***
Хозяйка постоялого двора разбудила Изабеллу и Катрин очень рано, когда небо едва начало сереть.
– Ваши платья еще сыроваты, но досохнуть не успеют, – сказала она. – И так всю ночь висели возле печи. Завтрак на столе. Граф уже ждет вас.
– Спасибо. Мы скоро, – отозвалась Изабелла.
Она быстро натянула платье, потом пригладила волосы руками и умылась холодной водой из большой миски.
– Катрин, у меня все в порядке? – спросила девушка.
– Все кудри у вас торчат, леди Изабелла. Но никто не обратит внимания на такие мелочи.
– Придумаешь тоже! Какое мне дело до этого графа и его внимания?
– А я о графе ни слова и не сказала, – Катрин пыталась втиснуться в сырое платье. – Ох, то ли вчерашние пироги были слишком уж хороши, то ли шерсть села от этого ливня.
– Давай скорее, что ты копаешься!
Изабелла вдруг поймала себя на том, что готова сбежать вниз по лестнице, и стала спускаться нарочито медленно, выпрямив спину и вздернув подбородок. Хантингтон стоял в дверях. Хоть графу и пришлось ночевать на лавке, даже не раздеваясь, выглядел он вполне свежим и подтянутым. Правда, светлая щетина, которая вчера вечером была не так и заметна, сегодня уже бросалась в глаза.
– Нужно поторапливаться, – сказал он, кивнув вместо приветствия. – Как только в замке поймут, что вы сбежали, – сразу же бросятся следом.
– И мой отец придет в бешенство.
– Да уж надо думать. Но ничего. Только вам придется немного проехать вдвоем на моем коне, как и вчера.
– Они нас догонят, – опустила голову Изабелла.
– Нет. Лес, конечно, сейчас облетел и прекрасно просматривается, но шервудские тропинки я точно знаю лучше любого стражника. Если мы не будем медлить – нас никто не найдет. Ну, вперед. Завтракайте, а я пока оседлаю лошадей. Здешний конюх ночует дома, в деревне, и придет позже, но седло я у него сторговал еще вчера вечером – слишком уж ваша лошадь тощая и хребтистая, – граф со своей мальчишеской улыбкой потянулся за плащом, и Изабелла заметила старый шрам, мелькнувший в вырезе рубашки чуть ниже левой ключицы. Похоже, когда-то пришлось вытаскивать стрелу или арбалетный болт.
Дверь закрылась, девушка растерянно повернулась к столу.
– Да что с вами, леди Изабелла? – охнула Катрин. – Вы точно вчера не простыли под дождем? Вся словно горите.
– Не забудь вещи, – не отвечая на вопрос, сказала Изабелла. Она посмотрела на расставленные хозяйкой плошки с кусками вчерашнего пирога и горячей кашей и поняла, что не сможет проглотить ни крошки, хотя обычно любила хорошие завтраки. – Узнай, сколько мы должны за комнату и еду, а я пока загляну на конюшню.
– Да поешьте вы!
Катрин с подозрением посмотрела на воспитанницу, но та уже выскользнула наружу.
Через несколько минут все трое отправились в путь. Изабелла почувствовала, как сжалось горло, когда граф подхватил ее, помогая сесть в седло. Пегий конь фыркнул, словно приветствуя уже знакомую всадницу.
– Так, теперь вы. Ну, смелее! – Хантингтон с улыбкой приподнял увесистую Катрин. – Держитесь. Здесь недалеко.
– Ох, мне не доехать! Как вчера-то не свалилась – сама не понимаю.
– И сегодня не свалитесь! – снова улыбнулся граф. – Соберитесь. Пару дней придется потерпеть – в каменоломнях не слишком уютно, но зато никто вас не найдет.
Катрин отчаянно вцепилась в Изабеллу. Девушка чувствовала, что наставница боится лишний раз вдохнуть, чтобы не потерять равновесия.
– Вперед. Не бойтесь, ваше отсутствие, скорее всего, еще не обнаружено. Если, конечно, не какая-то случайность. Но мы успеем, – Хантингтон направил чахлую крестьянскую кобылу в сторону от дороги, прямо в лес. Было еще темно, и Изабелла с трудом различала тропинку, по которой он едет. Казалось даже, что никакой тропинки и нет, и граф движется по лесу, находя путь по каким-то ему одному известным приметам.
