Интерьер городского кафе располагал к неторопливой, приятной беседе. Светлые стены, уютные диванчики, приятная фоновая музыка и один из лучших кофе в городе. А какие десерты! Просто тают во рту, потому что всегда свежие.
Ася Кудинова, известный адвокат по уголовным делам, когда-то открыла для себя это кафе, пробегая из суда к торговому комплексу, где хотела прикупить кое-что домой, и поняла, что с талией придется попрощаться – потому что устоять против десертов не было никакой возможности. И как бы потом Ася с собой ни боролась, ноги сами вели в кафе, а руки… Что делали руки! Они брали один десерт за другим и отправляли в рот, а те, что съесть уже не было никакой возможности, укладывали в красивую картонную коробку и и Ася забирала их с собой.
Однажды Ася пригласила в этот рай сладостей свою подругу Яну Цветкову, и с тех пор женщины время от времени встречались в этом кафе, чтобы поболтать за чашечкой кофе.
Ася и Яна дружили с детского сада и со временем стали друг другу как сестры. И хотя они были очень разные и по характеру, и по взглядам на жизнь, понимали друг друга с полуслова.
– Почему ты ешь столько пирожных и не толстеешь? Это несправедливо! – уже не первый раз возмущалась Ася.
– Значит, так ты за подругу радуешься? Может, меня жизнь и так наказала, поэтому хоть какое-то послабление могу себе позволить.
– Ага! Настрадалась за день, раз – торт на ночь и на боковую, – согласилась с ней Ася.
– Почему только торт? Одним сладким сыт не будешь. Я навернула бы и картошечки с селедкой, и колбаски, и салатика.
– Да ты прямо монстр какой-то. Мы, женщины, должны собраться и устроить тебе «темную». Да! Это я тебе как подруга говорю – старая, озлобившаяся и завистливая подруга! Нельзя же спокойно смотреть на талию в шестьдесят сантиметров у женщины за сорок!
– Слегка за сорок! – поправила ее Цветкова.
– Слегка… Все равно не честно. Мы все с возрастом расплываемся, а ты как заяц-спринтер.
– У меня сильное энергетическое поле и повышенный обмен веществ, вот во мне все и горит. Жить надо с огоньком! – ответила Яна.
– А ну-ка, встань!
Цветкова удивилась, но выполнила просьбу подруги. Ася оглядела подругу с ног до головы.
Высокая и очень худая Яна выглядела как жердь. Узкие бедра, тонкая талия, грудь второго размера. Большие, несколько холодные, голубые глаза и длинные, по пояс светлые волосы. Цветкова носила исключительно мини-юбки, короткие, облегающие платья ярких цветов и туфли на умопомрачительных шпильках. Кроме этого, она обожала всевозможные украшения, которыми была обвешана словно новогодняя елка. В общем, когда Яна заходила в какое-нибудь помещение, все взгляды тотчас были прикованы к ней, и оторваться от нее уже не представлялось возможным.
– Женщина-фейерверк! – заключила Ася.
Подруги рассмеялись и продолжили общение.
Сегодня у Аси в любимом кафе была назначена важная встреча. В строгом костюме из дорогой ткани Кудинова вошла в помещение и заняла место в нише на удобном диванчике. Ногти с французским маникюром выбивали барабанную дробь на раскрытом красочном меню. Время от времени она вскидывала голову и выжидательно смотрела на входную дверь. Ася явно нервничала.
– Здравствуйте. Кофе? – подошла к ней милая официантка в униформе.
– Да, мне большой капучино с «шапкой», как всегда, – улыбнулась Ася. – Я ваше меню наизусть знаю. Принесите, пожалуйста, мини-эклеры и «Наполеон» со свежими ягодами для моего друга. Он сейчас подойдет.
Официантка кивнула и пошла выполнять заказ.
Ася огляделась. Кафе постепенно заполнялось. Большинство клиентов были молодыми людьми, хотя за одним из столиков сидела парочка убеленных сединами мужчин в яркой не по возрасту одежде. Они пили кофе и читали прессу. Ася заметила, как один старичок разглядывает молоденьких студенток, а второй снизошел до нее.
