За преодоление еще одной «информационной ступени» мы можем быть благодарны гениальным английским математикам Чарльзу Бэббиджу и Аде Байрон-Лавлейс.
Впечатляющим изобретением Чарльза Бэббиджа – правда, физически воплощенным в итоге лишь частично – стала вычислительная («разностная») машина. Качественно она намного превосходила все вычислительные устройства, использовавшиеся до этого. По сути, это был своеобразный механический компьютер.
До этого в вычислениях математикам, торговцам, строителям, мореплавателям помогали вычислительные таблицы: они были известны арабам еще в IX веке, и в течение последующих веков совершенствовались. Правда, в них встречались многочисленные ошибки, что могло привести к крайне неприятным последствиям.
В XVII веке процесс вычислений ускорило изобретение логарифма и создание первых примитивных счетных машин Лейбница и Паскаля – для сложения и умножения.
После разностной машины Бэббидж, уже совместно с Адой Байрон-Лавлейс, задумался над следующим, еще более грандиозным проектом – «аналитической машиной». Их машина должна была не просто рассчитывать результаты, но выполнять операции – «процессы, изменяющие взаимное отношение двух вещей» – и при этом работать не только с числами, но и с другими объектами, вроде тонов гармонической музыки. Из «машины чисел» она должна была стать «машиной информации». Единицами информации для такой машины должны были стать переменные.
В этом проекте Ада Байрон-Лавлейс выполняла труднейшую работу: она программировала машину, не имея самой машины (став, таким образом, вообще первым программистом в мире).