Персонажи фильма ужасов у митьков называются «козёлики». Я бы все кинофильмы жанра «мистический триллер» называл: «Опять козёликам неймется». «Опять козёликам неймется – 1», «Опять козёликам неймется – 2» и т. д. Впрочем, числительное скоро будет очень большим. Думаю, что количество мистических триллеров превзошло любой другой жанр; во всяком случае, в пунктах видеопроката замечаешь: одна большая коробка карточек – «мистические триллеры», а россыпь маленьких коробочек – «исторические», «боевики», «мелодрама», «детские», «эротика».
Роман Белоброва и Попова «Красный Бубен», если бы был фильмом, мог быть положен в любую из коробочек. По мощности пугания он сильно превосходит, например, похожий фильм «От заката до рассвета», но «От заката до рассвета» всего лишь хороший «Опять козёликам неймется». Вот повесть Н. Лескова «Запечатленный ангел», хоть и является боевиком и мистическим триллером, никак не назовешь «Опять козёликам неймется». Можно назвать – «христианский боевик». А «Красный Бубен» смело назову «православный боевик». Русскому человеку позарез нужны православные боевики.
Архетипические персонажи романа (уточним: тяготеющие к архетипу Ивана-дурака) вначале столь неказисты, что «Красный Бубен» кажется русофобским пасквилем, но к концу добиваются таких результатов, что их смекалке и силе духа дивится сам Илья-пророк. Словом, «Красный Бубен» – нужное идеологическое произведение.
Идеологическое произведение, чтобы стать популярным, мало того что не должно вызывать эстетического отторжения, оно должно содержать развлечение, утешение и даже радость, а главное – прямое героическое высказывание. Все перечисленное в романе Белоброва и Попова есть. А это тонкая работа.