Свирепо уставившись на Сэма, Аннелиз вздернула подбородок и сжала кулаки:
– Я не собираюсь торчать с тобой в этом доме!
Он пожал плечами:
– Я обещал бабушке провести здесь выходные и помочь тебе сориентироваться. Но если ты не желаешь «торчать в этом доме», – он намеренно выделил эти слова, – со мной, мы можем уехать прямо сейчас. Вот только она очень расстроится…
– О себе я не беспокоюсь. Тебе придется возвращаться на работу.
– Что ты предлагаешь? Мы оба приехали на машинах, пригодных только для городских условий. Если мы просидим здесь еще какое-то время, то не выберемся на главную трассу.
Лицо его оставалось непроницаемым. Неужели он затеял некую игру и ждет, когда Аннелиз начнет просить пощады? Ну уж нет! Она не подарит ему такого удовольствия!
– Ладно, – резко ответила она. – Плевать на погоду! Но мне нужны чемоданы из машины. Чтобы я могла устроиться. – Она протянула ему ключи от автомобиля.
Сэм изумился. Очевидно, он думал, она поедет обратно в город. Но Аннелиз Вольф не привыкла пасовать перед трудностями.
Он нахмурился:
– Ты уверена, принцесса? Если выключится электричество, придется несладко.
Аннелиз поборола страх:
– Здесь наверняка есть генератор. Да?
– Конечно. Но он не будет работать вечно. Ты захватила теплую одежду, кроме пальто? – Он ласково оглядел ее с головы до ног.
– У меня есть все, что нужно. Ты хочешь, чтобы я помогла тебе принести мои чемоданы?
Ее нахальный вопрос заставил его нахмуриться:
– Думаю, справлюсь сам.
Смотря в окно, она улыбнулась, когда Сэм открыл багажник и явно опешил. Пряча улыбку, Аннелиз наблюдала, как ему пришлось трижды выходить во двор, громко ворча что-то по поводу объема багажа некоторых особ.
Когда Сэм наконец закрыл за собой дверь и запер ее, он был похож на снеговика. Очень сексуального снеговика… Сняв толстую куртку, он провел рукой по волосам, и капельки воды от тающих снежинок упали на пол.
Аннелиз прислонилась к стене, стараясь унять дрожь в коленях, когда заметила, как напряглись его мышцы под рубашкой оттенка темной ржавчины – под цвет его глаз.
– Спасибо.
Он повесил мокрую куртку на спинку стула:
– Тебе известна фраза «Она слишком себя любит и лелеет»?
Аннелиз пожала плечами:
– Я планирую пробыть здесь несколько недель. Мне следует выписать тебе чек за доставку багажа сверх нормы?
Он долго-долго на нее смотрел, потом выдал:
– У тебя острый язык.
– А у тебя завышенная самооценка!
– Что в чемоданах? – Он принял воинственную стойку.
– Книги, ноутбук, закуски, нижнее белье… – Она жестом указала на набор чемоданов от Луи Вуиттон, подаренный ей дядюшкой после защиты диплома.
Аннелиз признавала – конечно, она несколько избалована. Но это не значит, что невыносимый Сэм Эли имеет право ее критиковать.
– Закуски?! – Он прислонился к противоположной стене, приняв такую же позу, как Аннелиз.
– Я обожаю шоколад. Ну, подай на меня в суд! Шоколад из Люцерна, который я купила после Рождества, лучше секса.
– Значит, ты занималась не тем сексом.
На этот раз Аннелиз открыла рот. Она почувствовала возбуждение и ощутила, как напряглись соски…
Наконец она подняла повыше скрещенные на груди руки:
– Ты флиртуешь, что ли? Или правда ждешь, когда я буду спорить?
– Ты права, – спокойно и медленно ответил он. – Коллеги не обмениваются неуместными замечаниями.
– Я не твоя коллега! – парировала она. – Я работаю на твою бабушку и дедушку.