– Не беспокойтесь, мой конь сам пойдет за мной, – обернувшись через плечо, сказал граф. – И не бойтесь, он вас не уронит. Пригнитесь, здесь низкий сук. Эх, хотел бы я видеть лицо шерифа в тот миг, когда он узнает, что невеста улизнула!
Изабелла понимала, что спутник, как может, старается ее отвлечь от тоскливых мыслей.
– Я бы, пожалуй, тоже хотела на это посмотреть, – откликнулась она. – Спасибо вам.
– Пока не за что.
– Мне страшно даже подумать, что через несколько часов я была бы уже обвенчана с этим…
– Я немного знаю шерифа. Он ведь так просто не отступится.
– И мой отец тоже не откажется от этой идеи, – кивнула Изабелла.
– И оба понимают, куда вы двинетесь.
– Еще долго? – жалобно охнула сзади Катрин.
– Осталось уже меньше, чем проехали.
– Вы думаете, что шериф с отцом могут броситься за мной и в Нормандию?
– Смотря насколько им нужен этот брак. Осторожнее, здесь скользкий спуск, – Хантингтон снова обернулся. – Конь сам справится, просто чуть откиньтесь назад и не мешайте ему.
Катрин сзади снова заохала:
– Леди Изабелла, без повозки мне до порта не добраться!
– Сначала давайте доберемся до каменоломен, – отозвался граф. – Осталось совсем немного. Уже светло, и вот теперь-то вас наверняка уже ищут.
Его слова взбодрили Катрин, и она, собравшись, снова вцепилась в Изабеллу.
– Вот и вход. Видите?
Изабелла смотрела в ту сторону, куда указывал граф, но ничего не замечала.
– Нет, – призналась она.
– Именно поэтому я вас сюда и привез, – рассмеялся Хантингтон. – Сейчас будет овраг, вам лучше спешиться.
Он и сам спрыгнул с крестьянской кобылы, помог Изабелле и Катрин спуститься на дно оврага, потом бережно свел по склону вниз обеих лошадей.
– Вот здесь и можно будет спрятаться, – граф кивком показал на вход в каменоломни, который был совершенно незаметен издали. – Дым от костра днем в глаза не бросается, запах тоже учует далеко не всякий. Ночью, правда, будет виден свет пламени – но не бойтесь, к ночи я вернусь, и никто вас не тронет.
– А сейчас вы нас оставите? – растерялась Изабелла.
– Ненадолго. Только сначала разведу вам огонь, а то совсем промозгло.
Изабелла удивленно смотрела, как он, отыскав неподалеку несколько мокрых поленьев, как-то затейливо их сложил, поджег кору, ободранную с березы, и ловко просунул ее вниз. Девушке казалось, что совершенно мокрые от затяжных ливней дрова не должны гореть, но костер занялся – сначала потихоньку, потом сильнее.
– Вы… вы же нас не бросите? – осторожно спросила она.
Катрин тем временем осматривала каменоломни, громко охая по поводу тесноты, холода и сырости.
– Нет, конечно.
– Как нам быть дальше? Катрин и правда не доедет верхом, даже если будет лошадь.
– Да уж вижу. Но повозку куда легче обнаружить и догнать, – граф поправил несколько веток в костре, пламя стало еще сильнее. – Если я найду надежное место, где Катрин сможет в безопасности переждать пару недель – нет, не в этих каменоломнях, конечно, а в обычном уютном доме, – сможете ли вы потом кого-нибудь отправить за ней? Когда мы доберемся до замка?
– Мы? – осторожно переспросила Изабелла.
Хантингтон рассмеялся:
– Не бойтесь, на постой напрашиваться не стану – развернусь, как только вы будете в безопасности.
– Я совсем не об этом, – смутилась девушка. – Вы… вы правда мне поможете? Вы же ехали по каким-то своим делам.
– Разберемся. Так что насчет Катрин? Найдется там кто-нибудь, кто сможет приехать за ней сюда вместе со мной, а потом проводить ее до замка ваших родных?
Изабелла медлила с ответом. Ей было страшно оставаться без верной Катрин, да еще и пускаться в дорогу. Никогда в своей жизни она не была одна, без знакомых людей рядом. Но от мысли, что несколько дней она проведет вместе с графом, снова перехватило горло. Сколько уйдет на дорогу до дедовского замка? Обычно путь из средней Англии до Нормандии занимал меньше недели – но то была спокойная поездка в удобной повозке, подвешенной на мягких кожаных ремнях, а через пролив Изабелла всегда переправлялась на корабле с проверенной командой. А сейчас, когда на нее наверняка будут охотиться, когда в пути придется прятаться? Как она поедет верхом, сможет ли? На сколько дней затянется путешествие? Или, наоборот, они доберутся быстрее?
