Дуглас начинал ночной обход незадолго до полуночи. Не спеша ступая по пустым коридорам, он прислушивался к бормотаниям в камерах. Ночь выдалась облачной и безлунной, пустота чёрного заволакивала пространство. Свет от лампы не мог пробиться дальше пары шагов, поэтому Дугласу приходилось постоянно всматриваться вперёд, чтобы не пропустить очередной поворот и не натолкнуться на стену.
Сегодня его смена началась раньше обычного. Лауд приказал всем повысить бдительность и незамедлительно приступить к своим обязанностям. С чем было связано такое решение, никто не понял, и Дугласу оно было явно не по нраву. Ему только начало везти в карты, когда его вызвали на дежурство. Оставив беспроигрышную масть, он отправился в западное крыло.
В этой части тюрьмы сидели в основном мошенники, грабители и тому подобный сброд, кто не отличался особой жестокостью, но успел разорить не один банк. Охраны здесь было меньше, нежели в южном или восточном крыле, – лишь по паре человек на каждом из трех постов. Сегодня в наряд прибавили по человеку, но Дуглас всё так же совершал обход в одиночку. К концу привычного маршрута его отвлек посторонний шум. Он стоял на перекрестке, левый поворот вёл к камерам, правый – к последнему блокпосту. Непонятный звук неприятно поскребывал с обеих сторон. Дуглас замер в ожидании. Чем больше он прислушивался, тем отчетливее слышал приближающиеся голоса. Приготовившись, он сделал несколько шагов в сторону. Некто подступал. Револьвер готовился встретить незнакомцев. Все мышцы напряглись, и, всматриваясь в непроглядный мрак, Дуглас начал приближаться к камерам.
– Дуглас! Какого чёрта ты крадёшься, как кошка на охоте?
Двое охранников вышли со стороны блокпоста навстречу свету. Дуглас резко обернулся.
– Дин, Роджер?! Дьявол вас раздери обоих! Проклятое эхо, ничего не мог понять до последнего, откуда голоса доносятся! Что вы тут забыли? Это же не ваша территория.
– Лауд отправил охранять карцер, – ответил Дин, покручивая бакенбарду.
– Боится, что мертвяки полезут из ямы?
– Заткнитесь оба, о таком не стоит шутить! – в разговор вмешался Роджер.
Дин и Дуглас переглянулись. Будучи старше Роджера на пару десятков лет и насмотревшись уже вдоволь на нервную молодёжь, они не стали подливать масла в огонь.
– Ладно, не горячись. Просто что-то явно неспокойно, если Лауд сваливает на нас лишнюю нагрузку. Удачи, парни, я закончу с этим блоком и возвращаюсь на перекур в комнату отдыха.
– Перекинемся в картишки после?
– Как скажешь, Дин. Но не надейся отыграться. Тихая и обеспеченная старость не для тебя.
– Сегодня мне повезет, вот увидишь!
И двое исчезли в ночной пустоте коридора, словно никогда и не появлялись ранее. Голоса затихли.
«Видимо, и правда почудилось», – решил про себя Дуглас и собирался идти в следующий блок, но вновь услышал подозрительный шорох со стороны камер.
«Не спится, значит, кому-то. Можно и помочь», – приготовив дубинку, он уверенно пошёл разобраться с неспокойным заключённым.
Темнота расступалась, неясный шум вёл всё глубже по коридору. Ещё шаг – и свет от лампы пролился на двери с пропитанными ржавчиной замками. Как только пространство осветилось, голоса затихли.
– И с кого же начать? – сказал он так, чтобы его услышали пленники, и пнул первую из трёх дверей. К его удивлению, та оказалась незапертой. Из пустой камеры повеяло сыростью. Дуглас потянулся к револьверу, но точный удар по затылку вырубил его, и охранник упал без чувств.
Жаба стоял позади с металлическим прутом в руках:
– Ты первый, тварь!
Он быстро разоружил охранника и, прихватив в придачу ключи, запер его. Лампу он разбил – свет резал глаза, так давно привыкшие к темноте. Он ориентировался в этих подземных лабиринтах, словно в собственном доме. По пути он открывал двери, и заключённые, тихо выходя из своих камер, следовали за ним. Свернув пару раз, Жаба остановился у очередного перекрестка.
