Секретная лаборатория по изучению времени
и методов перемещения в нем (ЛИВМП)
10.09.2018, 9:37
Вытерев тыльной стороной ладони пот со лба, профессор Зоннер удовлетворенно кивнул, услышав тихий лязг запирающего механизма бронированной двери. После этого он поднес руку к кнопочному пульту управления, расположенному на стене слева. Набрал код «666» – то ли случайно, то ли намеренно выбранные лично профессором Зоннером цифры. Раздался пронзительный трехкратный звуковой сигнал. Дверь в лабораторию заблокировалась, а сам бункер, в котором она располагалась, перешел в автономный режим работы. Профессор вынул ключ. Особой нужды в этом не было. Зоннер просто боялся оставлять ключ без присмотра, даже находясь среди коллег.
– Всем утра доброго! – эхом раскатился по помещению лаборатории голос Рихарда Зоннера.
Пожилой мужчина, страдающий лишним весом, смерил недовольным взглядом членов своей команды. Времени, на изучение и покорение которого профессор потратил большую часть жизни, на пустые разговоры уже не оставалось: профессор и без того опоздал. Поэтому мужчина прошел мимо помощницы, протягивающей ему стопку писем и документов на подпись. Бумажной волоките, он предпочел непосредственную работу.
– Что у нас с накопителем? – поинтересовался Зоннер у Патрика Марка – старшего научного сотрудника лаборатории, ответственного за вопросы снабжения эксперименальной установки энергией.
Патрик вывел на экран своего монитора соответствующий график:
– Боюсь, сегодня утром вновь была незначительная утечка.
– Еще один день в аду, – прокомментировала действия профессора Зоннера его секретарь и помощница мисс Саманта Коул. Недовольно поджав уголки губ, девушка швырнула бумаги на стол. Откинувшись на спинку кресла, принялась разглядывать коллег: больше заняться было все равно нечем.
Саманта тяжелее других в лаборатории переносила ежедневную изоляцию. Молодая, привлекательная и легкая в общении блондинка находилась в активном поиске спутника жизни. Невозможность покинуть рабочее место по окончании рабочего дня, а не когда того пожелает профессор Зоннер, заметно мешала воплощению планов в жизнь. Саманта даже подумывала бросила эту работу. Но солидные деньги, которые платили ей за выполнение скромных обязанностей и молчание, все же склонили чашу весов к «потерпеть еще годик».
Всем остальным сотрудникам лаборатории вынужденная изоляция особых неприятностей не доставляла. Работа была их смыслом жизни. Успешно функционирующую машину времени, как называли подобные устройства обыватели, сотрудники видели в своих снах. И добиться того, чтобы зернышко красной фасоли переместилось вперед во времени на указанные две секунды, для них было важнее, чем переместить свое бренное тело в какое-нибудь место, более привлекательное, чем этот бункер.
Мужскую часть коллектива Саманта еще как-то могла оправдать. Понять же, чем руководствовалась Джессика Спайк, секретарша никогда не могла. Младший научный сотрудник, специалист по методам беспроводной передачи энергии, Джессика работала не меньше самого Зоннера! А ведь Джесс, хотя и не была красавицей, имела успех у противоположного пола. Саманте порой даже завидно становилось, когда эта круглолицая улыбчивая коротышка в смешных очочках рассказывала об очередном кавалере, который «словно клещ» вцепился в нее на семейном торжестве.
Мисс Коул прикусила пухлую алую губку, чтобы скрыть невольную улыбку. Конечно, обилие работы, а значит, преобладание сидячего образа жизни, не могли пройти бесследно. В последние пару недель Джесс заметно поправилась. Сама девушка, конечно, не видела в том проблемы. Тем более что на прошлой неделе, эксперименты профессора Зоннера наконец-то увенчались успехом.
Истратив в течение минуты пару мегаватт электрической энергии и несколько десятков тысяч долларов, ученые радовались как дети, когда керамическая чашечка, расположенная в центре лаборатории внутри металлической куполообразной паутины чуть выше человеческого роста на несколько мгновений, опустела. Едва это произошло, в лаборатории воцарилась такая тишина, что Саманта отчетливо расслышала стук сердца почтенного профессора. А потом посередине паутины что-то едва заметно вспыхнуло, и фасолинка вновь появилась в керамической чаше. Как выяснилось на следующий день, структура объекта немного изменилась, но общему ликованию это помешать не могло. Саманта томно вздохнула. В тот день Патрик впервые ее поцеловал.
Высокий, широкоплечий, стильно одетый Патрик всегда выгодно выделялся на фоне остальной части мужского коллектива. Его присутствие скрашивало унылые будни и даже давало некую надежду на будущее. Говорить с ним, да и просто смотреть на него было гораздо приятнее, чем, например, на Джеффа Сандро – штатного программиста и внештатного специалиста по проблемам, связанным с компьютерами.
Вопреки стереотипам Джефф производил впечатление самого заурядного наемного работника. Не клерка. Они не позволяли себе быть настолько простыми. А человека привыкшего работать руками в большей степени, чем головой. Мисс Коул находила это странным, ведь руками Джефф лишь стучал по клавишам– не слишком сложное занятие, как понимала девушка по собственному опыту.