– Найдется? – снова спросил граф.
– Кому забрать Катрин? – спохватилась девушка. – Конечно. У нее же там трое сыновей. Можно будет их послать с вами. Уж кого-нибудь одного из них – точно. А то и двух.
– Они справятся? Сколько им лет?
– Младшему – восемнадцать, он наш с Эмилией молочный брат. А старшим… – Изабелла обернулась ко входу в каменоломню. – Катрин! Катрин, иди к нам! Сколько твоим старшим?
– Двадцать один и двадцать четыре, а что?
Хантингтон повернулся к ней:
– Если я найду для вас безопасное и удобное место, где можно переждать пару недель, – смогут ли ваши сыновья потом вместе со мной приехать сюда и проводить вас в Нормандию?
– Конечно!
– Кто, кроме отца леди Изабеллы, может здесь узнать вас в лицо?
– Двое его слуг, – начала Катрин. – Они всегда его сопровождают. И шериф, разумеется, – он же меня видел.
– Кто еще?
– Кухарки в замке в Ноттингеме, торговцы на рынке, – но это вряд ли, я и выскакивала-то из замка всего пару раз. А, ну и крестьянин, у которого мы купили кобылу и повозку.
– Стражники?
– Нет. Кажется, никто из них меня не видел. А если и видел – то мельком.
– Хорошо, – кивнул граф и направился к привязанным лошадям. – Костер горит и не погаснет, даже если пойдет дождь. Небольшой запас дров есть. Еды вам хватит, место тут безопасное, люди вас не найдут.
– А звери? – охнула Катрин.
– Звери не бросаются на людей ни с того ни с сего. Да и тут только кабаны из опасных. Ни волков, ни медведей здесь не водится. Не бойтесь, – снова улыбнулся Хантингтон. – Я скоро вернусь. Заодно посмотрю, что творится.
Оставив Изабеллу и Катрин в лесу, граф на своем пегом коне направился к городу.
***
В харчевне было пусто – в такую рань еще не нашлось желающих выпить и поесть, а на ночлег сегодня никто не останавливался. Хозяин, ярко-рыжий и веснушчатый, в закутке за кухней точил ножи и пару топоров, и случайного утреннего гостя встретила девчушка лет восьми-девяти. Через минуту она вбежала в каморку за кухней:
– Отец!
– Ну? Мать что велела? Обмять тесто, когда подойдет. А ты носишься!
– Там гость!
– Ну? Ты же знаешь, что делать. Спроси, чего хочет, а я сейчас приду.
– К нему кот залез на колени! Сам подбежал и залез!
– Хорош заливать. Займись тестом.
– Правда залез, – насупилась девочка.
Хозяин поднялся, отложил в сторону нож и направился следом за дочерью в просторную комнату с низким потолком, где стояли столы и скамьи для гостей. У самого входа действительно сидел гость, на коленях у него устроился кот – злой воинственный мышелов, не выносивший чужих.
Увидев хозяина, гость поднялся навстречу.
– Уилл Скарлет, – улыбнулся он и опустил кота на лавку. – Ты почти не изменился. Ну… стал пошире, конечно.
– Робин! Твою… – хозяин, спохватившись, обернулся к девочке. – Элис, быстро нам выпить. Эля. Крепкого. Робин, где тебя столько лет черти носили?
Отправив девочку за элем, Уилл Скарлет повернулся к гостю:
– Теперь говори, зачем пришел. Пока мы не начали пить.
– Заехал в город, не мог не заглянуть, – улыбнулся тот.
– Врешь. Тебе что-то от меня понадобилось. Но ты увидел ребенка, понял, что я тут крепко обосновался и пустил корни, – и решил меня ни во что не втягивать. Так?
– Я сразу заметил, что у вас с Дженни все сложится. Ты назвал дочку Элис. Дженни знает, почему?
– Да. Еще сын есть. Ему скоро три будет.
– Дженни-то где?
– На рынке, вот-вот должна вернуться. Она обрадуется, – Уилл разлил по кружкам эль. – Черт, сколько лет прошло?
– Почти десять.
– Ты скотина, Робин. Мог бы все-таки прислать весточку о себе. Но мы с Дженни верили, что ты цел.
– Спасибо.
– И ты через столько лет вернулся в Ноттингем.
