Любимым временем суток для Киры Плиновской был вечер. Она с нетерпением поглядывала на висящие на стене часы с кукушкой, проверяя, приближаются ли стрелки к девяти. В этот час на канале ОРТ начиналась программа «Время», и Кира не пропускала ни одного ее выпуска, что для пятнадцатилетней девочки было довольно странным.
Нет, новости как таковые ее, разумеется, не интересовали, а вот ведущая, Арина Шарапова – очень. Каждый вечер, садясь перед экраном, Кира жадно впитывала ее жесты, мимику, интонации, доброжелательную и вызывающую доверие манеру держаться. Позади оставались сделанные уроки, приготовление нехитрого ужина, который всегда был на ней, потому что мама пахала на трех работах и домой возвращалась не раньше восьми вечера.
В задачу Киры входило приготовить ужин, поесть самой и покормить лежачую бабушку, вымыть посуду, оставив мамину порцию на тарелке, накрытой салфеткой. Мама с восьми до пяти трудилась бухгалтером на хлебозаводе, а затем бежала на соседнюю улицу, где располагался офис индивидуального предпринимателя Николая Непряхина, держащего в Малых Грязях десятки ларьков, торгующих сигаретами, дешевыми ликерами и шоколадками в ярких обертках.
У Непряхина мама тоже отвечала за бухгалтерию, точнее, за ту ее часть, которую бизнесмен милостиво показывал государству. Основные деньги крутились в черном нале, к ним мама отношения не имела, во-первых, потому что категорически отказывалась, боясь за свою жизнь, а во-вторых, потому что Непряхин и не собирался пускать никого в этот теневой мир, в котором рулил финансовыми потоками самостоятельно.
По дороге домой мама еще забегала в городскую библиотеку, в которой мыла полы. Домой она приходила затемно и такая уставшая, что иногда просто садилась на стоящий в прихожей пуфик и сидела на нем минут пятнадцать, не в силах ни снять пальто, ни стащить сапоги.
И, несмотря на все ее титанические усилия, жили они все равно очень бедно, потому что основную часть семейного дохода съедали бабушкины лекарства. На них уходила вся ее пенсия и мамина зарплата у Непряхина, а на остальные деньги как-то жили: платили коммуналку, покупали продукты на трех человек, выкраивая деньги на одежду стремительно вырастающей из всего Кире.
Да, бедно они жили, питаясь в основном картошкой, квашеной капустой и солеными огурцами. Из курицы, которую они могли себе позволить раз в неделю, варился бульон для бабушки. Мясо же раздергивали на кусочки, практически на волокна, а потом перемешивали все с той же тушеной картошкой. Вареные куриные кости мама перемалывала в мясорубке, смешивала с жареным луком и морковью, получалась начинка для блинчиков.
На ужины, которыми заведовала Кира, она пекла блины или жарила оладьи, варила гречневую кашу, которую бабушка ела с молоком, а они с мамой со сметаной, или смешивала вареный рис все с теми же луком и морковью, добавляя купленную на рынке приправу для плова. Она и убеждала себя, что это плов, просто диетический, без мяса.
У такого рациона имелось два абсолютных плюса. Во-первых, на нем можно было не протянуть ноги, а во-вторых, точно не стоило беспокоиться о фигуре. В то время, когда остальные девчонки постоянно сидели на диетах и только и говорили, что о необходимости сбросить пару килограммов, в Кире не было и ста граммов лишнего веса.
Она была рослая для своего возраста, тонкая и гибкая, как натянутая струна, и такая же звонкая, как обозначала это бабушка. После перенесенного инсульта та утратила способность двигаться, но сохранила ясный ум, поэтому определения давала хлесткие и четкие. Если уж припечатает кого, так потом и не отмыться.
Бабушку и маму Кира любила. А еще жалела, потому что понимала, какая тяжелая у них обеих жизнь. Отца у нее не было. Точнее, имелся, конечно, наука еще не дошла до того, чтобы обойтись без мужчины в процессе деторождения, но Кира его никогда не видела. Как-то попробовала спросить у мамы, но та только отмахнулась, не желая говорить на тяжелую для себя тему. И бабушка тоже держалась стойко, раз и навсегда отказавшись обсуждать с внучкой интересующий ее вопрос. А Кира и не настаивала. Какая разница, кто твой отец, если он никак не помогает.
Любя и жалея маму и бабушку, Кира истово ненавидела жизнь, которой они живут, а вместе с ней и весь их городок. Его название – Малые Грязи – как нельзя лучше соответствовало царящей в нем унылой атмосфере. Грязь была на раздолбанных городских улицах, в подъездах домов и в душах людей. Единственное промышленное предприятие городка – целлюлозно-бумажный комбинат, отравляющий воздух и речку Толшму, – уже несколько лет не работал.
