Арина сама себе удивлялась. Она ощущала себя полностью счастливой.
Да, работа была дурацкая: по утрам она протирала полы в выставочном зале, где висели картины и стояли скульптуры (хозяева экономили так на уборщице), потом весь день тупо торчала в проходе между двумя комнатами, приглядывая за посетителями.
Иногда к ним заходили настоящие художники и скульпторы, но с ними всегда общался сам хозяин. Художники приносили свои работы или приходили за расчётом, если их картина продалась.
Самое интересное было готовиться к смене экспозиции. Они с напарницей снимали картины одного художника, развешивали – другого. В день открытия встречали гостей, одев красивые платья и туфли на каблуках. В маленький зал «Модерн-арт» набивалось больше 30 человек: художники, критики, директора художественных музеев, журналисты. Арина разносила на подносе конфеты, помогала отыскать пальто тем, кто хотел уйти пораньше.
После работы она радостно неслась домой, чтобы приготовить ужин любимому мужу.
Время шло, но на собеседования она не ходила, пока духу не хватало. Арина даже покупала газеты, обводила интересные вакансии, но не решалась даже позвонить. Хотелось подольше побыть в этой неге и спокойствии. Не думать, как тебя оценят, не бояться, что снова откажут.
***
В декабре она вдруг поняла, что эта работа её больше не устраивает. Мало того, что зарплата была нищенской. Так еще перед сменой экспозиции, хозяин посылал их по магазинам, не давая денег на проезд. Это мелочи, когда у тебя есть деньги, а когда их приходится считать, как её напарнице, которая как-то ухитрялась жить только на эту зарплату.
А когда случайно разбилась глиняное панно-рыба (дурацкое, кстати, до невозможности), он обвинил их и сказал, что будет вычитать ущерб из зарплаты. Арина почувствовала жуткое возмущение.
Её возмущение еще усилилось после того, как в день заплаты ей выдали только обычную причитающуюся ей сумму. В тот месяц она продала посетителю картину и ей полагались комиссионные – 5% с продажи.
– Прибыль ушла на погашение ущерба от разбитого панно, – пробасил этот зажравшийся буржуй.
– Подождите, картину я продала раньше. Если бы Вы выдали мне её сразу после продажи, то я бы уже получила эти деньги, – нашла аргумент в свою защиту Арина. Ей стало обидно до слёз. Она впервые сумела продать картину, так гордилась собой, а тут её словно били по рукам.
– Хорошо, – сквозь зубы ответил хозяин салона, отсчитав ей деньги.
Арина добилась своего, но почувствовала, что между ними начала выстраиваться стена отчуждения. Этому толстяку было неприятно, что он проиграл. Он перестал добродушно шутить, как часто делал это раньше. Стал общаться с ней в официальном тоне.
«Надо искать другое место, здесь становится некомфортно», – поняла Арина. Она с азартом принялась скупать газеты с объявлениями о работе. Теперь уже и обзванивать начала, потому что оставаться в этом салоне надолго она больше не могла.
За декабрь Арина даже сходила на 3 собеседования. В одно место её даже были готовы взять. Но теперь уже она выбирала. Ей показалось, что работа не совсем по специальности, да еще и с рабочей субботой, что ей не подходит.
Полгода назад, до работы в «Модерн-арт» Арина бы с радостью ухватилась за такую возможность. А теперь считала, что достойна лучшего. И решила продолжить поиски в надежде на более заманчивый вариант.