Как кавказская пленница.
Эту историю рассказала нам Шурочка. Студентка кулинарного техникума. Она во время каникул собирала народные рецепты похудания и здоровой пищи. Может эта история всего лишь фантазия, родившаяся в её истощённом очередным сеансом голодания мозгу. Но, по словам Шурочки, эти события действительно произошли в одном из горных районов. Она не сказала в каком именно, чтобы не быть несправедливой к другим районам, где могла произойти история и покруче.
Передвигалась Шурочка в своём путешествии верхом на ослице, хотя для неё это было очень даже неудобно. Высокая под два метра ростом до крайности худющая Шурочка, когда сидела верхом на своём ушастом транспорте, её длинные тощие ноги буквально волочились по асфальту, как две верёвки.
В тот день, когда начались её выдающиеся приключения, описанные здесь, она преспокойно передвигалась по горной асфальтированной дороге от одного населённого пункта к другому. Периферийное шоссе было почти пустым. Лишь один медицинский рентгеномобиль одиноко стоял у обочины. Его водитель поднял капот и, отойдя метра на два, печально смотрел на вверенный ему агрегат. Шурочка сразу определила в парне метросексуала. На нём ослепительно сияла белая медицинская форма. Тёмные ухоженные волосы причёски поблёскивали лаком. Даже брови его выглядели немного подкрашенными.
Шурочка не удивилась такому красавцу. В столице она и не такое лицезрела. Но вот её ослица при виде лучезарного джигита встала, как вкопанная. Все понукания Шурочки продолжить путь животное начисто игнорировало. Горе всадница спешилась и принялась тянуть упёртую тварь за уздцы. Затем толкать сзади. Все было тщетно.
У водителя с ремонтом дело тоже не клеилось. Он надел на свои нежные руки белые перчатки и двумя пальчиками попытался приподнять ключ на 32. Инструмент тут же выпал и больно ударил парня по ноге. Красавец дико взвыл и стал прыгать на другой пока ещё здоровой нижней конечности, попутно вспоминая какого-то своего родственника. Вёл себя он очень эмоционально и в сердцах нахлёстывал испортившийся автомобиль носовым платком, который выхватил из кармана. Его темпераментом заразилась и Шурочка. Она стала рьяно трепать свою подопечную за длинные уши и повизгивать от злости. Такой прыти хватило им ненадолго. Вскоре и парень, и Шурочка устали и остановились, чтобы отдышаться, поглядывая друг на друга.
– А ты губки ей подкрась. Может, тогда пойдёт, – предложил водитель между делом, указав в сторону ослицы.
Шурочка достала из сумочки губную помаду и принялась старательно выполнять полученный совет.
– А ты по колёсам постучи, – порекомендовала она в свою очередь.
Водитель тоже с готовностью последовал выполнять ценное указание.
Действия обоих не принесли желаемого результата: машина не завелась ослица не сдвинулась.
– А ты копытца ей подправь и лаком подкрась.
Шурочка с помощью пилочки для ногтей бросается выполнять новую рекомендацию.
– А ты зеркала протри.
Не помогли им и эти полезнейшие действия.
– А уши. В уши ей бы пирсинг. Или хотя бы клипсы.
Но и клипсы в ушах ослицы не двигают её с места.
– Может брызговики оторвались, – не отставала с ценными советами и Шурочка.
После проверки брызговиков у водителя снова сдают нервы.
– Будь проклят тот день, когда я сел за баранку этого рентгенобиля! – воскликнул он в сердцах, но очень манерно и растягивая слова. – Недаром говорил великий мудрый Абу-Ахмат-Ибн-Бей первый шофёр этой машины: учти Эдик! – Эдик, – новый знакомый протянул Шурочке свою холёную руку.
– Учти, Эдик, говорил он, один аллах ведает, почему этот недостойный выродок славной семьи двигателей внутреннего сгорания слушает только мужчин. Но я ведь мужчина! В чём же дело? Я, прям, не пойму! Да отсохнет его…
– Что отсохнет? – переспросила Шурочка у внезапно застывшего на полуслове Эдика и тоже посмотрела в ту сторону, где нечто так сразило её собеседника.