Мужчины в городе, в одночасье лишившиеся работы, в массе своей пьянствовали не просыхая. Из-за нехватки денег пили все, что горит, а потому и отравления метанолом здесь были делом привычным. Редкий месяц не проходил без похорон, а то и двух. Кира к этому относилась равнодушно, потому что хотя бы алкоголиков в их семье нет. И на том спасибо.
Больше всего на свете она мечтала вырваться из окружающей ее нищеты, грязи и беспросветности. Вырасти, закончить школу, уехать в большой город, а лучше всего в Москву, стать известной, вон как Арина Шарапова в телевизоре. Для того чтобы эти мечты стали явью, нужно хорошо учиться.
Аттестат с пятерками был единственным выходом из тупика, а потому Кира старательно ходила в школу, внимательно слушала объяснения учителей, корпела над домашними заданиями. Результатом были пятерки в ее дневнике и искренняя любовь учителей. А вместе с тем и зависть одноклассниц, которые считали, что Кира Плиновская – выскочка, задавака и вообще не от мира сего.
Подруг у нее не имелось. Да и друзей тоже. Единственное окно в большой мир – телевизор. Возвратившись из школы, Кира переодевалась в старенький спортивный костюм, быстро обедала, кормила бабушку, делала уроки, а потом включала телевизор. В три часа дня показывали мультфильмы, которые она до сих пор очень любила. Особенно собачий детектив «Эйс Харт».
За ними следовал молодежный блок «Марафон-15», и для этой передачи Кира была вполне себе целевой аудиторией. А в четыре часа дня начинался «Звездный час с Сергеем Супоневым», а после него очередная серия «Эллен и ребята». Название одного из принадлежащих Николаю Непряхину киосков «LM и ребята» обыгрывало популярность сериала в сочетании с маркой недорогих сигарет. Название, кстати, придумала Кира, а Непряхину неожиданно понравилось.
Кира знала, что она и сама ему нравится тоже, но раз и навсегда дала понять, что размениваться по дешевке не собирается. Несмотря на то что Непряхин был полубандитом, а может, наоборот, именно благодаря этому, твердость характера и чужие принципы он уважал, поэтому Киру не только не трогал, но и установил над ней своеобразное шефство, дав понять всем остальным, что девчонка находится под его защитой.
Он часто передавал с мамой для Киры шоколадки: разноцветные «Баунти», «Марсы» и «Сникерсы», и за это Кира тоже была ему благодарна. Купить все эти заморские вкусности они не могли себе позволить.
После сериала Кира еще иногда смотрела передачу «Семь дней о спорте» или какое-нибудь ток-шоу, после чего наступало время готовить ужин. Потом она читала, потому что это входило в обязательную программу работы над собой. Кире было совершенно ясно, что, помимо учебы в хорошем вузе, ей необходимо еще и удачно выйти замуж.
В их городе это было невозможно. Из-за отсутствия работы все молодые мужчины здесь шли либо в бандиты, либо в менты. Ну, и пили, разумеется. Кире требовался совершенно другой муж и совсем другая жизнь: полная огней большого города, дорогих машин, красивой одежды, шампанского по утрам, небрежно брошенных на прикроватную тумбочку драгоценностей.
В картинке, которую она представляла, зажмурив глаза, когда по окончании программы «Время» ложилась в постель, еще присутствовала собака, обязательно породы мальтипу. Маленькая, смешная, кудрявая, с плоской мордочкой и задорно торчащим хвостиком. В их городке не было ни одной такой собаки. Ее Кира тоже увидела в телевизоре. На улицах в Малых Грязях песик ее мечты смотрелся бы дико и странно. Тут обитали совсем другие собаки: огромные, вечно голодные и злобные дворняги, брешущие на цепи.
Кира была абсолютно уверена, что жизнь, существующая в ее мечтах, совершенно доступна. Нужно только составить четкий план, обозначить пути, которые приведут к желанной цели, строго им следовать, а главное – верить, что все получится, и ничего не бояться.
Иногда, когда бабушка засыпала днем, Кира «играла в телевизор». Это была ее тайная игра, о которой не знали близкие, слишком уж глупо это выглядело. На свой недавний день рождения мама наконец-то купила автоматическую стиральную машину. Мама копила на нее деньги несколько лет, белья от лежачей бабушки было очень много, старая стиралка не справлялась.