«Кажется, здесь…» – подумал он и стал тихо насвистывать. Прислушиваясь, Жаба сделал пару шагов в сторону и засвистел чуть громче, разряжая пространство назойливым эхом.
«Это оно!» – Достав револьвер, он пустил несколько пуль в воздух.
– Начнем, пожалуй… – Жаба бросил взгляд на стоявших рядом сокамерников. Кровожадные оскалы всем видом поддерживали его.
«Что-то Дуглас задерживается…» – Смит потянулся и зевнул:
– Слышь, Стоун, ещё минут пять – и пойдешь проверить, где старик.
Молодые караульные, уже не раз доказав свою преданность делу, заслужили право охранять западное крыло, однако, как бы сурово и грозно они ни выглядели, вооружившись винтовками и деревянными дубинками с металлическими набалдашниками, в сущности они всё так же оставались детьми. Задирая друг друга и отпуская сортирные шуточки, Смит и Стоун изо дня в день следили за своим блокпостом, но за всё время службы так и не увидев нарушителей, несколько расслабились. В западном крыле содержалось около сотни заключённых, и оно являлось вторым по площади в тюрьме.
– А че я-то? Может, сам? Заодно и вонь отступит, дышать-то чем-то надо, – флегматично ответил здоровяк Стоун.
– Не знаю, своё не пахнет. Мне нормально, – бодро пожал плечами Смит. – Так что, если хочешь отдышаться, вперёд за Дугласом.
– Да не так уж часто я и дышу. – На лошадиной морде Стоуна не дрогнула ни одна мышца. – Может, новенького отправим?
Третий охранник с подозрением покосился на них.
– А куда идти-то? – с неохотой спросил паренек с кошачьими глазами. Обычно он дежурил у северного крыла, где не было ни грабителей, ни убийц, а лишь блаженная тишина служебных помещений. Стараясь не раскрывать внутреннего волнения, он вёл себя довольно дерзко, что сразу приметили Смит и Стоун.
– Ты впервые в западном крыле? – вопросом на вопрос ответил Смит.
Новенький утвердительно кивнул.
– Ясно. Ну, слушай. У нас тут кольцевая, наш пост последний перед выходом. Ещё есть куча запутанных коридоров и ответвлений, но они все заканчиваются тупиком.
– Про карцер забыл сказать, – промычал Стоун.
– Ни к чему! – отмахнулся Смит, но, поразмыслив секунду, всё-таки добавил: – Ну да, между нашим постом и следующим – спуск в карцер. Те двое, что проходили тут недавно, как раз туда и направились. Ты запоминаешь? – Смит деловито нахмурил брови.
– Так точно. – Новичку совсем не нравилась идея идти куда-то, но из роли крутого парня он не выходил.
– Отлично! Люблю, когда у солдата в голове мозги, а не жопа, – усмехнулся Смит. – В карцер тебе не надо, там мертвяки и всякая падаль. Ты просто идешь прямо, временами сворачивая. Сначала налево, потом ещё раз налево, затем направо, налево, снова налево и наконец – направо. Это где-то середина пути. Потом идешь прямо, пропускаешь два перекрестка, на третьем снова поворот…
– Обожди! – перебил кошачьи глаза. – Куда мне после второго лева?
– Начинается… – Демонстративно откашлявшись, Смит посмотрел на Стоуна. – Может, всё-таки ты сходишь?
– Я справлюсь! – не желая падать в глазах сослуживцев, новичок решительно шагнул вперёд. – Налево, ещё раз налево, направо, потом вроде прямо, снова налево. Разберусь! – И, не дожидаясь ответной реакции, он толкнул решетчатую дверь, собираясь уйти.
– Стоять, солдат! – рявкнул Стоун.
Парень замер на месте.
– Первое правило караульного?!
– Ни при каких обстоятельствах не покидать свой пост! – отскочило от губ новичка.
– Правильно. А ты куда собрался? – Стоун грозно посмотрел на него.
– Так вы же сами сказали… – На этот раз, как бы ему ни хотелось выглядеть уверенно, новенький всё же растерялся.
