Я – инопланетянин. Круто да? По-моему, тоже! Самое прикольное во всем этом то, что о данном факте мне стало известно всего лишь двадцать минут назад. И эти двадцать минут решительно изменили всю мою жизнь.
Еще сегодня утром я был самым обыкновенным молодым человеком, студентом-третьекурсником медицинского факультета, который собирался сдать очередной экзамен летней сессии, а сейчас я загнанный в угол беглец, и моя жизнь висит на тоненьком волоске. Да и не только моя. Вот уж никогда не думал, что мне придется скрываться от кого бы то ни было. И вот пришлось…
Оглушительно прозвучал выстрел. Пуля гулко ударила в стену, и мне на спину посыпались куски штукатурки. У тех кто стрелял, явно самые серьезные намерения.
– Что же им надо? – закричала Наташа. Голос у нее после выстрела казался неестественным, в глазах стояли слезы, и вся она мелко тряслась от ужаса. Объяснять что-либо было некогда.
– Бежим!
Я схватил ее за руку, и мы рванули наверх по лестнице. Теперь уже автоматная очередь проводила нас на четвертый этаж, и, клянусь, никогда в жизни я еще не бегал так быстро, как сейчас.
Честно говоря, я и сам не знаю, что надо от меня этим гориллам. Но о том, что они не собираются предложить мне выпить с ними шампанского, я где-то в глубине души догадывался. Господи, да за что же мне это?!!
Мы с Наташей добежали до последнего этажа, и только тогда поняли, что бежать-то дальше некуда. А внизу четко были слышны неторопливые, чуть шаркающие шаги тех пятерых ребят, каждый из которых с легкостью бы потянул на роль Терминатора. Даже страшно подумать, что они с нами сделают, когда догонят. Хорошо, если только пристрелят. А если нет? О самом плохом думать не хотелось.
– Чердак открыт! – сквозь слезы прошептала Наташа. Глаза ее были широко открыты от ужаса. Надо же какие большие! Даже на экзамене, когда она ничего не знает и смотрит на меня с мольбой, они не такие огромные. Лицо в разводах от растекшейся краски. Губы покраснели. Черт возьми, как же она хороша! Ну почему самое, хорошее нам достается не тогда, когда надо?
Я глянул наверх. Чердак действительно был открыт. Надо же! А Наташка то – молодец! Хоть и напугана до смерти, а открытый люк заметила. Говорят, что женщины в экстремальных ситуациях соображают быстрей. Раньше я в это не верил. Теперь придется изменить свою точку зрения.
Через секунду мы уже лезли на крышу. Наташа впереди, я за ней, при этом так торопился, что чуть ли не толкал ее головой. Чудом не посадил ее себе на плечи. На крыше я захлопнул крышку люка. Надо бы что-нибудь вставить в ушки для замка, но времени нет. Да и вставлять нечего. Не палец же! Наташа уже бежала к соседнему люку. Я устремился за ней. Грудь моя разрывалась от нехватки воздуха, ноги гудели от усталости. Что, значит, пропускать физкультуру! Я чуть не споткнулся обо что-то и еле устоял на ногах. Уже у самого люка я увидел, что он закрыт. Меня охватили самые мрачные предчувствия. Наташа бросилась к люку и задергалась в тщетных попытках открыть его. Я схватил ее за руку, девушку била крупная дрожь. Она была в панике.
– Тут замок!
Да, да! Сегодня не самый удачный день в нашей жизни. Один раз повезло, теперь везение закончилось. Даже если бы у меня в руках был лом, и то я не стал бы ручаться, что смогу быстро справиться с этим гаражным замком. С каких это пор на крышах учебных зданий стали ставить такие шикарные замки?
– Что же теперь делать? – в голосе девушки послышалась слабо скрытая истерика.
Я пожал плечами.
– Боюсь, что мы мало, что сможем сделать.