«Да неужели? – невольно подумала Кудинова. – Синьор, я уже слишком стара для вас. Мужчины-гладиаторы… которые могут лишь погладить. Да и я, если честно, не создана для семейной жизни. Большую часть времени провожу в суде, со своими клиентами. А секс… Для секса я выбираю молодых и красивых. Так что извини, дедушка, но наши интересы не совпадают».
Словно что-то почувствовав, мужчина принялся улыбаться и строить Кудиновой глазки. Ася отвернулась к окну.
Официантка принесла заказ – капучино и пирожные на красивом фарфоровом подносе, сделанном в форме кружевной салфетки.
– Мужчина с газетой слева от вас интересуется, не хотите ли вы обсудить последние новости за совместным распитием кофе, – тихо произнесла официантка с виноватым выражением лица, словно заранее извиняясь.
– Передайте мужчине с газетой, что я очень тронута его вниманием, но я жду другого мужчину для совместного распития кофе, – сказала Ася.
– Хорошо, передам, – кивнула официантка.
Больше в сторону похотливого старца Ася старалась не смотреть. Она действительно ждала мужчину, а именно следователя по особо важным делам Виталия Николаевича Лебедева.
Но майора все не было, и Ася начала терять терпение. Она была очень пунктуальной и ценила это качество и в других людях. Наконец дверь кафе распахнулась и на пороге показался следователь. Однако радость от его появления у Аси очень быстро сменилась недоумением, ужасом и стыдом. Виталий Николаевич, пошатываясь, шел к ней по проходу в совершенно непотребном виде. Мятые брюки (впрочем, они всегда такие были, только не в такой степени), и пиджак, надетый на голое тело. Волосы стояли дыбом, взгляд плохо фокусировался, а руки тряслись. Таким Виталия Николаевича Ася видела в первый раз и открыла рот от изумления. Она даже не заметила реакцию других посетителей кафе, которые удивились виду вошедшего не меньше Аси. Майор плюхнулся напротив Кудиновой и застонал. Ася залилась краской стыда, беспомощно огляделась по сторонам и наткнулась на торжествующий взгляд похотливого старичка, которого недавно отвергла. Он словно говорил: «Ого! Вот это кавалер! А ты еще от меня нос воротила. И все ради такого мужчины? Класс!»
К их столику подошла весьма встревоженная официантка.
– Извините, мужчина, вам сюда нельзя.
– Почему это? Я должен со своей дамой идти на улицу? – настал черед майора удивляться.
– Даму можете оставить здесь, а сами покиньте помещение, – ответила официантка.
Ася не могла произнести ни слова. Дело в том, что как только следователь открыл рот, Кудинова подверглась химической атаке. Что он пил и в каком количестве, оставалось только догадываться.
– Я сейчас полицию вызову, – решила напугать его официантка.
– А полиция уже здесь. Что случилось? Следственный комитет. Майор Лебедев, – представился Виталий Николаевич, доставая из недр брюк удостоверение. При этом стул под ним предательски зашатался.
– Все в порядке… Это со мной, в смысле, его я ждала. Нет, я, конечно, не знала, что он будет в таком состоянии, иначе я не назначила бы встречу, – начала оправдываться Ася.
– А в каком-таком я состоянии? – обиделся Виталий Николаевич. – У меня, может, важное событие в жизни произошло.
Теперь он безуспешно пытался убрать удостоверение в карман и постоянно промахивался.
– Я не заказала тебе кофе. Боялась, что остынет, – сказала Ася.
– Мне бы пивка!
– Это кофейня.
– Мне бы пивка и кофе! – протянул Виталий Николаевич.
Официантка вопросительно посмотрела на Асю, оставляя решение за ней как за единственно здравомыслящим человеком.
– Мутит меня сильно! – застонал Виталий Николаевич. – Ну, вы же не звери. Пивка бы, холодненького…
– Ладно, принесите ему пива. И «американо» покрепче, – сдалась Ася.
– Адвокат – тоже человек, оказывается! – обрадовался майор. – Ты же знаешь, если я обещал, то как штык! Сдохну, но приду!
– А теперь все окружающие должны сдохнуть от тебя? – спросила Ася. – Мог бы позвонить, сказать, что не можешь прийти, я бы поняла. Какой толк от тебя в таком состоянии?
– Обижаешь! Я все прекрасно понимаю и могу помочь. Ты только скажи, что случилось? По поводу чего встреча? – спросил Виталий Николаевич, вцепившись двумя руками в бокал с пивом. Глядя, как он, аж с присвистом, заглатывает живительный напиток, Ася содрогнулась.