Мужская часть коллектива включала еще математика Боба Альто. Без сочувствия думать о нем Саманта не могла. По мнению секретарши, шансов найти свою вторую половинку у этого щуплого, сутулого, вечно небритого субъекта не было. Разве только кто-то искал чрезвычайно умного возлюбленного, способного целыми днями думать и говорить лишь о работе. По уровню занудства Боб обходил даже профессора Зоннера. Ну и по уровню понимания происходящего. Ведь это именно Боб сумел отыскать ошибки в расчетах светила науки.
– Так выясните, откуда взялась эта утечка! – прогремел над головой Саманты голос профессора, невольно заставив девушку вздрогнуть. – Лентяи!
Плюхнувшись на жалобно скрипнувшее под ним кресло, профессор тяжело вздохнул.
– И ведь непосредственно перед экспериментом! Что теперь – целый день псу под хвост пускать?!
Саманта недовольно поджала уголки губ. Профессор, очевидно, нервничал перед попыткой повторения давешнего успеха. Во всяком случае, она не знала, чем еще объяснить его возбуждение и недовольство, которое было сильнее и заметно громче обычного.
* * *
10.09.2018, 15:42
Попытка повторения эксперимента провалилась. С треском. И с искрами, разлетевшимися парой дружных снопов по ближайшим рабочим столам. Джесс даже пришлось пожертвовать остывшим чаем, чтобы спасти коллекцию магнитиков и настольный календарь. Куда неприятнее было то, что произошедшее сильно взбесило профессора Зоннера. Виновным он избрал Патрика и без стеснения обрушил на него весь свой гнев.
Кричал профессор добрых полчаса. Потом схватился за сердце. Патрик и стоявшая рядом Саманта помогли ему сесть.
– Воды, – прохрипел ученый.
Мисс Коул дернулась было в сторону кухоньки, оборудованной в нише справа от входа в бункер. Патрик остановил ее.
– Ему спокойствие нужно. Я сам схожу.
Секретарша спорить не стала. Хотя по выражению на смазливом личике было видно, насколько неприятно ей выполнять сейчас свои обязанности. Компания Джесс и Джефа, распивавших кофе на старом диванчике с видом на холодильник и микроволновую печь, была гораздо привлекательнее общества потного, взбалмошного старика.
Теплой воды не было. Подумав, что пить Зоннеру в его состоянии холодную жидкость не слишком уместно, Патрик налил воды в стакан и сунул в микроволновку. Джессика и Джеф помыли чашки и ушли, не сказав ни слова.
От нечего делать, Патрик покосился в сторону Саманты и упомянутого начальника. Все-таки удивительно, как помощнице удавалось настраивать старика на спокойный лад! Еще пару минут назад разъяренный профессор и помощница, испытывающая к нему открытую неприязнь, теперь мирно беседовали. Судя по взгляду Зоннера, направленного чуть ниже шеи его помощницы, разговор касался чего угодно, только не работы. Патрик фыркнул.
– Ваша вода, профессор.
– Благодарю, – крякнули в ответ.
Саманта достала из ящика своего стола аптечку и, быстро пролистав длинными ухоженными пальчиками блистеры с таблетками, выдавила Зоннеру на ладонь нитроглицерин.
Медицинского образования мисс Коул не имела, и потому Патрик всякий раз удивлялся ее способности быстро оказать первую помощь. Лично он с трудом мог просто разобраться в перечне имевшихся медикаментов. Список был достоин какого-нибудь фельдшерского пункта в отдаленном селе, поскольку в режиме автономной работы надеяться на своевременную помощь снаружи не было возможности. Чаще других, конечно, использовались обезболивающие и лейкопластыри. Но порой требовалось и не настолько банальное лечение.
– Кажется, получше, – наконец прокаркал профессор Зоннер. – Который там час? А, бездельники! Хватит прохлаждаться. Работать! Патрик, пойдем еще раз взглянем на графики энергии.
Мужчины отправились к соседнему столу, оставив Саманту в желанном одиночестве.
– Вот смотрите, профессор. График накопления идеальный: ни одного ватта не потеряно. А это график расхода, – Патрик вывел на экран другую кривую. – Вот спад во время проведения эксперимента. А вот утечка. Незначительная – сто восемьдесят два киловатта. В прошлый раз подобная картина наблюдалась во время урагана, когда установка отреагировала на попадание молнии во внешний блок. Но утром никаких молний не было. Во всяком случае, я их не видел и в новостях про непогоду ничего не говорили.
– А это что? – профессор ткнул в экран. – Как будто тоже…
Патрик пристально вгляделся в кривую. Пару раз щелкнул мышкой, увеличивая масштаб. Клацнул в указанное Зоннером место.
– Да. Двадцать три киловатта. Пару минут назад. Джесс! Подойди сюда.
На крик Патрика пришла не только Джесс, но и все остальные сотрудники лаборатории. Открыли графики активности установки, сверились с прогнозом погоды, проанализировали возможные потери. Джессика не поленилась даже посчитать вероятность возникновения статического электричества и прикинуть возможный ущерб от него.
– Ничего не понимаю, – растерянно проговорила девушка. – Нет никаких причин для утечки.