Ты хороша и спереди и сзади:
Видать, Всевышний сам тебя строгал;
И места нет в судьбе твоей надсаде;
Ты, безусловно, чистый идеал.
Но есть один, Мария, недостаток:
Мне как-то стыдно это говорить,
Но я твоих не достигаю пяток,
Чтобы тебе усладу подарить.
Люблю, Мария, все, чем ты владеешь,
И не хочу вникать в тоску причин,
За что меня вниманием не греешь,
Ввергая дух мой в сонмище кручин.
Я на земле – израненный скиталец.
И если б ты прислала мне хоть раз
Всего три слова: «Как живешь, страдалец?», —
Я принял бы счастливейший окрас.
Часы и дни, и месяцы, и годы,
Века, эпохи, эры пронесут
Увековеченные все невзгоды,
Которые мне выпали в закут.
И будут удивленные потомки
Судачить о тебе и обо мне,
О том, как я ходил по тонкой кромке
И был один в гнетущей тишине;
О том, как ты молчала равнодушно,
В гордыне игнорируя певца,
В печали прозябавшего недужно,
И не надевшего тебе кольца.
Предсказывать нисколько не намерен,
К какому выводу придут они,
Но я в одном, любимая, уверен:
Мы зря теряем золотые дни.