Кочкино. История маленькой деревни в истории большой страны - читать онлайн

«Не зная прошлого, невозможно понять подлинный смысл настоящего и цели будущего» (М. Горький)

Книга выпущена в ознаменование юбилейных дат деревни Кочкино Пермского района Пермского края.

В 2024 году исполнится:

–– 377 лет первого упоминания освоенных земель деревни,

– 370 лет поселения в ней первых жителей по фамилии Кочкины,

– 350 лет, как эта местность получила название Кочкино.

Надежда Николаевна Вяткина

1960 года рождения, ветеран труда федерального значения, ветеран боевых действий, поисковик, волонтёр, автор газетных и интернет-статей патриотической направленности и книги «Письма из Афгана», член Пермского краевого союза женщин – ветеранов боевых действий, член краевой организации «Боевое братство», член совета ветеранов Лобановского территориального управления, староста деревни Кочкино.

От автора

Что мы знаем о земле, о том клочке земли, на которой живём, какой случайностью занесло сюда первого человека, какие ветра и бури пронеслись над ней со времён её основания?

Наша земля это всего лишь точка на карте мира, точка опоры, точка обретения силы, земля, на которую мы опираемся, откуда черпаем вдохновение для собственных свершений и побед, которую мы защищаем, любим и облагораживаем.

Многие не знают ничего о своих предках, живших на нашей земле сотни лет назад и основавших их деревни. Разрывается связь времён. Историю можно придумать, историю можно переписать, историей можно просто манипулировать, если её не знать…

На всём пути своего развития деревня жила и дышала одними событиями с великой страной, с Россией, как бы она ни назвалась. Жизнь деревни неотделима от жизни большой страны. Она несла на своих плечах всё бремя раскола, переворотов, войн, репрессий, раскулачивания, коллективизации, падения, реальной возможности исчезновения, выживания и процветания.

Источником вдохновения для создания и издания данного повествования послужили рассказанные мне воспоминания старожилов деревни – свидетелей и участников исторических событий, которые побудили меня к углублённому познанию истории поселения, а также приближающиеся юбилейные даты, и эти подробности, по моему мнению, заслуживают быть спасёнными от забвения.

История часто трактуется по-разному, в зависимости от желания историков осветить тему в угоду личной заинтересованности, личным амбициям или просто по ошибке. Но единственно неизменными остаются исторические даты и факты, подтверждённые документально.

Позволю себе надеяться, что если в повествовании найдётся какая-либо неточность или упущение, то заинтересованные лица не откажутся сообщить мне свои замечания, а также и сведения, не вошедшие в летопись, а вкравшиеся неточности не будут мне поставлены в вину, так как они произошли не от небрежности моей к труду, а единственно от неимения в моём распоряжении фактов, опровергающих эти события.

При написании истории я располагала мизерной информацией, а по многим событиям работала с отсутствием таковой. И это не удивительно, кто будет фиксировать моменты жизни маленькой деревни? Приходилось по крупицам собирать факты и события, даже самые незначительные.

Мной были использованы документы и статьи разных архивов и библиотек, историческая информация из социальных сетей общей доступности, воспоминания старожилов деревни и эксклюзивные фотографии, применена произвольная интерпретация моих восприятий исторических событий.

Для обложки книги использована репродукция картины современного художника Жданова Владимира Юрьевича с его согласия.

Надеюсь, книга будет интересна старшему поколению, познавательна среднему и поучительна подрастающему поколениям.

Глава 1. Переселение

«… Для Петра Кочкина год начинался с мучительных раздумий о переселении. Решение давалось нелегко, но было принято. Семья оживилась и стала дружно собираться. После Рождества Христова и трескучих морозов, собрав невеликий домашний скарб, отслужив напутственный молебен, поплакав, простились с редикорцами и двинулись в далёкий путь.

Весь прошлый год он многое обдумал и многое заранее подготовил для дороги. Осенью, сняв урожай, намолол муки на дорогу, набрал семян из дожиночных колосьев, с тем чтобы посеять их на новых землях, справил лошадёнкам сбрую, прикинул, что можно и нужно взять на новое место.

…Обоз из нескольких саней, запряжённых лошадёнками, коротконогими, с раздутыми от недостатка корма животами, двигался уже несколько недель с севера на юг. Была ранняя весна, снег почти сошёл, полозья саней местами уже с трудом передвигались по прогалинам, трудно было выбирать дорогу, пора было остановиться. И случай представился.

Местность была примечательная. Густой лес плавно переходил в огромный увал – поляну, с северо-востока на юго-запад к речке. Как большой кит, замёрзший в ледниковый период, уснувший и окаменевший. С юга и запада её обвивала небольшая речка, уже набухшая от таявшего снега. С севера от поляны была неоглядная низина, и сама местность представляла собой полуостров. На все три стороны на несколько вёрст открывался бескрайный простор, с широкими полянами, покосами и заливными лугами за рекой, с южной стороны справа и слева возвышались два холма, и не было видно вдали ни одного жилища. Место напоминало покинутое и необжитое. Да мало ли похожих мест было по России-матушке.

…Завидев вдалеке обоз в четыре подводы, Федька Соловьёв бросился к своему двору, заскочил в клуню, схватил рогатину и бросился в поле навстречу незваному шествию.

– Хто таки? – крикнул издалека.

– Не боись, дядька, переселенцы мы, с бабами да детями малыми. Дай пройти или приюти на пару дён, передохнуть с дороги.

Федька немного успокоился, но всё же с опаской смотрел из-под мохнатых бровей на статных, русых, обросших волосами и бородами пришельцев, измученных долгими скитаниями, оборванных и на вид звероватых, но тихих и даже покорных, шедших со стороны леса » [1].

Так это было или иначе, доподлинно не известно, возможно, Кочкины ехали на новое место целенаправленно к своему старинному знакомому.

Шёл 1654 год (162-й), времена правления последнего царя Московской Руси, государя Алексея Михайловича Романова (Тишайшего), шла русско-польская война, увенчавшаяся возвращением Смоленска и значительной части русских земель, отторгнутых княжеством Литовским. Но как далеки были эти мировые события от простой крестьянской жизни в далёком поселении центральной части Русского государства.

Давно живёт на этом месте Федька Соловьёв со своим семейством. Обзавёлся двором. Рядом ещё три двора: Шипигузов, Суторминов и Жулимов. Все с детьми и бабами.

С 1647 года от Рождества Христова в переписной книге воеводы Прокопья Елизарова значится то место как починок Соловьёва.

«…По вотчинам Строгановых Лета 7155 Марта в 27 день по Государеву, Цареву и Великого Князя Алексея Михайловича всея Великия, и Малыя, и Белыя России Самодержца воевода Прокопий Козмич Елизаров именитых людей в Строгановых вотчинах, взяв у них, Строгановых, роспись за руками, что у них в вотчинах крестьянских и бобыльских дворов, и во дворех людей и их детей, и братьи, и племянников, и сосед, и захребетников, и пустых дворов, и дворовых мест, и по той росписи в Строгановых вотчинах дворы и во дворех людей пересмотря, переписать велел» [2].

«Починок Соловьёвъ с 4-мя дворами в 1647 г. 19 душ мужского пола не считая женщин…» [3]

«…За Андреем и за сыном его Дмитрием Строгановыми в вотчине их сельцо Верх-Мулинское… Починок Соловьёвъ, а в нём крестьяне: дв. Федька Захаров сын Соловьёвъ, у него дети: Потапко, да Памфилко, да Дорофейко, у Потапка дети: Федька да Бориско…» [4].

…Переселенцы подъехали, спросили, где можно расположиться, поставили обоз полукругом, бабы засуетились по хозяйству, день клонился к вечеру. Подошли любопытные, начали знакомиться.

– И хто ж вы таки? Отколь путь держите?

– Кочкины мы, братья Петрушка и Ивашка Ларионовы, от стана Редикор Чердынского уезду топаем, ищем лучшей доли. Там-то што, место подкаменно, студёно, хлеб не родится, побивает мороз во вся годы, то пожар пожог, то баре обложили податями, то дьяки заедают разноверующих… Разбойничать не привыкши, мы христяне, вот и ищем землицы доброй, да жизни вольной.

– Издалёка!.. Да и мы не баре, робим. Хозяйства добротны, семьи большие.

– Да, поскитались… Сами то мы Хлыновски и родичи по Вятке реке заселёны. Но двинулись ближее к Перами Великой, да и тамока не нашли воли. В стане Сырьянском братя Конанко да Павлик, да Федька в Чердани ашо.

– Река скоро двинет, затопит окрест, дале не пройти, только взад ворочаться. Становитесь тут. Места у нас знатные, леса дичёвы, река рыбна, луга заливны, ягод и грибов полно, допреж нажируете, апосля и двинете, коли порешите.

Пройдя грязный двор Федьки, они добрались до ветхого жилища, столь же мрачного, как эпоха, в которую оно было построено…

В курной избе топилась печь, дым стоял такой, что человека было видно лишь по пояс, а на полатях вовсе не видно. Скудно мерцал огонёк лучины, шипели угольки, падая в корытце с водой. Бегали сопливые ребятишки, то и дело шлёпались, ревели.

Чуть подул тёплый ветер и в неделю согнал снег. Весеннее небо синело в полых водах, заливавших равнину. Вздулась речонка тронулась. В одну ночь вышла из берегов, замулила, затопила низину на вёрсты. В мутных водах шуршали, ныряя, последние льдины. Ни пройти, ни проехать. Так и остались, оказалось, надолго…» [1].

Всю историю России можно описать как череду переселений. Вполне вероятно, что в Чердынский район Кочкины (возможно, Терешка Кочкин – беглец) переселились с Вятки.

«Впервые фамилия Кочкин упоминается на Вятке в писцовых книгах 1629 г. Писцовая книга Хлыновского уезда Афанасия Толочанова и подъячего Андрея Иевлева сообщает, что в Великорецком стане, в селе Подрелье, есть двор Терешки Кочкина (Терентия Кочкина). Село Подрелье находилось на правом берегу реки Вятки… Книга вятских пригородков Слободского и Шестакова, посадов и уездов И. Б. Доможирова и подъячего И. Кокушкина сообщает, что в Чистянском стане существует деревня Зеленинская. Среди её жителей упоминаются пустой двор Терешки Кочкина (Терентия Кочкина), который «бежал» в 1615 году. …В деревне Яковлева переписчики отмечают пустой двор Терешки Кочкина (Терентия Кочкина), который «бежал» в 1624 году… В Сырьянском стане того же уезда переписчики… отмечают Конанко Ларионова сына Кочкина (Конана Ларионовича Кочкина) с братом Павликом…» [5].