Сэм выпрямился и подошел к ней ближе:
– Прости меня за прошлое, Аннелиз. Иначе мы будем вечно грызть друг другу глотки.
Она уставилась на его загорелую кожу, и у нее учащенно забилось сердце, вспотели ладони.
Проведя языком по пересохшим губам, Аннелиз посмотрела мимо Сэма на антикварные часы его деда, стоящие у подножия винтовой лестницы.
– Странно, ты так и не нашел образец женственности, который мне описывал. Ну, такую кроткую, тихую и послушную женщину… – При этих словах она снова вспомнила тот ужасный вечер, и у нее заныло в груди.
Сэм выругался и положил большие теплые руки ей на плечи:
– Посмотри на меня, принцесса. Мне очень жаль. Я наговорил тебе лишнего в тот день. Я молол чепуху, чтобы выбраться из щекотливой ситуации. Да, ты мне нравилась. Но ты просто мной увлеклась, вот и все. Я сказал – мужчина должен сделать первый шаг… Ну, думаю, я хотел убедиться – ты больше никогда и никому не станешь бросаться на шею. Я не желал, чтобы ты страдала после того, как какой-то негодяй воспользуется твоей наивностью, а потом… бросит.
Его теплое дыхание касалось ее лица. Она не осмеливалась посмотреть ему в глаза. Аннелиз чувствовала себя слишком уязвимой и злилась, потому что на самом деле совсем не такая! Она выросла в огромном доме с двумя братьями, тремя двоюродными братьями, дядей и отцом. И очень рано перестала играть в девчачьи игры…
Аннелиз лазала по деревьям, играла в футбол, а разговоры вела в основном об автомобилях и спорте. И она знала, как быстренько увлечь мужчину интересной беседой.
Однако она не научилась главному – как сопротивляться желанию поцеловать мужчину, так долго находящемуся рядом с ней.
Сейчас всеми фибрами души она жаждала положить голову ему на плечо и почувствовать его крепкие объятия. Рядом с Сэмом Эли она становилась податливой, слабой и чрезмерно предсказуемой.
Да, он красив, и что? И не важно, что он сексуальный, веселый и умный.
Аннелиз совсем не пара Сэму!
Высвободившись из его рук, она взяла два небольших чемодана и направилась на кухню. Не смотря в его сторону, на ходу, она произнесла повышенным тоном:
– Я бы выпила еще кофе, и потом мне хотелось бы, чтобы ты показал мне мою комнату.
Сэм схватил большую часть оставшейся поклажи и последовал за Аннелиз, стиснув зубы от отчаяния.
Он ведь извинился! Что еще он должен сделать? Он не собирается падать перед ей ниц. Тем более он не сделал ничего плохого! На самом деле ему следовало выдать медаль за достойное поведение. Аннелиз – одна из самых чувственных и красивых женщин, которых он знает. Будь у него другое воспитание, принял бы ее предложение не задумываясь.
Конечно, Сэм довольно часто думал о ней. Однако он соблюдал кодекс джентльмена, согласно которому тридцатилетний мужчина не имеет право заниматься сексом с юной выпускницей университета.
Сэм отнюдь не был плохим парнем. Так почему у него сложилось четкое ощущение, что Аннелиз Вольф желает отправить его к черту?
Миновав кухню и выйдя в коридор, он старался не смотреть на Аннелиз. Аромат ее легких духов смешивался с запахом кофе.
В спальне, подготовленной для нее, было ужасно холодно. Закатив глаза, Сэм открыл все вентили отопления. Очевидно, домработница бабушки не подумала о самом важном.
Внезапно Аннелиз появилась рядом с ним, напугав его. Она стояла, обхватив себя руками за талию.
– Здесь как в морозилке, – заметила она. – Ты уверен, что отопление вообще работает?
Он поставил ее большой чемодан на большой сундук из кедра в изножье кровати:
– Сейчас? Да. Но я несколько раз переключу термостат, чтобы убедиться, что оно работает. А пока надень свитер.