– Помнишь Зигфрида Мазера?
– Еще бы, – кивнул Скарлет. – Но я о нем тоже лет десять ничего не слышал. На кой он тебе сдался?
– Сверну ему шею голыми руками.
– Что он такого натворил? – Уилл усмехнулся было, но тут же осекся, увидев лицо старого друга.
– Он убил Ясмину.
– Господи, Робин… – Скарлет положил руку на плечо приятеля, потом молча пододвинул ему кружку.
– Я должен был отвезти письмо королеве Алиеноре, – Робин опустил голову. – Потом задержался в Лондоне, потом вместе с Алиенорой вез в Германию выкуп за короля. И следов Мазера после уже не смог найти. Как ни пытался, сколько ни расспрашивал. Словно он сквозь землю провалился. За все эти годы ничего о нем не слышал.
– А теперь? – осторожно спросил Уилл.
– В самом конце июля, когда мы отбивали замок Мирабо от французов и от малолетнего внучка самой же Алиеноры, я получил арбалетный болт в бок. В единственную прореху в кольчуге, представляешь?
– Везучий.
– Повезло, что голодный был.
– Да ты всегда голодный, – усмехнулся Скарлет. – И что?
– Несколько дней провалялся в горячке. Уж не знаю, что я там нес, но, когда оклемался, – старик, который за мной присматривал, спросил, что я собираюсь сделать с Зигфридом Мазером, когда найду. Оказалось, что много лет назад Мазер спалил его лавку, чтобы остаться единственным торговцем в городке.
– Ого. Впрочем, похоже на него.
– И этот старик от кого-то слышал, что Мазер собирается осесть в Ноттингеме. Никаких других вестей у меня все равно не было. Алиенора решила отойти от дел и не лезть больше ни в какие драки, так что я ей стал не нужен и мог катиться на все четыре стороны. Что и сделал, как только смог снова держаться в седле.
– Потрепало ж тебя.
– Не привыкать.
Уилл потянулся к своей кружке, потом посмотрел на Робина.
– Мы с Дженни провели все эти годы в Ноттингеме, но ничего не слышали о том, чтобы Мазер вдруг вернулся. Дженни – проныра и болтушка, ты же знаешь. Она бы разнюхала.
– Я все-таки поищу его. Но сначала попробую помочь одной милой девушке.
– Ты не меняешься. Не успел вернуться – уже кого-то выручаешь. Так что от меня нужно?
– Приютить бы на пару недель одну славную женщину, чтобы она никому не попадалась на глаза лишний раз.
– По хозяйству что-то может?
Робин пожал плечами:
– Троих детей вырастила – значит, может.
Дверь в харчевню распахнулась.
– Уилл, ты слышал, что творится-то? – начала вошедшая женщина и вдруг ахнула. – Робин!
– Дженни! Все такая же красавица! – Робин обнял веселую белокурую толстушку. – А что творится?
– А ты что-то знаешь? Знаешь, вижу! – она тяжело плюхнулась на лавку, чтобы видеть и Уилла, и Робина. – На рыночной площади переполох: все галдят про сорванную свадьбу шерифа.
– Он собирался жениться?
– Оказывается, да! Говорят, на дочери какого-то богача из Франции. Но невеста сбежала прямо из замка. В городе переполох, все бойцы шерифа брошены на поимку невесты.
– То-то я смотрю, никто выпить не заходит, – проворчал Уилл. – А пора бы уже, в это время народ подтягивается.
– Говорю же, все ищут невесту! – Дженни снова посмотрела на Робина. – Ты что-то знаешь, точно. Да господи, где ж ты был столько лет?
***
Катрин кружила возле костра, раскладывая на полотняной тряпице прихваченную в дорогу еду: пару небольших ржаных лепешек, несколько яблок, кусок сыра и копченое мясо.
– Удивляюсь я вам, леди Изабелла! – приговаривала она. – Вы всегда такая благоразумная, а тут! Поехать непонятно куда не пойми с кем! Вот увидите, он нас завез сюда – и вот-вот приведет шерифа и стражников.
– Ну хватит, Катрин.
– А вы на него такими глазами смотрите!
– Ты что-то себе придумала, – Изабелла быстро увела разговор в сторону. – Смотри, вот такие же лепешки, как ты пекла в Нормандии.
– Не увиливайте. Вот что: сдается мне, что этот граф решил убрать меня с дороги, чтобы выдать вас шерифу. Сейчас он вернется и скажет, что нашел, где меня спрятать. С одной вами ему будет легче справиться, чем с нами двумя.