По мнению Поляковой Е. Н., доктора филологических наук, специалиста в области истории русского языка, диалектологии и региональной ономастики, прозвище «Кочка» могло быть дано человеку с растрёпанными волосами или человеку, всем мешающему. Исторические примеры: «Михайло Кочка, крестьянин, 1580 г.», «Чердынец Федька Кочкин, 1684 г.»

Фамилия Кочкин – производная от прозвища Коча (кочка). В словаре Даля встречаем следующее определение слова коча – палубное двухмачтовое маломерное судно, поменьше ладьи. Исходя из этого можно предположить, что человек, носящий данное прозвище, мог быть владельцем кочи (судна), либо плавал на нём. Но в Вятской губернии «кочка – это островок на реке»

«…Кочкино – деревня в Пермском районе на р. В. Мулянка, приток Камы. Территория заселена и известна с 1647 г., как починок Соловьёвской.

В нём тогда жил Федька Захаров сын Соловьёвъ. В 1674 г. здесь поселились Петрушка и Ивашка Ларионовы дети Кочкины, переселенцы из Чердынского уезда. С их фамилией и связано современное название селения» [6]. «…За Григорьем же Строгановым в вотчине ево сельцо Верх-Мулинское, а в нем двор вотченников, а в нем люди ево Григорьевы: Починок Соловьёв, а в нем крестьян:

– во дворе Калистратко Семенов сын Беляев. У него дети Никишка 10 лет, да Терешка 8 лет, да Васка 6 лет, да Наумко 2 лет;

– во дворе Федка Якимов сын Шипигусев. У него сын Мишка 2 лет;

– во дворе Трошка Петров сын Гришин. У него сын Афонка полугоду. У него ж подворник Якушко прозвищем Сарды Фомин сын Вятчанин. У него дети Аношка 3 лет, да Сенка полугоду, пришёл во 161 году;

– во дворе Петрушка Ларионов сын Кочкин з братом Ивашком. Редикорцы, пришли во 162 году (1654 г.);

– во дворе Ларка Леонтьев сын Ракинцов. У него подворники Марчко Родионов сын Ракинцов, да Федотко Данилов сын Ракинцов, да Волотка Тихонов сын Овдиевых. У него дети Федка 8 лет, да Ивашко 3 лет [4].

В жизни крестьян до отмены крепостного права бегство было своеобразной формой протеста. Вероятно, наши Кочкины в поисках лучшей доли стали перебираться со средней полосы России на север. Изобилие пашенной и сенокосной земли, лесов и рыбы с XVII века стало привлекать сюда всё новых переселенцев…

«…Русские люди стали заселять север Прикамья… впоследствии получила новое название Пермь Великая… В ХIV веке на политическую арену вошло Московское государство, московские князья стали интересоваться Северным Прикамье

Их привлекали не только богатства земли – пушнина, соль, «закамское золото». Московия преследовала политические цели, присоединение Перми Великой помогло бы ей в борьбе с Казанским ханством, через Прикамье открывается путь за Урал, в Сибирь…

Законодательно переход Перми Великой под власть Москвы был подтверждён в 1471 г., когда Новгородское вече дало Московии отступную грамоту на Двинские и Пермские земли… Центром Перми Великой в 1535 г. стала Чердынь. До прихода русских Пермь Великая была заселена коми-пермяками, удмуртами, манси…

В 1558–1564 гг. Московское государство, по щедрым царским грамотам, пожаловало Строгановым земли в Великой Перми, якобы пустые, не населённые, а в действительности уже колонизированные Чердынскими и Усольскими «отхожими людьми» [7].

Чердынь упадка не избежала. Со второй половины XVII века начинается быстрое падение этого города Великой Перми. Началось с того, что с 1597 года главный транзитный путь из европейской части России в Сибирь направился южнее через Соликамск. Чердынь лишилась воевод, вошла в подчинение воевод Соликамска. Повлияли на уменьшение дворов и страшные пожары, неурожаи и отделение плодородных земель в вотчину Соликамска.

«Как бы в довершение всех этих невзгод в 1638 г. Чердынь постигло большое несчастье – 30 июня этого года страшный пожар истребил город: церкви, 99 лучших дворов, торговые лавки и 5 дворов бобыльских, город загорелся во многих местах…» [8].

Село Редикор известно как погост на реке Вишере в Чердынском районе с 1579 года, а в нём дворы крестьянские пашенные, указывается в первой переписи Перми Великой Яхонтова И. И. и подъячего Третьяка Карпова. В переписи фамилии Кочкин ещё нет, а в переписи 1710 года жителей с такой фамилией уже нет, ушли [9]

Для Прикамья характерно починное заселение свободных или отхожих земель. Вот почему в наших краях ещё много веков сохранились многочисленные и небольшие деревни.

Возникали починки и заимки во время вольного расселения. Все эти переселения были законны и не преследовались [10].

Поселения связывались с именем главы семьи, которые обычно и переходили в названия поселений. В переписях последующих лет фигурируют разные названия этой местности, и изначально считалось, что это две разные местности, но, по сведениям пермского краеведа Шумилова Е. Н., подтверждается, что это одно и то же место. Следовательно, первыми обживали наши места Соловьёвы и пр. ещё до 1647 года. В 1654 году из погоста Редикор Чердынского уезда переселились первые Кочкины (370 лет). Своё название деревня получила по фамилии Кочкиных лишь в 1674 году (350 лет) согласно переписным книгам как починок Кочкина. Соловьёвых на этом месте уже не было или их просто не оказалось дома.

Так новые переселенцы начали обживать новые земли.

__________

1. Произвольная интерпретация автора.

2. Переписная книга воеводы Елизарова П. К. 7155 (1647) г.

3. В. Н. Шишонко. Пермская летопись III пер. 1645–1676 гг. Стр. 88.

4. Исторические документы Перми Великой. Перепись Бельского 1678 г.

5. Летописи.ру.

6. В. Н. Шишонко. Пермская летопись III пер. 1645–1676 гг. Стр. 88; Е. Н. Шумилов. Населённые пункты Пермского края. Краткий исторический справочник. Изд. 2015 г. 4-е испр. Фонды библиотеки им. Горького, г. Пермь.

7. А. А. Дмитриев. Пермская старина. Выпуск I, стр. 96–100.

8. В. Н. Шишонко. Пермская летопись II пер., стр. 397.

9. Исторические документы Перми Великой.

10. Старинные истории земли Пермской.

Глава 2. Освоение новых земель

Обживались на новом месте с трудом. Начинать всегда тяжело.

В первую очередь начали рубить смешанный лес, корчевать и выжигать пни, готовить освободившуюся землю к пахоте и севу. Знали, что соловьёвцы не пустят на свой надел, да и не просились, своё – есть своё. Добротные лесины перевозили на место будущей постройки куренников. Шкурили, сушили. Знали: если срубить дерево первого марта после захода солнца, то оно не только не гниёт, но и не горит. И чем холоднее стоит погода, тем лучше. Из остального леса спешно строили временное жилище. На крутом берегу рыли землянки, утепляли лапником. Утренники ещё были холодные, и хотелось из-под телег поскорее перебраться в более тёплое жилище. Первый год и зимовали в них, за крестьянским трудом дома построить не успели.

Привезённые с собой семена различных злаковых культур: ржи, пшеницы, овса и овощей: капусты, моркови, редьки, свёклы, лука, репы, калеги и огурцов ожидали своего часа. И сколько же было радости у новосёлов от первых ростков нового урожая на новой земле.

Постепенно осваивали местность. По берегам реки росли кусты шиповника, смородины и малины, деревья черёмухи и рябины. На обширных полянах травы: душица, зверобой, блошица. Кроме ягод и трав собирали грибы и различные коренья. В реке ловили рыбу, а в лесу устраивали силки для ловли зайцев и мелкой дичи. Постепенно разводили различный скот и мелкую птицу, процветало бортничество.

Всё шло в пищу неприхотливого и неизбалованного крестьянина.

О вероисповедании говорили неохотно, но вместе селились обычно единоверцы. В 1645 году при царе Алексее Михайловиче произошёл раскол православной церкви. Часть верующих, не признававших церковную реформу патриарха Никона, которые назывались раскольниками или старообрядцами, ударились в бега на окраины Русского государства.

Значительная часть этих людей осела на Пермских землях Строгоновых. «…Беглые раскольники, как правило, были хорошими работниками и знающими своё дело людьми…» [1].

С 1586 года началось переселение русских на Урал. Ряд поселений основали староверы. Шли сюда и беглые (гулящие) люди, ищущие свободы. В одной из грамот (около 1646 года) говорится:

«Государство ведомо учинилось, что с Руси, с поморских городов, Устюга Великого… с Вятки… и иных русских городов с посадов и уездов сошли в Сибирь посадские и многие крестьяне от хлебного недороду и бедности и начали жить в Сибирских городах и уездах… Параллельно с самоходами, с беглыми людьми шло плановое заселение Урала… из Чердыни и Соликамска. Первые русские селения на Урале возникли во второй половине XVII века. …Главным богатством Урала были земельные просторы с их естественными лесозащитными полосами из берёзовых полков (рощ) и степным раздольем душистого многотравья. Природа как бы специально одарила этот край всем необходимым для житья человека» [2].

Более слабое, чем в других странах, развитие крепостничества, наличие свободных земель и промыслов привлекали на Урал массы беглых и оброчных крестьян-отходников. Переселенцы приносили с собой элементы материальной культуры Русского Севера: строительные приёмы, северорусские особенности в одежде, питании, изготовление орудий труда, утвари и пр. Были они люди трудолюбивые, сметливые, любознательные, работящие, высокорослые, крепкого телосложения, европейского облика.

Усадьба состояла из бревенчатой избы с двускатной крышей, покрытой берестой, маленькой бани, сарая и хлева. Бани устраивали всегда на берегу рек – вода рядом, и русские всегда славились соблюдением чистоты, не в пример иноземцам, которые всегда «…удивлялись нечувствительности русских к жару и холоду, видя, как они в жестокие морозы выбегали из бань нагие, раскалённые и кидались в проруби» [3].

У простых крестьян избы были простенькие, как, например, «чёрная» изба с маленькими волоковыми окнами, дым выходил через окно, прорубленное в сени под потолком. Окна слюдяные, а простолюдины окна затягивали бычьим пузырём.