Мои слова тут же подтвердились. Крышка люка, который нас чуть было не спас, открылась, и квадратная голова первого киллера уставилась на нас маленькими как у поросенка и такими же равнодушными глазками. На мгновение меня охватила надежда, что он застрянет в люке и не сможет вылезти. Надежда тут же умерла, и все пятеро, как чертики из шкатулки, повыскакивали на крышу. Ну и морды! Просто фильм ужасов. И, главное, никаких эмоций. Точно роботы. От них пощады не жди. Они выстроились в ряд, вскинули короткоствольные автоматы и пошли на нас.
Неужели все? Мысли, одна за другой, стремительно пронеслись в моей голове. Говорят, что перед смертью люди вспоминают всю свою прежнюю жизнь. Не знаю. Я ничего не вспомнил. Все мысли были только о том, что так не хочется умирать, и почему в жизни все так несправедливо.
Убийцы открыли огонь. Мы с Наташей все же каким-то невероятным образом успели оказаться за бетонным люком. Посмотрели друг на друга. Наташино лицо было само воплощение ужаса. Уверен, что выражение моего лица мало, чем отличалось от ее. Наверно так смотрят попавшие в капкан кролики, когда к ним приближается охотник с ружьем и собакой.
– Может с крыши спрыгнем? – выдавила она, и несмотря на грохот автоматных очередей, я ее услышал.
Мы оба посмотрели на край крыши. До него было метра полтора. В принципе у нас есть шанс. Во всяком случае, я слышал о том, что люди падают с девятого этажа и остаются живыми. Может быть, и нам повезет?
И нам повезло. Действительно повезло! Прыгать не пришлось.
Сначала из-за края крыши показались две изящные ручки с тонкими длинными пальчиками и ухоженными ногтями. Затем появилось лицо. Сногсшибательная красавица Стелла с укором доброй учительницы посмотрела на меня своими изумрудными глазами, потом дунула на золотую челку, чтобы не лезла в глаза, и через мгновение вся ее спортивная и в то же время по-голливудски изящная фигура, оказалась на крыше. Огонь тут же стал вестись в ее сторону. Но красавица даже бровью не повела. Вот это самообладание! Затем, я даже не успел заметить, в какой именно момент, в ее руках оказались сразу два бластера. Да-да! Я никогда в жизни не видел бластеров, и признаться, даже представление о них имею самое смутное. Но это были они – бластеры. Не задумываясь ни на секунду, Стелла открыла ответный огонь. Синие и оранжевые лучи заплясали в воздухе. Послышались свистящие, а потом хлюпающие и шипящие звуки, и по мере того, как Стелла стреляла, автоматный грохот утихал. Я не удержался, выглянул наружу и увидел, как последний из пяти ублюдков, опрокинулся на спину и с шумом опустился на крышу, где в самых разных позах уже лежали его товарищи. На крыше вновь воцарилась девственная тишина.
– Собакам собачья смерть, – выходя из укрытия, с притворной радостью произнес я. – Поднявший меч, от меча да погибнет. Да восторжествует справедливость!
Не знаю, почему я нес эти глупости. Может быть от пережитого страха, а может мне все еще казалось, что все это не серьезно.
Стелла подошла к киллерам, и как полагается, сделала по контрольному выстрелу, каждому.
Наташа, которая тоже все это видела, закрыла глаза и сказала:
– Боже мой, какая жестокость!
Во дает! Эти ребята ее только что чуть не превратили в жареную утку, нашпигованную свинцом, а она их жалеет. Нет, я никогда не понимал женщин. С детского сада они для меня самая большая загадка вселенной.
