Горе тому, кто говорит дереву: «встань!» и бессловесному камню: «пробудись».
* * *
И положил Иаков обет, сказав:
если [Господь] Бог будет со мною
и сохранит меня в пути сем,
[] и я в мире возвращусь в дом отца моего,
и будет Господь моим Богом, – то этот камень, который я поставил памятником,
будет [у меня] домом Божиим.
Он лежит на почётном месте, потеснив многочисленные сувениры, привезённые мною из путешествий. Но те из-за границы, а он, этот белый камень, исполняющий желания, был найден в родной России на вершине Шаман-горы, что в Забайкалье. Три года назад меня потянуло в места, окутанные легендами. Репортажи и даже слухи, что в некоторой труднодоступной деревеньке или в таком-то лесу имеется нечто необъяснимое: долина смерти, странные захоронения и постройки, доселе неизвестный народ, волшебный источник…, вызывали во мне душевный отклик. И вот, я уже зависаю в чате, выведываю интересующую меня информацию и ищу единомышленников.
Египет, Турция, Италия – это, ясное дело, хорошо. Но чувства, что я испытывал там, будучи пассивным туристом, не были похожи на открытие тайн. Скорее, их можно назвать созерцанием чуждого. То ли дело, как оказалось, отправиться в поход в Забайкальские или им подобные леса, пить вкуснейшую воду и рыбачить в горных реках, спать в палатке, видеть географические чудеса планетарного масштаба. Сомнительное удовольствие, скажете, наверно, вы. Но я в ответ скажу, что вдали от цивилизации я впервые почувствовал настоящую свободу от её «благ». Например, когда в экспедиции к Шаман-горе у меня закончились сигареты, исчезла и тяга к курению. «Ломки» от невозможности воспользоваться сотовой связью я также не испытывал. Похоже обстояло дело и с остальными «привычками».
В день восхождения на уже упомянутую гору близ реки Витим, известной как Угрюм-река, об этой вершине я знал лишь два факта.
Первый: в 1940-м году там совершил вынужденную посадку самолёт АНТ-4 под управлением А. С. Шведовского. Экипаж чудом уцелел и был спасён, а остатки самолёта в 1984-м году перевезли в Северобайкальск.
Второй: там находится захоронение шамана, который и по сей день не всех пускает на свою священную гору. А у тех счастливых, кто допущен, есть уникальный шанс найти белый камень, способный помогать в сложных жизненных ситуациях. К такому камню якобы прикасалась рука шамана. Говоря языком обывателя, камень исполняет желания, приносит удачу и счастье.
Когда он исполнил несколько моих желаний (мне, неудачнику, повысили зарплату, потом повысили в должности, и я купил квартиру в кредит), во мне не осталось сомнений в «святости» этого камня. Я был так счастлив!
Какой же несчастный я теперь, потому что знай я настоящую, более «полную версию» легенды о белых камнях с Шаман-горы, я бы в жизни к ним не прикоснулся. Это огромная ответственность и опасность.
Священные горы способствуют очищению и духовному восхождению людей, думал я, и легенды этому не противоречат. Взять, к примеру, Белуху на Алтае. И мог ли я, поднявшийся на Шаман-гору, подумать, что моя жизнь изменится в тот самый момент, когда я…
…возьму белый камень?
* * *
Этим летом мне пришлось взять отпуск за свой счёт, чтобы поправить здоровье и кое-что выяснить. Физически я в порядке, мужчина в расцвете сил (мне 32). Но душа моя испытывает натиск неясной этимологии. Началось это пару месяцев назад. На фоне моей успешности, когда всё задуманное осуществлялось в короткие сроки, внезапно появилось чувство некоего присутствия. Врагов за мной не имелось. Тот, кто наблюдал за мной, был сущностью невидимой. Поначалу я даже решил, что это домовой, но день за днём невидимка, будто желая быть замеченным, становился всё более назойливым, как визуально, так и вербально.
Ужас первой встречи с ним я до сих пор ощущаю каждой частицей себя.
Офис, план повышения продаж на мониторе, мой расфокусированный взгляд, устало медитирующий на компьютер… И вдруг на экране возникло подобие лица. Оно преодолело плоскую преграду и приблизилось ко мне вплотную. У лица было продолжение: расплывчатая шарообразная фигура. Не помню, как я оказался в противоположной части офиса, догадываюсь, что в результате прыжка. С того дня «прозрачный гость» стал навещать меня регулярно, особенно он любил подкрадываться, когда я закрывал глаза. И часто, оставаясь невидимым, он устраивал мне музыкальные сцены с пением, напоминающим горловое. Иногда его голос шептал на неизвестном мне языке, иногда выл зверем, хрипел и скулил. Мягко говоря, я стал забывать, что такое тишина.