Мама несколько зим проходила в сапогах, которые просили каши, и в одной и той же юбке и кофточке, пальто у нее стало совсем старое и вытертое, но на стиральную машину все-таки накопила. Николай Непряхин помог, достал где-то с огромной скидкой и даже сам затащил в дом, кряхтя и матерясь. И подключил чудо-агрегат тоже сам, кося одним глазом в сторону Киры.
Стиральная машина приехала в дом в большой коробке, которую Кира не дала выбросить, а утащила в свою комнату. Да, в их трешке у нее была своя комната, поскольку мама считала, что это необходимо для нормального развития ребенка. Вторую отдельную комнату занимала бабушка, и там вечно стоял тяжелый запах, неизбежный, когда в доме лежачий больной. Сама мама же спала в проходной гостиной, каждый вечер раскладывая, а утром собирая неудобный диван.
Коробка из-под стиральной машины превратилась в картонное подобие телевизора, и иногда Кира, убедившись, что бабушка спит и не слышит, забиралась внутрь, воображая себя телеведущей Ариной Шараповой, и рассказывала из коробки о новостях школьной жизни и событиях их невеселого городка, стараясь подражать манере и интонациям знаменитости из телевизора.
А еще иногда она вела воображаемое ток-шоу, на котором рассказывала о том, как важно стать успешным и что для этого нужно сделать. Это была ее маленькая тайна, о которой никто не знал. В сценках, которые Кира Плиновская разыгрывала сама с собой, она оттачивала доводы и аргументы, заставляющие верить в мечту и светлое будущее, а также ритм речи, правильность дыхания, умение смотреть в глаза каждому, кто находился по другую сторону экрана.
Отчего-то она знала, что все эти навыки ей когда-нибудь обязательно пригодятся. Точнее, не когда-нибудь, а уже почти скоро. Иногда, когда мама болела или уставала так сильно, что у нее совсем не оставалось сил, Кира помогала ей мыть полы в библиотеке. Она не видела в этом ничего зазорного. Управившись, она любила пройтись вдоль книжных полок, выискивая новинки.
Так совершенно случайно ей в руки попал только что изданный учебник автора Петровского «Введение в психологию», и, взяв его на абонементе на следующий же день, девочка прочитала книгу от корки до корки, такая она оказалась интересная.
Разумеется, тогда Кира не знала, что фактически каждая глава этой книги, переведенной на множество языков, являлась основой соответствующего учебного пособия по конкретным психологическим дисциплинам. Так, главы «Общение» и «Личность» вводили в мир курса «Социальная психология», а главы, посвященные познавательным процессам: «Память», «Восприятие», «Мышление», «Воображение», подготавливали к курсам «Педагогическая психология» или «Психология обучения». Однако с момента прочтения книги Петровского Кира поняла главное – она хочет быть психологом.
К 8 Марта в школе объявили конкурс чтецов. Для участия в нем нужно было выучить стихотворение о маме. Руководство школы решило совместить конкурс с праздником и пригласить на него родительниц. Отличница Кира Плиновская, разумеется, будет в числе выступающих. Их классный руководитель, она же учительница русского языка и литературы, даже представить не могла, что ее лучшая ученица не станет защищать честь класса.
На эту самую честь Кира бы наплевала, но идея выступить со сцены на большую аудиторию ей понравилась. Она горела желанием проверить свои приобретенные в коробке из-под стиральной машины навыки на посторонних людях, а потому готовилась всерьез.
Для конкурса она выбрала стихотворение Александра Твардовского «Не стареет твоя красота». И выучила крепко-крепко. И переписала в тетрадку, расставив над текстом смысловые ударения. И репетировала бесконечно. Каждое слово. Каждый жест. Немудрено, что на конкурсе она не просто заняла первое место: все сидящие в зале женщины украдкой вытирали слезы, будто она говорила с каждой из них отдельно, выступая только для нее одной.
Она случайно услышала, как уже по окончании мероприятия на чаепитии в школьной столовой один из членов жюри говорил директрисе школы про нее, Киру:
– У девочки удивительные способности к проникновенным выступлениям. Она так держит зал, что все даже дышать забывают. Редкий талант, редкий. Она не в актрисы, случайно, собирается?
– Слава богу, нет, – ответила директриса. – Плиновская у нас образец прагматичности. Она точно знает, чего хочет от жизни. А в актерской среде пробиться трудно. Нет, я уверена, что она пойдет другой дорогой, только своей.
Кира же улыбнулась тихонько. Актриса? Почему бы и так не сказать, если, как говаривал Шекспир, весь мир театр, а люди в нем актеры. Но любая сцена ей мала, это она точно знает. Сколько мест в зрительном зале, хоть театра, хоть кинотеатра? Шестьсот? А ей нужны сердца миллионов.
