На склоне горы, густо заросшей лесом, среди больших и сильных деревьев, особенно выделялось одно. Ствол его не могли бы охватить даже два взрослых человека. Зимой дерево спало, а весной просыпалось, выпускало из набухших почек множество нежных листочков и осматривалось – что новенького вокруг на этот раз? С того места, где рос старый дуб, были хорошо видны и склоны гор и долина внизу. Зеленела молодая трава, сияло яркое солнце, шумели вершины деревьев, свистели и пели птицы: весна, весна! Весна, соглашался дуб, потягиваясь всеми своими старыми и молодыми ветками, еще одна весна пожаловала. Пробегали мимо шустрые зайцы, отдыхали в тени дерева волки. Суетилось у своей норы семейство лис, живших на другом конце поляны. Трещали сухие ветки под ногами бурых медведей. Все как всегда.
Но однажды в середине лета под деревом зазвучали новые, незнакомые голоса. Звери затаились, птицы зашумели, заволновались. «Что это? Кто это?» – кричала сорока. А дуб вспомнил, что когда-то в долине, неподалеку от поляны жили такие же существа, только у тех, давних, не было таких больших горбов на спине. Но ходили они также на двух ногах, часто, громко перекрикиваясь, собирали под дубом грибы и ягоды. Только уже давным-давно исчезли они из этих мест. Разрушились их жилища, заросли натоптанные ими тропы.
– Вы только посмотрите, какой дуб! – закричал один из пришельцев, запрокидывая голову. – Ему, наверное, не меньше тысячи лет!