Мэй покрутилась возле нас, облизала нам пальцы, а потом бросила это занятие, выяснив, что у нас нет ничего вкусного.

Миссис Хендерсон махнула рукой за спину, и мы поняли, что на кухонном уголке остывает второй пирог.

– Но я удвоила состав, потому что зачем есть десерт только на ужин, если можно отведать его и за завтраком?

– И он с клубникой, а значит, полезный, – радостно сказала Джейн. Втроем мы вытащили стулья и сели за стол.

После того как миссис Хендерсон ушла, мы с Джейн переоделись и засунули ноги в сандалии. Увидев, как мы направляемся к двери, Элли Мэй жалобно завыла. Джейн вцепилась в мою руку.

– Держись.

– Мы ее предаем. – Я оглянулась, и лай Элли Мэй сменился трагическим воем. Она умоляла нас проникновенным взглядом. – Мы воплощение зла.

Джейн замялась. Элли Мэй с надеждой завиляла хвостом.

– Проклятье, – выругалась Джейн. – Ладно, давай возьмем ее с собой.

Держа поводок, я, Джейн и Элли Мэй отправились в город. С каждым новым прохожим Элли Мэй приходила в больший восторг, а из Бостона, Кейпа и бог еще знает откуда прибыл целый остров новых туристов.

Наша компания сидела на траве и ела мороженое. Когда мы подошли, Лекси помахала крошечным пластмассовым флагом, на котором были изображены звезды и полосы.

– Йу-ху, Америка!

– Это была ирония? – спросила Джейн. Она села рядом с Пранавом, чья девушка Сидни еще не пришла, и лучезарно ему улыбнулась.

Хороший знак.

После того как к нам подошли Сидни и еще несколько друзей, мы примкнули к сборищу людей в центре города. Мы с Джейн разрисовали себе лица: замысловатая черно-серебристая маска вокруг ее глаз и красно-золотистый феникс, загибающийся на мой висок и щеку. Мы наблюдали за игрой в бак-ловушку и соревнованием по поеданию арбузов. Началась водная битва, и над мощеной улицей дугой забили высокие струи. Мы закричали и бросились наутек. Элли Мэй радостно подпрыгнула, а потом стряхнула воду на ничего не подозревающих прохожих.

Когда в городе начался парад, Эван усадил меня к себе на плечи, чтобы было лучше видно. Для опоры я ухватилась за него, весело хохоча, а Пранав точно так же поднял Сидни. Джейн вцепилась в поводок Элли Мэй и посмотрела на Сидни как сияющая звезда, которая вот-вот взорвется. Толпа перед нами представляла собой водоворот из бледно-розовых футболок, мятно-зеленых платьев и лимонно-желтых юбок. Медленно, но целенаправленно люди двигались ярким и радостным потоком. Никогда еще не видела столько парней в шортах с изображением американского флага.

Затем люди перед нами снова расступились, и я увидела на тротуаре Ноя Барбанела, стоящего в кругу других парней и девушек, которые выглядели так, словно их отретушировали богатством. Я первой заметила Ноя, но опередила его всего на секунду. Увидев меня, он замер. На какое-то мгновение мы просто смотрели друг на друга, но потом я проглотила ком в горле и постучала Эвана по плечу.

– Опустишь меня?

Эван согнул колени, и я опустила ноги на тротуар, прекрасно зная, что промокли и волосы, и футболка, которая облегала каждый изгиб моего тела. Я была похожа на мокрую крысу. Не совсем так я хотела бы предстать перед своим горячим врагом с острова.

– Ной.

– Эбигейл. – Он перевел взгляд. – Привет, Эван.

– Привет.

Точно. Эван и Ной – богатенькие парни, приезжающие сюда на лето. Конечно, они знакомы.

Пока Эван здоровался с остальными, мы с Ноем продолжали опасливо бросать друг на друга быстрые взгляды. Потом нас снова закружила толпа, но мое сердце продолжало колотиться в груди, как у жертвы, которую преследует хищник.

Я могу помочь тебе, а могу и помешать.

Стелла схватила меня за руку. Сверкающий красно-бело-голубой головной убор, который она закрепила на своей короне из кос, покачнулся.

– Это был Ной? Он классный.