Давящая минута показалась самой неуютной в его жизни, пока напарники не засопели, давясь смехом.
– Нормальный ты парень! – похлопал Смит парня по спине. – Боевое крещение, в принципе, прошел.
– А Дуглас? – осознав, что над ним подшутили, новичок снова напрягся.
– Да куда старый денется?! – ухмыльнулся Стоун. – Небось трещит с Дином и Роджером. Скоро придёт.
Новенький прорычал себе что-то под нос и вернулся на место.
– Ты ведь не обиделся? – Стоун преобразился в настоящую душку. Теперь на его фоне смешливый Смит выглядел хмурым задирой. – Как звать-то?
Круглые зрачки злобно сверкнули в темноте.
– Патрик. Нет, я в норме.
– Но ты правда крутой! – одобрительно усмехнулся Стоун. – Обычно кто заходит к нам на первое дежурство, только при слове «карцер» пускают душные ветра.
– Чего бояться-то? – Лесть сделало своё дело, и новичок, оценив добрый нрав сослуживцев, улыбнулся в ответ.
– Пойми, что там, у людей, на уме, – пожал плечами Смит, – некоторых яма пугает, верят, что по ночам тут гуляют призраки и всякая нечисть. А ты молодец, не трус!
Устав от комплиментов, Патрик собирался съязвить Смиту в ответ, но неожиданно проглотил язык, услышав несколько выстрелов подряд.
Моментально встав наизготовку с оружием в руках, Стоун обернулся к Смиту.
– Слышал?!
– Конечно!
– Прозвучало со стороны выхода, – заключил Стоун. – Что будем делать?
– Может, сходим проверить? – нерешительно предложил Смит.
Охранники замолчали, предоставив тишине гнетуще накаливать атмосферу. Их слух улавливал только стук падающих каплей с потолка да собственное сердцебиение.
– Странно… – выдохнул Смит, но тут же резко встрепенулся, услышав очередные раскаты оружия.
– Надо идти! – сказал Стоун.
– Я с тобой! – согласился Смит.
– Вы покинете пост? – вмешался Патрик.
– Ты сам слышал, нужно спешить! Стреляли совсем близко! – Стоун явно был взволнован. – Не пойми что творится, а мы тут прохлаждаемся.
– Патрик, ты за главного! Придёт Дуглас – открой ему! – Смит так же, как и Стоун, не желал тратить время понапрасну и торопился проверить, что к чему. Кинув новенькому связку ключей, он пустился рысью по коридору.
– Подождите! – обратился Патрик в пустоту, так как напарники уже покинули его. – Чтоб вас! Кто ж так делает?!
Неприятное одиночество изводило и без того напряженного Патрика. Он то и дело оборачивался по сторонам, пытаясь разглядеть движение во мраке. Отгороженный стальными прутьями от незнакомой территории соседнего крыла, он несколько потерял бдительность и позволил себе вольность поставить ружье на землю и закурить. Как только он облокотился на дверь, из тьмы появились руки и, крепко зажав пальцами рот и шею охраннику, сильно тряхнули его головой об сталь. Оглушенный паренек повалился на землю. Нарушителям только и оставалось, что подтянуть к себе ключи и открыть дорогу к свободе. Однако никто не спешил рваться вперёд – схватив Патрика, они потащили его обратно, откуда пришли.
Пока одни захватывали позиции и готовились к атаке, Жаба тем временем приблизился к очередной камере и открыл её нараспашку.
– Не может быть! Я думал, этот день никогда не настанет! – воскликнул Хорёк, устроившись у стены.
– Давай живее! Сейчас нельзя терять время! – Жаба старался не подавать виду, что нервничает.
Хорёк встал с земли и не спеша потянулся. На лице играла довольная ухмылка.
– Я так устал от всей этой утомительной серьёзности! Я предпочитаю получать удовольствие от своей деятельности, не забывая про юмор.
– Отведи нас к тайнику, а потом болтай и шути, сколько влезет! – Жабе не стоялось на месте.
