Часть вторая
Зона
1. Митрофанов
Поначалу спецотдел занялся вышеозначенной зоной плотно. Ведь дело, кроме прочего, попахивало политическим скандалом. Российские деньги в кармане джинсов, российские сигареты, российская сим-карта в телефоне… Это, конечно, мог быть турист, но как этот турист мог обходиться без местных денег?!
Решено было российской стороне ничего не сообщать. Ведь, хоть и был «турист» подданным РФ, был он явно не из сегодня, и искать его никто не должен был.
В зоне, на деревьях, установлены были камеры наблюдения на автономном питании. Предпринимались попытки вытянуть хоть какую-то информацию из карт и микросхем телефона. Но всё было тщетно. И в зоне ничего аномального не случалось; никаких энергетических отклонений. Время от времени по тропинке проходили жители посёлка… Через три года такие непродуктивные «наблюдения» показались излишней роскошью для слабеющей, майданящей страны, и из шести камер, оставили только две – с видом на поляну, и с общим видом на тропу. В 2014м, после Референдума, местный аппарат СБУ был переформирован в филиал ФСБ. Специальный отдел по работе с паранормальными явлениями обрёл нового руководителя.
Сергей Митрофанов – человек прямой и горячий, ознакомившись с материалами дела, поулыбался по поводу гипотез своих предшественников…
– Так вы официально называли пострадавшего «туристом»? – воскликнул он смеясь. – Думали, Крым вечно будет в составе Руины?
Его подчинённые лишь поморщились молча.
– Что, не нравится?.. Руина и есть! Если б не майданили, ещё были бы целы! Ладно, это лирика. Перейдём к сути дела, – видя, что его политические умозаключения не находят живого отклика у сотрудников, продолжил Сергей Петрович. – Значит, в свете новых событий, я не вижу никаких объективных оснований называть парня туристом. Назовём его, скажем… не знаю… Предложите какую-то здравую идею!..
– Хронопутешественник.
– Слишком заумно и длинно.
– Бродяга.
– Да какой он бродяга?! Одет был нормально, хоть и в джинсах, мобила не из дешёвых, наличка… Кстати, что вы тут насочиняли о его персоне?
Сергей Петрович перевернул лист дела…
– Ага! «На основании найденных вещей составлен приблизительный портрет „Туриста“. Это, скорее всего, молодой мужчина, от 20 до 35 лет, худощаво-спортивного телосложения. Рост от 177 до 184 см. Вес от 66 до 74 кг. Длинные, волнистые каштановые волосы до плеч». Прям, рок-музыкант какой-то!.. Как насчёт волос-то узнали?
– А, там дальше написано!.. В свитере найдено несколько волосин, и следы на воротнике куртки…
– Ну молодцы тогда! Можете, когда хотите!
Сергей Петрович вздохнул.
– Да только это нам ничего не даёт. Вся загвоздка в том, что то, что с ним случилось, ещё не случилось! Такой вот логический выверт! И, если мы даже его найдём…
– У нас была гипотеза, что он молодой учёный… И там в лесу ставил… будет ставить… опыты с перемещением во времени, – осторожно ответил один из следователей.
– Смешно! – с ухмылкой сказал Сергей Петрович. – Где вы видели учёного-хиппи? Я бы сказал, какого рода опыты они обычно ставят, ныкаясь в лесу!
– Ну, это была просто гипотеза!
– И к чему её сейчас озвучивать? Любите вы сами себя запутывать! Ежу понятно, что всё дело в зоне!.. Может, стоит оградить её?! Типа под застройку… Народ пошумит и перестанет…
– Но тогда наш…
– Пусть будет рок-музыкант!
– Хорошо. Он не попадёт туда! И мы ничего не узнаём.
– Похоже на то. Ладно, у нас ещё, минимум, четыре года! В 2018м сигареты его выпущены ведь?.. А пока, пусть камеры работают!.. Да, и зону-то переименовать!.. У нас по России свой реестр!..
2. Избушка Бабы Яги
Зоне был присвоен новый код «Б-24». Шло наблюдение в пассивном режиме. Ничего нового не было замечено. В 2016м горячего и прямого Сергея Митрофанова сняли с должности за хищение бюджетных средств, и он, с позором, уехал в свой родной Владивосток.