– Хватит! – резко оборвала наставницу девушка. – Он, похоже, привык справляться и с тремя-четырьмя. И не женщинами, а вооруженными мужчинами. Если бы хотел – привел бы людей шерифа еще ночью, когда мы спали на постоялом дворе. Так что не говори ерунды. Мы доберемся до Нормандии, а потом кто-нибудь из твоих сыновей приедет и заберет тебя.
– Хорошо, если так, – Катрин по-прежнему недоверчиво хмурилась. – Там вы точно будете в безопасности, и ваш дед никогда не станет принуждать ни к какой свадьбе, а даст вам выбрать самой. Настоящий рыцарь!
– Да, – улыбнулась Изабелла.
Ей уже хотелось побыстрее доехать до замка между Руаном и Гавром – замка, с которым было связано столько детских воспоминаний. Хотелось двинуться в дорогу, почувствовать поскорее, как крепкие сильные руки подсаживают ее на лошадь, помогая устроиться в седле…
Она встряхнула головой, словно отгоняя наваждение.
– Все будет хорошо, Катрин. Доберусь до Нормандии, потом пошлю за тобой, потом сама выберу, с кем связать жизнь. И ты еще погуляешь на моей свадьбе с каким-нибудь прекрасным рыцарем, а не с этим стариканом шерифом!
– Стариканом? – Катрин, казалось, даже обиделась. – Вот уж спасибо, леди Изабелла. Ноттингемскому шерифу примерно столько же лет, сколько и мне. Или как этому графу, которого вы, кажется, совсем не считаете стариканом.
– Ох, прости меня!
Изабелла виновато улыбнулась, и вдруг ее улыбка заискрилась: девушка увидела вдали, в просвете между почти облетевшими дубами, буками и березами, всадника на ярком пегом коне. Катрин заметила этот взгляд.
– Один возвращается, – буркнула она. – Надо же, я думала, точно стражу приведет.
Всадник ехал спокойно, не торопя коня. Выехав из Ноттингема, он не сразу двинулся через лес к оврагу и входу в старые каменоломни, а сначала направился чуть в сторону, к большой поляне, запрятанной в чаще. Сейчас, когда лес хорошо просматривался, поляна казалась еще шире. Дождь стих, облака рассеялись, и теперь солнце заливало лес насквозь. Пегий конь остановился у края поляны. Огромный дуб, давным-давно выдранный ветром с корнями, лежал так же, как и десять лет назад. Всадник, выпрямившись в седле, смотрел чуть в сторону, туда, где за поваленным дубом росли два клена. Десять лет назад это были совсем молодые деревья, а сейчас – два ветвистых красавца. Но даже если бы кленов уже не было – он никогда не спутал бы это место ни с каким другим.
Несколько минут всадник молча смотрел на два клена, на клочок земли под ними. Потом опустил голову, скользнул взглядом по кольцу на левой руке – восточному перстню с крупным изумрудом – и направил лошадь к каменоломням.
При виде пегого коня Изабелла еле сдержалась, чтобы не шагнуть навстречу. Она сделала вид, что увлечена куском лепешки и ветчиной, но взгляд ее то и дело падал на графа.
Хантингтон, быстро расседлав своего пегого красавца, привязал его у входа в каменоломни и подошел к костру.
– Вижу, у вас все хорошо, – улыбнулся он. – Катрин, вы сможете дождаться меня и ваших сыновей в милой харчевне. Хозяева – мои старые друзья. Поселят вас в уютном тихом закутке, будете немного помогать на кухне. Что вам лучше не показываться в городе, я предупредил. Так что лишние глаза вас не увидят. Леди Изабелла, вам придется еще немного подождать – мне нужно будет отвезти Катрин и вернуться. Заодно сбагрить на рынке эту крестьянскую лошадь, – он кивнул на привязанную в стороне кобылу, – если, конечно, найдется остолоп, который ее купит. В городе переполох, все кипит и бурлит, шериф в ярости, – граф рассмеялся, серые глаза по-мальчишески заискрились.
– Нас найдут? – испугалась Изабелла.
– Нет. Но рисковать и отправляться в путь я бы сейчас не стал. Отвезу Катрин, а потом день-другой переждем, пока все уляжется. Сейчас вас ищут на всех ближайших развилках, и если мы наткнемся на отряд стражников из пяти – я могу и не справиться, – граф мягко улыбнулся, словно прося прощения за то, что едва ли справится с пятью противниками.