– Слишком богатый, – заметила Лекси, стоящая рядом со своей девушкой. – От него у тебя живот заболит.

– Он же не масло с сахаром, – начала спорить Стелла.

– Это была метафора: отношения с ним не полезны.

– Не уверена, что у тебя получается придумывать метафоры.

У меня получилось успокоить дыхания, пока мои друзья спорили насчет критериев метафоры Лекси. Все нормально. И я в порядке. Я наклонилась к Элли Мэй, которая часто дышала, высунув длинный розовый язык.

– Мы отлично справляемся, девочка. Просто прекрасно. Мы такие спокойные и классные. – Элли гавкнула и обслюнявила мне лицо.

Фу.

– Привет, – раздался за спиной голос Ноя, и я резко обернулась, стирая с лица собачью слюну вместе с красными и золотыми блестками. Ого, я и забыла, что раскрасила лицо.

Ной же, как и всегда, выглядел прекрасно, хотя его кудри вились еще сильнее и нахальнее, чем обычно, словно утро он провел на пляже.

– Нам надо поговорить.

– Я не хочу говорить. – Я посмотрела на друзей, которые ушли вперед, пока я совещалась с Элли Мэй. Мы с Ноем остались наедине в шумной толпе. Вокруг нас продолжались гулянья, и играла музыка, все были так поглощены собственной жизнью, что мы как будто находились в отдельной комнате. В ногу врезался ребенок и посмотрел на меня испуганными глазами, но продолжил идти, подгоняемый своей безразличной матерью. – Ты угрожал мне шантажом.

– Дай мне шанс.

– Зачем мне это делать?

– Потому что я попросил вежливо.

– По-твоему, это вежливо?

Ной поджал губы. А потом глубоко вздохнул.

– Пожалуйста.

Я скрестила руки на прилипшем к телу топике, чувствуя себя беззащитной, и, чтобы скрыть это, продолжила его атаковать.

– О чем ты хочешь поговорить? Снова собираешься приказать мне не вмешиваться, а я скажу тебе, что не послушаюсь?

– Я хочу объявить перемирие.

– Не знала, что мы воюем.

– А разве нет? – Ной вздохнул. – Давай поговорим там, где нас не будут отвлекать. – Он чуть опустил глаза, а потом отвел их в сторону.

Ной Барбанел только что на меня пялился? Да. Точно пялился. Он думал, что эта мокрая футболка отвлекает.

Я испытала некое подобие удовольствия, совсем не похожего на месть.

Хотя, может, он всего лишь посчитал непрофессиональным разговор с мокрой до нитки девушкой. В любом случае разговоры с ним – плохая идея. Он просто попытается убедить меня не делать то, что я хочу сделать.

– Нет уж.

– Прошу. – Он шагнул ко мне и произнес тише: – Пожалуйста?

Так нечестно! Горячий парень пользуется своей привлекательностью.

– Мне нужно вернуться к друзьям. – Я осмотрела толпу, надеясь увидеть высокого Эвана или блестящую повязку Стеллы.

Ной схватил меня за локоть. Теперь мы стояли в опасной близости. Элли Мэй села и запыхтела, глядя на нас.

– Серьезно, чего тебе стоит выслушать меня?

Господи боже. Я чувствую его запах крема от загара и легкий аромат одеколона.

– Для начала, не смей мне угрожать. И не хватай меня за руку.

Он отпустил меня и поднял руки.

– Что еще?

– Хм. – Я покрепче обхватила поводок Элли Мэй и подтянула ее к себе. Мимо прошел ребенок с огромной плюшевой игрушкой и протянул ее Элли, чтобы та понюхала. Я перевела взгляд на автомат, из которого девочка могла ее достать, и балки с кучей плюшевых игрушек.

Я ухмыльнулась Ною.

– Я поговорю с тобой, если выиграешь мне огромного единорога.

– Что?

Я пожала плечами.

– Не я устанавливаю правила.

– Ты только что это сделала.

Я подняла руки ладонями кверху и начала уходить.

Он нагнал меня, окруженный облаком надменности и гордости.

– Я не играю в карнавальные игры.

– Жалко. – Я одарила его тошнотворно-приторной улыбкой. – А я не разговариваю с шантажистами.