Там по середине дороги в том же направлении, в котором намеревались передвигаться застрявшая парочка случайных знакомцев, шагал крупный дородный мужчина. Он печатал свой шаг столь уверенно, что автомобили, двигающиеся по шоссе, даже не осмеливаются ему сигналить, а объезжали стороной подальше. Вот одет он был более чем странно и вызывающе: почти голый и босой, лишь набедренная повязка охватывала его бёдра, да на голове красовалось индейское украшение из перьев, очень даже жиденького вида. Было от чего раскрыть рот. Даже видавшей виды ушастой строптивице.
Мужчина индеец прошёл точно посередине между животным и медицинским чудом техники. Моментально ослица двинулась вслед за ним, и автомобиль внезапно завёлся сам собой.
Шурочка быстренько на ходу вскочила в седло и благополучно двинулась вслед за пришельцем из прерий. Оказалось, что пребывать за его широкой спиной необычайно комфортно. Машины, движущиеся по автостраде, теперь огибали и её Шурочку тоже.
Через некоторое время мужчина остановился и, повернувшись к Шурочке, строго посмотрел на неё.
– Мне кажется, ваша ослица преследует меня?
– Нет, это не ослица, – горячо запротестовала Шурочка, ‒ это я.
– Вы? – недоверчиво переспросил незнакомец. – А точно не ослица?
– Нет, нет, – горячо затрясла головой девушка. -Я! Именно я!
Мужчина, а следом за ним и Шурочка от души расхохотались.
– Только у меня к вам большая просьба, – набралась наглости худышка. – Не могли бы свернуть с дороги и пойти через вон те кусты.
– Зачем?
– А так короче.
Тучный незнакомец безропотно откликнулся на её просьбу и двинулся через заросли, проламывая своим телом широкий удобный проход для идущей по его следам ослиной всаднице.
– Скажите, а вы здешний? – поинтересовалась Шурочка, когда их пути должны были разойтись.
– Да, я приехал к племяннику в отпуск и в ролевые игры поиграть, – объяснил он ей свой необычный наряд.
– А я в командировку, – представилась и Шурочка. – А до города далеко?
– Километра два.
– До свиданья, – она попыталась двинуться своей дорогой, но ослица снова пошла в отказ.
‒ Вот видите, без меня ни шагу, – отметил мужчина. – Значит всё-таки она меня преследует.
‒ Значит она, – печально вздохнула Шурочка.
– Ну, тогда есть другой проверенный индейский способ, – мужчина выломал в ближайшем кустарнике огромную палку и ударил ней ослицу по заднему месту. Та пулей унесла Шурочку прочь.
В вестибюле гостиницы. Шурочка подошла к стойке администратора. Служащая принялась заполнять соответствующий формуляр.
– Год рождения?
– Такой-то.
– Цель приезда?
– Гастрономическая экспедиция.
– Понятно, – кивнула женщина администратор. – Снежного человека ищете?
– Не совсем. Я собираю в ваших краях старинные рационы народных диет, местные рецепты здоровых низкокалорийных блюд.
– Рецепты? – живо заинтересовалась портье последним из услышанного. – Дорогая, тебе исключительно повезло. Я тебе помогу.
Она выставила на приёмную стойку табличку «Перерыв на обед». Затем достала откуда-то из-под стойки несколько кастрюлек, тарелочек и всевозможных баночек.
– Что это? – удивляется Шурочка.
– Тебе нужны рецепты, а рецепт блюда без самого блюда – это всё равно, что брачная ночь без жениха.
– Нет, – робко замечает Шурочка, – я ведь не ем.
– А я ем? Что тут есть? – с этими словами портье, кстати, довольно упитанная особа, достала и водрузила на поверхность стола ещё одну огромную кастрюлю, доверху набитой едой.
– Вы меня не так поняли, – попыталась объясниться Шурочка, – я совершенно не ем. Понимаете? У меня сейчас как раз месяц интенсивного голодания. Так что есть, не имею физической возможности.