Коридоры заполнялись людьми, и все как могли старались соблюдать тишину. Если кто-то начинал болтать, его быстро и грубо затыкали. Впервые в истории долины намечался побег, и желающих смыться оказалось великое множество. Некоторых предупредили о побеге заранее, и они, поглядывая в сторону Жабы, понимали, что тот и сам является всего лишь частью чьего-то хитроумного плана. Ставка возрастала с каждой минутой, и приходилось мириться с неизвестной переменной в угоду шансу.
– Никуда идти не надо, все здесь. – Хорёк раскидал в стороны служившие для сна подстилки и тряпки, обнажив свежеутрамбованную почву. – Полгода тесал камень, пока не нашел мягкий грунт! – сказал Хорёк себе под нос и, скрипя спинной дугой, начал копать руками землю. Через пару минут он осторожно извлек деревянный ящик средних размеров, а следом за ним ещё и вещевой мешок. – Здесь пять стволов. Всё, что удалось пронести. Патронов зато в избытке!
Жаба подозвал к себе знакомых и отдал им большую часть оружия, припася один револьвер для себя.
– Это то, что я думаю? – Жаба кивнул в сторону ящика.
Глаза Хорька запылали возбуждением.
– Именно! – довольная улыбка расплылась по его тощей физиономии. – Если бы он не стащил для нас всё это… – Хорёк оборвал фразу, заметив заинтересованные лица посторонних. – В общем, чудо, что у нас это есть. Славная работа, ювелирная! Я, честно, уже не могу дождаться начала феерии! В особенности тяжело было сдержаться и не пустить пулю в затылок кому-нибудь из охраны. Они такие бесы! Достали меня!
В камеру заглянул зэк огромного роста. Всё это время несколько человек караулило на входе. Здоровяк вопросительно посмотрел на Жабу:
– У нас скоро будут гости! Что прикажете делать, сэр?
Хорёк расхохотался:
– Ты смотри, лягушонок, к тебе обращаются не иначе как «сэр»!
Жаба злобно зыркнул в его сторону. Ничего не говоря, он дал вошедшему громиле заряженный револьвер и вернулся к деревянной коробке на земле.
Великан довольно хмыкнул и вышел. Через пару мгновений послышались выстрелы.
– Сделано! Всего один! – послышался голос из коридора.
Жаба и Хорёк вышли из камеры, прихватив с собой ящик.
– С какой стороны пришёл охранник? – спросил Жаба у остальных. В коридоре скопилось уже немало одичалых лиц. Впереди стояли те, кому Жаба отдал оружие. Остальные разминали кулаки, приготовившись пробиваться силой.
– Легавый пришёл со стороны дальнего поста, – ответил чей-то гнусавый голос.
– Неплохо! Пора перехватить других! Особых проблем возникнуть не должно! – Жаба кинул ключи амбалу с оружием. – А теперь слушайте внимательно, в чём именно состоит наш план!
Смит и Стоун приближались к выходу из восточного крыла, когда из смежного поворота им навстречу выбежал часовой из соседнего блока. Все немедленно остановились.
– До вас тоже донеслось?! – Смит с нетерпением смотрел то на одного товарища, то на другого.
– Сорвался с места сразу же! – ответил запыхавшийся охранник. – Еще один остался на посту, другой пошёл проверить кольцевую.
– Поспешим! – Смит возглавил отряд. Замыкал линию Стоун. Помимо нарастающей тревоги и беспокойства, какое-то иное зыбкое чувство закрадывалось в его сознание. Но у него не было времени думать об этом, они практически приблизились к воротам.
Ночная смена составляла вполовину меньше людей, нежели днем. Навстречу им вышел караульный.
– В чём дело, парни? Пересменка только через три часа.
– Что? Какая пересменка?! У вас тут стреляют! – Смит выпучился на него во все белки.
– Мы тоже это слышали, меня отправили проверить! – вмешался в разговор охранник, прибывший с другого блокпоста.
– Какие выстрелы? Вы о чём?! У нас тут всё тихо, – встречающий их часовой вопросительно уставился на них.
Наступило гробовое молчание.
И лишь бледный как призрак Стоун прошептал:
– Новичок…
Начальник Лауд сидел в кабинете и разбирал отчеты. В дверь постучали. Грэг исподлобья посмотрел на дверь. Откинулся на спинку кресла и на секунду закрыл глаза.