Ной прищурился, но потом, к моему изумлению, направился к торговцу.

Я недоуменно моргнула и поплелась за ним.

– Я не… я не серьезно…

– Лучше бы так, черт возьми, и было. – Ной обменял деньги на огромный водный пистолет.

– Нет, я просто сказала так, потому что знала…

– Что я этого не сделаю? – Ной выглядел обиженным. Он приноровился к пистолету, прицелился и промахнулся на целую милю.

Я ничего не смогла с собой поделать и рассмеялась.

Ной обиженно произнес:

– Это сложнее, чем кажется.

– Правда? – Я почесала Элли за ушками. – Кто бы знал.

Он снова прицелился.

Спустя десять минут и кучу выстрелов Ной гордо вручил мне безутешного на вид слона. Он сидел на корточках и смотрел на мир трагичным взглядом. Его брови были опущены, выражая отчаянную безысходность.

Я держала слона на расстоянии вытянутой руки. Сидящая у моих ног Элли выглядела такой же растерянной.

– Это не единорог. Это самый печальный в мире слон.

– О чем ты? – Ной говорил, как великий охотник, убеждающий, что его щедрый подарок не стоит потраченного времени.

– Он такой грустный. Посмотри на него. Последний раз я видела такого грустного слона, когда маму Дамбо заперли в клетке.

– Ему будет еще грустнее, если ты его отвергнешь.

Наверное, это правда. Конечно, нельзя очеловечивать мягкие игрушки, но еще одно жестокое замечание – и этот слон разразится рыданиями.

– Что мне с ним делать? Я не могу круглыми сутками смотреть на печального слона.

– Можешь отдать его ребенку.

– Чтобы ребенок заплакал? – Я прижала игрушку к груди. – Нет.

– Теперь мы можем поговорить?

Ничего не могла с собой поделать – я была очарована его готовностью подчиниться моему нелепому требованию и покорена, с какой серьезностью он играл в игру.

– Ладно. Поговорить можем. Но потом.

– Ты всегда такая требовательная?

– По меньшей мере восемьдесят процентов времени.

Ной покачал головой, но подавить улыбку не смог.

– Тогда завтра.

Я вернулась к своей компании, которая отдыхала в переулке с напитками и жареными пончиками, посыпанными сахаром и корицей. Джейн приняла у меня поводок Элли, пытаясь удержать собаку от поедания ее еды.

– Как прошло?

– А это откуда взялось? – Стелла выхватила из моих рук грустного слона. – Он такой печальный. Как будто осиротел или ему сделали клизму.

– Спасибо за наглядный пример, – сказал Эван.

Джейн усмехнулась.

– Это от Ноя?

– Не делай из мухи слона.

– Но это ведь и есть слон.

Оставшийся день наша компания занималась поглощением еды и дурацкими играми. На пикнике семьи Джейн ее дядя готовил бургеры и жарил кукурузу на гриле, а ее младшие кузены бросались водяными шариками. Потом мы пошли смотреть фейерверк на пляж, усыпанный тысячами туристов и местных жителей. Мы танцевали под музыку из бум-бокса незнакомца. Мы были молодыми, живыми и полными кипучей энергии.

Я сделала снимок и отправила лучшим подругам:

С Днем независимости!! Люблю вас, хотела бы сейчас быть с вами.

Скучаю!!!

Тут же посыпались ответы.


Хейли:

С праздником!!! Люблю вас, девчонки!!!

Нико:

Люблю вас, но хотела бы отметить свою неприязнь к безудержному патриотизму.

Брук:

Принято. И божечки!! Поверить не могу, что пропустила четвертое июля. Соскучилась!!

Щеки болели от того, как широко я улыбалась. Ничто не могло убавить мою любовь к этим девчонкам, сколько бы километров нас ни разделяло.

Засунув телефон в сумку, я вернулась к Джейн и остальным. Мы побежали к океану, когда над нами взорвался фейерверк, и золотистые искры зашипели на фоне черного неба. Огромные красные сферы вытянулись в длинные, выгнутые дугой полосы. Я вдохнула летний соленый воздух, запрокинула голову и засмеялась.

Этой ночью я спала крепко, и мне снилось, что я парю над океаном.

Загрузка...