Разговор директрисы с членом жюри, к сожалению, слышала не только она, но и кто-то из одноклассниц. Кира видела, как они шушукаются в сторонке, бросая в ее сторону злые косые взгляды.
Что ж, она их прекрасно понимала. Они еще ее победу на конкурсе не пережили, а тут новая напасть. Карьеру артистки прочат. Кира знала, что несколько ее одноклассниц мечтают о том, чтобы сниматься в кино. Знала и улыбалась про себя их детским наивным мечтам.
Одного желания мало. Нужно четко выстроить путь к цели и идти к нему, умело обходя препятствия. И обладать качествами, знаниями и навыками, которые помогут на этом пути. Хочешь быть артисткой? Посещай кружок, бери уроки сценречи и театрального мастерства, готовься к творческим экзаменам, а не просто сиди, предаваясь сладким мечтам, как однажды в Малых Грязях тебе встретится на улице известный режиссер, который тут же предложит тебе главную роль, пленившись твоей красотой.
Мама на конкурс-праздник пришла тоже, отпросившись с работы на хлебокомбинате. Сейчас ей нужно было уходить, потому что Непряхин-то ее никуда не отпускал. Перед тем как уйти, она подошла к дочке, блестя влажными от волнения глазами.
– Какая ты у меня молодец, Кирочка, – сказала мама и погладила ее по щеке. – И читала так хорошо, с выражением. И конкурс выиграла. Всем показала, чего достойна. Побегу на работу, Николаю-то расскажу. Он порадуется. Он очень хорошо к тебе относится, очень.
Кира снова улыбнулась. Она знала, что мама в глубине души надеется, что дочь подрастет и выйдет за Непряхина замуж. Тридцатилетний предприниматель был неженат, не желал обременять себя семьей. Он действительно считался весьма перспективным женихом, за которым в Малых Грязях бегала половина девиц от восемнадцати до тридцати. Сам же Николай предпочитал проводить время с разведенками за сорок, не имеющими матримониальных планов. Ну, или с проститутками, чтобы и вовсе избежать головной боли. Нет, Кире он не пара, как бы хорошо к ней ни относился.
Проводив маму, Кира решила пойти домой. В школе сегодня ей больше делать нечего. Лучше посмотреть телевизор или почитать что-нибудь. Заодно проверить, как там бабушка. Надев старенькое пальто, она легко сбежала со школьного крыльца и глубоко вдохнула прохладный мартовский воздух.
Путь домой пролегал мимо гаражей. Тропка позволяла значительно срезать путь, и Кира уверенно вступила на нее, несмотря на то что впереди маячила компания одноклассниц во главе с главной запевалой Иркой Пашутиной. Ирка тоже выступала сегодня на конкурсе, вот только никакого призового места не заняла, из чего следовало, что настроение у нее плохое. Сулящее неприятности. Впрочем, сдаваться или убегать Кира Плиновская и не думала.
Одноклассницы совершенно точно собирались ее проучить. Что ж, значит, надо просто лишить их такой возможности.
– Привет, девчонки, – радостно заговорила она, находясь еще метрах в пяти от потенциальных соперниц. – Представляете, что я сегодня услышала? От представителя гороно, который с директрисой разговаривал. Он сказал, что у нас совершенно уникальный класс и что каждая из нас обязательно добьется успеха. Про меня он почему-то решил, что я собираюсь стать актрисой. Но это же не так. Актрисой станет Таня Соловьева. Да, Тань? Ты обязательно станешь известной актрисой, а твоя мама будет смотреть на тебя в телевизоре и всем знакомым говорить: «Вот моя Танюшка в знаменитых фильмах снимается». И так обязательно будет. Знаешь почему? Потому что ты этого хочешь.
Ирка Пашутина шагнула было к Кире, но Таня Соловьева остановила ее, махнув рукой:
– Погоди, Ир. А почему если я хочу, то это обязательно будет? – с интересом спросила она у Киры.
– Да потому что есть такая пословица: «Выбирай большие цели – по ним сложнее промазать». Истинная цель, какой бы большой она ни была, однозначно будет достигнута с наибольшей долей вероятности, даже если кажется совсем недостижимой. Просто нужно верить, что ты достойна большего. Только и всего.
Эту мысль она почерпнула из рекламы «Л’Ореаль», которую без конца крутили по телевизору. Там был слоган «Ведь я этого достойна», и Кира много думала о том, почему он вызывает желание купить именно этот шампунь. Думала и, кажется, поняла.
– А я, по-твоему, кем буду? – настороженно спросила Пашутина.