Дополнительным промыслом для жителей являлась охота и рыболовство. Применяли остроги для рыбной ловли на разливах рек, на мелководьях сетями, применяли луки, стрелы, оселки. На реках пользовались лодками, стругами, дощаниками, но в основном рыба ловилась сетями с глиняными грузилами. Крестьяне ловили рыбу в реках и озёрах для домашнего употребления преимущественно в Пермском и Оханском уездах, где этим промыслом занимались до 223 человек, которые добывали до 974 пудов рыбы и до пяти пудов икры. В Пермском районе охотились на лосей, оленей, медведей, соболей, лисиц, белок, куниц, выдр…

Имелись различные инструменты: топор, долото, тесла, мотыги, двузубчатая соха деревянная, двуконная соха. В кузницах ковались ножи, косы, серпы, делались гвозди, подковы, железные светцы для лучины, мотыги, серпы, косы-горбуши, сечки для рубки капусты.

В 1640 году в Чердынском районе возник небольшой железоделательный завод. Кузни были во всех крупных населённых пунктах Строгановых. В хозяйстве имелась домашняя утварь: деревянная и глиняная посуда, которую мастера делали на гончарных кругах с XVI века. Из берёзовых наростов-капов вырезали ложки, ковши, солонки. Широко использовали берестовую и плетёную посуду – это были туеса и короба. Бондари набирали из тонких дощечек ведра, кадки, квашёнки, подойники и закрепляли их черёмуховым прутком.

Возчики на лошадях использовали сани, телеги, волокуши. Одежда зимой – из овчины. Охотники и рыболовы носили «пузаны» – от хантов… Обувались в валенки, чуни, онучи с лаптями.

Летом те же лапти, но в основном босиком. Носили душегреи, сарафаны… сами пряли, вязали, ткали и шили… [4].

Русская деревня царской России была одной большой семьёй. За столетия переженились все соседи, большая и малая родня жила во всех соседних сёлах. Ну а своя семья – это главный смысл крестьянского существования. Бобыль без семьи считался непонятным, юродивым. А незамужняя девка – позором. Детей и семью иметь крестьянам так же необходимо, как и трудиться. Эти вещи связаны: много детей – много рабочих рук. Много рук – больше труда и достатка в крестьянском доме. Однако в больших крестьянских семьях было непросто. Младший сын оставался в отчем доме. Но хозяин всегда должен быть один. Если женатых сыновей больше одного, лишних отрезали от отцовского дома. Община выделяла им надел земли, и семья рубила детям отдельные избы.

Трудились с утра до вечера, кормились своим хозяйством. «Как потопаешь, так и полопаешь», – говорили в старину. И летом, и зимой работы хватало. И в ежедневных трудах и хлопотах не замечали, как пролетают года, рождались, трудились и помирали.

Что происходило в мире, не знали, не ведали. Если только сборщики податей да оброчники объявятся и что-то расскажут. Услышанные новости пересказывались длинными зимними вечерами, перевирались, создавались сказки: «Савва Яковлев Собакин крестьянин N-ской губернии – певун. Его услышала императрица Елизавета Петровна. Он сладко напевал, неся ношу, «Све-жа-я теля-ти-на…» Она сказала: «Какой сладкий голос, скажите гофмейстеру, чтобы взял его в поставщики припасов для моей кухни». Карман Собакина стал быстро наполняться денежками, и под конец царствования Елизаветы Петровны Собакин, записавшись в купечество, имел столько капитала, что мог вместе с другими коммерсантами взять на откуп таможню в Риге…»

Или: «В Верхотурье жил простой ямщик М. М. Походяшин. Случайно открыл месторождение медной руды, основал дело и стал промысловиком. Завёл пять винокуренных заводов, продал медное дело, стал владельцем Богословских заводов в царствовании Анны Иоанновны, в 1777 году причислен к первой гильдии купцов…»

Слушатели внимали и про себя думали: вот бы и нам так…, но утром сказки улетали, как сон, и начинались трудовые будни, везло единицам, да и простые у нас земли – удалённые, неизведанные.

В починке Кочкина жили уединённо, ели, что вырастят, соберут или выловят; пили воду из ключей – добро их было в разных местах много, воздух был чист, об эпидемиях не знали. Веровали, но были очень суеверны. Отправляясь на охоту, брали в путь-дорогу снадобье против нечистой силы. Если леший запутает в лесу, непременно выворачивали одежду наизнанку. В воде тоже видели лешего и всячески старались его одарить.

Вера в таинственное влияние на человека нечистой силы была сильна. Сообщники этой силы – колдуны, или иначе знахари, но между ними были и врачеватели, которые лечили травами, настойками из них. Так и обживались на новых местах, применяя свои знания, привычки и уклад жизни. Тёмные, необразованные крестьяне веровали, что лучшей доли и не бывает на свете, да так было не только в Кочкино, но и по всей России.

__________

1. В. И. Чуприянов. Тайны земли Пермской. – 2003 г.

2. Уральский федеральный округ. www. Studboks.net.

3. Н. М. Карамзин. История государства Российского, кн. III.

4. Г. Н. Чагин. История Урала до конца XIX века; Жизнь и быт русских в XVI веке; Домострой; В. Шишонко. Пермская летопись IV пер.

Глава 3. Тёмные времена

«Жилось худо, скучно… сильные и сильненькие душу вытряхивали у серого человека. Было неправое правление от судей и мздоимство великое и кража государственная. Много народу бежало в леса воровать. Иные уходили от проклятой жизни в дремучую глушь, на северные реки, чтоб не тянуть на горбе кучу воевод, помещиков, дьяков и подъячих, целовальников и губных старост, кровожаждущих без закона и жалости. Там, на севере, жили в забвении, кормясь от реки и от леса. Корчевали поляны, сеяли ячмень. Избы ставили из вековых сосен, на столбах, обширные, далеко друг от друга – мужицкие хоромы. Из навсегда покинутых мест приносили в это уединение только сказки, былины да унывные песни. Верили в домового и лешего. Молиться ходили к суровым старцам-раскольникам, причащавшим мукой с брусникой. «В мире антихрист, – говорили им старцы, – одни те спасутся, кто убежал от царя и патриарха…» [1].

Малоповоротливы были русские люди. Не жили, а выживали. Да что говорить о простолюдинах, воеводы и бояре жили «по-медвежьи», огораживаясь от всей России. Патриархальная страна погрязла в темноте. В день отстаивали три службы. Четыре раза плотно ели, да спали ещё днём для приличия и здоровья. Свободного времени для государственных дел оставалось мало. Патриарх Иоаким выговаривал:

«…Скорбит душа моя, не видя единомыслия и процветания в народах. Град престольный! – безместные чернецы и черницы, попы и дьяконы, бесчинно и неискусно, а также гулящие разные люди – имя им легион, подвязав руки и ноги, а иные глаза завеся и зажмуря, шатаются по улицам, притворным лукавством просят милостыни. Это ли вертоград процветший? И далее вижу я – в домах пьянство, сноведенье и волшебство и блуд кромешный. Муж вырывает жене волосы и нагую гонит за ворота, и жена убивает мужа, и чада, как безумные, растут подобно сорной траве…

И далее вижу я – боярский сын, и ремесленник, и крестьянин берут кистень, зажгя дворы свои, уходят в леса свирепства своего ради. Крестьянин, где твоя соха? Торговец, где твоя мера? Сын боярский, где твоя честь?.. До того времени не будет порядка и изобилия в стране, покуда произрастают в ней безбожие и гнусные латинские ереси, лютеранские… и жидовские… Терпи от грехов своих… были Третьим Римом, стали Содомом и Гоморрою…» [1].

Набожность господствовала в России. Всё больше строилось церквей и монастырей. Чем больше грешили, тем истовее молились, в терзаниях совести надеясь успокоить её действиями внешнего благочестия. Патриарх был вторым человеком на Руси после царя. Священники были мерилом всего: обличителями, судьями и карателями. Была большая разобщённость в обществе, социальная и нравственная.

В церкви произошёл раскол. Старые обычаи верующих были поруганы и отвергнуты Никоном, решившим, что следует жить и служить Богу по-новому. Многие верующие восприняли реформу как посягательство на чистоту русского православия. Начались гонения на староверов, и это тоже повлияло на массовое переселение народа.

Пермь Великую населяли не только русские – православные, но и другие народности разных вероисповеданий, которые тоже искали себе землицу для жизни. Продолжались межнациональные междоусобицы. Так в 1663 году: «Изменники-башкирцы Ламашевской слободы Монастырское село извоевали, церковь… со всем строением сожгли, хлеб в житницы и двор монастырский и крестьянше дворы все пожгли и мельницу, старца посельскаго убили, крестьян 78 человек убили, женскаго полу и девок и робят в церкви пожгли и в полон взято 95 душ, кроме младенцев, лошадей, и скот и овцы отогнали» [2].

По долам и весям ходили миссионеры и обращали иноверцев в христианство. Малограмотность и косность ума не могли объяснить происходящее.

И откуда было бы взяться обучению в отдалённых глубинках. Дети с малых лет знали только труд на поле, да возле скотины.

В нашей округе не было ни монастырей, ни церквей, где священники за оплату учили только мальчиков чтению, письму и счёту по церковным книгам. Многие наши предки обучались самостоятельно, по минимуму, жизнь заставляла. Леность тоже нельзя исключать.

Иностранцы, глядя на жизненный уклад на Руси, c удивлением говаривали:

«…У вас каждый тянет врозь, а до государства никому дела нет: одному прибытки дороги, другому честь, иному – чрево набить… Народа такого дикого сыскать можно разве только в Африке. Ни ремеслов, ни войска, ни флота… Одно – три шкуры драть, да и те худые… Ни галантного веселья, ни балов, ни игры, ни тонкого развлечения музыкой. Золотошубные бояре, надменные князья, знаменитые воеводы только и толковали в низеньких и жарких кремлёвских покоях, что о торговых сделках на пеньку, поташ, ворвань, зерно, кожи… Спорили и лаялись о ценах. Вздыхали, что, мол, вот земля обильная, всего много, а торговля плоха, обширные боярские вотчины, а продавать из них нечего. На Чёрном море татары, к Балтийскому не пробьёшься, (на Азовском турки), Китай далеко, на севере всё держат англичане. Воевать бы моря, да не под силу» [1].

Судилища были дикие – то женщину за убийство мужа закопают в землю, лишь голова торчит, без еды и питья помирает мученической смертью, то гроб с изменником выкапывают и возят по Москве, то «…Разбойник Стенька Разин в Москве разсечён и псам на съедениe отдан…» [2].

Любой бунт подавлялся нещадно, держались за власть и боролись за неё. Покушались на царей, устраивали перевороты.

«…Нельзя определить в точности, с которого времени Царь Алексий Михайлович впал в болезнь… Царь был уже очень нездоров… Через несколько дней болезнь усилилась, и Царь приказал выпустить многих заключённых…

Не чувствуя ни малейшаго облегчения, пожелал Царь Алексий Михайлович быть соборованным, и вскоре, по совершении сего обряда, окончил, ко всеобщей и действительно искренней горести всех Россиян, полезную жизнь свою» (1676 год).