‒ Вот по этому поводу первый рецепт, – перебила её администратор.
– Подождите, я сейчас запишу, – Шурочка бросилась, было искать ручку и блокнот, но собеседница решительно остановила её порыв.
– Потом запишешь, а то остывает. Бери ложку. Ещё моя прабабка говорила: имею желание съесть суши, но не имею возможности. Согласись, откуда в те времена здесь на Кавказе суши! А дальше она говорила: имею возможность съесть харчо, но не имею желания. Так вот тебе мой первый рецепт, чтобы наши желания совпадали с нашими возможностями: сушёное харчо! Ешь, пальчики оближешь.
Женщины принялись потреблять пищу.
– Тут бы уместны были палочки, – между делом Шурочка сделала ценное на её взгляд замечание.
– А вот по этому поводу следующий рецепт.
– Давайте, – уже более бодро потёрла свои костлявые ручонки гастрономическая путешественница.
А в это самое время у ворот одного из частных домов этого города остановилась машина представительского вида. Из неё вышли госпожа Саахова довольно упитанная статная женщина и её водитель щуплый паренёк Джабраил.
– Я сейчас приду, – услужливо предупредил начальницу водитель, отлучаясь по своим делам.
– Ничего, ничего, – успокоила его госпожа Саахова, обмахиваясь шляпой из соломки. – Я тут пока подышу воздухом, а то всё спортзал, спортзал.
Вдруг она замерла, поражённо глядя в сторону тротуара. Там по ступеням сверху вниз спускался знакомый уже персонаж полуголый дородный мужчина в индейском наряде.
Столкнувшись в дверях дома с выходящим оттуда водителем госпожи Сааховой, мужчина в индейском обличье получил лёгкий нагоняй от молодого человека.
– Ты где пропадаешь?
– А в чём дело? – басом среагировал здоровяк.
– Мой дядя, – представил водитель необычного мужчину подошедшей к ним госпоже Сааховой.
– Ах, очень приятно, – дама галантно протянула ручку родственнику своего водителя.
– Нино, – назвал тот своё имя.
– Доцент, – тем временем племянник продолжил представление дяди, – преподаёт в педагогическом институте.
– Готовит нашу смену, – с пониманием поддакнула Саахова.
– Член партии единая Россия, спортсмен, ещё и в ролевые игры играет.
– Спортсмен? – заинтересованно переспросила Саахова.
– Племянник про меня всё знает, – смущённо усмехнулся дядя.
– Доцент, спортсмен, политик – это как раз то, что нам нужно, – неожиданно загорелась Саахова какой-то идеей.
– А что вам нужно? – проявил дядя встречный интерес.
– У меня к вам есть такой неожиданный вопрос: вы как относитесь к похудению?
– Ну, вообще то положительно.
– Нет, ему об этом думать уже поздно, – скептически замечает племянник.
– Об этом думать никогда не рано и никому не поздно, между прочим. Иди, сейчас поедем, – отослала Саахова водителя в машину, а сама продолжила доверительную беседу с дядей Нино.
– А как вы относитесь к нашему сегодняшнему празднику открытию фитнес клуба в нашем городе?
– Я обязательно приду, – пообещал мужчина.
– Придёте? Да? Вот там у меня и будет к вам небольшое, но ответственное поручение.
– Какое?
– А вот там посмотрим, – утаила свою задумку госпожа Саахова.
– Ну, хорошо, – не стал настаивать на раскрытии интриги и её собеседник.
Тем временем Шурочка продолжала дегустацию местных блюд в компании каких-то малознакомых ей женщин, как на подбор дородных и упитанных. Среди них присутствовала и уже хорошая знакомая Шурочке администратор гостиницы. Одна из женщин как раз держал пояснительную речь, встав за столом в полный рост и выразительно жестикулируя в помощь своим словам вилкой.
– И вот однажды муж моей подруги решил выпить очередную бочку вина собственного изготовления. А пил он ежедневно и много. И, в конце концов, когда вино в этой бочке закончилось, то на самом дне он увидел утонувшего в прошлом году котёнка. И после этого он не пил и не ел целых четыре месяца и стал стройный, как кипарис.