– Сэр! Это срочно! – голос снаружи звучал взволнованно.
Лауд встал. Не спеша накинул свой плащ и подошёл к двери. Открыв её, он встретился взглядом с часовым.
– Где? – устало спросил он.
– В западном крыле!
– Что произошло?
– Были слышны выстрелы.
Глаза Лауда сверкнули гневом. Он резко двинулся с места и зашагал вглубь коридора. Охранник поспешил за ним.
– Как давно?
– Минут пятнадцать назад.
– Почему так долго не докладывали?!
– Охрана на блокпосте оказалась дезориентирована и решила, что стреляют в другом блоке. Пока они добрались до выхода из западного крыла и разобрались, в чём дело, прошло некоторое время.
– Они оставили свой пост?!
Грэг остановился. Его тело содрогалось от злости.
– Какого чёрта тут происходит?! Сколько человек отправилось разбираться с беспорядками?
– Около десяти, сэр!
– Отправьте ещё столько же! Соберите всю охрану! Усилить восточный и южный проходы! Что с карцером?
– А что с карцером, сэр?
Взгляд начальника пронзал насквозь, и последнюю фразу охранник говорил всё тише и тише, чувствуя себя при этом меньше с каждым словом.
Грэг посмотрел на него снисходительно. Глубоко вздохнув, он продолжил свой путь.
– Направь троих в карцер через восточное крыло.
– Но ведь проход слишком низок. Придётся ползти на карачках.
– Немедленно!
– Есть, сэр!
Охранник свернул направо, Грэг же продолжил идти прямо.
– Куда вы, сэр?
– Есть дело! И что бы ни произошло, не дайте им прорваться!
На входе в западное крыло царила суматоха. Прибывали резервы из северной части. Оружие и обмундирование раздавалось в порядке очереди. Старшина стоял возле карты тюрьмы и инструктировал персонал.
– Всем внимание! Выстрелы прозвучали в верхнем районе крыла. Западная часть делится на две части. Верхняя, кольцевая, и нижняя, прямая. Отряд из десяти человек отправлен на проверку кольцевой. Дезертиры каким-то образом выбрались из камер и, скорее всего, уже пересекли дальний пост кольца и спускаются вниз к следующему. Предположительно, освобождая других из камер, они, скорее всего, планируют скрыться в туннелях и атаковать нас из темноты. Они вооружены, но их оружие ограничено! Их много, но у нас больше патронов! Нам по силам подавить бунт! Соблюдайте осторожность! Как только кольцевая часть будет зачищена, проверьте карцер. Оттуда нет выхода, о котором бы знали беглецы, но нам не нужны лишние сюрпризы. Небольшой отряд уже отправлен туда, но ещё пара человек не помешает. Сейчас это отродье почувствовало волю, но ненадолго. Им некуда бежать! Мы загоним их, как крыс в клетке. Десять человек отправляются в нижнюю часть крыла, остальные рассредоточиваются по периметру! Всем всё ясно?
– Так точно, сэр! – хором ответила охрана.
– Если ясно, то приступайте незамедлительно! Я хочу, чтобы к завтраку все крысы сидели в своих норах!
Приказ был отдан, и солдаты приступили к его исполнению.
Отряд приблизился к покинутому посту в западном крыле. Смит и Стоун оказались в первой линии, ведя за собой остальных. Дверь в следующий блок была открыта.
– Неужели новенький пошёл туда один? – Смит сжал кулаки от негодования.
– Мы найдем его! – Позади него стоял Стоун. В его взоре читалась несокрушимая решимость.
Не пройдя и десятка шагов, отряд вновь встал. На земле без сознания лежал Патрик.
– Он жив?! – взволнованно подскочил к нему Смит и проверил пульс. Нащупав биение, он облегченно выдохнул: – Просто в отключке. Кто-нибудь, доставьте го в лазарет.
Они пошли дальше. Всё глубже продвигаясь по коридору, отряд достиг камер заключения. Все приготовились. Три человека, прикрывая друг друга, пошли первыми, остальные притаились возле стен.
– Пусто, все ушли! – донёсся из темноты голос разведчика. Продолжив движение, отряд повсюду наблюдал покинутые камеры с открытыми нараспашку дверьми. Напряжение нарастало.