После этого она прижалась ко мне и зарыдала. Представляете? Самая красивая девушка факультета, прижалась ко мне и плачет, а я держу ее за плечи и пытаюсь утешить. Нет, сегодня действительно не совсем обычный день! Признаться, я был тоже не прочь поплакать. Если бы рядом не было Стеллы, я бы обнял Наташу и с удовольствием порыдал бы вместе с ней. Но деловой вид моей новой знакомой и ее полное спокойствие подействовали на меня отрезвляюще. В сопровождении рыдающей однокурсницы я подошел к Стелле и со страхом глянул на убитых. Я ожидал увидеть море крови, оторванные руки и ноги, продырявленные головы. Твердый комок заранее подкатил к горлу. К моему великому удивлению ничего этого, не было. Не было никаких трупов. Передо мной лежали пять пар джинсов, столько же кроссовок, пять рубашек и длиннополых плащей, и шляпы Стетсон – все очень дорогое и качественное, и автоматы. Рубашки, правда, были испорчены полностью. Стелла изрешетила их беспощадно. Только дымок и зеленоватый пар витал от всего этого в воздухе, и пахло почему-то хвойным мылом.
– А где эти? – заикаясь, спросил я. – Где киллеры?
Стелла посмотрела на меня, затем подобрала автомат и внимательно его осмотрела, только после этого произнесла своим сексуальным бархатно-низким голосом:
– Это не киллеры. Это ворги.
– Ворги! – воскликнул я. – Те самые?
– Да. Можешь не бояться. Их больше нет.
– Это я вижу, – согласился я.
– В следующий раз, если ты отстанешь от меня, я могу не успеть, – сказала Стелла и снова посмотрела на меня с укором доброй учительницы. Странно, несмотря на всю крутизну, что-то в ней было от учительницы начальных классов.
Я не мог с ней не согласиться. Собственно говоря, я и не собирался от нее убегать. Просто Наташка со своей дурацкой ревностью все испортила. Она и сейчас, как только услыхала, что я заговорил со Стеллой, сразу перестала рыдать и тут же, снова стала смотреть на меня злобной кошкой. Оказывается, чтобы красивая девушка обратила на тебя внимание как на мужчину, достаточно всего лишь завести себе другую красивую девушку. Все очень просто!
– В чем же все-таки дело? – вцепилась в меня Наташа. – Сейчас же объясни!
– Понимаешь, – забормотал я, – оказывается, я пришелец. Инопланетянин. А эти отморозки – ворги. А вот это Стелла. Она тоже инопланетянка и сказала, что они…
Наташа посмотрела на меня, как на сумасшедшего. Я замолк на полуслове. Ну да, я бы точно так же посмотрел на того, кто бы мне такое сказал.
– Ты сбрендил? – в глазах у нее появилась жалость. Именно так смотрят на сумасшедших. – Если ты пришелец, то я русалочка!
– Смотри, какие классные шмотки, – сказал я, чтобы отвлечь ее внимание. – Мне они велики, но их можно выгодно толкнуть.
В Наташиных глазах тут же зажглись огоньки любопытства. Зато Стелла впервые за все это время глянула на меня с недоумением. Оно и понятно. Она ведь, как я уже сказал, тоже инопланетянка. Только, в отличии от меня, ничего не смыслит в земной жизни.
– Что такое шмотки? – спросила она.
Наташа посмотрела на Стеллу с презрением. Она еще не знает, что Стелла не местная.
– Шмотки – это вещи, – объяснил я.
– А зачем ты собрался их толкать? Они что такие тяжелые?
– Немного баксов не помешает.
Кажется, я ее еще больше запутал. Зато Наташа торжествовала:
– И ты связался с этой дурой? Или тебе только ее прикид приглянулся?
– Прикид? – опять повторила Стелла. Из супера вуман она все больше и больше превращалась в учительницу начальных классов, у которой разбежались все дети.
– Я же говорю, она чокнутая!
– Мне не нравится, когда со мной так разговаривают! – вдруг резко и по-учительски строго ответила Стелла. Кажется, Наташин тон ее задел. Женщины как никто умеют обижаться на пустяки.
– А кто ты такая вообще? – Наташка тоже тут же взбесилась.
– А ты кто такая? – в тон ей ответила Стелла, и глаза ее как-то недобро вспыхнули. Я тут же вспомнил, что она не учительница.
И девчонки действительно начали ссориться. Вот уж чего нельзя было допустить, так это межпланетного конфликта.