«…Апереля 27-го сего 1682 года изволешем и судьбами Божьими, В. Г-рь Ц-рь Феодор Алексеевич всея В. и М. и Б. России, оставя земное цapcтвиe, переселили в вечный покой, не достигши 21 году от рождения… Остались по нём братии его, государевы чада: В-е Кн-ья Пётр Алексеевич и Иоанн Алексеевич. Объявлено: кому из них быть преемником? или обоим царствовать? Неудивительно, что все чины Московскаго государства высказались в полку Петра, так как слабоумие Ионина всем было известно» [2].

Мало менялась жизнь простого люда от смены царей. Тем не менее люди жили, работали, открывали новые месторождения полезных ископаемых. Процветала торговля. Открывались ярмарки, которые проводились два раза в год, зимой и летом. На них были уже почти все товары, которые производились в государстве. Крестьяне, ремесленники и рукодельницы свозили на большой торговый праздник свои самые лучшие хозяйственные и продуктовые товары, зарабатывали лишний рубль, покупали для хозяйства и себя нужную утварь, наряды. Не исключено, что и жители нашей деревни пользовались такой возможностью.

В 1672 году родился царевич Пётр Алексеевич, Пётр Великий – первый император Всероссийский, реформатор, новатор. Пётр «разбудил» сонную и патриархальную Русь, создал регулярную армию и флот, перенёс столицу в Санкт-Петербург, поделил страну на уезды и губернии. 24 года правления он провёл в войнах и отвоевал для страны выход к Балтийскому, Азовскому, Каспийскому и Чёрному морям и сделал державу весомым игроком на международной арене. В десятилетнем возрасте был коронован с братом под регентством старшей сестры Софьи. А в 1689 году взошёл на престол единолично.

Но это позже, а здесь и сейчас продолжалась обычная жизнь под огромным влиянием церкви.

«В 1685 году архиепископом Вятским и Велико-Пермским Ионою разослана память всем вообще как духовным, так и мирянам, коею он обязывал к непременному исполнению христианскаго долга исповеди и св. причащении не только в великий, но и во все прочие посты, под опасением, если кто умрёт без покаяния, не принимать на церковное кладбище, a хоронить в лесу и зарывать в ямы без отпевания» [3].

Наши основатели ощущали на себе не только постоянное давление церкви, но и непрекращающиеся подати и сборы. С начала «потешных» войн Петра нужно было пополнять казну, отряжать работников и ратников. Внешние враги совершали набеги, грабили, разоряли, убивали. Необходимость создания армии и флота была насущной проблемой. Нужны были и пути для торговли, и самим учиться торговать по-новому. Европейские купцы скупали наши товары за бесценок, а продавали у себя с большой прибылью.

«…Двести лет торгуете – не научились… Возле богатства ходите… Опять всё то же убожество… Копейку наторговал и – в кабак. Так, что ли?.. За границу поезжайте, поглядите на тех купцов – короли! Нам ждать недосуг, покуда сами научитесь… Лес, руды, промыслы… золотой край, только люди… бедные… Отчего сие? или не те люди живут в нашем краю? …Бог других не дал» (Пётр Первый).

«…Мачтовые леса шумят у нас по великим рекам… Рыбою одной можем прокормить все христианские страны. Льном и коноплёй засеем хоть тысячи вёрст. А дикое поле – южные степи… Выбьем оттуда татар, скота у нас будет как звёзд на небе. Железо нам нужно? Руда под ногами. На Урале – горы из железа. Чем нас удивят европейские страны? Мануфактуры у вас? Позовём англичан, голландцев. Своих заставим. Не оглянетесь – будут у нас всякие мануфактуры. Наукам и искусствам посадских людей обучим. Купца, промышленника вознесём, как и не чаяли» (Лефорт) [1].

В 1695 году Пётр совершил свой первый поход на завоевание Азовской крепости и потерпел сокрушительный разгром.

«После Азовской неудачи… прошло два года… В Воронеж уехал (Пётр), туда со всей России начали сгонять рабочих и ремесленников. По осенним дорогам потянулись обозы… Строились верфи, амбары, бараки… Зима выпала студёной.

Всего не хватало. Люди гибли сотнями. Во сне не увидать такой неволи, бежавших ловили, ковали в цепи. Вьюжный ветер раскачивал на виселицах мёрзлые трупы… В деревнях калечились, рубили пальцы, чтобы не идти под Воронеж… Упиралась вся Россия… Трудно начинался новый век. И всё же к весне флот был построен… Войска пополнены… В мае месяце Пётр… появился под Азовым… Турки сдались на милость. Это был первый успех. Пётр вывел Россию к Азовскому морю» [1].

Народ трудился, но всё так же жил «по-чёрному».

«Зиму перебились на Валдае в занесённых снегами курных избах с угоревшими от дыма ребятами, с кричащими в зыбках под вой ночного ветра младенцами… Рядом, на вонючей соломе, в углу жуёт телёнок. Мужик храпит на лавке. На полу под шестком спит баба, поджав коленки. Бормочут во сне угоревшие ребята на печи. Тараканы кусают у младенца кончики пальцев и щёки… Неведомо зачем родился, неведомо зачем грызут его тараканы» [1].

Завершался семнадцатый век указом Петра Первого писать во всех делах «лета от Рождества Христова», а Новый год считать с 1 января.

Так рождался для наших предков новый век.

__________

1. А. Толстой. Пётр Первый.

2. В. Н. Шишонко. Пермская летопись V период.

3. В. Н. Шишонко. Пермская летопись. Из архива Вятской Покровской церкв

Глава 4. Окно в Европу

Если в больших городах и поселениях жизнь кипела и бурлила, то в малых деревнях и починках жизнь теплилась, проходя в ежедневных трудах насущных.

Привязанность к земле, собственности оказывала на кочкинских крестьян куда большее влияние, нежели желание порвать с привычками, сорваться с места и двинуться в город… Говорили: «Родимая сторона – мать, а чужая – мачеха». Да и не так-то просто покинуть ставшую родной сторонку.

Жители нашей деревни были крепостными крестьянами Строгановых, их собственностью. Были полностью лишены прав, оплачивали налоги в виде барщины, работая на помещичьих землях пять дней в неделю, и оброка – налога в натуральной или денежной форме. Убежишь, поймают и сошлют на каторгу в Сибирь. Но смельчаки были.

Перепись 1710 года, произведённая при Петре Первом, носила черты подворной переписи, но итоги её вскрыли катастрофическое сокращение податных дворов, а фактически сокращение государственных податей, суть – налогов. Перепись показала процесс движения дворов и населения. Постоянные ревизии давали различные результаты. До отмены крепостного права помещики не спешили поделиться с государством трудом податного населения, укрываясь от налогов, и задерживали подачу ревизских сказок. В некоторых переписях починка Кочкина вообще нет. Жили на отшибе.

Соловьёвцы-кочкинцы открывали для себя новые соседние поселения, торили к ним дороги, общались. Так, в переписи 1647 года значится деревня Сподобина (Нестюково) и деревня Батракова (Устиново), с 1674 года значится починок Ортюги Кольцова (село Кольцово), с 1689 года – деревня Каянова (село Кояново) [1], с 1698 года – починок Лобанова [2],с 1744 года – деревня Касимова [3].

Перепись вотчин Строганова в 1710 году была самой полной и подробной, но, что удивительно, кроме починка Соловьёва и Кольцова, нет сведений о других деревнях ни в погосте Верхне-Муллинском, ни в Нижнем (приведена в оригинале):

«…Погост что была деревня Нижемулинская а в нем церковь во имя Положения ризы Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа древянная а у той церкви… Да крестьян…

Починок Соловьёв, а в нем крестьян:

– Во дворе Никита 45 Терентей 44 (л. 936 об.) Василей 40 Марко 30 Афонасей 17 Иван 12 лет Калистратовы дети Беляевы у Никиты жена Марина Данилова дочь 40 лет у негож детей Иван 18 Андрей 17 Анисим 12 Устин 9 Никита 5 лет да три дочери девки Варвара 12 Афимья 6 Марфа 3 лет у Терентья жена Марфа Никитина дочь 30 лет у негож сын Осип 2 лет да две дочери девки Акулина 12 Фёкла 5 лет у Василья жена Лукирья Федотова дочь 28 лет у негож детей Фёдор 5 Матфей 2 лет у Макара жена Мавра Григорьева дочь 25 лет у негож сын Афонасей полугоду у них же мать вдова Анисья Прокопьева дочь 60 лет живут они Никита з братьями во дворе отца своего Калистрата Семёнова сына Беляева и брата своего Наума а отец их Калистрат и брат их Наум в 700-м году померли.

– Во дворе Трофим Петров сын Тряскин 68 лет у него жена Прасковья Васильева дочь 50 лет у негож сын Марко 20 лет (л. 937) да две дочери девки Анна Большая 18 Анна Меньшая 6 лет у Марка жена Дарья Исакова дочь 18 лет у негож сноха умершаго сына Ивановская жена вдова Настасья Никифорова дочь 20 лет у него сын Харлампей 5 лет да две дочери девки Прасковья Большая 3 Прасковья Меньшая 2 лет а что де в переписных книгах написан сын ево Афонасей да подворник Яков Садыд и во 199-м году Афонасей умер а подворник и з детьми в том же году съехал на Кунгур.

– Во дворе Ларион Леонтьев сын Ракинцов 60 лет у него жена Марья Тимофеева дочь 58 лет у негож детей Ананья 25 Сава 23 Архип 10 Алексей 5 Трофим 2 лет да две дочери девки Домна 18 Аксинья 16 у Ананья жена Настасья Саватиева дочь 24 лет у негож дочь девка Катерина 3 лет у Савы жена Прасковья Фролова дочь 22 лет у негож дочь девка Домна году у негож племянники умершаго брата родного Семён 27 Мирон 20 лет да племянницы (л. 937 об.) Марья 19 Анна 16 лет Марковы дети Ракинцовы у Семёна жена Марина Семёнова дочь 24 лет у негож две дочери девки Зеновья 3 Варвара году у Мирона жена Василиса Никитина дочь 20 лет а что де в переписных книгах написаны во дворе отца их подворники Макар Ракинцов да Володимер Авдеевых и сын ево Фёдор в 204-м году они померли.

– Да в той же деревне двор пуст Петра Ларионова сына Кочкина з братом Иваном и в 700-м году Пётр и Иван померли» [4].

В данной переписи в ряду с Кочкиным и Ракинцевым уже упоминается и фамилия Тряскины (Трясцины), возможно, потомков современных жителей.