– Почему вы это делаете? – напрямую спросила девушка.
Хантингтон снова улыбнулся:
– Почему мужчина помогает женщине, которой нужна помощь? Странный вопрос. Даже и не знаю, как ответить.
Он повернулся к Катрин:
– Вы готовы? Придется еще чуть-чуть проехать верхом. Но зато вы будете одна на лошади.
– Я не умею, – растерялась Катрин. – Не смогу.
– Тихим шагом? Бросьте, еще как сможете. Сейчас отведу лошадей к реке, и поедем. Леди Изабелла, подождете еще немного?
Девушка молча кивнула. Граф повел коней к воде, а Изабелла растерянно смотрела ему вслед, любуясь прямой осанкой и отточенными движениями. Как он сказал? «С пятью я могу и не справиться». С такими движениями он, наверное, очень хорош в бою. Да и Катрин что-то про это говорила.
– Леди Изабелла! Ох, да что ж с вами творится, ну очнитесь же! – наставница тормошила ее за плечо.
– Да? Прости, Катрин, я просто задумалась.
– Вы твердо решили ехать в Нормандию?
– А что мне еще делать? Ты же знаешь, деться мне некуда. А дед меня точно защитит.
– Да, они-то вас любят больше, чем леди Эмилию, – кивнула наставница. – Вы очень похожи на свою мать, очень. Она в ваши годы была такая же строгая и гордая красавица.
– Я уже старше нее, – Изабелла горько улыбнулась. – Ей не было восемнадцати.
– Ох, да.
– Не грусти. Я чувствую, что все будет хорошо, и мы с тобой скоро увидимся, когда и ты приедешь в замок. Не бойся за меня. Если этот граф станет распускать руки – я могу за себя постоять.
Катрин вдруг лукаво улыбнулась:
– Ох, леди Изабелла, ну хоть мне не врите! Да вы только того и хотите, чтобы он начал распускать руки!
– Что?! Да как ты смеешь?
– А вот смею! – неожиданно твердо ответила наставница. – Слушайте, леди Изабелла, я вас знаю с рождения. Вы прочитали не один десяток историй с самыми прекрасными героями, видели лучших бойцов на рыцарских турнирах и здесь, и во Франции, говорили с самыми утонченными собеседниками.
– И к чему ты это сейчас?
– К тому, что никогда у вас так не горели глаза. Да предложи любой другой незнакомец проводить вас до Нормандии – вы бы его даже не удостоили ответом!
– Что ты такое говоришь?
– Что вижу, то и говорю. Я никогда с вами так не говорила, но я никогда и не видела вас такой. Леди Эмилия – та да, сверкала глазами и улыбалась во все стороны при виде любого мужчины. А вы никогда такой не были.
– Брось. Даже если бы твои слова были правдой – графу я, видно, ничуть не интересна.
– Хорошо, что вы сами это замечаете, – Катрин вдруг тепло обняла девушку. – Ну, ну! Ну что вы! У вас таких графьев будет сколько хотите, стоит лишь ресницами взмахнуть! Юных и богатых!
– Он возвращается, – тихо сказала Изабелла. – Хватит, Катрин.
Наставница тоже уже заметила Хантингтона с лошадьми. Несколько мгновений Катрин молчала, но, когда граф был уже близко, быстро зашептала:
– Послушайте, леди Изабелла… я не должна так говорить, это нельзя, невозможно… но… вы проведете вместе несколько дней, прислушаетесь к себе… вы твердая и сильная девушка, я знаю. Но если поймете, что совсем никак, невмоготу…
– То что? – Изабелла быстро повернулась к наставнице, зеленые глаза потемнели.
– Рядом с замком вашего деда, у реки, деревушка, помните? Такая крошечная, что у нее и названия нет.
– Помню, конечно. И что?
– Маленький глиняный дом в стороне от остальных. Старая Мадлен, приятельница вашей тетушки Матильды, той, что учила вас врачеванию. Мадлен очень старая, но я уверена, она жива.
– Дальше, дальше! – прошептала Изабелла, видя приближающегося Хантингтона.
– Если станет совсем невыносимо – идите к ней. Она приготовит такие зелья, что этот граф без вас дышать не сможет и ни на одну другую, кроме вас, в жизни больше не посмотрит, – быстро выпалила Катрин и тут же добавила, – но я вам этого не говорила, леди Изабелла, и вы этого не слышали.