– Похоже, тебя холод совсем не пугает.
– У меня отличный обмен веществ. И я крепче тебя. – Сэм помолчал, чувствуя нехарактерную для себя неуверенность. – Решай, – сказал он. – Если мы уедем отсюда прямо сейчас, то сможем добраться до города.
Аннелиз уставилась на него широко раскрытыми глазами.
– Я отменила все проекты, – тихо произнесла она, – чтобы сосредоточиться на нынешней работе. Я могу многое сделать даже в плохую погоду. Замеры и составление чертежей займет несколько дней. Но ты можешь возвращаться в Шарлоттсвилл.
В неясном свете Сэму не удавалось прочесть выражение ее лица.
– Я не могу оставить тебя одну, – сказал он, на самом деле не желая покидать Аннелиз. – Мало ли что случится…
Она пожала плечами, в ее глазах промелькнуло беспокойство.
– Я крепче, чем ты думаешь. Ты не несешь за меня ответственность.
Он заправил прядь ее волос за ухо:
– Я обещал бабушке ввести тебя в курс дела. Будет очень много информации. Поэтому мы оба остаемся.
Сэм удивился, когда Аннелиз не оттолкнула его руку, а едва заметно приподняла в улыбке уголок рта:
– Я полагаю, остаемся.
В этот момент замигало освещение в доме. Аннелиз опасливо посмотрела на Сэма:
– Началось?
– Наверное, ветер раскачивает провод. Хотя, честно говоря, здешнее электроснабжение далеко от совершенства даже в хорошую погоду. И кстати, предстоит опустить под землю все коммуникации, чтобы дом приобрел первоначальный вид.
– Боже, Сэм! На это уйдет целое состояние!
Аннелиз родилась и выросла в одной из богатейших семей Америки, но даже она изумилась стоимости реконструкции.
– Да, – сказал он, улыбаясь. – Но я сторонник сохранения исторической достоверности в архитектуре.
Освещение замигало снова.
– Пойду принесу побольше дров. Если останемся без электричества, придется ночевать в гостиной.
– Это за кухней, да?
– Да. В двух комнатах один дымоход. К счастью, эта часть дома уже закончена. Приготовишь пару омлетов, пока я принесу дрова? Если электричество выключится, неплохо было бы поесть горячее.
Аннелиз побледнела. Заметив это, Сэм насторожился:
– Что случилось?
– Из меня плохой повар, – сказала она, иронично усмехаясь.
– Ничего страшного, – заверил он ее. – В холодильнике осталось мясо от обеда. Просто порежь ветчины.
Она поморщилась и на долю секунды стала выглядеть чересчур уязвимой.
– Я серьезно, Сэм. Я совершенно не умею готовить…
– Неудивительно. Ты выросла без матери.
– Я хотела, чтобы меня обучил повар. Мне тогда было тринадцать лет. Но папа сказал – мне не подобает торчать на кухне. Я, по его мнению, должна учить латынь и греческий язык.
– А в университете?
– Я жила в общежитии и питалась в кафетерии.
Когда же стала жить одна, заказывала еду на дом.
На мгновение он потерял дар речи.
Аннелиз вздернула подбородок:
– Я знаю, твоя бабушка сказочно хорошо готовит. И я уверена, твоя мать отличный повар. Но со мной тебе не повезло. Я планировала питаться хлопьями и консервированным тунцом, этого мне достаточно.
Сэм втянул носом воздух. Ему казалось, будто он идет по минному полю.
– Пустяки, Аннелиз. Ты просто застигла меня врасплох. Я считал тебя суперженщиной и не предполагал, что ты чего-то не умеешь делать.
Она расслабила плечи:
– Приятно слышать.
Он потянул прядь ее волос:
– Я могу быть милым. Если меня не провоцируют…
– Это камень в мой огород?