Примечательно, что даты стоят разные: 1710 год от Рождества Христова по григорианскому календарю. 199 год – значит 7199 год по славянскому календарю, в переводе на григорианское летоисчисление соответствует 1691 году. Когда пишут 700, имеется в виду 1700 год.

Но всё это не мешало Петру Первому, принявшему в октябре 1721 года императорский титул, творить великие дела. Указы Петра изменили весь уклад российской жизни, рушились старые обычаи и вводились новые. Европа, ждавшая совсем не того, в изумлении и страхе смотрела на возникающую Россию. Несмотря на различие целей, эпоха Петра и наша эпоха перекликаются именно каким-то буйством сил, взрывами человеческой энергии и волей, направленной на освобождение от иноземной зависимости.

В административной жизни продвигалась наука, открывались школы, университеты, академии. Искусство прославляли художники Левицкий Д. Г., Рокотов Ф. С., композиторы-хористы, первые романсы стали сочинять в восемнадцатом веке, первые военные духовые оркестры. Появилась государственная почта. Стали выходить газеты, учебники.

Продолжались военные действия. Завоёвывались новые земли и крепости, терпели поражения, случались предательства, заключали перемирия, иногда в ущерб интересам России

В 1703 году основан город Санкт-Петербург.

В 1705 году введена рекрутская повинность. Рекрутские списки, составлявшиеся в России с 1703 года до отмены их в 1874 году, являлись средством воинского учёта лиц, достигших призывного возраста, и в результате специальной жеребьёвки. Армии нужны были воины.

Экспедиции В. Беринга – офицера русского флота окончательно подтвердили существование пролива между Евразией и Америкой.

Петра постоянно обвиняли в заграничной ориентированности. Он обязал бояр стричь бороды и носить заграничные платья. «Обритьё бород и перемене платья в 1705 году на немецкое. Воевода оглашал указ Его Царского Величества в церкви, тут же на выходе прихожанам стали стричь усы и бороды» [5].

Ничего себе, сходили – помолились.

Пётр привносил заграничную культуру в жизнь россиян, искусство, музыку, водил дружбу с иностранцами и многое другое, но всё это делал для «пробуждения» и во благо процветания Российской империи. И когда собственный сын предал интересы Петра, то он лишил царевича Алексея прав на престол. В июне царевич скончался после вынесения ему смертного приговора по обвинению в организации заговора. Много было противников у Петра и много было покушений на его жизнь. В 1725 году 28 января Пётр Первый скончался.

В результате придворной борьбы за власть в течение 37 лет поменялось шесть правителей. В 1762 году в результате очередного переворота на престол взошла Екатерина Вторая – Екатерина Алексеевна, жена Петра III, внука Петра I. Немка по рождению, она была влюблена в Россию, и при её правлении великие дела Петра продолжились. При ней завершилось разделение страны на 51 губернию, в том числе образована Пермская. Был основан Черноморский флот.

Она полюбила Россию, её чистый образ, и терпеливый, покорный русский народ. «Нет народа, о котором было бы выдумано столько лжи, нелепостей и клеветы, как о русском народе.

Я имею честь быть русской, я этим горжусь, я буду защищать мою Родину и языком, и пером, и мечом – пока у меня хватит жизни…», – говорила императрица.

И более 30 лет она исполняла свои обещания.

С 1783 года к России присоединились Крым, большая часть Украины и Белоруссии. Восточная Грузия добровольно перешла под покровительство Российской империи. Созданы первые русские поселения на Аляске. Триумфальные победы русской армии и флота над шведами и турками: были взяты крепости Хотин (И. П. Салтыков), Очаков (Г. А. Потёмкин), Измаил (А. В. Суворов). Разгром турецкого флота при мысе Калиакрия (Ф. Ф. Ушаков). Победы наших полководцев продолжились и после смерти императрицы Екатерины II в 1796 году при правлении её сына Павла I.

Ветра войн, завоеваний, переворотов, индустриализации проносились за тысячи вёрст от нашей деревни и мало влияли на жизнь обыкновенных крестьян. Жизнь не становилась лучше. Кто-то уже покидал насиженные места, уходил от крестьянской доли на заводы и фабрики, перебирались ближе к реке Каме, устью реки Егошихи, здесь была древняя пристань, причаливали в основном «Беляны» – судна из необработанных брёвен.

В 1723 году на месте деревни Брюханова, существовавшей с 1647 года, позже Егошиха, был заложен медеплавильный завод по плану В. Н. Татищева и по указу Петра Первого. Территория начала застраиваться. Появилась деревянная крепость, административные здания, дома, школы, народные училища, госпиталь. Построена церковь Петра и Павла – первое каменное здание, открыта типография.

Развитие на Урале промышленности требовало новых путей сообщения. Протянулись речные пути на Соликамск и Казань, проложены дороги, одной из них стал Сибирский тракт.

20 ноября 1780 года за подписью Екатерины Второй последовал указ на имя Е. П. Кашкина, в котором императрица назначала его наместником Пермским и Тобольским и учредила город Пермь

«…Учтя … выгодность положения Ягошихинского завода и способность места сего для учреждения в нем губернского города… предписываем вам город губернский для Пермского наместничества, назначить в сем месте, наименовав оный город Пермь» [6].

В 1781 году состоялось торжественное открытие губернского города. Близость крупного города к нашей деревне давала много преимуществ. В 1796 году первым губернатором Пермской губернии назначен К. Ф. Модерах – прежде всего его деятельность была обращена на устройство дорог.

Одной из них стал Сибирский тракт, который кардинально изменил жизнь нашей деревни.

_________

1. Е. Н. Шумилов. Тимошка Пермитин из деревни Пермяки.

2. Е. Н. Шумилов. Краткий исторический справочник «Населённые пункты Пермского края». Издание 2-е, исправленное и дополненное, ч. 1, 2. – Пермь, 2012.

3. Ревизские сказки вотчин Строгановых 1744 г.

4. Переписная книга 1711 года вотчин именитого человека Г. Д. Строганова переписи дьяка Сибирского приказа Алексея Никеева (л. 913).

5. Соликамские предания. Памятная книга и адрес-календарь 1891 г.

6. web.archive.org /kamensky.perm.ru.

Глава 5. Сибирский тракт

Стою на краю деревни, на взгорке, смотрю на убегающую вдаль ленту Сибирского тракта. Почти триста лет ему, древний… Сколько ветров пронеслось над ним, сколько звуков топоров и лопат, окрики десятников, ржание лошадей и крики ямщиков, кандальный звон и стоны ссыльных каторжан и декабристов, плач и горе людское. Здесь люди шли голодные, босые, лишённые ласки и тепла, а мимо проносились почтовые кареты, звеня валдайскими колокольчиками, дававшими высшую привилегию на тракте, любопытные путешественники и учёные, весёлые тройки под бубенцами с развесёлыми девицами, вальяжными боярами и венценосными особами.

Менялось время, и вот уже непрерывный поток машин гудит и спешит по своим делам. Он то вьётся, как бы пробиваясь сквозь многочисленные деревушки, то обходит их прямыми линиями новых магистралей. Перемещается постепенно от нашей деревни с юга на юго-запад. Вот и обновлённый тракт вторично обошёл село Лобаново прямой стрелой. Огни фар мелькают уже на западе, где-то вдали. Утих «старый», отдыхает.

Не знает покоя человек, спешит куда-то. Откуда мы и для чего? Куда идём? Эти вопросы всегда стоят перед людьми, отражая внутреннюю потребность движения к новым достижениям, приключениям, познаниям, открытиям. Шагает человек по тропам, перелескам, дорогам…

Вплоть до конца семнадцатого века сообщение европейской части России с Сибирью осуществлялось в основном по рекам, но путь из Европы в Азию состоял ещё и из множества сухопутных дорог, волоков. Среди седых гор Северного Урала, покрытого лесами дремучими, болотными кочками, глухими оврагами да реками полноводными, петляет грунтовая дорога по землям Перми Великой через Урал и Западную Сибирь, соединяя торговыми путями Иран, Великий Новгород с народами севера. Из Сибири в Россию отправляли обозы с пушниной, золотом, серебром, кедровыми орехами, из России в Сибирь шли мука, крупы, мануфактура, ружейный припас

Увеличилось транспортное движение. Торговые и промышленные люди, не желая платить в казну «десятину» с товаров, изыскивали новые окольные пути. Правительство запрещало пользоваться ими, «засекало» и перекрывало их, государство не могло лишиться доходов в казну за счёт транспортного и товарного налогов.

Но именно таким образом была открыта Бабиновская дорога, более короткая, через Уральские горы. На протяжении почти двух веков единственным путём через Урал была именно она.

«…Прямая дорога из г. Верхотурья в Соликамск, служившая в старину главным почтовым трактом в Сибирь. Дорога эта указана правительству, взамен первого, очень длинного Сибирского тракта, в 1595 г. соликамским жителем Артемием Бабиновым как более прямая и расчищенная, под его руководством сначала от г. Соликамска до р. Туры в 1597 г., а затем до г. Тюмени. После построения г. Верхотурья в нем была устроена таможня, и Бабиновская дорога стала обязательным и официальным трактом для проезда в Сибирь и обратно. В царствование Петра Великого на этой дороге была установлена почта…

Новый, более южный путь, перетянул мало-помалу северный, хотя это случилось не ранее 1783 г. Но с этого времени Екатеринбургский тракт заменил Бабиновский, и существовал до времени открытия Уральской горнозаводской дороги (железной) в 1870 г.» [1].

В начале восемнадцатого века на Урале начинается промышленная революция. По всему Уралу возводятся многочисленные заводы. Старая Бабиновская дорога уже не справлялась с нагрузкой. Правительство понимало необыкновенную важность дорог на Урал и в Сибирь, а с заключением в 1725 году Кяхтинского договора между Россией и Китаем, обозначившего политические и торговые отношения между странами, возникла необходимость в создании нового транспортного коридора, соединяющего Москву с Сибирью.

И в 1730 году началось строительство такой дороги, а скорее обустройство тех, которые уже петляли от деревни до деревни, она и стала именоваться Сибирским трактом. В 1783 году правительство официально узаконило большой Московско-Сибирский тракт.

Общая длина исполинской дороги составляла почти 11 тыс. километров. Не зря в народе сей путь называли Великим трактом. Он был самой главной дорогой в России, а по наезженной – одной из самых длинных и старинных дорог в мире.

Поначалу дорога представляла собой череду верстовых столбов, переправ через реки и горы, перелески. Её мостили камнем, в болотистых местах клали деревянные настилы – гати. Использовали огромное количество бутового камня, песка и строительного леса. По сторонам дороги крестьяне рубили лес, выстилали хворостом и засыпали землёй полотно дороги шириной в шесть саженей (12,8 метра), по краям копали канавы для стока воды и быстрой просушки в распутицу, высаживали Екатерининские берёзы в два ряда, которые выполняли функции указателей движения и снегозащиты.