– Яне плохо, – тихо сказала она.
Виталий Николаевич закашлялся.
– Что с ней? Что случилось?!
Асе показалось, что он даже несколько протрезвел.
Дело в том, что майора и Цветкову связывали долгие годы дружбы. Обладая авантюрным характером, Яна умудрялась постоянно влипать в разные криминальные истории. Она выступала то как свидетельница, то как потерпевшая, а то и в качестве подозреваемой. Увидев Цветкову первый раз, Виталий Николаевич уже не смог ее забыть (да и как такую забудешь!) и постоянно вытаскивал из разных передряг. В управлении ему так и говорили:
– Снова твоя Цветкова отличилась!
На что Виталий Николаевич смиренно отвечал, что Яна – это его крест, который нести ему по жизни.
Лебедев и Цветкова дружили лет пятнадцать, и Виталий Николаевич был свидетелем многих ее головокружительных романов, счастливых замужеств и скандальных разводов. Сам же майор был женат один раз, еще в молодости, потом от женщин как отрезало. Друзья и знакомые пытались его сосватать и с какими только женщинами ни знакомили, но Виталий Николаевич находил любой предлог, чтобы «сорваться с крючка». Женщины шли на любые уловки, чтобы затащить майора под венец. Одна даже пыталась женить на себе Виталия Николаевича, соврав, что беременная. Лебедев обрадовался, сообщил, что ребенка признает и будет платить алименты и активно участвовать в его воспитании, но жениться ни в какую. Женщина истерила, кричала, грозилась убить ребенка – все напрасно. «Да ты что, заговоренный, что ли?!» – восклицала она. Потом призналась, что никакого ребенка не было, пригрозила майору, что он об этом еще пожалеет, но будет поздно.
В итоге к сорока годам Виталий Николаевич не обзавелся ни семьей, ни детьми и получил среди сослуживцев прозвище Одинокий волк. Мужики понимали, что эта крепость уже не падет.
Виталий Николаевич жил как жил и ни о чем не жалел. Правда, время от времени ловил себя на мысли, что единственная женщина, которая могла с ним делать абсолютно все, что хотела, это Яна Цветкова. Слишком долго Виталий Николаевич не признавался даже себе, что давно влюблен в Яну. «Словно я мазохист какой-то, словно мне не хватает ее выходок. Но когда эти честные голубые глаза смотрят на тебя, ты поначалу бубнишь, как старый дед, ругаешься, возмущаешься, но в конце концов делаешь все, что она попросит… Это наваждение какое-то».
Виталий Николаевич старался скрывать свои чувства к Цветковой. И все же один раз, когда Яна находилась в очередном разводе и жаловалась ему на превратности судьбы, он не выдержал и сделал Цветковой предложение. Это был единственный раз, когда Виталий Николаевич лицезрел долго молчащую Яну. Казалось, что она даже перестала дышать. Наконец Яна вышла из ступора и произнесла, тряся головой:
– Нет-нет-нет! Виталик, ты что? Сам не понимаешь, что говоришь! Будем считать, что ты меня пожалел или у тебя случилось временное помутнение сознания. Не лишай меня последней опоры в жизни – нашей дружбы! Я хоть кому-то должна полностью доверять, не заморачиваясь страстями, обидами. Извини, Виталий, но то, что ты предложил, невозможно. Ты для меня как родственник! Как друг! Как брат! Какое – замуж?! Это невозможно!
Виталий Николаевич был понятливый и больше к этому вопросу не возвращался. Яна поначалу напрягалась в присутствии майора и не знала, как себя вести, чтобы не спровоцировать его, но Виталий Николаевич выражал полное безразличие, и Цветкова постепенно забыла о том разговоре, словно его и не было.
Виталий Николаевич, забыв о тяжелом похмелье, впился взглядом в Асю, ожидая подробностей.
– А ты не видишь, что с Яной случилось? – спросила Ася, глядя на пирожные и понимая, что потеряла аппетит. – Влюбилась она.
– А, это… Ерунда! Ты меня так не пугай. Я уж подумал, что со здоровьем что. – И следователь вернулся к своему пиву.