Он невинно выгнул бровь:
– Как я могу!
Они тихо рассмеялись, и он почувствовал, как что-то меняется в их отношениях – причем к лучшему.
Аннелиз замахала руками:
– Иди за дровами. Я приготовлю бутерброды. И еще я в состоянии разогреть суп.
– Ну, тогда действуй, – сказал он. – Ничего больше нам и не понадобится.
Сэм присвистывал, перенося дрова в дом. Он предвкушал вечер в обществе красивой женщины…
Когда Сэм вернулся в дом, его встретило тепло и громкая песня в исполнении Адель. Аннелиз подпевала, не обращая внимания на пришедшего Сэма. Она склонилась над кухонным столом, раскладывая салфетки для тарелок и серебряные столовые приборы.
Он махнул рукой, надеясь попасть в ее периферийное зрение. Аннелиз подпрыгнула на месте, схватившись за грудь.
– Ты меня напугал! – Она уменьшила громкость своего смартфона. – Готов ужинать?
Сэм повесил мокрую куртку на стул и пододвинул его к батарее отопления. Аннелиз поставила перед ним откупоренную бутылку пива, миску томатного супа и небольшую тарелку с уныло выглядящими поджаренными тостами с сыром. Они не обуглились, но достаточно подгорели, потому что Аннелиз положила на них слишком много сыра.
Подождав, пока Сэм начнет ужинать, она молчаливо взяла свою порцию и села за стол. Краем глаза Сэм на нее поглядывал. Аннелиз завязала волосы в толстый хвост, обнажив шею.
Счастливчик тот, кому дозволят поцеловать эту шейку…
Сэм отпил пива и с глухим стуком поставил бутылку на стол. Откинувшись на спинку стула, он уставился на Аннелиз:
– Аннелиз, разве в Шарлоттсвилле нет парня, который будет по тебе скучать?
Она настороженно на него покосилась:
– В данный момент – нет. Я очень занята на работе. Последний парень, с которым я встречалась, мне надоел. И вообще – у меня нет времени на романтическую ерунду!
Он поднял бровь:
– Ерунду?
– Ну, эсэмэски по двадцать раз в день, долгие ужины и прогулки в парке, держась за руки. Тот парень сдвинулся на романтике.
Сэм усмехнулся:
– Многим женщинам нравятся такие вещи.
Аннелиз нахмурилась:
– Я не умею готовить, и я не романтик. К чему еще хочешь придраться?
– Успокойся, принцесса. Я не придираюсь. Просто считаю тебя фантастически талантливой! Меня впечатлило то, как ты организовала карнавал для новой школы в Бертоне.
Она прищурилась, словно пытаясь найти сарказм в его словах:
– Кажется, ты там был?
– Я не заговаривал с тобой, потому что ты была очень занята. Ты походила на генерала, командующего армией. Все прошло гладко, насколько я понял.
Она кивнула, просияв от удовольствия:
– Община хотела финансировать школьный проект, и ей это удалось. На карнавале собрали много денег.
– Я заметил, как ты управляешься с несколькими делами одновременно.
Его офис и офис Аннелиз находились в одном здании в центре Шарлоттсвилла. Они редко пересекались в течение дня, но вращались в одном социальном кругу, поэтому часто посещали одни и те же благотворительные акции.
– Мне нравится работать, – призналась она, встала и начала складывать грязную посуду в раковину.
К счастью, Сэму удалось убедить бабушку, что в доме нужно установить посудомоечную машину. Загрузив посуду, Аннелиз вытерла руки клетчатым кухонным полотенцем и прислонилась поясницей к столешнице:
– Давай осмотрим дом прямо сейчас. Мне не терпится приступить к работе.
С трудом сглотнув, Сэм пожалел, что не допил пиво. Она делает это нарочно? Или он неверно ищет сексуальный подтекст в ее словах?
– Ладно, – прохрипел он.
Аннелиз схватила ручку и блокнот:
– С чего начнем?