– Не забывай, милая, – взял я Наташу под руку, – эта дама только что спасла нам жизнь.
– Я спасала только тебя, – тут же поправила Стелла. – Эта глупая и безвкусно одетая девица мне безразлична.
– О, ни фига себе! – У Наташи отвисла челюсть. Впервые за три года я увидел, что она ничего не смогла ответить сразу. Но потом она все же взяла себя в руки, выдохнула воздух и крепко взяла меня за руку. – Спасибо вам большое, но теперь мы должны откланяться. У нас очень важное дело. А тряпки можете взять себе. Вы их заработали. Нам обноски не нужны.
Последнее она явно переборщила. У Стеллы прикид был не меньше чем на тысячу зеленых. Но важное дело у нас действительно было. Я посмотрел на часы. Было уже пол второго. Мы еще могли успеть на экзамен по топографической анатомии.
– Да, пожалуй, нам действительно надо идти, – пробормотал я. – Я, конечно, все понимаю. Но сейчас опасность миновала. Так что с продолжением можно повременить. А то наша Топочка, то есть преподавательница по топографической анатомии, такая вредная. Ни за что не даст пересдать, если мы сегодня опоздаем.
И опять в зеленых глазах Стеллы вспыхнуло недоумение.
– Ты не понял, – мягко, но настойчиво сказала она. – Это только начало. И времени у тебя больше нет ни минуты. Это были всего лишь разведчики. Передовой отряд. Они нашли тебя, Адал.
– Как она тебя назвала? – Наташа поглядела на меня странным взглядом. Так подозрительно смотрят на сумасшедших или шпионов. Действительно дурацкое имя. Никогда не слышал такого слова. С ударением на первый слог. Но, тем не менее, это мое новое имя.
– Потом объясню, – отмахнулся я от Наташи.
– Да уж, будь любезен. Но сейчас пошли. Ираида ждать не будет. А я не хочу из-за тебя вылететь из универа.
Это был весомый аргумент. Подвести Наташку я не мог. Просто не способен на такое. Да и про себя забывать не надо. Мне ведь тоже нужен диплом врача. Хотя зачем он мне теперь?
Вдруг всем нам стало тревожно. Что-то вокруг изменилось. Стелла напряглась и сощурила глаза, руки ее потянулись к бедрам, как у киношного ковбоя, который собирается кого-нибудь пристрелить.
– Они уже здесь! – прошептала она. – Бегите. Я их задержу.
Последние ее слова потонули в грохоте работающего двигателя. Вертолет появился неожиданно, а главное ниоткуда. Возник прямо в воздухе. Я даже глазам своим не поверил. Столько раз видел его по телевизору, но в жизни все оказалось в сто раз грандиознее. Черная Акула. Летающий танк. И, кажется, этот танк прилетел за нами.
– А это еще что такое? – воскликнула Наташа. Бедная девочка. Ну и попала она в историю!
Договорить она не успела, потому что я схватил ее за руку и увлек за собой к открытому люку. И опять вокруг все загрохотало. Загремели по бокам взрывы. Крыша дрожала под ногами, от пулеметных очередей фонтанами разлетались куски битума. Не знаю, что нас спасло, и почему ни одна из пуль в нас не попала. Наверно опять работа Стеллы, которая бежала за нами, и как бы прикрывала собой наше отступление. Она не только бежала, но еще и успевала отстреливаться. Только теперь в руках у нее была какая-то здоровенная железяка, из которой она бухала по Черной Акуле.
Грохот стоял просто адский. Внизу наверно, если там еще кто-то остался, решили, что началась война.
Уже у самого люка, спуская вниз Наташу, я увидел, как вертолет, который крутился прямо над нами и продолжал изрыгать кипящий в огне свинец, вдруг взорвался. Стелла все-таки подстрелила его. Тугая волна взрыва отбросила меня в сторону, в глазах все потемнело, что было дальше, помню очень смутно. Последнее что я увидел, были озабоченное лицо Стеллы и испуганные глаза Наташи.