– Какой же ты бесчувственный чурбан! Ты видел Яну?! Она тает на глазах! Не спит, не ест, ходит как привидение! Похудела на два размера. Все вещи болтаются.
Виталий Николаевич снова напрягся.
– Похудела? Как это называется?.. А, вспомнил – анорексия! Я передачу по телевизору видел.
– Виталий, какая анорексия? Говорю же, Яна умирает от любви!
– Разве от этого умирают? – Следователь взъерошил волосы пятерней.
– Такие, как ты, точно нет. А Яна – очень ранимая, эмоциональная натура!
– Ася, не паникуй! Яна уже столько раз влюблялась и… ничего. Переживет, придет в себя и снова влюбится.
– Я знаю Яну с трех лет. Говорю тебе, такого, как сейчас, никогда не было.
И Ася ударилась в воспоминания.
Первый раз Яна вышла замуж, желая уйти из дома и стать самостоятельной. Юра ее так любил, что в петлю лез. И Цветкова вышла за него не столько по любви, сколько из жалости. Когда она ушла от него, тот спился. Ася была уверена, что Юра до сих пор любил Цветкову. Второй муж Яны был туп как пробка, но имел самое накаченное тело в городе. Яна воспылала к нему страстью, но когда этот интерес угас, ушла и от второго мужа. Все тогда клевали ее, мол, выбирает непонятно кого, а пора бы иметь нормальную семью, ребенка. Вот тогда и нарисовался третий муж – Ричард. Богатый вдовец, порядочный, красивый, спокойный, в общем, весь такой правильный.
– И стали они жить-поживать, родился сын Вова, – вспоминала Ася, – но я-то чувствовала, что подруге совсем другой человек нужен. Скучно ей было в этом браке. Ричард был прекрасным мужем, отличным отцом, вот только Яна его разлюбила. Они разводились, снова женились, но в итоге все же расстались. Ричард был благодарен Яне за то, что вернула его к жизни, родила сына, разбудила в нем такие сильные чувства, но удержать ее он уже не мог. Самые длительные и изматывающие отношения у нее получились с чешским князем. Красавец, тело, словно у древнегреческого бога, аристократические манеры… Яна влюбилась как девчонка. Но обстоятельства были против.
– Я помню все эти годы мытарств с красавчиком князем, – кивнул Виталий Николаевич, давая понять, что не теряет нить повествования. – Яна даже развелась из-за него.
– Карл много раз делал ей предложение, а Яна отказывалась. Ее устраивали их отношения – без обязательств, без детей и совместного проживания. Она не хотела за него замуж! Несколько лет Карл терпеливо ждал. Яна говорила, что любит его, но находила разные причины, чтобы не выходить за него замуж. То была не готова переехать в Чехию, то боялась жизни светской дамы с бесконечными приемами и строгим дресс-кодом…
– Короче, морочила мужику голову, – заключил Виталий Николаевич.
– Яна потом это поняла и чувствовала себя виноватой. Но самое главное: Штольбергу нужен был наследник, а Яна не могла его родить, потому и отпустила князя. Как они оба переживали расставание! Карл часто втайне от Яны звонил мне, спрашивал про нее, надеялся на что-то. Но в конце концов вынужден был жениться. Я очень хотела, чтобы Яна и Карл были вместе, но как только он женился, поняла, что обратной дороги нет. Их сказка разбилась, как хрустальный замок.
– Ася, ты себя слышишь? – погладил живот Виталий Николаевич, заказывая вторую кружку пива.
– А что такое?
– Уж больно Цветкова напоминает мне персонажа одной русской народной сказки. Знаешь какого? Колобка! «Я от дедушки ушел, я от бабушки ушел…» – хрипло пропел Лебедев. – Одного бросила, с другим рассталась. Этот спился, тот повесился. Возможно, сейчас пришла расплата и первый раз бросили ее, а не она? – спросил Виталий Николаевич.
– Возможно… Хотя не думаю, что Яна такого же мнения. А потом, Мартин не бросил ее, просто сложились такие обстоятельства.
– Сама же как-то говорила: нет тех обстоятельств, которые могут помешать любви, – напомнил Виталий Николаевич, припадая к кружке с пивом…
Ася задумчиво посмотрела в окно.
– А знаешь, Виталий… Наверное, даже при самой большой любви выпадает один случай на миллион, когда приходится расстаться. Боюсь, Яна и Мартин оказались именно в такой ситуации.