Они переходили из комнаты в комнату. Сэм рассказывал, а Аннелиз быстро записывала. В какой-то момент он заглянул через плечо в ее блокнот. Почерк у Аннелиз оказался похож на врачебный – острый и неразборчивый. Время от времени она останавливалась, словно представляя будущий интерьер. Бормоча под нос, осматривала углы, стены и освещение.
Через час Сэм провел ее обратно в гостиную. Решив подбросить дров в камин, он махнул Аннелиз на одно из кожаных кресел, стоящих по обе стороны от камина:
– Посидим в тепле, пока я расскажу тебе об остальных пожеланиях бабушки.
Аннелиз устроилась в кресле поудобнее, подогнув под себя ноги:
– Ты не представляешь, как это здорово, когда получаешь полную свободу действий, делая проект оформления для такого дома!
Сэм уселся в кресло, зевая, – его разморило от тепла. Накануне он не выспался. Сейчас ему наплевать, что придется задержаться в усадьбе дольше, чем он предполагал.
Расслабившись, Сэм закрыл глаза.
Аннелиз опешила, услышав тихий храп Сэма. Она повернулась к нему лицом, и ее сердце екнуло. Его ноги лежали на пуфике, а руки были заложены за голову. Рубашка Сэма задралась, обнажая соблазнительную полоску мускулистого живота…
Рядом с Сэмом Аннелиз чувствовала себя хрупкой и женственной. Странно. Да, она любит моду и аксессуары, как любая женщина, но ее не назовешь женственной в традиционном смысле этого слова.
Она резка и отважна и часто говорит то, что первым приходит на ум. Легко затевает споры и умеет держать удар.
К сожалению, единственный человек, который способен задеть ее за живое, храпит сейчас в нескольких футах от нее…
Нерешительно покусывая нижнюю губу, Аннелиз поставила ноутбук на боковой столик и тихо встала, потом осторожно подбросила поленьев в камин.
Хотя у нее не было возможности стать скаутом, братья научили ее многим премудростям, в том числе ориентироваться в лесу. В детстве они бродили вокруг замка «Вольф-Маунтин» и даже организовали клуб – «Шестерка Вольфов».
Она замерла, держа в руке кочергу. На глаза навернулись жгучие слезы. Откуда эта тоска? Не потому ли, что все члены того клуба обретают счастье и покой? Все, кроме нее.
Аннелиз радовалась за двоюродных братьев и старшего брата Девлина. Но что будет с ней и Ларкином?
– Что высматриваешь? – Сэм заговорил у нее за спиной.
Аннелиз выронила кочергу.
Подняв ее, она пошевелила поленья. Затем установила экран и повернулась к Сэму. Она слишком разволновалась и боялась ляпнуть что-нибудь не то.
– Просто любуюсь пламенем, – беспечно ответила она.
Он сел, зевая:
– Извини, что напугал. У меня была тяжелая неделя.
– Осмелюсь спросить: есть ли у тебя подруга, которая завтра ждет твоего возвращения домой?
Он наклонился вперед, опершись локтями о колени, и пригладил волосы.
– В данный момент – нет, – приглушенно сказал он.
– Куда же подевалась твоя последняя девушка?
Сэм поднял голову и снова откинулся на спинку кресла:
– Мы с ней не сошлись по некоторым важным вопросам. Политика. Религия.
– И этого достаточно, чтобы отказаться от секса с Дианой Салиерс?
Он усмехнулся:
– Ты меня ненавидишь, но много обо мне знаешь.
Аннелиз фыркнула:
– Ты разгуливал с ней по всему Шарлоттсвиллу! Вас трудно было не заметить. Но признаю, я не знала, что вы расстались. Вот уж не ждала от тебя! Ты даже не выяснил заранее ее политические и религиозные предпочтения!
Он усмехнулся:
– Один – один. Ладно. Если тебе не терпится узнать, скажу – она не хочет рожать.