Тут все присутствующие обращают внимание, что Шурочка плачет, заливаясь горькими слезами.
– Что случилось? – бросаются они к ней. – Что? Что такое, дорогая?
– Котёнка жалко, – продолжая безудержно всхлипывать, пожаловалась о мучившем её горе сердобольная девушка.
Через некоторое время Шурочка оказалась у жаркого мангала на городской площади. Шашлычник тоже декламировал ей очередной местный рецепт. А животик Шурочки от непомерно принятой пищи уже угрожающе округлился.
Последним усилием воли она пыталась впихнуть в себя очередной кусок мяса, но тот раз за разом выпрыгивал обратно.
– И принцесса от злости, – вёл свой рассказ хозяин мангала, – утопилась в чайной ложке, потому что он совершенно точно сосчитал: сколько зёрен риса в плове, сколько капель в воды в супе и сколько звёзд в бочке коньяка. Так пусть здравствует кулинарная кибернетика.
– На здоровье, – окончив рассказ, он протянул Шурочке ещё один шампур с жаренной бараниной.
Тут на площади раздалась музыка – это началось торжественное открытие фитнес клуба госпожи Сааховой.
– Дорогие, товарищи! – начала речь вышедшая к микрофону сама хозяйка, в сопровождении верного водителя и первого помощника Джабраила, – сегодня у нас светлый солнечный праздник. Через несколько секунд эти серебряные ножницы разрежут эту алую шёлковую ленточку и откроют всем желающим нашего района возможность привести себя в надлежащую их природному статусу форму человека, понимаете ли. Обрести любовь и согласие с самим собой, собственным образом, понимаете ли, посредством нашего фитнес дворца. Точка.
После того, как оркестр сыграл праздничный марш, она продолжила.
– Честь открытия нашего дворца мы предоставляем прекрасному мужчине, который олицетворяет собой новую печальную судьбу мужчины гор, понимаете ли. Это доцент, политик, участник каких-то дурацких ролевых игр, наконец, он просто настоящий жирный боров. Потенциальный клиент нашего заведения.
Саахова энергично и радостно захлопала в ладоши, приглашая на сцену дядю Нино.
‒ Вот это и есть то маленькое, но ответственное поручение, – доверительно пояснила она ему, беря под руку. – Прошу.
– Как говорит наш замечательный сатирик Камеди Клаб, – продолжила своё выступление Саахова, поставив Нино рядом с собой, – мужчина друг пищевых продуктов.
– Минуточку! – призывно крикнула Шурочка из толпы, собравшихся на открытие. – Будьте добры помедленней. Я записываю!
‒ Это кто? – шепотом обратилась Саахова к своему помощнику. – Конкуренты?
– Наверное, пресса, – предположил тот.
– А, пресса. Так вот, как говорит наш замечательный сатирик Камеди Вумен, – продолжила Саахова с ещё большим энтузиазмом, – мужчина друг жратвы, а надо, чтобы был враг. И я надеюсь, что такие мужчины, как Нино, посещая наш клуб, со временем превратятся из таких вот жирных кабанов в стройных красивых джентльменов типа его же племянника Джебраила. Мужчины гор стремитесь к тому, как выглядели ваши деды!
– Грандиозно! – воскликнула тонюсеньким голоском Шурочка, проникшись речью выступающей. – Но женщины гор тоже враги еды! Вот! – указала она на стоящую недалеко от неё корову. – Вот наш враг! Отдай окорок! – уцепилась она зубами в заднюю ногу животному. – Отдай филе!
Началась невероятная сутолока, переросшая в форменное безобразие. В процессе которого, Шурочке стало так плохо, что она неожиданно извергла из своего нутра всё непомерно съеденное за день.
В конце концов, Шурочка оказалась в отделение полиции, куда её доставили для разбирательства её хулиганских действий в общественном месте. Там изъявила желание поприсутствовать и пострадавшая сторона – госпожа Саахова.