– А ты, Ира, станешь бизнесвумен. Самой крутой в Малых Грязях, – убежденно сказала Кира. – Откроешь свой магазин, а потом расширишь его до базы. Будешь иметь несколько торговых точек и ни от кого не зависеть. А что? Ты боевая, деловая, напористая. У тебя совершенно точно получится, если ты будешь настойчиво идти к своей цели.
– А я? А я? А я? – загалдели остальные девчонки.
– Оля Поночевная очень удачно выйдет замуж, – продолжила свой экспромт Кира. – Ты же мечтаешь о семье, детях, вот они у тебя и появятся. Муж у тебя будет хорошо зарабатывать, поэтому ты сможешь не работать, а просто вести домашнее хозяйство. И дом у тебя будет свой. С садом. Ты же красивая, вот и используй свою красоту с умом. А Лена Горелова сделает успешную карьеру врача. К ней весь город будет на прием записываться, только она отсюда уедет, может быть, даже в Москву.
– И что? Каждая из нас получит то, о чем мечтает? – с недоверием спросила Ирка. – Если бы все было так просто, то наши мамки не горбатились бы всю жизнь за копейки. Они, поди, тоже много о чем мечтали.
– Мечтали, но ничего для этого не делали, – согласно кивнула Кира. – Все достойны жить в изобилии, надо просто уметь отдавать за это Вселенной что-то взамен. Чем больше отдаете, тем больше получаете. Такое вот правило. Единственный способ стать богатым – это вести себя как богатый, уже прямо сейчас. Танька, ты знаешь, как себя ведут знаменитые артистки? Вот и ты веди себя точно так же. Ира, представь, что у тебя уже есть магазин или даже три. И действуй соответственно.
Они все слушали ее открыв рот и совершенно позабыв, что совсем недавно хотели Киру отмутузить. Кира смотрела на внимающую ей толпу одноклассниц и внутренне торжествовала. Она победила их просто словом.
Своим новым местом работы Натка была довольна. Каждое утро, приезжая в жилой комплекс «РАЙ-ОН», она испытывала легкий укол ностальгии от того, что больше тут не живет, но та квартира, в которую они переехали всей семьей, имела неоспоримые преимущества.
Во-первых, Сеньку с началом учебного года не надо переводить в новую школу и бассейн, во-вторых, Настюшка с радостью вернулась в свой старый детский сад и больше не рыдала по утрам только от одной мысли, что ей надо идти в другой. Натка с облегчением забрала ее из деревни обратно в город, потому что расставание с дочкой оказалось для нее мучительным, да и Сизовым подвижный маленький ребенок причинял много беспокойства. Все-таки они уже в возрасте.
Пока старшая сестра Лена в отпуске жила в Наткином доме, она, конечно, помогала с Настюшей. По крайней мере, гулять ее уводила, позволяя Татьяне Ивановне Сизовой хотя бы ненадолго перевести дух. Но отпуск закончился, Лена вышла на работу, и Натка решительно перевезла Настеньку в город. Татьяна Ивановна хоть и заикалась, что ей, мол, совсем не трудно, но была на самом деле рада скинуть с себя ответственность за четырехлетнюю малышку. Натка это видела.
Ну, ничего. Будут ездить за город всей семьей на выходные. А пока Сенька вернулся из своего спортивного лагеря и собирался в деревню вместе со своей новой подружкой Ларой. Под присмотром ее бабушки Варвары Ивановны, конечно. Так что и детям хорошо, и Сизовым развлечение, но без напряга.
Третьим преимуществом переезда было то обстоятельство, что прошедший через служебную проверку Таганцев сохранил погоны, хоть и сменил место работы. Теперь он работал в Центре информационных технологий, связи и защиты информации ГУВД Москвы, располагающемся в знаменитом здании на Петровке, 38. Добираться туда с их нового места жительства оказалось чуть быстрее и удобнее, чем из «РАЙ-ОНа», особенно в час пик.
Конечно, самой Натке, останься они жить в новом жилом комплексе, до работы вообще была бы одна минута ходу, просто спуститься вниз, и все, но невозможно получить все плюшки сразу, это она прекрасно понимала и не жаловалась.
Предложение возглавить товарищество собственников жилья в «РАЙ-ОНе» было неожиданным, но, проработав вот уже месяц, Натка ничуть не жалела, что согласилась. Ей очень нравилось разбираться в хитросплетениях коммунальных платежей, графиках уборки территории и вывоза мусора, системе информирования жильцов и наведения порядка в том большом хозяйстве, которое предыдущее правление во главе с братьями Клюшкиными совершенно запустило.