– Мартин… – протянул Виталий Николаевич. – Хороший он парень. Ни разу не слышал, чтобы о нем плохо отзывались. Боевой офицер, имеет награды. Мужики его уважают. В компании веселый, общительный, умеет и погулять, и отдохнуть. С ним точно не скучно. Но самое главное, он профессионал с большой буквы. Я и нанял его в качестве телохранителя для Цветковой, потому что знал, что с ним ей ничего не угрожает. Но я даже предположить не мог, что он разобьет ей сердце. Конечно, Мартин пользуется популярностью у женщин, хотя не скажу, что бабник. Женщины сами на него вешаются и прохода не дают. Мне, конечно, трудно оценить его внешне, все-таки я не женщина, но многие считают его красивым, обаятельным, вот Яна и не устояла…
– Ты его так описал, что я заочно готова признать, что Мартин – лучший мужчина на земле, – усмехнулась Ася. – А уж как о нем Яна говорит! «Он такой высокий и сильный, что хочется припасть к его груди и никогда не отпускать от себя. Глаза, словно два солнышка, теплые и обволакивающие, с длинными загнутыми ресничками. В его густую, волнистую шевелюру хочется зарыться носом и утопать в запахе дорогого шампуня, наслаждаясь шелком кудряшек. А еще у него самая обаятельная улыбка на свете с ямочками на щеках и расходящимися от глаз лучиками-морщинками…»
Виталий Николаевич завис над кружкой, глядя во все глаза на Асю.
– Это не мои слова, – засмеялась Кудинова, видя реакцию следователя. – Это Яна рассказывает, и каждый раз у нее срывается голос.
– Прямо небожитель какой-то, – сглотнул Виталий Николаевич, вытирая пенные усы рукавом пиджака.
– А самое привлекательное знаешь что? Милые веснушки, каждую из которых хочется поцеловать, – заключила Ася.
– С ума сойти. Меня так никто не любил. И как он мог бросить такую женщину? Совсем дурак, что ли? – произнес Виталий Николаевич.
– Да не бросал он ее!
И Ася вновь пустилась по волнам памяти.
Мартин очень любил свою жену Настю, никогда не изменял, все ухаживания других девушек отметал сразу, а потом случилось несчастье – Настя попала в автомобильную аварию и умерла в больнице, не приходя в сознание. Мартин сильно переживал и никогда не думал снова обзавестись семьей, словно считал себя уже не достойным счастья.
А потом он познакомился с Яной, она даже какое-то время жила в его квартире в Питере, и сердце Мартина дрогнуло. Даже его мама, Стефания Сергеевна, с которой у Цветковой сложились очень теплые отношения, сразу почувствовала, что между сыном и Яной возникла взаимная симпатия. Она даже стала намекать Яне, что Мартина надо подтолкнуть к отношениям, сам он ни за что не решится, так как пережил психологическую травму. С сыном Стефания Сергеевна тоже имела серьезный разговор, заявив, что такую женщину, как Яна, упускать нельзя. Мартин не отрицал, что его бешено влечет к Яне. Цветкова ответила ему взаимностью. Одно только смущало Яну – она боялась стать для Мартина очередной, ничего не значащей женщиной. Но в конце концов страсть пересилила.
Виталий Николаевич знал эту историю, но сейчас переживал ее заново.
– Что-то у меня сердце заболело, – простонал он, прикладывая руку к правому боку чуть ниже ребер.
– Это у тебя не сердце болит, а печень. Пить надо меньше! – строго заметила Ася. – Сердце с левой стороны находится.
Смущенный Лебедев потупил взгляд, а Ася продолжила вспоминать.
Отношения Мартина и Яны развивались стремительно. Стефания Сергеевна уже подумывала о свадьбе, как вдруг, словно гром среди ясного неба, пришла новость, что жена Мартина жива. Она не погибла в автокатастрофе, а стала жертвой маньяка. Он выкрал Настю из больницы, а вместо нее подложил изуродованный труп из морга, где работал. Маньяк давно знал Настю и был в нее влюблен, но она вышла замуж за другого.
Странный, некрасивый, замкнутый, он никогда не пользовался успехом у женского пола, а тут еще и любовь всей жизни его отвергла. Вот он и свихнулся. А когда узнал, что Настю после аварии привезли в их больницу, понял, что это его шанс.