– Тем самым сорвала торжественное открытие фитнес клуба, – зачитывала составленный протокол сидящая за столом очень упитанная женщина полицейский. – Затем на улице Рыгалова…
– Извините, – прервала её Шурочка робким вопросом, – эту улицу тоже я обделала?
– Нет, это она так называется, – успокоила её страж правопорядка и продолжила чтение. – Затем на улице Рыгалова…
‒ Всё это конечно так, – с неожиданным благодушием вступила в разговор госпожа Саахова. – Всё это верно. Бумага написана правильно. Всё хорошо. Но есть и другая сторона медали. Нарушительница – это не нарушительница, а крупный научный работник, человек интеллектуального труда. Приехала к нам в гости, да. Собирать наши рецепты традиционной кухни.
– Рецепты? – мгновенно оживилась женщина в форме.
– Да, рецепты, – продолжила роль адвоката защитника Саахова. – И не рассчитала своих сил. Да? – обратилась она непосредственно к Шурочке за подтверждением своих слов.
Та только молча кивнула головой в знак согласия.
– И мы здесь имеем дело с несчастным случаем на производстве, – подводит итог Саахова.
– У меня тоже есть замечательный рецепт, – полицейская в мгновение ока достала откуда-то из-под стола блюдо с какими-то яствами.
Шурочка с видом обреченной потянулась за ложкой и смачно облизала её.
После Саахова лично проводила пострадавшего научного работника в гостиницу. В коридоре по пути к номеру, местная аборигенка провела небольшую разъяснительную лекцию гостье.
– У вас, товарищ Шурочка, неправильное представление о наших местах. Всем известно, что Кузбасс ‒ это всероссийская кузница. Кубань – всероссийская житница. А Кавказ это всероссийский что?
– Здравница, – уверенно предположила Шурочка.
– Ха-ха, – высокомерно не согласилась Саахова. – Нет. Кавказ – это всероссийская и кузница, и здравница, и житница. И тут все куют, жрут и оздоравливаются: пузо наращивают. А худеть никто и не думает. Понимаете ли!
Здесь же в коридоре их настигла администраторша гостиницы. Извинившись перед госпожой Сааховой, она бросилась к Шурочке.
– Дорогая, где ты пропадала? Я тут для тебя рецепт замечательный вспомнила. Идём скорее,
– Подожди уважаемая, – охладила её пыл важная дама Саахова. – Мы поговорим с Шурочкой, а ты запиши пока свой рецепт в трёх экземплярах и представь потом в письменном виде к нам в номер. Понятно говорю?
– Будет сделано, – горячо пообещала портье, оставляя их.
В своей комнате Шурочка начала приводить себя в порядок и обустраиваться, попутно продолжая беседу со своей местной покровительницей.
– А я мечтаю записать какой-нибудь древний обычай, связанный с похуданием. Может даже принудительным, – поделилась она своими мечтами. – Ведь были же какие-то посты. Монашеские обеты. Отказ от приёма пищи согласно древним традициям. А поучаствовать во всём этом было бы совершенно великолепно.
– А-а, слушайте, откуда у нас такое, – поспешила разочаровать её госпожа Саахова. – Ну, посмотри вокруг, что делается! Нет, в нашем районе вы уже не встретите этих дедушкиных обычаев и бабушкиных обрядов. Может, где-нибудь высоко в горах, но не в нашем районе вы что-нибудь обнаружите для вашей науки.
– Полезем в горы, – бодро пообещала фанатик своего дела.
– Ну, правильно это ваша работа. Да? Вы сюда приехали, чтобы записывать рецепты похудения, а мы здесь работаем, чтобы эти рецепты внедрять в жизнь.
Пока они смеялись над шуткой Сааховой, раздался стук в дверь. Вошла администратор. Она вкатила к ним в номер передвижной столик, обильно уставленный посудой полной еды.
– Я рецепт принесла, – бодро доложила она, подмигнув присутствующим.
Шурочку при виде этого сразу перекосило. Одной рукой она ухватилась за живот, а другой прикрыла рот.