Натка быстро сколотила свою команду из неравнодушных жителей, готовых помогать и делиться опытом, без всякого сожаления написала заявление об увольнении из газеты, в которой долгое время трудилась верстальщицей, и с головой ушла в работу, строя грандиозные планы.
Помимо собственно хозяйственной деятельности она решила разработать грандиозное промо, способное повысить изрядно подмоченную последними событиями репутацию жилого комплекса. Все эти аферы с нежилыми площадями, льготные платежи по коммуналке для бизнеса и конские счета для жильцов существенно ударили по имиджу «РАЙ-ОНа», что уж скрывать.
Часть арендаторов, не согласных с вдруг повысившимися коммунальными платежами, уже съехали или готовились к этому. Комфортность жизни при этом зависела от наличия аптеки, продуктового магазина, кафе, химчистки и прочих маленьких бизнесов, а главное – от работы детского сада, который тоже лихорадило после увольнения бывшей заведующей, родственницы Клюшкиных, из-за которой в саду сложилась невыносимая атмосфера.
Поиск новых арендаторов, конечно, не являлся Наткиной задачей, но ей хотелось, чтобы комплекс жил спокойно, комфортно и без потрясений, а это возможно только при наличии такого прекрасного реноме, которое побудило бы бизнесменов снова стремиться сюда. Для этого и нужна была хорошая рекламная кампания.
Немного подумав, Натка пришла за советом к мужу. Таганцев долго размышлять не стал, тем более что после работы, сытного ужина и укладывания дочки спать чувствовал себя совсем выдохшимся.
– Так что тут думать? – удивленно спросил он. – Обратись к Саньке. Она в курсе дела, ведь Клюшкин уже пытался ее нанять для раскрутки «РАЙ-ОНа». Снимет свои ролики, сделает в блоге серию промо-выпусков, поставите их на таргет, чтобы попадать в нужные целевые группы, и дело с концом.
Натка слушала с уважением, потому что Костя рассуждал как специалист. Мир интернета и связанные с ним мутные схемы он теперь изучал по роду профессиональной деятельности, так что плохо разбирающаяся во всем этом Натка предпочитала прислушиваться, чтобы не напортачить по глупости.
На следующий же день она позвонила племяннице и попросила приехать.
– Куда? – уточнила любящая конкретность Александра. – В офис или на работу?
– В «РАЙ-ОН». В офис правления.
– Что-то случилось? С Сенькой? С Настей? С Костей? А может, с мамой? Ты почему дома разговаривать не хочешь?
– Саша, я хочу поговорить с тобой в офисе, потому что приглашаю тебя по рабочему вопросу, – засмеялась Натка. – Я хочу предложить тебе сделать рекламную кампанию нашего жилого комплекса.
– Где-то я это уже слышала, – пробормотала Сашка. – Слушай, Наташа, а тебя никто из братьев Клюшкиных не покусал, случаем?
– Никто меня не кусал! – возмутилась Натка. – Мне нужно повысить имидж нашего жилого комплекса. Ты – блогер, со своей аудиторией, так что можешь качественно сделать рекламный продукт. А мы его потом поставим на этот… на таргет. И попадем в целевую аудиторию.
– Вау, Наташа, ты, оказывается, такие слова знаешь. – Сашка звонко рассмеялась в трубку. – Ладно, раз ты просишь, я, конечно, приеду. Только, дорогая тетушка, ты же не рассчитываешь, что я сделаю тебе рекламную кампанию бесплатно, только потому, что я тебя люблю по-родственному?
– Нет, не думаю, – со вздохом согласилась Натка. – После того как мы с тобой все обсудим, я вынесу этот вопрос на заседание правления, и мы выделим необходимую сумму. Надеюсь, что твои аппетиты не расползутся до миллиона?
– Мы с Клюшкиным обсуждали условия моей работы и оценили ее в двести тысяч рублей. Но тебе я, так и быть, сделаю скидку. Так что несколько стримов и пять-шесть роликов обойдутся «РАЙ-ОНу» в сто пятьдесят тысяч. Устраивает?
– Вполне, – согласилась Натка. – Приезжай, договоримся.
После детального разговора с племянницей Натка на ближайшем же заседании правления подняла вопрос о рекламной кампании и обсудила сделанное блогером Александрой Кузнецовой коммерческое предложение. Массовый уход арендаторов действительно беспокоил жителей, а потому идею сочли здравой и необходимые деньги выделили.
За три недели Сашка ответственно выполнила весь необходимый объем работы, сняла и смонтировала ролики, провела в своем блоге несколько прямых эфиров, подсказала, где лучше разместить репосты, и вообще отработала на ура. Благодаря ей история про «РАЙ-ОН», жильцы которого победили мафиозное правление, сумели снизить коммунальные платежи и в прямом смысле слова взяли власть в свои руки, облетела Москву.