– Здесь раненый! – доложил лидер колонны.
– Плохи его дела, – охранник, осматривавший раны, снял руку с пульса.
Часовой открыл глаза. Он был очень слаб. Первая пуля ранила его в ногу, вторая угодила в район сердца. Раненый шевелил губами, пытаясь что-то сказать. Смит нагнулся, стараясь услышать слова.
– Что он говорит?
– Я не слышу. Эй, браток, отдыхай, скоро тебя подлатают.
Губы продолжали шептать. Каждое слово давалось с трудом.
– У них… они… взр… – он впадал в забвение, слова обрывались на середине.
– Он уходит. – Охранник с досадой констатировал прискорбный факт.
Собрав остатки воли, часовой схватил стоявшего рядом Смита за рукав.
– У них взрывчатка! – сказав это, он потерял сознание.
Смит не хотел верить услышанному.
– Он сказал – у них взрывчатка! – доложив остальным, Смит с трудом проглотил подступавший к горлу комок.
Движение отряда возобновилось.
Приближаясь к следующему посту, солдаты замедлили ход. Шагали тихо и осторожно. Неожиданно звонкий выстрел пронзил пространство. Одного из охранников подкосил вражеский снаряд.
– Засада! – Отряд прижался к стенам. Стараясь укрыться в камерах, они вели прицельный огонь. Началась перестрелка. Темнота ненасытно поглощала град пуль. Смит выглянул из укрытия и бегло осмотрелся. В конце длинного коридора стреляли из нескольких орудий. Врага не было видно, но ему удалось заметить, откуда вспыхнул выстрел, и, моментально взвив курок, он поразил цель.
На несколько секунд огонь прекратился. И вновь, новой волной, более яростной, обрушился на охрану, но уже без одного револьвера в правом углу.
– Один есть. – Смит вернулся в укрытие и перезарядил ружье.
Жаба и Хорёк шли впереди остальных.
– Да ты у нас теперь лидер отряда, важным человеком стал. Меня распирает отеческая гордость. – Хорёк где-то раздобыл тележку и осторожно вез ящик со взрывчаткой.
Жаба ничего не ответил, лишь ускорив шаг. Преодолев несколько поворотов, беглецы вышли к длинному коридору, освещённому тусклым светом ламп.
– Недалеко ещё один блокпост. Думаешь, было разумно оставить большую часть оружия тем дикарям? – Хорёк остановился и опустил тележку. Жаба ненадолго призадумался. Вслед за ними шла группа сотоварищей.
– Да, если всё пройдет как надо, нам оружие и не понадобится. – Жаба обернулся и обратился к остальным: – Парни, ваша задача – отвлечь охрану. Прошу вас, не лезьте на рожон! Просто займите их ненадолго. Когда услышите сигнал, возвращайтесь.
Донеслись отголоски начавшейся перестрелки. Беглецы были в предвкушении, им не терпелось вырваться на свободу. Отряд разделился. Пройдя длинный и извилистый путь, Жаба наконец-то вывел свою группу к намеченному пункту. Зэки сомнительно уставились в глухой тупик.
– Здесь, – сказал Жаба, впервые переведя дух после всех ночных пробежек.
– Точно? – переспросил Хорёк.
– Точно.
Хорёк осторожно выгрузил ящик, открыл его и установил взрывчатку у основания стены.
– Как будем взрывать? – обернулся он к Жабе.
– По старинке. – Тот кинул ему сумку с порохом.
Закончив с подготовительными работами, Хорёк провёл пороховую полосу от стены до ближайшего поворота, где укрылись остальные. Дали искру, и огонёк, словно шустрый светлячок, устремился по кривой линии. Исчезнув во тьме, он достиг своей цели, и раздался оглушительный взрыв.
Хорька знатно оглушило. Со звоном в ушах, он поднялся и выглянул посмотреть на результат. Дым с пылью заволок помещение. Языки пламени местами освещали образовавшийся высокий проем в стене.
Разогнав вокруг себя дымчатую мглу, Хорёк обратился к остальным:
– Южное крыло, господа! Вы знаете, что делать!
Толпа ринулась вперёд.