В городе этом, по самые окна заваленном листьями,
Люди, как мыши, шуршат непотребными мыслями.
Бабочка жёлтая странно сквозит
в листопаде,
Кратким обманным теплом уносимая в ад.
Славные тёти и столь же бомжистые дяди
Лезут бутылки сбирать в городской палисад.
Осень. Октябрь.
Обнажилась разруха-старуха —
Грозно грызёт, догрызает старинный пассаж.
Выбиты окна. В провалах печально и глухо
Воет сквозняк да гуляет купеческий страж.
В доме разрушенном есть неприметные двери —
Вход на второй, сохранившийся чудом этаж.
Там, под высокими сводами ангелы-звери
Эры купеческой помнят былой эпатаж.
Помнят обеды и танцы, девичьи фигуры,
А по утрам колокольный серебряный звон.
Нынче этаж называют отделом культуры —
Глупая шутка купеческих новых времён.
Было бы, впрочем, наивно
искать здесь чего-то иного —
в схроне руин
на разрушенной улице
графа Толстого.
2014 г.