– Привет. Евген. – услышал я в телефонной трубке голос Александра – извини, что давно не звонил. Дела на даче умотали. Что нового? Давай о снах. Номера сказали?
– Если не таксуешь сегодня, давай встретимся в кафешке минут через пятнадцать. Много чего надо рассказать.
В кафе почти не было посетителей. Среди них Сашки я не нашёл. Мой любимый столик в углу зала у окна был свободен. Пока я развешивал куртку на спинку стула, официантка принесла чашечку кофе. Я не скажу, что я являюсь постояльцем этого кафе, но одно могу сказать – хозяин заведения тщательно подбирает свой персонал. И мои чаевые, не по-русски десять, а по двадцать процентов чаевых делают мою персону незабываемой для молоденьких официанток.
– Евгений, вижу, опоздал не на много – говоря мне, он при этом разглядывал официантку. Александру было, как и мне, за шестьдесят, но официально он числился на два года старше меня – Мне сегодня в ночь, поэтому я не надолго.
–Тогда, сходу. Помнишь, я во сне был в театре, и мне практически всё не понравилось, и я ушёл. С твоей подачки, мы решили, что я у незнакомцев в чёрных плащах узнаю выигрышные номера очередного розыгрыша Спортлото. Хохма хохмой. Но, авось. В последующие мои сны заинтриговали меня люди в чёрных плащах. Нет не люди. Люди это я и ты и другие вне сна.
– Пусть будут чудаки. Ха. Ха.
– Чудаки!? Нет. То, что они делали с оставшимися в театре из моего сна, чудаками не назовёшь. Они выводили из театра людей, оставшихся до конца спектакля, и отправляли их в небытие.
– Ничего не понял!!
– Я понял. Мне объяснили. Тот с морщинистым, одутловатым лицом, неопределённого возраста. Людей выводили по одному и грузили в крытый фургон с ужасно чёрным входным проемом. Мне сказали, что им уже пора, а мне ещё рано туда. «Вы ушли из театра, не дождавшись конца спектакля». Оставшиеся в театре до конца спектакля, их уже нет в нашей жизни. Умерли. Понял?
Нижняя челюсть Александра стала двигаться вниз вверх, вниз вверх. Козлиная бородка как бы призывала начать бодаться. Он от рождения заикался. Я поначалу нашего знакомства полагал, что он начинает заикаться, когда нервничает. Но оказалось, что условно он даёт паузу для формулирования словами своей мысли.
– Охренеть – наконец оформилась его мысль в короткое слово. Хорошо, что не матом. «Охренеть» прозвучало как выстрел из вдруг сузившегося ствола. Я оглянулся. Девушка с юношей за соседним столом ухмылялись, уткнув свои взгляды в с стаканы с коктейлем. Только старуха за столом, стоящим посреди зала, развернулась всем телом в нашу сторону и грозным пожирающим взглядом пялилась то на меня, то на Александра.
– Мне было не до номеров. Но проснувшись, я осознал, что этот сон мог быть производной деятельности моего мозга во сне. Вся истина, открывшаяся мне, может быть иллюзией.
– Выход один. Узнать у них номера! Проверить их в реальной жизни. Если совпадут. То это подтвердит реальность виденных ранее снов! Якши?
– Да, хорошо всё планировать. Но как вернуться к незнакомцам в плащах. Мне сказали, что я не вернусь больше в этот сон.
– Других вариантов я не вижу. Нет, так нет. Да – тогда действуй, как только ты один умеешь. Извини. Мне пора, Надо ещё вздремнуть перед ночной сменой – и он стал собираться – Да. Не заблудись. Сны. Реальность. Крыша может поехать. Всё-таки уже возраст. Пока – сказал он напоследок и пошёл к выходу.
Сны!? Я с детства их видел. В отличие от брата, а нас укладывали спать в одно время, я без промедления укладывался на кровать в ожидании очередной истории во сне. Как то, ещё до школы, я рассказал бабушке о виденном мною сне. «Ты можешь заказать себе сон. На пятницу. Только не говори ни с кем после как замышлешь его». Надо попробовать. Я удивился, что слова бабушки всплыли у меня в памяти почти через шестьдесят лет.