Ею заинтересовались сразу несколько официальных СМИ и популярных телеграм-каналов, которые вышли на Натку с просьбой об интервью. Она снова и снова рассказывала историю их борьбы с Клюшкиными, в которой жильцы победили, а два брата-акробата проиграли с треском. Информация расходилась волнами. Опубликованная в крупных «тележках», она репостилась и вирусилась, и в это теперь не нужно было вкладывать ни копейки.
Интервью с Наткой вышло на сайте сетевого СМИ «Москва меняется», и она то и дело открывала его, чтобы лишний раз посмотреть на свою фотографию, которая ей очень нравилась. Натка на ней выглядела серьезной деловой дамой, сидящей за рабочим столом в офисе правления.
В результате всей этой кипучей деятельности старые арендаторы передумали съезжать, новые потянулись в «РАЙ-ОН» косяком. Виновник всех приключившихся с Костей Таганцевым неприятностей – владелец и директор фирмы-девелопера, которой и принадлежали нежилые площади, лично позвонил Натке, договорился о встрече, а потом и приехал в «РАЙ-ОН», чтобы лично извиниться и сказать спасибо.
Звали его Андрей Занозин, и хотя ничего противоправного с точки зрения Уголовного кодекса он не совершал, Натка относилась к нему с неприязнью. Не только из-за Кости, но и из-за того, что, по большому счету, именно из-за Занозина и его дел ее сестра Лена поссорилась с Виталием Мироновым и теперь была глубоко несчастна.
В несчастье сестры Натка не сомневалась. Она теперь нечасто видела Лену, потому что сестры переехали из «РАЙ-ОНа», уже не жили в одном доме и обе работали. Конечно, так было и раньше, но почему-то именно сейчас их жизненные графики не совпадали так сильно, что встретиться у Лены с Наткой никак не получалось.
Разумеется, они каждый день разговаривали по телефону, и из этих бесед Натка выносила твердое убеждение, что Лена осознанно прячется от младшей сестры. Не хочет, чтобы та видела ее в раздавленном состоянии. Лена страдала из-за ссоры с Виталием, но такой уж у судьи Кузнецовой был характер, что пойти против своих убеждений она не могла. А значит, у Миронова нет ни малейшего шанса на прощение. И виноват в этом, собственно, Занозин.
– Наталья Сергеевна, – заговорил бизнесмен, собственной персоной явившись в ее кабинет, – я хочу объявить перемирие.
– Перемирие? – Натка тут же внутренне ощетинилась, как еж, выставив все свои иголки. – Я вам войну не объявляла.
– Нет, вы просто легко и эффективно увели у меня из-под носа созданное карманное правление, поменяли его устав через суд и разрушили финансовую схему, которую я создавал много лет. – Занозин от души рассмеялся. – Впрочем, я не в обиде. Клюшкины обходились мне слишком дорого. Я знаю, что ваше содержание обходится правлению в очень скромную сумму ежемесячной зарплаты, и убежден, что вы не положите себе в карман ни копейки.
– Не положу, – подтвердила Натка.
– Признаться, я этому рад, потому что люди с принципами сейчас встречаются нечасто. А вы и ваш супруг как раз такие. Я приношу извинения за то, что доставил неприятности вашей семье. И хочу сказать, что вы удивительно эффективный руководитель, даже несмотря на то, что у вас нет в этой сфере никакого опыта. То ли еще будет, когда этот опыт у вас появится. Признаю также, что ваш шаг с рекламной кампанией оказался весьма удачным. У меня арендаторы в очередь стоят, и это при том, что предложить им крайне выгодные условия по коммуналке я больше не могу. Более того, у нас вырос спрос на квартиры в домах микрорайона. Конечно, на данный момент они все проданы, но мы закладываем новый дом неподалеку, и спрос опережает наши самые смелые ожидания. Вы отлично сработали.
– Да? Тогда не хотите ли поделиться прибылью?
Лоб Занозина перерезала глубокая морщина, теперь его лицо выражало недоумение.
– Простите…
– Нет, я, разумеется, не прошу, чтобы вы дали мне взятку, – поспешила успокоить его Натка. – Однако если наша рекламная кампания, в которую мы вложили средства ТСЖ, принесла вам финансовую выгоду, то вы можете взять на себя часть затрат, компенсировав их нам. Например, нашему ТСЖ нужно заменить вагончик для охраны на въезде на более теплое и комфортное помещение. Мне кажется, что вашей фирме это будет не очень обременительно.
Теперь Занозин смотрел на Натку с уважением.