Круглый год днём и ночью по тракту непрерывной цепью тянулись обозы. Вдоль него располагались сотни почтовых станций, постоялых дворов, казарм для каторжников и конвойных служб, тележных, санных и сбруйных мастерских, занятых обслуживанием нужд тракта, по обеим сторонам тракта возникали новые деревни. С появлением транспортного коридора в стране открылись три больших оружейных завода.

По тракту они могли доставлять свою продукцию в центр страны.

И, конечно же, по тракту везли китайские товары: ткани, табак, чай.

«…Пермская губерния представляла из себя обширное поле, где мог приложить свои строительные таланты Карл Фёдорович (Модерах). Здесь прежде всего его деятельность была обращена на устройство дорог. Дороги Пермской губернии он довёл до такого совершенства, что им удивлялись иностранцы, видавшие шоссе Европы. По этой дороге за границу доставлялась кожа и пушнина, серебро и масло, кедровые орехи и редкая рыба, гусиное мясо и многое другое

Также пользовались Сибирским трактом Голландия, Англия и Франция… они транспортировали в Китай свои товары. Стоит сказать и о том, что обозы тянулись по Сибирскому тракту непрерывной цепью в течение всего года» [2].

Но ближе к концу девятнадцатого века дорога оказалась разбитой до такой степени, что передвигаться по ней стало проблематично, и вот уже о Сибирском тракте пишут:

«…Местами дорога представляет вид… пашни, изрезанной продольными бороздами… приходится то подскакивать и биться теменем о верх тарантаса, то качаться из стороны в сторону… Станцию вёрст в тридцать приходится ехать часов 7–8» [3].

«Весенняя распутица… Ночь… По Сибирскому тракту движется тарантас, запряжённый парой лошадей. Дорога так разбита, что возница даже не пытается лавировать между ямами и колдобинами, прёт напролом, нащёлкивает бичом, свистит и чмокает губами, стараясь расшевелить усталых лошадей, но те лишь фыркают и равнодушно взмахивают хвостами.

Вдруг из-за поворота с грохотом вылетает почтовая тройка. Возница сворачивает на обочину, уступая дорогу, и тройка проносится впритирку с тарантасом. Но не успевает ямщик «благословить» её подобающим случаю напутствием, как снова раздаются звон и грохот, из мглы вырастает другая тройка и внезапно устремляется прямо на тарантас…» [4].

К началу девятнадцатого века тракт снискал себе славу тернистого и мученического пути на сибирскую Голгофу. Великий кандальный путь являл собой тяжёлую картину. Каждую неделю жители наблюдали: бряцанье кандалами, серая масса людей – до 100 человек – в арестантских робах, заунывные песни, сдержанный плач и стон.

Это были очень исхудалые, измученные голодом и холодом, летом – жарой и жаждой люди. Лица их были печальными, одежда рваная, запылённая. На ногах огромные колодки, на руках – кандалы. На сердце становилось тяжело, а они идут, идут молча, низко опустив головы.

Все в Бога верили и признавали власть царя, считали, что это государевы преступники, но жалели, подкармливали, особенно женщины.

Кочкинцы слышали кандальный звон за несколько вёрст. Заслышав его, крестьяне собирались и делали передачи – бутылки с молоком, пироги, шаньги, яйца, мёд, табак.

Арестанты время от времени по пути сбегали, и тогда стражники пополняли состав за счёт первого встречного, ведь они должны были сдать партию на очередном этапе «по счёту». Шли по Сибирскому тракту и декабристы – 96 человек, приговорённых к каторге [5].

«…Проходя по самой высокой точке Сибирского тракта на горе Берёзовой, где установлен разделительный знак Европа-Азия, каторжники падали на колени и, обнажив головы, со словами «Прощай, Россия-матушка!» прятали в карман горсть родной земли, чтобы унести с собой в далёкую Сибирь [6].

Вновь созданный тракт требовал определённого обустройства. Для этого на всей его длине строились населённые пункты. Сёла и деревни имели большую протяжённость и находились по обе стороны дороги. Местных крестьян, живших вблизи тракта, привлекали к отбыванию дорожной повинности. За любую провинность жестоко наказывали. Крестьяне вносили денежную и натуральную плату для содержания дороги и привлекались к трудовому участию по её обустройству, к бесплатным принудительным перевозкам

различных грузов, расчистке пути, по требованию проезжающих предоставляли провиант.

Поэтому, несмотря на оживление торговли, крестьяне старались отселиться подальше от тракта.

«…Хозяин встал рано, за запотевшими окнами темень. Декабрь, рассветает поздно. Хозяйка, повернувшись на другой бок, засопела, сопят и ребятишки на тёплой печке, ещё нежатся под тёплыми понёвами. Нащупал на столе свечку, зачиркал огнивом и зажёг огарок. Оделся и вышел в сени, подхватив пару котомок, пошёл в амбар. Насыпал в один муки, в другой зерна, отрезал шмат солонины, подумал и взял ещё два каравая замёрзшего ржаного хлеба. Сложил всё в другую котомку, поставил у дверей.

Дальше направился в стайку посмотреть скотинку. В большой конюшне, как дом, сейчас содержались уже все вместе. В неярком, парном свете огляделся. Курочки на насесте, обомлевший петух косится, не понимая, когда же «давать зорьку»? В загоне поросята недавнего опороса, боров отдельно, в другом загоне пяток барашков. Майка – молочная корова, сопела в своём стойле, жуя что-то. Поставил перед ней ведро с тёплой водой, прихваченное из дома. В другом углу лошадки, зафыркали, учуяв хозяина. Подошёл, дал каждой по куску хлеба с солью, подоткнул сена в ясли, мерину задал овса. Молчаливый, ласковый и заботливый хозяин ещё раз огляделся, убедился, что всё в порядке, и вышел. Во дворе под крытым навесом обошёл кошеву, подтянул шлёвки. На улице забрезжил голубой рассвет, деревянной лопатой отгрёб надувший за ночь снежок и, вернувшись, взял хомут и пошёл в дом.

Хозяйка уже хлопотала у печи. Растопив подтопок, поставила на огонь горшок с водой, взяла подойник, чистое тряпьё, керосинку и пошла доить корову. Потолок заволокло дымом. Делово, по-крестьянски, хозяин осмотрел хомут и поставил у печи греться.

Ребятишки по одному, передавая друг другу лапотки, забегали «до ветра», залетали в дом обожжённые морозцем и сразу лезли на печь.

– Студёно… озябли? – хмыкнул в усы хозяин.

– Ничаво, на печке отогремся.

Воротилась хозяйка с полным ведром парного молока. Ссыпала в казанок с кипящей водой пшена, заправила салом.

– Ефсей, куды ты опеть собирашся?

– Река встала, поеду на большак, можа, копейку каку зароблю.

– Да там и без тебя ямщиков полно, чай не ты один такой.

– Полно-то полно, да лошадок не хватат. На станциях полно путников, лошадки стоят устамши, а ехать народ хочет. Ты положь-ка мне пельмешей, сварю на станции, поем… Ох и добра еда: мясо с тестом, и хлеба не надоть, и горяча и сытна и силушку прибавит.

Детвора уже расселась по лавкам в ожидании. Каша уже дымилась на столе, молоко разлито по кружкам, рядом краюха хлеба, деревянные ложки были наготове. Первым зачерпнул каши хозяин, и уж после него застучали ложки домочадцев.

– Токмо шибко не гони… На каку станцию-то тронешь?

– Допреж на Каяновску, в кузню надоть, а опосля, как Бог пошлёт.

– Гляжу, снеди собрал, рыбин ашо возьми…

– Да закинул сома да двух щукарей.

– Тятя, а гостинец привезёшь? – жуя горячую кашу, просили дети.

– И гостинец, и чаво видел расскажу.

Для детей не было большего удовольствия, чем слушать отца, когда он откуда-нибудь возвращался. По его рассказам они узнавали окружающий мир.

Начал Евсейка облачаться. Надел меховые шаровары, сшитые специально для такого случая, вязаную телогрею, поверх натянул сермяжный кафтан, подпоясался низко лыком. Поверх шерстяных носков надел ещё носки из волоса конской гривы, влез в валенки, взял рукавицы, нахлобучил треух мехом вовнутрь, перекрестился на образа «С Богом!» и вышел на мороз. Хоть мороз и не велик, да стоять не велит, бросил в возок ещё и баранью кошму, тулуп. В торбу подсыпал овса и вывел мерина под навес. Отработанными движениями запряг его в кошеву. Привыкший конь стоял смирно, знал своё дело и лишь похрапывал от возбуждения, в нетерпении ожидая лёгкого бега.

И вот зазвенели бубенцы над красной дугой, лёгкой рысцой спустились с горки, прошли по зимнику, взяли чуть левее, и уже на тракте.

– Э-эх, залётные!..

И только снег лёгкой позёмкой взвился им вслед…» [7].

Кочкинским крестьянам немного повезло, хоть и жили они в полверсте от тракта, но дорожную повинность не несли, а приработок имели. Торговали съестным припасом, сеном, фуражом, использовали своих лошадок на частном извозе. Тракт привлекал народ возможностью заработка. Особенно был востребован промысел извозчиков, этого требовали интересы растущего государства. Ямская гоньба считалась «государевой надобностью» и оплачивалась из государственного бюджета, выдавалась подорожная грамота, ямщики считались государевым служилым людом. О скорости доставки того или иного груза зависел и заработок, поэтому лихачили, быстрая езда была приметой времени [8].

Кроме извоза ямщики часто приторговывали хлебом и мукой. Как ни тяжела была ямская служба, всё же она оказывалась легче доли крестьянской [9].

«Зимою по Сибирскому почтовому тракту нет проезда от обозов. В прежнее время, заслышав колокольцы, передовой останавливался и давал возможность проехать почтовому экипажу, теперь обозные не хотят знать почтовых, ямщики жалуются, что от обозных нет проезда ни с почтой, ни с эстафетой…

Перед ярмарками дороги бывают покрыты обозами, почтовый ямщик сипнет от крика, чтобы дали проехать, а пользы нет, надо или останавливаться, или до станции ехать шагом. Растянувшись вёрст на пять, большой обоз идёт ряда в два, без всякого порядка, задевая и ломая экипажи» [10].

«Кто проезжал осенью по Сибирскому тракту, тот видел, с каким трудом несчастные лошади в обозе тащили тяжести по глубоким колеям, едва вытаскивая ноги из густой грязи, перемешенной с камнями, тот помнит, что весь путь этот в ту пору бывает усеян обломками осей колёс и трупами задохшихся от усталости лошадей», — так писалось в газетах тех времён.

