Звенят цикады скрипками, скрипками,
Поют свои печали луне,
Земля такая зыбкая, зыбкая,
А может быть, земли вовсе нет.
И может, где-то вспомнится, вспомнится,
Что подо мной одна пустота,
Она такая темная, темная,
Ни света в темноте, ни черта,
Несутся тени конные, конные
По кругу вперемешку с дождем,
Тропа такая тонкая, тонкая,
И знаю – никуда не ведет.
А на фронтоне башенки, башенки,
Упала в их окошки луна,
И тени очень страшные, страшные
Размахивают крыльями над.
И тёмные посланники-всадники
Твердят про апокалипсис быль,
И стоптанные задники, задники
Ложатся на каминную пыль.
Кому-то судьбы горькие вверены?
Знал вечер, но молчал, умудрен,
Тот вечер – как последний, отмеренный
С момента сотворенья времен,
Играют руки белые чётками,
О чем-то так беззвучно поя,
И падают костяшками чёткими
Последние часы бытия.
А что-то будет за полночь, за полночь,
Какой-то новый мир у ворот,
Как только ветер западный, западный,
Развеет все – и пыль унесет?