– Что плохо, да? – посочувствовала ей Саахова и набросилась на администратора. – Вы что себе позволяете? А?
– Вы же просили в трёх экземплярах, – простодушно объяснила та столь обильное нагромождение пищи. – Вот, – и она ещё раз сделала широкий жест пухлой рукой, приглашающий к застолью.
Тем временем в город прибыли три девушки неизвестного происхождения и неопределённого поведения. За глаза их называли Бывалая, Балбеска и Трусиха. В своих частых и разнообразных поездках они передвигались на шикарном кабриолете. В этом городишке они первым делом остановились у самого крутого бара. Балбеска, выйдя из машины, отработанным движением бросила свою сумочку под колесо автомобиля, блокируя его от случайного скатывания. Бывалая сняла с капота эмблему «Лексус» и прикрепила её на цепочку у себя на шее. Трусиха, прежде чем покинуть автомобиль, облачилась в резиновые перчатки и тщательно протёрла влажной салфеткой ручку дверцы.
В баре они подошли к стойке и заказали мартини. Бывалая передавала бокалы подругам по цепочке. И пока Трусиха возилась с тщательной протиркой барной стойки и высокого кожаного сиденья, её мартини достался какой-то женщине затрапезного вида, случайно оказавшейся рядом с их компанией. Тётка, видимо, пребывала в глубокой стадии похмелья и восприняла полученное в руки, как дар небес. Трусиха, осознав свою оплошность, скоренько выхватила свой бокал обратно, а незнакомка закатила глаза к небу с жалобой к господу богу на несправедливость его воздаяний. Прежде чем пить Трусиха тщательно протёрла ободок бокала и даже его тонкую ножку с видом великого пренебрежения и брезгливости. Бывалая, между тем, шумно отхлебнула и огласила сакраментальную в её понятии фразу:
– Пить хорошо!
– А пить хорошее пойло ещё лучше! – поддержала её Балбеска.
– Точно, – коротко согласилась и Трусиха.
Она так и не решилась отпить из своего бокала, только осторожно принюхалась к его содержимому.
А в кабинете Сааховой хозяйка фитнес клуба «Аргамак» вела деловую беседу со своим помощником Джебраилом.
– Не надо было называть клуб этим лошадиным словом «Аргамак», – уверенным тоном выкладывал свои соображения Джебраил. – Надо было назвать его женским именем. Ну, например, «Гюльчатай».
– Какой Гюльчатай! Слушай, что ты говоришь! – вспылила хозяйка. – Ни одна местная Гюльчатай, как ты выражаешься, в наш клуб не придёт. Её местный Абдула не пустит. Понимаете ли. Ты что сам не видишь в наш клуб только мужики и прутся. Потому и назвали мы его в угоду местных джигитов.
– Да, – вынужден был согласился амбициозный юноша. – Но они туда идут, чтоб на кобылок поглазеть, а не на настоящих лошадей.
– Надо больше женщин инструкторов набрать. Пусть глазеют горцы толстопузые. Кстати, эти тренерши, которых мы через Интернет наняли приехали?
– Должны быть уже.
– Тут главное дело не в том: кто на кого глазеет и как, а в похудании. Ты видел, как эти кабаны мучаются: одышки у них всякие, немощь, зеркальная болезнь.
– А это ещё что такое? – переспросил заинтригованный Джебраил.
Саахова объяснила ему, но тихо на ушко. Тот заржал диким хохотом, как самый настоящий аргамак.
– Каждый бы захотел избавиться от всего этого букета, но нужен пример. Чудо, в которое бы все уверовали. И пошли бы к нам мужики не на баб смотреть, а истинно для священной цели похудания.
– На чудо уповать, – безнадёжно махнул рукой помощник Сааховой.
– Если чудо не происходит, то его нужно сотворить своими руками, – патетически изрекла деловая женщина. – Вот твой этот дядя Нино не согласится похудеть в наших рекламных целях? Зачем мы его на открытие приглашали. За красивые глаза? Пусть отрабатывает.