От Перми до Екатеринбурга было построено 15 ямских станций. Первая станция от Перми была в селе Кояново на расстоянии 25 вёрст. От станции к станции пейзаж имел откровенно северный вид.

«…Отсюда подъём, и потом дорога идёт через три отлогие подъёма и спуска до селения Кояновского, оканчиваясь долгим спуском к селению. Кояновское селение расположено под горою на степи. Оно заселено башкирцами. Здесь две мечети, одна новая деревянная, а другая старая, и до 220 домов. От Кояновскаго селения до губернского города Пермь 25,5 вёрст. Дорога идёт по отлогим спускам и подъёмамъ.

На пятой версте встречается деревня Б. Буртым, расположенная по тракту на гopе. В ней 28 домов, от деревни этой спуск и подъём; за тем следует деревня Лобасова, расположенная по тракту. В ней 19 домов.

На девятой версте спуск и подъём к деревне Бабиной, в ней 16 домов. Деревня эта расположена на горе.

На десятой версте деревня Нищенова, тоже на тракте. В ней 30 домов. Деревни эти принадлежат Княгине Бyтepo. На 14 версте два моста по семь саженей через речку Моменку и крутой подъём к деревне Фроловой. В ней 15 домов. Деревня эта принадлежит Князьям Голицыным.

От неё отлогой спуск и переезд через деревянной мост в одну сажень через ручей, за которым небольшая деревня Клопы, в ней четыре дома.

От деревни этой продолжительной и довольно крутой подъём. Дорогу здесь окружает еловой лес. Далее следует отлогий спуск, простирающийся до г. Пермь… Городские ворота из двух каменных столбов, в виде 4-хъ угольных пирамид, покрытых белым железом, с железными наверху пирамид орлами» [12].

До строительства тракта уже были дороги, по которым передвигались наши местные жители и соединялись населённые

пункты между собой. История их создания началась со дня первых поселений. Так, например, в окрестностях деревни Кочкино находились следующие населённые пункты:

– Бабино, деревня при речке Вотлак малый (вероятнее, речка Ватлан, приток малой Мулянки, упоминается в источниках с 1792 года, башкирское название речки, известное с конца XIX века, – Батлана. Наименования типа Батлан(а) характерны для Бардымского района. Батлан – личное имя у калмыков. В настоящее время мы говорим «речка Ветлан»). Упоминается с 1849 года в приведённом выше тексте. В переписи 1869 года в ней числилось 19 дворов с численностью 104 человека.

– Буртым Большой, деревня при реке Буртым. В 1869 году в ней числился 31 крестьянский двор и 154 человека. Волостное правление, магазин.

– Буртым Малый (Нижний Буртым) и деревня Клестята (Собаки), упоминаются впервые в переписи 1904 года, деревня при речке Мулянка. В 1869 году в ней числилось 24 крестьянских двора и 128 человек, мельница.

– Горбуново, деревня на речке Верхняя Мулянка. Упоминается с 1780 года. В то время в ней проживал Данила Макаров сын Горбунов. В переписи 1869 года в ней числилось 17 дворов с численностью 91 человек.

– Золотые (Золота), деревня при речке Вотлаке. В переписи 1869 года в ней числилось 4 двора с численностью 15 человек, мужчин и женщин.

– Касимово, деревня при речке Сыжу. В 1869 году в ней числилось 33 крестьянских двора и 201 человек. Часовня православная, мельница.

– Клестята, деревня Усть-Буртымского общества. В Списке населённых пунктов за 1904 год числится 15 дворов крестьян, приписанных к обществу и 1 двор разночинцев, всего 80 человек, все русские, бывшие помещичьи.

– Клопы (Клопова) деревня при речке безымянной. В переписи 1869 года в ней числилось 26 дворов с численностью 152 человека.

– Кольцово, село на речке Кольцовой и Сыре. Возникло в 1673

году как «починок Ортюги Кольцова». Первый житель – Никитка Артемьев сын Болотов. В 1869 году в ней числилось 19 крестьянских дворов и 77 человек. Православная церковь.

– Козыбаево, деревня при речке Вотлак, упоминается с 1780 года как деревня Кызыбаева. Пермские башкиры ещё в XVIII веке связывали название деревни с тюркским личным именем Кызылбай. Однако правильнее было бы соотносить его с тюркским личным именем Кызыбай. В 1869 году здесь числилось 15 крестьянских двора и 102 человека.

– Кояново, село, известно с 1689 года как деревня Каянова, близ речки Верхняя Мулянка, притока Камы. Местные жители – отатарившиеся башкиры. Кояново произошло от башкирского слова койо – колодец. В 1869 году в ней числилось 247 дворов и 1400 человек. Две мечети, волостное правление, почтовая станция, полуэтап, магазин, четыре кузницы.

– Лобаново. Село в Пермском районе. Основано в 1698 году. Егором (он же Георгий и Юрий) Евстратовым (Калистратовым) сыном Красильниковым (ранее известен как Юрка Калистратов, сын Красильников), его сыновьями Даниилом и Григорием и племянником Степаном Красильниковым, выходцами из Верхних Муллов. Как село известно с 1873 года. В 1869 году в нём числилось 25 дворов и 136 человек. Православная часовня. В 1908 году уже числились часовня деревянная и одна православная церковь каменная, земская школа, народная библиотека, волостное правление, фельдшерский пункт.

– Нестюково, деревня на речке Ватлан. Известна с 1647 года как деревня Сподобина. Тогда в ней жил Васка Тимофеев сын Сподобин.

В 1792 году упоминается уже как «Сподобиха, Нестюкова то ж». Нынешнее название ещё в XVIII веке связывали с именем башкира Нестюка Актемирова. В 1869 году числилось 26 дворов и 152 человека. Православная часовня.

– Няшино, деревня на речке Безымянной. В 1869 году в ней числилось 12 крестьянских дворов и 55 человек.

– Устиново, деревня на речке Устиновке. Известна с 1647 года

как деревня Батракова. В ней тогда жил Козьма Устинов сын Батраков. В 1792 году упоминается уже как «Устинова, она же и Батракова». В 1869 году в ней числилось 32 крестьянских двора и 206 человек.

– Фролово (вместе с Шуваевой), деревня на речке Мулянке. В 1869 году в ней числилось 17 крестьянских дворов и 93 человека [14].

Сибирский тракт имел всероссийское значение на протяжении полутора веков. Он начал утрачивать свою важность после нескольких крупных событий второй половины XIX века, которые значительно преобразили его: изобретение телеграфа, что ослабило значение почтовых станций; появление речного пароходного движения, прокладка железных дорог.

В начале ХХ века, в период боевых действий Первой мировой и Гражданской войн, состоянию дорог в Пермской губернии практически не уделялось должного внимания.

На 1 октября 1927 года в ведении дорожного отдела состояли тракты, изношенность которых доходила до 100%, в частности окружная дорога в районе Лобаново – 50%, Кояново – 60%. В связи с этим окрисполком своим постановлением от 01.06.1929 года вновь рассматривает вопросы дорожной повинности для населения.

В 1930-е годы началась эпоха нового благоустройства Сибирского тракта – его начали асфальтировать, но во время Великой Отечественной войны эти вопросы отошли на второй план, и лишь в 1944 году руководство области вновь вернулось к данной проблеме.

В 1947 году начали асфальтировать главные улицы Перми, а за ними и окраины… [15].

В эти же годы «лобановский» участок тракта был испрямлён и сокращён, поэтому большая часть старого петляющего и учитывающего природный ландшафт пути осталась в стороне.

На дорогах Кочкино радикальных изменений не происходило никогда, благоустройство и все новшества проходили стороной. Лет пятьдесят тому назад школьники не могли пойти в школу зимой из-за переметённых и нечищенных улиц. В весенне-осеннюю распутицу до Старого Лобаново ходили в резиновых сапогах, на остановке у церкви переобувались в более светскую обувь и ехали в город.

Мы годами обустраивали свои дороги сами. Покупали гравий и песчано-гравийные смеси на собственные средства, утрамбовывали, укатывали. В октябре 2013 года газовики раскопали и без того неважные дороги и обочины, прокладывая газопровод. Вывернули глину и развезли её по всем дорогам и переулкам. Мирились, всё-таки газ будет, и надеялись, что их восстановят. Но чуда не произошло.

Администрация Лобановского поселения ежегодно выделяла по две-три машины для восстановления, но песчано-гравийная смесь развозилась по деревне, перемешиваясь с глиной, и дорога оставалась такой же разбитой. Но в последние годы и этих поставок нет. Ежегодной проблемой становится дорога от Старого Лобаново и весной напоминает собой стиральную доску. Ещё больше разбивает дорогу транзитный проезд дачников, расположившихся за деревней.

Жители вновь взялись за самостоятельное улучшение, на личные средства приобретают дорожные материалы и около своих домов обсыпают дороги гравием, асфальтовой крошкой, состояние улучшилось, но капитального обустройства и преобразования так и не произошло.

Многие ещё помнят, с какими мучениями преодолевали мы дорогу по двум полосам Сибирского тракта от Перми до Лобаново, по несколько часов простаивая в многокилометровых

пробках и на железнодорожном переезде. Сразу по выезде из Перми скоростной режим и безопасность движения резко падали, интенсивность движения возрастала.

В выходные дни, когда пермяки выезжали на дачи, создавались автомобильные пробки, скорость движения была минимальная.

Всё изменилось с пуском магистрали с тремя полосами движения в каждую сторону в 2012 году. Новая дорога радует глаз своими новыми разводными путями, съездами и мостами, навесными переходами и капитальными остановочными комплексами, обустроены придорожные полосы.

Эти преображения дают новую надежду на скорое исполнение федеральной программы и в отдалённых деревушках.

Сейчас из Кочкино до центра города на автобусе можно добраться за 30–40 минут, на автомобиле за 15–20. Трасса второй раз проложила себе более короткий и прямой путь в обход села Лобаново. C западной стороны угора деревни видно, как ровной стрелой светят в ночи её неоновые фонари и убегают вдаль, ведя за собой поток машин.

__________

1. Великопермская епархия, 1379–1879, протоиерей Е. Попов. – 1879 г.

2. История Пермского края.

3. Исследователь Сибири Н. М. Ядринцев, 1880 г.

4. Ехал Чехов по Сибири. История одного путешествия. Весна 1890 г.

5. Сибирский тракт – дорога скорби; www. Read more.

6. В. П. Семёнов. Военное обозрение. Великий кандальный путь.

7. Произвольная интерпретация автора.

8. Традиции езды по Московско-Сибирскому тракту.