Новым начальником спецотдела стал пожилой и уставший от жизни Иннокентий Варежкин.
– У меня уже в печёнках сидят эти зоны! – воскликнул Иннокентий Павлович, просматривая папку дела «Б-24» – Везде какая-то муть мутная и мутью погоняет! И ведь знаете, что самое смешное? Сколько мы их изучаем, наблюдаем, ни по одной положительных результатов не имеем! А уж сколько наших сотрудников сгинуло, пытаясь «взять быка – или скорее чёрта – за рога».
Он покрутил карандаш в точилке.
– У меня такое мнение, что если Природа не хочет что-то нам открывать, то и не откроет, как ни бейся!
Иннокентий Павлович положил карандаш и окинул подчинённых суровым взглядом.
– Но это не означает, что мы имеем право на халатное отношение к своей работе!.. Кто у нас ответственный по данной зоне?
Он бросил взгляд на папку.
– Пётр Кураев?..
– Я, – смущённо отозвался молодой сотрудник.
– Отлично! А вот вы мне скажите, Пётр…
– Андреевич.
– Пётр Андреевич, значит… скажите мне, Пётр Андреевич, я два дня, как заступил на должность… у меня в ведении здесь шестнадцать подобных аномалий крымских, а у вас – одна… Кто должен быть более осведомлённым о данной конкретной зоне?
Пётр Кураев, догадываясь о каком-то своём упущении, не нашёл что ответить и покраснел. Он ненавидел эту свою слабость – краснеть, тем самым выдавая своё смущение, но поделать с этим ничего не мог.
– Ну что ж вы! Что ж вы зарделись-то, как красна девица?! – с ухмылкой и тенью сочувствия воскликнул Иннокентий Павлович. – Работать надо! Тогда и краснеть не придётся!
– Виноват, Иннокентий Павлович!.. – кашлянув, ответил Пётр Кураев.
– Виноват! – согласился начальник. Вздохнул, поискал что-то на своём компьютере.
– Так, вот оно!.. В сентябре 2014го, ночью с 26го на 27е, произошёл небольшой сбой в работе одной камеры, а именно – той, что пишет саму площадку. В записи пошли помехи, и она остановилась на целых четыре минуты, после чего снова возобновилась…
– Нам это известно! – поспешил реабилитироваться Пётр Андреевич.
– Известно? Молодцы! А известно ли вам, что, прежде чем отключиться, камера успела кое-что зафиксировать?
Иннокентий Павлович окинул драматическим взглядом смущённых сотрудников.
– Подойдите сюда!.. – Он повернул монитор так, чтоб подошедшим было хорошо видно, щёлкнул на иконке заготовленного видеофайла…
Зрителям открылась инфракрасная картинка одиозной лесной проплешины. Шёл сильный дождь, слышались раскаты грома, и вдруг изображение стало дрожать, пропадая, появляясь, пошли полоски…
– Ну, в грозу всегда техника… – начал один умник и тут же умолк.
Сквозь нещадные помехи и дождь в центре полянки что-то появилось, и тут же запись оборвалась.
Иннокентий Павлович строго и недовольно посмотрел на нарушителя тишины и остальных, слегка офигевших, зрителей.
– Что это было? – спросил сиплым голосом Пётр Кураев.
– Это мне бы вас спросить надо!.. – с явным раздражением воскликнул Иннокентий Павлович. – Пороть вас некому! Вот, что я скажу!
Он закрыл плеер на компьютере, зашёл в папку и щёлкнул по другому видеофайлу.
Открылось то же видео, только сильно замедленное и без звука. Неспешно прыгали по экрану полоски помех, медленно летели капли-струи обильного дождя… и тут, открывшим рты зрителям предстало зрелище появившегося из ниоткуда, полупрозрачного домика, избушки в центре полянки. За сильными помехами рассмотреть домик не представлялось возможным, но в общих чертах он был вполне различим. Из окошка шёл свет… В этом, замедленном, ролике домик продержался около четырёх секунд прежде, чем видео закончилось.
– Избушка! – торжественно произнёс начальник. – По России таких – девять! Эта, значит, десятая будет!.. «Избушка Бабы Яги», – мы их так называем.