– Да, Наталья Сергеевна. Не ожидал, что такая молодая и прелестная женщина, как вы, может оказаться таким зубастым переговорщиком. Да вы на ходу подметки рвете. Хорошо. Я посмотрю, что можно сделать, и обсужу с вами варианты.
– Договорились, – ответила серьезная Натка.
– Это может означать, что я прощен?
– Нет. Это означает лишь, что мы договорились по итогу нашей успешной рекламной кампании, – пожала плечами Натка. – Я с вами не ссорилась, так что и мириться не собираюсь. И вы меня ничем не обидели. Как говорится в одном хорошем фильме, ничего личного, только бизнес.
По итогам разговора Натка была очень довольна собой и вечером не преминула похвастаться сестре:
– Ты представляешь, я выбила из него новый домик для охраны. И только потому, что он проникся нашей рекламной кампанией и моими деловыми способностями. Нет, Лена, ты подумай. Еще несколько месяцев назад я была уверена, что нам этого Занозина никогда не победить, а теперь он сам пришел на поклон, да еще и с признанием моих заслуг.
– Никто не умаляет твоих заслуг, но не забывай, пожалуйста, что этот человек – мерзавец, – проговорила Лена ледяным тоном.
Голос у нее был такой усталый, что у Натки даже сердце сжалось. И как она забыла, что все, что связано с Занозиным, мучительно для ее сестры. Вот ведь балда.
– Лен, конечно, он мерзавец, – сказала она торопливо. – Просто для дела нужно работать и с мерзавцами тоже. От них гораздо приятнее получать выгоду, чем от хороших людей. Но ты прости, что я затронула эту тему. Я понимаю, тебе неприятно.
– Наташ, я не стеклянная кукла, которую нужно заворачивать в вату, чтобы не разбилась, – с досадой отмахнулась сестра. – И у нас с тобой не может быть никакого табу для разговоров. Занозин так Занозин. Просто прошу тебя, будь аккуратна. И еще: ты уже перевела Сашке деньги за выполненную работу?
– Да, конечно. Сразу же.
– Плохо, – искренне огорчилась Лена. – Я как раз хотела тебя попросить не проводить платеж, пока Сашка не зарегистрируется как самозанятая. Я ей каждый день об этом напоминаю, ведь налоговая сейчас взялась за блогеров. Со всех доходов нужно платить налоги. Ты ей заплатила как физическому лицу? НДФЛ удержала?
– Нет, – растерянно сказала Натка.
– Наташа! Это же не только у Сашки неприятности могут быть, но и у тебя тоже. Первая же проверка выявит, что деньги перечислены хоть и по договору, но с нарушением. Куда ваш бухгалтер смотрела?
– Но Саша сказала, что самозанятая, – растерялась Натка.
Как много она еще все-таки не знает и не умеет. Неправ был Занозин, когда так ее хвалил.
– Я этой Саше голову оторву, – пообещала Лена. – Ладно, я завтра же с ней еще раз поговорю. Там, в конце концов, всего-то надо в телефоне три кнопки нажать. Когда ты ей перевела деньги?
– Три дня назад.
– Ладно, просрочка будет небольшая. Но ты обязательно должна стребовать с нее чек, который прикрепишь к договору и акту выполненных работ. Ты это поняла?
– Поняла, поняла, – закивала Натка, хоть Лена сейчас и не могла ее видеть. – Ты лучше скажи, почему у тебя голос такой?
– Какой?
– Каменный. Что-то случилось?
Лена немного помолчала, так что Натке вдруг подумалось, что сестра хочет сообщить ей что-то важное.
– Нет. Что может случиться? – наконец, сказала та. – Все в порядке. На работе устала. За Сашку волнуюсь. Все-таки меня напрягает, что она теперь живет отдельно. И я не могу ее контролировать.
– Лена, хватит все и всех контролировать. И Сашку тоже, – с напором сказала Натка. – Ей скоро девятнадцать лет. Она учится, работает, у нее Фома. Тоже вполне себе серьезный молодой человек. Они в состоянии сами о себе позаботиться. Не грудные дети.
Сестра почему-то опять замолчала и молчала так долго, что Натка даже подула в трубку, думая, что связь рассоединилась.
– Алло…
– Я тут, – сразу же откликнулась Лена. – Да, ты права, конечно, Натка. Ладно, я очень рада твоим успехам. Передавай своим привет. Пока.
Она отключилась, и в телефоне послышались короткие гудки. Натка с недоумением посмотрела на потемневший экран мобильника и слегка пожала плечами. Сестра вела себя странно, и это требовалось хорошенечко обдумать.