Несколько лет он удерживал бедную девушку в глухом подвале у себя на даче. Когда ее нашли, Настя находилась в ужасном состоянии – не говорила, ни на что не реагировала, мышцы атрофировались. Для Мартина это стало тяжелым ударом, ведь он много лет оплакивал жену, навещал ее на кладбище, а оказывается, все это время она была жива. Теперь Насте предстояло долгое лечение – дорогостоящие операции, психологическая реабилитация… Мартин был бы последним подонком, если бы бросил жену в таком немощном состоянии. Да и честная, принципиальная Яна не смогла бы кувыркаться с ним в постели, пока его жена лежит в больнице. В такой ситуации Цветковой ничего не оставалось, как оставить Мартина в покое и уехать в Москву.
– Вот только сердце и душу она оставила в этом Питере! – в сердцах произнесла Ася.
– Да… город на Неве, он такой… – кивнул Виталий Николаевич.
Ася насмешливо посмотрела на него: мол, господи, с кем я говорю!
– Какой такой?
– Мрачный… как по Достоевскому, – пояснил Виталий Николаевич. – Жалко Яну. В самом деле… Джейн Эйр нервно курит в сторонке…
– Ты только при Яне так не шути! – предостерегла его Ася.
– Да что я, больной? Ой, мамочки, а я без рубахи, что ли? Хорошо, хоть штаны на месте. А где же рубаха-то? – забеспокоился Виталий Николаевич.
– Ты меня спрашиваешь? Забавно! Я с тобой не кутила, – засмеялась Ася. – Ну, ты же у нас этот… следак! Подключи следственный комитет, пусть они и найдут твою рубаху!
– Издеваешься? Вот чувствую я, Ася, что ты меня недолюбливаешь. – Майор попытался сесть поудобнее и закинуть ногу на ногу, но у него это не получилось.
– Очень даже долюбливаю… Я тебя вызвала как друга Яны, чтобы посоветоваться, как ее спасти. Она же как сомнамбула ходит! А ты мужчина, у тебя другой взгляд на жизнь должен быть, менее эмоциональный, – пояснила Ася и придвинула Лебедеву поднос с пирожными. – Угощайся!
Виталий Николаевич посмотрел на сладости так, словно видел их в первый раз, и замер.
– Что случилось? – заволновалась Ася.
Майор сделался белее снега и жалобно пискнул:
– Ой…
– Да в чем дело-то?
– Меня сейчас вырвет! – выдавил он и понесся в туалетную комнату.
Ася протерла лоб влажной салфеткой.
– Что-то еще изволите? – подошла официантка. – Пирожные с собой?
– Не надо ничего. Что-то аппетит пропал. Хотя… Дайте один черный кофе. И у меня просьба: если этот мужчина попросит еще пива, скажите, что оно у вас закончилось.
– Я поняла вас. Извините, а этот мужчина… он правда следователь? – понизив голос, спросила официантка.
– Правда, – кивнула Ася. – Он и сейчас на задании. Работает под прикрытием.
– Да вы что?! – округлила глаза девушка. – Вот это вошел в роль! В театральном так не научат! Ну, надо же… – Она отошла от столика явно под впечатлением.
Вернулся Виталий Николаевич зеленого цвета.
– Отравился одним взглядом на эти пирожные…
– Пирожные были очень хорошие, пока ты все не испортил! – хмыкнула Ася. – Теперь и у меня аппетит испортился. Это же надо было так нажраться! Еще и рубашку потерял!
– Так повод же был! Помолвка все-таки… – виновато ответил следователь.
– Какая помолвка? У кого? У тебя все друзья давно женатые! Или их дети уже начали жениться?
– Нет, ты явно меня недолюбливаешь, – прищурился Виталий Николаевич и добавил: – И недооцениваешь. Я-то сам не женат. Вот у меня и была помолвка.
– У тебя? – вытаращила глаза Ася. – Вот это да! И кто же счастливица?
– Яна. Яна Карловна Цветкова. Она согласилась, – ответил Виталий Николаевич и глупо улыбнулся.
У Аси все поплыло перед глазами, лицо майора стало каким-то размытым, а затем и вовсе исчезло из поля зрения.