– Виноват, Иннокентий Павлович! Упустил из виду… – в страшном смущении промямлил Пётр Андреевич.
– Вообще-то такое не прощается! Но, учитывая возраст и неопытность…
– У нас, в украинском реестре таких не было.
– Оно и не удивительно. – со смешком ответил начальник. – Масштабы не те!.. Да и Баба Яга, знаете ли, более русский персонаж, чем украинский…
– Извините?.. – в недоумении спросил Пётр Андреевич.
– Ну, а вы не в курсе что ли, что все паранормальные явления всегда подконтекстны местным культурным особенностям, народным преданиям? Ну и новомодным причудам тоже… НЛО те же.
– Мы с этим знакомы.
Пётр Андреевич оглянулся на коллег.
– Но, насколько нам известно, это пока что гипотеза, не имеющая твёрдой почвы. И природа НЛО ещё не полностью ясна.
– Ну да, фактологического материала не достаточно. Ну так у нас с вами вообще специализация в областях несколько отстранённых от обыденного обретается! И сам Бог велел уметь мыслить абстрактно! Но вернёмся к нашим баранам! – воскликнул Иннокентий Павлович после паузы. – Значит, избушки такие обычно проявляют себя в течение нескольких десятков лет на одном месте. Возможно, что и больше… мы ведь не так давно вообще исследованиями этими занимаемся. Но, опираясь на местный фольклор, вывод мы сделали, что живёт – если это можно так назвать, – подобная избушка не более полувека. Материализуется раз в восемь лет, на несколько минут… за это время обычно захватывает очередную жертву. Неполная материализация возможна и на четвёртый год. – сказав это, он откинулся в кресле и шумно вздохнул. – К сожалению, вынужден констатировать, что ни одной жертвы не удалось спасти. Да нашим с вами боссам и не это нужно-то! Что им человеческая жизнь! – скривившись, проговорил Иннокентий Павлович. – Им бы контакт наладить!.. Механизмом перемещения во времени овладеть! Да только не даётся нам эта сила. Смеётся над нами! Порой, с очень чувствительными для нас потерями, смеётся.
Начальник замолчал, задумавшись…
– Но, по крайней мере, мы сейчас можем быть точно уверены во времени появления этой… избушки в следующий раз. – Заметил Пётр Андреевич. – Ночь с 26го на 27е сентября, 2018 года.
– Да, тут вы правы! – Выразил согласие Иннокентий Павлович, вздохнув. – Но… не представляю, что мы будем предпринимать…
Он повёл рукой по лицу.
– В последний раз шестнадцать человек лучших бойцов полегло ни за что!.. Вздумалось нашим боссам взять избушку штурмом! – горько усмехнувшись и тут же скривившись от болезненных воспоминаний, воскликнул Иннокентий Павлович. – Да, это вам не поезд-призрак, и не Мангупский мальчик! От тех тоже, конечно, неприятности, но избушки соблазняют своей способностью переброски во времени!.. Вот и липнем мы, как мухи на паутину!..
– Но, при переброске она ведь, уничтожает жертву! – Возразил Пётр Андреевич.
– Допустим… Но сам механизм переброски остаётся под вопросом.
– Может, она пользуется человеком, как определённым топливом для перемещения?
– Скорее, как водителем, драйвером… который может пострадать, а может… – Иннокентий Павлович вздохнул. – Это пока мои предположения, но, думаю, не все жертвы этих избушек погибают.
– На чём основаны предположения?.. Спросил Пётр Андреевич.
– Да попалось мне как-то в архиве дело о взявшемся, неизвестно откуда, парне, в Пскове… потом он повесился… Вот. А в леске под Псковом как раз и избушка такая случилась быть опосля.
Иннокентий Павлович скривился, замолчав.
– Понимаю, что это не достаточно убедительные данные. Но я и не берусь ничего утверждать.
Он снова глубоко вздохнул, и потёр подбородок.
– И знаете, что?.. – начальник сделал явное усилие над собой. – Каждый раз у меня было такое чувство, что нам не стоит соваться в это!
Его слушатели в буквальном смысле открыли рты.
– Да, вы не ослышались! Это как инстинкт самосохранения. Предупреждение на животном уровне: «Не лезь! Не пытайся ничего менять! Иначе будет плохо! Очень плохо!»
