– Ты своими глазами видела картину?
Саша кивнула. – Она существует. Вопрос- подлинник ли это, но это уже не ко мне. Важный синьор Фабио будет клясться, что подлинник.
– И ты согласилась.
– На мой взгляд, все довольно просто. Ассистент бизнесмена-благотворителя обещал найти документы о покупке картины. Они обязательно должны сохраниться, такие вещи хранят! Знаешь… меня покоробила твоя история с шикарными покоями настоятельницы. Я представляла жизнь в старинных монастырях по-другому. Особенно здесь.
– Мне показалось, что в этом преступлении все не так. Только пока не могу понять, почему.
– Я заразила тебя своей интуицией?
– Я совсем не против, если ты займешься историей картины. Но не лезь в расследование убийства. И у нас на все три дня!
– Почему три дня?
– Потому что через три дня свадьба матери, на которой я не смогу присутствовать, если не закончится расследование
– И тебя это волнует?
– Я же должен спасти графиню делла Ланте от греха! – Никколо снова затрясся от смеха.
***
Графиня делла Ланте ушам своим не верила: вот так просто, попили кофе и сын сменил гнев на милость?
Саша не стала объяснять, что проблему решили случайно ляпнутые слова. Ее беспокоило другое: как бы Аделе не решила, что она и есть ее идеальная невестка. Вот тогда, под ударами ее тяжелой артиллерии, а глядишь и с двух сторон сразу, ведь маркиз непременно поддержит супругу, устоять будет сложно. А Саша совершенно не собиралась замуж за «бывшего». Всему свое время, их время ушло.
Прогулка вызвала зверское чувство голода. Что там круассан-корнетто и чашечка эспрессо с Никколо, вот смородиновый песочный пирог, апельсиновый сок, капучино, и йогурт со свежими фруктами- это нормальный завтрак.
За третьим куском пирога ее и застал звонок синьора Фабио чего-то там Гуталини.
– Галерея Ломбарди. Виа Арнальдо Фортини, 18. Ассистент благотворителя, Антонио Фальетти, нашел документы о покупке картины Пинтуриккьо. Синьор Фальетти приобрел ее в галерее, ну, собственно, это не совсем галерея, только название, это очень дорогой антикварный магазин, где торгуют не только картинами.
– Я могу сослаться на вас?
– Мне бы этого не хотелось… вы же понимаете… не стоит афишировать мой интерес к происхождению картины.
– Так что же вы от меня хотите?
– Узнайте, как картина попала к антиквару. Это все, что я хочу.
Никколо, в отличии от синьора «Гуталини» сразу согласился: если Саша обещает оставаться в рамках короткой беседы о приобретении картины, он подтвердит что она действует по его поручению.
***
Галерея оказалась меньше, чем ожидала девушка, действительно, не галерея, а одно название.
Первый этаж старинного дома, выстроенного из того бежевого камня, что на солнце сияет розовым, а в непогоду становится серым, занимали широкие окна, в которых был выставлен всякий хлам для завлекания туристов. Возможно, все эти статуэтки, лампы, шкатулки, брошки и прочая ерунда и имели какую-то ценность, но явно не относились к шедеврам антиквариата.
Но оказалось, что Саша просто ошиблась дверью. Магазинчик ширпотреба для туристов плавно перетекал в витрины обувной лавки, а галерея хорошо спрятала свою маленькую дверь по соседству, да еще и завесила окна плотными светлыми жалюзи. В занавешенном окне, словно в нише, скромно пристроились маленькая икона, пара чего-то деревянного, похожего на хохлому, только спокойнее, коричневее, скромнее. Не обошлось и без керамической тарелки из Деруты со сценой из жизни Святого Франциска.
Неприметную дверцу в самом углу дома хорошо маскировали светлые камни, словно заплатки, сиявшие на бежевом фасаде. Девушка подозревала, что они и придают сияние фасадам, когда солнечные лучи освещают все вокруг.
Саша открыла дверь и чуть не свалилась со ступеньки, потому что галерея расположилась ниже уровня улицы. Магазин оказался маленьким, узким и темным. Несколько картин, попавших на глаза, были миниатюрами в богато украшенных рамах, выставленными в витрине, как кольца в ювелирном магазине. XIX век, Германия – гласили крохотные таблички.
Дверь в задней части открылась, и появился высокий мужчина с куцей бородкой.
– Con tutto l’attenzione, signora, внимательно слушаю! – Он лениво натягивал пиджак, всем видом давая понять, что Саша ошиблась дверью. Даже не поздоровался.
– Я пришла по поручению полковника карабинеров Никколо Скарфоне из Рима. У меня к вам несколько вопросов.
– Синьора, надеюсь, карабинеры не подозревают меня в торговле краденными предметами искусства!
– Нет, синьор, – тут Саша не удержалась, и добавила, – пока нет.
– Всегда готов помочь властям. – Улыбка превратила хозяина галереи в добренького деда Мороза.
– Вы владелец?
– Конечно. Альдо Ломбарди, к вашим услугам. Что вы хотели узнать?
– Синьор Антонио Фальетти был вашим постоянным покупателем?
– Да, конечно! Он всегда заходил сюда, когда был в городе, чтобы узнать, нет ли у меня интересных для него вещей. Я показывал ему миниатюры в витринах, картины, но он не всегда что-то покупал. Но почему вы о нем спрашиваете?
– Дело в картине, которую синьор Фальетти собирался подарить монастырю Сан Джузеппе. Нам известно из его документов, что он приобрел картину у вас. (А я прямо взаправдашний карабинер, научилась за столько-то лет!– подумала про себя Саша. Собственно, адвокатский опыт работы в судах о том же, как ни крути).