9. Сибирский тракт – дорога скорби; www.Read more.

10. Енисейские губернские ведомости, кор. А. Шепетковский.

12. В. П. Паршин. Описание пути от Иркутска до Москвы. – 1849 г.

13. Е. Н. Шумилов. Тимошка Пермитин из деревни Пермяки; Пермская губерния. Список населённых мест по сведениям 1869 г.; Список населённых мест Пермской губернии на 1904 г., приложение к Сборнику Пермского земства; Список населённых мест Пермской губернии Пермского уезда, составлен по сведениям волостного правления в 1908 г.; Список населённых пунктов Уральской области, том VIII Пермский округ, изд. 1928 г.

14. Е. Н. Шумилов. Краткий исторический справочник. Населённые пункты Пермского края. Издание 2-е, исправленное и дополненное, ч. 1, 2.

15. Из обзора ГАПО по истории дорожного строительства.

Глава 6. Сожжённая Москва

Начало XIX века ознаменовалось очередной сменой царствования.

В 1801 году в результате дворцового переворота был убит Павел Первый, и это была последняя борьба за трон среди претендентов на царствование. На престол взошёл Александр I Благословенный, проведший в России умеренно-либеральные реформы. Возможно, именно они, давшие излишние вольности народу, и стали причиной дальнейших покушений и убийств царских особ.

В стране образовывались тайные общества, проводились восстания, террористические акты. В 1826 году учреждён корпус жандармов и Третьего отделения собственной Его Императорского Величества канцелярии (тайная полиция). Ужесточилась цензура.

Междуцарствие закончилось восшествием Александра II Освободителя, при нём отменено крепостное право. После убийства Александра II вышел Манифест императора Александра III «О незыблемости самодержавия», издано положение «О мерах к охранению государственной безопасности и общественного спокойствия». Организаторы покушения на императора Александра II были казнены. Среди повешенных был А. Ульянов, брат Ленина.

Вся история человечества – это история войн. Один человек или государство нападает на других в целях завладеть его богатствами, территориями или просто из-за мести, зависти, религиозных убеждений.

Девятнадцатый век не стал исключением. Российская империя создавала союзы, отбивалась от нападений с трёх сторон света, терпела поражения и победы.

Присоединялись новые территории, переходили под защиту России западные территории: Финляндия, Бессарабия, устье Дуная и Черноморского побережья Кавказа. Южные: Карабах, Абхазия, северные территории Азербайджана, Чечни и Нагорного Дагестана, Кокандское ханство, установлен протекторат России над Бухарским ханством, появилась граница между Россией и Афганистаном. На востоке проблемы решались дипломатическим путём. С Китаем устанавливали совместное владение территориями, новые торговые отношения, подписан договор об оборонительном союзе против Японии и о постройке Китайско-Восточной железной дороги. Япония передала России остров Сахалин.

Пожалуй, самыми обидными в свете современных событий стали два события: «продажа» Россией Аляски и Алеутских островов США и освобождение Болгарии от османского ига, длившегося 300 лет. Конечно, всегда есть основания для того или иного действия, но сколько мы положили жизней русских для государств, той же Болгарии, освобождая их от зависимости захватчиков, но не способны они быть суверенными и с периодичной постоянностью сами надевают на себя ярмо порабощения.

Вторгаясь на наши территории, враги убивали русских, жгли наши города и сёла, угоняли в рабство беззащитных. Во все века и сейчас народ русский им не нужен, нужны лишь наши территории и земные богатства, залежи полезных ископаемых, леса и водные ресурсы.

В 1899 году по инициативе России прошла Гаагская мирная конференция, где были приняты Конвенции о мирном разрешении международных споров, о законах и обычаях сухопутной войны.

Но почти за 90 лет до этого, в 1812 году, французская армия вступила на территорию России, началась Отечественная война. Император Наполеон не собирался развязывать масштабную войну, намеревался лишь занять несколько городов, потрепать русскую армию в приграничных сражениях, припугнуть императора Александра I и заставить его следовать в русле французской политики. Также сыграло самолюбие, две сестры русского царя так и не стали его жёнами. Бонапарт пришёл в Россию дать свободу крестьянам, но о них же и споткнулся.

Уж сколько наш простой народ, по сути, рабы своих помещиков, роптал на своих хозяев, царя и правительство, но взялся за вилы, ушёл в леса, начал партизанское движение против агрессора.

Наши силы и возможности были малы, и Бонапарт вошёл в Москву – мёртвый город встретил его эхом безлюдья и воем брошенных собак. Русский народ, отступая, выжигал за собой землю. Жгли умышленно, чтобы не досталось врагу. Москве не впервой гореть…

Церкви, как менее пострадавшие от пожаров, были обращены французами в казармы и конюшни. Богатое убранство церквей уничтожалось нещадно, а драгоценные металлы тут же переплавлялись для личного обогащения. Такое кощунство ещё больше распалило глубоко верующий русский народ.

«Война 1812 г. держала в сильном страхе жителей отдалённой Перми и пригорода. Проходившие подряд рекрутские наборы усиливали страх. Достиг слух, что Наполеон занял Москву. Но затем не было совсем слуха, потому что и почты перестали приходить из столицы. В эту тяжёлую годину и в Пермской губернии нашлись крестьяне, которые изъявили желание ополчиться поголовно, чтобы идти на врагов» [1].

«…В январе же после 1812 года пермяки увидели у себя и пленных французов в изношенных шинелях, с обносками на ногах и полумёртвых от голода, а особенно от стужи, которая ударила вполне по-северному… Не более чем через год после взятия Парижа пленникам была дарована свобода. Они воротились в своё отечество, кроме тех, которые сосланы были вглубь Сибири, не встретив со стороны пермских граждан никаких обид. Был открыт при церквях кружечный сбор добровольных пожертвований на разорённых московских жителей» [2].

Откуда же взяться благополучию и процветанию России, если её постоянно грабят и разрушают? Народ поплачет, заживит раны, погребёт славных защитников и снова берётся за работу. Как говорится, что нас не убивает, то делает нас сильнее.

За годы царствования Александра I было проведено 17 рекрутских наборов. В 1802 году – 72-й по счёту – два человека на 400 душ. В 1812 году было три набора по три человека от 500 душ.

Брали мужчин от 17 до 35 лет, а в 1812 году до 40 лет. Рекрутство опустошило деревни, и в 1813 году в некоторых губерниях разрешалось брать за рекрутов 12-летних мальчиков в военно-сиротские отделения, где их готовили для армии: мастеровыми, писарями, музыкантами, унтер-офицерами.

Нет данных, что мужчины Кочкино принимали участие в этой войне, но и опровергнуть этот факт тоже никто не может.

Война – дело генералов, а гражданский народ живёт своей жизнью. Наши великие путешественники совершили первое русское кругосветное плавание, открыли Антарктиду, Японию для России. Проведён ряд реформ, приняты правила о печати, открыт Царскосельский лицей, который взрастил талант А. Пушкина. Построены первые пароходы на Каме. Велось строительство новых шоссейных дорог и началось возведение железных.

В финансовой сфере проводились денежные реформы, вводились серебряные рубли в качестве основы денежного обращения и золото. Создан Государственный банк, учреждён Дворянский земельный банк.

В 1829г. прошла первая Всероссийская мануфактурная выставка. Появилась целая плеяда русских художников: В. Васнецов, В. Суриков, А. Венецианов, О. Кипренский, В. Тропинин… и композиторов: М. Глинка, М. Мусоргский, Н. Римский-Корсаков и другие.

Развивалась промышленность. Приняты законы об ограничении детского труда, о запрещении ночной работы женщин и подростков на промышленных предприятиях, об ограничении рабочего дня на фабриках до 11,5 часа. Большие изменения ожидались и для подневольных крестьян.

«…На Урале ситуация обострялась в связи с неурожаем хлебов в 1857–1860 гг., ухудшением продовольственного обеспечения населения, что вело к росту социальной напряжённости в регионе… в крае произошли 62 волнения горнозаводских рабочих и крестьян… Особой остротой отличались выступления подзаводских крестьян в имениях Бутеро-Родали и Голицыных. Крестьяне, привлекавшиеся кобязательным вспомогательным заводским работам, отказывались выполнять установленные барщинные повинности, жаловались на отягощение «уроками», недостаток продовольствия. При Министерстве финансов была создана приготовительная комиссия, которой поручалась разработка законопроекта, касающегося перехода населения казённых горных заводов Урала на вольнонаёмный труд. Подготовка отмены крепостного права в России началась с первых месяцев 1857 г.» [3].

В 1803 году вышел «Указ о вольных хлебопашцах», который предусматривал освобождение крепостных по обоюдному согласию с помещиком за выкуп, но мало кто из крестьян мог откупиться от барина, тем более что и помещики не горели таким желанием. Все последующие указы и реформы, по сути, оставляли крестьян бесправными.

Таков был удел бесправного крестьянского люда, который отражался на жизни и крестьян нашей деревни.

В феврале 1861 года вышел Манифест об освобождении крестьян от крепостной зависимости.

__________

1. Великопермская и Пермская епархия. Библиотека Пермского университета.

2. Великопермская епархия, 1379–1879 гг., протоиерей Е. Попов, изд.1879 г., стр. 121.

3. Г. Н. Чагин. История Урала до конца XIX века.

Глава 7. Оковы сброшены

Отмена крепостного права в 1861 году сняла крепостные «наручники» более чем с 20 млн крестьян и предоставила им целый ряд гражданских прав и свобод. Это коренным образом изменило облик целого сословия, явилось крупнейшим событием, переломным моментом в отечественной истории, который положил начало новому этапу в исторических судьбах российского, в том числе уральского крестьянства. Помещичьи крестьяне получили личную свободу и право выкупить душевой надел, получили возможность организации общин, сельского и волостного управления.

Вследствие чего в Кочкино образовалось Кочкинское общество. Увеличивалась площадь пахотной земли за счёт расчистки леса и превращения лугов и целинных земель в пашни. За пять лет Пермская губерния превратилась в один из крупных производителей товарного зернового хозяйства.

Большое количество хлеба в зерне и муке продавалось на ярмарках и вывозилось за пределы региона. Однако крестьянство Урала часто постигали неурожаи. Особенно сильным был неурожай 1890–1891 годов.

Воодушевлённые крестьяне, ведь сейчас работали практически на себя, увеличивали посевы не только зерновых культур, но и льна и конопли, резко выросли посевы и сборы картофеля, который практически стал для крестьян вторым хлебом. Посевы картофеля способствовали развитию винокурения и крахмалопаточных заводов. Картофель стал употребляться и для откорма скота, развивалось пчеловодство. Развивалось животноводство и птицеводство. Излишки можно было продавать.