Иннокентий Павлович окинул взглядом притихший коллектив.
– Ну что носы повесили?! Работать! – Рявкнул он.
3. Саботаж
Время шло, и работа шла. Правда, очень скоро Иннокентий Павлович умер от сердечного приступа прямо у себя в кабинете. Назначили нового начальника отдела, ростовчанина Григория Варнаву… Новый начальник оказался человеком необязательным, весьма попустительски относился к работе, и вскоре был смещён Сергеем Правдиным из Центра. За всеми этими перипетиями, никто не понял, каким образом, но бесследно исчезли те два файла видеозаписи, на которых была запечатлена избушка. Помимо этого, ведший дело Пётр Кураев вдруг заболел острой формой лейкемии и лежал в стационаре. Дело о зоне Б-24 шло из рук вон плохо. Коллектив относился к данному делу с определённой гадливостью, или, скорее, опаской. Никто не говорил вслух, но всем было ясно, что покойный Иннокентий Павлович не просто так умер в своём кабинете, и, что он со своего компьютера имел доступ к корпоративной сети и к исчезнувшим файлам, в частности.
Пока суть да дело, наступил уж 2018-ый. Отдел занимался чем-угодно, только не зоной Б-24. Как-то вроде никто и не помнил о точной дате, когда по идее требовалось «поймать» феномен.
4. Санкин
Сергей Санкин, младший лейтенант ФСБ, получил задание дежурить в лесу рядом с зоной, в ночь с 26го на 27е сентября.
Сергея не очень любили сослуживцы и начальство. Имел он склонность, что называется, звездануть какую-нибудь неуместность порой. Однажды, став свидетелем выбивания признаний из заключённых, заикнулся, что мол запрещены же пытки у нас, как же это мы тех ребят так!.. После этого инцидента ему пришлось писать объяснительную, что так мол и так, обознался, больше не повторится такого…
Не увольняли Сергея лишь по причине ответственной службы и хорошей физической подготовки, держа при этом в ежовых рукавицах, поручая самые непопулярные дела.
О зоне Б-24 Сергей был в некоторой степени осведомлён. И не сильно удивился характеру нового задания. Задание ему было дано – сидеть в засаде, в камуфляжном дождевике, а, когда появится избушка, отправить условный сигнал в отдел и проследить за тем, как в избушку проникнет парень, фоторобот которого ему показали. При этом ничего не предпринимать, ожидая приезда группы силовиков.
Сергей недоумевал лишь, почему весь отряд сразу не разместить там, но выражать в слух своё недоумение не стал, опасаясь очередных проблем с начальством. Кроме того, в том, что ему одному поручили такое ответственное задание, была немалая честь…
Дождь начался ещё по прибытии Сергея на место, в 10 часов вечера. Часов в одиннадцать дождь перешёл в настоящий ливень. Длинный, прочный дождевик защищал надёжно от льющей сверху воды, но под ногами было сплошное месиво. О том, чтоб, как требуется, замаскироваться, лёжа на земле, не могло быть и речи. Приходилось стоять, вжавшись в куст и прислонясь к стволу дерева. Благо, берцы были непромокаемые.
Сергей держал в руках рацию, настроенную только на отправку вызова. Он ждал…
Как это произошло, он не понял. На полянке перед ним было пусто, и в следующее мгновение там уже стоял причудливый деревянный домик. Стоял, как будто всегда там был. Свет лился из окошка, из трубы шёл дымок.
– Чёрт! – тихонько выругался Сергей. Он, конечно знал, что избушка появится, но морально не был готов…
Посмотрев на рацию, с чувством облегчения нажал условленную кнопку. Задание в общем-то можно считать выполненным.
В этот момент, сквозь шум дождя, до него донеслись звуки речи. Мужской голос доносился с тропинки, со стороны трассы, усиливаясь, приближаясь… он проговаривал какие-то отрывистые фразы и умолкал. Вскоре Сергей увидел и обладателя голоса. Фоторобот не врал; стройный парень, выше среднего роста, длинные волосы, в чёрной, болоньевой куртке, чёрном свитере и синих джинсах…
Парень разговаривал по телефону, наклоняясь, стараясь укрыть его от дождя. Промелькнуло имя «Катя».
«С девушкой говорит! И к ней, очевидно, идёт!» – понял Сергей. – «Правильно! А куда бы ещё шёл молодой парень в такую погоду?! Что же наши грамотеи не додумались до этого?»
– Катя, что там такое? – в явном волнении спрашивал юноша невидимую собеседницу.
Он уже подошёл довольно близко, чтоб чётко разбирать его слова. Избушка была уже рядом, но парень её ещё не видел, увлечённый телефонным разговором, склонившись над телефоном и имея пред глазами лишь мокрую почву тропинки, по которой рассеянно шагал.
– Да, на аве видела? Я его недавно купил, – уже совершенно другим тоном произнёс парень
«Молодёжный трёп!» – снисходительно улыбнувшись, мысленно произнёс Сергей.
– Да, конечно. У тебя же день… – парень не договорил, перебитый своей собеседницей.
Голос последней уже смог расслышать и Сергей, так как парень подошёл уже совсем близко… Что девушка произнесла было не разобрать. Но в голосе её был слышен страх. Она что-то предчувствовала и пыталась предупредить парня… Сергей это сразу понял… А этот чурбан не догонял…
– Как ты узнала? – расстроенно заканючил он.
«Девушки всё знают, дубина ты!» – уже с определённой долей раздражения подумал Сергей.
В этот момент парень наконец повернул голову в сторону светящегося окошка.
– О, слушай, тут избушка какая-то стоит!
Ответом было шипение в телефоне, которое тут же прекратилось. Парень посмотрел на чёрный дисплей, потыкал, попробовал включить, – не получилось, убрал с лица мокрые волосы, посмотрел снова на избушку, осмотрелся по сторонам и пошёл ко входу.
«Ну конечно! От дождя ведь спрятаться хочет!.. Что же делать?»
Сергей кусал губы в волнении. Подслушав чужой разговор, он проникся к этой паре. И чувствовал острую потребность спасти молодого человека, не столько ради него самого, сколько ради девушки, чей юный, испуганный голос он смог услышать.
Но ему чётко было сказано, никоим образом не вмешиваться в происходящее, ожидая прибытия группы.
«А если они не приедут?»
Тут страшная мысль посетила Сергея. Он проверил рацию, – она была мертва.
– Чёрт! – выругался он вслух. – «Но, может, сигнал успел пройти? Может, она выключилась только сейчас? Блин! Чего ждать?!»
5. Автобус
Автобус с бойцами нёсся по трассе и уже был на подъезде…
Новый начальник не сразу обратил внимание на дело «Б-24». А, обратив, заметил, что коллектив отдела тщательно морозится… С трудом удалось выяснить дату очередного появления избушки – и захват жертвы ею. Когда пришло время готовиться к операции, все наотрез отказывались…
Обещая сам себе, что после дела непременно займётся кадровой чисткой, Сергей Правдин наконец нашёл человека, которому можно было поручить что угодно, – своего тёзку Санкина, неуважаемого в управлении, и сделал для себя соответствующие выводы.
Бойцы ОМОН, проведавшие о характере дела, тоже не спешили отличиться. И ждали сигнала от Санкина. Правдин едва локти себе не кусал… Люди откровенно не хотели работать. В том, что операция провалится, можно было не сомневаться. И что потом докладывать начальству?
Когда поступил условленный сигнал, автобус ОМОН сразу бодренько выехал.
– Молодцы! – с сарказмом воскликнул Правдин, глядя в окно. – Сохраните ли вы ту же бодрость на месте?..
Надо отдать должное бойцам, – или водителю – бодрость-скорость они не сбавляли всю дорогу. Хотя, стоило бы… Когда до места высадки – где начиналась тропинка – оставалось метров сто, водитель увидел, летящую навстречу, Семёрку с выключенными фарами. Увернуться уже не было возможности. Всё заняло какие-то две секунды. Водитель успел отметить, что машина слегка мерцала, и сквозь неё была видна дорога.
Яркую вспышку на трассе потом описывали свидетели, как мощный, но почти беззвучный взрыв. Выжженная воронка и оплавленные куски металла – всё, что было найдено на месте происшествия.